Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

«Ты прекрасна. Опасна. Как пламя, которое сжигает тех, кто слишком долго любуется. Они все кружат вокруг тебя, как мотыльки, жаждущие твоего света, твоей теплоты. Но я вижу их насквозь. Этих мужчин, которые думают, что могут владеть тобой. Они тебе не равны. Их прикосновения — пустота, их слова — ничто. Ты улыбаешься им так, словно это забавляет тебя, словно ты играешь с ними. Ты позволила бы кому-то из них быть ближе, если бы захотела. Но я знаю, что ты никогда не позволишь никому завладеть тобой полностью.

И всё же я хочу быть тем, кто это сделает. Не одним из них. Я бы забрал тебя — настоящую, такую, какой ты не показываешься миру. Я хочу забрать тебя туда, где не будет больше никого, чтобы твои объятья принадлежали только мне, жар твоего тела согревал только меня. Чтобы ты видела только меня одного, хотела только меня, чтобы изнывала от своего желания и всегда получала желаемое.

Ты улыбаешься, но в твоём взгляде я вижу усталость. Ты смела, но я знаю, как хрупка эта грань. Ты свободна, но в глубине души — всё ещё пленница своей игры. И я ревную. Ревную к каждому, кто смеет быть рядом с тобой. К каждому взгляду, каждому слову, которым ты одаряешь их. Как ты это делаешь? Как ты продолжаешь отдавать, сохраняя себя? Как тебе удаётся держать все эти нити в своих прекрасных руках?

Я хочу разорвать этот круг. Обрезать нити, которыми ты играешь. Заставить тебя остановиться. Не для всех. Для меня. Я представляю, как это будет: почувствовать твой вкус, твой запах, твой жар. Держать тебя крепко, слышать, как ты зовёшь мое имя. Никто другой не будет достоин этого момента. Я хочу слышать шелест твоих волос под твоим извивающимся телом, принадлежащим только мне. Нырять с тобой в шелковых простынях, и чтобы ты задыхалась. Всё это сводит меня с ума. Ты не знаешь меня, и, возможно, никогда не узнаешь. Но я не уйду. Я здесь. Ближе, чем ты думаешь. Ближе, чем позволю себе быть… пока что.

— Твоя судьба, которую ты не изменишь, навсегда твой Хранитель, даже если ты воспротивишься»

— Кажется, кто-то опять взялся за старое, — вздохнула Шан-Шан, нервно бросая взгляд на Хуалин, которую это письмо, кажется, заинтриговало и даже разогрело. — В каком смысле «за старое»?! — Фэн Синь не скрывал, что это письмо показалось ему слишком мерзким, он и думать не хотел, что где-то здесь есть человек, который так фанатично вожделеет от одного имени Хуалин. — Она раньше получала такие письма регулярно, ещё до того, как связалась с Триадой, — Шан пожала плечами. — И он всегда подписывается вот так, ну и, конечно, он придерживается одной стилистики. По крайней мере в этот раз обошлось без подробностей прошедших дней Хуалин, а то раньше он любил писать о том, как наблюдал за ней. Как-то раз он даже сказал, что ей не следовало есть так много клубничного мороженого, потому что она могла бы простудиться. — И… Что вы предпринимали раньше? — Фэн Синь взглянул на Хуалин, заинтересованную новым письмом. Рядом с ней тёрлась её кошка Кианит, и Хуалин даже почёсывала её под ушком, снова и снова перечитывая это письмо. Она не выглядела испуганной, скорее такие откровенные домогательства её даже забавляли. А ведь и правда, кем бы ни был этот мужчина, он так ревнив, и несмотря на все его влажные восхваления тела Хуалин, сравнений её с богинями любви и похоти, настоящим суккубом, он ни разу не говорил о том, что мечтает оказаться ею использованным. Большинству мужчин, с которыми она имела дело по работе или по собственному желанию, несмотря на маскулиность вначале, в итоге едва ли слюни сдерживали от одного упоминания каблуков Хуалин, которые небрежно касаются обнажённой, горячей и грубой кожи. Но этот мужчина, что пишет ей эти письма уже много лет подряд, всегда говорит о том, что хочет ею овладеть. Бросив короткий взгляд в зеркало рядом, Хуалин убедилась, что это вполне себе оправданное желание, если брать во внимание её красоту. Ей это льстило, как игра, которая не станет реальностью, как флирт на стороне, о котором никогда не узнает твой партнёр — тихо, загадочно, опасно и так возбуждающе. Она расплылась в улыбке, следуя по рваным изгибам кроваво-красных иероглифов, каждое слово, написанное здесь, радовало её, набивало ей цену и даже просто поднимало настроение. — Жуть, — Шан Фан замотала головой, отворачиваясь к Фэн Синю. — Ничего. Он не объявляется, просто пишет эти письма. — И всё же… Судя по прошлым письмам, он явно следит за Хуалин, рано или поздно он может перейти к действиям. — Решил испугать ёжика голой задницей? Не видишь? Она только этого и ждёт, — Шан Фан указала на подругу, которая, казалось, только сейчас и посмотрела на них. — Тебе не следует так беспечно на это реагировать, — сказал мужчина, но в ответ встретил только хитрую улыбочку. — Оставлю вас двоих, — Шан-Шан отвлеклась на телефон. — Может, тебя она послушает. И вот Фэн Синь в этом сомневался, однако стоило Шан Фан покинуть кабинет, он всё-таки попытался вывести её на разговор. — Хуалин, я серьёзно сейчас, — коротко кивнул он. — Ну, что ты? Не обламывай мне всё удовольствие, — пожаловалась она с не менее притягательной улыбкой. — Успокойся, если бы он и в самом деле хотел бы мне навредить, он мог бы это сделать когда-угодно. Знаешь, он начал писать мне эти письма лет пятнадцать назад, когда я только начинала свою карьеру модели. И даже в самом начале его письма были не менее откровенными, ничего не изменилось. И уж поверь, у него была уйма возможностей перехватить меня. — Хочешь сказать, что он всего лишь тайный наблюдатель, который не переступит черту? Он ведь сам сказал, что ближе, чем сам себе позволяет, а это значит, что даже его собственные рамки нормальности уже стираются. — Ты и правда обо мне так переживаешь? Или ревнуешь? — заинтересованно переспросила Хуалин, а заметив как он вдруг резко хватанул воздух от возмущения, даже расммеялась. — Не бойся, я готова выслушать любые предложения, нет ничего странного в том, что я кажусь тебе привлекательной. — С чего ты взяла, что это так? — нервно переспросил он. — Хочешь сказать, что я тебя не привлекаю? — она нахмурилась, подсаживаясь чуть ближе к краю кресла, наслаждаясь тем, как он вдруг заёрзал. — Я не совсем это имел в виду… — Значит, привлекаю, — кивнула она, не давая ему и слова сказать. — Я лишь хочу сказать, — вдруг заявил он, прерывая, её тихий смешок, — что это не ревность. Моя работа здесь заключается в том, чтобы обеспечить твою безопасность, и фрики вроде этого тоже входят в перечень угроз. И я даже не знаю, что будет хуже для моей репутации — если на тебя нападёт извращенец или противник Триады. — Ладно-ладно, как пожелаешь, господин телохранитель, — коротко и тихо засмеялась Хуалин. — Обещаю, что буду послушно следовать твоим инструкциям. Фэн Синь лишь нервно вздохнул, прекрасно понимая, что она специально ведёт этот разговор вот так, двузначно, чтобы он неразборчиво что-то бубунил в ответ, и это было её обычное поведение, к которому он привык за неделю этой поездки. Однако если при обычном расскладе он мог бы просто её проигнорировать, сейчас проблема была иной. Он знал, что она пропустит это мимо ушей, но должен был делать свою работу. — Как именно ты получила письмо? — Как и всегда? — А сейчас давай сделаем вид, что я не твой биограф, — сообщил Фэн Синь, — и я в душе не знаю, как это «как и всегда». — Хи-хи, подбросили на балкон. Ты можешь не пытаться найти что-то — камер там нет, я живу на последнем этаже, на крышу никто не поднимается, скорее всего он использует дрон. — И мы не можем установить камеры? — он нахмурился. — Хозяин квартиры против, владелец здания тоже. Я пыталась, можешь не тратить своё время. — И ты действительно не собираешься ничего с этим делать? Неужели совсем не страшно, что этот человек буквально за тобой следит? — Нет, — она невинно улыбнулась, пожав плечами. — Это ведь мило, нет? — Это не мило, Хуалин. За тобой по пятам следует человек. — Ты тоже ходишь за мной по пятам, — она поджала губы, нахмурившись. — Единственная разница между вами — ты получаешь деньги за это, а он нет. — А ещё я не пишу тебе устрашающие письма, — словно между прочим сообщил Фэн Синь. — Можешь попробовать, это весело, и тебе уже известно, что я кайфую от них, — Хуалин подмигнула ему, не скрывая, что кайфует она и от того, что действует ему на нервы. — Мне пора собираться, Шан-Шан ждёт нас в машине. — Откуда ты знаешь? — Она разделяет твою позицию и считает, что спорить со мной бесполезно, поэтому ушла, чтобы не провоцировать споры. — Намекаешь на то, что я должен был поступить так же? — Намекаю на то, что мне нравится с тобой болтать, — щёлкнув языком, она поднялась на ноги, направляясь в ванную и оставляя Фэн Синя одного.

***

— Присаживайтесь, — молодая женщина указала на стул, тут же бросая взгляд на анкету перед ней. — Вы, должно быть, Лянь Цзыи? Меня зовут Джэ Ри, я являюсь куратором и провожу собеседования с абитуриентами, я буду помогать вам с документами для поступления. А мой коллега — господин Мэй, он военный представитель. Как вы знаете, у нас присутствует также и военная кафедра. — Рада знакомству, — Жое аккуратно поклонилась. — В таком случае начнём, — госпожа Джэ подняла взгляд на седовласого мужчину, будто спрашивала разрешения. — В своей анкете вы указали, что хотите попасть на факультет прокуратуры, верно? — Да. — Вам доступны очные и заочные программы, какие из них для вас предпочтительнее? — женщина снова оторвала взгляд от планшета, тогда как её коллега поднял анкету Жое, с прикрепленными к ней какими-то листочками, и стал что-то искать. — Мне бы хотелось посещать занятия очно, — Жое старалась не думать о том, что господин Мэй ищет в её анкете. — Погоди-ка, — и всё же он остановил коллегу, поднимая взгляд на девушку напротив. — Здесь указано, что вы проходили военную подготовку в тероборону. Кроме того, полковник Инь лично подписал для вас рекомендации. Полковник Инь Чэнь был вашим преподавателем? — Да, полковник Инь многому меня научил, — она неуверенно поджала губы, ведь не знала об этой рекомендации. — Что ж, получить рекомендацию от такого человека, думаю, огромная редкость, — он кивнул, снова опуская взгляд на письмо. — Он говорит, что ваш уровень военной подготовки считается высоким даже тех, кто отслужил в армии. Обычно я интересуюсь, как так вышло? Но в этот раз мы сделаем исключение. — Полковник написал что-то в этой рекомендации? — с опаской спросила Жое. — Нет, обычно он немногословен. Я беру ко вниманию ваше происхождение, госпожа Лянь. — Так вы хотите…? — госпожа Джэ повернулась к коллеге. — Да, — он кивнул, пока молодая женщина доставала для него какие-то папки, он продолжил. — Беря ко вниманию вступившую в силу инициативу императора Ло, вы имеете право поступить на обучение на военную кафедру на факультет прокуратуры. У вас есть подтверждение добровольного прохождения обучения в военное время, рекомендательное письмо, единственное, чего вам не хватает, так это армейской подготовки. — Это займет много времени, верно? — поинтересовалась Жое. — Ускоренная программа займёт восемь месяцев, — он кивнул. — В это же время ваше место в университете будет сохраняться ещё пять лет, и после успешного окончания службы вы можете вернуться и поступить на первый курс. В это время вы будете получать льготы и как студентка, и как военный, помимо закрепления за вами места, вы продолжите получать стипендию. — Оу, — она опустила взгляд на пол. — Спасибо за ваши объяснения. — Вот более подробная информация по поводу всех факультетов, которые могут вас интересовать, а так же подробное разъяснение о новой инициативе от императора, — госпожа Джэ протянула девушке небольшую бумажную папку. — Я бы хотела обдумать это, всё-таки… Этот выбор достаточно ответственен. Сколько у меня есть времени на размышления? — Думаю, где-то неделя, вот моя визитка, позвоните мне, когда примете решение и мы снова всё обсудим. Если у вас возникнут ещё вопросы, конечно, тоже обращайтесь. — Спасибо за вашу помощь, — Жое снова поклонилась, поднявшись с места. Попрощавшись, она вышла из кабинета, выдыхая всю свою нервозность. После этой встречи она должна была вернуться обратно на работу, но в планах появилось ещё две-три задачи, поэтому она предупредила мадам Цао о том, что приедет позже. — Домой? — спросил Сан, когда Цзыи уселась в машину. — Не, давай сначала в учебный центр. Помнишь, где я проходила обучение в тероборону? — Зачем тебе туда? — он нахмурился, оборачиваясь. — Хочу встретиться с полковником, это не займёт много времени. — Вот оно как, ладно, — он кивнул, и всё же завёл мотор. Цзыи достала свой телефон, заметив несколько сообщений от госпожи Фэн, она улыбнулась, и всё же не стала открывать диалог так сразу. Очевидно, там не было ничего серьёзного, значит, можно было бы вернуться к этому диалогу позже. Вместо этого она написала смс Пэй Мину, чтобы узнать, есть ли у него свободная минута. Забавно, что уже несколько раз она обращается к нему, когда происходит нечто странное, даже первее чем к папе. Спустя несколько секунд он ответил, что сейчас свободен и почти сразу же набрал её. — Всё хорошо? — переспросил он. — Здравствуйте, господин Пэй, — она вежливо улыбнулась. — Да, всё в порядке. У меня просто есть пара вопросов, я хотела спросить у вас совета. — Вот как? — он поджал губы, припоминая, что Се Лянь говорил ему, что Жое обычно делает всё наоборот и не очень жалует, когда в её жизнь кто-то лезет. — Я только что была в приёмной моего университета, папа говорил вам? — Да, он говорил, что ты поступила, — он кивнул. — Прими мои поздравления. — Спасибо, — прищурившись, она всё же продолжила. — Мне сказали, что у меня есть возможность поступить на факультет военной прокуратуры, но для этого мне не хватает пройденной воинской службы. Говорят, что место в университете за мной оставят, и после окончания ускоренной программы обучения, я смогу поступить на первый курс. — Я не работал над организацией этой инициативы, — мужчина пожал плечами, — поэтому не знаю, как там всё работает. — Я не об этом хотела спросить, — Жое мотнула головой. — Я просто думаю о том, а стоит ли оно того? Получится ли у меня отслужить? Есть ли вещи, которые мне стоит знать заранее? — Ах, вот оно что! — Я хотела обсудить это и с папой, но для начала хочу собрать как можно больше информации. — Я понимаю, — он кивнул, погружаясь в мысли. — Что ж, пройдя службу, ты станешь военнообязанной, а это значит, что ты в будущем, если не дай Бог, случится ещё один военный конфликт, тебя призовут не в тероборону, а в активные войска. Ну и, конечно, обучение будет сложным, ты не сможешь общаться с родственниками и друзьями когда захочешь, придётся много работать, в том числе физически. И, не знаю, испугает тебя это или нет, но скорее всего ты попадёшь на службу в закрытую часть, где службу проходят только женщины. — Это пугает меня больше всего, — усмехнулась Жое. — Вот так, — он вздохнул. — Я могу узнать у своих знакомых о более-менее нормальной воинской части, если захочешь. — Спасибо, я была бы благодарна за вашу помощь, — Жое даже поклонилась. — Но… — Что? — Господин Пэй, как думаете, из меня выйдет хороший солдат? — Хех, — он коротко и сухо усмехнулся, — во-первых, мне кажется, что ты достаточно талантлива в этой сфере, чтобы с отличием закончить свою службу. — А во-вторых? — А во-вторых, думаю, пора тебе прекратить называть меня господином, — едва ли заметно возмутился мужчина. — У нас много общих друзей, и ты всё же спрашиваешь моих советов. — Как-то неловко, если честно, — девушка поджала губы, едва нахмурившись. — Я не могу называть вас по имени, вы были начальником отца, и многим ему помогли. — Тогда называй меня так, как зовёт Цинсюань, а то меня начинает коротить, когда ты продолжаешь говорить так, хотя и доверяешь моим суждениям. Более того, я всё ещё храню твои секреты. — Наверное, вы правы, — Жое улыбнулась. — К слову, по поводу секретов. Тебе не приходило ещё писем? — После письма про полковника Иня было ещё одно письмо, но в этот раз оно было не о военных, а о Си Бинбин. — Кажется, ты говорила. — Да, в письме сказали, что от неё просто избавились, ведь она не выполнила требование о слежке за вами. Подобным образом расправились и с Дэ Сунь Цзинь, ведь так? — Да, — он кивнул, глубоко вздохнув. — Что ни говори, но у всех преступников есть свой почерк, и он всегда повторяется. Эх, — он лишь устало качнул головой. — Ничего не решилось за советника Ки? — Нет, пока нет, — Жое коротко махнула головой. — Я сейчас собираюсь проведать его сына, Чорин сказала, что он уже очнулся. — Так он попал в больницу сразу после того, как его отпустили из следственного изолятора?! Тебе не кажется, что его отец хочет его убрать? — А, нет, — Жое засмеялась. — Это… Это я развлекалась, не обращайте внимания. — Хе-хе, что ж, если будут новости, пожалуйста, дай мне знать, ладно? — Конечно, — Жое кивнула. Попрощавшись с Пэй Мином, она спрятала телефон в сумку, оглядываясь вокруг, чтобы понять, сколько ещё времени им нужно было ехать до учебного центра. Но знакомая аллея за окном подсказывала, что они почти на месте. Сан припарковал автомобиль и даже предложил проводить Жое, но она понимала, что предстоит очень личный разговор, поэтому отказалась. Конечно, могло оказаться и так, что полковника Иня здесь не было, может, ему вернули его должность? Но, как оказалось, он был всё ещё здесь. Жое проводили к учебному полигону, на котором он проводил тренировку, её накрыла ностальгия от здешних видов, было так жарко и запах пота из соседней раздевалки прогнал её сонливость. Заметив знакомый силуэт, мужчина несколько секунд держал на девушке взгляд, и только после сказал солдатам продолжать шагать в строе, а сам направился под навес, туда, где его ждала Жое. — Здравья желаю, полковник Инь, — с лёгкой улыбкой заявила она, встав в отточенную стойку. — Вольно, — он кивнул, и всё же сложил руки на груди. — Только не говори мне, что ты собираешься снова вернуться. — Нет, — она махнула головой. — Я здесь по другой причине. — И что же это за причина? — он нахмурился, сложив руки на груди. — В общем, я поступила туда, куда хотела, и мне предложили пойти на военную кафедру, стать военным прокурором. Мне сказали, что такое предложение я получила в большей степени из-за вашего рекомендательного письма. И… Я не знала, что вы его написали, — она чуть нахмурилась, с интересом наблюдая за мужчиной. — Не очень-то похоже, чтобы вы и правда так хорошо обо мне думали. — Дело не в том, что я думаю о тебе, — он всё же вздохнул, было ясно, что он не ожидал такого вопроса, более того, не знал, как ответить правильно. — Не поймите меня неправильно, я правда благодарна вам, просто мне кажется, что чаще всего я доставляла много проблем, и ваше поведение не кажется мне логичным. — Скажем так, я привык оценивать навыки окружающих в перспективе. Тебе не хватает дисциплины и уважения, но если ты поработаешь над этим, у тебя могла бы быть очень успешная карьера в военных структурах. Вот и всё. — А мне кажется, что не это было причиной, — она пожала плечами. — Я знаю, что вы скрываете от других. И знаю, что вы использовали меня и моё положение, чтобы убрать майора Гу, что он угрожал вам. И так уж вышло, что мы оба были в плюсе от этой ситуации, — заметив удивление в глазах мужчины, Жое только нахмурилась. — Я знаю правду, однако я никогда не расскажу об этом никому. И я здесь не совсем для того, чтобы выяснять сейчас отношения. Как бы там ни было, пусть у вас и были свои цели, когда вы отдали мне визитку с адресом больницы и столкнули лбами с майором, это было мне выгодно, и если бы вы этого не сделали, боюсь, последствия были бы просто ужасны. Так что я не злюсь на вас, просто хочу, чтобы вы знали, что я вас поддерживаю и действительно благодарю вас за то, что у меня есть возможность выбора, даже если изначально я категорично высказывалась против военной карьеры. Полковник едва заметно шаркнул ногой, внимательно слушая слова собеседницы. В какие-то моменты его сердце было готово выпрыгнуть из груди, а в другие наполнялось холодом из-за удивления. — Совсем на тебя не похоже, — он с сомнением осмотрел её со стороны. — Ты словно другой человек. — Хех, извините, я и правда доставила много проблем, верно? Мне не очень жаль, и всё равно… Думаю, для всех нас этот период был очень сложным. И я рада, что всё закончилось. — Твой отец сделал многое, чтобы всё завершилось так, как завершилось, — мужчина кивнул. — И долго вы ещё будете сидеть здесь? Слышала, раньше вы были советником. — И откуда такие сведения?! — он удивлённо моргнул. — Не стоит меня недооценивать, — улыбнувшись, Жое сложила руки на груди. — Ну, так что? — С нового месяца я верну себе должность, — он кивнул. — Слышали что-то о майоре Гу? — Хм, он пытался сбежать из страны, но его арестовали. Опять же, общественности не будут разглашать детали дела, потому что всё, что связано с генералами и военным конфликтом, будет рассмотрено на трибунале. Обычно дела такой величины замалчиваются. — Я понимаю, просто надеялась узнать, что его взяли под стражу, — она улыбнулась. — Ну, что же, я была рада вас снова встретить, полковник Инь. И поздравляю с возвращением должности! — Спасибо, — он кивнул со слабой улыбкой, когда заметил, что она, кажется, действительно искренне улыбается. Она действительно доставляла проблемы, много проблем, действовала на нервы, но всё же была той, кого он должен был использовать ради своей безопасности. А сейчас, когда он надеялся, что больше никогда её не увидит, она не просто пришла, но и заявила, что знает обо всём, и что не злится из-за этого. И полковник Инь Чэнь всё же был этим даже шокирован отчасти. Это было заметно по глазам, хоть его тело и сохраняло спокойствие, но брови неумолимо ползли вверх. Ранее полковник казался ей проблемой, но в итоге сейчас в глубине души она посмеивалась над ним. Как стало легко впечатлять людей, и это была идеальная стратегия — всегда вести себя как дурочка и выскочка, а в нужный момент демонстрировать свою воспитаность и рассудительность. И всё, удивление и восхищение гарантировано, точно также, как и хорошее впечатление. Жое решила взять это на заметку, ведь и правда забавно всё это работало.

***

— И что там? — Се Лянь повернулся к Хуа Чэну, желая получить больше подробностей. — Она сказала, что этот Бо Хай был не в состоянии с ней говорить, — Хуа Чэн пожал плечами. — Так что не думаю, что в ближайшее время мы узнаем что-то новое про его отца. Однако я уже попросил, чтобы меня ставили в известность о том, что происходит с этим парнем и когда его соберутся отпустить. — Да, нам нужно следить за ним, он может привести нас к советнику Ки, — Се Лянь кивнул. — Так Жое уехала? — Да, она уже сделала всё, что хотела, но не могла больше ждать, так что уехала на работу. — И она не сказала, что хотела обсудить? — Она сказала, что будет обсуждать это со своим отцом, — он с улыбкой упустил вторую часть фразы, где она сказала, что если Хуа Чэн позволит ей называть себя папой, то она и ему тоже расскажет. — Ох, ладно. Надеюсь, ничего страшного не случилось. — Она бы сразу дала тебе знать, если бы произошло что-то такого рода, не сомневайся. Кроме того, если бы это касалось Триады, она могла бы поговорить об этом с кем угодно, даже со мной, Мин И, с Эмином. Возможно, дело не так важно, просто ей нужен твой совет? — Наверное, так и есть, — Се Лянь вздохнул, отводя взгляд в сторону. — Что-то случилось? — осторожно спросил Хуа Чэн. — Нет, — принц быстро повернулся к нему, удивлённый, что со стороны показалось будто он и правда расстроен. — Всё хорошо, просто устал. — Сегодня ты раньше обычного. — Да, потому что мы почти не работали в привычном понимании. Можно сказать, сегодня была проверка работы исполняющих обязанности министров. — Это ведь тоже работа, и сложная. — Конечно, но не настолько сложная, как консультации с юристами по поводу нового законодательства. Бывает, одну строчку в статье обсуждаем несколько дней к ряду, а одно слово несколько часов. Это изматывает. Но сегодняшняя работа была хоть и более лёгкой, но я всё равно очень устал. — Хочешь, закажем что-то поесть и посмотрим фильм вместе? — предложил Хуа Чэн с такой радостью в голосе, словно только этого момента и ждал. — Хорошая идея, — Се Лянь улыбнулся. — Выберем вместе? — Ты же знаешь, как мы выбираем фильмы вместе, да? Дольше, чем идёт сам фильм. Я лучше пока что-то закажу. — Ладно, я полагаюсь на твой вкус, — Сань Лан широко улыбнулся, потянувшись за своим телефоном. — Кстати, скоро должна была зайти Цзянь Лань. — М? Она тоже хотела что-то решить? — Се Лянь удивлённо моргнул, как только понял, что постепенно палата Хуа Чэна превратилась в то место, где можно найти его самого, что используют все вокруг. И правда, где же ещё его найти, он буквально последние недели живёт то на работе, то здесь. — Не знаю, кажется, она просто хотела увидеться, — пожав плечами, он отвернулся к телефону. — Меня радует, что вы с ней нашли общий язык, — словно между прочим сказал принц. — В любом случае, у нас одна цель — позаботиться о Его Высочестве. — Хех, я рано радуюсь, да? — на лице принца проявилась наигранная досада, но Сань Лан только улыбнулся в ответ, лишь в душе позволяя себе сказать, что никогда не подпустит к себе никого так близко, кроме принца. Говоря откровенно, об этом очень хотелось сказать, и не просто озвучить эту мысль, но и говорить, бесконечно говорить до хрипоты. Однако Его Высочество держался немного поодаль, не проявляя слишком близких знаков своей привязанности, а Хуа Чэн обещал, что не будет сковывать его. Именно поэтому он так жадно наблюдал за всем, что делал и говорил принц в его присутвии, чтобы не упустить того самого знака, который позволил бы ему хотя бы взять свою любовь за руку. Время от времени его накрывала усталость из-за этого ожидания, ему хотелось большего, и это было понятно. Однако даже то, что он просто был здесь, ужинал с ним и читал ему книги, если не был слишком уставшим, было для Хуа Чэна огромной радостью. Он мог видеть и слышать его, мог знать в порядке ли он и достаточно ли отдыхает. А нужно ли что-то ещё? Нужно, но это подождёт до тех пор, пока принц не придёт в норму. Се Ляню важно отдыхать, и Хуа Чэн прекрасно это понимал, создавая здесь все условия для этого. Рано или поздно он снова станет прежним, а до тех пор он беспрепятственно может возвращаться в эту спокойную гавань, чтобы восполнить силы. — О, кстати, — вдруг оживился принц, вырывая Сань Лана из глубоких мыслей. — Мне пришёл отчёт по Малайзии. — Ты уже посмотрел его? — нетерпеливо спросил он, даже чуть поджавшись вперёд. — Нет, я же помню про наш спор, хотел посмотреть вместе с тобой, — Се Лянь с улыбкой потянулся в рюкзак, чтобы достать папку с отчётом от О Яна, сразу заметив, что Хуа Чэн отложил телефон, готовый узнать, кто же их них двоих исполнит желание другого? — Итак, твоя ставка полторы тысячи, да? — Да, полторы, — он кивнул. — Моя ставка — тысяча. Побеждает тот, кто оказался ближе всех, верно? — Ага, — Хуа Чэн нетерпеливо размял плечи. — Ладно, смотрим, — принц открыл папку, тут же приступая к прочтению отчёта. Сначала О Ян рассказал о текущем положении политического характера, и о том, как на неё повлияла война местных банд. После он упомянул то, какую помощь выделила Триада своим сторонникам, включая деньги, технику, экипировку и лекарства, и уже в самом конце, после того, как снова сообщил, что их сторонники победили и прибрали власть к рукам, привёл интересующую их статистику смерти. — Тем самым было подсчитано, что среди наших союзников потери личного состава насчитывают тысячу триста восемьдесят человек, — прочитал Се Лянь, тут же вздохнув так тяжело, что радостный смех Хуа Чэна на фоне казался даже издевательским. — Ну вот как тебе это удалось? — Гэгэ, ты просто всё ещё слишком оптимистично настроен, — усмехнулся он. — Это ведь была война, а война никогда не бывает без жертв. — Как бы это ни было прискорбно, да, — Се Лянь тяжело вздохнул, отводя взгляд, и всё же горечь от проигрыша снова его накрыла, и он даже не дочитал отчёт, откладывая его в сторону и просто страдальчески вздыхая, чем вызвал ещё один смешок со стороны. Он хотел было что-то сказать, но вовремя остановился, услышав стук в дверь. Хуа Чэн ответил первым, тоже заинтересованный гостями, но всё было намного проще — это была Цзянь Лань, конечно же, в сопровождении Му Цина. — Приветик, как поживаете? — девушка подошла к ним ближе, вручая Хуа Чэну небольшой букет, как делала это каждый раз, приходя его навестить. В это раз букет был совсем другим, он показался Хуа Чэну немного странным. Но при длительном рассмотрении он, кажется, понял основной посыл этого подарка. Хризантемы, цветы лотоса, белые цветы чайного дерева и орхидеи, и всё это украшения молодыми побегами и листьями бамбука вместе переплетались в уливительно нежное сочетание. — Всё в порядке, — вздохнул принц. — Что-то по тебе и на скажешь, — Му Цин нахмурился, заметив, что Хуа Чэн встал, чтобы поставить цветы в вазу. Юноша похрамывал, но шёл уверенно, и всё же Му Цин размышлял о том, должен ли он предложить ему свою помощь. А если Хуа Чэн подумает, что окружающие считают его неспособным самостоятельно справится с такими вещами? Одолеваемый сомнениями, он думал слишком долго, настолько, что Хуа Чэн успел вернуться. — Просто я проиграл спор, вот и всё, — принц пожал плечами, широко улыбнувшись. — Радует, что у тебя есть на это силы, — улыбнулась девушка. — А у вас как дела? — Всё отлично, но мы ненадолго, у меня через час запланирован рабочий ужин с госпожой Ю. — Как она? У меня так и не было возможности поговорить с ней после того, что случилось. — Она в порядке, — Лань улыбнулась. — И она действительно хорошо справляется с этой работой. Думаю, именно таких директоров хотел бы видеть отец. — Не забудь ей об этом сказать, — напомнил Се Лянь, вызывая улыбку девушки. — Ну, так какое будет у тебя желание? Ты уже придумал? — Я был готов изначально, — с гордостью сообщил юноша. — А о чём хоть спорили? — поинтересовалась девушка. — В Малайзии наконец-то закончилась война между бандами, одну из них спонсировала Триада, — пояснил Се Лянь. — Наши союзники выиграли, но у них есть потери. И мы с Сань Ланом поспорили и количестве, но он оказался ближе. — Вы поспорили на число убитых?! — переспросила девушка, не веря своим ушам. — Ага, — подтвердил Хуа Чэн. — Так вот. Мы спорили на желание, и я готов озвучить своё требование. — Давай, — страдальчески вздохнув, Се Лянь поднял взгляд на юношу, улыбающегося на все тридцать два. — Я хочу, чтобы ты спел ту песню в проекте Цзянь Лань, — заявил он. — Что? — девушка широко расскрыла глаза, оборачиваясь к нему. — Я знал, что так будет, — Се Лянь вздохнул, отдавая себе отчёт в том, что действительно предполагал такой исход. — Зря я тебе об этом рассказал, эх. — Погоди, так ты и правда споёшь ост ОСТ для моей дорамы?! — не веря своим ушам, Лань повернулась к принцу. — Скажи, что да! — Я проиграл это желание, так что, да, — он пожал плечами, явно не так сильно радуясь, как все вокруг. Хуа Чэн был рад выиграть, он вообще был рад, что смог подбить принца на такую авантюру. Более того, как истинный ценитель прекрасных вокальных данных принца, он не мог перестать думать о том, что у него может быть настоящая студийная версия какой-либо песни в его исполнении. Да, проблемой было то, что абсолютно каждый человек в мире мог бы наслаждаться этим голосом в таком случае. Но с другой стороны… разве Его Высочество не заслуживает признания всего мира?! Цзянь Лань ещё совсем немного щебетала что-то о подготовке, уехала даже раньше, чем планировала, ведь ей стоило подготовить всё к тому моменту, как принц будет готов к работе в студии. Воодушевленная внезапной победой, она даже забыла поблагодарить Хуа Чэна за то, что он так ей подсобил. И всё же, ему это было не нужно, главное, что принц был слегка смущён прямо сейчас, даже покраснел немного. А всё остальное уже не имеет значения.

***

Черри сидела неподвижно, смотрела в стену и время от времени пила свой сладкий кофе. Для этого проекта она сделала всё, что вообще было возможно. И прямо сейчас они с Тан сидели в одном кабинете, ожидая новостей. С ними на связи был один из японских радикалов, который должен был первее всего передать им новость — удалось ли устранить императора и его секретаря, или же весь план пошёл коту под хвост. Тан не знает японского, поэтому полагается на Черин в этом вопросе, и всё же именно Тан была мозгом операции и принимала усе решения. Благодаря Черин и её настойчивости японцы таки послушали их и снова проверили свои сведения, но в этот раз нашли подтверждение тому, что император Саико планирует визит в Пекин. А это в свою очередь означает, что Триада была права и проинформирована лучше, чем их шпионы. А раз так, и они обладают общей целью, японские радикалы приняли решение воспользоваться помощью Триады для устранения императора. Не выбирая выражений, они ясно дали понять, что пощады он не дождётся, так что Тан передала им сразу несколько вариантов плана, получив от принца ещё больше информации об императоре. И прямо сейчас они ждали вердикта, вылет планировался с минуты на минуту, и от работы снайперов будет зависеть не только успех операции, но и международный баланс. Тан явно нервничала, хоть и не могла повлиять на ситуацию. Однако Черин казалась спокойной. Хотя нет, смотря на неё, можно было сделать вывод, что она не так спокойна, как отрешена от этого мира в данный момент. Внезапно Тан подскочила от неожиданности, так как в динамике прозвучал знакомый голос, но совсем непонятный ей язык. Черин повернулась к источнику звука, внимательно слушая короткую речь, а после ответила. Тан для себя подметила, что голос Черин, когда она говорит по-японски, очень отличается от того, к которому она привыкла. И всё же, как только разговор был окончен, динамик перестал хрипеть, Черри заговорила вполне понятно и знакомо: — Они справились, — заявила она с лёгкой улыбкой. — И император, и секретарь убиты. — Это точно так? Они не могут быть ранены? — Они сказали, что оба выстрела были в голову и на поражение. Сейчас их доставят в больницу и в ближайшее время они смогут подтвердить смерть. — Вот как, — Тан вздохнула. — Нужно передать эту информацию Се Ляню. — Я говорила с господином Хуа, он сказал, что они запланировали просмотр фильма вечером, так что лучше просто напиши смс. — Ладно, — Тан кивнула, беря в руки свой телефон. — Но ты точно уверена в том, что поняла всё верно? — Конечно, — Черин улыбнулась. — Окей, — девушка снова опустила взгляд вниз, быстро печатая сообщение. — Этот проект был сложным, да? — Да, даже для тебя, я думаю… Для меня это первый и единственный проект, в котором я вообще что-то делала… — Да брось ты, — Тан мотнула головой, откладывая телефон. — ты всегда была полезна по-своему. — Пытаешься меня утешить? — с горькой улыбкой переспросила девушка. — Нет, просто говорю это, пока могу. — А, точно, — Черин кивнула, отводя взгляд. — Твоё перенаправление в Шанхай. — Да, — Тан неловко потёрла шею, опуская глаза. — Уже придумала, что будешь делать дальше? — Пока нет, — ответила Черин, не поднимая голову. — А ты? Продолжишь заниматься тем же? — Нет, судя по всему, я буду той, за кем мы раньше следили. — Ты справишься, Тан, — Черин улыбнулась. — Думаю, Се Лянь хорошо знает, что делает. — В любом случае, я была уверена, что именно этот проект будет тяжелее всего, — девушка глазами указала на ноутбук. — Но сложнее всего было делать вид, что всё нормально. — Извини, — Черри неловко улыбнулась. — Жое попросила меня помочь, и я не могла отказать вам. Мне жаль, что я доставляю тебе дискомфорт. — Это не так, Черри, — Тан опустила взгляд на секунду, прежде чем вздохнула. — Просто мне… знаешь, не хочется, чтобы всё закончилось вот так. И в то же время моя гордость не позволяет мне просто продолжать делать вид, будто ничего такого не произошло. Я понимаю, что как раньше уже не будет, и что все истории рано или поздно заканчиваются, но я хочу быть убеждена, что я сделала всё, чтобы избежать того, чего боюсь на самом деле. — Я понимаю, о чём ты, — Черри убрала прядь волос за ухо. — Но я не знаю, чем могу тебе помочь? — Я хочу понять это раз и навсегда, мне правда бы хотелось, чтобы ты была откровенной и не боялась меня обидеть. — Угу. — Тебе это всё ещё нужно? — коротко спросила девушка, подняв сосредоточеный взгляд на Черри. — Я не знаю, — она пожала плечами, вопреки ожиданиям. — Ты не должна переживать обо мне, Черри. — Знаю, — она кивнула. — Но я не понимаю, нуждаюсь ли я в тебе или нет? В чём я вообще нуждаюсь? Мне кажется, что я нахожусь в таком этапе, когда могу всё, но не могу ничего. И… если тебе кажется, что нуждайся я в тебе, то пришла бы сама, то нет, не пришла бы. Я не разговариваю ни с кем. Даже с Чорин. Раз в неделю я езжу проведать господина Хуа, и это единственный мой контакт за последнее время. Я просто не нуждаюсь в этом сейчас, хотя мне иногда кажется, что я просто не осознаю этого. — Тебе никогда не казалось, что ты пытаешься отгородиться от всех, потому что считаешь, будто должна сама справляться со всеми своими проблемами? — Возможно так и есть, и я не думаю, что это правильно. Но этот этап нужно пройти, прости, что не могу дать тебе однозначный ответ. Мне правда не хочется держать тебя в таком состоянии. Ещё более неловко было бы осознать, что мне нужно продолжать общение с тобой, но было бы уже поздно. — Поздно не будет, Черри, — Тан мотнула головой, устало вздыхая. Она поднялась, закрывая ноутбук и готовясь покинуть кабинет. Ответов на свои вопросы она не узнала, и всё же этот разговор хоть немного дал ей возможность понять, что происходит в её голове. — Мне жаль, что я не знаю, как тебе помочь. Единственное, что я могу — это просто быть готовой, ты знаешь это, — сказала она спокойно и с расстановкой. — Знаю, — Черин едва заметно улыбнулась. — Спасибо, что ты всегда здесь для меня.

***

— Вы когда-либо видели, что господин Гон Шэнли принимал лекарства или подозрительные препараты? — монотонно спросил мужчина, сидящий в огромном кресле. Его собеседница, напротив, выглядела очень скованно, наблюдая за снующими вокруг людьми. Часть из них была со странной вышивкой в форме глаза на форме, но все они что-то искали. Хотя сам Шэнли так и не появился дома после того самого неприятного разговора. — Нет, я не видела этого и никогда не слышала о том, чтобы кто-то говорил о таких вещах, — ответила она. — Он проходил регулярное лечение? Господин Гон Шэнли принимал какие-то лекарства на постоянной основе? — Я не знаю этого, — она качнул головой. — Но мне не казалось, что он сильно болен… По крайней мере, он ни разу не упоминал эту часть своей жизни. Сейчас у неё в голове был только один вопрос, и этот вопрос задавали себе все люди в этом доме — где же, чёрт его дери, этот Шэнли? Ми Кён не следила за новостями, поэтому новый обыск для неё был огромным стрессом. Оказалось, Шэнли был очень активен в СМИ, высказываясь против Се Ляня и его дочери, но его быстро обличили, когда предложили сдать тест на наркотики в полицейском участке, чтобы доказать, что его росказни про Триаду на самом деле правда. Так он и попался, и теперь все эти люди снова здесь, в этом доме, пришли сюда среди ночи, чтобы что-то найти. Но что именно? Главная их цель была уже прямо здесь, оглядывалась по сторонам и боязно дрожала, отвечая на вопросы. И она совсем не понимала, что идёт по чётко намеченому принцем плану. — Извините? — она снова обратилась к мужчине напротив, а заметив его усталый взгляд, неловко сглотнула. — Шэнли здесь нет, и я давно его не видела. Если вы закончили с этими вопросами, могу я… узнать у вас кое-что? — Зависит от того, что именно вы хотите узнать? — Отец Шэнли — бывший советник Гон, сейчас он, кажется, в тюрьме? Я могу с ним встретиться? — А кем вы ему приходитесь? — Я его невеста, — она подняла ладонь, демонстрируя красивое кольцо на пальце. — До того, что случилось, мы планировали свадьбу. И с тех пор я не могу с ним связаться. — Хм, — он вздохнул, нехотя беря телефон вируки, чтобы совершить звонок. Ми Кён молчала, по его реакции ей казалось, что она утруждает его, но всё же была рада тому, что он пошёл на уступки. Да, она не знала, дадут ли ей встретиться с ним, но это уже было что-то. Если Шэнли решил полностью отказаться от своего отца, считая, что он не сможет его вытащить или даже помочь, то она не хотела так легко сдаваться. Кён поддержала мысли Шэнли, но только потому что он был слишком самоуверенным, но на самом деле до сих пор не могла понять, почему он так резко изменился? Всё это из-за того, что он не признал, что Гон Тин виновата в смерти Го Арым, мамы Шэнли? Или причина в другом? Для самой же Кён выбора не было, она отдавала себе отчёт, что, возможно, совершает глупую ошибку прямо сейчас, но всё же она хотела воспользоваться шансом. Шэнли не даст ей связаться со своим отцом, и пока она может сделать это, ей следует воспользоваться шансом. — Вам могут устроить встречу, — опустив телефон после короткого разговора, мужчина кивнул кому-то справа. — Вас отвезут. — Спасибо вам, огромное спасибо! — Ми Кён низко покллонилась. — Мне нужна только минута, я быстро! Ошалевшая от таких новостей, она вскочила и быстро побежала вверх по лестнице, оставляя в недоумении всех, кто был рядом и наблюдал за ситуацией. Но она не соврала, потому что взяла только небольшую сумку и кожаную куртку — ранним утром было прохладно. Мужчина, проводивший допрос, кивнул своему подчиненному, позволяя им уйти. В этот раз Кён покидала дом во второй раз, но это было не менее захватывающее. Ранее именно Шэнли водил её гулять, но сейчас она уезжает так, чтобы он ничего не узнал. Вот как меняются приоритеты спустя время, она была так рада видеть его снова, но теперь хочет избежать его внимания, обмануть и обвести вокруг пальца. И она надеялась, что её план сработает, но даже не имела понятия, насколько сильно. Спустя несколько часов они прибыли на место, и раньше такие здания она видела только в дорамах, тех, что о прокурорах. И здесь всё было таким знакомым и незнакомым одновременно — казалось, сотни людей в костюмах, с папками документов и с бейджами в карманах, кто-то с кофе, кто-то вёл беседу, кто-то старался слиться с толпой. Но её вели под пристальным вниманием куда-то мимо, словно всё вокруг не имеет никакого значения. Девушка послушно следовала за громоздким мужчиной, сжимая свою миниатюрную сумочку в руках, будто визуализировала то, как сильно было сжато её сердце прямо сейчас. — Она к заключённому Гону, — коротко сообщил мужчина служащему, который сидел за стойкой. — Ваши документы? — мужчина в полицейской форме протянул к девушке ладонь, тогда как она спешно достала карточку из сумки и передала ему. — Вот анкета, её нужно заполнить. Ми Кён коротко посмотрела на мужчину, который её сопровождал, но он лишь сообщил, что должен отвезти её домой. Глуповато улыбнувшись, она всё же приступила к анкете, старательно выводя иероглифы. Почему-то она не предала значения тому, что это совсем не входит в обязанности этого человека. Сейчас она была слишком поглощена внезапным успехом, что даже не заметила, как умело ею манипулируют. — К сожалению, я не могу вас впустить, — сказал служащий, возвращая девушке её документы. — Но почему? — от былой радости не осталось и следа, сердце словно рухнуло на пол и она резко вздохнула. — Только члены семьи могут навещать этого заключённого. — Я его невеста, мы планировали свадьбу. — Бракоразводный процесс с госпожой Гон Тин не завершён, и этот брак считается подлинным. Я не имею права впустить вас, так как это противоречит закону. — И нельзя сделать исключение? Пожалуйста? — попросила она. — Даже на одну минуту нельзя? — Неважно, сколько времени вы проведёте за разговором, всё это фиксируется. Я не могу превышать свои полномочия, и… — Всё хорошо? — рядом прозвучал голос, совершенно незнакомый, но почему-то успокаивающий. Девушка подняла взгляд на молодого мужчину перед собой, сразу замечая, что его костюм чертовски дорогой. — Ах, доброе утро, господин Се! — служащий поднялся со своего места, чтобы поклониться, видимо, начальнику. — К господину Гону посетительница, она утверждает, что является его невестой, но он всё ещё женат. — Вот оно что, — мужчина снова обратил внимание на молодую девушку, которая с мольбой на него смотрела. — Неужели я и правда не могу с ним поговорить? — спросила она. — Мне много времени не нужно, правда, только минута! Пожалуйста, дайте мне возможность встретиться с ним. Се Лянь никак не выдал того, что горд своим планом в полной мере, но он и правда не ожидал, что она так отчаянно будет просить об этой встрече. Он рассчитывал, что она просто расстроится, и он поможет ей. Но она так просила, словно вопрос был жизненной важности. — Пусть идёт, — Се Лянь кивнул служащему за стойкой. — Слушаюсь, — сказал мужчина, тут же беря трубку телефона, чтобы оповестить о подготовке к разговору. — Спасибо вам! — Ми Кён низко поклонилась. — Вы очень мне помогли, я на представляю, что было бы, если бы на вы! — Не стоит, — Се Лянь едва улыбнулся, кивая служащему. — Комната номер три готова к переговорам, господин Гон оповещён о встрече, — сообщил мужчина, указывая на коридор, куда девушке следовало бы идти. Она ещё несколько раз поклонилась своему спасителю, и только после направилась дальше по коридору, стараясь не тратить своё время зря. — Подключите мне гарнитуру к третьей комнате, — попросил Се Лянь, протягивая руку к мужчине за стойкой. Ждать действий пришлось недолго, надев наушники, он спустя минуту услышал, как полицейские заводят преступника в его часть комнаты и садят за стол. Девушка ахнула от такой наглости, но мужчина перед ней, казалось, был не очень рад тому, что она увидела его таким уязвимым. — Господи, они совсем не кормят тебя, — с жалостью сказала она, прикрыв рот рукой. То, что она видела сейчас, совсем не вязалось с тем, каким она помнила его. Сейчас он выглядел болезненно и слабо, немного злостно, потому что до последнего не знал, кто пришёл к нему. — Ты не должна была сюда приходить, Ми Кён. Они будут следить за тобой отныне. — Но ты ведь ничего не сделал, да? Я могу тебе чем-то помочь? Скажи, я сделаю что угодно! — Тебе не нужно ничего делать, просто возвращайся домой и продолжай жить так, как делала до этого. — Но так не получится, — растерянно заявила она. — Шэнли сам не свой, он слишком одержим идеей Триады, говорят, его поймали на том, что он принимает наркотики. Сегодня был ещё один обыск. И он сказал, что я должна забыть о тебе, и что он не собирается тебе помогать, что с тобой уже покончено. Якобы, он сделает всё, чтобы я ни в чём не нуждалась, но мне больше нельзя было говорить ему о тебе. Шэнли бы ему не помог, это факт, он не смог бы. Но эти слова девушки больно ударили по нему, потому что доверие к младшему сыну было гораздо больше, чем он того заслужил. — Я хочу вытащить тебя отсюда, просто скажи, что я должна сделать. — Ми Кён, ничего не нужно, меня и правда нельзя вытащить, — сказал он как-то обречённо, хотя и старался скрыть, как на самом деле было больно из-за предательства Шэнли. — Ну, пожалуйста! Ты важен для меня, что будет со мной, если я останусь с Шэнли?! Ты важен для нас. — Я не важен для него, Ми Кён. Не стоит пытаться меня переубедить меня в этом. — Я и не о нём говорила, — сказала она тихо, опуская взгляд. Только со стороны казалось, что она молча плакала, и он не находил себе места из-за её слез. Но через несколько секунд она достала что-то из своей сумки, показывая ему. — Я жду ребёнка, — коротко сказала она, сама не зная как её улыбка пробилась сквозь слёзы.