Mistake

      Заплаканная Ева сбегает от возлюбленного в глубины эдемского сада, где, чуть отодвигая рукой длинные лианы, проходит вглубь заросшей пещеры, чтобы оказаться как можно дальше от напыщенного придурка, что и знать пока не знал об этом месте. И, на самом деле, хотелось бы верить, что и не узнает. Хоть где-то, но ей жизненно необходим был тихий уголок, где она сможет побыть в полном одиночестве, проплакаться и, быть может, решить, как стоит поступить ей дальше.       Ее создали не так уж и давно. Можно сказать, с начала их отношений от силы прошло где-то недели три, но Ева уже сомневалась в том, что ей стоило появляться на свет. Каждый раз, когда она смотрела на своего мужа, он вызывал у нее только отвращение. Ева боялась ругаться с ним, не могла отвернуться и пыталась вести себя ровно так, как он того хотел, дабы избежать той же участи, что и у его бывшей жены.       «Почему? За что мне это все?» — она боялась противостоять ему и понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Либо девушка подчинится и подавит свой характер, либо выплеснет все чувства наружу и сможет попрощаться с жизнью, которой даже не просила.       Их создавали как равных друг другу. Именно так пояснил когда-то неизвестный серафим, когда она появилась ночью буквально из ничего и не понимала, где оказалась, да что же происходит вокруг нее. Сначала, разумеется, чувства были довольно-таки противоречивыми. Она боялась Адама, такого же человека, как она сама, но заинтересовалась им, ведь они, своего рода, были единственными людьми в прекрасном саду, что поражал своими красочными видами.       Но сейчас она ясно понимала, что все это — ложь. Они не были равными с самого начала. Ее муж, ради которого ее создали, был полностью убежден в том, что он главнее. И использовал порой даже такие фразы, что он раньше родился или же она жива только лишь благодаря ему. Что ее бы не было, если бы только Адам сам того не захотел, и она должна быть благодарна, что он настоял на том, что ему скучно в саду одному.       И Ева велась на его убеждения. Поддавалась всем его прихотям, искренне веря в то, что все это было в порядке вещей. Служила ему, называла ласково господином или любимым и единственным хозяином, даже толком и не подозревая о том, какой же кайф он ловил каждый раз с одних лишь ее слов. Она стала идеальной женой, как он того хотел, и мужчина был сперва доволен. Доволен ровно до тех пор, пока и это не наскучило, в следствии чего он решил придумать что-нибудь пожестче…       И вот, она в который раз сбегает от него сюда, в это тихое и отдаленное от других место, где могла посидеть в полном одиночестве, проплакаться, в который раз проклясть свою жизнь и вернуться с лживой улыбкой к возлюбленному, настраиваясь на его очередные увлечения и то, что ей, походу, снова будет больно.       — За что… зачем же меня создали… — совсем тихо произнесла девушка, обнимая свои колени.       Как и всегда, Ева сидела под огромным ветвистым деревом, от которого прямо-таки веяло величием и силой, а по ночам его ствол, казалось, отливал рубиновым оттенком. Широкие листья и огромные спелые плоды, что манили своим дивным ароматом, напоминали ей чем-то спелые яблоки, но в то же время Ева понимала, что это не они. И прекрасно знала о том, что если однажды попробует хотя бы кусочек от столь дивного плода, то просто-напросто умрет, исчезнет из этого мира навсегда и избавится от всех своих проблем.       — Поверь, в свое время я тоже часто задавалась этим же вопросом, — подул сильный ветер и шум листвы заставили ее поднять голову, где на одной из ветвей элегантно сидела девушка, сорвавшая спелый плод.       — Кто ты такая? — пораженно спросила Ева, действительно не понимая, как же оказалась здесь столь обворожительная незнакомка, от которой прямо-таки ощущалась власть. — Откуда ты… узнала об этом месте?       — Думала, ты единственная, кто пытался сбежать от Адама? — закинув ногу на ногу, спросила таинственная особа, от которой просто невозможно было отвести глаз. — Так должна тебя предупредить. Он знает в эдемском саду каждый уголок. И, разумеется, в курсе, что ты здесь.       — Лилит? — имя вырвалось само собой, когда Ева вспомнила о первой жене Адама, коей просто-напросто не повезло. От нее отказались, как от наскучившей игрушки, когда девушка пыталась поставить на место человека, что создан был одновременно вместе с ней.       — А ты догадливая. Адам, небось, про меня уже рассказывал? — она грациозно спустилась прямо к ней, следя за ее выражением лица, когда бедняжка неловко отвела взгляд в сторону, видно, прокручивая в голове далеко не лучшие моменты. — Значит, да? И что же именно тебе наплел этот идиот?       — Ответить честно? — тише спросила Ева, понимая, что если она выразится так же грубо, то, вероятнее всего, столь привлекательная особа разозлится на нее или и вовсе перестанет с ней говорить. Хотя, казалось бы, а с чего же это вообще должно было ее волновать?       — Ну конечно, мне же интересно, — на самом деле, не очень. Но Лилит хотелось знать, что думает о ней именно эта бедняжка, что напрямую переняла ее судьбу.       — Что ты всегда была лишь драной сучкой, не знающей своего места. Что тебя выперли из сада за непослушание, да подобрал серафим из жалости перед миленькой мордашкой, — отстраненно произнесла Ева, замечая, как выражение лица бывшей ее мужа меняется, искажается злобой и… в этот самый момент девушка ясно почувствовала, как ее пробирает холод, стоит только подумать о том, что, кажется, ей стоило рассказать об этом мягче.       — Да, это вполне в его духе, — но Лилит быстро успокоилась, понимая, что срываться на ней было бы бессмысленно.       — Но… я не думаю, что это правда. По крайней мере… если серафим действительно помог из жалости, то почему же не сделал того раньше? До того, как ты сбежала из эдемского сада, — опустив взгляд, скромно продолжила она, боясь, что Лилит может отвернуться от нее и более никогда сюда не вернется. — Он выглядел так, будто не хотел признавать того, что ты ушла от него по своей воле к другому. Адам слишком горд для того, чтобы признать свои ошибки. Так что, думаю, в его словах не было и дольки правды.       — Нас создали как пару в один день. И в тот же самый момент мы с ним разругались, — девушка горько усмехнулась, вспоминая тот скандал, когда Адам хотел прибрать к себе всю власть и заставить ее слушаться, а она, имея собственные цели и стремления, просто не могла себе позволить подчиняться. — Ничего не говори, я знаю, какой он урод, — более ласково произнесла Лилит, от чего женушка ее бывшего заметно расслабилась, понимая, что при ней, кажется, ей совсем не стоит волноваться.       — Редкостный козел, — согласилась Ева, чуть улыбнувшись той, что вполне себе могла стать ее подругой.       — Упертый лицемер, — продолжила она, от чего девушка не сдержала тихого смешка. — Ну наконец-то ты повеселела. Я уже думала, что это безнадежно.       — Спасибо тебе, — совсем тихо поблагодарила ее Ева, чуть склонив голову в знак уважения, от чего Лилит, на самом деле, несколько удивилась, не понимая, к чему же этот жест.       — Ну-ну, не стоит, — стоило ей ласково коснуться ее щеки, как девушка завороженно посмотрела на возлюбленную серафима, не понимая, от чего же один этот жест вызвал в ней столько противоречивых чувств. Лилит же, заметив заинтересованность человека к себе, тише продолжила: — К тому же, мы были созданы и жили при одних и тех же обстоятельствах. Не думаешь, что у нас много общего, м? — ее игривый тон на секунду заставил Еву усомниться и задуматься о том, не флиртует ли с ней эта загадочная особа, что, казалось бы, встречалась сейчас с совершенно другим мужчиной. — На самом деле, я не сильно горела желанием возвращаться.       — Так почему вернулась? — вырвалось само, когда Лилит чуть отстранилась, понимая, что едва не поддалась сейчас чувствам.       — Разумеется, чтобы освободить тебя, глупышка. Показать, что тебе совсем не обязательно подчиняться этому ублюдку, — она протянула ей запретный плод, но Ева лишь сильнее вжалась в дерево позади себя, не понимая, хочет ли она ее убить или просто пригрозить. — Ха? Чего ты это?       — Плоды с древа познания смертельны. Тебе ли об этом не знать? — аккуратно отведя от себя чужую руку в сторону, только и ответила Ева, на что девушка лишь прыснула со смеху.       — Это тебе ангелы сказали? Ева, эти фрукты — лучшие во всем саду. Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать разок. Ну… хочешь, я тебе это докажу? — с нежной улыбкой предложила девушка, после чего, не дожидаясь ответа бедняжки, только-только приоткрыла рот, собираясь откусить кусочек запретного блаженства.       Только не успели ее губы и коснуться плода, как Ева, перепугавшись за чужую жизнь, в ту же секунду набросилась на нее. Желая просто отвести ее руку в сторону, чего на этот раз не вышло, девушка повалила симпатичную особу в траву, нависнув над ней сверху, да прижала руку к земле. Спелый фрукт чуть откатился в сторону, она с беспокойством смотрела на Лилит, не понимая, как же можно так рисковать своей жизнью, а сама подружка серафима смотрела на нее со смесью удивления и радости, от чего последняя явно посчитала ее сумасшедшей.       — Как горячо, — игриво произнесла девушка, заставляя ее раскраснеться. Не успела Ева и что-либо ответить, как отверженная суицидница чуть подалась вперед, решительно накрывая ее губы своими, вовлекая в головокружительный поцелуй.       Под тихое щебетание птиц, журчание воды и шелест листьев они целовались в траве, забывшись, может, на минуты три, когда Лилит притянула девушку к себе, и та сама не заметила того, как сильно увлеклась. Они прижимались друг к другу грудью, откровенно гладили руками в интимных местах и, на самом деле, неизвестно, чем бы все это закончилось, но неожиданный выкрик имени новой жены Адама вырвал ее из мира любви и нежности, в который девушки погрузились с головой.       — Как чувствует, зараза, — цыкнула его бывшая, прекрасно узнавая этот до чертиков бесящий голос.       — П-прости, мне надо идти. Я вовсе не… — Ева, что еще недавно, можно сказать, была готова потонуть вместе с ней в удовольствии, прямо сейчас растерянно смотрела на девушку, не понимая, что же на нее вообще нашло.       — Тш-ш, все в порядке, Ева. Я и сама не ожидала, — прервала ее соблазнительница с пакостливой улыбкой. — Как насчет того, чтобы это стало нашим маленьким девичьим секретом? — навряд ли Люцифер одобрил бы ее связь с другой девушкой, а от того она прекрасно понимала чувства своей милой пассии, что, видно, перепугалась по той же самой причине.       — Конечно, — и она искренне, так тепло улыбнулась, от чего Лилит просто-напросто даже не хотелось отпускать теперь такую зайку.       — Я вернусь следующей ночью с Люцифером. Подумай, хорошенько, чего ты на самом деле хочешь. И если ты жаждешь свободы… я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Точно так же, как и он когда-то помог мне.