Континент Телепатия

*** Кто бы мог подумать, размышляла Джин, сидя на берегу ручья, по течению которого то и дело проносились стайки первых желтых листьев, я теперь брожу тут целыми днями в точности как в иллюзиях, которые мы с Эммой вместе создавали весной, но дела до этого нет теперь совершенно никому. Джин было грустно. Осень уже почти близилась, хотя жара все еще не спадала, но ни мокнуть в шумной компании школьников в бассейне, ни вертеться возле Эммы и Чарльза, надеясь на кусочек внимания, ни даже зависать в хозяйственном дворике с Алексом и Банши больше не хотелось - теперь там ее место занял Джеймс Праудстар, глядя на непроницаемое лицо которого, Джин терялась, не в силах вообразить, что он на самом деле думает, и это очень мешало болтать всякую ерунду. Да и этого не хотелось тоже - Алекс и Шон, конечно, были отличными ребятами, но теперь она точно знала, что в будущем они лишь ее бывшие учителя, близкие знакомые, может быть, даже и друзья - но они больше не задевали ее любопытства, и тратить время на выпендреж перед ними было теперь совершенно незачем, тем более когда у одного на уме сплошные пошлости, а другой внутренне вздрагивает, когда тебя видит. Ну и, конечно, содержимое мыслей остальных школьников - как когда-то по случаю прочитанное, так и предполагаемое после недавних открытий - Джин доверия тоже не внушало. Джин, щурясь от солнца, сомкнула веки. «Семь штук, пять ива, два дуб, - просканировала она телекинетически очередную подплывающую компанию упавших в воду листьев. - И… один Скотт Саммерс?». Она открыла глаза. Скотт медленно брел вниз по течению ручья, держа в руке кеды - вода была ему чуть выше колен. Выходя из-за тростниковой кущи, он наконец заметил ее и повернул к ней большие черные очки с продольной прорезью посередине. - Это ты! - удивленно улыбнувшись, произнес он. - А это ты, - улыбнулась Джин в ответ. - Что ты здесь делаешь? - Жарко, - пожал он плечами, - а в бассейн вот с этим…, - он указал на очки, -  мне нельзя, там аккумуляторы. - Сверху по течению большая коровья ферма, - сказала Джин. - Я не стала бы здесь купаться. - Я и не купаюсь… А ты что делаешь? - Так… тренируюсь. - Все время тренируешься? Ты молодец, - он вышел из ручья и встал напротив, - я так и не сказал тебе спасибо за тот… случай, когда я приехал.  - Обращайся, - хмуро сказала Джин, отведя взгляд в сторону. Скотт внезапно оказался совсем рядом с ней. - Что с тобой? Ты кажешься ужасно грустной, если честно. Джин промолчала. Она сидела, скрестив руки на согнутых коленях и свесив ладони вниз, и левая теперь была совсем рядом - точнее, почти между - ладоней Скотта, который присел на берег так же, как и она, только рук не перекрестил. Возьмет или нет? Скотт взял. На полсекунды. И они оба смутились. - Ты как сюда попал? Я имею в виду - в школу? - решила отвлечь его Джин. - Я поджег палаточный городок в лагере скаутов. На следующий день меня забрал Алекс. - …К тебе там кто-то лез? Теперь хмуро сдвинул брови Скотт. - Нет. Если бы хотя бы лезли. Но это просто случилось, и все. Я обжег пятерых… тебя же там не было. Они засмеялись. - А можно на тебя посмотреть без очков? – неожиданно для себя спросила Джин. Ее ладонь внезапно вспомнила щекотку его ресниц, и она не смогла сдержать любопытства. - Наверное, уже нет, - вздохнул Скотт. - Я же тут все теперь просто срежу. Может быть, даже вон тот дуб… - Не срежешь, - пообещала Джин. - Главное - смотри только мне в глаза. Не отводи взгляд. Вообще. Начинай смотреть прямо сейчас и в это время снимай очки. Наденешь обратно, когда я скажу. Скотт послушался - слегка приподнял подбородок, взялся за дужки и осторожно опустил свою защиту вниз. Для пристально смотревшей на Скотта Джин весь мир вокруг вдруг предстал в красноватом спектре - особенно впечатлило фиолетовое небо. «Нечеловечески», - с веселой иронией подумала она, продолжая глядеть на Скотта. Увиденное ей вполне нравилось. Ресницы у него и правда были очень густыми и темными, и сам разрез его глаз в сочетании с прямым носом и бровями вразлет показался красивым и - Джин долго не могла подобрать слово, но в конце концов подходящее всплыло в памяти - благородным. «Надо будет как-нибудь потом при случае спросить, какого цвета у него были глаза, пока не стали такими… красными». - А какого цвета у тебя глаза на самом деле? - Были карие… - А. Я так и подумала. Надевай… Надень, пожалуйста, очки. И спасибо за доверие, - мягко сказала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не отвести прямо сейчас лукаво собственные зрачки, не опустить ресницы и не позволить Скотту спалить пол-округи. - Не за что… Мне ведь некому теперь особо доверять. Только профессору Ксавье… и тебе, как видишь. - Еще Эмме Фрост иногда можно, - хихикнула Джин, - хотя… нет, ей тоже можно всегда. - Я с ней еще почти не знаком. - А брату? Скотт посмотрел в сторону. - Я… видимо, должен. И, видимо, буду. - То есть раньше не доверял? Скотт снова повернул к ней лицо - Джин была готова поклясться, что видит теперь его настоящие влажные и немного детские карие глаза, в которых стоит настоящая боль. - Я очень плохо поступал с ним, - каждое слово у Скотта теперь шло тяжело, но чувствовалось, что в ожидании выхода их столпилась большая очередь. - Я его почти что ненавидел. Да ладно, без почти что. Я считал, что вот это у него… ну, его лучи… которые то и гляди кого-нибудь сожгут… я думал, он сам виноват. Потому что он раздолбай. Потому что связался не пойми с кем. Потому что мать с отцом из-за него извелись. Потому что из-за него на меня в школе косо смотрят… Потому что он просто не умеет и не хочет контролировать себя. Я думал, что со мной такого никогда не случится. И даже не говорил родителям, что я тоже… Я был отличником, волонтером, занимался спортом, скаутингом, выбирал университет. Я был на сто процентов уверен, что справлюсь и смогу остаться… нормальным. А потом произошло это, в лагере. Я все еще бога благодарю, что никто там не погиб. Но то, как я себя вел - и с Алексом, и вообще, что никому не сказал - это было безотве… это было непростительно. - Что ты знаешь о непростительном, - буркнула Джин, - я чуть не сожгла Эмму Фрост… и всю школу… И… скорее всего, не только это.  Она порывисто выдохнула. Скотт внимательно смотрел на нее. - Тебя же привезли сюда из Пентагона? - Да. - А почему ты там оказалась? - Я не знаю, - Джин почувствовала, как у нее теплеют веки, но не из-за приближающегося приступа, а из-за обычных подступивших слез. Она сглотнула и прогнала их. - Мы с родителями ехали в гости к папиным друзьям через Неваду. Мы не раз к ним ездили, папа знал всякие дороги в пустыне, где можно срезать, если у тебя машина нормальная, с этим… с высоким клиренсом. И вот мы ехали по одной такой, а за нами с самой трассы ехала другая машина, и потом они начали нам сигналить, чтобы мы остановились… Это последнее, что я помню. До Пентагона. И маму с папой я больше не видела. Скотт согнал с ее руки комара. - А в Пентагоне что про это думали? Я слышал, ты телепат… - Я еще почти не умела тогда читать. Я чувствовала только их страх. Перед чем-то по-настоящему ужасным. Передо мной. - А до этого… у тебя что-то проявлялось? Ну, твои способности? - Да… - А родители знали об этом? - Да… я думала, что им это нравилось. Что они гордятся, что я у них… такая. Это появилось примерно за год до той поездки, и я даже не понимала, что это, ну, ненормально. Необычно и все. Я, например, могла разжечь костер. Могла поднять в воздух что-то легкое, например, книгу. Заставить раскрыться цветок. Однажды завела остановившиеся часы. Так что… не ругай все-таки себя сильно, что ничего никому не говорил. Мне это не помогло… Губы Скотта разомкнулись - как будто и вправду с каким-то облегчением. Но его стремления к дотошности это не перебило. - А у профессора и Эммы Фрост ты спрашивала, что случилось? - Они говорят, что не знают. И я вижу, что они… врут. - И ты все равно считаешь, что им можно доверять? - Они меня спасли. И мне ведь больше некому особо… Только им. И тебе, как видишь, - она улыбнулась, и он сразу улыбнулся в ответ. - Я сначала сердилась на них. А потом перестала. Они же не зря молчат. Потому что, правда, мало ли что случится, если я узнаю. Что еще… сожгу. Если выбирать между… неизвестностью… и вот этим вот снова… Я выбрала первое. Что будет потом - посмотрим. А так пока держусь. Когда я была помладше, я тоже контролировала себя лучше, как ты. То есть я, как ты, не знала, что это можно не контролировать. Но уже в Пентагоне начались такие приступы жара, и здесь они тоже иногда бывают, когда происходит что-то такое, с эмоциями. Когда я обижаюсь на кого-то или когда вижу что-то… несправедливое. Или когда просто очень больно. А когда начинается настоящий приступ, а не просто жар и волнение, я ничего не помню. - Когда ты решишь узнать, - серьезно сказал Скотт, - ты можешь рассчитывать на меня. Всегда, в любое время. Прямо с этого момента. - Спасибо, - Джин опустила глаза, чувствуя, как с ее сердцем происходит что-то странное. «…Я бы хотел, чтобы такой друг у тебя появился», - вдруг прозвучал в голове голос Чарльза Ксавье. - Если ты сама захочешь, конечно, - вдруг смутился Скотт, - я знаю, ты уже с моим братом общаешься и с Шоном Кэссиди… - Да они больные, - фыркнула Джин. И тут же ей стало страшно: вдруг она прямо сейчас - и сразу навсегда - оттолкнула Скотта этим необъяснимым для него злословием? Вдруг он решил, что Алекс, Шон и она просто стоят друг друга? - То есть они очень хорошие, конечно, - с деланной грустью произнесла Джин: ей почему-то показалось, что только новая волна глубокой печали как-то перебьет плохое впечатление, - и брат у тебя кла… заслуживает доверия. Но изредка мне бывает немного тяжело их выносить… Скотт понимающе усмехнулся, хотя и не стал делиться собственными заключениями. «Пронесло, - подумала Джин. - Вот что мне теперь с этим делать? Четырнадцать - это уже слишком поздно для хорошего воспитания. А оно бы пригодилось, чтобы не придушить Кэтси, когда Скотт Саммерс начнет бегать за ней». *** Никакая Кэтси не могла этому помешать - уже следующим вечером Скотт не выдержал и поцеловал ее, а если бы этого не случилось, это сделала бы сама Джин - и плевать, кто бы что подумал. Только голову из-за очков всегда приходилось держать в наклон, а в остальном оказалось отлично. Она выманила его погулять в Салем, пообещав, что с ней никто не заметит его очков, чтобы без помех заглянуть в его разум - и этим тоже осталась довольна: мысли Скотта, довольно категоричные, не всегда безобидные, но в целом справедливые, практически не отличались от того, что он говорил вслух. Если честно, Джин даже было бы чуть спокойнее, если бы он избегал этого почаще. Но это все равно было лучшим из всего, что она видела. Некоторое время ей было неловко, что она сама не может так жить, и пару дней она пыталась подражать, пока не стало кристально ясно, что с ее природой это совершенно невозможно. Но одновременно стало в несколько раз легче смириться со знанием, что весь остальной мир тоже тайком думает про нее всякое - ну, пусть думает, что ж. Теперь они со Скоттом были почти неразлучны - ее крайне радовало, что они ровесники и в целом могут творить что хотят, хотя то, что Скотт такой правильный, радовало тоже. - Ну вот и все, - однажды вечером сказал Чарльз Эмме, - полностью закрылась. Сеанс окончен. Эмма посмотрела вверх, поджав губы - ее еще пускали, но бесконечные замки из наспех брошенных иллюзий и необычайно крепких частичных блоков делали это преимущество почти бесполезным. - Я буду скучать по ее этим… фразочкам, - ухмыльнулась она. - Типа «я думала, что ее украдут Кэтси, Джеймс и Амара, а ее украл профессор Икс»?  - «Ну чем, чем вы таким важным заняты, что в кабинетах второй день висят ваши иллюзии?». - «Так нечестно. Я, может, сама хотела за него замуж, если мне никто не понравится. Как можно вот так безжалостно просто взять и отобрать единственный запасной шанс». - «Черт с ними, пусть даже и не поженятся. Хоть повеселятся, им полезно». - Там дальше было еще «особенно ей». «Кажется, у меня формируются нереалистичные ожидания от секса». - Ты тоже это слышал? А как тебе последний шедевр, про ментальные блоки? Когда она подумала, что «Человек-волк» - это про мутантов, и честно читала Фрейда до четырех ночи? - «Если посчитать, сколько раз в день я вижу облака надо льдами, то мою травму назовут человек-пингвин»? О да. - И продолжение: «А льды над облаками – это как вообще?». - Мы попадем в ад. - Не попадем. Ее настоящие родители очень любили друг друга и были очень близки. У нее вполне здоровое отношение, это она так… развлекается. Лисененок... Но нужно вынести половину Фрейда и разобрать библиотеку на секции по возрастам. Причем самим - такое даже поручить здесь некому, кроме Хэнка, а ему совершенно некогда…