Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

— Ещё ведь есть немного времени, — сказал Эмин. — Почти час, давай погуляем? — Ладно-ладно! — Жое покачала головой. Она была так взволнована предстоящей поездкой, что собралась намного раньше требуемого времени, чем и решил воспользоваться Эмин. У него были свои планы на эту прогулку, но пока что он не хотел так сразу говорить об этом. Ему также пришлось предложить ей мороженое, несмотря на прохладную погоду, так что она спокойно вышагивала по аллее рядом с ним. — Какие планы на поездку? — спросил юноша. — Не знаю, наверное, сходим к папе в колумбарий. Мама сказала, что долго работала без отпуска, поэтому со мной она хочет как следует отдохнуть. — Надеюсь, всё пройдёт хорошо. — Хуа Чэн сказал, что за мной будут присматривать, — сообщила она, остановившись рядом с лотком, где продавали мороженое. — Да, я знаю, — Эмин чуть улыбнулся. Жое заказала для себя рожок, не позабыв про Эмина, а после увлечённо наблюдала за тем, как продавец красиво оформляет её манговое мороженое. Она так и не заметила, что Эмин всё это время наблюдал за ней, словно пытался найти слова. Ему так хотелось снова поговорить с ней об их отношениях, однако его одолевала неуверенность, потому что он говорил, что спокойно подождёт и не станет её торопить, что он хорошо справится со своими чувствами. Не то чтобы она уже дала какой-нибудь конкретный ответ, но это ожидание становилось всё более невыносимым. Она словно сбегала каждый раз, когда понимала, о чём именно он хочет поговорить, что ещё больше заставляло его переживать о случившемся. Мыслей о том, что она попросту боится сказать, что ей это не нужно, становилось всё больше, но он хотел хотя бы ещё один раз попытаться поговорить с ней. И хоть он всё ещё не подобрал слов, он точно понимал, что не хочет давить на неё или требовать чего-то. Наверное, он хотел бы просто напомнить о том, что он всё ещё здесь, а ответ от неё всё ещё важен, невзирая на то, каким бы он мог быть. — О чём задумался? — внезапно спросила Жое. — М? — Ты что-то долго молчишь, обидел кто-то? — Нет, просто наслаждаюсь мороженым. — Ты всё равно странно себя ведёшь, словно что-то скрываешь, — девушка, хоть и не обвиняла напрямую, но ему показалось, что она прекрасно чувствует то, чего он боится. — Ничего я не скрываю, просто мне нужно немного времени, чтобы собрать мысли в кучу, — заявил он. — Так ты хочешь о чём-то поговорить? — как-то даже облегчённо спросила девушка. — Да, — он кивнул, надеясь на то, что она поняла его, поняла тему их разговора, и ему не будет настолько сложно, как он это чувствует. Ему потребовалось ещё несколько минут, чтобы сформулировать свою мысль правильно, ведь это тонкая работа, так как его слова можно расценить по-разному, в зависимости от контекста. — Я хотел поговорить с тобой о том, о чём мы уже говорили раньше, ты же… — начал было он, но был прерван Жое. — Ой, смотри! — внезапно она захлопала в ладоши, широко улыбаясь. Её глаза действительно засветились, стоило ей заметить эту небольшую выставку прямо на улице, где на нескольких манекенах висели красивейшие свадебные платья. С восторженным: «Красо-о-о-ота!» девушка направилась прямо к стендам, рассматривая действительно красивые и нежные платья. Эмин только удивлённо проследил за ней взглядом, не решаясь прервать. Видимо, она действительно избегает разговора о серьёзных отношениях, поэтому он не решался снова заговорить об этом. Подавляя неловкость, которую он почувствовал, Эмин всё же направился за ней. — Какое красивое платье, — Жое знала, что нельзя дотрагиваться к ткани, но ей так хотелось, что она едва сдерживала себя. — И правда, — Эмин улыбнулся. — Так о чём ты хотел поговорить? — спросила Жое, когда к ней подошла консультант и вручила несколько рекламных брошюр. — У нас скоро будет конкурс специально для пар, — сообщила она. — Через несколько минут ведущий расскажет о правилах. — Но мы не… — хотела было сказать Жое, но девушка с такой же дружелюбной улыбкой направилась к другим людям рядом, зазывая побольше парочек к подиуму. — Так что там? — Да нет, ничего, — Эмин снова улыбнулся, чувствуя себя последним клоуном во вселенной. — Ладно, — Жое пожала плечами, снова обернувшись к платью. Она, как и многие девочки, действительно часто мечтала о том, какое роскошное и красивое у неё будет платье на свадьбе. То платье, что она видела перед собой было как раз тем, о котором она мечтала. Она уже даже хотела сказать об этом, но внезапно замолчала, ведь это… Эмин. Ей было бы стыдно говорить с ним об этом, вернее было бы сказать, что именно сейчас она почувствовала себя неловко, так как поняла, что притащила их сюда, к свадебным костюмам, когда между ними всё ещё так и продолжал стоять вопрос об их отношениях. Неожиданно даже для себя, она слегка покраснела, пытаясь придумать, как разрядить обстановку, хотя Эмин спокойно стоял рядом и рассматривал мужские костюмы, всё ещё скучая. Внезапно неподалёку, в самом центре паркетного покрытия, появился мужчина с микрофоном. Он держал в руках несколько листочков и выглядел вполне презентабельно. Он привлекал внимание окружающих довольно задорным тоном, несколько раз повторил информацию о том, что это конкурсная выставка бренда свадебной одежды, и у пар сегодня есть возможность выиграть скидки на свадебные услуги в их магазинах на пятьдесят, двадцать пять и десять процентов в зависимости от занятого места в этом конкурсе, однако ни Жое, ни Эмин особо не слушали условия этого конкурса. Однако в какой-то момент Жое толкнул кто-то из проходящих мимо, и она машинально схватилась за руку Эмина, пытаясь удержаться на ногах. Почувствовав, что что-то произошло, Эмин и сам протянул руки, чтобы поймать её. Однако ситуация не была настолько критичной, она лишь оступилась, даже не придав значения тому, что руки Эмина крепко обхватили её талию. Она только улыбнулась, смущённо оправдавшись за доставленные неудобства. — Пожалуйста, пройдите за стенды, — рядом внезапно появилась девушка, слегка прикасаясь к Жое, чтобы пригласить её идти с ней. Жое в недоумении оступилась в сторону консультанта и неуверенно подняла взгляд на Эмина, будто просила ей помочь, но рядом с ним тоже возникла девушка в костюме со значком бренда, вежливо провожая его следом за ней. Не будь она так удивлена, точно бы достала оружие, чтобы остановить эту вакханалию. Её последней надеждой была возможность того, что их ненадолго оставят и они сумеют сбежать вместе, однако их тут же развели в разные стороны от сцены, заводя в разные фургончики. Здесь также оказалось ещё трое девушек, которых выбрали из толпы зевак, но только Жое выглядела ошарашенно настолько, что всё время пятилась назад. — Не переживайте вы так, — улыбнулась девушка. — Мы только нанесём вам лёгкий макияж, сделаем причёску и подберём для вас платье. Жое нервно сглотнула, непрерывно краснея, потому что ей было страшно. Ей не было так страшно даже позавчера, когда её похитили. Остальные девушки, казалось, спокойно разговорились, некоторые даже обменялись номерами, чтобы продолжить общение и позже, но Жое была слишком напряжена, чтобы хоть как-то реагировать на то, что произошло. Словно овощ, она всё-таки села перед зеркалом, когда визажист стала изучать её лицо. Ещё одна девушка подошла сзади, демонстрируя несколько платьев, чтобы Жое сделала окончательный выбор. Одно платье обладало слишком пышной юбкой, а корсет на груди оказался почти полупрозрачным, так что Жое даже не уделила ему внимания. Она могла видеть платье только за своей спиной в отражении, поэтому всё равно не видела то, что выбрала. Однако второе платье почему-то показалось ей довольно нежным и даже слегка невесомым. Визажист умело выровняла тон лица, но даже быстрый макияж выглядел на Жое очень качественно и нежно. Её глаза визуально сделали немного больше, играя с консилерами. На губах сначала расположился едва заметный блеск, который тут же стал пощипывать кожу, но визажист улыбнулась — так и нужно, ведь это позволит губам получить ещё немного естественного объёма. И правда, печь кожа перестала почти мгновенно, лишь немного увеличивая пухлость губ. А после девушка нанесла на гладкую кожу слегка персиковый тон. Жое никогда не использовала нечто подобное, так что сначала отнеслась скептически, однако позже заметила, что этот тон ей подходит, ведь у неё очень светлая кожа, а цвет матовой помады даже слегка блеклый и не бросается в глаза. Пока другие модели всё ещё определялись с макияжем или были в процессе, Жое провели в одну из раздевалок, где уже висело платье. Девушка показала, какую часть платья надеть в первую очередь, а после попросила позвать, чтобы помочь с остальным платьем. Жое оказалась одна в этой небольшой, но светлой комнате. Даже нельзя было сказать, что она действительно находится в трейлере, так как вокруг было так уютно и светло, что она даже почувствовала некоторую долю облегчения. Оставив свою одежду на вешалке, она осталась только в нижнем белье. Невольно она посмотрела на своё отражение в зеркале от самого потолка до пола, замечая маленькие шрамы на ногах, которые остались после тех десятков осколков гранаты, которые попали в неё. На спине они тоже были, но их количество было значительно меньше. Её тело за последние месяцы немного изменилось, и, хотя до этого она считала свои ранения слегка постыдными и даже задумывалась о том, чтобы скрыть их посредством пластической хирургии или же маленьких татуировок из мелкой россыпи маленьких цветов и лепестков, сейчас она будто принимала это как должное — эти шрамы навсегда останутся с ней, даже если она скроет их, даже если уберёт их — она будет помнить о произошедшем всегда. Она решила, что теперь не будет бояться никого, не будет переживать, что некоторые решения были слишком импульсивными и грубыми. Поэтому эти шрамы она решила рассматривать как должное, как то, что являлось частью её самой. Мягко ступив к стене, она сняла с вешалки шёлковое платьице, которое служило первым и удобным слоем одежды. Ей удалось самой застегнуть тонкий замочек, снова и снова наблюдая за переливом перламутрового цвета. Разгладив ткань руками, она позвала девушку, которая всё это время стояла за дверью. Чуть помедлив, она снова вошла внутрь, быстро осмотревшись, чтобы убедится, что нижний слой платья надет верно. — У вас очень красивая фигура! — восхитилась она, шагнув в сторону вешалки, чтобы взять ещё одну часть платья. Может и так, но Жое не считала её идеальной, так как груди как таковой почти что не было, но взамен природа наградила её узкой талией и широкой линией бёдер. Да, за них она была отдельно благодарна своим родителям. Девушка сняла две шлейки с накидки и помогла с бюстгальтером, чтобы плечи оставались свободными и открытыми, а после помогла Жое надеть на тело верхнюю часть платья — нежно-кремовый корсет и лёгкие рукава-фонарики, которые заканчивались продолговатым манжетом того же цвета. Пока девушка завязывала корсет в районе груди, Жое с удивлением обнаружила, что рукав не выглядит слишком пышно, но из-за нескольких слоёв полупрозрачной ткани с лёгкими блёстками, кажется, что рукава объяты пышным, но прозрачным облачком. Линия рукава начиналась почти вровень линии груди, опускаясь чуть вниз слегка скошенной линией. Пышная ткань красиво опускалась на манжеты, которые особенно подчёркивали тонкость и изящность кистей рук Цзыи. Умело спрятав нить корсета, девушка обошла Жое сзади и прикрепила к корсету с внутренней стороны подкладку, чтобы случайно не потерять её во время дефиле. Казалось, что с ней работает настоящий профессионал, так как она быстро и аккуратно выполняла работу, поэтому Жое не успела опомниться, когда девушка уже показала ей воздушную юбку. И хоть корсет слегка сдавливал бока, они надели юбку без особых усилий. Сначала девушка аккуратно закрепила юбку к корсету с внутренней стороны, а после чуть отошла, чтобы разложить юбку так, чтобы было красивее. Подкладочное платье было чуть выше щиколотки и почти не сковывало движений, но служило красивым фоном для множества слоёв газовой ткани, которая мягкими изгибами ложилась прямо у неё в ногах. Юбка не была слишком пышной, но и приталенной её назвать нельзя было. Стоило ей надеть туфли-лодочки, которые всё равно были почти незаметны под слоем воздушной ткани, её фигура также вытянулась и платье действительно стало выглядеть так, как нужно, словно именно для неё его и шили. Платье выглядело так, словно она была нежной эльфийкой — парит над землёй и только и делает, что собирает цветы, с нежностью наблюдает за птицами, а ночью сбегает с незнакомцем из дворца, ступая голыми ногами по мокрой траве. Её сердце забилось быстрее, стоило только ей подумать о том, что это платье действительно ей нравится, её нежный макияж идеально подходит ему, не говоря уже о лёгких завитых волосах, собранных сзади. Из причёски выбивалось несколько вьющихся прядей и её пшеничного тона волосы выглядели так сказочно. — Вам очень идёт! — с нескрываемым восторгом заявила девушка, замечая, что Жое с восхищением смотрит в своё отражение. — Вам нравится? — Конечно… Я о таком платье с детства мечтала! Оно словно именно для меня сшито! — с восхищением сказала Жое, неуверенно касаясь мягкой ткани юбки, словно не верила, что такое вообще возможно. — Видите? А вы боялись, — шутливо и слегка укоризненно сказала девушка. — Давайте вернёмся обратно, нужно подобрать букет. Девушка позволила Цзыи взять себя под руку, чтобы ступать увереннее, так как Жое всё ещё немного волновалась, совсем забыв об Эмине и о том, что совсем скоро они снова встретятся лицом к лицу. — Вау, какая красавица! — тут же заявила одна из стилисток, поддерживаемая остальными. — Мне кажется, на ключицы можно нанести немного блёсток, и на волосы, но совсем немного, чтобы было едва заметно, что скажете? — предложила визажистка. — Да, но совсем немного, чтобы не выглядело броско, — подтвердила одна из девушек. — Можно выделить несколько прядей, которые идут наверх в причёску, и одну прядь, которая висит, — посоветовала участница конкурса, которая тоже уже была в платье. Жое только сдавленно улыбнулась, её ассистентке даже показалось, что она сейчас упадёт в обморок, так что она ни на шаг не отходила, уже сейчас выглядывая аптечку. Но Жое почему-то именно сейчас вспомнила, что спустя несколько минут они снова встретятся с Эмином, а он будет в свадебном костюме, наверное, в очень красивом и дорогом свадебном костюме. Её щёки горели от стыда, но за слоем хорошей косметики этого было даже незаметно. Заметив, что Жое стала нервничать, ассистентка принесла ей целую охапку самых разных букетов — и в корзинках, и маленькие, и средние. А выбор цветов действительно удивлял, ведь были как и классические розы, так и нежные тюльпаны, орхидеи, ромашки и даже пионы. От самых разных цветовых палитр у Жое рябило в глазах, а может это из-за слегка подступающих слёз от волнения. Однако она решила взять себя в руки и не портить такой шикарный макияж, так что стала сосредоточенно дуть щеки, чтобы перестать разводить сырость. Ей показалось, что букеты из бутонов пиона очень хорошо подойдут. Поначалу она хотела взять букет из оттенка бело-розового цвета, чтобы поддержать сказочность и изящность образа. Но позже приняла решение сыграть на контрасте, так что её выбор пал на букет бутонами пионов тёмно-сливового оттенка с едва ли заметным красным отливом. Хоть девушки в платьях и были потенциальными соперницами между собой, однако некоторые посчитали, что это слишком радикальный выбор для такого нежного и невесомого образа, но стоило стилисту закончить с блёстками, а Жое получить свой небольшой букет, как все сомнения отпали — вид потрясающий! Она была всё ещё расстроена, поэтому машинально соглашалась на всё. Пока стилист сделала её помаду неперебиваемой, ассистентка предложила сделать фото на память, Жое опомнилась уже когда ей передали её телефон и попросили ввести пароль. Она не особо позировала, наверное, выглядела как несчастная девушка, которую похитили, чтобы выдать замуж, как в некоторых странах Азии. Однако после ассистентки предложили сделать общее фото невест и только после Жое заметила, что каждая из четырёх девушек имела свою ауру и выбранный стиль. У одной из девушек платье даже было тёмно-синего цвета. Для общей фотки Жое выдавила улыбку, и им удалось сделать несколько удачных фотографий уже с помощью специальной техники. Девушки также объяснили, что потребуется только выйти на паркет и стоять вместе со своим мужчиной, а зрители будут голосовать за самую красивую пару. Кроме того, уже на улице, в хорошем освещении, фотограф сделает все фотографии, и они смогут получить небольшие подарки на память. Некоторые из ассистенток ходили из одного фургона в другой, пока ведущий подогревал интерес публики небольшим показом, где несколько моделей представляли некоторые из платьев. Его громкий и задорный голос только и делал, что унижал, а Жое волновалась всё сильнее, не в силах остановить себя. Ассистентки сразу же обозначили, какими по счету они должны выйти, и Жое должна была быть третьей, останавливаясь почти в центре. Оба трейлера стояли друг напротив друга, закрытые со стороны сцены большими рекламными баннерами. Поэтому жених и невеста должны были вместе выйти из помещения, взяться за руки и выйти на импровизированную сцену, становясь прямо на то место, которого обозначено пластиковым указателем с номером. Наконец мужчина с микрофоном перешёл к оглашению правил, говоря, что сначала все пары выйдут на паркет, а после всем желающим дадут по четыре карточки с номерами, несколько минут на раздумья, а после их попросят проголосовать. Можно даже бросить в урну все четыре номера, если кто-то посчитает, что все пары достойны подарка. Так как они ожидали большего количества пар, но вышло только четыре, а подарков всего три, было принято ввести ещё один приз, которые предполагает собой пятипроцентную скидку. Жое эти цифры совсем не волновали, хотя она и представить себе не может, сколько же стоит платье, которые прямо сейчас на ней. Ей было всё равно — скидка в пятьдесят процентов, или пять процентов, а может полное отсутствие подарка, лишь бы побыстрее убраться отсюда и уехать в аэропорт, чтобы быстрее увидеть свою маму и прислушаться к совету Хуа Чэна — игнорировать всех вокруг, чтобы наконец понять себя и отдохнуть от этих намёков. Она и не заметила, как уже огласили вторую девушку, и её ассистентка провела её к двери, чтобы подбодрить. Девушка искренне пожелала ей удачи и сказала, что она и её молодой человек достойны самой высшей награды. Как оказалось всего через несколько секунд, ассистентки ходили туда-сюда не просто так, так как шёлковый платок и бабочка Эмина имели очень похожий цвет, как и цветовая гамма букета Жое. Такое внимание к деталям могло поразить кого угодно, но Жое была слишком занята осознанием того, что Эмин, по какой-то неизвестной причине, выглядит просто великолепно. Она просто игнорировала его смущение, действительно не замечая его, выражая немое восхищение во взгляде. Она обычно видела его в мешковатой одежде, особенно на тренировках, может быть, это был первый раз, когда он был в классическом костюме. У него отличная фигура, этот костюм тёмно-пшеничного оттенка так выделял его тёмные волосы и слегка затуманенный взгляд. Даже невооружённым взглядом было заметно, что он тоже переживал, но его смущение скрывает лёгкий макияж. Девушка рядом чуть подтолкнула её, чтобы Жое вышла вперёд, и она всё-таки сделала это. Держа маленький букет перед собой, она шагнула юноше на встречу, не в силах проконтролировать, куда же ей деть пугливый взгляд, метающийся из стороны в сторону. Эмин сжал кулаки и тоже постарался решительно шагнуть вперёд. Он глубоко выдохнул и повернулся лицом к толпе почти одновременно с ней, подав ей руку, он убедился, что она крепко держится, возможно даже слишком, но он не придал этому значения. Они вместе прошли к круглой платформе под номером три, а после остановились, словно статуи, смотря куда-то вперёд стеклянными глазами. Как и прежних претендентов на победу, их также приветствовали оживлённым овациями и даже вскриками. Замечая множество людей, Жое только молилась, чтобы здесь не было кого-то из близких, особенно дагэ, Хуа Чэна или Хуалин, иначе она никогда не оправится от этой травмы. — Извини, — шепнула она, всё ещё смотря вперёд. — Мне стоило тоже что-то сделать… — как-то даже спокойно сказал он, хотя обречённость всё равно хорошо слышалась. — Я просто хотела посмотреть на платья… Мне очень стыдно, правда… — Мне тоже, — Эмин закусил губу, наконец поворачиваясь к девушке. — Зато будет, что в старости вспомнить. — Скажешь тоже, — Жое захихикала, чуть снижая напряжение в груди и животе. — Ты невероятно красивая, — сказал Эмин, не ожидая, что Жое хоть как-то ответит. Для него это был как факт — Жое и правда для него была крайне привлекательной во всех планах этого слова, и хоть он придерживался более нейтральной стороны и говорил ей о её красоте только в крайних случаях, ему показалось, что сейчас было бы уместно об этом сказать, потому что каждое слово — правда. Он хорошо знал, что она хоть и бывает груба с окружающими, всё равно в итоге она очень нежна, и этот образ будто полностью её олицетворяет. И хоть он не ожидал даже «угу», но всё равно хотел бы, чтобы она хотя бы посмотрела на него, будто ему было необходимо понять, как она отреагирует на его слова. Как он и хотел, она внезапно посмотрела на него весело, слегка улыбнувшись: — И ты очень красивый, — сказала она честно, ведь действительно так считала. Его серьёзная аура, с которой она встречалась ранее, когда они дрались вместе, или когда он работал, тоже ей нравилась. Нравилось наблюдать за мужественными чертами лица, угрозой во взгляде, как иногда он почти что становился озверевшим, когда ей угрожала опасность. Но в другие моменты, когда вокруг было спокойно, он был таким спокойным, словно и не способен на жестокость, он жалеет её и искренне слушает с желанием помочь и утешить. И, хоть она стеснялась бы высказать всю полноту чувств и своих мыслей, её взгляд о многом говорил. Но Эмин не умел читать по глазам, в отличии от людей вокруг. Остальным казалось, что им всё равно на происходящее вокруг и ещё несколько мгновений — и их губы потянутся друг к другу. Однако этого не случилось. Они вместе вышли на подиум, выглядя скованно, но спустя всего минуту даже сумели расслабиться, зная, что опять влипли, так что пора бы брать от ситуации всё возможное! Зрителям дали по четыре картонных карты с номерами пар, следя за тем, чтобы в руках у каждого из них не было больше одного набора. Было заметно, как все обсуждают и с интересом разглядывают четыре пары, чтобы выбрать самую красивую. И хотя были и те, кто просто бросал в урну все карточки, голосуя сразу за всех, однако большинство подошло к вопросу со всей серьёзностью. — Знаешь, я просто подумал… — Что? — спросила Жое, чуть подняв взгляд вверх. — Ты прекрасно выглядишь, и мне бы хотелось когда-нибудь снова увидеть тебя в таком же красивом наряде, — сказал он, хоть и понимал, что она может взорваться. — Ну что ты такое… Боже, — Жое смущённо отвела взгляд, тогда как Эмин чуть нервно захихикал, радуясь, что шалость не переросла в публичное избиение. — Почему ты так говоришь? Это так смущает! — Я просто сказал, что думаю, — он пожал плечами, замечая, что Жое всё ещё пытается на него не смотреть. — Будто ты не знала о том, что у меня серьёзные намерения. — Не говори так… это слишком… — она попыталась разрядить обстановку улыбкой, но всё ещё буквально горела от стыда, ведь его слова, хоть и завуалировано, но звучали однозначно — он всё ещё ждёт и надеется на серьёзный исход их отношений. — Давай попробуем занять самое хорошее место, просто на будущее, — с улыбкой предложил он, замечая, что она уже больше не держит его, старательно скрывая удивление и смущение за ладонями, которое всё ещё было заметно в её глазах, которые неотрывно на него смотрели. Её улыбка подначивала его действовать дальше, хоть он и не собирался быть радикальным, но Жое придётся ещё немного посмущаться. — Леди позволит мне её приобнять? — поинтересовался он, чуть наклонившись к ней, чтобы заглянуть ей в глаза. Три пары вокруг имели какие-то тактильные контакты — кто-то одаривал друг друга нежными поцелуями, кто-то обниматься, а кто-то демонстрировал раскованность. Не то чтобы они стояли в метре друг от друга, но их поза действительно была чуть скованной, так что Эмин даже и не ожидал, что Жое хоть что-то скажет, поэтому чуть приобнял её за талию, прижимая её к себе, но следя, чтобы вид её платья всё ещё был доступен. Сама того не ожидая, когда услышала живое обсуждение из толпы и женское повизгивания в ответ на объятья Эмина, она опустила голову ему на плечо, лишь бы это прекратилось, лишь бы он перестал её смущать, а люди перестали реагировать на них так, словно они смотрят какую-то дораму. И хоть он был чуть более настойчивым, чем обычно, Жое не чувствовала себя в опасности, не хотела как-то защититься или сбежать, полностью позволяя создать и соответствовать уже существующему нежному образу влюблённых. Когда голосование было закончено, они потратили некоторое время, чтобы подсчитать голоса. В это же время вокруг бегал фотограф, чтобы запечатлеть самые сочные кадры. — Я сейчас сгорю от стыда, — прошептала она, не поднимая голову. — Правда? — Эмин чуть наклонился к ней, чтобы посмотреть на румяные щёчки. — Но твоя кожа бледная… — Это из-за косметики, — она едва заметно толкнула его в знак протеста. — А мне кажется, что ты вполне хорошо себя чувствуешь сейчас, не так ли? — с улыбкой спросил он, игриво заглядывая ей в глаза, которые она снова и снова прятала, слыша из толпы: «Какой он милый!» или «Жаль, что уже занят». Ей действительно хотелось уже заплакать, хотя некоторый мандраж не давал ей такой вольности. Она попыталась состроить спокойное лицо с лёгкой улыбкой, когда рядом замаячил мужчина с камерой. Эмин поместил руку на талии так, чтобы на фото она точно была заметна. Стоило ему заметить, что фотограф уже сделал несколько фото, он чуть опустил голову, закрыв глаза он поцеловал девушку в макушку, отчего фото получилось действительно очень нежным и чувственным. — Позёр, — прошептала Жое, стоило мужчине отойти. — Мне нравится проводить с тобой время вот так, разве не выглядит мило? — Нет… — Ты же сказала, что я красиво выгляжу? Я же нравлюсь тебе, да? — Перестань, пожалуйста, я уже не могу, — ей больше некуда было прятаться, кроме как в его же объятья. Девушки вокруг только и замечали её смущение и его милую и заботливую улыбку, только можно мечтать о таком красивом и обаятельном мужчине. А Жое и мечтать не приходилось. Хотя… Может, иногда она ловила себя на мыслях о нём, на мыслях, которые она не контролировала, на мыслях о будущем, в котором она ассоциировала себя с ним, и ни с кем больше. Её это пугало, но это было правдой. Но он действительно прекратил говорить что-либо, лишь изредка похлопывая её по талии, позволяя приходить в себя, прижимаясь к его груди. А она была рада, что это прекратилось, так что просто ждала, когда же наконец это закончится. Фотограф куда-то исчез, а голоса считают достаточно долго. Она даже заскучала, понимая, что они уже около десяти минут стоят вот так, пока вокруг слышно множество голосов, а из колонок играет мягкая музыка. Однако вскоре ведущий вернулся, становясь между третьим и четвертым номером, которые делили между собой середину сцены. К нему уже готовилась подойти ассистентка с подарочной коробкой. Он снова сказал что-то о голосовании, говоря, что голосов было слишком много, а после наконец сообщил, что четвёртое место заняла пара под номером один. Именно они непрерывно демонстрировали страсть в отношениях, а Жое всё гадала, кто их этих двоих быстрее засосёт другого, потому что наблюдать за этим было достаточно мерзко. Но они, похоже, не расстроились, так как получили также и абонемент в спа-салон на двоих, бутылку шампанского, а также купон на скидку в пять процентов, как и было обещано. Они снова облизали друг другу лица и встали на своё место, а Жое почти безучастно и тихо только сказала: — Какая мерзость. — И правда, — Эмин кивнул, прекрасно понимая, о чём она говорит. Пара, в которой жених одаривал невесту нежными взглядами и невинными поцелуями, заняла третье место, также получая целый набор подарков, в который ещё добавился абонемент в салон красоты, помимо карты для посещения спа-салона, так что Жое сделала вывод, что подарки будут добавляться по мере возрастания занятого места. Оставалась только вторая и третья пары, так что было очевидно, что они обе вышли в финал, обе получат подарки, так что озвучив второе место, ведущий сразу же озвучил бы и первое тоже. Именно поэтому мужчина подозвал сразу двух ассистенток с подарочными коробками для двух финалистов, он сделал паузу, смотря то в свои подсказки, то на публику, а после громко и лишь одним предложением озвучил финальный результат: — Второе место занимает пара под номером два, а победителями становится пара номер три! — он громогласно поздравил финалистов, рукой, как рефери, указывая на Эмин и Жое, которые даже не сразу поняли, что именно они одержали победу. Они слегка даже глупо смотрели то на ассистентку, которая протянула им огромный комплект самых разных подарков, то друг на друга. — Похлопайте победителям! — громко потребовал мужчина, тоже присоединяясь к овациям, так как было очевидно, что своеобразная химия именно их пары вызвала наибольшее одобрение среди девушек, которых здесь было больше всего. Так как у Жое в руках был букет, Эмин с поклоном взял коробку из рук, снова кланяясь зрителям, но всё ещё нерешительно, будто не знал, что делать. Жое неуверенно оглядывалась вокруг, всё ещё не веря, что это случилось. Но, стоило ей поднять взгляд на Эмина, она почти сразу осознала, что это действительно правда. Не удивительно, потому что он же так красив… — А теперь поцелуй победителей, ну же! — стал подначивать мужчина, а толпа с той стороны радостно поддержала его, требуя нежностей. Три пары вокруг также присоединились к поздравлениям и просьбам поцеловаться. Жое только испуганно осмотрелась вокруг, ведь стоило ей хоть немного успокоиться и попытаться улыбнуться, как люди тут же снова поставили её в какие-то неудобные рамки, смущая снова и снова. Эмин тоже был не в восторге, поэтому, когда заметил, что Цзыи посмотрела на него, он тут же прошептал: — Тебе не обязательно это делать. — Ты же сказал… Сказал, что надо получать от ситуации всё, — не то чтобы она расстроилась, что он вдруг дал заднюю, или она сильно пыталась показать свою решительность, но то, как он открыто с ней флиртовал при всех, а теперь пытался от этого отказаться, немного её даже злило. — Я имею в виду, что это не обязательно. Одно дело, когда я обнимаю тебя, а другое — поцелуй. Я думаю о тебе, — Эмин проникновенно посмотрел на неё, надеясь, что она понимает, но люди вокруг всё ещё продолжали требовать доказать свою любовь. Жое смотрела на него, не понимая, что именно должна сделать, но её сердце продолжало бешено колотиться, будто вот-вот корсет спадёт и все увидят, как отчётливо оно стучит, норовя остановиться. Её неуверенность сразу же была заметна, поэтому Эмин оглянулся вокруг, будто хотел бы найти выход из ситуации, чтобы избежать этого, даже ассистенты стали подсказывать, переживая, что из-за волнения пара просто перестала слышать этот оглушительный крик о поцелуе. Это нужно прекратить! Поднявшись выше, она целенаправленно закрыла глаза, стремясь вверх и зная, что делает невероятную глупость. Однако эти оглушительные возгласы уже не было сил терпеть. Её пухлые губы коснулись щеки Эмина, горячей от одолеваемого смущения, но совсем немного она касалась кончиков его губ, даже не осознавая этого. — Как и следовало ожидать от самой нежной и чувственной пары нашего мероприятия, давайте поддержим их аплодисментами! — снова заговорил ведущий, управляя радостной толпой. Никто из толпы не чувствовал и не хотел видеть той бури эмоций, что они оба испытывали. Удивлённый, он, казалось, потерял любые слова, ведь представлял себе это иначе, думал, что улыбнётся, но он не мог и пошевелиться. А она была не в силах сделать хоть что-то, хотелось спрятаться или уйти. И как же хорошо, что его плечо всё ещё в её распоряжении, поэтому она незамедлительно спряталась, снова вызывая восторженные возгласы. Она прятала глаза, всё ещё держа свой букет в руках, пока ассистентка проводила её обратно, чтобы сменить одежду. Девушки только хихикали, когда поняли, что она снова будет их игнорировать из-за волнения. Стилист не стала снимать макияж, или портить причёску, так как гордилась своей работой. Ассистентка только помогла ей снять платье, оставив её только в шёлковой подложке почти в пол. Далее Жое должна была справиться сама. Несколько минут она смотрела в одну точку, машинально пытаясь снять одежду с себя. Едва ли нашла свои вещи и снова надела джинсы, рубашку в клетку и тёплый вязанный свитер. Она снова посмотрела на своё отражение, но уже ближе. Ей казалось, что она всё ещё касается щеки Эмина. И в этом ведь не было ничего страшного! Многие друзья целуют друг друга в щёку, она даже иногда целовала Цинсюаня вот так. Но как бы она ни пыталась оправдаться, она всё глубже уходила в состояние безысходности. Она ведь понимала, что он никакой ей не друг, она знала, что это игра на собственных и чужих чувствах. Цзыи так бы и продолжала стоять, если бы не звонок от дагэ, который она всё равно приняла не сразу. — Как ты? Всё в порядке? — Да. Да, всё хорошо, — прозвучало не очень уверенно. — Точно? Звучишь как-то немного… — Да, я просто хочу спать, не бери в голову. Мы с Эмином уже сейчас поедем в аэропорт, я позвоню тебе перед вылетом. — И когда приземлишься и встретишь маму, ладно? — попросил он. — Хорошо, пап, — она едва заметно улыбнулась. — Люблю тебя, — сказал он на прощание. — И я тебя люблю, — сказала она тихо, но уверенно. Даже не стоило рассказать ему о том, что произошло, но она всё равно чувствовала себя спокойнее. Пока она поправляла свою одежду и надевала ботинки, ей пришло смс от Эмина, где он сообщил, что будет ждать её в машине. Ему ведь тоже неловко. Они в этой лодке вместе. Значит ли это, что они пришли к взаимопониманию? Нет. Они оба действительно были смущены, делали вид, что думали о своём, хотя на самом деле их мысли кружились в одной плоскости. — Я понимаю, что ты сделала это из-за толпы, — остановившись на одном из перекрёстков, Эмин отвернулся от дороги на секунду. — Не говори ничего, пожалуйста, — попросила она тихо. — Я могу забыть, что это произошло. — Пожалуйста, — она на секунду подняла взгляд. Будто просила его замолчать, а может соглашалась, чтобы он обо всём забыл. Он не понял, что именно она хотела этим сказать, однако… Разве не очевидно? Это одно и то же — просьба замолчать и забыть обо всём. В какой-то мере, он был даже благодарен, что она уедет на неделю-две, так как в ближайшее время они бы не смогли бы контактировать спокойно и без сковывающего смущения. Дальнейшая поездка звучала так тихо, что скулы сводило. Жое отозвалась только после того, как Эмин заглушил мотор. Она сказала, что заберёт чемодан сама и поблагодарила за то, что он её подвёз. Она вышла из машины, не дожидаясь его ответа, обошла её и открыла багажник, чтобы достать свой чемодан на колёсиках. Рядом с ним она заметила эту злосчастную коробку с подарками, какими-то абонементами и бутылкой дорогого шампанского. Рядом с коробкой лежал какой-то большой альбом светлого тона, на лицевой части которого была их фотография, а вокруг нежные завитки, украшающие, хоть и не настоящий, но свадебный альбом. Лёгкая тошнота тут же подступила к горлу, но она не в силах была это рассматривать, так что закрыла багажник и решительно направилась в сторону здания аэропорта, молясь, чтобы в нём не взыграл джентльмен, и чтобы он не попытался проводить её. Конечно, она прекрасно понимала, что и ему тоже сложно сейчас. Может, она знала не всё, однако приблизительно могла оценить ситуацию — они снова оба повели себя как идиоты, им снова нужно время, чтобы прийти в себя, а потом с притворством сделать вид, будто ничего такого не случалось, ведь остальные точно заметят некоторую заминку между ними, что вызовет только больше вопросов. Уже отправляясь на посадку, она написала короткое смс дагэ, чтобы он не волновался. Хуа Чэн, как и обещал, купил для неё билеты, но, видимо, он не знает ничего, кроме бизнес-класса, так что на некоторое время Жое немного отвлеклась на окружающее убранство. Здесь с ней было только двое пассажиров, вокруг тишина и чистота, поэтому она спокойно смотрела на облака, которые проплывали мимо, ожидая того самого момента, когда наконец встретит маму и несколько дней пробудет в спокойствии. Хотя, в свете последних событий, ей казалось, что как только она захочет спокойствия, с ней тут же происходило множество странных и опасных вещей, после которых она диву давалась, как вообще сумела выжить. Но сейчас у неё совсем не было настроения от кого-то защищаться или ругаться с кем-то. Если уж и анализировать ситуацию, то в тот самый момент ей казалось, что она просто хочет это прекратить, будто другого выхода не было. Ей даже казалось, что кто-то рядом стал говорить, что они не могут выиграть, так как не доказали то, что являются настоящей парой. А если уж на то пошло, хоть бы кто спросил для начала, есть ли у неё парень! Злилась она или нет — она не знала, но что точно могла знать, что сейчас ситуация выглядела совершенно другой. Он своим флиртом будто подначивал её, но она сделала совсем не то, что было нужно. И всё же, это был просто невинный поцелуй в щёку, и это даже если не учитывать, что они дважды спали рядом друг с другом, а однажды даже были уверенными, что они переспали после бурного отдыха в клубе. Он всего лишь её обнимал и говорил, казалось, то, что сказал и в любой другой ситуации, но сейчас ей даже на секунду показалось, что её рывок ему навстречу мог бы быть продиктован каким-то уже подсознательным желанием прекратить уже эти прятки и перейти, наконец, на серьёзную стадию отношений. Но, кажется, она слишком много думала, и теперь у неё разболелась голова, поэтому сообщение о посадке самолёта звучало куда громче, чем она ожидала, так что невольно она проснулась. Стюардесса ещё раз прошлась по салону, предлагая помощь с вещами, но Жое попросила только бутылку прохладной воды, уже забрав свой рюкзак к себе на колени. Уже забирая чемодан на выдаче, ей показалось, что стоило поговорить об этом хоть с кем-то, но Цинсюань все ещё с Мин И на отдыхе, Баньюэ тоже сегодня должна была отправится с Пэй Су в поездку. Оставалась только Хуалин, но такие вещи с ней лучше не обсуждать, а перед Хуа Чэном стыдно показаться такой идиоткой. Интересно, он тоже иногда такую дичь мог сотворить по глупости? Как к этому относился дагэ? Но стоило бросить взгляд на собравшихся людей в зоне ожидания, невольно она видела перед собой кричащую толпу, просящую поцелуя. Метнув взгляд вправо, её глаза зацепились за маленький плакат в руках женщины: «Добро пожаловать, малышка Жое!!!». Нахмурившись, она снова вырвала сознание из этих глупых воспоминаний, которые только сильнее отравляли её настроение. Оказалось, что этот плакат держала в руках её мама, а заметив, что девушка остановилась и смотрит на неё, она оживлённо махнула рукой, широко улыбаясь. Что ж, она, по крайне мере, приехала домой и здесь никто и ничто не заставит её снова подумать о том, что случилось сегодня в том злосчастном парке. После крепких объятий, Жое выделила несколько минут, чтобы позвонить дагэ и сообщить, что она уже на месте и встретила маму, так что все дальнейшие переживания излишни. Как же им с Хуа Чэном повезло, ведь в её отсутствие они смогут провести вместе больше недели, как того и хотел бы шиди. А ей было приятно идти на такие уступки, особенно если учитывать, что она бы тоже хорошо провела время. — Как ты себя чувствуешь? Уже совсем выздоровела? — Да, потому что дагэ и шиди обо мне позаботились, — улыбнулась Жое, тут же отмечая, что также и Эмин о ней действительно серьёзно позаботился. — Очень хорошо. Так какие планы на первый вечер? — Не знаю, я очень хочу отдохнуть, можно? — Как насчёт пиццы, вина и «Отчаянных домохозяек»? — Звучит как лучший вечер в моей жизни, мам! — Жое улыбнулась, оглядываясь слегка назад и замечая, что даже здесь были люди Хуа Чэна, которые просто присматривали за её безопасностью. На автобусе они добрались в самый центр города, зашли в несколько ресторанов, чтобы заказать самых разных закусок с собой, а после отправились домой. Как она и говорила, ей пришлось переехать и начать жизнь с самого начала. Ранее она жила в частном доме, что было заметно по тому, сколько самых разных растений было в маминой квартире. Небольшая двухкомнатная квартира рядом с парком и в тихом районе небольшого города — вот отличная альтернатива пыльному и душному Пекину. Они уже обсуждали любовь к самым разным растениям, так что Жое с радостью слушала о том, как мама недавно стала выращивать собственные травы для кулинарии, среди которых ей особенно нравился розмарин. Жое сказала, что всё ещё переживает о том, чтобы начать выращивать продукты, так что пока просто держит комнатные растения и пару орхидей. Уже вечерело, и дополнительная доставка еды не заставили себя ждать. Как и было обещано, для начала они открыли пиццу и бутылку вина, действительно отдыхая за просмотром любимого сериала. Позже мама стала спрашивать по поводу того, что именно произошло с её дагэ, так как разные источники говорят о разном. Пэй Мин всё ещё немного завуалировано отвечал на некоторые вопросы, как он и любил, не высказывал мнение однозначно, поэтому оставлял для людей пищу на размышления. Однако иногда это играло слишком злую шутку, поэтому некоторые люди всё ещё считали, что Се Лянь пытается захватить власть, используя при этом влияние в ООН. Некоторые даже считали его секретным агентом, завербованным ещё с юности, а его цели, в зависимости от источников, всегда разнились — деньги, власть, расшатывание политической ситуации в угоду другим политическим лидерам мира. Жое особо не вдавалась в подробности, но сумела рассказать историю достаточно однозначно. Её мама, хоть и было немного тяжело, всё же приняла тот факт, что Се Лянь является для Жое отцом, и хоть их отношения сложно было назвать дружескими, она продолжала негодовать, так как слухов в последнее время становилось всё больше. За несколько дней они успели так много всего обсудить, что Жое потеряла счёт времени. Иногда её горло начинало болеть от того, что она слишком много болтала. Но это, фактически, был первый раз, когда они могли проводить вместе очень много времени. Мама также запланировала вернутся в Хэфэй, чтобы с Жое посетить их семейный колумбарий. Девушка была удивлена тем, что её мама так трепетно относится к тому, что происходило больше двадцати лет назад. Как оказалось, она приезжает сюда дважды в неделю, чтобы содержать урны её первого мужа и матери в чистоте и опрятности, хотя вполне может позволить себе нанять человека, который делал бы это вместо неё. Но женщина сказала, что для неё это своего рода успокоение, ведь в таком месте она попросту не может думать о чём-то тяжёлом, стараясь вспоминать общие счастливые деньки. Пока мама рассказывала о том, как они с папой впервые пришли к её родителям домой, чтобы познакомиться, Жое рассматривала несколько фотографий. На одной из них был её папа, оказалось, что он действительно был красивым мужчиной. Такие как он, по какой-то причине, сразу казались крайне аккуратными, старательными и ответственными. А на второй фотографии они были вместе с мамой — он стоял у своей машины и обнимал женщину, которая держала в руках снимок. Как оказалось, в тот день они вместе впервые ходили на УЗИ и узнали, что у них будет девочка. Стройная девушка была уже в милом вельветовом сарафане, который ничуть не скрывал округлый животик. Белый гольф и каре с кудрявыми волосами добавляли её улыбке беззаботности. Жое улыбалась, наблюдая за многими маленькими чертами, будто копировала эту фотографию в свой мозг, чтобы любоваться ею позже. И мама, и папа выглядели невероятно счастливо, и даже становилось немного грустно, когда Жое вспоминала, что случилось потом. Они действительно радовались, когда узнали о беременности, но никто из них и не догадывался о том, что ждёт их впереди. Когда мама взяла её за руку, Жое чуть вздрогнула и улыбнулась. — Папа такой красивый, и ты такая невероятная, — Жое улыбнулась шире, когда мама обняла её. — А иначе как бы у нас родилась такая умница и красавица, а? — женщина заглянула дочери в лицо, замечая её смущение. — Знаешь, что, мам? — Что? — Я хочу отрезать волосы, — сказала девушка решительно. — Правда? Твои волосы такие красивые, — женщина взяла в руки несколько пшеничных прядей. — Не будет жалко? — Я хочу стать собой, помнишь, я показывала тебе фотографии, которые сделал дагэ? У меня чёрные волосы от природы, а ты такая красивая на этой фотографии, что я тоже хочу сделать себе что-то подобное. — Так ты хочешь и волосы покрасить? — удивлённо моргнула женщина. — Да, давай вместе сходим в салон, ладно? Жое беззаботно улыбалась, хотя это решение не было таким уж и внезапным. Она уже некоторое время думает о том, что ей необходимо изменить себя, стать более степенной и серьёзной, более ответственной. Её ребячество временами приносило столько проблем, а сейчас она понемногу уставала от него, наверное, просто взрослела. А смену образа она расценила уже как возможность немедленно приступить к изменениям внутри. Этих несколько дней она пусть почти и не вспоминала об Эмине, но хорошо понимала, что внезапное решение сменить образ также продиктовано и тем, что случилось несколькими днями ранее. Несколько ночей она засыпала, смотря на свою фотографию в свадебном платье, удивляясь, что она получилась невероятно красивой, что ей так идёт это платье, этот макияж, причёска, букет и окружение. Невольно она спрашивала себя о будущем и о том, кого бы хотела видеть рядом с собой в тот самый ответственный день. И хоть она могла думать об этом тысячи секунд, времени будто бы не хватало, и она всё равно не приходила ни к каким выводам. Вернувшись в Янчжоу уже к трём часам дня, Линь Цзы отвела Жое к мастеру, к которому ходила сама. Поначалу женщина не очень хотела браться за покрас, но Жое выглядела вполне серьёзно и непреклонно, поэтому она всё-таки взялась за работу. Наблюдая за тем, как она лишается почти половины длины волос, Жое чувствовала, будто что-то щекочет её — не терпелось уже увидеть окончательный результат, хотелось бежать навстречу изменениям, вдохнуть полной грудью и просто наслаждаться светом солнца. Её волосы теперь как раз достигали середины шеи, отчего было немного щекотно. По просьбе Жое, ей также подстригли несколько передних прядей, создавая прореженную чёлку, которая щекотала ей щеки. А после предстоял длительный выбор оттенка для окрашивания, но Жое не могла выбрать между глубоким чёрным с природным отливом, или со слегка синим оттенком, однако она сделала выбор в пользу первого варианта. Мама всё время была здесь, в отличии от момента, когда она вышла за кофе. Они только успели легко позавтракать, а время уже близилось к пяти вечера, так что Линь Цзы подкармливала дочь выпечкой, пока она даже пошевелится не могла, так как мастер уже долгое время с аккуратностью окрашивал её волосы, поэтому её голова была похожа на дикобраза в фольге, что девушке показалось невероятно смешным, так что она отправила своё селфи в чат с Баньюэ и Цинсюанем, которые почти сразу отреагировали и попросили скинуть уже фотографии после преображения, а Баньюэ, словно знала, спросила, почему она так радикально решила менять внешность, но Жое сказала, что ей просто стало скучно. Отчасти это было также правдой, но, загружая фото в диалог, она снова заметила фотографию в платье и ей даже захотелось отправить его в их чат, ведь она вполне может им доверять, однако делать этого не стала.

***

— Странная такая, — Цинсюань держал в руке своё мороженое, уже минут двадцать листая сообщения от подписчиков, но всё ещё думал о том, почему Жое так внезапно сорвалась. — Мин И? Он оглянулся по просторной комнате в деревянной отделке, чтобы отыскать мужчину, но услышав шум из спальни, он просто продолжил: — Знаешь, что-то зуб не проходит, — прикоснувшись к щеке, он слегка скривился. — Ты выпил таблетку? — Да, и мороженое не помогает, — пожаловался Цинсюань, сложив ноги под себя, когда заметил, что Мин И вышел из комнаты и подошёл к нему, чуть поглаживая его волосы. — Оно и не должно помогать… — Даже морально не спасает, в этом и проблема! — пожаловался юноша, продолжая ластиться к Мин И, чтобы получить хоть какое-то утешение. Мужчина продолжал гладить его по голове, уже составляя план дальнейших действий. С помощью своего телефона он нашёл ближайшую клинику, где им могли бы помочь с решением этого вопроса. — Что ты ищешь? — спросил Цинсюань. — Стоматологическую клинику, давай собираться, тут недалеко… — Что? Не-не-не! Я не пойду! — заявил Цинсюань. Мин И только обречённо вздохнул и молча смотрел на юношу, заставляя его удивлённо думать о том, что же происходит в чужой черепушке прямо сейчас. — Я серьёзно, — сказал Мин И. — Я тоже, — юноша решил идти до самого конца. — Ладно, — Мин И понимал всю серьёзность происходящего, поэтому просто взял юношу на руки, не обращая внимания на его негодование. В его возрасте как раз должны проявляться зубы мудрости, кроме того, зубная боль, хоть и могла пройти спустя время, но позже могла бы усугубится настолько, что без хирургического вмешательства нельзя будет решить проблему. Он хорошо помнил, каким именно был стоматолог в интернате, где он находился — его боялись все дети, поэтому судорожно чистили зубы по три раза в день, лишь бы избежать той участи. Дантист действительно был довольно жестоким и грубоватым мужчиной, совсем не понимающим, что имеет дело с детьми. Казалось, у каждого из сирот была хоть одна история о том, каким неприятным выдалось общение с этим врачом, но Мин И мог сказать, что в тот момент мало что понимал, однако вышло так, что местное обезболивание попросту не сработало, поэтому ему вырывали два зуба как есть. Неприятно и очень больно, более того, ему даже не давали никаких обезболивающих позже, чтобы облегчить страдания, лишь позволяя полоскать рот тёплой водой. Он не хотел доводить ситуацию до крайности, поэтому решил взять инициативу на себя, просто шагая вперёд к выходу из дома. — Отпусти меня! Почему все вокруг считают, что могут так легко мной распоряжаться?! — кричал Цинсюань, требуя свободы, хоть и понимал, что это ничем ему не поможет, а Мин И продолжит делать то, что делал изначально. — Я не хочу к врачу — это больно, я боюсь дантиста! — Это хорошая и дорогая клиника. — Они всё равно все изверги! — заявил Цинсюань. — Мне будет больно! — Я буду с тобой, — так же коротко сказал Мин И, словно это само собой разумеется. — Нет, они не разрешат, чтобы ты там был, они выгонят тебя… — Не выгонят. — Ну пожалуйста! — снова попытался упросить Цинсюань. Но Мин И сохранял спокойствие, продолжая шагать прямо по тротуару. Пока Цинсюань находил множество других причин, чтобы остаться дома, Мин И даже не удосужился, чтобы ответить, лишь иногда говоря, что всё будет хорошо. Однако Цинсюаня это не особенно успокаивало, поэтому он стал ныть, чтобы Мин И отпустил его на землю, обещая, что не станет бежать, ведь просто неловко, что он несёт его на руках. — Ты не сможешь сбежать, — заявил Мин И, всё-таки опуская его на тротуар. — Ты не должен ограничивать мою свободу, почему все считают, что могут так со мной поступать?! — Успокойся, мы просто идём на консультацию, чтобы узнать, что можно предпринять, чтобы сделать тебе легче. Я же не в рабство тебя взял, — несмотря на контекст, Мин И всё равно звучал так уверенно и спокойно, что Цинсюань всё ещё никак не мог привыкнуть к тому, что он ведёт себя подобным образом. — Так, может, возьмёшь? — предложил Цинсюань, прижавшись к мужчине ближе, он обнял его за плечи и глубоко заглянул в глаза, не скрывая намерений. — Не прокатит, — заявил Мин И, протягивая свою ладонь, чтобы взяться за руки. Цинсюань только обречённо выдохнул и всё-таки взялся за его руку и также страдальчески зашагал рядом. Они жили в туристическом районе, где было несколько отелей и гостиниц, не считая целого ряда небольших коттеджей, так что здесь было много магазинов и сувенирных лавок, не считая уже и больницы, которая предназначена для богатых и попавших в беду туристов. Один из признаков того, что лечение будет очень дорогим — отсутствие хоть каких-нибудь расценок на услуги, а администратор только улыбается и говорит, что дантист решит, какое лечение лучше выбрать, а после они обсудят стоимость. Цинсюань уже было возмутился, так как это неверное решение, ведь он, как тот, кто платит, должен уже сейчас ориентироваться в цене. Но Мин И всё равно дал согласие на оформление приёма, так как именно он будет платить. — Ты не должен так делать, потому что это явное разводилово! С этими жуками нужно бороться! — Я хочу, чтобы ты хорошо себя чувствовал, поэтому мне плевать на то, сколько это будет стоить. — А Уду говорил, что именно я небрежно веду себя с деньгами… — Это не небрежные траты, — коротко сказал он, забрав симпатичное на вид направление в форме маленькой визитки. Девушка проводила их к одному из кабинетов, совсем не обращая внимания на то, как Цинсюань всё ещё пытается уговорить Мин И вернуться домой, так как она попросту не понимала китайского. Она открыла перед ними дверь и предложила приготовить какой-то напиток, но Мин И коротко отказал, всё ещё держа Цинсюаня за руку, как маленького ребёнка. Уже в кабинете их встретил приветливый врач, и Цинсюань впервые в жизни был рад, что всё-таки пошёл на курс углублённого изучения английского, так как многие термины ему были бы просто непонятны для объяснения. Доктор, выслушав пациента, изредка отвлекался на Мин И, всё ещё удивляясь, что он стоит здесь и не собирается никуда уходить. Но стоило ему пригласить Цинсюаня к креслу для осмотра, как тут же стало всё ясно: — Могу ли я попросить, чтобы он был рядом? Я очень боюсь, — сообщил Цинсюань честно. — Сейчас я только посмотрю на проблемный участок и не буду предпринимать никаких действий, но если вам будет так спокойнее, то, конечно, — он надел перчатки и маску и сел на стул рядом. — Как я и говорил, сейчас я просто осмотрю ротовую полость, а после осмотра мы снова обсудим с вами возможные решения возникшей проблемы. Вот, у меня будет только зеркало, — как с маленьким ребёнком, врач снова объяснил, что именно будет делать и что Цинсюаню не нужно бояться. Юноша кивнул уже обречённо, ведь он не сбежит, а просто провести осмотр, казалось, не так страшно. Однако он всё равно держал Мин И за руку, потому что ему было так спокойнее. Врачу потребовалось несколько минут, чтобы хорошо осмотреть как и проблемный участок, так и остальную ротовую полость. — Что ж, вы хорошо ухаживаете за зубами и дёснами, но в одном месте заметно, что в одном из моляров образовалось отверстие. Моляры — это два последних зуба, которые предназначены для пережёвывания еды. Так вот, из-за отверстия там, почти любая еда и напитки раздражительно действуют на нервы, поэтому они воспалены и болят. — Но всё же было хорошо, я хожу на осмотры к врачу, и раньше такой проблемы не замечал никто. — На ранних стадиях при поверхностном осмотре иногда может быть сложно сразу заметить проблему. При поверхностном осмотре может казаться, что всё хорошо, но если посмотреть более детально, если сделать снимок, то можно увидеть более полную картину. В вашем же случае я также могу сказать, что кариес, который и стал причиной данной проблемы, не всегда отображается черным или коричневым цветом, иногда желтоватым или даже близким к белому, поэтому его тоже сложно заметить на ранних стадиях. Судя по состоянию зуба, я могу сказать, что у вас максимум средняя тяжесть заболевания. — Что могло стать причиной? — вдруг подал голос Мин И. — Алкоголь, курение, ну и снижение иммунитета, такое может быть после сильного стресса. Я вижу, что за зубами очень хорошо ухаживают, но не всё решается обычным полосканием, зубной нитью и щёткой. Цинсюань на несколько мгновений посмотрел на Мин И, зная, что они оба отметили и алкоголь, и курение, и стресс, который он пережил, так что Цинсюань хорошо понимал, что нужно будет всё же соглашается на лечение, каким бы оно ни было. — Нужно провести более глубокое обследование, чтобы понять, как далеко кариес зашёл. От этого будет зависеть дальнейшее лечение. — Какие прогнозы? — снова спросил Мин И. — Если повреждена только верхняя поверхность зуба, то её нужно будет спилить, чтобы прекратить распространение кариеса, а после, скорее всего, будет установлена пломба. Если же заражение стало серьёзнее, тогда придётся обезболивать, удалять повреждённый нерв, всё очищать и устанавливать коронку, в зависимости от степени распространения проблемы. Немного позже можно будет сделать так называемый косметический ремонт, чтобы вернуть прежний вид зуба, чтобы он не доставлял трудностей. — Значит, сейчас нужно сделать снимок, да? — спросил Цинсюань. Врач кивнул и ещё раз объяснил порядок действий, проводя пациента и его сопровождающего в специальный кабинет, чтобы сделать снимок. Пока доктор изучал результаты, Цинсюань с нетерпением ждал, крепко держась за руку Мин И, переживая, что его проблема уже стала слишком серьёзной. — Не переживайте, зачастую серьёзная стадия разрушения уже говорит о том, что человек терпит боль месяцами. Насколько я понимаю, у вас боли начались только сейчас? — Вчера, да, до этого никаких проблем не было, — Цинсюань кивнул. — Насколько это видно сейчас, кариес проник только в верхнее эмалевое покрытие. Редко, но это тоже может вызвать болевые ощущения. То есть, на данном этапе не потребуется хирургическое вмешательство. Как я и говорил, нужно спилить эту часть заражённых участков и установить пломбу. Может быть некомфортно из-за звука аппарата, но в целом ярко выраженных болевых ощущений быть не должно. — Ну что? — Мин И оглянулся на юношу, спрашивая о том, готов ли он. — Ладно, но если ты тоже будешь рядом, хорошо? Мин И кивнул, так как даже не собирался поступать иначе. Доктор подсчитал примерную стоимость всех услуг, и хоть Цинсюаню показалось, что их пытаются ограбить, Мин И просто согласился оплатить чек и даже не смотрел на конечную сумму. И хоть было немного неприятно, Цинсюаня спасало то, что он был здесь не один и что Мин И полностью его поддерживает, не давая в обиду. Он хоть и действовал решительно, но всё равно интересовался состоянием Цинсюаня и его мнением. Так что, пока дантист аккуратно чистил поверхность зуба, у Цинсюаня было время подумать о том, какой у него ответственный и всё же чуткий мужчина. Пришлось также отказаться от любой еды и напитков до самого вечера, так что ему разрешили пить только воду, и ту через трубочку, чтобы лишний раз не раздражать зуб. Они также получили некоторые рекомендации по уходу за зубами и даже купили выписанные лекарства, чтобы облегчить последующие болевые ощущения. Уже идя домой, успокоившись от волнения, Цинсюань шагал рядом, крепко держась за руку Мин И. — Мне было легче, потому что ты был со мной, — сказал он внезапно после нескольких минут молчания. — Спасибо, что ты понимаешь меня. Однако Мин И ничего не сказал, только наклонился, чтобы поцеловать юношу в макушку. Уже по приходу домой, Цинсюань решил немного поспать, чтобы отдохнуть после ночи, наполненной зубной болью, так что он оставил Мин И одного. Их комната не была такой же просторной, как гостиная, наоборот, в ней едва хватало места, так как огромная кровать занимала почти всё пространство. Завалившись на мягкую постель, он повернулся к окну, в котором за дивной рощей из красивых растений и цветов было видно океан, светлый песок на пляже, несколько зонтов и шезлонги. Стоило пройти несколько метров по тропической дорожке, как они попали бы к океану, наполненному солнцем. Разве это не рай? Ему нравился каждый день, который они провели тут вместе, хотелось остаться на ещё бо́льший срок. Но совсем скоро они должны будут вернутся обратно в Пекин, благо, вместе. А потом они съедутся и будут жить вдвоём в их личной квартире, они будут жить в своё удовольствие, а потом… Он так и не успел домечтать, провалившись в объятья расслабляющего сна, чтобы там продолжить мечтать о будущем, которое и являлось раем, ведь рядом будет заботливый и любящий Мин И. А больше ничего и не нужно было.