Монолог грешной души

- Дорогая, расслабься. - В очередной раз одернул волнующуюся дочь Люцифер. Чарли же, мявшая в руках разноцветную ярмарочную карту и неуверенно поглядывающая на снующих вокруг смертных, даже не думала успокаиваться. Принцесса разбудила их слишком рано, чтобы нормально выспаться, и Аластор в итоге, растрепанный и сонный, все утро бурчал себе под нос что-то неразборчивое, но не слишком воодушевляющее, а от попыток растормошить его так и вовсе отмахивался. Разве что одежду, что падший создал, надел без лишних комментариев. На самом деле, Морнингстар не очень хотел идти куда-либо, двигаться и развлекаться. Он бы с радостью отдал предпочтение здоровому утреннему сну, хоть обниматься в кошачьем облике было не сказать, чтобы слишком комфортно. Увы и ах, не всем мечтам дано сбываться, и их с Аластором уютное нечто закончилось неожиданным приходом Чарли, ворвавшейся неудержимым вихрем и застукавшей их весьма однозначно спящими вместе. Впрочем, принцесса оставила ситуацию без комментариев. Дала обоим десять минут на сборы и унеслась будить Еву. Чего хотела — непонятно, но оно однозначно пошло не по плану, потому как, поспорив немного для проформы и разняв поцапавшихся Аластора и Еву, они всей толпой почти час искали, где бы позавтракать. Хоть никто вслух не произносил, но Люцифер в их маленькой странной компании был не только лидером, но и родительской фигурой, должной следить за всеми и не дать детишкам покалечиться. Чарли, например, шныряющая по Аду без малейших опасений, здесь чувствовала себя явно не в своей тарелке, от волнения демонстрируя всю неловкость, какую могла. Вэгги же толпа раздражала примерно так сильно, как в Преисподней — еще чуть-чуть, и применит ближайшую палку в качестве копья. Смертные не оценят. Что ж, приходилось заботиться об обеих, ловить на поворотах и дотошно пояснять, что и как здесь работает, дабы девочки не натворили дел. Ева все это время существенно раздражала, ходя вокруг с видом таким, будто она этот город собственноручно построила и вообще все тут знала, хотя в человеческом мире была таким же бревном, как и все остальные. Спустя полдня и сотни неуместных замечаний, Люциферу хотелось свернуть дурацкой грешнице шею. Аластор же напротив — замолчал вовсе, и если бы падший не держался к нему вплотную большую часть времени, с большой долей вероятности сбежал бы обратно в отель. Хоть грешник и выглядел вполне уверенным в себе, нервозность ощущалась за километр. С ним сложнее, в отличие от Чарли, Радио-демон не был тем, кто легко принимает помощь, так что мало того, что приходилось иметь дело с его плохим настроением, так еще и маскировать поддержку так, чтобы не выглядело превратно. К обеду, когда гул голосов, казалось, окончательно поселился внутри черепной коробки, а жара достигла той отметки, когда оставаться снаружи не хотелось даже Люциферу, принцесса наконец перестала водить их кругами, представляя каждый угол в качестве достопримечательности, и вся компания заняла едва освободившийся столик в кафе-мороженом, где прохлада многочисленных холодильников хоть как-то нивелировала страдания. Впрочем, разыгравшейся мигрени это никак не помогало — оказывается, приглядывать сразу за четырьмя детьми вместо одного весьма утомительно, так что он с радостью вернулся бы в родную Преисподнюю сию секунду вне зависимости, что там дочь хотела сотворить с Евой. Прямо сейчас мужчина обессиленно растянулся на жестком диванчике у окна и молился всем, кому не стоило, чтобы гиперактивная дочь нашла себе развлечение помимо изощренных попыток убийства родного отца. Пожалуй, он погорячился, вообразив себе это путешествие как небольшой романтический уикэнд, где они с Аластором наконец смогут наладить хоть какую-то связь, пока Чарли с Вэгги займутся терапией той суки, достойную пытку для которой Люцифер еще не придумал. По итогу принцесса восторженно рассматривает автомат с напитками, доставая продавца глупыми вопросами, а Вэгги и Ева стоят рядом, делая вид, что им вовсе не интересно. Единственный же, кому действительно не интересно, здесь Аластор, сразу последовавший за падшим к диванчикам и теперь хмуро взирающий на изменившуюся за семьдесят лет отсутствия обстановку. Впрочем, потерянным он выглядел весь день, и знающего все и вся Морнингстара из поля зрения не выпускал. Весьма осмотрительно. - Ладно, олененок. - Мужчина потянулся, привлекая чужое внимание. После нескольких часов напряжения даже отсутствующие крылья ломило. Впрочем, на грешника его раздражение не распространялось. - Хочешь выпить что-нибудь? Мотнув головой, Радио-демон нахмурился и отвернулся, впрочем, этим он успешно занимался весь день, целенаправленно избегая беседы. Оставалось только гадать, почему — Люцифер еще не настолько хорошо знал Оверлорда, чтобы угадывать, о чем тот думает, а делиться с ним не спешили. - А я выпью. Ужасно жарко. - Мельком осмотревшись и убедившись, что никто не смотрит, он щелчком пальцев создал стакан холодной колы. Абсолютно химозный напиток, на его взгляд, но, зараза, вкусный. Кубики льда с тихим треском ударялись о покрытые каплями края. - Что тебе нравится? Очевидно, вопросы задавать нужно было так, чтобы ответы «да» или «нет» не подходили и, судя по злобному прищуру Аластора, тот коварный план расколол. Что ж, он был волен промолчать в любом случае, Люцифер бы проглотил грубость, однако, вздохнув и, похоже проиграв какую-то сложную внутреннюю битву, грешник ответил. - Яблочный сок. - С видимым спокойствием сказал он, откинувшись на спинку и рассматривая что угодно, кроме Морнингстара, впрочем, на появившийся перед ним высокий стакан не обратить внимание оказалось сложно. - Я не просил. - Просто на всякий случай. - Мужчина пожал плечами, мягко улыбнувшись в попытке сгладить чужой дурной нрав. - Было бы неприятно получить тепловой удар, правда? - Преувеличиваешь. - Хмыкнув, Оверлорд, тем не менее, потянулся к напитку. - Почему ты вообще ощущаешь температуру? Разве в Аду не жарче? - Да, но в человеческом теле все иначе. - Повернувшись к собеседнику, Люцифер подпер голову рукой, почти улегшись на стол. Все вокруг вызывало у него дискомфорт, хотелось поскорее вернуться в уединенную комнату, обнять Аластора и заснуть, даже если для этого снова придется стать котом, но подобная перспектива никому из них не светила еще долго. Радио-демон лишь пожал плечами в ответ, окинув его долгим внимательным взглядом, но падший слишком увлекся тем, что рассматривал изящную небрежность, с которой тот держался, и его пушистые, оттеняющие бледную кожу волосы, чтобы задаться вопросом, какого черта грешник уставился в ответ. - Что с тобой не так? - Наконец спросил Аластор, заинтересованно наклонив голову. Сообразить суть вопроса удалось не сразу. - Мир смертных… немного утомляет. - Разве ты не часто здесь бываешь? - Грешник прищурился, отпивая из своего стакана. - Да, но обычно один. - Честно ответил Люцифер. Врать не хотелось, да и его не особенно волновало, если Радио-демон посчитает это состояние слабостью. В их случае даже на руку — пусть не думает, что Морнингстар такой всесильный, каким описан в людской молве. - Девочки чувствуют себя тревожно, за Евой нужен глаз да глаз, а ты разозлишься, если я вслух проговорю твои страхи. - Не нужно со мной нянчиться. - Тут же скривился грешник. - Сам вполне справляюсь. - Дело не в том, что не справляешься. - Люцифер вздохнул, лениво махнув рукой, пока искал нужные слова. - Просто я не хочу, чтобы ты нервничал больше необходимого. - В твоем возрасте переживания вообще могут закончиться инфарктом. - Взгляд насмешливый и лукавый. Специально, паршивец, провоцировал. - Если понимаешь, о чем я. - Хэй, побольше уважения к инфернальной сущности! - Хохотнув, падший в шутку хлопнул Аластора по плечу, и тот даже не отстранился. Хороший знак. - Престарелой инфернальной сущности. - Похоже на то. - Сдался, ощущая себя если не дедом, то близко к этому. Новомодные человеческие штучки его ничуть не трогали. Впрочем, как и Радио-демона. - Хэй, как дела? - Чарли, ловко балансируя подносом с напитками и мороженым, подошла к столу. Сопровождающие ее Вэгги и Ева тоже пришли. Остановились рядом, скептически уставившись на не слишком вместительные диванчики. - Похоже, мест на всех не хватит. - Озвучила очевидное экзорцистка. - Все нормально, мы с папой идем на аттракционы. - Принцесса пропустила девушку вперед, галантно предоставляя ей возможность выбрать место. - Мы идем? - Без энтузиазма протянул Люцифер, припадая щекой к прохладной поверхности стола. Выходить обратно в жару не было никакого желания. - Да, вставай. Морнингстар приоткрыл глаза, почти впечатлившись. Чарли, когда была в бешенстве, очень и очень походила на свою мать, поэтому тон этот он узнал бы где угодно. Дочь злилась, и за «аттракционами» ждало предложение серьезно поговорить. Даже было предположение, о чем. Что ж, он слишком долго оставлял Чарли в неведении. Семья строится на доверии, так что дочь должна знать. Аластор окинул его тревожным, почти паническим взглядом, когда Люцифер пробирался к выходу. То ли намерения слишком уж явно отражались в его взгляде, то ли олененок просто не хотел оставаться в компании Евы и Вэгги, но принцесса должна услышать все от него. - Мы скоро вернемся. - Соблазнительная мысль пришла в голову в самый последний момент и, наклонившись, Люцифер быстро поцеловал Радио-демона в макушку. Впрочем, ретировался он тоже быстро, не став дожидаться справедливого возмездия. Теперь, когда касания не были под запретом, он упивался каждым из них, даже самым мимолетным. Казалось, свежий аромат лесных ягод стойко отпечатался на собственной коже, преследуя даже сейчас, когда Аластора не было рядом. Удушливая жара приняла в объятия сразу же, будто ударив молотом по голове, но дочь была непреклонна. Схватив за руку, уверенно лавировала между отдыхающими, пробираясь в направлении веселой детской музыки, что, как правило, сопровождала любые развлечения смертных. Люцифер не сопротивлялся — Чарли выросла еще более упертой, чем он сам, так что легче ответить на все вопросы сразу и быстро. - Не спеши, дорогая, у нас куча времени. - Падший накрыл подрагивающие пальцы дочери на своем локте, пока та нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в очереди. - Весь день впереди. - Да, но… - Девушка, тряхнув челкой, неуверенно смерила его взглядом. - Я расскажу все, что хочешь знать. Не переживай. Казалось, Чарли немного успокоилась. Выдохнула как будто, плечи расслабленно опустились и перестало казаться, что она стоит на раскаленных углях. Принцесса даже стойко вынесла время, которое понадобилось смертным, чтобы добраться до них и, когда они вдвоем уселись в совершенно детские розовые чашечки, медленно и размеренно кружащие вокруг огромного бутафорского чайника, Чарли посмотрела так серьезно, будто собиралась обсуждать свое излюбленное перенаселение, а не его брачные игры с Радио-демоном. - Пап, я хотела поговорить с тобой. - Чарли нахмурилась, упрямо выпятив подбородок. Будто ждала сопротивления. - Это по поводу Аластора. Я понимаю, что это личное и все такое, но… - Все нормально, детка. - Люцифер пожал плечами. - Тут нет особенного секрета. - То что сказала Ева тогда. Ну, о том, что Аластор тебе… это… - Нравится? - Люцифер хмыкнул. Ох уж эти юные годы и смущение на ровном месте. - Да, это так. Даже больше, дорогая — я, кажется, влюблен. Прости, что не сказал раньше. - Падший чуть сжал пальцы Чарли. - Просто… все не так уж определенно, и я не хотел, чтобы ты переживала. Мы с твоей мамой не очень хорошо расстались, не хотел волновать раньше времени. - Раньше? Так вы еще не… эм… вместе? - Дипломатично закончила принцесса, вовремя прикусив язык и сообразив, что обсуждать с собственным отцом его же постельные утехи не слишком-то этично, да и вообще она не хочет знать подробности. - Ну, мы оба очень своеобразные личности. Аластор вот острит без всяких тормозов, я тоже временами невыносим, так что мы пока притираемся. - Оу, ясно. Чарли замолчала, смущенно оглядываясь по сторонам. Кажется, спрашивать о большем дочь не рисковала, боясь зайти на запретную территорию, все же они долгое время не общались, и теперь принцесса весьма приблизительно представляла, на какие темы с отцом можно поговорить, а на какие нет. Это Люциферу тоже предстояло исправить. Стоило начать прямо сейчас. - Дорогая. - Начал он, мягко улыбнувшись. - Я хочу быть с тобой честным. Знаю, я был не лучшим отцом все эти годы, но ты должна знать, что можешь рассказать мне все, что угодно, и я всегда буду на твоей стороне. - Я в курсе, пап. - Принцесса улыбнулась в ответ, даже в человеческом облике оставаясь его маленькой дочуркой. Самой родной, любимой и незаменимой. - Я не против ваших отношений. Просто... хотела знать, насколько это серьезно. Я люблю вас обоих, но Аластор — очень одинокий человек и, учитывая, что ты ему нравишься, если вы вдруг порвете, он будет переживать это очень тяжело. - Ох, ты думаешь, я играю с ним, дорогая? - Нет, но… я допускаю, что ваши уровни серьезности могут не совпадать. Просто хочу, чтобы ты взвесил все. Знаешь, думаю, в случае расставания он умрет от тоски или что-то в этом роде. - Очень похоже на него. - Люцифер хихикнул в ответ на улыбку Чарли. - Дорогая, за свою вечность я влюблялся лишь однажды, и ты знаешь, чем это закончилось. - Чарли кивнула, понурившись. Ее тоска по матери уже успела улечься, но она все еще иногда грустила, вспоминая о ней. - Так что, если он бросит меня, твоему бедному папочке ничего не останется, кроме как ходить за вами, девочками, по пятам и гиперопекать обеих. Боюсь, я ничего не смогу с этим сделать. - Пожалуй, обойдемся. - Чарли, хохотнув, отмахнулась от его показательных поцелуев. - Фу, пап, не слюнявь мою щеку! - Ладно-ладно, никому старик не нужен! - Люцифер пригрозил дочери пальцем. - Значит, ты не против? - Нет, с чего бы? - Чарли тепло улыбнулась и покачала головой, и Люцифер в который раз возгордился тем, какой прекрасной понимающей девушкой она выросла вопреки всему. - Вы нравитесь друг другу и… нет, пап! Мы не будем плакать, прекрати! Засуетившись, принцесса замахала руками, пытаясь то ли успокоить, то ли отвлечь, но несколько скупых родительских слез все равно скатились по щекам. Что поделать, он всегда слишком эмоционально реагировал на все, связанное с Чарли, и даже если место в сердце теперь занимала не только она, дочь всегда есть и будет его лучиком света. Ее одобрение важно, Люцифер не знал, что бы он делал, скажи Чарли нет, и теперь облегчение затапливало с головой. Любовь, теплая и всепоглощающая, пропитывала каждую клеточку тела, заставляя осознать, как давно он не чувствовал себя счастливым. Чтобы вот так просто поговорить с дочерью, сидя на глупых каруселях-чашках, а потом вернуться к любимому человеку, которому еще предстоит доказать, что Люцифер на самом деле его достоин, а не просто красиво говорит. - Все нормально, детка. - Падший сморгнул влагу с ресниц. - Просто я рад, что ты приняла меня, несмотря на все ошибки. Почти все ошибки. Подвинувшись, Люцифер обнял дочь так крепко, как давно должен был, но выбирал избегать, прятаться в замке в компании резиновых утят и делать вид, что ничего не происходит, пока Чарли взрослела и росла над собой. Он был скверным родителем, но, похоже, еще не поздно исправиться. Привести свою жизнь в порядок. - Люблю тебя, пап. - Принцесса доверчиво, совсем как в детстве, ткнулась лбом в его плечо и обняла в ответ. - И Аластор мне очень дорог. Я буду рада, если вы найдете счастье друг в друге. - Девушка отстранилась и улыбнулась во весь рот. - Вы оба такие миленькие, и меня будет два папы, это же круто! - Ну, у меня уже две дочери, так что… хотя нет, стой, похоже у меня теперь целых пятеро детей. Не отель, а детский сад какой-то. - Да, все, кроме Аластора. - Чарли заговорщицки подмигнула. - Смотри-ка, быстро семья разрастается! - Мужчина тоже рассмеялся, млея от тепла, разливающегося в груди. Даже дышать, казалось, впервые за многие годы стало легче. - Может, им всем фамилию сменим? - Сначала спроси нового мужа. Может, он хочет родить мне младшего брата или сестренку. - Он хочет еще немного повыделываться. - Люцифер тепло улыбнулся, вспоминая заливающегося искренним смехом Аластора после того, как тот разломал пирог о венценосную голову. И их поцелуй. Улыбка сама собой наползла на лицо. Быть может, все не так сложно, как кажется. Да, Морнингстар поступил как мудак, а теперь изо всех сил пытается это исправить. Да, Аластор не силен ни в эмоциях, ни в их понимании, но они могут пройти через это вместе, правда? Осталось только убедить олененка, что он может довериться. Что спокойствие это не напускное, а происходящее — не ловушка. Аластор не слишком далек от этого. Он хочет верить, хочет настоящих чувств, заботы, поддержки, быть нужным и любимым. Тянется к падшему, даже не осознавая полностью, и Люцифер рад держать свои объятия открытыми до того момента, когда грешник решится подойти ближе. Не бывает нерешаемых проблем.