Опасайся своих желаний, маленькая змейка

      Теперь ему всё реже снился этот сон. Он почти не помнил того шелеста пальм и тёплого ветра, того шума волн, разбивающихся об острые гранитные скалы, не помнил летнего дворца. Его детство было так далеко и так неважно, что почти стёрлось и померкло, как старая книжка со львами и могучими слонами. Как ласково-шёлковые ладони, улыбка и блестящие от честных слёз глаза. Он думал, что благополучно забыл бы про всё это вовсе.       Забыл бы, если б этот сон сегодня не приснился вновь.

__________

      Дориан Павус спешно пролистнул истлевшие страницы и раскрыл книгу на нужном развороте, придавив середину ладонью. Стёршийся витиеватый текст скакал строками, сильно мельчил и пестрел кривыми фигурами на полях. Нахмурившись, Павус фыркнул. Уперевшись обеими руками в стол, нависнул над злосчастной книгой, с усилием бросаясь в текст.       Работа его кипела.       Уже несколько недель как Дориан бился над одним треклятым заклинанием, по воле случая найденным им в развалинах тевинтерского храма. Заклинанием, которое, по его задумке, могло уничтожать целые полка и ровнять замки с землёй. Правда, как это всегда бывает, пока лишь только в теории. Сколь не засиживался он в библиотеке, сколь не творил подводящих чар – ему будто постоянно не хватало чего-то важного. Какой-то крохотной детали, без которой все его старания не имели попросту никакого смысла. Чего важного и какой детали он не понимал и сам и списывал все неудачи на усталость и рассеянность последних дней.       Но отчего-то именно сегодня, он необъяснимо чувствовал, что ему наконец-то повезёт.       Повезёт, даже если весь мир был натурально против него…       С самого утра в библиотеке Скайхолда творился настоящий хаос. Десятки редклиффских магов, усмирённые, пяток эльфийских чародеев – все они, казалось, преследовали лишь единую цель: учинить как можно больше шума.       Шелест тысяч страниц, крики и ругательства сливались воедино. Маги искали что-то. Искали, не щадя ни себя, ни чужие уши. Книги слетали с полок и взмывали вверх. Поддерживаемые волнами магии, кружили в башне и улетали на нижние уровни, выстраиваясь высокими стопками. Пыль стояла плотным туманом, галдели перепуганные вороны… Творился форменный кошмар.       Всеобщая суета накрыла библиотеку, словно цунами. И лишь одно место непримиримо оставалось нетронутым и запретным. Крохотный альков, оккупированный злобным тевинтерским магистром.       Стоило Павусу дочитать до конца витиеватой страницы, как бровь его вдруг высоко изогнулась. Не глядя, он вскинул руку к большому шкафу, и нужная книга, чуть вздрогнув, рассекла воздух, мигом скользнув в ладонь. Через мгновение она зашелестела страницами, остановившись аккурат в ту секунду, когда Дориан бросил на неё серьёзный взгляд. На раскрытом развороте была сложная руна с обилием окружностей, линий, знаков и даже, кажется, каплями засохшей крови.       «La rune de la configuration…» — прочитал он вслух название. У всех южан из Университета уже оргазмический припадок бы случился. Павус же лишь брезгливо поморщился, устраивая бесценную книгу на столе.       Его сиюминутная идея была донельзя простой. Объединить абсолютно разные разделы магии совершенно разных школ. Великолепное подводящее заклинание, привезённое из Тевинтера, и университетскую недоделку. Вряд ли идею можно было назвать хорошей, конечно, но амбициозной определённо. Или безумной. Впрочем, разве это не одно и то же?       Устало вздохнув, Дориан потёр переносицу. Злостные маги гремели над самым ухом, путая мысли в голове. Безусловно, он мог отложить исследование до лучших, более спокойных времён… Но разве когда-либо он славился терпением? (Скорее любопытством и жаждой беспредельного могущества, что пёрли у него разве что не из ушей).       Глядя то в одну книгу, то в другую, он глубоко вдохнул, выдохнул, одёрнул задравшуюся куртку и наконец высек из пальцев первые искры. Затем вдруг вздрогнул, и искры погасли, едва сверкнув. По ушам его ударил такой страшный грохот, что все предыдущие звуки показались теперь лишь белым шумом.       Сохранять спокойствие и дышать? Как много ошибок в словах “массовое убийство”.       Искры вновь слетели с пальцев, разгорелись, растянулись, поплыли, сплетаясь в бесформенный эфир. Он поддержал его одной рукой. Вторая, болезненно выгибаясь ломаными жестами, заскользила в воздухе, концентрируя и направляя. Кончики пальцев его нагрелись и покраснели, испуская золотистое мерцание; энергия затрещала по капиллярам. Спустя минуту, наконец, эфир чуть дёрнулся и плавно слепился в идеальную световую сферу.       Улыбка тронула уголки губ. Этот фокус у него получался безупречно. Что делать дальше же было загадкой. Он взглянул на первую книгу с витиеватыми буквами и знаками, едва ли понятную нормальному человеку.       Да поможет ему Создатель…       Облизнув губы, он с опаской прочитал первые слова заклинания. Видимо не зря. Сфера тут же дёрнулась из ладони, выпустив яркую вспышку. Что-то новое, надо же! Дориан продолжил громче и увереннее.       Ещё одна вспышка! Дрожь, всполох! Так сильно, что заслезились глаза!.. Жар! Руки горят! Неужели прогресс? Снова! Ещё!       Дориан возбуждённо улыбался, прочитывая заклинание. Лицо его горело на скулах и щеках, и глаза блестели от удовольствия. И пусть воздух кругом дрожал, а от запаха гари саднило горло – успех был где-то поблизости!..       …Определённо где-то, но был.       Время неумолимо шло. Он же читал снова и снова. И голос его начинал сипеть, и пальцы затекали и немели, и крупные капли пота текли по его пульсирующим от напряжения вискам… Сфера же и не думала меняться. Вспышки достигли небывалой частоты. Жар обжигал лицо. Энергия струилась бурным потоком. И больше не происходило ничего. Проклятье!        «Kaffas! Опять не то!» — выругался он, на мгновение поджав губы. И разочарование почти зарделось на щеках, как уха его вдруг коснулся до ужаса отчётливый крик:       «Эриан, стой! Этот тебя на лоскуты порвёт! А потом и милорд башку открутит!..»       «Милорд?» — как эхом отзвучало в голове.       И сфера вдруг вспыхнула, залив все пространство ослепительным бело-золотым светом. Павус зажмурился на секунду. А когда открыл глаза, то перед ним, на прежнем месте сферы, то чуть опускаясь, то вновь взлетая, левитировал абсолютно правильный куб. И грани его переливались красивым, точно самый ранний рассвет, мерцанием.       Дориан утёр взмокший лоб запястьем свободной руки, самодовольно улыбнувшись. Какой прорыв! Куб определённо лучше какой-то там сферы – это уж точно! Быть может, однажды у него выйдет целый додекаэдр – вот радости-то будет!       Из ехидных мыслей его выдернул вдруг звонкий стук за спиной. Он тут же густо нахмурился, не оборачиваясь.       — Магистр Павус, — прозвучал холодный и высокомерный голос следом, — не затруднит ли вас переместиться из этой части библиотеки в другую?.. Нам необходимы ваши книги. Не беспокойтесь, мы освободили для вас место под лестницей…       «Вот же!..» — подумал Дориан и фыркнул, не отрывая глаз от куба.       — Вам ничего на голову не падало?.. Нет? Всё же рекомендую, как можно скорее посетить лазарет... — равнодушно процедил он, переводя взгляд на книги. — У Вас определённо бред. Незавидная уверенность в собственном бессмертии…       Мужчина за спиной что-то пикнул, Павус же тут же перебил, чуть улыбнувшись:        — Когда, кстати, вы закончите свои археологические потуги? От вас столько шума… Стоит ли говорить, что вы мне мешаете?..       — Мы!.. Мы требуем предоставить в наше распоряжение книги из этой части общей библиотеки, магистр!.. — вспыхнул раздражением голос, — важность нашей миссии!..       — …никоим образом меня не касается. И если вы хоть пальцем тронете мои книги, то все разом лишитесь рук. Кажется, я об этом уже говорил… Впрочем, глупо было надеяться, что не придётся повторять. А теперь уходите. И задёрните за собой шторы, прошу вас…       Ему не ответили. Представить лицо вошедшего сейчас было несложно. Павус прекрасно знал, как выглядит тихая ярость и жгучее возмущение его собеседников. Наконец-то уха коснулся стук каблука о порог.       «Место под лестницей… Какая честь!..» — скривился Дориан, укладывая вторую книгу перед собой.       Он занёс ладонь над руной и широко развёл пальцы. Немного концентрации, и чернила на выцветшей бумаге будто поплыли. Затем, в нескольких сантиметрах над ними, стал проявляться сияющий контур. Дориан вытянул руку с кубом вперёд.       Сначала он не ощущал ничего необычного – лишь лёгкое покалывание и тихий, застывший в ушах, скрежет. Энергия привычно и плавно струилась по венам, разливаясь на коже приятным теплом; мурашки волнами бегали по спине и напряженным ногам. И наконец, когда руна полностью восстановилась, его вдруг подкосило.       Руку над книгой сковало такой невероятной тяжестью, что у него едва не затрещали кости. Ледяные иглы устремились в ладонь, наживую замораживая кровь. Дориан зашипел сквозь стиснутые зубы, не готовый к подобному. Едва ли он мог ожидать и следующего. Плавно подлетев, куб перевернулся, зависнув одной вершиной к центру раскрытой ладони. Мгновение. Грани куба вспыхнули живым огнём, заставив Дориана отшатнуться, но тут же прильнуть обратно.       Под языками золотого пламени начали вырисовываться линии.       Словно заворожённый, он наблюдал, как грани куба покрываются великолепными узорами. Затейливыми рисунками, точками, кругами… Дориан затаил дыхание и чуть прищурился, пытаясь уловить смысл символов. И через пару мгновений вдруг возбуждённо взвизгнул.       Это были слова! Слова на древнем тевине!       С жарким возбуждением он бросился разглядывать грани зависшего куба. И впервые, как никогда прежде, пожалел сейчас о том, что не привёз из Тевинтера раба. Как пригодилась бы лишняя пара рук!.. Сделать срочный эскиз требовалось почти так же сильно, как и ослабить жёсткую магическую хватку. Он и сам не заметил, как от напряжения задрожали пальцы, как градом покатился со лба пот. Он был слишком занят и слишком возбуждён. Дориан запоминал, зазубривал, лицом обжигаясь о раскалённые грани. Какой это был прорыв! Какое открытие!..       «Магистр! — вновь голос, неожиданно возникший за спиной, ударил громом, — покиньте помещение, уважаемый!» Человек, которому принадлежал этот глубокий бас, стоял в проходе.       «Тихо… — процедил Дориан сквозь зубы, — не мешайте мне работать... И, Андрасте ради, уйдите с глаз долой…»       Павус не оборачивался, ни на секунду не отвлекаясь от куба. Казалось, он начинал узнавать некоторые надписи, тут же принявшись беззвучно повторять их себе под нос, чтобы запомнить. Вдруг по ушам ударил очередной грохот. Дориан вздрогнул от неожиданности, но пересилил себя и снова вгрызся в куб.       — Ты че, глухой?! — с ярым возмущением вновь пробасил голос. — Свои фокусы закончишь в следующий раз, а сейчас дай нам поработать!       Дориан прикусил губу. Сосредоточение, как и самообладание, трещало по швам. Слова... Слова! Где он остановился?..       — Слушай, мужик… Свали по-хорошему, а? — человек за спиной сделал шаг вперёд, его грубый голос стал несколько тише. — Мы и так не трогали тебя целый день…       «Нет-нет-нет!.. Чёрт!» — вскрикнул неожиданно Дориан. Его рука, вконец онемев, чуть обмякла, дёрнув куб вниз. Надписи тут же смазались и рассыпались, как и не было вовсе.       — …и так возимся с тобой, как с ферелденской принцесской… Как по мне, — он усмехнулся, — с тобой давно пора поговорить по-мужски… Жаль только, твои нежные кости не выдержат беседы…       Куб вдруг дёрнулся и вновь вспыхнул, обжигая ладонь. Стремительно теряя стабильность, он закувыркался, выплёвывая огненные вспышки. Больше медлить было нельзя. С лязгом Дориан разорвал руну и мгновенно сомкнул руки, поддерживая заклятие. Куб тут же ускорился, моментально увеличиваясь в размерах; его очертания начали расползаться.       — Э! Слышь! — Павуса вдруг грубо ткнули в плечо, от чего он пошатнулся.       Мужчина за спиной либо полностью игнорировал нестабильный огненный сгусток энергии, либо, очевидно, грезил о мучительной смерти.       — Прочь… — лишь сдавленно бросил он в ответ.       — Че?! Я те щас башку оторву, тевинтерский педик! И никакой Инквизитор тут тебе не поможет! Просили за него видите ли! Не трогать его!.. Ха!       Сфера в дрожащих руках вдруг сжалась до точки. Взорвалась, ударной волной врезавшись в грудь. Дориан среагировал молниеносно – сложил руки в сложном жесте, закричал блокирующее заклинание. Пламя врезалось в невидимую преграду, тут же окрасившись в голубой.       Словно змея, оно заклубилось в воздухе, выписывая сложные пируэты. Его синие языки дрожали от каждого движения. Дориан повёл ладонями, сопровождая и формирую вспышку. Голова его кружилась, пот застилал глаза, прикушенные губы дрожали. Колоссальная энергия жгла руки, распространяясь под кожей удушливой волной. Поглотить так много за раз было невозможно.       «Инквизитор… Просил не трогать меня?..» — нелепая и несвоевременная мысль.       И уши заложило. Мгновение, растянувшееся в мучительную вечность. Каждая клеточка тела его теперь горела. Голубое пламя, врезавшись между пальцами, пропало, утонув в Павусе.       Обладатель голоса все ещё стоял позади. Отскочив на шаг, он молчал. Тяжело дыша, Дориан медленно обернулся к нему. Вместо лица его, живой яростью стояла стальная маска. И казалось, будто даже зрачки его поблёскивали синим.

* * *

      Он пролетел по длинному коридору, звонко отстукивая каблуками. Дориан рвал и метал. Мысли носились бешеными вихрями, бурлили эмоции. Фырча и громко ругаясь, он проклинал весь белый свет. Гнев и досада стояли в горле раскалённым удушьем, пятнами горело лицо. Ах, как он был зол!.. Но было и что-то ещё. Тоскливое, странное и едва уловимое. Должно быть уязвлённое самолюбие…       Одним только взглядом он распахнул тяжёлую дверь, с грохотом врезавшуюся в каменную стену. Яркий солнечный свет мгновенно ослепил его, заставив прищуриться и смешно сморщить нос. Следом майский зной ударил смрадом сырости и веяньем распустившихся цветов. И только их тонкий, сладковатый аромат на несколько мгновений остановил Дориана. Разжав кулаки, он вдохнул полной грудью. Тут же чихнул. И расплылся в красивой полуулыбке.       Больше всего на свете из всей грязной, холодной и враждебной природы юга он любил цветы.       Павус спустился по лестнице, выйдя со стороны больших замковых ворот. Он собирался сделать крюк до сада и немного развеяться после пыльного грохота библиотеки. Преступно было бы упускать такой необыкновенно тёплый день. Более того, ему необходим был его словарь. Словарь, который, на последние недели злостно оккупировала ведьма Морриган, обитающая в это время дня где-то в глубинах двора.       Припекало весеннее солнце, где-то вдалеке щебетали птицы. На широкой, разбитой телегами дороге колеями серебрились длинные и полноводные лужи. Дориан короткими прыжками огибал их, ступая на рыжую глину. Людей вокруг почти не было, что в общем-то не сильно и волновало Павуса. Слишком увлечён он был своим излюбленным занятием – обдумыванием десятка едких фраз, что мог бы ответить тому мужлану. Новый прыжок – новое ругательство. Поразительное веселье.       В последний раз он перепрыгнул рыжую грязь, чудом не упав в неё, и вышел на мощёную площадку, знаменующую вход во внутренний двор. И вдруг его окликнули.       Он обернулся, ища глазами источник звука. Никого. Его имя вновь повторили. Голос был на удивление тихим и звучал так, словно бы исходил из-под толщи воды. Дориан замер на месте. Присмотрелся к торговцам, суетящимся возле телег чуть поодаль ворот. Они не обращали на него совершенно никакого внимания. Нахмурившись, он снова огляделся. Патрульный на стене замка лениво взглянул на него в ответ и отвернулся, протяжно зевая. Павус поджал губы и, на всякий случай, будто случайным почёсывающим движением потрогал макушку.       И голос так же зло и внезапно перестал.       Ещё с несколько секунд Дориан настойчиво осматривался, усиленно борясь с желанием прокричать что-нибудь в ответ. Только вот кричать было не на кого, да и не на что. Кроме пения птиц и каких-то далёких оров Дориан ничего больше не слышал. Мужчина развернулся на пятках и с невозмутимым видом направился в сад, но не успел сделать и пяти шагов – как вдруг резко обернулся, сверкнув глазами.       Его опять позвали. Он густо нахмурился и вскинул подбородок. Его начинало это раздражать.       «Дориан!.. Зараза! Магистр-шманистер! — наконец послышался чёткий и пронзительный крик со стороны небольшой площадки, дальше по улице, — ну что ты напыжился, как павлин! Чапай сюда!..»       Дориан узнал этот высокий, похожий на детский, голосок. Его звала, размахивая руками, никто иная, как известная своими выходками эльфийка-лучница Сэра. Пожав плечами, он прошёл мимо входа во двор. В иной раз он не стал бы терять драгоценное время, но сейчас – отвлечься от работы было просто необходимостью. А то уже голоса мерещатся…       Сэра стояла на дороге, хлопая в ладоши, и громко подвизгивала, подбадривая Дориана идти быстрее. Она нетерпеливо топталась на месте, высоко поднимая и сгибая ноги в коленях. Павус же намеренно шёл медленнее, с усмешкой наблюдая за её нелепой пантомимой.       — Ну наконец-то! — вскрикнула девушка, когда Дориан подошёл на расстояние вытянутой руки. Затем, она вдруг нагнулась, поднесла ко рту руку и заговорщически проговорила, сильно понизив голос: — не хочешь поучаствовать в кое-каком дельце, шманистер?       Дориан натянуто улыбнулся краешком губ.       — И тебе привет, Сэра. Дельце?.. Предлагаешь мне отвлечься от… Как ты там сказала? «Злободеятельности»? Неужели я больше не внушаю тебе дикого ужаса? Право, какая жалость…       — Ой, да в тебе ужаса, как в тушканчике! Или рыбе... Хотя нет, рыбы достаточно жуткие твари… — она задумалась, бросив пару быстрых взглядов в голубое небо, — ты был бы самой нестрашной рыбой… Рыбкой… Да, рыбкой!..       Павус чуть нахмурился, глядя на Сэру со снисходительной усмешкой. Похоже, подходить к ней было не лучшей его идей… Какой бы подобрать предлог, чтобы ретироваться?..       Из мыслей его выдернул внезапный визг. Вдруг опомнившись, Сэра прокричала:       — Так ты согласен?! На дельце! Малюсенькое такое… Вот такое, — она показала два пальца, отмерив между ними его голову. — Даже состязанием назвать нельзя! Так – состязаньице! Пошли! Туды! Ах, нет так!.. Ты же из этих… Просим вас… Туды.       Сэра неуклюже согнулась пополам и сделала приглашающий жест рукой в сторону площадки за раскидистым кустом сирени.       Дориан лишь вскинул бровь. Её возбуждённая улыбка не сулила ничего хорошего. Заметив его замешательство, Сэра нетерпеливо помотала кистью руки (на манер какого-нибудь дворцового придворного). Тут же ругнулась себе под нос, упомянув что-то про больную спину. Похоже, оставлять его в покое не собирались… Закатив глаза, Дориан нехотя прошёл вперёд.       Он обогнул пышный куст, шумно втягивая носом лёгкий аромат россыпи сиреневых соцветий. Сэра позади него хрюкнула в смешке. Площадка, на которую они вышли, представляла собой небольшое пространство, заключённое между стеной каменного дома и покосившимся забором. Земля здесь была добела вытоптана, и в самом центре рос сравнительно небольших размеров дуб, укрывающий всю площадку тенью раскидистой кроны.       «Неужто нельзя было покричать кому-нибудь другому…» — прохрипел тут же мужской голос.       Его обладателем оказался гном-наземник Варрик Тетрас, подпирающий стену плечом. Руки его были сложены на груди, выражая жуткое недовольство. Ровно такое же недовольство выражало и его хмурое лицо.       «И правда, Сэра. К кому ты меня привела?..» — бросил Дориан, смерив гнома надменным взглядом.       Отношения между ними были, мягко говоря, натянутыми. Как, в принципе, и почти любые контакты Дориана с местными обитателями. Варрик буркнул что-то невнятное себе под нос. Павус вновь покосился на него и перевёл взгляд, усилием не закатив глаза.       Чуть поодаль здесь стоял старый косоногий стол, накрытый куском серой мешковины. Из-под рваных дыр тряпки что-то блестело. Дориан вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть. (Конечно, он в жизни бы не подошёл ближе, дабы, упаси Создатель, не показать своей заинтересованности). Варрик, как назло, тут же оторвался от стены и подошёл к столу, закрывая Дориану обзор. Павус отвернулся. Всё-таки играть надменность и напускное высокомерие было его вторым излюбленным занятием.       — Так в чём, собственно, суть вашего «дельца»? – спросил наконец Дориан, делая акцент на последнем слове, как бы пародируя Сэру.       — Метаем ножи, считаем очки, — ответил ему тихий, почти шепчущий голос сверху.       Дориан вскинул голову. Коул сидел на ветви дуба, болтая босыми ногами. Это был юноша лет восемнадцати, с почти белыми жидкими волосами в огромной, закрывающей лицо шляпе. Дориан кивнул ему, мило улыбнувшись.       — Прекрасно, — заключил Павус, опустив голову. — А я вам зачем? Считать, если что, начинают с единицы. Всё?       — Бэ-бэ-бэ! — пробубнила Сэра, высунув язык. — Нам нужен четвёртый игрок! Раз, два... — она поочерёдно показала на себя, Варрика и Коула, громко отсчитав до трёх, а затем ткнула пальцем в плечо Дориана, — четыре!       — Она просто не хочет опять быть хуже всех, — усмехнулся Варрик, — поэтому и позвала тебя...       Зашипев, Сэра замахнулась на гнома кулаком. Варрик только расплылся в наглой улыбке.       — Магистр может уйти, если подобное предприятие кажется непосильным их изнеженным рукам... — процедил Варрик и вскинул бровь, в упор глядя на Дориана.       — Как высокодушно с вашей стороны, — съязвил Дориан и улыбнулся краешком губ, — так много заботы обо мне и моих руках… — он заметил, как Варрик сжал зубы, и желваки его заходили под кожей. — Но я, пожалуй, останусь. Кто-то же должен победить…       — Это не так сложно, как тебе кажется… — Коул бесшумно спрыгнул на землю и оказался прямо перед Дорианом. Взглянув ему в лицо из-под широкой шляпы, он вдруг зашептал:       — Язвить… Казаться сильным… Так боишься… Позор. Стыд. Щеки горят. «Прекратите смеяться!..»       Отрешённым взглядом Коул смотрел куда-то сквозь, невольно читая мысли.       — «Лишь бы никто не услышал…» Не беспокойся, я не буду смеяться как они… Тебе так тревожно. Плохой сон последние недели… Темно. И молодой луны совсем не видно. Звёзды. Одиночество. «Где он?..»       — Коул! — взвизгнул Дориан.       Ладонь моментально накрыла его плечо, нервно тряхнув. Вышло грубо. Павус чуть стушевался, продолжив спокойнее:       — Коул, прошу тебя. Не мог бы ты, пожалуйста, не лезть ко мне в голову? — ласково и тихо проговорил Дориан; и сердце отстучало пару лишних ударов.       — А что, есть что скрывать? — вставил Варрик, но остался незамеченным.       — Я понимаю, что ты не можешь это контролировать… — продолжил он, — но пожалуйста… Лучше не озвучивать всё, о чем думают люди… Это не сложно, — он приложил палец к губам и перешёл почти на шёпот, — нужно лишь молча-а-ать.       Коул, мелко закивав, опустил лицо, прячась под шляпой. Дориан убрал руку, и парня вообще, как ветром сдуло.       — Может хватит кошмарить паренька? — голос Варрика послышался со стороны стола; он опирался одной рукой и выглядел более чем раздражённо. — Ты играешь или нет? Мы можем начинать?        — Да! Да! — захлопала в ладоши Сэра и радостно подпрыгнула. — Всего полчасика! И сможешь продолжить свои злободейства… Давай! — она ткнула Дориана и прошла вперёд.       Он лишь поджал губы, удерживая на лице приятную полуулыбку. Бросил короткий и незаметный взгляд в сторону Коула.       Когда он вернётся?       Дориан подошёл к столу последним. Только сейчас он наконец всецело мог разглядеть целый ряд сверкающих лезвий самой разной формы. Метательные ножи, прямые и изогнутые кинжалы, даже несколько тесаков и вполне аккуратный топорик лежали на столе. Он сглотнул. До блеска начищенные лезвия отразили его потерянное лицо с чуть сведёнными бровями.       Зачем всем собравшимся знать о том, что он никогда в жизни не метал ножей? Более того, вовсе не видел их в таком количестве…       Варрик закрепил мишень на заборе, отмерив десять своих (или пять человеческих) шагов и сверкнул в сторону Дориана яростным взглядом, явно ожидая от него какой-нибудь низкой язвительной шуточки. Павус усмехнулся (естественно пошутив у себя в голове).       Раскидистый дуб лениво шуршал молодыми листьями. Вся компания из эльфийки, гнома, духа и тевинтерца (как в начале популярного анекдота) полукругом встала у косоногого стола. Почётное право ведения счёта легло на Дориана в виде всунутой ему мятой бумажки. (На обратной стороне её была огромная клякса, под которой проглядывалась неаккуратная табличка с криво написанными цифрами). Дориан улыбнулся, покосившись на Сэру, нависшую над столом – она метала первой.       После долгого и мучительного выбора клинка Сэра обошла стол, встав за прочерченной каблуком линией. Перед ней висел дырявый лист с несколькими нарисованными окружностями и числами. Дориан прищурился. Кружок в центре с красной двадцаткой казался несправедливо маленьким. Сэра выставила ногу вперёд, подняла её, согнув в колене, завела руку назад, держа в ней блестящее лезвие. Мгновение. Металл со стуком врезался в древесину забора. «Ха!» — вскрикнула она и повернулась на пятках. «Банк – мой! Поняли, вы!..» — она хотела вставить ругательство, но запнулась, хихикнула и отошла в сторону. Дориан скрипучим пером вывел на бумажке пятнадцать.       Под «банком» Сэра подразумевала призовую бутылку какого-то экзотического поила, стоящую здесь же, среди десятков ножей. Дориан то и дело бросал короткие взгляды на мутное зелёное стекло. Бутылка не имела никаких опознавательных знаков, за исключением истлевшей бирки с витиеватыми вензелями и красивым названием, которое ему так и не удалось прочитать издалека.       Варрик, заметивший пытливое выражение лица Павуса, нарочито громко хмыкнул. Дориан отвернулся. Проклятье. Выигрыш ему назло и распитие этой бутылки будет самым удачным завершением сложного дня – это уж точно.       Следующим на очереди метал Варрик. Гном, не церемонясь, выбрал топорик, повертел его в руках, проверил остроту топорища. Он выглядел абсолютно спокойным, практически безразличным, будто и не было в нем того азарта, о коем ходили слухи по всем питейным Тедаса. Сэра со скрипом выдернула ножик из мишени и отошла за стол. Следом, гном, выйдя на черту, ловко замахнулся и без всякого фарса с ногами и коленями запиздячил топор в мишень. Затем Варрик вдруг громко ругнулся, сжал кулаки и свирепо раздул ноздри. Дориан злорадно ухмыльнулся.       — Что-то ты сегодня не в кондиции, — протянул он, — или это ветер? Нет, знаю! Духи! Демоны прямиком из Тени!       — Яда, как в гадюке... — пробурчал Варрик себе под нос, выдёргивая топор из самого большого круга мишени, — но ветерок сегодня и правда задувает…       — Просто это не каждому дано… — Дориан самодовольно вывел красивую пятёрку. — Кто следующий?       — Ты, Шманистер! — высокий голос Сэры послышался из-за спины, девушка подпирала дерево плечом, — а-ль передумал?       Дориан хмыкнул и взглянул на ряд ножей. Блестящие лезвия отразили его вновь озадаченное лицо. Движения Сэры показались ему достаточно простыми: взять нож за лезвие, завести руку за голову, замахнуться и надеяться на лучшее. Варрик же делал все менее поэтично, но и бросок его оставлял желать лучшего. Значит Дориан будет копировать эльфийку.       Из размышлений Павуса вырвал вдруг голос Коула – тихий, но звучащий будто прямо в голове.       «Для первого броска лучше выбрать этот… — он пальцем указал на самый простой нож с кольцом на месте навершия и продолжил: — учти, что важна как сила, так и техника броска. Не получится сразу – попробуй ещё… Как тогда, на летней веранде… Впервые, когда она так кричала… Ты справился, а то заклинание ведь было гораздо сложнее простого ножа…». Коул вдруг замолчал, одними губами продолжая шептать что-то неразборчивое.       Павус взвесил в руке предложенный ему нож. Тяжелее пера - легче книги. Ничего необычного.       Он стоял на черте, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Пальцы с силой сжимали холодное острое лезвие, глаза изучали мишень. Сэра за спиной напевала какую-то песенку; Варрик посвистывал и шаркал ногами; Коул рассматривал листву шуршащего дуба. Все занимались совершенно отвлечёнными делами. Лишь Дориану всё казалось, что все они прожигают его спину взглядом.       Он не решался обернуться. Он собирался с мыслями уже больше минуты, то и дело спрашивая себя: не слишком ли долго он там стоит или не выглядит ли он глупо, нормально ли сидит на нём костюм и правильно ли он вообще держит этот треклятый нож?! Мысли роились и сердце начинало волнительно ускоряться.       На свете было мало ситуаций, способных выбить его из колеи, и это определённо была одна из них. Право, ему не было равных в магии. Он был великолепно образован, умён, умнее едва ли не всех вместе взятых местных магов. Но метание ножей… Оно явно выходило за пределы его достоинств и даже умений.       Вот Инквизитор бы справился.       Дориан вдруг улыбнулся неожиданной мысли. Тревельян бы справился со всем на свете! Умелый маг, бравый воин, Вестник Андрасте и просто великолепный мужчина! Павус сильнее сжал пальцы с ножом и выставил ногу вперёд. Если бы Инквизитор был сейчас здесь, а не в очередном походе, он наверняка бы рассмеялся от комичности ситуации. Магистр(!) метает нож руками(!), не используя при этом ни капли магии или рабского труда! Вот был бы скандал в Тевинтере! Дориан представил себе заливистый хохот Тревельяна и ещё шире улыбнулся сам – рука ушла назад. Да, они с Инквизитором друзья. Не слишком близкие, но друзья. Дориан рад бы стать ближе. Насколько это возможно... Нож рванул вперёд, со свистом рассекая воздух.       Раздался глухой удар о древесину. Дориан раскрыл зажмуренные глаза, и его брови тут же уползли наверх, собрав на лбу складочки морщинок. «Kaffas!» — выругался он, топнув ногой.       — Просто это не каждому дано… — самодовольно улыбнулся Варрик, перебирая пальцами щетину на подбородке. — Метнули вы, магистр, хорошо, но с попаданием вышла накладка…       — Правда что ли?! — вскрикнул Дориан, подбирая с земли нож, ударившийся о мишень навершием. — А я-то думал, в чем же дело!       — Тише ты! Не буянь, а то пупок от ярости развяжется! — Сэра захихикала и чиркнула жирный прочерк на бумажке. — Повезёт в следующий раз!       — Ага. Если нож долетит…       Дориан сверкнул глазами в сторону гнома и фыркнул. Варрик раздражал, прекрасно об этом знал и всегда пользовался.       — Как говорила моя покойная бабушка, упокой Андрасте её дряблые кости, когда всякий раз обдирала нас с братом до нитки: «не везёт мне в картах, повезёт в любви…» — выдал гном и задумался; его взгляд ушёл куда-то вверх, а пальцы вновь почесали подбородок; — в чём-то она была права...       — И причём тут твоя бабка, карты и любовь? — фыркнул Дориан, скептически выгнув бровь. — Если это тонкая метафора, то я тогда императрица Орлея!       — Это местная поговорка, тевинтерская ты жопа, — голос Сэра прозвучал так, словно кто-то ударил по струнам расстроенной скрипки, — не всё здесь вертится вокруг тебя, шманистер!       Сэру вдруг прервал свистящий звук и глухой стук. Коул поправил шляпу, съехавшую на лоб, и робко улыбнулся. Его кинжал был воткнут чётко в центр мишени, поблёскивая на солнце фигурным навершием. Дориан без энтузиазма вывел двадцатку. В случае Коула и говорить было не о чем – тот, кто использует ножи в бою чаще, чем Дориан зевает над исторической литературой, просто не мог попасть куда-либо, кроме как в «в яблочко». Павус очеркнул таблицу.       Первый раунд, по мнению Дориана, завершился так себе. Уязвлённое самолюбие вновь взыграло неприятной обидой – в основном, конечно, из-за размашистой черты в столбике с очками. Но, казалось, тревожило это только его.       Сэра радостно хлопала в ладоши, всякий раз заглядывая в листок со счётом; Варрик самозабвенно курил, видимо предаваясь воспоминаниям о своей бабушке-шулере, давшей ход как минимум одной нелогичной поговорке; Коул же снова болтал босыми ногами, оказавшись на дереве. Между раундами был объявлен перерыв.       Вообще, как он понял из смутных правил, вся игра представляла собой четыре круга, за которые необходимо было набрать либо максимум очков, либо определённую их комбинацию, установленную непонятно кем и когда, но явно имеющую определённый смысл в сознании окружающих. По факту «состязание» было обычной игрой, призванной хоть чем-то заполнить скуку рядовых замковых будней. Приз тоже был чисто символический – бутылка и естественный ужас в глазах собравшихся. Дориан не особо любил подобные развлечения (поскольку попросту не имел на них времени), но любил призы – видимо только это и держало его здесь, не давая продолжить свою бурную исследовательскую деятельность.       Незаметно для себя он задумался, начав невольно ходить взад-вперёд, сложив руки на груди. Если заклинание и раньше не давало ему покоя, то теперь, после раннего открытия, вовсе заняло все его мысли. Слова на гранях куба наконец проявились в блестящей памяти и теперь кропотливо сравнивались со всеми известными ему диалектами тевинтерского и, для верности, эльфийского языков. Но успехов пока не было. Слова явно были гораздо древнее, чем он мог себе представить, и являлись, по-видимому, какой-то жутчайшей языковой смесью. Радовало одно – слияние подводящих заклинаний сработало так, как нужно, и теперь Дориан был на один шаг ближе к абсолютному могуществу. Или, на худой конец, просто очередному высшему заклинанию, коих знал он уже великое множество.       Тёплый ветер гулял в волосах, от него же шуршала листва. Тишина и покой помогали сосредоточиться на потоке мыслей. И наконец он замер. «Сила!» — вдруг вскрикнул он во весь голос, переведя одно из запомненных слов. Пазл в голове начинал медленно складываться, хоть и не имел пока никакого смысла или практического назначения. Дориан пошарил по карманам куртки, пытаясь найти что-нибудь, на чем можно было бы написать перевод, вертящийся на языке. Павус решительно огляделся – лист с позорным счётом, лежавший на косоногом столе, привлёк внимание.       «Ну вот, а я ему такая: этой тетивой только дырки на жопе зашивать, и те от натуги разойдутся… Эй! Никакого мухлежа!!!» — заверещала Сэра, прервав свой разговор с Варриком.       Дориан поднял голову от листа, и нашёл девушку глазами. Эльфийка стояла в стороне, вертя в руках небольшой кинжал. Неподалёку от неё, подперев стену, стоял Варрик. (Они беседовали всё то время, что Дориан провёл в разящих размышлениях). Пожав плечами, Павус дописал слово в уголке и вернул перо в чернильницу. Проигнорировав поспешное обвинение, он с новой силой бросился в поток мыслей, захлестнувший его с головой. Сэра и Варрик, что-то проворчав, продолжили беседу. Продолжать игру же, по-видимому, никто не торопился.       Он кусал губы, шаркал ногами по вытоптанной земле, хмыкал и качал головой, вступая сам с собой в жаркий спор. Неизвестные слова искрили перед глазами, складывались в известные, тут же распадались; подбирались синонимы, значения, трактовки... Ах, были бы у него записи! Или хотя бы немного больше времени! Как кипит голова!..       — Ты думаешь так громко… — донёсся сверху тихий голос. – Я не знаю такого языка, но могу поискать того, кто наверняка сможет тебе помочь…       — Помочь мне сможет словарь, — Дориан поднял голову и взглянул на юношу на толстой дубовой ветви. — Но спасибо. Я признателен за содействие.       Они замолчали, всего на несколько секунд. И вдруг Коул совершенно бесцеремонно выпалил:       — Тебе помогают мысли о нём?       Прозвучало так, будто он готовился к вопросу. Дориан похлопал глазами, не поднимая на него взгляда. Парень продолжил:       — Я слышу так много голосов больных и умирающих… Их мысли роятся подобно твоим… Как и ты, они лихорадочно хватаются, но рука всё время соскальзывает… — взгляд Коула блуждал по земле, избегая Дориана. — Тогда, отчаявшись, в последний момент жизни, с последним вздохом, они думают о своих любимых… И все проходит. Забвение, успокоение. Многие обретают его с этими мыслями. Дориан вскинул бровь, наконец взглянув на юношу в упор.       — Коул. Я понимаю, что тебе нелегко постоянно слышать беспорядочный бред. Признаться, должно быть, это накладывает свой… отпечаток. Но со мной всё в порядке, я не умираю. Прости, если мои мысли тебе мешают, но я вынужден гнаться за ними, пока есть малейший шанс поймать хоть одну. В общем-то это моя работа… — недоговорив, он поймал на себе быстрый и робкий взгляд, и чуть прищурился. — А к чему вообще… К чему был этот вопрос? О ком ты говоришь?       — Ты выглядел, как лихорадочный… — почти прошептал Коул в ответ. — Когда ты метал нож, я слышал твои мысли. И там был только он.       И только Дориан раскрыл рот, как до уха его вдруг донёсся чересчур громкий визг Сэры:       «Нет, он обещал их мне!» — голос походил на истеричного ребёнка. Ей ответили в такой же манере: «в отличие от некоторых, Бьянка до неприличия давно нуждается в обновках!». Голоса сделались тише, и Дориан невольно прислушался – чужие споры всегда были для него словно бальзам на душу.       — Ты же прекрасно знаешь, что авварская тетива считается лучшей в Тедасе, — Сэра понизила голос, пытаясь звучать устрашающе, — и ни один вшивый торгаш не в силах достать её!..       — И ты, конечно, нагрузила этим Инквизитора! Браво! Дориан обернулся к ним. Отчего-то резко и отчего-то пропустив удар в груди.       — Я никого не грузила! — тут же выпалила Сэра, — простая просьба «похлопотать о старой боевой подружке», знаешь ли, — она сделала ударение на конец фразы, — ни к чему не обязывает!       — Ой, да ты будто ты не знаешь Тревельяна… — Варрик сложил руки на груди. — Он до последнего будет лазить по этой треклятой Морозной Котловине!..       Они замолчали, каждый опустил глаза. Дориан же, сглотнув внезапный ком, беспокойно сцепил пальцы в замок.       Эта миссия Инквизитора действительно затянулась... О Тревельяне уже пятую неделю как не было слышно ни единой новости. Это достаточно тревожило всех обитателей замка. И даже Дориан со своими извечными играми в напускное высокомерие и отстранённость… Даже он стал ловить себя на совершенно ужасных мыслях. Но то было разыгравшееся воображение – не больше! Да! Ведь, в конце концов, это совершенно нормально волноваться о своих друзьях! Пусть даже волнение это проявляется в одинокой, почти постыдной молитве полушёпотом…       И молодой луны совсем не видно…        — И что его только понесло в эту дыру… — пробубнила Сэра, ковыряя землю носком ботинка. — Я слышала в это время года там полно снежных вивернов. Они спускаются с гор за свежим мясом…       — Может продолжим игру? — вмешался Дориан; голос вышел каким-то хриплым и сдавленным; он прокашлялся. — Это все, конечно, до умопомрачения чудесно: проводить здесь бесценные часы, но я действительно был занят и теперь хотел бы скорее вернуться к работе…       За едкой фразой всё-таки сверкнуло волнение… Проклятье. Он вновь кашлянул, поджимая губы.       — Напомните мне напиться до беспамятства, я впервые согласен с магистром; Сэра, ты будешь метать или нет?       Эльфийка фыркнула и прошла вперёд, вздёрнув подбородок. Второй раунд шёл куда быстрее и удачнее (для Дориана, конечно же). Теперь бросков делали почему-то два. Правила этой игры менялись на ходу, (начиная всерьёз раздражать его и вносить неопределённость).       Очередь Сэры прошла быстро, Павус только и успел, что записать две десятки на листке, когда на позицию встал уже гном. Варрик на этот раз долго прицеливался, то и дело менял стойку и угол замаха, поворачиваясь из стороны в сторону. По его словам, учитывая: «силу ветра и потоки зла и сглаза, насылаемого кое-кем из присутствующих».       Дориан пропустил подкол мимо ушей, лишь на секунду задумавшись о том, как удачно вышло бы, если бы нож в ладони гнома превратился во что-нибудь абсолютно мерзкое (хотя Варрик бы метнул и это что-то, совершенно не заметив подмены).       Два глухих стука последовали друг за другом с перерывом в секунду. В этот раз его попадания были гораздо лучше, и Дориан со скрипом в сердце начислить Варрику двадцать пять очков в сумме. Счёт становился всё более унизительным.       Очередь Дориана ожидаемо подошла. Он снова стоял на черте, теперь щурясь от лучей солнца, абсолютно подло и не вовремя пробившихся сквозь салатовую листву. Да, он вырос в Тевинтере, и солнце для него должно было казаться сущим пустяком... Но и на нём, признаться, теперь лежал отпечаток. За время, проведённое на юге, время полное зимнего холода, затяжных осенних дождей и прочих новых для Павуса сезонных изменений, он потерял всякое умение игнорировать слепящий свет. И глаза теперь начинали болеть и слезиться. Дориан попробовал шагнуть в сторону, скрываясь в тени, но даже там предательские лучи падали строго на лицо, начиная неимоверно злить.       — Ты долго ещё будешь там скакать, как в жопу ужаленный?       Дориан фыркнул и смирился. Но и здесь его настигла очередная напасть. Нож в руке лежал как-то неуклюже – лезвие, за которое он его держал, было странной чуть изогнутой формы, что не давало обхватить его нормально. Павус повертел клинок в руке – удобнее не стало.       — Нож держат за рукоять, — голос Коула прозвучал за спиной, — перехвати.... Да вот так. Теперь встань устойчиво… Нет, левая нога вперёд. Разверни ступню.       Павус послушно выполнил указания, решив не спорить с профессионалом. Он встал в видимо правильную, но какую-то нелепую по ощущениям позу. Занёс руку, подняв нож для броска.       — Локоть ниже, а то что ты его задрал, как хвост перед… Перед… — Сэра задумалась, перебирая в голове варианты, но через секунду продолжила, — и колени подсогни!       Дориан нахмурился. Нет, не то, чтобы он был против какой-либо помощи в деле совершенно ему неизвестном… Но требовательные советы и руководства начинали откровенно надоедать. Он промолчал, но выполнил и это, согнув колени и опустив локоть. Стойка выходила ещё более неудобной и скованной. В ногах и пояснице возникло вдруг и стало нарастать ноющее напряжение. Павус фыркнул и прищурился ещё сильнее, круги мишени были едва различимы против солнечных лучей.       — Посверкунчик, ты не забыл, что нож нужно метать? — усмехнулся Варрик. — Нам что, весь день тебя ждать? — он протяжно зевнул, для большего виду прикрывая рот рукой.       Павус плотно сжал зубы. Последняя капля в чашу его терпения была заботливо сброшена самым раздражающим в мире гномом. Дориан метнул. Нет, швырнул нож вперёд, вкладывая в движение всё усилие. Кинжал рассёк воздух, раздался глухой стук, похожий скорее на треск расколотой древесины.       — Круууто… — протянул Варрик с ощутимой издёвкой, но вдруг замолк; Сэра ткнула его в бок.       Дориан взглянул на мишень. Навершие поблёскивало в лучах солнца. Нож торчал из забора, что уже вызвало необычайный восторг. Он находился в самой крупной области, аккурат рядом с кривой пятёркой. Скулы Дориана мгновенно обожгло обидой.       — Очень даже стояще для первого раза, — подбодрила его Сэра. — Но ты опускаешь локоть в конце… И от этого нож летит, как пьяный из трактира…       Повисло молчание, разбавленное шумом листьев, колыхавшихся от поднявшегося ветра.       — Пожалуйста, не думай так о себе, — голос Коула почти сливался с этим шумом, но звучал все же более отчётливо. — Ты ненавидишь, когда что-то не получается… С детства — отстранённый взгляд парня ушёл в сторону, — …больше практики, маленькая змейка, и ты познаешь la force des empereurs…       Дориан вдруг обернулся, сверкнув на юношу глазами. Взгляд дрожал.       — Не смей произносить эти слова! Никогда!       — Эй! — крикнул Варрик. — Ну-ка прекрати устраивать истерики! Коул прав вообще-то! Потренируешься и может даже сможешь кого-нибудь покалечить… Маленькая змейка... — он усмехнулся.       Дориан вдруг вскинул ладонь – клинок с изысканной рукоятью в форме сплетённых змей сорвался со стола и мелькнул в воздухе блеснувшим пятном. Секунда. Глухой стук. Павус покосился в сторону мишени – рукоять торчала из самого центра. Нож вошёл до середины длинного лезвия.       — Чур меня! — взвизгнула Сэра и единым прыжком отскочила на два метра, оказавшись рядом с широким стволом дуба. — Держи свои штучки… (она жестом, как могла, изобразила магию) при себе!       Дориан улыбнулся краешком губ. (И выглядел теперь ещё более пугающе; Сэра сделала ещё один маленький шажок назад). Он не двигался с места, лишь вновь взмахнул рукой – перо подлетело над столом, ткнулось в чернильницу и вывело красивое число в таблице очков.       — Но!.. Но так нельзя! — брови Сэры уползли вверх, её лицо искажали страх и раздражение.       Дориан обернулся на неё, подняв бровь в немом вопросе.       — Разве? Ах, я не подсогнул колени! Какой кошмар… — он на мгновение надул губы, и вновь махнул рукой; громкий треск послышался следом. — Так лучше?.. Да, определённо…       Сэра заверещала, затопав ногами от страха и бессилия. Дориан лишь развёл руками.       — Что? Теперь опустил локоть? Один момент! — вновь грациозный взмах ладони; вновь серебряная полоска в воздухе; вновь стук.       — А ну прекрати! Ты её пугаешь! — рявкнул Варрик. — Метай как все! Хватит этого!.. Простейшее действие и то без магии сделать не можешь!       Дориан вдруг усмехнулся, смерив гнома взглядом.       — А что, завидно, что не можешь метнуть так как я?.. Позволь же напомнить, что вы (он обвёл взглядом присутствующих) разбойники, в прямом смысле слова! Вы всю жизнь метаете эти чёртовы ножи! А я всю жизнь изучаю магию! Разве не для того придумали состязания, чтобы выявлять сильнейших?! Или не улавливаешь логики? Объяснить подробнее?       — И тем не менее, вспомним Инквизитора! Он маг, но маг не бесполезный! И метает ножи получше некоторых разбойников! То, что ты не поднимаешь ничего тяжелее пыльной книги, не извиняет подобных фокусов!..       Варрик не договорил. Дориан, шаркнув ногой, вдруг взмахнул руками. Пальцы, казалось, вздрогнули, но остались неподвижны. Через мгновение воздух заполнил пространный гул. Все, как один, оставшиеся на косоногом столе ножи поднялись в воздух. Дориан вновь шаркнул, проведя ногой полукруг. Ножи рванули вперёд. Мгновение. И лист мишени скрылся за россыпью торчащих рукоятей. Все лезвия же скрылись в древесине.       — Подумай дважды, а лучше трижды, прежде чем говорить мне о полезности… — процедил Павус. — Мне пора. Спасибо за игру. И это моё…       Он аккуратно поднял призовую бутылку, даже не шелохнувшуюся со своего прежнего места на столе. Натянул на лицо полуулыбку, не глядя в их искорёженные гневом лица. И, прогарцевав, скрылся за кустом сирени.       «Ах ты бестолочь! Бесполезная сволочь! Больше усердия! Больше практики! Что я говорила тебе про руки?! Встань на руну и сначала, маленькая змейка!»

__________

      Каменная дорожка начиналась аркой, увитой зелёным плющом. Дориан прошёл под ней, наконец-то выйдя в призамковый сад. Как безупречно всё цвело кругом. Раскидистые белые и розовые кусты пионов островами обрамляли дорожку; чуть дальше за ними сидели голубые можжевельники, неприступными скалами возвышающиеся над бесконечным морем алых портулаков. Он дышал глубоко и шёл медленно. Как прекрасна была работа эльфийских садовников и селекционеров. Магия, едва уловимая магия, витала в этих бутонах, заставляя цвести в середине мая.       Пионы закончились резной аркой, отделяющей участки сада друг от друга. Павус прошёл и под ней, оказавшись в пышном розарии. Дорожка теперь поворачивала. Серой полосой она рассекала чёрную влажную землю без единого сорняка. Полосой она рассекала бесчисленные, прекрасные, свежие майские розы.       Пройдя до середины, Павус остановился и склонился к одной. Её нераспустившиеся, но крупные бутоны, возвышались над тёмно-зелёными, точно восковыми листьями. Ах, как прекрасна была эта роза в цвету! Персиковая, как краски мягкого и тёплого рассвета. С розовыми подпалинами по краям лепестков… Дориан коснулся закрытого бутона, большим пальцем проведя по нежным лепесткам.       Дориан любил сады. Часами мог гулять в них в далеком детстве в Тевинтере. Он обожал розы. Как много их было в фамильных садах… Всё в том же детстве он постоянно воображал что-то, разговаривая с ними, как с живыми. Он коснулся лепестка ещё раз. Вообще-то розы единственные, кто действительно слушали его тогда.       Единственные, кто были рядом.       Он выпрямился и продолжил идти, теперь ускорившись. Дорожка уходила все дальше, но Дориан свернул на развилке. Свернул под раскидистые бурые плети цветущего винограда.       Этот проход находился здесь будто случайно. Словно открывшаяся брешь, он уводил от прекрасных цветов. Уводил на широкую площадку, полностью устланную салатовым клевером. Здесь возвышались серые глыбы камней, выраставшие из-под земли причудливым узором. Были и статуи белого мрамора. Плавные, застывшие, аллегоричные и прекрасные статуи. В центре же площадки росло древнее дерево с искривлённым и ломаным стволом. Его вековые ветви были белыми от тысяч розоватых цветков.       Дориан приблизился. Под цветущей яблоней стоял узкий диван с обилием подушек, расшитых фиолетовыми и золотыми нитями. На нём лежала красивая девушка со смольно-чёрными волосами и аккуратными чертами лица. И лишь глаза её сверкали янтарным пренебрежением и опасностью. Одета она была в лёгкое платье бордового цвета, держащееся на плечах на тонких бретелях, совершенно не скрывающее бледной кожи. Павус остановился перед ней в пяти шагах, не имея надобности подходить ближе.       — Добрый день, леди Морриган, — сказал он и сложил руки за спиной, приятно улыбнувшись, — прекрасная погода, не правда ли?       Морриган подняла глаза от книги, которую читала. Она заметила его ещё у самого входа, но едва ли придала этому значение.       — Здравствуйте, Павус, — ответила она без улыбки, но и без враждебности. — Как дела в библиотеке? Не утонули в пыли?       — Разве что в кретинизме окружающих, — фыркнул он и взглянул на цветы у самого его лица. — Что читаете? Можете не отвечать, мне не особо интересно. Я пришёл забрать у вас книгу, что вы так не любезно одолжили из моей библиотеки.       — Какую именно? — голос её стал чуть ниже, и она улыбнулась. — Ох, не нужно этих испепеляющих взглядов, это шутка. Вы про свой словарь?       — Да, возникла необычайная в нём потребность, — Дориан поморщился от декларативности собственной же фразы. — Я слышал, что ваше исследование элювионов зашло в тупик. Он вам пригодился?       — От него была своя польза… — заговорщически проговорила она и отложила книгу в сторону. — А как ваше? Добили то заклинание? Конечно же нет… Никто не справится с таким в одиночку…       — Не обобщайте, леди Морриган, — Дориан улыбнулся краешком губ. — Высшие заклинания требуют индивидуального подхода. Нужно время, чтобы найти правильный.       — Я бы не была так уверена. Порой нужно лишь раскрыть глаза и заметить то, что лежит на самой поверхности, — уголки её губ также дрогнули.       Морриган вновь взяла в руки свою книгу и погрузилась в чтение. Дориан успел заметить, что язык текста совершенно ему неизвестен. Выходила пауза. Павус теперь стоял перед ней, обделённый всякого рода вниманием. Он сдержанно улыбнулся, сцепив руки в замок за спиной.       — Благодарю за совет, леди Морриган, — сказал он, удерживая улыбку на лице, — воспользуюсь им если совсем отчаюсь в исследованиях. Но ближе к делу. Словарь у Вас?       — Какая жалость, а я начала получать удовольствие от нашей незамысловатой беседы…       Морриган перелистнула страницу, на мгновение опустив глаза, её зрачки забегали по строчкам.       — Кстати, что там слышно в замке? Маги, надеюсь, не нашли атлас?       — Им бы сначала найти хоть крупицу мозга... Достаточно одной, на всех с лихвой хватит, —фыркнул Дориан, нахмурившись. — В остальном ничего нового. Всё та же суетность и невозможность работать…       — А Инквизитор? — она прервала его, и подняла глаза, — у меня есть к нему дело. Деликатного характера.       Дориан вскинул бровь. Руки за спиной невольно сжались вдруг до побеления пальцев.       — Он до сих пор отсутствует… — проговорил он. — Быть может, я смогу помочь вам вместо него? У Инквизитора по приезде будет очень много работы. Едва ли он найдёт на вас время…       — А на Вас? Дориан смерил ехидную ведьму взглядом. Подтекст был обнажён и предельно понятен. Он удержал себя от закатывания глаз.       И почему все вдруг решили, что ему есть дело до Инквизитора? Да, он хотел бы, чтобы тот поскорее приехал. Да, встречу с ним можно было бы вписать в рабочий график. Да, он бы не отказался поговорить с ним, посмеяться над какой-то глупостью или послушать его дурацкие истории о путешествиях. Да, Создатель, он скучал! Но не обязательно же тыкать его в это носом при любом удобном случае…       — Я надеюсь, что мы пересечёмся… — медленно проговорил он, глядя в одну точку, а затем вдруг одёрнул себя: — впрочем, у меня много работы.       Она промолчала, лишь улыбка, теперь вовсе не сходившая с её лица, выражала что-то, чего Дориан не мог разгадать. Девушка не глядя перелистнула страницу книги и провела по ней ладонью.       — Леди Морриган, — Павус начинал терять терпение, — я спрошу ещё раз: мой словарь у вас?       — Увы.       Дориан раскрыл рот, но так и не смог ничего сказать. От сладкого запаха цветов яблони почему-то становилось дурно, и голова начинала побаливать в висках. Разговоры с Морриган то ли нравились ему, то ли выводили его из себя.       — Тогда, позвольте поинтересоваться, где? — он расцепил замок за спиной, теперь сложив руки на груди.       Она подняла желтые глаза. На её лице промелькнуло почти театральное пренебрежение, тут же разбавленное видом усталости.       — В ваших покоях. Я отправила книгу перед тем, как вы пришли. Довольны?       Дориан не смог сдержать шумного выдоха и закатил глаза.       — Простите, что заняла ваше драгоценное время, — Морриган повела тонкой бровью, — думаю, метание ножей и без того отняло у вас его предостаточно. Но, как я вижу, вы в явном плюсе, — она посмотрела на бутылку, которую Дориан всё это время держал подмышкой, и чуть прищурилась, — будьте с этим осторожны.       Дориан крепче подхватил бутылку, уже начиная подбирать предлог, чтобы уйти. Морриган начинала утомлять.       — Кстати, вы уже говорили с ней? — Морриган посмотрела что-то в книге, проведя тонким пальцем по строчке. — А нет… Простите, здесь нелинейное повествование.       — Позвольте… — зачем-то сказал Павус, — о ком Вы говорите?       — Вы предлагаете мне испортить сюрприз? Это было бы так некрасиво с моей стороны… Ох, прошу без ваших томных взглядом, вы просто убиваете меня своей артистичностью. Я говорила о вашей матери. Она наверняка уже пыталась связаться с вами.       — Var des fasta kaffas… - прошептал он.       — Ох, прошу вас без проклятий…       Вряд ли Морриган умела шутить. Да даже если бы умела – разыгрывать его она бы наверняка не стала. Дориан поджал губы. Неужели родители вновь пытаются связаться с ним?..       От этой мысли внутри всё вспыхнуло.       Ладно отец, но мать?! Ей-то зачем понадобилось вдруг вспоминать о его существовании?! Снова политика? Или ей настолько скучно от того, что некого упрекать и обесценивать, что она решила в кои-то веки напомнить о себе? Нет уж, спасибо!       — Надеюсь, вам хорошо заплатили, леди Морриган, — он натянул улыбку, — прошу меня простить, я вынужден откланяться.       — Как печально, а я думала задержитесь ещё… В конце концов, в скором времени вас ожидают большие неприятности, а вы так уверенно торопитесь к ним навстречу...       Она в очередной раз заглянула в книгу, постучав пальцами по твёрдой обложке. Павус не выдержал. Морриган вдруг опередила его вопрос:       — Простыми словами – это книга-оракул. Сложными – книга о вас, ваша история, написанная от начала и до конца. Вернее, её ничтожные остатки, из которых я пытаюсь её восстановить. Слышали о таких?       — Читал, что их не существует и всё это шарлатанство, — он равнодушно пожал плечами.       — На страницах этих книг отпечатывается вся линия человеческой судьбы. Со всеми её превратностями и упущенными возможностями…       — Но в чём же тогда подвох? — перебил её Дориан. — Невозможность расшифровки? Плата собственной кровью? Всё звучит слишком хорошо и просто, чтобы быть правдой.       — Скорее полное отсутствие временных ограничений и связности текста. Жуткое, признаться, чтение. Прошлое, настоящее и будущее, вываленное в едином словесном потоке на утерянном языке, — Морриган улыбнулась краешком бордовых губ и взглянула Дориану в глаза. — Вот, к примеру, сейчас, следуя книге, мы стоим на пепелище, а вы плачете и молите о прощении. Прошлое это или будущее?..       — Вы уверены, что можно доверять книге, предсказывающей истерики? — он скептически усмехнулся.       — Доверять нельзя ничему. Но прислушиваться – сколь угодно. Увы, далеко не всем дано заглянуть в собственное будущее. Вот и приходится выкручиваться. Вам же, Павус, с этим повезло. В какой-то мере, конечно.       — Поверьте, леди Морриган, прорицание редко приносит желаемых результатов. Почти всегда это разочарование и преждевременные страдания. Чтобы понять это, вероятно, нужен трагический опыт… — он почесал подбородок, глядя куда-то в сторону.       — И вы не хотите быть предупреждены о грядущих бедах? — спросила она с улыбкой на лице, чуть приподняв тонкую бровь. — Многое можно было предотвратить, расскажи я сейчас вам все подробности.       — Ох, прошу, избавьте меня от этого удовольствия. Даже если меня и ждут неприятности… Можно подумать до этого было лучше. А так… Хоть какое-то веселье.       Дориан подёрнул плечами, глядя на девушку равнодушным взглядом. Та, улыбаясь, чуть прищурилась.       — Позвольте, я всё же привнесу в ваш мир немного скуки. Автор книги… Судьба, если угодно, требует сделать это, — она на мгновение опустила глаза, ища нужную строчку. — Вы должны остерегаться мужчину с фарфоровым лицом.       — А также черных кошек, лестниц и шипящих гусей, — Дориан усмехнулся, — можете не продолжать, спасибо.       — Вы также должны помнить в чём ваша истинная сила…       — Леди Морриган, я…       — Тихо!.. — перебила она, вдруг чуть обернув голову и коснувшись подбородком плеча, — слышите?       Дориан закатил глаза, тихо фыркнув. Что опять? Грядущая из ниоткуда опасность? Сто лет несчастий и венец безбрачия? Павус приподнял бровь, когда Морриган вновь обернулась к нему.       — В деревне под замком трубят. Инквизитор прибудет в течение часа… — её губы дрогнули в улыбке, — или подобные предсказания вы тоже отрицаете?

~

      Едва ли его ноги могли идти ещё быстрее. Едва ли дурацкая улыбка на лице могла быть ещё шире и нелепее. Он стремительно удалялся от яблони со срываемыми ветром, порхающими лепестками. Внутри у него тоже всё порхало. «Наконец-то…» - самозабвенно шептал он себе под нос, торопясь к выходу под плетями винограда.       Наконец-то он приехал. Вдруг его окликнули. Он обернулся. Леди Морриган демонстративно подняла над собой книгу. Мгновение, и в голове раздался её спокойный голос, сказавший что-то вроде: «пустынная кобра уже покинула своё гнездо… Будьте внимательны в выборе украшений…» Очередная шарлатанская чушь.       Каффас.