Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

И если в этот момент она не выглядела бы как матёрая бывалая преступница, он бы точно сохранил строгий вид. Как только время перевалило за шесть утра, Эмин встал. Так как ему предстояла длительная поездка, он медленно просыпался, долго был в душе и даже не слышал, что уже какое-то время его телефон разрывается от звонков. Пока готовился кофе, он чистил зубы и с удивлением обнаружил, что если действительно спать, то круги под глазами станут меньше. Наливая себе кофе, он планировал сегодняшний день, хотел ещё купить родителям и Анхелю подарки, хотя за его плохие оценки ему нужно было подарить разве что ремня. Помимо того, что он собирался забить багажник различной едой, напитками. Пока Эмин думал над тем, что же подарить маме, он не заметил, как телефон снова зазвонил. Сначала он подумал, что это мама с просьбой что-то купить, но это была Жое. Наверное, просто хотела убедиться, что он не собирается остаться в городе. — Да, я уже собираю вещи, — тут же заявил Эмин, приложив телефон к уху. — А? Так ты ещё в Пекине? — Почему ты звонишь так рано? Ты всегда так просыпаешься? — Я… это, ты можешь меня забрать? — Что-то случилось? — Ну, дагэ ведь заболел, поэтому ему я не звонила… в общем, я в полиции, пробыла тут всю ночь. Они сказали, что под залог меня выпустят. — Чт..? Как? Объясни мне, как?! — Мне не разрешили долго говорить. — Как это не разрешили? — какая-то яростная справедливость взыграла в нём. — Они не имеют право ограничивать длительность твоего разговора. — А мне они сказали, что у меня только две минуты. Там много рассказывать… так ты приедешь? Или нужно звонить кому-то ещё? — Где ты? — Эмин зачесал волосы назад, нервно вздыхая. — Третий округ, кажется, — она оглянулась вокруг, чтобы найти хоть какую-то подсказку. — Да, это третий округ. — Хорошо, я уже выезжаю. Жое только успела сказать короткое спасибо, прежде чем он положил трубку. Ей было нечего бояться, хотя было неловко — ему нужно будет заплатить залог в тысячу юаней. Кроме того, она специально спросила разрешения пойти в клуб именно у Хуа Чэна, чтобы Эмин не знал об этом. Ей казалось, что он уж слишком яростный противник подобного рода развлечений. И всё же, ей ведь не было что скрывать и стыдно быть не должно! Вернув свой телефон в коробку на столе полицейского, девушка снова свела руки поближе, так как от наручников было немного больно. Рану на её руке кое-как дезинфицировали, но ей самой не хотелось сидеть спокойно, пока ей пытались помочь. Стоило ей в сопровождении вернуться в свою камеру в приёмном покое, как она снова злостно посмотрела на Спиди, чьё лицо теперь было по ширине как тарелка для пиццы. И она всё ещё не унималась, до сих пор хотелось ударить его снова, чтобы хоть как-то облегчить досаду. Когда они с Цинсюанем и Баньюэ вышли на улицу из клуба, Жое задумалась о том, где будет ночевать, так как самой в квартире быть не хотелось, Баньюэ теперь переехала к Пэй Су, а Цинсюань жил со своим дядей. Всего через квартал она видела один отель и решила остаться там, поэтому взяла охрану из клуба, а своих друзей отправила на лимузине по домам. Стоило ей проводить ребят взглядом, как услышала грохот у входа в клуб. Ожидающие своей очереди снова расступились и с нескрываемым шоком наблюдали, как полиция выводит буйного парня, только вот Жое узнала в нём Спиди. Скривившись, она уже было хотела продолжить свой путь, но он её узнал и закричал, что это она его вынудила совершить акт взятия заложника. Один из полицейских бегло на неё посмотрел, но буйство всё никак не прекращалось, так он начал кричать, что у неё с собой пистолет. Ещё и охранник встал прямо перед ней, чтобы защитить, поэтому её персона действительно вызывала подозрения. Пока было неясно, было ли спланировано это нападение, поэтому полиция просто хотела исключить все возможные варианты, так как Спиди мог быть лишь марионеткой в руках настоящего террориста — он отказался уходить из клуба, так как оплатил полную стоимость вип-абонемента, но охранники просто собирались вытолкнуть его из здания и больше никогда о нём не вспоминать. Однако он сумел вырваться, схватил первую попавшуюся девушку, приставил к её шее нож и завопил, чтобы сюда привели директора, иначе он её убьет. Кажется, он даже закрыл их в туалете в знак протеста. Пьяный и обкуренный придурок теперь лежал лицом в капот и только наблюдал за тем, как Жое пытается успокоить охрану. Да, если бы полиция знала, с кем имеет дело, лучше бы проигнорировала, но она не хотела подобного внимания, так что решила пойти на контакт и объяснить, что это всё — нелепая ошибка. Однако вопрос стоял остро — оружие есть или нет? Они сказали, что у них есть обвинение, поэтому, если она не может показать сумку сейчас, они арестуют её, снимут видео с камер и возьмут ордер без проблем. Вот так вот она оказалась здесь. По глупости их посадили вместе, а у Жое не было терпения слушать его бред по поводу того, что, останься она с ним, они бы оба были счастливы. Но стоило ей предположить, что его кличку ему дали неудовлетворённые подруги, как он тут же вспылил — вскочил на ноги, выпячил грудь, кричал что-то, но полиция пока не спешила предпринимать меры, зная, что этот ублюдок пьян и под наркотиками. Но стоило Жое с одного удара заставить его упасть, как в камере тут же появились полицейские. Спиди отсадили, а на Жое надели наручники. Путаясь в сведениях, он давал показания, что из-за неё на него напали и пытались убить, поэтому он в состоянии аффекта напал на посетительницу клуба. Жое только у виска крутила — разве этому ублюдку можно верить? Уставший полицейский приказал увести Спиди и привести Жое. Некоторое время он молча что-то дописывал в своём ноутбуке, а девушка так и сидела молча, наблюдая за этим безумием, в которое она встряла. Она либо полностью прекратит думать о клубах, либо это будет продолжаться каждый раз. Казалось, её историю он слушал равнодушно, и как же было хорошо, что она ехала в другой машине, так что незаметно отвела барабан револьвера в сторону, чтобы патроны выпали в сумку. Её версия была максимально правдивой — она ему не дала, он стал психовать, она угрожала ему пустым револьвером, а после за неё вступилась охрана — всё! К тому моменту уже прислали видео из клуба, где отчётливо было видно, что Жое избегает контакта со Спиди и, в целом, история звучит правдиво. Однако, даже если револьвер был не заряжен, это не лишает Жое ответственности за ношение оружия без лицензии, тем более, ещё несколько лет назад был принят закон, что на массовые мероприятия нельзя проносить оружие, чтобы избежать терактов. Пока что она не комментировала обвинения и покорно молчала. Однако, покорно молчать — не значит принять вину на себя. То, что у неё не было лицензии — не её проблема. Полицейский тяжело вздохнул и позволил ей сделать звонок, сообщив, что в таком случае нужно будет оплатить залог, чтобы её отпустили. Спустя час, когда Эмин уже приехал, она была так измотана этими громкими криками о том, что её отпустят, а Спиди нет. В соседней камере бушевал какой-то пьяный мужик, который был тут постоянным гостем. Он то и дело стучал наручниками по ограждению, поэтому голова у Жое уже разрывалась, особенно после того, как у кого-то из служащих внезапно заканчивалось терпение и они начали рявкать на любой шум. Спиди никак не унимался, почти что просунул голову между прутьями и злостно шептал, что он её достанет и заставит заплатить за унижение. Но она так устала от этой драмы, что даже плевать в него не хотела, хотя и могла. Из-за жёсткости кушетки она даже не чувствовала ног, но всё равно продолжала спокойно сидеть, будто ничего не происходило. Даже когда она увидела, что Эмин разговаривал с полицейским и собирался оплатить залог через электронный банк, у неё не было сил хоть как-то реагировать на это. Стоило полицейскому получить квитанцию об оплате, он тут же подготовил какую-то бумагу, подписал её и отдал Эмину, а подчинённому сказал выпустить Жое. Она только сейчас заметила, что порвала свои колготки в сеточку из-за этих дурацких сидений. Всё ещё сохраняя спокойно-неудовлетворённый вид, она встала только тогда, когда дверь в камеру со скрипом открыли. Медленно и вальяжно она подошла к полицейскому и подняла обе руки, закинув голову немного назад. Мужчина открыл её наручники и полностью их снял. Слегка размяв обе ладони, девушка бросила короткий взгляд на Спиди, который только скривился от одного её вида. Эмин уже снял пальто, чтобы отдать его Жое, но не мог удержаться хотя бы от улыбки, ну ведь правда — она выглядит как бывалая преступница и гроза всех зон! Растёкшаяся тушь и подводка, порванные колготки и ноги немного запачканы кровью, кое-как забинтованная рука, через которую всё равно было видно сухую кровь и уже синие следы от удара. Когда девушка подошла к нему, он просто молча накинул ей на плечи свое пальто, чуть приобняв её одной рукой — даже удивился, что она не сопротивлялась, а просто продолжила идти с гордо поднятой головой. Но она молчала, а Эмин просто наблюдал — он не знал причины того, почему её забрали в полицейский участок, но ему удалось убедить участкового, что на неё не стоит заводить дело об оружии. Неужели действительно напала на кого-то? Ему хотелось, чтобы она сама обо всём рассказала, но долгое время, пока они ехали, она молчала, хотя и поблагодарила его за помощь. Хуа Чэн сказал, что они могут приехать к нему, так как Се Лянь всё ещё немного болен и ничего страшного в том, что Жое немного поживёт с ними, не будет. Им предстояло объехать торговый центр, но Эмин предусмотрительно решил сделать небольшую остановку. Жое это удивило, но она послушно следовала за ним до ближайшей аптеки. Он купил кое-какие лекарства для неё и усадил на скамейку. Бинт уже успел присохнуть к ране, поэтому ему предстояла ювелирная работа. Юноша аккуратно снимал засохшую ткань, ненадолго останавливаясь каждый раз, когда Жое вздрагивала или ойкала из-за боли. — Сейчас пощиплет, — предупредил Эмин, тряся в руке флакон с противовоспалительным антисептиком. Жое приготовилась и немного даже напряглась, и всё же не была готова к тому, как сильно будет печь рана. Оно и не мудрено — не нужно было показывать характер в полиции и не позволять поухаживать за раной. Всё ещё нежно придерживая ладонь Цзыи, Эмин аккуратно дул на рану, отчего становилось немного легче. Жое не могла отделаться от мысли о благодарности, она вспомнила слова Ша Хуалин о нём, невольно, но задумалась. А ведь правда, он ведь неплохой, наоборот, несмотря на свою работу, он такой заботливый и умный, а она так неправильно себя с ним ведёт. И, нет, это не было просвещение свыше — стоило ей увидеть, что Эмин заметил её взгляд и задержался ненадолго, чтобы его понять, как она забурчала, что ей очень больно, а он ничего не делает. Он только улыбнулся и продолжил дуть на рану, а ей всё же в глубине души было немного стыдно из-за того, что она не должна быть так с ним резка, всё же он помогает ей всё время, буквально со всем. Но он расценил её взгляд, как возможность начать разговор. Остановившись на секунду, он спросил: — Так что произошло? — он чуть склонил голову вправо, и снова подул на рану. Её рассказ звучал довольно сжато, но как раз уложился до того момента, пока Эмин не закончил обрабатывать рану как положено. Стоило ей закончить свою историю коротким: «Ну, как-то вот так», она пожала плечами и посмотрела на парня, будто боялась его реакции. — Не переживай, никто не будет заводить на тебя дело. А этот парень… Спиди? Ты знаешь его имя? — Нет, не интересовалась этим, — Жое пожала плечами, наконец имея возможность забрать свою руку себе. — Зачем тебе его имя? — Мне просто показалось, что у него нет никаких манер, так что я бы отправил к нему нескольких добровольцев научить его хорошему тону, — юноша снял перчатки, собирая весь мусор, что они оставили после обработки раны. — Ха-ха, но, серьёзно, может мне стоит получить разрешение на владение оружием? — Не стоит, потому что с этим могут быть проблемы. Если тебя поймают на месте перестрелки Триады, то, если у тебя будет лицензия, тебя могут с нами связать, но, если у тебя не будет подтверждённого права на владение оружием, ты можешь сойти за обычную жертву. У нас ни у кого нет лицензии, кроме меня, потому что я её получил ещё в армии. По документам я владею только кольтом, но по итогу использую винтовки. — Понятно. Но, тогда мне не стоит носить оружие? — В следующий раз я распоряжусь, чтобы охрана действовала сразу же, — Эмин чуть улыбнулся. — Ну что, пойдём, купим тебе немного одежды? — Зачем? — Ты в таком виде собираешься ехать к дагэ? — И правда, — Жое чуть нахмурилась. — Вот, возьми, — он протянул ей влажные салфетки, чтобы она могла вытереть кровь на бедре, хотя и сам мог это сделать, ведь вытирал её руки, однако ему показалось, что это уж слишком близкий жест. — Спасибо, — Жое улыбнулась слегка грустно. И всё же, было неловко использовать его доброту, так что, войдя в первый же магазин одежды, она пообещала, что быстро справится. И не соврала — спустя всего десять минут она уже подобрала для себя одежду и новую куртку. Одежду сразу же подготовили для того, чтобы она могла остаться в ней. Эмин уже было хотел отдать свою карту, чтобы оплатить покупку, но Жое его прервала и протянула карту Хуа Чэна. — Не переживай ты так, это рабочая кредитка, так что я могу тратить деньги на тебя, — Эмин улыбнулся, пряча карту в кошелёк. — Хуа Чэн дал мне эту карту, чтобы я могла купить себе шмотки, так что не надо, — получив чек, она отправилась за парнем, будто только и ждала указаний. — Я ещё не завтракал, и ты, наверное, тоже голодна? Девушка задумалась, но, нахмурившись, сказала только: «Очень!». Эмину это показалось забавным, ведь она с самого утра такая серьёзная и неприступная, но, стоило о ней позаботиться, как она тут же становилась искренней — милой и честной. Он настоял на том, что хочет угостить её, но она попросила просто поесть уличной еды, поэтому выбор пал на пекарню с мясными пирожками, обжаренными в чесночном масле. Зная, что она не спала всю ночь, он понимал, что, когда она приедет домой, то непременно отправиться спать, поэтому не стал заказывать ей кофе, а вместо него взял мятный чай. Повар через высокую стойку подал им картонные тарелки с двумя огромными и плоскими лепёшками с мясом. Они пахли божественно, хрустели и выглядели так прекрасно, как только может выглядеть еда. Однако Жое не тратила время на то, чтобы рассматривать еду, ведь пока она горячая, её нужно есть, и быстро! Замечая этот пыл, с которым она ела, Эмин даже не сразу приступил к своей еде. Наверное, в клубе она только и пила безалкогольные напитки, но не съела ничего, поэтому он только молча дал знак повару, чтобы он приготовил ещё одну лепёшку, чтобы к моменту, когда Жое справится с едой, у неё была добавка. Всегда такая возвышенная и манерная, сейчас она просто быстро ела, иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание или набрать воздуха в рот, чтобы остудить кусочек лепёшки. Эмин просто улыбался и просил её не спешить, ведь никто не заберет у неё еду. С улыбкой в ответ она только говорила, что это вкусно, а она голодна, очень голодна! Он даже половину съесть не успел, когда она уже справилась со своей порцией. Всё ещё блаженно улыбаясь, она не сразу заметила, что ей протянули ещё одну лепешку на картонной тарелке. С каким-то даже восхищением она посмотрела на повара, а после на Эмина, и снова по кругу. Бережно взяв в руки лепешку, она с благоговением её осмотрела и подняла взгляд на Эмина: — И всё же, когда я ещё немного подрасту, я, наверное, всё-таки выйду за тебя замуж, — сообщила она и тут же приступила к еде, даже не обращая внимания на то, что он запнулся. — Не говори таких вещей… — Я сказала серьёзно. — Я не об этом, я имею ввиду, что люди могут подумать, что я совращаю малолетку, — Эмин усмехнулся, но всё равно ему стало немного стыдно из-за того, что Жое подняла взгляд на повара и улыбнулась. — Дяденька, не подумайте ничего такого, мне скоро девятнадцать будет, — весёлым тоном сказала она. — Хорошо-хорошо, — мужчина неловко улыбнулся и отвернулся, будто его действительно заботило, что там обсуждают эти двое. Стоило ей с особым аппетитом расправиться со второй лепешкой, как Эмин спросил, заказать ли ей ещё одну? Она всё ещё была голодна, но соглашаться не стала, потому что Эмин съел всего одну, а она что, свинья, чтобы так много есть? Пока она пила свой чай, Эмин всё же попытался уточнить насчёт замужества, но она отнекивалась: «Я всё ещё маленькая, не подросла ещё. Не спрашивай!». Она всю дорогу делала вид, что не видит его взглядов, и даже когда они приехали к её подъезду, ей удалось сбежать из машины, в надежде, что мадам Цао всё ещё не уехала, однако консьерж расстроил Жое — вылет был ночью, так что Тоя она оставила в переноске рядом с ним. Щенок так вырос за столько недель, что Жое едва его узнала. Взяв его на руки, они вместе с Эмином поднялись наверх, чтобы взять кое-какие вещи с собой. К тому моменту она уже узнала у Хуа Чэна, что у дагэ держится немного повышенная температура, так что он настоял на том, чтобы Жое пожила у него, если действительно боится спать одна. А раз у них будет полно свободного времени, она сделает ему маникюр. Эмин только держал в руках все её коробочки и пакеты, пока она со щенком на руках носилась вокруг и нагружала его всё больше. Когда она оглядывалась, чтобы проверить, не забыла ли что-то, заметила коробку на кухонной тумбе. Это была подарочная коробка, которую принёс Му Цин в тот раз, когда они с дагэ немного поссорились. И ей бы хотелось посмотреть, что внутри, однако она решила оставить её нетронутой. Строя планы на день, она совсем забыла о том, что действительно устала и нуждалась в сне. А Эмин, несмотря на то, что всё ещё было раннее утро, уже немного опаздывал, ведь дорога в Тунхуа к его родителям займет не меньше десяти часов, а он не хотел приехать слишком поздно, поэтому, несмотря на то, что сказал, что будет выезжать после полудня, хотел отправиться в дорогу как можно раньше. Доставив в квартиру Хуа Чэна всё добро Жое, он отчитался о том, что нужно отправить пару человек к Спиди, а также надавить на полицию, чтобы дело на Жое не заводили. А она просто стояла и хлопала глазками, не понимая, куда дели дагэ. Эмин закончил доклад и, поклонившись, ушёл, намеренно громко сказав, что он уезжает на две недели в отпуск, чтобы Жое точно услышала это. — Идём, я покажу, где ты будешь спать, — Хуа Чэн сложил руки на груди и с каким-то спокойствием и абсолютной незаинтересованностью просто развернулся и отправился вглубь квартиры. — А где спит дагэ? — В гостевой, — коротко ответил шиди. — Сегодня к дагэ приедет доктор? — Да, но чуть позже, он ещё даже не просыпался. — А ты чего так рано встал? — Я ещё и не ложился, — он уже было хотел приступить к экскурсии, но отложил свою речь до того момента, пока у Жое не закончатся вопросы. — Спасибо за твоих ребят — то, как они за меня вступились, выглядело так круто, словно я в дораме была! — Но по какой-то причине тебя всё-таки арестовали? — Это из-за того, что у меня было оружие, — она пожала плечами. — Эмин сказал, что решит этот вопрос, а лицензию всё равно оформлять не надо. — Это верное решение, — задумавшись, сообщил Хуа Чэн. — Сегодня сюда приедет министр инфраструктуры, так что у меня важная встреча через час, поэтому давай быстрее разберёмся. — Да, хорошо, — Жое кивнула и стала внимательно слушать хозяина квартиры. — Делай что хочешь, — коротко сообщил Хуа Чэн. — Что… и всё? — Да, всё. Это твоя комната, уборная напротив, одежду для тебя уже принесли, если захочешь что-то поесть — кухня в твоём распоряжении, а ещё у тебя есть моя карточка, так что можешь что-то заказать. — О, и правда круто, когда ухажёр твоего папы такой богатый, — Жое поджала губы, оценивающе рассматривая комнату, но Хуа Чэн цокнул языком. — Сделаешь кофе? — А, окей… Но он не будет таким вкусным, как в кофейне. — Оно и понятно. — Зато дагэ не один раз работал баристой, так что он знает кучу рецептов и умеет даже делать рисунки на капучино, — словно они спорили, чей папа круче, Жое с гордостью поделилась умением своего отца. Хуа Чэн только уставился на неё. Не то чтобы он не знал о том, что Се Лянь работал баристой, но одна мысль так и крутилась у него на языке, и, казалось, Жое поняла, о чём речь, так что только пожала плечами, что явно можно было расценить как согласие. — Но свои сумки сама сюда неси, — Хуа Чэн сложил руки на груди и уже было хотел уйти. — Эй, но Эмин носил их за меня. — А я не Эмин, тем более, гэгэ запретил мне носить тяжести, — он никак не поддавался уговорам. — Но они лёгкие. — Раз лёгкие, неси сама, — он всё же вышел в коридор, но она его опередила и остановилась прямо перед ним. — Слушай, но если у вас с дагэ всё в итоге будет хорошо, кем ты мне будешь? Папой? — Что за… тупая привычка искать себе родственников?! — Можно я уже буду называть тебя папой? — Нет! — Но почему? Чисто технически, так и будет… или ты хочешь быть мамой? Как вы там роли разделите, а? — Перестань нести чушь, — шикнул Хуа Чэн, закрывая её рот рукой. — Но почему? Я хочу себе ещё одного папу, а ты идеально подходишь на эту роль, — Жое только поддалась, когда он её отодвинул и отправился в сторону своей комнаты. — Только представь, если я поступлю в универ, там же наверняка при знакомстве все будут говорить, кто у них родители. А я такая встану и скажу, что первый мой папа — наследный принц, а второй — глава Триады! Круто же, когда у тебя богатый и влиятельный папа? — Я не знаю. — Но теперь будешь знать!.. Ой, да брось, ты так себя ведёшь, будто я навязываюсь. — Ты именно этим и занимаешься. — Нет, ты же обо мне заботишься, и я знаю, что это не из-за дагэ! — опережая его возражения, девушка тут же выпалила контраргумент. — Я знаю, что я для тебя не пустое место и что ты меня не ненавидишь, так что перестань кочевряжиться. Я считаю тебя своим союзником. — Спасибо большое, — Хуа Чэн вошёл в комнату и в дверях обернулся к девушке, загораживая проход. — И ещё папой, — девушка чуть наклонила голову. Закрыв глаза, она не увидела, как его губа дёрнулась, и он тут же закрыл перед ней дверь. — Бу-бу-бу, да бу-бу-бу, — Жое кривлялась сама себе, и всё же отправилась к своей куче вещей, которые так и остались у входа. Их было совсем немного, больше места занимали мелочи для Тоя. В первую очередь она выпустила его и показала, где будут стоять его мисочки и где выход в подъезд, чтобы он обязательно знал, куда нужно идти, если он захочет на улицу. Собачонка лишь задорно бегала за ней, пока она раскладывала свои вещи в спальне. Краем уха она услышала, что Хуа Чэн уже собрался уходить, так что она не упустила своего шанса понадоедать ему, называя его своим отцом. И почему он так бесится? Спустя несколько часов, пока девушка просто лежала на кровати и никак не могла прийти в себя — хочет она спать или нет? Проснулся её дагэ, они вместе позавтракали, она рассказала про свои приключения, а он только качал головой — как ей удается всё время куда-то встревать? Однако он всё равно её пожалел. Той поначалу не узнал Се Ляня и принялся лаять, но вскоре всё равно ластился и просил его угостить тостом с шоколадной пастой, но Жое была непреклонна и давала ему лишь овощи, которые он всё равно ел, но не с таким удовольствием, как хрустящий тост. Когда Жое сказала, что Хуа Чэн ушёл на встречу, он никак не отреагировал, хотя она напрягла все свои наблюдательские способности. Однако, кажется, ему реально было всё равно, хотя на самом деле он немного переживал, ведь могло случиться что-то непредвиденное. Но они решили не ждать возвращения Хуа Чэна, а приняться за готовку обеда. Жое очень хотела съесть суп с пельмешками, поэтому именно его они и готовили. Она старательно помогала нарезать овощи и следила за всем процессом, не забывая время от времени интересоваться тем, как же чувствует себя Се Лянь. Казалось, простуда ненадолго отступила, хотя его голос всё ещё звучал тихо и болезненно, так что она переживала, чтобы Се Лянь отправился отдыхать тогда, когда это ему потребуется. Когда оставалось всего десять минут до окончания готовки супа, Жое получила смс от Цинсюаня, поэтому отпросилась и ушла в свою комнату, чтобы рассказать о том, что происходило этой ночью, ведь юноша только что проснулся и не знал ничего! Се Лянь только снова измерил температуру — 37,5. Самая мерзкая температурка, он уже чувствовал, что устал, хотя проснулся чуть больше часа назад. Но оставалось всего недолго, и он собирался накормить хотя бы Жое, и только после уйти снова в постель, однако, к его счастью, пришёл Хуа Чэн. Он не сразу заметил принца на своей кухне и задумчиво прошёл мимо, но после всё же обратил внимание на запахи, поэтому обернулся. Его задумчивость и некоторая усталость тут же исчезла, стоило ему увидеть улыбку Его Высочества. — Гэгэ, когда я пытался готовить и убирать, ты выгонял меня, это нечестно! — тут же заявил он, хоть и ругаясь, но с улыбкой. — Что поделать, вот такой я плохиш, — Се Лянь лишь повел бровями, с какой-то искрой улыбаясь. — Гэгэ-э-э, — будто пытался пристыдить, протянул юноша. — Ваше Высочество, что вы себе позволяете? Что за непотребства? — однако увидев только, что принц ему подмигнул, он глубоко вздохнул и с мягкой улыбкой наблюдал за ним. — Гэгэ, как ты себя чувствуешь? — А, ну, немного температура ещё есть, устал, так что сейчас поедим, и я пойду спать снова. Ничего, если вам придётся разобраться с посудой? — Не спрашивай о таких вещах, — юноша улыбнулся. — К тебе сегодня доктор около трёх дня придёт. — Мг, — кивнул принц, тут же подсчитывая, что так у него будет аж четыре часа сна! Однако, зная, что Хуа Чэн та ещё проныра, казалось, тот точно воспользуется моментом, однако он старался не думать об этом, обратив внимание на небольшую кастрюлю. Но стоило ему обернуться, он бы наверняка сначала заметил мечтающий и радостный взгляд Хуа Чэна. Но, присмотрись он к картине повнимательнее, то непременно бы увидел миниатюрную тень в коридоре, что была там уже довольно долго.

***

— Я подвезу тебя, гэгэ, — Сань Лан поднялся со стула. — А вы куда? — Жое выглянула из своей комнаты. — Сегодня двадцать восьмое марта, — коротко сообщил Се Лянь. — А, да? Ну, окей. И для всех всё было понятно: двадцать восьмое марта — день, когда Се Лянь даст Пэй Мину финальное интервью. Конечно, уже теоретическую часть они записали, где Се Лянь рассказал о том, что видел и слышал сам в момент свержения. Как говорил Пэй Мин, осталась только «эмоциональная часть». Се Лянь знал только о тех доказательствах, которые сам предоставил господину Пэю, а всё остальное оставалось большой загадкой. Се Лянь завязал галстук перед зеркалом, пока Жое и Сань Лан следили за всем, что он делал. Широковатая рубашка отнюдь не скрывала всех достоинств его фигуры, наоборот, делала плечи шире, а талию уже, отчего он действительно выглядел утончённо. Не скрывая свой мечтательный взгляд, Сань Лан снова и снова думал о том, как ему повезло заполучить такого мужчину. Се Лянь в зеркале заметил этот взгляд и улыбнулся, это стало чем-то вроде молчаливого комплимента, признания в любви. Стоило ему убедиться, что Жое с какой-то непонятливостью смотрит на Хуа Чэна, принц только подмигнул ему в отражении и продолжил укладывать волосы. — Знаешь, Сань Лан, я освобожусь через пару часов, можем встретиться? — Конечно, есть какой-то план? — спросил Сань Лан, подперев щёки ладонями, он выглядел как влюблённый подросток, и даже мог этого не скрывать. — Да, помнишь, на той улице, где мы нашли классную пиццерию, ты ещё учил меня там рисовать? Там открыли несколько магазинов в торговом центре, могли бы там погулять? — Это тот, что на улице? — Да, где магазины на улицу выходят, а не внутрь. Там ещё пара киосков с выпечкой и кофе есть. — А, знаю, мне забрать тебя или встретимся там? — Там встретимся, идти же не очень далеко, — Се Лянь улыбнулся. — Я готов, можем ехать. Се Лянь накинул на плечи пальто, игнорируя нахмуренный взгляд Жое. Эти ребята точно что-то скрывают, но ей не говорят и слова! Хуа Чэн прикидывается дурачком каждый раз, когда Жое спрашивает о том, что тот собирается делать, чтобы заполучить дагэ, а её это жутко бесит! В тот раз, когда она случайно услышала их разговор, её едва ли не стошнило из-за этого флирта! Разве те слова о том, что дагэ плохиш, не звучат так же, будто он говорил: «Я такой плохой, ты можешь наказать меня». Фу, как это вызывающе звучит! Она не могла поверить ушам, что её дагэ мог сказать нечто подобное. Поэтому она всё больше следила за ними, внимательно слушала их разговоры. Они остались жить втроём ещё около недели, пока Се Лянь полностью пришёл в норму, а потом всё же разъехались. Она даже делала вид, что слушает музыку в наушниках, лишь бы узнать больше, девушка надеялась, что в тот раз это была просто шутка и её разыгравшаяся пошлость. Но если бы она знала, что всё самое интересное происходит по ночам в соседней спальне, то точно бы не уходила спать с такой спокойной душой и чувством выполненного долга. Но не только она заметила, что вокруг происходит нечто странное, так как даже понятия не имеет, что уже попалась на удочку! Однако разглагольствовать или даже думать о своей маленькой победе не было времени, ведь им пора было уходить. Уже в машине Сань Лан поинтересовался, чем они будут заниматься после, но Се Лянь только пожал плечами: «Может, сходим на каток?» — Но ближайший в нескольких километрах от того места, где мы встретимся, — юноша нахмурился. — А ты сможешь меня забрать? Вместе поедем покататься на коньках. — Звучит странно. — Всё узнаешь позже, — Се Лянь улыбнулся и отвернулся к окну. Съёмка была назначена не в офисе телеканала, а в студии Пэй Мина, которую он оборудовал в одной из своих квартир. В высотке он купил небольшую студию с прекрасным видом на город, и, хоть уже темнело позже, всё равно кадр выходил отличным. Здесь были только они с Пэй Мином, и ещё Пэй Су, чтобы убедиться, что всё оборудование будет исправно работать. Никого больше они не могли пригласить, поэтому подготавливали всё сами, ведь нужно было задействовать как можно меньше людей для сохранения тайны. Поначалу вопросы Пэй Мина были поверхностными, больше, чтобы подытожить прошлую часть интервью. Скорее всего он делал это, чтобы снова войти в нужное настроение, разговориться и успокоиться. — Когда общественности стало известно о том, что ты являешься наследным принцем, все ждали хоть какого-то ответа именно от тебя, чтобы услышать твою точку зрения. Почему ты молчал? — Потому что в этом не было смысла. — Когда полиция обвиняет человека в преступлении, ему дают шанс оправдаться. Ты не думаешь, что если бы рассказал всё сразу, то было бы меньше недопониманий? — Дело не в нежелании. Здесь всё обстоит иначе, стоит учитывать множество факторов. Когда мой отец учил меня правлению, я часто присутствовал на собраниях с советниками, я постоянно задавал вопросы, часто ставил в неудобное положение. Мне было лет пятнадцать, но я постоянно спрашивал: «Отец, почему ты не можешь просто сказать, что ты не отсиживаешься, пока преступность и коррупция процветает? Ты же работаешь так много, следишь и составляешь тонкий план. Намекни хотя бы, что ты занят этим, что ты точно так же переживаешь!». Он часто мне говорил, что всему своё время, а я не понимал, почему нельзя просто взять и арестовать всех причастных. В тот раз я не понял этих слов, но он сказал, что люди не всегда должны знать о проблемах, которые мы испытываем, не все из них жалуются, чтобы услышать оправдания. Никому не интересно, как, главное — результат. Се Лянь комфортно расположился в кресле, принял удобную позу, его голос звучал ровно и подготовлено. Как в тот раз, когда он снова встретился с Цзюнь У. Эта игра в уверенность уже стала ему нравиться. Сидя напротив измученного мужчины, который хочет излучать достоинство, не составляло особого труда выглядеть высокомерно. Он молчал и не отвечал на вопросы, пока Хуа Чэн терпеливо держал в руках кольт и просто надеялся, что принц снова захочет его прострелить. Казалось, в тот момент Се Лянь и не рассчитывал на ответы, будто наперёд знал, что услышит только молчание. Стоило бросить разочарованное: «Вы действительно предсказуемы, так что мне уже скучно с вами», он встал и собирался уйти, как всё же услышал слащавый тон: — Ты же не думаешь, что раз я здесь, то всё тебе подвластно? Считаешь, что ты не идёшь по моему плану? Я здесь только потому что сам пришёл! — Нет, — Се Лянь даже не повернулся к нему, хотя и остановился. — Нет, я сам пришёл сюда, чтобы напомнить о твоей никчёмности. Ты не такой умный, как ты считаешь. Мне смешно только от осознания, что ты реально думаешь, что можешь переиграть всё по-своему, но что я вижу? Ты всё ещё приходишь сюда и ищешь ответы! Ты действуешь так, как я того хочу! — Если бы я действительно шёл у вас на поводу, — Се Лянь медленно обернулся и подошёл к мужчине, угрожающе наклоняясь, — я бы стал защищаться. Когда вы раскрыли правду, а после облили меня грязью, я бы искал оправдания, непременно бы попытался объясниться перед людьми, но у меня не вышло бы, так как вы бы продолжали портить ситуацию. После у меня не было бы выбора, истёрзанный и в крови, я бы пришёл к вам за помощью, унижаясь, стоя на коленях. Вы же этого хотели, не так ли? Так бы сделал я, будь я на лет десять моложе, но не сейчас. Вы здесь именно потому, что я не пошёл у вас на поводу — пока все кричали о том, что меня нужно убить, я молчал, пока вы сами были вынуждены мне звонить и предлагать помощь, ведь я не оправдал ваших ожиданий, а вы больше всего на свете хотели услышать и увидеть моё унижение, я не принял вашу помощь, того более, я сказал, что у меня всё хорошо и я вполне счастлив, разве не поэтому вы так странно сказали, что мои родители могут мной гордиться, потому что я не шёл у вас на поводу, также, как и не шёл отец! Я снова и снова разрушал ваши ожидания, несмотря на то, что мне было чертовски плохо, я задыхался от боли и злости, но вам я сказал, что всё хорошо! Вы просто не могли стерпеть обиды! Поэтому вы и пришли сюда, старались изо всех сил показать своё превосходство, унизить меня и заставить упасть. Вы хотели меня сломать, и посмотрите, что произошло! А знаете, почему? — Се Лянь внезапно улыбнулся. — Потому что я не тот человек, что прежде. Вы остались таким же мерзким, как и раньше, а я — нет. Вам ни за что меня не сломать. И что получилось? Вы были одним из самых могущественных людей на континенте, в ваших руках была полиция и политики, но что сейчас? Вы сидите в подвале, едите сомнительную еду и фантомные боли всё никак не оставляют вас, поэтому вы пытаетесь быть хоть кем-нибудь. А всё это, знаете, почему? Потому что вы слепо шли за моим образом и отрицали то, что перед вами другой человек. Вы могли бы просто убить меня, медленно резать моё тело и рассказывать о своих преступлениях, и я бы умер в агонии, не имея возможности попрощаться с дочкой. Но вы решили играть иначе. Оглянитесь вокруг, ну же! Всё, что принадлежало вам, больше не ваше. Никто из ваших друзей даже не думает о том, куда вы пропали. Вы больше ничего не сделаете, вы ничтожество, такое же, как и обычный человек, чья судьба в руках сильных. И если я скажу вам что-либо делать, вы будете это делать, потому что я сказал так. Поэтому не пытайтесь давить на меня вашим авторитетом. Се Лянь снова выпрямился и посмотрел на мужчину свысока несколько секунд. — Но не переживайте, из-за вашей наглости я не злюсь. Осознание того, что вы ничтожество, придёт немного позже. Сначала вы начнёте осознавать, что следовало поступить иначе, после — что ваша жизнь полностью в моих руках, ведь вы даже покончить с собой не можете без моего разрешения, а ещё позже вы поймёте, что просить о смерти у меня не так уж и низко. Скрывать было бесполезно — ему доставляло удовольствие то, что Цзюнь У теряет контроль над собой всё больше с каждым его словом. Сначала просто дышал чаще, чуть краснел, но взгляд не отводил, покусывал губы, щурился, сжимал штаны на коленях в крепких кулаках, будто сдерживался от того, чтобы прямо сейчас не ударить наглеца. Се Лянь не блефовал — вся жизнь Цзюнь У в его распоряжении, каждое слово звучало от всего сердца. Когда он играл с Ци Жуном, как с испуганной мышью, в большинстве притворялся, ведь понимал, что Ци Жун лишь средство для достижения цели — на него необходимо было давить, чтобы в итоге хотя бы надломить. Но здесь он разошёлся на славу, буквально получая удовольствие от каждой секунды здесь. В какой-то момент Цзюнь У просто вскочил, но, несмотря на то, что был куда выше принца, его соперник ни на секунду не засомневался, доставая из кобуры пистолет. Дуло снова было нацелено прямо между глаз мужчины, который обезумел от ярости. — Просто сделай это, давай! Ты не сможешь! — крикнул мужчина. Хуа Чэн даже бровью не повёл, даже не напрягся, зная, что его принц держит всё под контролем. — Я же сказал, нет, — коротко, словно пытаясь успокоить провинившегося ребёнка от приступа истерики, сказал Се Лянь. — Убей меня. — Не хочу, — Се Лянь улыбнулся. — Это был бы уж слишком простой конец для вас. Я же сказал, что заставлю вас мучиться до конца ваших дней, или вы действительно рассчитывали, что я сжалюсь над вами, как только пройдёт немного времени? — смерив мужчину взглядом, Се Лянь только ухмыльнулся. — Да неужели?! Что, правда? Ха-ха, кажется, вы действительно понятия не имеете, кто перед вами, хотя всегда говорили мне, что ваш талант заключается в том, что вы хорошо знаете людей вокруг, тогда как могли так опрометчиво надеяться на мою доброту? — А с другой стороны, сейчас, по какой-то причине, ты здесь, значит, тебе есть, что сказать? - спросил Пэй Мин. — Да, потому что сейчас я знаю правду о том, что произошло. — Хорошо, тогда начнём с самого начала. Я изучал просторы интернета, где мне встречалось много теорий о тебе. Некоторые интересуются тем, чем ты занимался все эти годы, пока снова не вернулся в Пекин, но уже как журналист. — Некоторые знают, что я по образованию учитель, так что долгое время я занимался… воспитанием детей, вот. Поначалу, конечно, было немного сложно жить самому, но мне удавалось зарабатывать на жизнь. — Ты работал в каком-то центре? Или тебя нанимали, как частного специалиста? — Эм, не думаю, что говорить об этом действительно хорошая идея. Я не хочу, чтобы у этих людей были проблемы. — Хорошо, тогда расскажи о Триаде. Все считают, что ты уже тогда был связан с Триадой, несмотря на контекст, и то, что обвинения уже опровергнуты, можешь ли ты прокомментировать ситуацию? — Мой отец никогда бы не работал с Триадой, ни за что! Он скорее бы отдал трон и ушёл, чем сотрудничал бы с ними. — А что насчёт тебя? Кое-какие источники считают, что в твоём случае всё куда запущеннее. Цитата: «Этот человек лишь сделал для себя рекламную кампанию, посредством журналистских расследований. Уличая политиков в коррупции, он пробил себе путь, чтобы в итоге заявить о своей принадлежности к королевской семье и потребовать власти. Если бы ему не дали взойти на трон, с помощью такой обширной рекламы, он мог рассчитывать хотя бы на место в парламенте. Всё это ему было бы сложно провернуть самому, очевидно, что Триада помогала ему, чтобы иметь влиятельного человека во власти» — конец цитаты. — Это не то… Не то, чем я занимался. Когда я пришёл работать журналистом, я рассчитывал на то, что буду работать пять дней в неделю со стандартным графиком и более-менее хорошей зарплатой — мечтать о большем я даже не пытался. Долгое время я просто писал статьи, часто даже не под своим именем. Грубо говоря, я был копирайтером, даже не журналистом. После обстоятельства сложились так, что я познакомился с вами, и вы предложили мне интервью с индийской беженкой. Как сейчас помню, что очень переживал, потому что это было первое моё интервью в жизни. Это всё я к тому, что я начинал с самых низов, мне просто повезло. — И всё же, ты понимаешь, как всё выглядит, верно? Не очень благоприятно для тебя. — Да, я понимаю. Но всё это можно зачеркнуть лишь одним предложением. Все считают, что я куплен Триадой и представляю её интересы, но я не хочу власти, вот и всё. — В таком случае, если я правильно понимаю, после переворота ты не был связан с Триадой? — увидев кивок, мужчина продолжил, — Тогда, как и когда вы вышли на связь? — Не думаю, что этот вопрос действительно должен иметь ответ. — И всё же, у некоторых могут остаться сомнения. Если быть откровенным, ты точно не хочешь вернуть себе власть? Допустим, если бы никаких обвинений против тебя не было, и никто бы не стал тебе мешать. Ты бы попытался бы вернуть себе то, что по праву принадлежит тебе? — Нет, — Се Лянь только медленно покачал головой, даже звуча тихо. — Никогда. Даже если бы я остался единственным и последним из тех, кто имеет связь с династией, никогда я этого не сделал бы. — Почему? Власть, по-твоему, плохо? — Это сложно. Сложно объяснить, сложно рассказать. Поймите меня правильно, но меня воспитывали иначе. Я не знал другой жизни и не думал о том, что я мог родиться в обычной семье и работать всю свою жизнь, жениться, детей заводить, и всё такое. Для меня это… Это не главное. Меня от рождения учили быть правителем, понимаете? И в тот момент, когда я всё ещё был наследным принцем, я не видел другого варианта, я бы сделал это, потому что таков мой долг — я обязан был взять на себя правление, поклясться стать гарантом стабильного процветания народа, жениться и завести детей. У меня банально не было выбора! И никто, кроме тех, кто действительно, думая, был у власти, кто хотел изменить ситуацию к лучшему, не знает, насколько это тяжело. Вот насколько окружающие считают, что это легко и красиво: всё, что делал мой отец — встречался с дипломатами и пил чай в персиковом саду — вот ровно настолько же это было тяжело. Только с виду император имеет неограниченные возможности, но на самом деле он скован по рукам и ногам, и даже если бы хотел, не мог бы ничего изменить, так как этому мешают законы. И даже если полностью убрать все эти аргументы, доводы и здравый смысл, если оставить только меня, мои эмоции и трон, я бы всё равно не согласился. Я не могу поклясться в том, что смог бы быть честен с теми, кто поддался лжи и убил моих родителей. Для меня это нечто серьёзное, и, хотя я не могу до конца понять свои чувства, я точно уверен, что власть мне не нужна, я даже рад, что передо мной нет этой задачи, что я свободен и могу решать, как прожить свою жизнь. — Эта ситуация имеет много тонкостей, стоит учитывать, что ты тоже человек. Поэтому ты здесь, чтобы рассказать о том, что ты пережил, чтобы остальные это поняли и могли сделать выводы. — Вы правы, но… я не хочу вдаваться в подробности, даже мои близкие люди не всегда знают, что я испытываю, поэтому я не хочу слишком сильно в это углубляться. — Тогда, коротко скажи, что соединяет тебя с Триадой? Этот вопрос интересует всех — если Триада не является твоим сообщником в борьбе за власть, то кем она является? — Если быть честным… — Се Лянь замолк, ведь не знал, что было бы правильно сказать. — Без помощи Триады в этом вопросе, никто бы не узнал правду. Я бы не смог уличить преступника во лжи. Возможно, кто-то посчитает, что я не должен был делать этого, но я решил так — мой выбор очевиден и я не скрываю этого. — Ты не боишься, что люди будут упрекать тебя в этом? — Всё равно, — Се Лянь честно признался, пожимая плечами. — Мне всё равно. Практически все считали господина Цзюнь У светочем справедливости и чести, тогда как он сам являлся тем, кто возглавлял Триаду. Один лишь вопрос: все те, кто давал ему награды и поддерживал, будут нести наказание за то, что шли следом за преступником? Конечно, нет. — Но если теперь говорить о господине Цзюнь У… Насколько сильны твои чувства в данный момент? — Я не знаю… нет такой, знаете, постоянной ненависти, прямо бушующей, нет какого-то дискомфорта на фоне. Почему-то я спокоен, не знаю, нормально ли это? Иногда я действительно считаю себя ненормальным. Но в данной ситуации я уже не злюсь. Когда я услышал правду, несомненно, я был в ярости, я хотел справедливости, честно, но сейчас… Всё спокойно. — Выходит, ты не питаешь чувства ненависти, желания мести? — Моих родителей и всё, что он забрал, не вернуть только из-за того, что я отомщу. Это бессмысленно. — Но если отбросить любые рамки, как считаешь, какого наказания будет действительно достаточно? Какое наказание, по-твоему, будет действительно соответствовать преступлениям? — Не знаю, — Се Лянь добродушно улыбнулся, однако не было точно понятно — он действительно относится к ситуации мягко и снисходительно, или же имеет какой-то страшный план, о котором люди знать не должны. Пэй Мин даже чуть удивился такой реакции именно на этот вопрос. Принц хорошо понимал, что, если дело дойдёт до суда, Цзюнь У будет очень худо — никто из его былых друзей не станет его защищать, ведь это равносильно самоубийству. Также, как и было с родителями принца — все знали, что это ложь — советники, ближайшие служащие, но никто не сказал и слова, чтобы их спасти. И если принц был зол, что никто не предпринял даже малейшей попытки всё изменить, то сейчас понимал — говорить правду было опасно. Не зря они стали сбегать в другие страны, потому что боялись, что незаслуженная смерть настигнет и их. В случае с Цзюнь У, смерть была бы не такой незаслуженной. Говоря, что этот человек невиновен, имея контекст в десятках доказанных манипуляций и преступлений, можно навлечь на себя справедливый гнев. И хотя принц понятия не имел, что будет с этой историей дальше, может, кто-то действительно решит взяться за расследование, но он точно мог знать, что преступление против его родителей можно легко трактовать как государственную измену. И это были бы не пустые слова, а законно обоснованное обвинение. Если удастся доказать, что он был причастен к этому, его казнят. Се Лянь это понимал, но был ли он доволен этим, он и сам не знал. — Тогда, раз ты не ждёшь момента, чтобы отомстить, почему ты здесь? Помнишь, как-то ты говорил, что не хочешь комментировать ситуацию, так как люди не хотят знать правду, а скорее, просто найти повод для новых обвинений. Что поменялось сейчас? Ты ожидаешь чего-то от властей? — Нет, ничего. Мне жаль, что мои родители ушли с таким позором, я просто хочу очистить их имя. Если кто-то захочет проводить расследование, я противиться не стану, но это не моя окончательная цель. Я хочу оправдать своих родителей. Знаете, ведь на урнах, где лежит их прах, все ещё нет табличек с надписями, с их именами. На полке с ними нет даже фото, потому что я до паники боялся, что кто-то узнает их, что кто-то нарушит их покой даже сейчас, когда они уже и без того заплатили смертью за свои поступки, которых всё же не совершали. Я злил отца, ставил его авторитет под сомнение и в который раз пытался узнать, почему он не может действовать жёстко, если у него есть доказательства преступлений. А после он погиб, и это были мои последние слова, я не мог с ними ни проститься, ни извиниться за свои глупости — это всё, чего я хотел бы. — Как ты сейчас относишься к действующей власти? — К политике или..? — Ко всем — королевская семья, например, рассчитываешь ли ты хотя бы на знакомство? — Если говорить об отношении — не знаю, потому что я не знаю этих людей лично. Я не пытаюсь сейчас добиться внимания, почестей — я хочу, чтобы все забыли о том, кем я являюсь. Хочу разъяснить всю ситуацию, сгладить углы и просто спокойно жить. — А насчёт политики? — Вы и так знаете, что там всё ещё остались те, кто быть там не должен, — Се Лянь пожал плечами. — Не хочу давать каких-то комментариев на этот счёт. И вопрос о королевской семье, и о политиках, довольно личный. Мне нечего сказать, чтобы удовлетворить кого-то однозначным и чётким ответом. Когда я работал журналистом, уделял этому больше внимания, но в своей повседневной жизни предпочитаю не думать об этих вещах. Ведь на работе я был вынужден этим заниматься — я охотился на тех, кто шёл против закона. Думаю, я из тех людей, кто не хочет влезать в какие-то разборки, если я и смотрю новости, то с холодной головой. А если говорить о выборе, то я, честно говоря, ещё ни разу в жизни не ходил на голосования, поэтому не могу сказать однозначно о своём отношении к тому или иному члену политической системы. — Ты сказал, что хочешь, чтобы люди не воспринимали тебя как принца, а как обычного человека. Если тебя не интересует власть, чем ты будешь заниматься? — Мне очень хотелось бы… вернуться в журналистику, хотя в своё время я и устал от этой беготни, опасности. Но мне действительно нравится работать в этой сфере. Прямо сейчас я всё ещё думаю о том, чтобы переехать и найти обычную работу, как и раньше. У меня есть много опыта, так как я работал и продавцом, и мыл посуду на кухне, и баристой работал, поэтому я не пропаду в любом случае. Но однозначно я могу сказать, что хочу тишины и спокойствия. — Госпожа Цзянь, судя по всему, была непосредственным свидетелем этой истории. Для зрителей, которые не знают об этой девушке — она, в своё за время, являлась невестой наследного принца. Насколько я знаю, сейчас вы сохраняете дружеские отношения, верно? — Да, мы поддерживаем друг друга в сложившейся ситуации. — Есть некоторые сведения, которые знала только она, когда мы с ней беседовали, она отказалась от интервью. Зрители могут задаться некоторыми вопросами, поэтому я решил спросить у тебя об этом. Почему? Что происходит? Неужели ей всё ещё может грозить опасность? — Поначалу я считал, что она просто устала, после стольких лет напряжённой жизни и запугиваний, что сейчас она просто нуждается в отдыхе. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что решение сбежать и никак не контактировать ни с кем было единственно правильным решением, так как ей угрожают до сих пор. Сейчас она находится заграницей и хочет вести спокойную жизнь. Ей есть чего опасаться, есть кого оберегать, если бы она давала вам интервью, некоторые люди могли бы навредить ей. Поэтому я прошу отнестись к этой ситуации с пониманием. — О каком запугивании речь? — Не поймите превратно, любое слово может стать решающим для неё. Всё, что я могу сказать — она претерпела множество вещей, которые не выдержал бы другой человек. Я всегда ею восхищался, но раньше просто нравилось с ней разговаривать, потому что она, знаете, справедливая такая, креативная. Сейчас же я могу сказать, что проникаюсь к ней огромным уважением, ведь не каждая женщина способна на то, что сделала она. Она была решающей в моём расследовании, она давала много подсказок даже так, чтобы никто, кроме меня, их не понимал. Она невероятная, и насколько я восхищён ею, настолько же мне обидно, что из-за меня она подвергалась стольким ужасным пыткам. — И напоследок, скажи, пожалуйста, прямо сейчас, когда ты знаешь, что именно произошло, кто в этом виноват, что люди тоже будут иметь доступ к этой информации, что ты чувствуешь? Ты считаешь, что можешь назвать себя счастливым? — В какие-то моменты действительно было тяжело, все люди сталкиваются с какими-то проблемами в какой-то мере — этого не избежать. Говорить, что я испытываю что-то особенное, было бы действительно глупо. Но один человек сказал мне, что, когда тучи закрывают солнце, все знают, что оно там и остаётся, что придёт время, и оно снова выйдет. Он говорил, что рано или поздно снова станет светло, и я смогу увидеть свою дорогу. Думаю, сейчас солнце всё выше и выше. Я счастлив, потому что у меня есть любимые люди, которые также любят и меня, у меня есть собака, работа и есть где жить. Мне больше ничего не нужно. Думаю, я могу сказать, что я чувствую себя действительно счастливым, впервые за долгое время. — Есть ли ещё какие-то мысли, о которых ты бы хотел сказать? — Пэй Мин поддался чуть вперёд, задумчиво наблюдая за тем, как отреагирует на этот вопрос Се Лянь. Он поджал губы, смотря перед собой. Казалось, это всё, что он хотел и мог себе позволить сказать. Но что ещё он мог сказать? «Люди, будьте добрее»? Звучит нереалистично и неправильно. Он не хотел каких-либо призывов к действию, не хотел никого поучать… — Я понимаю, что если это попадет в эфир, то люди будут говорить об этом, могут задавать вопросы, не верить или верить. Фидбек всё равно будет, у каждого будет своё видение ситуации. Этого не избежать, и я отношусь к этому не то что с пониманием, а, скорее, с оправданием, я готов. Мне бы не хотелось, чтобы люди говорили обо мне, как о возможном кандидате или что-то вроде этого. Я действительно хочу спокойствия, я рад, что не мне нужно сидеть наверху и не моя голова болит от того, как решать все эти трудные проблемы. Я обычный. Хочу быть простым, как и все остальные — ходить на работу, в магазин, на пиццу с друзьями. Поэтому мне бы очень хотелось, чтобы ко мне относились иначе. Се Лянь снова пожал плечами, так как просто не знал, как деликатнее попросить о спокойствии, чтобы остальные его поняли. Со временем они и сами забудут, если он, конечно, не решит вернуться в журналистику — тогда клеймо принца будет преследовать его до конца жизни. Пэй Мин остался доволен ответами, тут же объясняя, как решил структурировать свою программу — сначала самый сок — обвинения, доказательства, теории, факты, вперемешку со свидетельствами тех, кто согласился дать интервью. В этой же части используют первое интервью принца, где Пэй Мин просто спрашивал об обстоятельствах, о том, что он видел и знал сам, как проводил расследование и какие были у него мысли. Социальная же часть будет апогеем всего. Да, он поначалу хотел выпустить интервью эксклюзивно, отдельно от первой части, но после решил, что всё это — один комок спутанных ниток и было бы неправильно разворачивать одно, а второе оставлять как есть, ведь, по итогу, если разделить, ни одна из сторон распутанной не будет. Кроме того, как говорилось: «Куй железо, пока горячо», поэтому он собирался «добить» зрителей интервью с личностной стороны принца. Для подготовки окончательного варианта потребуется не так много времени, оставалось лишь дополнить уже готовый материал последним интервью, а после показать его принцу. Се Лянь переживал, что эфир придётся запланировать уж слишком далеко, но Пэй Мин сказал, что если он даст своё согласие, то они выпустят передачу в эфир уже в следующую пятницу в прайм тайм. Се Лянь не стал противиться, лишь предвкушая то, что совсем скоро увидит окончательный результат. Собираясь, они перекинулись ещё парой слов, пока Се Лянь отправлял свою геолокацию Сань Лану. Он был всё ещё в дороге, но принц не стал тратить время зря, отправившись в кофейню, что была неподалеку. По приезде Сань Лана, он оплатил два кофе и целый пакетик рогаликов со сладкой начинкой. — А я тебя ищу, — Сань Лан улыбнулся с облегчением. — Думал, что меня украли? — Се Лянь улыбнулся, подходя ближе. — Не переживай ты так, вот, держи. Сань Лан с интересом взглянул на два стакана кофе на подставке, а после с улыбкой проследил, чтобы принц занял своё место на пассажирском сидении. Вернув перекус принцу, Сань Лан аккуратно закрыл дверь машины и обошёл её вокруг. Он снял перчатки и включил обогрев — юноша страшно не любил есть или пить во время поездки, поэтому, даже когда обстоятельства складывались так, что предстояла долгая дорога, он останавливался на обочине, чтобы просто попить воды. Так что он предложил выпить кофе здесь, а уже после куда-то отправиться. Се Лянь заботливо подкармливал Сань Лана, утаивая тот факт, что отдал ему уже больше половины, хотя сам не горел желанием поесть. Однако в какой-то момент юноша забурчал, что после больничного он с удивлением обнаружил плюс два с половиной килограмма. — Ну ты же всё время спал и ел, это и не удивляет, — Се Лянь пожал плечами. — Но гэгэ продолжает меня кормить, ты должен хорошо есть, чтобы я был спокоен, — продолжал бурчать Хуа Чэн. — Ладно-ладно, — Се Лянь поддался и всё же взял ещё один рогалик. — Как прошли съёмки? — Всё хорошо. У него здесь небольшая смарт-квартира, в ней уже оборудовал себе отдельную студию. Мило выглядит. А интервью… нормально. Я думал, что он по блату покажет мне вопросы, но он ничего такого не предложил, так что каждый вопрос меня удивлял. — Так у тебя будут всё время подняты брови? — с усмешкой спросил Сань Лан. — Не-е-ет, — протянул принц. — Я хорошо себя контролировал. — Правда? Хочешь, скажу одну вещь? — Какую? — Хмм. — Что за вещь? Сань Лан сначала сомневался, говорить или пока не стоит, и всё же принц был настойчив. Сделав последний глоток кофе, он оставил стакан на подлокотнике и улыбнулся. — Ну? — Се Ляню так не терпелось узнать, что же это такое. — Ты сказал про то, что ты хорошо себя контролировал, и я вспомнил твой последний разговор с Цзюнь У. Мне просто интересно, в тот раз ты вёл себя почти так же, как с Ци Жуном. Мне кажется, это ты. В смысле, ты не притворяешься, а действительно можешь быть таким. — С Ци Жуном я был вынужден так себя вести, потому что мне не хотелось с ним играть или что-то вроде, подсознательно я понимал, что никакой информации он нам не даст, однако с Цзюнь У я вполне… натурально себя веду. Ну, то есть, нет никакого дискомфорта. — Мне так и показалось. Мне это кажется очень привлекательным в тебе. Даже не так, скорее, не просто привлекательным. — Мг? — Я бы сказал, что это выглядит сексуально. — А? Да? Ну, раз тебе сложно сдерживаться, больше я тебя брать не буду, — Се Лянь улыбнулся. — Ну, гэгэ, — попросил Хуа Чэн. — Уже пять? Нам нужно уже быть на месте. — Гэгэ, не увиливай. То, как я отношусь к этому, плохо? — Нет, почему? Я просто пошутил, честно, просто шутка. Но нам и правда уже пора ехать, — Се Лянь снова дотронулся губами к стакану, в котором ещё было довольно много напитка. Доехать до места назначения не составило труда — всего пара кварталов, и они уже на месте. Развлекательный район для молодёжи с кучей магазинов и ресторанчиков, а также целыми торговыми центрами с развлечениями на разный вкус и кошелёк. Хуа Чэну досталось очень хорошее место для парковки, так что прямо перед ними была огромная и широкая аллея, по другую её сторону красовалась линия самых дорогих ресторанчиков и караоке. — Гэгэ, у тебя есть план? — вытащив ключ зажигания, Сань Лан уселся так, чтобы хорошо видеть принца. — Мы просто немного подождём, хорошо? — Се Лянь улыбнулся, но почти сразу повернулся лицом к улице, будто хотел просто понаблюдать за неспешным течением жизни. Хуа Чэн тоже принял позицию наблюдателя, хотя ему и нетерпелось даже просто погулять по городу, незаметно держась за руки в кармане. Однако, видимо, Его Высочество что-то задумал, так что он терпеливо ждал и старательно пытался понять, что же такого пытается найти Се Лянь. Спустя всего пятнадцать минут почти полной тишины, Се Лянь, даже не глядя, похлопал Хуа Чэна, будто звал посмотреть. — Что там? — спросил юноша, нахмурившись, он и сам посмотрел в окно. — Смотри, видишь? — он указал на скопление людей. — Синяя курточка, видишь? — Да, и что? — Хуа Чэн нахмурился — фигура стояла к ним спиной. — Это Жое, — он улыбнулся. — А? Хуа Чэн вскинул брови, только сейчас понимая, что весь этот спектакль был задуман только для того, чтобы вывести Жое на чистую воду. Хуа Чэну казалось, что она как-то активировалась в последнее время, спрашивала о его планах, почему они так часто встречаются, какого чёрта он теперь часто зависает у них дома? Казалось, что ей всё больше нетерпелось, чтобы всё решилось. Се Лянь просто издали наблюдал, теперь он не переживал о том, как ей сказать, он думал о том, что она уже догадывается, поэтому старательно увиливал от ответов. Сначала он боялся, что она застанет их, поэтому избегал её внимания, говоря, что у него просто осталась кое-какая работа. А теперь это превратилось в игру. Хотя он и не был уверен, что она о чём-то догадывалась, то сейчас он точно знал, что она здесь из-за слежения за ними. Видимо, ей нужны были весомые доказательства, а теперь, когда она услышала точное время и место встречи, решила убедиться сама. Се Лянь только улыбался, но Хуа Чэну это показалось довольно забавными семейными взаимодействиями. — Так ты собираешься ей рассказать? — Не знаю, пока что… Неловко как-то. Такое чувство, что я не должен был этого делать, потому что она может расстроиться, почувствовать себя брошенной. — Но ты же и так остаешься пока с ней? — Да, но мы же постоянно куда-то сбегаем. — Я не думаю, что она будет злиться. Разве ей бы не надоело и она бы не спросила прямо, если бы действительно была зла? — Хуа Чэн снова посмотрел на принца. — Ты прав, но ты себе представляешь просто взять и сказать: «Эй, как твои экзамены? Знаешь, я тут встречаюсь с твоим шиди». Надо подобрать момент, правильно всё сказать, желательно, чтобы мы остались одни… — И всё же, думаю, она не станет реагировать резко, — Сань Лан снова улыбнулся. — Я на это надеюсь, — на лице принца снова заиграла мягкая улыбка. — Интересно, как быстро она поймёт, что нас здесь нет и не было? — Думаю, быстро, — Се Лянь взглянул на свои часы. — Так какие теперь планы? Или ты хочешь весь вечер здесь сидеть? — Хм, давай подумаем вместе? — Как насчёт фильма? — И ужин потом, — подхватил Се Лянь с улыбкой. Идея отличная, тем более, они оба любят вкусно поесть и просто даже провести время за разговорами. Пока Хуа Чэн вёл машину, он раздумывал об этом больше, ведь это странно — они совершенно разные, но им так комфортно друг с другом, хотя в их жизнях всё было по-разному. Он считал, что ему невероятно повезло со своей любовью. — Знаешь, а если говорить про разное поведение. Помнишь, ты говорил мне, что я вёл себя иначе? Мне кажется, ты точно такой же. Не в смысле, что во время работы ты более серьёзный, а со мной нет. Я имею ввиду другое, — Се Лянь сжал ладонь Сань Лана в своей. Скучнейший фильм, людей в зале почти нет, а они одни сидят позади всего зала. Лишь короткие и тихие разговоры спасали ситуацию. — Но у тебя всё зависит от повязки. Когда ты носишь чёрную, что выглядишь так статусно и круто, прямо как глава Триады. А когда ты носишь медицинскую марлевую повязку, то больше похож на школьника. Я бы даже сказал, что ты выглядишь более открыто и добродушно. — Не замечал этого раньше, — Хуа Чэн нахмурился, прикидывая, насколько наблюдения принца правдоподобны. — А если ты без повязки, то ты выглядишь как совсем другой человек. Не знаю, как так, но я будто смотрю на того, кого не знаю. Ты очень красивый и в повязке, и без неё, но когда я первый раз увидел тебя без неё, то мне показалось на секунду, что я не знаю тебя. Но ты действительно очень красивый! — И эта… повязка, она не мешает? — В каком смысле? — Ну, это же… изъян. Эта травма делает меня хуже, чем я мог бы быть. — Неправда, — Се Лянь нахмурился. — Я имел ввиду, что ты излучаешь разное настроение, а видеть тебя без повязки просто непривычно. Ты и правда очень привлекательный, думаю, все так считают. — Так для тебя это не проблема? — Повязка? Нет, совсем нет. Так же, как и тот факт, что твои волосы немного кучерявые, — Се Лянь улыбнулся. — К тому же, — начал было он, когда всё же заметил, что досадное настроение Хуа Чэна всё ещё витает в воздухе, — когда ты в повязке и смотришь на меня, мне кажется, что ты каждый раз мне подмигиваешь. — Пфф, что?! Подмигиваю?! — Хуа Чэн прикрыл рот рукой, даже не ожидая, что засмеётся так громко. — Да, ну, это по крайней мере забавно, да? — Гэгэ, только ты мог сказать это! — Хуа Чэн продолжал улыбаться. Подсев немного ближе к принцу в своем огромном кожаном кресле, он поставил локоть на подлокотник и обхватил лицо руками, с озорной улыбкой смотря на принца. — Ты так спокойно говоришь о том, что я буквально двадцать четыре на семь с тобой заигрываю. А когда я сказал, что твоё поведение выглядит сексуальным, ты даже не покраснел. — Мне нужно было покраснеть? Да? Прости, но спасибо, что ты сказал, когда ты будешь говорить о своих желаниях, мне будет легче их исполнять, — с наигранной наивностью сказал принц так спокойно, будто его слова не звучали двусмысленно пошло. — Гэгэ, кто же из нас извращённее, а? — с ещё более широкой улыбкой спросил юноша. — Ты же видишь моё смущение, конечно, ты. Так что не смотри на меня так пристально, я стесняюсь, — он чуть толкнул его в руку, явно играя, но Хуа Чэн принял это ко вниманию достаточно серьёзно.

***

Заметки автора. Хочу выразиться по поводу некоторых вещей. Во-первых, в словах о том, что самое интересное происходило по ночам в соседней комнате, пожалуйста, не подумайте, что там было что-то, что я намеренно утаила, ибо реально выглядит так, словно я говорю: «А дальше был секс, но вам мы его не покажем». Покажем, просто немного позже. Эти слова были больше сказаны с колокольни Жое, так как даже флирт для неё выглядел шокирующе, не говоря уже о том, что её дагэ мог бы всю ночь пробыть в объятьях Хуа Чэна. Максимум, что они могли бы позволить себе, слегка подурачиться. Дянься всё ещё невинен, хотя, судя по его словам, они могут ещё и посоревноваться в развращённости. Во-вторых, настроение Се Ляня на интервью. Я решила, что он должен быть таким… степенным, меланхоличным даже. Когда он говорит о чём-то, что его гложет, его голос не меняется и остаётся таким же правильно поставленным. Думаю, он намеренно сохранял такой настрой, чтобы было ясно — он не зависит от мнения людей и пришёл туда не для того, чтобы оправдаться и ждать одобрения — некоторые вопросы он намеренно пропускал или не отвечал чётко, в других же мог обобщить людей, как тех, кто просто не сумеет понять его в силу мыслительных способностей. Кроме того, можно было заметить, что он иногда съезжал с темы, говорил расплывчато, будто отвлекался от изначального вопроса. Этим я хотела показать, что он… обычный человек? На самом деле он хотел бы многое рассказать, но постоянно напоминал себе о том, что должен держаться в рамках. А ещё это говорит о том, что уроки ораторского мастерства он всё же прогуливал время от времени, ха-ха. В-третьих, я ещё год назад в The Sims 4 строила старый домик Жое и Се Ляня в дачном поселке и их квартиру. Для меня это была отличная возможность лучше представить себе географию и настроение помещения. Мне было бы интересно узнать, стоит ли загрузить видео-обзоры на Гугл-диск и оставить для вас ссылку? Я напишу под этой главой комментарий об этом, если вы хотите увидеть видео, поставьте лайк под комментарием и я обязательно загружу их для вас!