Mistake

      «Снова…» — проносится в мыслях всего одно слово, когда Селена стоит посреди роскошного, можно сказать, даже сказочного сада, где было идеально все вплоть до мелочей и совершенно не было людей. Где-то журчит ручей, поют птицы… но все это слышится так приглушенно, будто бы прямо сейчас Селена находилась в куполе или же под водой, из-за чего звуки природы казались ей чем-то далеким или же, скорее, даже фоновым.       Но все это было чем-то неважным в сравнении с огромным величественным древом, что она видела перед собой. Рубиновые узоры сами за себя говорили о том, что все это — просто сон, просто очередной полет ее фантазии, после которого она проснется и, вероятно, половины из всего этого потом не вспомнит. Но сейчас девушка об этом и не думала. Взгляд ее был затуманен, прикован не столько к плодам, манящим к себе жертв, сколько к самим узорам, что буквально захватывали дух. Она завороженно делает один шаг, а затем второй навстречу к древу. Сильный ветер, подувший от него, заставил зажмуриться и остановиться, будто предупреждая об опасности, но Селена его просто игнорирует, не обращая на него такового внимания.       «Что я вообще здесь делаю?» — вопрос словно пробуждает ее ото сна, но она все еще стоит здесь. Взгляд становится более осознанным, и девушка хочет ступить уже назад, но понимает, что больше не может, когда ветвь древа с крупными плодами потянулась прямо к ней. Маняще. Все мысли и идеи в голове склонялись к тому, что она должна была сорвать плод, но вместо этого Селена делает еще несколько шагов вперед, подходя ближе к стволу, и касается его рукой, плавно проводя пальцами по завораживающим узорам.       Ладонью она чувствует пульсацию, что плавно перетекла в биение, похожее на сердце. Ритмичное, медленное… но такое мощное, что каждый его стук будто проносился сквозь все ее сознание. Ноги задрожали, Селена пытается отпрянуть, но не может из-за страха, когда сама, казалось, была просто прикована к одному месту и более не могла что-либо предпринять. Она падает к рубиновым корням со следующим стуком и на свободную руку попадает несколько капель ее крови…

***

      Селена в ужасе открывает глаза, но не спешит вскакивать с постели или что-либо предпринимать, а просто шумно выдыхает, радуясь тому, что ей просто приснился сон. Очередной бред, связанный с одним и тем же проклятым деревом, которое снится ей, еще, наверное, с детства и до сих пор не дает покоя. В последний раз ей снилось, как оно сгорает. То было четыре месяца назад, когда девушка познакомилась с Адамом. Тогда они едва не попали в аварию несколько раз, пока он был за рулем, и даже сильно поругались, а потом она узнала, что он, вроде как, даже неплохой парень, пускай и со странным фетишем. Впрочем, быть может, Адам просто не может иметь своих детей? Мужское бесплодие?       «Так, об этом я думать не хочу, и оно меня вообще не касается», — Селена сама не поняла, в какой момент подумала о чем-то настолько противном, и сама же сморщилась от не самых приятных мыслей. Она лениво ногами стаскивает с себя одеяло и встает с чувствами того, будто прогулка поздно вечером еще сопровождалась с коробкой чего-то крепкого, но сама девушка понимала, что они ничего не пили и точно не курили. В принципе, Селена не переносит запах сигарет и не понимает, в чем прелесть тех же электронок или кальяна, да от чего все подростки и ровесники так сходят из-за них с ума. Не дымил больше нескольких часов? О Боже, какой кошмар! Невыносимо тяжело, надо срочно покурить под партой, пока никто не видит! Впрочем, а зачем это скрывать? Профессорам же все равно плевать, они еще и стрельнуть у студентов сигаретку могут.       — Мм… доброе утро? — выглядела Селена паршиво, но запах приготовленного в турке кофе приводит ее постепенно в себя. Вот она, одна из немногих радостей человечества, заставляющая ее функционировать.       — Доброе, — мужчина добродушно улыбнулся дочери, что, как и всегда, проснулась с утра пораньше даже несмотря на то, что сама явно хотела полежать в постели подольше. И сколько бы он не говорил о том, что ее никто не торопит и она может еще понежиться в кровати, сама девушка отрицательно качала головой и сразу же отнекивалась делами вроде: «Надо выгулять соседских собак» или же «Мне весь день с мелюзгой сидеть придется, хочу пару часов сначала насладиться тишиной». — Сегодня снова вся в делах? Что на этот раз?       — Волонтерство… — устало бормочет девушка, делая первый глоток кофе и легко улыбается. — Мы сегодня конкурсы разыгрываем в детском доме, мне доверили роль ведущей, — чуть более оживленно рассказала Селена, кажется, действительно радуясь такой возможности даже несмотря на то, что ждать ее, по любому, будет настоящий ад. В особенности учитывая то, какие дети сейчас пошли и, вероятнее всего, когда она будет играть роль и пытаться всех подключить к играм, на нее будут смотреть все, как на дуру.       — Снова эти лентяи все спихивают на тебя, — мужчина озадаченно нахмурился, не понимая, почему же его дочь постоянно столько трудится, но искренне гордился ей. Гордился тем, что девушка хотела сама зарабатывать и справлялась с несколькими делами одновременно. Гордился, когда она с восторгом рассказывала о том, что смогла замотивировать ребенка и он, некогда не знающий математику мальчишка, смог добиться высокого результата на какой-то там олимпиаде благодаря ее подготовке.       — Я сама вызвалась, — Селена пожала плечами, как бы и не отрицая, что иного выбора, так-то, и не было. — Кто-то должен брать на себя ответственность. И я лучше возьму тяжелую работу на себя, чем позволю какому-то пессимистичному лентяю запороть все. Сам представь нудящего подростка, который лениво и похуистично говорит: «Ура, вы справились. Теперь, когда угроза миновала, давайте перейдем к следующему этапу». Или сокращает сценарий еще сильнее и пользуется куда более тупыми или сленговыми фразами. Я уже молчу про тех ребят, что до сих пор по слогам с бумажки читают. Конечно, при таком отношении и подготовке дети даже не захотят играть и будут думать, что их тупо удерживают какие-то дебилы, — рассказала девушка, сладко потянувшись на стуле. — Потому я и захотела взять дело в свои руки. Чтобы сделать все хорошо, надо готовиться к этому и стараться, а не делать «просто потому что заставили» или с мыслями вроде: «Я хочу уже домой». Знаю я этих ленивых гадов, — хмыкнула она, вспоминая те же разговоры по телефону, когда ребята имитировали кашель и просили их где-то подменить.       И Селену настолько это осточертело, что, слыша голос умирающей лебеди в смартфоне, который, вероятнее всего, был таким из-за жесткой пьянки, уже сама спрашивала: «И что от меня требуется?». Ну и, собственно, чтобы часто ею не пользовались, да студенты не скинули на нее все свои дела, девушка отказывала в помощи тем, кто в ней не особо-то нуждался или не успевал по причине «забухал». Проебал шанс из-за регулярных вписок? Пусть платит, если не хочет вылететь из универа.       — Кстати, ночью ведь… тебя подвез молодой человек? Когда нас познакомишь?       — Чего? — Селена едва не поперхнулась, когда отец только упомянул того странного парня. — А-а-а, — протянула она, будто что-то такое, и правда, припоминая. — Это не то, что ты думаешь.       — Правда? — скептично спросил мужчина.       — Да, это хуже, чем ты думаешь, — уверенно ответила девушка и кивнула, неловко отводя взгляд в сторону. Врать она не любила и, по большей части, старалась говорить правду. Если же дело касалось ее отца, то между ними, обычно, не было каких-либо секретов и Селена без зазрения совести рассказывала ему обо всем, зная, что он не засмеет ее идеи и всегда найдет, как поддержать. А ей же это и было нужно. Человек, с которым она может просто быть собой, не играя роли и не пытаясь «не запятнать репутацию».       — Мне стоит начинать волноваться?       — Нет, он, вроде, неплохой человек, — задумчиво ответила Селена и пожала плечами. — Просто очередная жертва ангельских глазок, — девушка прыснула со смеху, как бы невзначай поправляя лямку лифчика, что была видна из-за черной майки, тем самым намекая, какие именно «глаза» они считали ангельски прекрасными.       — Селена, мы же говорили…       — Пап, ты помнишь одного человека. Я же, делая логические выводы, знаю совсем другого. Это нормально, когда мы одну и ту же личность воспринимаем по-разному. Любящий человек не свалит на Гавайи и не бросит семью, ничего ей даже и не объяснив, — твердо и уверенно ответила девушка, прямо заявляя, что более она обсуждать это не намерена. И он не знал, в кого взялась эта упертость, ведь… сколько помнил, Ева была мягким человеком и очень податливым. И когда она пыталась все время подстроиться под него, ему пришлось, в свою очередь, очень постараться, чтобы она жила и общалась так, как хочет того сама, а не пыталась ему угодить. — Впрочем, это и не важно, я на нее уже давно не злюсь. Как ты говорил? Надо уметь отпускать прошлое, жить настоящим и ценить то, что есть сейчас, — девушка легко улыбнулась, с нежностью посмотрев на своего единственного дорогого человека. — Я очень люблю тебя, папа, — она говорила искренне и без утайки. — Пожалуйста, не волнуйся. Я ни за что не потеряю голову из-за какого-то парня. А если встречу «того самого», то сразу же за шкирку поведу его знакомиться с тобой, — посмеялась Селена, уже представляя эту картину.       — Почему-то мне уже стало жалко твоего жениха…       — Брось, может я вообще никого не найду и буду жить с красивой девушкой, — заявила его дочка, на что он удивился, но после лишь мягко рассмеялся.       — Если бы тебе нравились девушки, то моей душе стало бы куда спокойнее, — сразу же ответил мужчина, на что Селена только усмехнулась.       — Увы и ах, какая жалость, что я все-таки по мальчикам, — она наигранно расстроилась. — Пап, девушки порой могут быть куда опаснее своих парней. Помнишь наших соседей? Ну, Мейбери.       — Не напоминай, прошу… — тише попросил отец, вспоминая соседей в конце улицы. Казалось бы, добрая семья, порядочная… жена работала учителем, муж вел собственное дело, оба любили друг друга и мечтали даже завести ребенка, пока не случился страшный инцидент, в котором его жена расчленила мужа и едва не погубила девушку, уничтожившую ее семью, хотя имела собственную и прославилась на том, что спаслась от «сумасшедшей сучки». — Я понятия не имею о том, куда катится наше общество, но пожалуйста, не ставь их в пример.       — Прости, — извинилась Селена, до сих пор вспоминая то, как боялась даже лишний раз проходить мимо того дома. — Ну… в любом случае, суть в том, что от пола не зависит то, безопасно ли будет с человеком или нет, и сойдемся ли мы с ним характером. Одно могу сказать наверняка, девушка меня терпеть не станет.       — Твоя правда, — без раздумий согласился отец.       — Эй!       — Что? Это ведь были твои слова, — и он мягко рассмеялся, когда девушка наигранно обиделась, будто маленький ребенок. — Так ты будешь уже есть? Твой любимый омлет вот-вот остынет.