Континент Телепатия

*** В Вестчестере что-то было не так. Эмма не знала, что настораживает ее сильнее. То ли молчание разлетевшихся птиц. То ли отсутствие телепатического щита Чарльза. То ли догорающий у ограды школьный автобус. Студенты и преподаватели, завидев ее въезжающий во двор белый корвет, опасливо сгрудились у крыльца. Впрочем, что ей откроют дверь, Эмма и не ждала. Она аккуратно развязала шелковый шарфик, защищавший от ветра укладку, и направилась к школе. - Мисс Фрост, - ей навстречу выступил Банши, - профессора пока нет… - Привет, малыш. И где же он? - У нас… несчастный случай. Он уехал в город разбираться. Пытаться разговорить Шона в задачи Эммы не входило: через несколько секунд она уже знала, что несколько старших школьников отправились в Салем и повздорили там с городской шпаной. Кто-то из местных оказался ранен. Двери школы хлопнули, и с крыльца ей навстречу сбежала Джин - девчонка рванула к ней как сумасшедшая, но остановилась в нескольких футах. Потом просто шагнула вперед и зашептала в ухо: - Мисс Фрост, профессор уехал вызволять Роджера, Мелори и Джимми. Что они натворили, мы не знаем, но дружки того парня, который ранен, приехали и собрались в обед у школы… сначала орали «выходите» и «убирайтесь», потом начали бросать всякий мусор, а потом бутылки с зажигательной смесью… Они летели очень далеко, почти до окон. Потом к нам полезли через забор, но Алекс и мистер Маккой отпугнули их. - Это плохо. - Да. Но это не в первый раз. Однажды к нам во двор подкинули дохлого цыпленка с двумя головами и запиской «умрите, уроды». А когда меня тут еще не было, тоже была одна драка, но не в Салеме, а со здешними мажорами, но профессор тогда добился, что нам даже штраф заплатили… Эмма сканировала местность. Разгоряченные недогангстеры, чей приятель валялся в госпитале с раздавленной ногой, ждали новую партию «оружия» за забором на углу у восточного крыла. Они были ошеломлены внешностью бедного Хэнка, который сейчас, отойдя от первого шока, думал, как защищать от самодельных бомб купол почти готовой этой их машины по поиску мутантов, о которой Эмма знала из памяти Джин. А местные от страха только сильнее воспылали праведным гневом против «уродов». Судя по их воспоминаниям, начинающий телекинетик Джимми Барроу даже не ронял на их вожака гигантскую пустую пивную бочку на ярмарке - а жаль, - просто недоудержал ее, когда эти придурки покатили ее к стене, к которой вытеснили подростков. Эмма кивнула Джин, взглянула на Шона и подняла ладонь в успокоительно-предостерегающем жесте. Банде нужно было стереть воспоминания, и срочно. Она уже садилась обратно в машину, когда из-за забора снова полетело стекло. Самодельные бомбы явно кидали не только вручную, а из чего-то вроде большой пращи. Все в здание, скомандовала она ментально, выпрыгивая из кабриолета через бортик. Рядом с зелеными кустами во дворе выросло несколько других – горячих и красных. Придется работать удаленно. Высокий огненный всполох поднялся вдали за забором, а грохот и звон слились в сплошную канонаду – теперь банда кидала бутылки в другую сторону от школы, пока те не кончились. И на этом было все. Теперь будущее Америки, юные христиане, поборники чистоты человеческого рода ошалело рассматривали друг друга, не понимая, какого черта их занесло в «деревню богатых». Эмма, приняв алмазную форму, нагнулась и брезгливо подняла закопченный осколок бутылки из-под «будвайзера» с оторванным донышком.  Из-за стекол школьного холла раздались аплодисменты, приглушенные и запоздалые. И тут она услышала свист. Швырнув свое тело на три метра в сторону, она едва успела ухватить за крыло летящую к окнам со скоростью пули стальную остроносую трубку толщиной в две ее руки - и прижать снаряд к земле. Почва под коленями содрогнулась от взрывающих ее осколков, а сама Эмма на мгновение полностью скрылась в огненном коконе. Отойдите от окон! - впрочем, недоучителя уже выводили испуганных студентов в коридоры. Эмма встала в полный рост, готовая к новой атаке. Вестчестер был в высшей степени безопасным округом, что и говорить. *** - Я нашел стрелка по дороге. Жаль, что наказание за это он получить не сможет. Но и паять самодельные базуки тоже. Эмма, Хэнк, Шон, Алекс и Петра стояли вокруг стола в кабинете Чарльза. - Я… правильно понимаю, что нам надо будет подумать над противовоздушной обороной? – неловко спросил Хэнк. - Если такое нам в самом деле потребуется, это будет обозначать конец школе в этом месте, - мрачно сказал Чарльз, - но, видимо, что-то нужно - против артиллерии малой дальности и вот такого вот. Эмма, вы в порядке? - Мне нужно вымыть руки. Ее кисти - и все, что выше, почти до локтей - было покрыто липкой жирной сажей с резкой бензиново-химической вонью; Джин сочла, что она в таком виде похожа на рэгдолла с черными лапками. Чарльз указал на дверь справа: - Там есть раковина. Педсостав приглушенно переговаривался, пока Эмма безуспешно пыталась оттереть копоть; та становилась плотнее, скатывалась в комки, но не отставала от алмазной кожи. - Это не отмывается, - раздраженно воскликнула она, всплеснув в отчаянии руками и забрызгав стены. И ей сразу стало смешно. Она вернулась из подсобки в тот момент, когда собравшиеся уже уходили. - Пойдемте, - неопределенно махнул ей Чарльз, и они вместе покинули кабинет вслед за учителями. Чарльз следовал к хозяйственному лифту, спрятанному в глубине коридора. Эмма беззвучно шла за ним. - У меня нет таких слов, которыми я мог бы отблагодарить вас и фортуну, которая принесла вас в Вестчестер. - Она называется расписание. - Не то чтобы я был в курсе нашего графика. - Могу лишь сказать, что он есть. - Вы разочарованы и недовольны, Эмма. Это читается даже сквозь вашу алмазную защиту. - Мыло меня подвело.             - Вы думаете, что нам правда стоило основать школу в другом месте? - Думать следует не мне. Чарльз вздохнул. - Эмма, правда в том, что с этим мы можем справиться. По крайней мере пока я в Вестчестере – точно можем. Три четверти детей, которые согласились приехать сюда, видели вещи хуже, причем тогда они были одни. На половину из них направляли оружие. В пятерых стреляли. - Ну, если сравнивать с этим.  - Если бы не приходилось сравнивать с этим, не было бы никакой школы. Я знаю здесь все; мэр Салема – мой школьный приятель. В этом масштабе нам по силам сохранять инкогнито и защищать свои права. Может быть, спокойнее было бы в лесах у Великих Озер, но жить этим детям все равно очень скоро придется здесь. Контролировать и приспосабливаться, как делаем мы. - Ядерную войну вы отменили, так что могу лишь пожелать удачи. - Эмма, ну зачем. - Чарльз… в общем, вам не нужно думать, что я считаю вас виноватым… в том, что сегодня случилось. Это, безусловно, не так. А на мне, видимо, сказывается личная… заинтересованность. - Джин, скорее всего, ничего бы не грозило в любом случае. - В отличие от половины Вестчестера…  Они направлялись к боковому выходу из большого гаража поместья; Эмма отметила, что автопарк ее и Братства, большей частью доставшийся в наследство от Клуба Адского Пламени, не в пример шикарнее - и новее, если не считать пары школьных автобусов. Впрочем, на функциональности это вряд ли особо сказывалось. Чарльз взял с нижней полки стеллажа у двери небольшую канистру с растворителем, желтые резиновые перчатки и губку.   Они оказались в залитом солнцем хозяйственном дворе, вымощенном каменными плитами, в трещинах которых торчали листья и бледные стебли отцветших и облысевших одуванчиков. Эмма протянула Чарльзу ладони. - Ммм, домашний напалм по рецепту Бетти-долбаной-Крокер, - он отвернул крышку канистры и начал надевать перчатку. Но вдруг остановился, стянул ее и положил вместе с ее парой у колеса кресла. Плеснул растворитель на губку. - Вы сожжете себе руки. - Это нестрашно. Солнечные лучи расщеплялись на плечах Эммы на десятки дрожащих коротких радуг. Чарльз провел губкой по тыльной стороне ее ладони – осталась чистая влажная дорожка, засиявшая несколькими гранями. Эмма вздохнула с облегчением. Чарльз неспешно проследовал губкой вдоль ее руки второй раз и сразу третий. Освежил растворитель. Взял ее узкую ладонь с длинными пальцами в свою и осторожно снял слой копоти сначала с безымянного, тут же вспыхнувшего, как складное зеркальце, потом с мизинца, потом вернулся к среднему и так далее. Очистил дважды каждый из них и начал короткими легкими движениями протирать пространство между ними, снова и снова сплетая и расплетая свои гибкие теплые пальцы с ее неподвижно-ледяными. «Почему я, черт побери, чувствую это тепло». На скулах и полуприкрытых веках Чарльза дрожали солнечные блики. Он повернул ее руку ладонью вверх и круговыми движениями стер со всех хрустальных холмиков и линий остатки сажи, а потом губка еще несколько раз нежно прошлась по внутренней стороне от локтя до кончиков пальцев. Чарльз порывисто вздохнул и коснулся губами ее запястья, отпуская левую руку и забирая себе правую. А Эмма вздрогнула, как будто выходя из-под гипноза. Процесс в какой-то момент показался ей бесконечным. Хотя и не то чтобы в плохом смысле. Удлиненные глаза Чарльза были затуманены, а губы разомкнуты; он неловко облизнул уголок рта, а потом резко опустил голову, возвращаясь к своему занятию. «Он же…» Эмма отвела взгляд в сторону. Ей оставалось только ждать, чем это закончится, и надеяться, что усиливающийся ветер будет лучше уносить пары растворителя.  Закончив с ее правой рукой, Чарльз задержал ладонь с губкой на весу. И плавно, словно стараясь не спугнуть, прикоснулся к изогнутой грани под ее грудью. - Еще осталось немного здесь. Его рука так же плавно опустилась к ее алмазному бедру, ближе к его внутренней стороне и лишь чуть ниже того места, где должны были заканчиваться ее кружевные трусики.         - И здесь… Эмма очень хорошо почувствовала и это прикосновение. Но не шелохнулась. Лишь слегка округлила губы и посмотрела в небо с редкими перистыми облаками. Когда рука Чарльза упала, она вернула себе человеческий облик. Край ее короткой юбки оказался почти на уровне его глаз, которые он закрыл свободной ладонью. - Это сильно заметно, как у меня сносит крышу? Эмма пожала плечами. - Я очень старался… не быть идиотом. Правда. - Чарльз, не стоит. Он поднял голову. Лицо было бледным, а солнечные блики в почти прозрачных голубых глазах сейчас сияли ярче, чем любая из ее бриллиантовых граней. - Эмма, это не признание. Это объяснение. Я же всегда был шилом в жопе, сколько себя помню, - на лице Чарльза застыла гримаса беззвучного смеха без веселья, - все время кого-то ловил, вытаскивал, старался помочь, расшевелить или спасти. А те, кого я из кожи вон лез осчастливить, просто ждали и оценивали, как я справляюсь. В конце концов приходили к выводу, что не очень, и исчезали из моей жизни. Я вообще не знал, как это - быть с другой стороны. И когда в Вестчестере появились вы, у меня не было шансов. В точности как у Джин Грей… которая чувствует себя в безопасности только рядом с вами. Кем бы вы ни были. Какие бы цели ни преследовали. Строго по Лоренцу, как у утенка, который впервые видит движение и готов следовать за движущимся объектом куда угодно… Он снова опустил голову. - Но вам не нужны ни я, ни Джин.   Эмма вздохнула и присела на колени рядом с креслом, не забыв снова трансформировать их в алмаз. - Чарльз, ну что вы опять несете. Он удивленно взглянул на нее – очевидно, ожидая любой реакции, но не такой. - Прямо сейчас рядом с вами столько людей, которые буквально без остатка отдали вам свои жизни. Рядом со мной никогда не было столько, - Эмма накрыла ладонью лежащую на подлокотнике руку Чарльза. - Они каждый день прикладывают все свои способности, чтобы вы почувствовали себя хоть немного лучше - возьмите хотя бы Хэнка. Он бросил ради вас все, что у него было. То, что он делает для вас, неоценимо. А вы не отличаете его от ландшафта, потому что он никогда не ранил вас. Напряженное лицо Ксавье смягчилось – очевидно, долю истины в этих словах не признать он не мог. - Чарльз, придите в себя, - Эмма крепко сжала его пальцы. - Перестаньте выбирать то, что вам не подходит, обратите внимание на тех, кто хочет того же, что и вы. Хотя я боюсь, что вам неинтересно…  Но ваша жизнь скоро изменится. Из нее исчезнет все ненормальное, в том числе я. Она станет такой, какой была задумана. Пусть с опозданием на десять лет - потому что в двадцать вы должны были встретить чудесную девушку, влюбиться без памяти, не отказываться от нее, потому что она не нравится вашей сестре, жениться, развестись, снова жениться и собирать сейчас пару-тройку маленьких Ксавье на каникулы на Гавайях. Вот так все должно было быть и так все будет. Присмотритесь к Петре - она вполне достаточно чудесна. А это все мы с вами спишем, ну, скажем, на дофамин. Я, по крайней мере, так и сделаю. Чарльз криво усмехнулся. Эмма встала, стряхнув каменную крошку с колен, и добавила: - А вы все сами увидите.