your smug face

×××

[THE NEIGHBOURHOOD — FALLEN STAR]

      — На этот раз ты точно не будешь спать на полу, понял? Мы в ебанном южном парке, тут по ночам так холодно, что ты яйца себе застудишь. Этого хочешь? — Твик причитал, как наседка. Он не совсем понимал, откуда в нем такое желание сберечь что-то, ведь по жизни он привык лишь разрушать.       — А это считается за селфхарм? — Крейг сидел на краю его кровати, пока Твик суетливо бегал по комнате в поиске чего-то. Твик поднял бровь, вглядываясь в невозмутимое лицо Такера, пытаясь понять, шутит он или нет. Полнейший придурок.       — Я тебя сейчас ударю лампой, вот это будет не селфхарм точно, — Твик шутливо потянулся к лампе на тумбочке возле своей кровати, как бы намереваясь ее взять, прищурив взгляд. Эта недобрая энергия исходила от него, поэтому Крейг поднял руки, сдаваясь. Все таки Твик — это канат. А Такеру приходится балансировать над пропастью, пока он изучает путь. С этой тернистой тропой нужно быть осторожнее, неверное движение — все полыхает адским пламенем.       — Ну хорошо, где тогда мне спать? — Крейг расслабленно откинулся на локти. Твику показалось, или его взгляд игриво блеснул? Может, этот жест и означает вызов? На мгновение он задумался, готов ли заснуть с Такером на одной кровати. Не. Однозначно нет. Нет-нет-нет. Сотню раз не-а.       — Ну, ты можешь пойти в комнату родителей, либо на диван внизу, он раскладывается. Выбирай, — Твик снова прищурился, оценивая эмоцию Крейга. Как же тяжело его понимать, это сущий кошмар.       — Ну… Давай тогда в комнате родителей, — Такер почесал бровь, и, будто забывая, что там сережка, чуть поморщился, задевая ее. Нереально повезло, что ее не выбили в ходе последней драки. И… И от удара Твика. Чертов идиот.       — О, мальчик не привык спать на диванах! Я и забыл, что он принцесса, спящая на десятислойном матрасе и подушках, — Твик вспомнил ту сказку о принцессе на горошине и хмыкнул про себя. Работает ли такое в действительности? Было бы интересно проверить, но это уже издевательство.       — Ну. Я могу и на полу в принципе, — парень немигающе уставился на Крейга, снова пытаясь разгадать эту головоломку под названием 'балбес'. Он изводит Твика, однозначно. Он вздохнул и сдался. Шутки шутками, но где-то должен быть предел. Хоть Твик сам зачастую не видел эту грань, но понимал, что должен иногда одергивать себя.       — Крейг… не воспринимай мои слова всерьез, я просто дебил. Пытаюсь шутить, а ты меня обламываешь, — юноша состроил самый невинный взгляд, на который способен, будто не пытается по-детски манипулировать.       — Я не дурак, и понимаю, что ты делаешь, Твик, — Крейг ухмыльнулся, еле заметная полосочка моментально образовалась на его щеке. Твик чертовски редко видел это явление, поэтому сам расплылся в придурковатой лыбе. Обстановка такая свободная и легкая, что можно научиться летать. Несмотря на все прошлые события, нестабильность и качели, так приятно вновь посидеть друг с другом, разговаривая о ерунде.       Твик схватил подушку, которую он перестилал все это время, и кинул со всей силы в Такера, сидящего в трех шагах от него. Тот не ожидал получить снаряд прямо в лицо и растерялся. В конце все же словил ее у пола, когда она с поражением рухнула с его колен, отправляя обратно владельцу. Твик грозно подошел, со всей силы замахиваясь на него, на самом деле лишь слегка попадая ему по бедру, уклоняясь от хватки Крейга снизу. Он взял толстовку, которую одолжил Твик, чтобы тот не замерз у него дома, натягивая ее перед собой, пытаясь заблокировать удар машины для убийств.       Такер встал и отбежал, хватая вторую подушку, впечатывая ее в живот, сбивая с ног. Твик упал на свою кровать, потеряв равновесие, а Крейг победно посмотрел на него исподлобья.       — Ты продолжаешь сомневаться в том, что по мышечной массе я все равно тебя сильнее? — Твик в шоке уставился на победителя, переваривая то, что он сказал. Он… Ему послышалось, или Такер слегка комплексует по поводу роста? Боже, он ненамного его ниже! Но в этой фразе ощущался намек на зависть. Твик никогда его за это не задирал, поэтому слегка недоумевал. Пронеслась мысль, что возможно, Крейг не уверен в себе… Твик отбросил вихрь тревожных мыслей. У них в целом стиль общения пропитан подколами и насмешками, это было комфортно и… Ощущалось как-то близко. Будто они друзья. Твик помотал головой и нахмурился.       — Да, и тупее. Качок недобитый, — защитная реакция на свои 'серьезные' размышления.       Твик прыснул от смеха в кулак, откидывая голову назад, уже буквально захлебываясь от смеха. Его живот подрагивал, оголенные участки можно было увидеть сквозь расстегнутую рубашку. Синяки почти зажили, меняя свой цвет на более желтый. Он поднял глаза, щурясь от смеха. У Крейга на лице было выражено что-то такое теплое, детское, он будто хотел засмеяться, но его 'контроль' эмоций зашел слишком далеко. Он подошел ближе, усаживаясь рядом с парнем в конвульсиях.       — Я не бился на подушках лет так с девяти, — Твик зажмурил глаза, в которых уже накопились слезы, и он не знал — истерическое это от одиночества, потому что такие приятные и чистые эмоции были для него под запретом им же все эти годы, а теперь он беззаботно смеется, как ребенок, или все же искреннее счастье.       — Когда мы перестанем калечиться? У меня даже сейчас заболели все старые ушибы, — Такер лег рядом, соприкасаясь плечами, рассматривая белый потолок и перебирая свои пальцы в замке, будто волновался. Твик только учится читать Крейга, и чаще всего его выдают именно жесты, а иногда и тон голоса. Но в основном он — непоколебимая непрошибаемая стена. Что за ней?       — Ну, когда-нибудь точно, — Твик улыбнулся. Он все еще стесняется своих импульсов и корит себя за случившиеся всплески эмоций, но четко пообещал себе, что больше не ударит Такера.       Твик понял, что действительно совершил страшную ошибку. Он знал, какая ситуация дома у этого парня, знал, что в любое время ни за что его могут ударить, замахнуться, чтобы припугнуть, избить до полуживого состояния. Но при этом все равно не отдал отчет своим действиям. Ему захотелось сесть в изолятор.       'Какая же я скотина. Просто животное. Меня нужно на цепь и в клетку, если я не смог себя проконтролировать. Да чтоб я еще раз так поступил… Убью себя на месте' — хороший вечер сменился мыслью, которую Твик откладывал в дальний ящик. Его прожигало этим чувством вины и страха, что он причинил кому-то боль. Эмпатия била ключом, хотелось искупиться, сделать все, чтобы Крейг больше не испытывал такого. Вдруг ему вообще стало страшно? Он же не боится Твика, да?       Твик не хочет быть плохим человеком. Он никогда не хотел таким быть, даже когда защищался.       — Знаешь, я вообще перестал бояться боли в какой-то момент своей жизни, — когда Твик услышал эти слова, вырвавшиеся из уст Такера, внутри все замерло, похолодело, опустилось. Это то, что он боялся услышать. Он повернул голову. Ровный профиль Крейга с такого расстояния выглядел даже как-то по-детски, хотя у него были достаточно грубые черты лица: острые скулы, нос с горбинкой, вечно прищуренные глаза, закрытые широкими пушистыми бровями темного цвета. Всем своим видом он показывает какую-то настоящую угрозу, а не мнимую, как Твик. В его зеленых глазах стояли воспоминания, о которых Твик еще даже не подозревал. — У меня слишком много скелетов в шкафу, которые я хочу отвезти далеко в лес и закопать раз и навсегда, пряча их не от кого-либо, а от себя. Не хочу ничего помнить.       — Отец? — сердце Твика болезненно сжалось. Снова хочется выблевать свои органы, лишь бы не испытывать это горькое сожаление и чувство беспомощности.       — Отец, — Такер еле заметно кивнул. Он моментально поник. Если его фраза про боль еще не выдавала такое отчаяние, то одно лишь ненавистное слово, которое кажется кислым, если пробовать его на языке, сразу вгоняет в глубокую пучину страха и злобы. Что-то все равно было видно, даже если Крейг пытался это спрятать. Несмотря на его выстроенную бетонную стену вокруг себя, где-то виднелись дыры и проплешины, через которые Твик мог разглядеть этот огромный внутренний мир. Жаль, что он его так прячет, ведь там целая жизнь, за этой маской безразличия и спокойствия.       — Значит нам нужно съездить в лес и закопать все эти скелеты, — Твик улыбнулся, когда услышал смешок рядом. На душе полегчало, будто груз упал с плеч. Он смог слегка поднять настроение Такеру, пусть и в идиотской манере. Он не знал как поддерживать, ему никогда не приходилось этого делать. Никто доселе не раскрывался ему, не посвящал в свои секреты, не доверял. Это было на вес золота, Твик очень ценил эти попытки Крейга раскрыться. Жаль он не мог помочь так, как хотел бы. На уме всегда одно, а на языке другое. За это Твик себя ненавидел. Глупый мальчишка, не умеющий общаться с людьми.       Твик тоже посмотрел на потолок, разглядывая люстру, бьющую в глаза. Тихо тикали часы, которые всегда бесили его, и это был единственный звук во всей комнате. Ровное дыхание Крейга иногда нарушалось, из-за чего ему казалось, что тот плачет. Может, так и было, но Твик не стал больше поворачиваться в его сторону, просто находясь рядом. Им просто нужно быть рядом. Лежать рядом, отделенные от всего мира, брошенные.       Да. Все слишком сильно поменялось, Твик это знал. Его пугала неизвестность, но он сам завязал свои глаза черной тканью, чтобы не видеть, куда идет. Это его инициатива, никто не виноват в том, что жизнь кардинально поменялась. Ему непривычно лежать с кем-то на своей кровати в практически полной тишине. Твик не обязан разговаривать, никто не заставляет его мозги кипеть, как это было раньше. Это самое безмятежное и спокойное время, несмотря на всю эту неизведанность. Если придется идти над пропастью, пусть так. Он никогда не был так безмятежен с кем-то, а значит это того стоит.       Твик все же сосредоточился на том, что происходит вокруг. Ненавистные часы все также тикали каждую секунду, за окном все также моросил небольшой дождик, все больше размывая снег. Скоро там будет просто каток.       Его все же очень смущало, что юноша, с которым он соприкасается плечами, слегка подрагивает. Обычно это присуще Твику, даже сейчас он сам привычно дрожит, но Крейг… Крейг непробиваемая скала. Сердце болезненно сжалось, когда Твик услышал очередной тихий всхлип. Парень плохо себя выдавал, так сразу и не скажешь, что он плачет. Чтобы его не ставить в неловкое положение, Твик решил не реагировать. Будто не заметил. Хотя, возможно, ему была нужна поддержка, но… Твик никогда никого не поддерживал, он не знал как.       Он попытался представить Такера плачущим, но его мозг не мог воспроизвести такую картинку. Этот парень показывает слишком мало. Скорее всего, этот откровенный момент был показателем доверия. Так сказать шанс для Твика. Но он боялся.       Боялся приблизиться к солнцу, ведь оно его сожжет.       Шмыгание прекратилось, и Крейг заговорил:       — У меня в комнате на потолке было много пластиковых флуоресцентных звезд. Помню, год назад на свой день рождения я убежал. Я ненавижу этот день. Пробежал я в итоге несколько километров, стоял просто ужаснейший холод, — Крейг глубоко вздохнул, прерывая свой монотонный монолог. Он будто собирался с мыслями, обдумывая, продолжать или нет. Он потер лицо рукой. — Чикаго — не такой уж и прекрасный мегаполис, как все говорят. Обычная помойка. Я рад, что мы уехали. Здесь тихо и спокойно, а там… Там дохрена отвратительных районов. Хах. Меня пытались держать в максимально парниковых условиях, но я не мог. Я не слепой. Мир прогнил. Я видел все своими глазами.       — Так… Что же было в твой день рождения? — Твик нетерпеливо сглотнул. Он действительно редко слышал, чтобы Крейг что-то рассказывал, тем более о себе. Их прошлое, это то, что они избегают. То, что остается тайной, покрытой мраком. Те самые скелеты, о которых говорил Такер. Он тонул в махровом голосе парня, растворяясь в нем.       Крейг хмыкнул.       — В одном из таких районов я купил сломанный планетарий. Это была обычная будка, в которой ну… Чаще всего продают всякую всячину, как блошиный рынок. Старье. Вернее, сейчас это называют ретро, не так ли? Короче. Не помню, сколько сотен я отдал за него. Я знал, что это дерьмо столько не стоит, — Такер снова замолчал, оставляя после своего непрерывно льющегося голоса лишь пустоту и гнусную паузу. — Сначала я не заботился о цене, а уже когда распаковал его… Понял все сразу. Я идиот. Там была целая пачка героина. В какой-то момент поймал себя на мысли, что как-то даже дешево. Не знаю, какого хуя я вообще подумал, что это отличная идея, купить какую-то хрень у торча.       — Блять, что? — Твик захлопал глазами, снова сглатывая. Такую жесть он видел только в Бесстыжих, а то, что оно… Реально… Он даже не мог себе вообразить. Его жизнь очень скучная, поэтому он забывает, что не только на экранах случается такой пиздец. С этим в Южном Парке действительно все тихо. Он не знает ни одного наркомана, хотя… Скорее, он просто не интересуется подобным. — Что ты сделал с ним?       — Смыл в унитаз. Я не торгую, — Твик снова моргнул, уже поворачивая голову в сторону Крейга. Это просто невозможно. Он пытался распознать на чужом лице хоть один намек на шутку, но… Он был предельно честен. Даже больше. Он горько усмехнулся, и на душе Твика тоже стало так горько. Он опять сглотнул и задрожал. Он почувствовал, что нарастающая паническая атака подступает к горлу. Это слишком больная дичь для него. Он не хочет сталкиваться с этим. Никогда. — Эй, ты чего?       Обеспокоенный взгляд и голос Такера вернул его в реальность, Твик сморгнул свой ужас, сосредотачиваясь на зеленых глазах напротив. Все в порядке. Дерьмо случается, да?       — Все в прошлом. Да? — Твик дернулся, голос дрогнул.       — Хэй… Конечно, все в прошлом. Я рассказал это, потому что… Э-э… Я не знаю. Просто, знаешь. Подумал, что тебе стоит… Понимать, как я рос. Это лишь малая часть пиздеца. Здесь все хорошо. Я счастлив, — Твик выдохнул, вдохнул и вновь выдохнул. Его дыхание выровнялось. Ему стало стыдно, что Крейг прочитал его панику, сразу среагировал, и все это во время его рефлексии…       — Ты… Выходит, ты… Открываешься мне? — Твик прикусил щеку изнутри. Такого с ним никогда не случалось. Ничего подобного.       — Полагаю, так, — Такер улыбнулся. На его лице остались красные пятна от небольшого плача. Иногда бывает так, что внутри уже невозможно нести свой груз. Несмотря на то, что Твику стало плохо, он был готов разделить эту тяжесть напополам. Твик тоже улыбнулся.       — Эм. Насыщенно у тебя прошел день рождения, получается… — Твик усмехнулся, чтобы разрядить обстановку. — Я бы хотел посмотреть на звезды в твоей комнате.       — В будущем, когда ты будешь готов, я расскажу тебе все. Не бойся, никаких подводных камней нет, я не маньяк. Если честно, я… Я хочу, чтобы ты единственный во всем мире знал меня, — Твика обдало горячей волной. Будто что-то такое вселилось в него, обосновываясь в животе. Что-то беспокойное и в то же время умиротворяющее. Тревожное и легкое. На душе стало тепло и хорошо. Он улыбнулся.       — Договорились тогда.       — Твик, — и пусть Крейг смотрел на Твика все это время, прямо ему в глаза, он все равно окликнул его.       — М? — Твик посмотрел на расширяющиеся зрачки напротив.       — Спасибо, — Такер улыбнулся в ответ, прикрывая глаза.

×××

      Твик не стал перестилать кровать родителей, посчитав это лишним, просто принес ему гостевое одеяло и накрыл кровать простыней. Уже было за полночь, поэтому парень затолкал Крейга в комнату, заставив его уснуть. Не хватало только накормить его печеньем с молоком, укрыть одеялком, прочитать сказку, спеть колыбельную и чмокнуть в лоб. Он даже скривился от этой мысли, а потом улыбнулся от картинки в голове. З-а-б-о-т-а. Чуждое слово, незнакомое. Но почему-то такое родное. Теперь. Такеру нужно было поспать как минимум часов 15, чтобы нормально отдохнуть, Твику бы тоже, но он уже давно забыл значение сна в своей жизни. Он не может спать нормально.       Он уселся на свою постель, разглядывая злосчастную лампу, которой он хотел побить Крейга. Они успели немного поиграть в приставку после их разговора. Твику было слегка неловко, но потом это чувство окончательно исчезло. Ему стало… Ему стало так свободно. Он так счастлив, что между ними больше нет пропасти. Теперь их игры стали действительно приятным времяпровождением, чем обычно занимаются друзья… Твик еще не был готов назвать его этим словом, потому что все предыдущие 'друзья'… Неважно. Он решил, что будет считать его просто близким человеком. Родным. Ведь это именно то, что Твик ощущает сейчас.       Хвала небесам, он закрыл свой гештальт насчет лидерства Такера. Он усмехнулся от того, что их 'противостояние' и обида Твика стала причиной, почему они познакомились. А теперь это казалось чем-то таким далеким и незначительным. Он рад, что этот вопрос решен и больше не поднимется. Теперь играть с ним было так комфортно, и все, что требовалось — ударить его.       Твик засмеялся. Глупо вышло, некрасиво. Но сейчас он чувствует себя совсем другим человеком.       В его голову пришла такая странная идея, которая уже показалась ему дурацкой, но сейчас было так паршиво-хорошо, что сделать что-то ненормальное все равно хотелось. Он достал из своей прикроватной тумбочки лак для ногтей черного цвета, понимая, что очень давно не красил ногти. Перестал как раз тогда, когда его чморили даже вымирающие готы, эмо и вампиры. Сейчас ему было настолько плевать на окружающее мнение, ведь он знал, что если кто-то к нему прикоснется, он больше не побоится дать отпор, так еще и Такера втянет, что не совсем хорошо.       Он открыл колпачок, невольно вдыхая сильный запах ацетона, от чего поморщился. Такой запах и за километр можно учуять, выдает дешевизну и вредность.       Как только он обильно провел кисточкой по большому пальцу, то услышал в проходе тихий голос:       — Чем ты занимаешься?       — БЛЯТЬ! — Твик выронил весь бутылек, в дополнении проезжаясь по всему пальцу черной краской.       — Я напугал? — в проеме стоял слегка потрепанный балбес. Выглядел так, будто пытался все это время уснуть, много ворочаясь. Его волосы стояли колом, взгляд слегка расфокусированный и уставший.       — ЕБИСЬ ТЫ В СРАКУ, ЕБАННЫЙ СЛУЧАЙ. СУКА. Ты нахуй спрашиваешь еще? — Крейг стал подходить ближе, совершенно не смущенный тем, что во-первых: застал его сосредоточенным за маникюром, а во-вторых испугав его до усрачки.       — Я не могу уснуть, — Твик вздохнул, параллельно убирая лак с глаз долой, чтобы Такер вообще ничего не увидел.       — Добро пожаловать в клуб? — 'все же надо было дать печенье и прочитать сказку…' — проворчал в своей голове Твик, огромными от злости и страха глазами огибая парня перед ним. Крейг уселся на кровать рядом, закидывая ноги на нее.       — Ты красил ногти? — черт, все же не удалось не привлекать внимание. Похоже, Такер давно стоял у двери, и давно наблюдал за Твиком. От этой мысли последний съежился. Гребанный сталкер.       — Я не буду это делать перед тобой, — он повернул голову в сторону от парня рядом в знак протеста. Может, если он сейчас оттолкнет его, то балбес уйдет спать?       — Тебе стыдно? Или что? — сонливый Крейг скрестил руки на груди, строя невозмутимую морду. Твик раздраженно цыкнул. Похоже, отвязаться не получится. Да и вообще, этот парень не выглядит так, будто действительно не мог уснуть. Он был уставшим и еле живым, словно вот-вот его голова коснется подушки и тот сразу захрапит. С учетом того, что у него реально была такая супер способность. Твик иногда видел, как Такер сопит на уроках.       Он стиснул зубы, делая глубокий вдох. На самом деле ему было просто ужасно стыдно. Красить ногти — это глупо и… И над ним смеются. Раньше его это не особо волновало, но… Перед Крейгом как-то особенно стыдно. Он не знает, почему.       К щекам прилил жар, Твик взял средство для снятия лака, отмывая палец и демонстративно отмалчиваясь. Ну уж нет. Он докрасит свои блядские ногти, пусть ему и ужасно неловко. Твик покажет, что его не особо колышет мнение Такера на этот счет. Пусть смеется, как и все подонки вокруг. Пусть подшучивает, все нормально. Он стерпит.       Твик заметил, что его руки трясутся сильнее обычного, он никогда не любил пристального внимания. Как вообще можно сосредоточиться на чем-то, когда за тобой следят? Он старался не обращать внимание на своего сталкера, но это было практически болезненно. Лак наносился неровно, заезжал за края, оставляя пустые места, замазывая которые, становилось только хуже — потому что краска начинала подсыхать. Твику было все равно на этот хаос, который он создает. Разрушает. Главное не подавать виду, что он волнуется. Все так и должно быть, честно.       Он совершенно не хотел смотреть на Крейга, пытаясь убедить себя, что его рядом нет. Хотя, от этой мысли становилось холодно. Руки действительно были холодными.       Он делал, как умел, делал, как хотел, его погрызенные неухоженные ногти всегда были под стать ему, поэтому удивляться тоже не стоило. Они всегда были такими, будто их перекрутили через мясорубку, так что все в порядке, хуже не будет точно.

[HECTOR GACHAN — REALLY SOMETHING]

      Такер двинулся, выдавая свое присутствие, а потом и вовсе аккуратно забрал баночку у Твика, что было крайне сложно, так как юноша вцепился в нее, как в самое драгоценное, что у него было. Почему-то он не стал сопротивляться, наверное, все же уставший под конец дня. Все ресурсы закончились, невозможно 'злиться' вечность. Хотя его капризные психи сложно было назвать злобой или ненавистью. Он лишь маленький мальчик в руках гнусной судьбы, ставящей капканы через каждый метр, в которые Твик в последнее время все больше попадает. Его нельзя было винить, в свои семнадцать он остался ребенком, не понимающий реальность, и почему она так жестока к нему, пытаясь своими эмоциями и своим страхом все исправить.

i got this one thing. something for nothing.

      Такер взял руку Твика в свою, прикасаясь холодной мокрой кистью к среднему пальцу, медленно и ровно проводя по всей пластине, прокрашивая все уголочки, не задевая ничего лишнего. Лак лег так чисто и гладко, что Твик случайно охнул. Он всегда делал все так, как получалось. Ему было все равно, какого качества это выходило, а тут такая красота… Рай перфекциониста. Крейг взглянул на него исподлобья, замечая удивленные голубые глаза.       Он снова уткнулся взором на прекрасные истерзанные руки, длинные тонкие пальцы в порезах и пластыре, тыльная сторона ладони вся в дерматите, укусах и в пластыре, закрывающие мелкие ранки от расчесов, уже фиолетовые опухшие костяшки, немного стертая кожа от ударов. Они такие настоящие, такие красивые. Неидеальные, шершавые, но как же приятно было держать их в руках.       Твик дергался, иногда случайно вырывал пальцы, но даже при таких обстоятельствах лак наносился равномерно. Блестящий, еще больше притягивающий взгляд.       Руки Крейга такие холодные. Его пальцы такие длинные, идеальные. Вообще… Все, что связано с этим парнем, было слишком идеальным. Безупречным. Это невозможно, думал Твик, но Такер вечно доказывал обратное. Он держал Твика бережно, отчего у того кружилась голова. Дышать было нечем. Почему с ним так обращаются? Он же не какое-то сокровище, а всего лишь дурной Твик, над которым все смеются.       Когда Такер закончил, он сделал вид, что не заметил восторженное разглядывание Твика своих ногтей, который старался даже не шелохнуться лишний раз, чтобы не испортить ничего и дождаться высыхания.       — У тебя есть синий лак? — он закрутил колпачок лака, убирая его в сторону. Смотрел так обыденно, будто это самая обычная вещь. Словно он каждый день занимался таким. Красил ногти парням. Твик дернулся.       — Э-э. вроде был… Посмотри в нижнем ящике в шкафу, выдвижном, — он все еще не верил в происходящее, все казалось слишком… Необыкновенным. Удивительным.       — Хочешь теперь сам накрасить мне? — Такер вернулся с темно-синим лаком, и Твик искренне не понимает, откуда у него вообще другие цвета кроме черного.       — Боже, конечно же нет! — Твик нервно дернул зеленую футболку с юрским периодом, хмуря брови. — Я все испорчу в любом случае, и это слишком… странно.       Крейг открыл лак, протягивая ему кисть, пристально смотря в глаза. Под гнетом напряжения, витавшего в воздухе, он сдался, забирая протянутую вещь. Это был слишком ответственный момент для него.       Твик, весь трясущийся, но в лице абсолютно спокойный и хмурый, пытался спокойно прикоснуться к ногтю, не задевая никакой лишней области. Ожидаемо, но лака на кисти не хватило, из-за чего половина оказалась не прокрашена. Он истерично запихнул кончик обратно в бутыль, но теперь блестящей жидкости оказалось слишком много, и два слоя — старый и новый — легли по-разному, комочками. Было слышно, как кратко и быстро парень дышал, пытаясь не сорваться и не впасть в отчаяние.       Кто же знал, что это так сложно? Еще пару лет назад это казалось обычным занятием.       Крейг перехватил его ладонь, унимая его дрожь. Он неторопливо окунул кисточку в лак вместе с рукой Твика, нанося его на свой палец. Было слышно лишь биение сердца, тарабанящее в ушах. И вот этот парень все равно трогает его уродские ручонки, такими же холодными пальцами, что были до этого. Твик громко сглотнул, понимая, что рука Такера идеально помещается в его собственной. Отличный контраст. Инь и ян.       Твик невольно загляделся на чужие кисти. Такая нежная кожа… Со стороны невозможно было судить об этом. Крейг был достаточно бледным, от чего набухшие вены проступали через кожу, сильно выделяясь. Сложилось впечатление, что кожа тонкая… Твику так сильно захотелось прикоснуться к ней. Почему он раньше не замечал, какие у Такера руки?       Из этой пучины его вывел тихий голос, переходящий на шепот:       — Это не сложно, видишь? У тебя получается, — Твик и не заметил, что Крейг приблизился к нему так близко. Они сидели почти вплотную. Рой мурашек прошелся по его телу. Это все странно. Во рту все пересохло.       — Может, потому что ты держишь мою руку, придурок? — испугавшись самого себя, он выдернул свою руку, уже более спокойно закрашивая короткие и ухоженные ногти парня.       — Почему у тебя ногти на большом и указательном пальце чуть длиннее? — Твик недоуменно свел брови, размышляя об этом. Лучше уж думать о таком, чем о… Чем о том, что лезло к нему в голову ранее.       — Для гитары, — Крейг посмотрел на свой 'эмо-маникюр', а затем на парня в зеленой футболке.       — Поиграй мне как-нибудь… А теперь иди спать, — он потянулся к тумбе, выключая светильник, оказавшись в полной темноте. Неловкость сошла на нет. Во тьме всегда проще переживать свои эмоции. А теперь еще и избавляться от мыслей о назойливом мальчишке. На деле это было довольно подло, потому что Такер еще не ушел, а по темноте пробираться такое себе удовольствие.       Но Твик бесцеремонно лег, укрываясь одеялом, понимая, что надо было сначала поменять повязки на руке и шее.       В комнате вновь воцарилась тишина, захватывая все пространство. Снова тиканье часов, снова лишь дыхание и сбитое биение сердца парнишки. Крейг никуда не ушел, он так и остался сидеть на краю кровати, не роняя ни звука. Напряжение давило на его мозг, он хотел придавить свою голову подушкой, чтобы максимально абстрагироваться от всех чувств, которые он сейчас испытал. Он ничего не понимал. Ему было приятно находиться вместе с ним, но он был слишком странным и одновременно простым человеком.       — Почему! Почему ты там сидишь? — Твик резко открыл одеяло, пялясь через черноту на Крейга.       — Продолжаю быть в компании с тобой. Звучит тупо, — 'Действительно тупо, идиот…' — промелькнуло в голове Твика.       Тишина снова окутала комнату и сознание парней, у Твика от такого давления пустоты разболелась голова. Хотелось пинаться и брыкаться, дабы избавиться от этого непонимания. Хотелось чего-то еще.       Такер зашуршал, но парень был погружен в свои мысли и свои эмоции, поэтому в очередной раз не заметил действий этого тихого, как ниндзя балбеса.       Он лег рядом.       Твик не стал ничего говорить, не стал его прогонять, хотя стоило бы, он просто ждал чего-то. И дождался.       — Знаешь… В своей комнате я чувствую себя менее в безопасности, чем даже в одной постели с тобой, — прошептал Крейг.       — А почему 'даже'… — Твик нахмурился, чувствуя себя как-то слишком странно.       — Ну, мало ли ты задушишь меня подушкой, ты ведь можешь. Но мне не страшно. Это легче, чем знать, что отец опять зайдет в комнату посреди ночи, — Твик сморгнул подступающую слезу. Ему слишком больно от того, что происходило с Такером. Его хотелось спасти. Он умолк, продолжая переваривать сказанное.       — Ты правда думаешь, что я на такое способен? — Твик неловко зашуршал, не решаясь затрагивать эту острую тему.       — Нет.       Снова пауза. Им обоим нужно переварить происходящий с ними момент.       — Я бы задушил твоего отца, ты же знаешь? И своего, — Твик завернулся в одеяло, приглушая свои слова. Он надеялся, что его вообще не слышно.       — Знаю. Ты уже говорил это.       — Спи, — Твик напряженно закрыл глаза, пытаясь уснуть. Он знал, что не получится. Просто надеялся, что хотя бы Крейг сможет поспать.

×××