Монолог грешной души

Приглушенное тиканье доносилось до ушей словно через толстый слой ваты, вытаскивая бедное, истощенное сознание на поверхность постепенно, но неотвратимо. Аластор в сонной пелене поморщился — приходить в себя отчаянно не хотелось. Он же умер вроде, так почему бы не оставить в покое хотя бы здесь или что, перед забытьем есть еще одна остановка? Что-то пониже Ада? Как смешно, они бы знали. Или нет? Неисповедимы пути Господни, так отчего вне смертного мира оно должно работать по-другому, если все бытие не иначе, как очередная судьбоносная подлянка? Что ж, если часы отсчитывают не оставшиеся минуты существования его сознания, то можно и проснуться. Хуже не будет. Аластор вдохнул, словно перед прыжком в воду и, распахнув глаза, уставился в выкрашенный бордовым потолок. Странный дизайнерский выбор, весьма раздражающий. Взгляд наткнулся на вычурную, похоже, хрустальную люстру, огромную настолько, что едва ли приличествовала бы даже замку, не то, что спальне. Свечи среди хрусталиков неровно мерцали, пятнами высвечивая из полумрака узорчатые обои в цвет потолка и набор богатой, позолоченной мебели. После смерти ему, верно, посчастливилось попасть в царские хоромы, не иначе, потому как от обилия золота при внимательном рассмотрении становилось дурно. Кому вообще могло понадобиться окружать себя подобной безвкусицей? Радио-демон был приверженцем минимализма. Он лежал в кровати, окруженный кипой подушек и закутанный в одеяло до самого носа. Что ж, раз проснулся, то пора бы и сваливать, по какую сторону смерти это место не находилось бы, оказался он здесь по чьей-то воле, и выяснять намерения тайного благодетеля не было никакого желания. Аластор попытался пошевелиться, и тут же застонал — тело отозвалось ноющей, раздражающей болью. Будто не в кровати лежал, а бежал марафон прошлые пару дней, да и привычно шумящие внутри силы молчали тоже. Печально. Стиснув зубы, осмотрелся еще раз в поисках хоть чего-нибудь знакомого, способного пролить свет на ситуацию, и надо же, улика нашлась тут же. Светловолосая макушка едва-едва выглядывала из-за кровати, указывая, что грешник так-то в комнате был не один. Значит, таки не умер. - Чарли… - Хриплым, надломленным голосом позвал он, уже совсем не удивляясь отсутствию помех. Конечно, куда там после всего произошедшего. Интересно, было ли что-то из того, что он помнил, вымыслом больного сознания? Девушка, очевидно спящая на полу, встрепенулась, поднялась тут же, сонно потирая глаза и, широко улыбнувшись ничего не понимающему демону, схватила его за руку. - О, Аластор! Я так рада, что ты очнулся! - Вид она, надо сказать, имела не самый презентабельный. Помятая одежда, прическа, сбившаяся набок и совершенно лохматая, синяки под глазами — принцесса, как обычно, оказывала ему больше внимания, чем Аластор того заслуживал. Видимо, дежурила у постели. - Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? Хочешь пить? Кушать? Я позову папу… - Не надо… - Грешник схватил рванувшую было в сторону двери принцессу за руку и вернул обратно. Только папы не хватало для полного счастья. Вот уж с кем, а с ним он иметь дело точно не был готов. - Где мы? - В отеле. У папы в башне. - Чарли, стушевавалась и чуть сгорбилась, обняв себя руками. Ощущала совершенно неуместную вину. - Я… прости, мы ничего не замечали. Ты был в беде, а мы… По бледным щекам покатились крупные слезы, и принцесса замолчала, горько всхлипывая и мотая головой. Маленькая, странная девочка — ничего из произошедшего не было на ее совести, однако Чарли все равно взвалила груз вины на свои плечи, отчего-то решила, что эта ответственность — ее. Хорошо бы она не знала всей правды, не хватало еще с отцом разругаться. А ведь и не спросишь просто так, видимо, с Люцифером встретиться все же придется, в присутствии дочери, конечно же, понаблюдать за их общением. - Чарли. - Аластор слабо погладил ее по ладони. Все, на что был сейчас способен. - Успокойся, ты тут ни при чем. Эта давняя история, моя душа попала к Еве задолго до нашей встречи. - Как это произошло? - Я… был в Аду всего год, когда встретил ее. Это случилось в день Чистки, я тогда понятия не имел, что это такое, и оказался ранен. Экзорцисты искололи копьями и оставили умирать, хотели, чтобы помучился. - Оверлорд хмыкнул, воспоминания теперь казались далекими и каким-то совершенно нереальными. - Она наткнулась на меня случайно, якобы пожалела, а я и поверил. Думал, даже Ад не без добрых людей. Ты знаешь, как Ева это делает. - Чарли кивнула. - Она пообещала вылечить меня, но увы, забыла упомянуть, что в обмен заберет душу. - Но… как она исцелила тебя? - Честно, понятия не имею. - Аластор закатил глаза. - Напоила какой-то золотой херней, сразу полегчало. - Золотой… корицей случайно не пахло? - Чарли нахмурилась, и отчего-то у грешника напрочь отбило всякое желание проливать свет на этот вопрос. Некое плохое предчувствие. - Эм, может быть? Аластор не совсем понимал, к чему все идет, мысли все еще слишком вяло перекатывались в голове и ни в какие логические цепочки складываться отчаянно не хотели, к тому же, начинало клонить в сон, а этого нельзя — не прояснилось вообще ничего. По всем законам природы он не должен был выжить, с такой кровопотерей не выздоравливают даже в Аду, но вот он, лежит, накрытый заботливо одеялом, в непонятно чьей кровати, и откровенничает с Чарли. Впрочем, решать дилемму выживания никому из них не пришлось — кровать с другой стороны чуть продавилась под весом бесшумно присевшего совсем близко Люцифера. Радио-демон вздрогнул, поворачивая резко голову, отчего в глазах на несколько мгновений потемнело. Перед мысленным взором тут же пронеслись картинки Владыки ада, вставшего на его защиту так истово и яростно, что почти потерял человеческий облик. Аластор недоумевал — он не находил подобному поведению никаких причин, учитывая, что для Морнингстара был не более, чем игрушкой для постельных утех. Очевидно. Хотелось исчезнуть, вспомнилась вдруг основная причина того, почему он вообще решил со всем покончить, и ею была не Ева. Сейчас же, не способный от слабости даже встать на ноги, грешник оказался всецело во власти падшего, а к очередному рандеву был даже близко не готов. Это добьет его. - Ева напоила тебя моей кровью. - Люцифер странно, обреченно улыбнулся, избегая смотреть в глаза. - Откуда она у Евы? - Чарли вскочила. - Ох, давняя история. Я сам когда-то подарил. - Владыка издал неловкий смешок, стараясь сгладить углы. - Ну, знаешь, молодой-глупый, все дела. Не думал, что она сохранит. Падший беззаботно пожал плечами, но все это — небольшой рост, мнимая безопасность и светлый образ — не могло обмануть Аластора. Инстинкты кричали ему бежать как можно дальше от этого чудовища, но не выходило, мышцы бессмысленно напрягались, не в силах сдвинуть тело ни на сантиметр. Он молился, чтобы Чарли не вздумала уйти. - Кажется, Энджел хотел увидеться с тобой, когда проснешься. - Ласково сказал Люцифер, но у грешника от подобного тона тело покрылось мурашками. - Не позовешь его, дорогая? - А! Да! - Чарли, вскочив, ловко скрылась за дверью, и дрожащая ладонь Аластора схватила лишь воздух, когда он попытался удержать ее. Чертово раненное тело двигалось слишком медленно. Тишина повисла между ними натянутыми нитями, пока Радио-демон осознавал, как стремительно они остались наедине, а Люцифер молча наблюдал, напряженно застыв в полуметре. Наконец, Владыка ада отмер — устроился поудобнее, повернувшись к больному и скрестив ноги по-турецки. Выглядел он тоже не лучшим образом, будто составил Чарли компанию в ночных бдениях подле Аластора, но вот это сомнительно. В искренность не верилось ни на грамм, а вот в обман, нужный для того, чтобы жертва не слишком трепыхалась — очень даже. - Я рад, что ты выжил, олененок. - На выдохе произнес Люцифер, робко глядя из-под ресниц. Весь он был словно соткан из неуверенности, однако жестокий образ слишком плотно засел в сознании. Аластор счел за лучшее промолчать. Может, если он не станет грубить, то падший закончит быстрее? Сделает свое грязное дело и оставит в покое. Не просто же так отослал дочь. Оверлорд сожалел о том, что выжил. - Чарли не дала убить Еву, но ты можешь, когда поправишься. Он старался не отсвечивать. Смотрел в сторону, напряженно стиснув пальцы на одеяле, будто эта ничтожная преграда могла защитить, сопел надсадно и отмечал зарождающиеся внутри признаки паники. Похоже, он снова мог чувствовать, а лучше бы выгорел полностью. Стал реальной куклой. - Я напоил тебя своей кровью, если вдруг интересно. - Люцифер вздохнул и продолжил совсем уж тихо. - Не хотел, чтобы ты погиб. Я… мне очень жаль. Я не должен был так поступать. - Как? - Буркнул Аластор. Состояние его, и до того паршивое, ухудшалось с каждой минутой, сонливость накатывала волнами, но он едва ли мог расслабиться в присутствии Владыки. Это как заснуть возле голодного волка. - Я не должен был издеваться над тобой. Насиловать. - Люцифер остановился на мгновение, собираясь с мыслями. Откровения давались ему тяжело. - Одно из худших решений в моей жизни, Энджел доступно объяснил, что мы с тобой воспринимаем секс по-разному. - Ты обсуждал это с Энджелом?! - Если бы мог, Аластор вскочил бы, однако он не мог. Возможность того, что Владыка ада мало того, что каким-то образом задружился с Дастом, так еще и откровенничал с ним, не укладывалась в голове. Они буквально принадлежали разным мирам, что никогда не должны были пересечься. - Скорее он обсуждал это со мной. - Люцифер, окончательно испортив укладку, взъерошил волосы. - Донес крайне доступно, что я престарелый мудак. Но сейчас не об этом. Я хочу сказать, что мне очень жаль, и я никогда не сделаю ничего подобного снова. Не выдержав и минуты гляделок, Аластор отвернулся. Хотелось бы верить, так гладко это все преподносится, без единого сучка, да вот слишком приторно, в жизни так не бывает, люди не меняются по щелчку пальцев, а грешник слишком хорошо помнил, что творил Морнингстар не так давно. Словно два разных человека. Один заботливый и понимающий в то время, как другой не побрезгует применить силу, дабы донести свою мысль. Уже довелось испытать реальность второго, потому первому теперь не особо верилось. - Ровно до того момента, как тебе что-то от меня не понадобится. - Аластор сжался и вздрогнул, когда Люцифер попытался дотронуться до лежащей на одеяле ладони, и тот намек понял, трогать не стал. - Ты меня боишься, олененок. - Тебе не привыкать. - Радио-демон тяжело вздохнул, продолжать диалог не было никаких сил. - Многие грешники боятся Владыку ада. - Но с тобой… я сам все испортил. Заявление ответа не требовало. И так понятно, что никаких больше наглых подколов и смелых высказываний со стороны Аластора не будет. Что он постарается находиться от Люцифера так далеко, как только сможет, и не сделает ни шага навстречу. - Я тебя ненавижу. - Внезапно признался на выдохе. Страх и горечь клубились внутри него склизкими щупальцами, не находя выхода. - Не жди благодарности за спасение, я хотел умереть. - Знаю. Все еще хочешь. Из-за меня. Аластор не стал отрицать. Душа, порванная в клочья, еще не срослась, и не срастется, какими бы сладкими речами падший не заманивал. Было бы гораздо проще, закончи Радио-демон жизнь в битве с Евой, однако ничего никогда не было проще. Казалось, судьба уготовила ему самый тернистый путь из возможных, и избежать участи сией никак не получалось. Попасть в поле зрение первого греха — врагу не пожелаешь. - Я попытаюсь исправить. - Оставь меня в покое. - Тихо зашипел Аластор, упрямо смотря в сторону. Слишком подавлен. - Думаю, ты захочешь получить это обратно. Краем глаза заметив яркий свет, грешник вздрогнул и тут же поднял взгляд. Теперь, когда его душа находилась так близко, он почти мог ощущать цельность, потерянную много лет назад, частичку, которой ему, оказывается, очень не хватало. Однако, частичка эта находилась в когтях Люцифера, что делало ситуацию в сотни, тысячи раз хуже. Полная и безраздельная власть. Рабство, в случае с Морнингстаром — сексуальное. Ничего хуже не придумаешь. Прижав уши к голове так плотно, что их вовсе не было видно, Аластор посмотрел на Владыку затравлено, и тот, глупо моргнув, замахал в отрицании руками. - Нет-нет, ты неправильно понял. - Схватив сжавшуюся в кулак ладонь, вложил в нее светящийся шарик и тут же отстранился, подняв руки, показывая, что больше не имеет к этому никакого отношения. - Она твоя, олененок. Аластор глянул обозленно, недоверчиво, прижимая свою хрупкую частичку к груди под одеялом. Кажется, она была теплой, но он точно не уверен, слишком быстро оболочка лопнула, как и в случае с Хаском, рассыпавшись мириадой крошечных искорок. Ощущалось как вознесение. Как последний кусочек пазла, наконец занявший место в картине, грешник перестал дышать, поражаясь, насколько весомой, заполняющей каждый уголок тела была его душа. Он давно забыл, каково это. На удивление тяжелая. Придавила будто к кровати бетонной плитой, теперь уже и пальцем пошевелить не выходило, да и глаза сами собой закрывались. Мелькнула ленивая мысль, что с Хаском такого не было, и Люцифер вполне мог подсунуть какую-то гадость, потому что иного объяснения накрывшей с головой слабости не находилось. Пришла вдруг спонтанная мысль, что в следующий раз он может проснуться где-нибудь в подвале, связанный по рукам и ногам и полностью предоставленный Люциферу. Из горла вырвался испуганный всхлип. - Не бойся, олененок. - Голос падшего донесся сквозь мутную пелену, но его самого Аластор уже не видел, не смог удерживать глаза открытыми. - Так бывает, когда теряешь душу слишком надолго. Теплый ласковый поцелуй расцвел на виске, подаренный самым жестоким существом, что Радио-демон когда-либо знал, а после, оставив лишь шлейф яблочного аромата, чужое присутствие исчезло, растворилось, отозвавшись лишь тихим шепотом на прощание: - Сладких снов. Примечание: Божечки-кошечки, столько поздравлений, спасибо всем огромное, я просто плачу от счастья. Фикбук как второй дом. Что ж, с хартом закончили, пора переходить к комфорту. Не то, чтобы с этого момента вообще все резко станет ванильно - конечно, нет, но такой прям жестяной жести больше не предвидится по отношению к Аластору. Весьма символично, что мы почти подошли к середине фанфика, осталось чуть больше, чем уже есть на сайте. П.с. Парашют отменили из-за плохой погоды, что печально, но будем считать, что я хотя бы не умерла)))) Что ж, жду следующего раза