Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Господин Ли быстро щёлкнул застежками на своём портфеле, достал оттуда какую-то книжку — как выяснилось позже, томик манхвы — и в мрачном молчании протянул Джисону.
Хан дрожащими руками принял её и решил посмотреть на обложку, чтобы понять, что за чтиво ему вручили. Глаза его в ужасе и шоке расширились, и взгляд застыл, впечатавшись, но не в название, а в то, что было нарисовано на книге.
Со светлой обложки на него глядел… Он сам.
Примечания
я ждала этого 12 лет в азкабане и о аллилуйя дождалась!! я придумала этот фик больше года назад, и примерно в это же время написала первые четыре главы, потом утонула в работе, учёбе и принялась дописывать черепаху и зайца, а уже после нового года взялась за ещё одну работу, которая, надеюсь, тоже скоро увидит свет! в общем долго этот фик пылился в недрах моих документов, но кажется, он наконец готов увидеть свет)
скажу честно всю работу написала ради одного диалога (он стал причиной, по которой я вообще изначально придумала эту ау лол) и ещё одного забавного плот твиста, но в какой-то момент поняла, что именно этот мой фик меня же саму и успокаивает(( надеюсь, что вы, дорогие читатели, тоже найдёте в нём островок спокойствия
не думаю, что кто-то прочитает это, но, в любом случае, спасибо вам за это! стримьте скидже для чистой кожи и будьте счастливы
Посвящение
большое спасибо моей бете за работу!!!
Развитие
17 ноября 2024, 03:56
Большой пластырь на лбу сменился тем, что поменьше. Одна жизнь Джисона сменилась другой.
Он неуверенно мялся на пороге чужой квартиры.
— Проходи, не стесняйся, — устало сказал Минхо. Лицо его выглядело измождённым, а судя по сгорбленной спине, он тянул на себе все грехи этого мира.
Джисон оглядел небольшой коридорчик, а потом ещё раз Минхо, что так старательно развязывал шнурки на своих ботинках. Вдруг Джисон заметил, как что-то шмыгнуло в коридор и замерло у дверного проёма. На секунду Джисон напрягся, а потом понял.
Это был кот.
Джисон вскинул брови и вновь посмотрел на Минхо, но в этот раз заинтересованно. Жизнь научила его тому, что плохие люди животных держать не будут. А особенно таких пузатеньких и явно довольных своим положением.
— Суни? — обратился, видимо, к коту Минхо, а потом присел на корточки и принялся чесать Суни, который неотрывно следил за Джисоном, рыжее ушко.
Джисон медленно, даже заторможено, присел и принялся развязывать шнурки на кроссовках, не прерывая зрительного контакта с Суни. Джисону казалось, что за эти секунды с него сошло семь, а то и все восемь потов, пока он играл в гляделки с котом. Ли, к слову, проследил за направлением взгляда своего питомца и с интересом стал наблюдать за развернувшейся картиной.
Джисону казалось, что у него сейчас глаза высохнут с концами, но маленький зеленоглазый хвостатый засранец, не моргая, продолжал сканировать его своим проницательным и не по-кошачьи умным взглядом. Минхо едва слышно усмехнулся, продолжая сидеть на корточках. Джисон почувствовал, как висок ему защекотала капелька пота. Шнурки от кроссовок были благополучно им заброшены, а ладони с широко расставленными пальцами напряжённо упирались в темный пол.
Наконец Суни расслабленно прикрыл сначала один глаз, а потом и другой, после чего полноценно моргнул и головой боднулся Минхо в ладонь.
Джисон громко выдохнул и закрыл глаза, облегчённо опустив голову. Он прошел проверку.
— Осталось еще два, — в голосе Минхо слышалась улыбка.
Джисон тут же поднял голову и вылупился на Ли.
— В смысле?!
Прежде чем добраться до обители Минхо, Джисону пришлось провести больше суток в больничной палате практически в полном одиночестве. Минхо уехал рано утром и вернулся лишь поздно вечером. На резонный вопрос «Где ты был?» (хотя какого черта Джисона это вообще интересует?), Минхо как-то нервно усмехнулся и сказал:
— Я дома убирался. Доктор Пак сказал, что он может выписать тебя уже завтра и ну… я подумал, что не очень круто будет приводить тебя в свинарник, именуемый моей квартирой.
Джисон лишь хмыкнул на такой ответ и откинулся на подушке. Сил у него всё ещё было не так много, а рядом с Минхо соблазн крепко уснуть становился еще сильнее, а вот почему так, Джисон не понимал. Было в Минхо что-то такое безопасное… в его осторожном взгляде, в его жестах… От первого впечатления уже не осталось и следа.
И главное, те слова. Неужели он, правда, готов помочь Джисону просто так? Как там это там говорится? Безвозмездно?
Еще одна важная вещь, которую Джисон вызубрил за свою жизнь: не доверяй людям, если у тебя нет заранее приготовленных путей к отступлению. И сейчас… нет, в случае чего, Джисон, конечно, мог исполнить своё же обещание и убить Минхо в его кровати, или, например, сбежать через окно (это, к слову, вряд ли получится, потому что, как выяснилось позже, Минхо жил на седьмом этаже), но всё это даже и не пахло планом «Б», который у Джисона должен быть заготовлен: эдакий туз в рукаве на случай, если Минхо окажется мразью последней. Пока что Минхо не выглядел опасно, но Джисон всё ещё ему не доверял. С другой стороны, Джисон понимал, что ему плевать, что будет, даже в случае, если Минхо будет его шантажировать, возьмёт в рабство и так далее по списку, он вообще понятия не имел, что ему теперь делать и для чего ему отныне жить. Джисон даже не знал, кто он теперь такой. Поэтому пока что Хан Джисон решил отдаться течению и подождать, что из этого выйдет. Выбросит ли его в тихую гавань или отправит в водоворот — это неважно. Ничего уже больше неважно.
Минхо, кажется, забыл, как дышать, наблюдая за Джисоном, что вернулся к расшнуровыванию кроссовок. А сердце Ли стало биться как-то… как-то не так, но Минхо это не пугало, скорее наоборот – заставляло губы растягиваться в какой-то уж сильно довольной улыбке.
В голове у него всё ещё не укладывалась реальность: вот он, Хан Джисон, в самом что ни на есть настоящем «три дэ» стоит на коленях у него в квартире и борется со шнурками на собственных поношенных кроссовках. Ебануться можно! Минхо всё устраивает!
— У меня небольшая квартира, но, как говорится, в тесноте да не в обиде, — начал Минхо, чтобы прервать затянувшуюся паузу. — Давай я тебе быстренько всё покажу.
И Минхо показал кухню, ванную, отдельный санузел и единственную комнату в квартире, на полу которой Джисон заметил дружную компанию бумажных пакетов.
— А это… — Минхо взял в руки те самые пакеты и откашлялся прежде, чем продолжить. — В общем, я подумал, что тебе понадобятся базовые вещи, типа трусов, носков, пары лишних футболок, телефона…
— А ключей от машины там случайно нет? — попытался пошутить Джисон, скрывая за усмешкой алые щёки и пытаясь унять внутреннее смущение.
Капец. Это всё сделано лично для него... Джисон не мог в это поверить. Чья-то искренняя забота удивила его сильнее, чем то, что все двадцать три года своей жизни он являлся лишь персонажем манхвы, жалким плодом чьего-то воображения.
Минхо закатил глаза и усмехнулся.
— Прости, мне нужно содержать трёх котов, поэтому пока что машину я не могу позволить даже себе, — ехидно сказал он, а потом протянул пакеты, пряча глаза. — Ну, в общем… на, бери давай. Прости, выбирал всё на свой вкус.
Джисон смущённо принял пакеты, тоже не глядя на Минхо (но если бы он рискнул поднять глаза, то заметил бы, как бледные щёки Ли подёрнулись румянцем). Чёрт, что с Джисоном происходит?! С чего его начинает так колбасить? Уж, не в Минхо ли дело? Джисон надул щёки, ставя пакеты на заправленную кровать, и ещё сильнее смутился из-за своих же мыслей.
Трусы с уточками, что бережно держат в крылышке по ножику, Джисона, несомненно, порадовали. Как и носки с бельчатами, медвежатами и прочей живностью (Минхо не поскупился и купил аж десять пар!) Так же в пакетах обнаружились несколько базовых футболок, огромных размеров толстовка, одни подранные джинсы и еще пара самых обычных, новые кроссовки и коробочка с телефоном.
— Тебе не кажется, что ну это… слишком? — Джисон обвёл глазами все вынутые из пакетов покупки.
Минхо глупо моргнул.
— В смысле? Что ты имеешь в виду?
Минхо, нахмурившись, всматривался в лицо Джисона. Неужели ему не понравилось? Может Минхо прогадал с цветом или размером? Он вроде бы, невзирая на свои слова, старался подбирать ту одежду, которая понравилась бы Джисону… Что же тогда не так?
Заметив в тёмных глазах призрачную дымку переживаний, Джисон поспешил объясниться:
— Нет-нет-нет, ты не подумай, что мне не понравилось, наоборот, даже очень понравилось, — Джисон принялся мотать головой, что есть сил и жестикулировать. — Просто мы с тобой ну, чужие друг другу люди и…
— Я для тебя может быть и чужой, но ты для меня — нет, — вдруг перебил Джисона Минхо и тут же сам удивился своей честности. Нет, это была не честность, это было откровение. Нечто жутко интимное, что Минхо, возможно, побоялся сказать даже сам себе.
Джисон застыл на полуслове.
— Джисон, я понимаю, что это прозвучит глупо, но… — Минхо не до конца понимал, зачем он вообще затеял этот разговор, но почему-то ему казалось, что Джисон должен знать хотя бы о части его чувств. — Ты для меня всегда был чем-то бóльшим, чем просто персонажем манхвы. Ты представить себе не можешь, сколько раз ты спасал меня от одиночества, даже не зная о моём существовании. Даже не зная о том, что мой мир вообще существует… И даже тогда ночью, это именно ты спас нас с хёном от этих психов… И дело не в том, что я у тебя в долгу или что-то такое, ты просто правда стал важным для меня человеком, и поэтому я хочу быть для тебя полезным. — Лицо Минхо не выражало практически никаких эмоций, оставаясь бледным и уставшим, но глаза его горели, слово две самые яркие звезды на небе.
Минхо чувствовал, что ему стало труднее дышать. Возможно, он и вправду не должен был быть настолько откровенным с Джисоном, и, тем не менее, он мог убегать от их разговора, но не от своих же чувств? Какой смысл скрывать это, если Джисону сейчас как никогда нужна поддержка и опора?
Минхо часто говорили, что порой он прямолинеен, настолько, что его прямолинейность граничит с грубостью. И раньше его это не смущало, но сейчас… Минхо чувствовал себя так, будто пережил весь существующий спектр эмоций.
Джисон словно громом поражённый тупо смотрел на Минхо, переваривая его слова. Джисон сейчас точно не ослышался? Неужели всё вот это сказано ему одному? Джисон даже не знал, как реагировать, ведь ему никогда ничего подобного не говорили, поэтому он, как человек одарённый невероятными умственными способностями, решил перевести всё в глупую шутку:
— Ладно, ладно, я понял, что ты мой огромный фанат. Так уж и быть, приму я твои щедрые дары, — усмехнулся он, но даже уши Джисона покраснели, а в груди зудело что-то непонятное, но зудело жутко приятно… Джисон уже перестает себя узнавать, если он вообще знает, кто он такой, а что будет дальше?
Минхо едва заметно выдохнул и улыбнулся.
— Ты будешь спать здесь, — вдруг объявил Ли и похлопал по кровати, на которой они с Джисоном сидели.
Джисон бегло вспомнил всю мебель в квартире и осознал, что это была единственная и неповторимая кровать на всех квадратных метрах.
— А где тогда будешь спать ты? — тут же задал резонный вопрос.
— Либо в ванной, либо если тебя будет смущать моё присутствие, поживу у хёна. Его хлебом не корми, дай кому-нибудь помочь, так что меня он приютит без проблем, — пожал плечами Минхо.
— Будет смущать твоё присутствие в твоей собственной квартире? — хохотнул Джисон и выгнул бровь, хотя отрицать то, что, как минимум, первое время Минхо будет не только смущать его своим присутствием, но ещё и напрягать, Хан не мог. — Минхо-хён, — вдруг серьёзно сказал Джисон, — я не стою таких жертв, я спокойно сам посплю в ванной. Да мне и придверного коврика хватит, я и без того слишком злоупотребляю твоими добротой и щедростью.
— Так, — угрожающе гаркнул Минхо. — Это не обсуждается. Ты спишь здесь, я — в ванной. Точка.
Джисон даже стушевался. Его пугало и радовало такое отношение Минхо. Он не был уверен в том, что на самом деле сможет принять всё то, что готов ему дать Минхо, потому что привык пользоваться чье-то помощью лишь в самых крайних случаях… С другой стороны, сейчас то, что с ним происходит – это пиздец какой крайний случай, хуже с ним и не приключалось. И именно сейчас ему, как никогда, хотелось, чтобы о нём… позаботились.
Минхо встал с кровати и, засунув руки глубоко в карманы, встал у окна.
— Минхо-хён, — заговорил Джисон, но тут же поджал губы, собираясь с мыслями. Несмотря на осторожность по отношению к Минхо, почему-то Джисон чувствовал, что всё это время Ли был откровенен с ним и, наверное, поэтому… Наверное, именно поэтому он тоже должен приоткрыть какую-то из своих тайн. Или не должен? Джисон запутался сам в себе, понимая, что прошлый он ни за что не сказал бы никому лишнего слова о себе, но нынешний он хочет поговорить с Минхо о том, что так сильно скребёт на душе… — Я… Насчет тех слов, что ты говорил про меня… ну, про то, что я для тебя важен и всё такое… хах, я не хочу тебя расстраивать, но понимаешь… Того Джисона больше нет, он остался на страницах манхвы. Есть только я, с его именем, но я не знаю, кто я такой. Просто тень или призрак… Поэтому да, в твоей квартире сидит совершенно чужой тебе человек.
— А ты хочешь его узнать? — с какой-то странной усталостью в голосе спросил Минхо.
— Кого? Себя что ли?
Минхо кивнул. Джисон закусил губу.
— Наверное…
— Значит я помогу тебе. Мы с тобой вместе узнаем, кто такой нынешний Хан Джисон. И начнём с того, что найдём тот алкоголь, который нравится тебе больше всего. Поднимай задницу и пойдём в магазин.
Сердце Джисона пропустило удар. Он смотрел на лицо Минхо в лучах предзакатного солнца, и ему хотелось разрыдаться. Кажется именно в эту секунду он понял, что начинает влипать в Минхо, и одному лишь Дьяволу известно к чему это всё приведёт. Вполне возможно, что к смерти.
Но боится ли её теперь Джисон? Есть ли ему что терять, чтобы бояться её? Вопрос не из лёгких.
***
У Джисона рядом с Минхо изначально всё, мягко скажем, пошло не по плану, а если точнее — полетело к чертям. И Джисон уже не то чтобы был против этого. — Я познакомлю тебя со своими друзьями, они такие придурки, закачаешься, — усмехнулся Минхо и налил ещё соджу в рюмки. Джисон усмехнулся. — Ну, одного из них я уже по идее знаю… — Чана-хёна? — Минхо выгнул бровь, — Эх, хён — святой человек, не иначе. Знаешь, пожалуй, он мой лучший друг, — Минхо повёл плечами, а потом закинул в себя ещё стопку. Некрепкий алкоголь растворял накопленное за последние дни напряжение, и дышать и думать становилось легче. — Почему «пожалуй»? — Потому что я сам не всегда уверен в том, что чувствую. Иногда я избегаю своих чувств, — стоп, а вот это уже лишнее, одернул себя Минхо. Да, он выпил, но всё ещё прекрасно мог контролировать самого себя, поэтому решил, что сейчас ему лучше будет заткнуться. Слишком много откровений за один вечер, нужно оставить что-то на потом. Джисон понимающе закивал и захватил палочками кимчи. Вдруг он поймал себя на мысли о том, что не помнит, когда он так вкусно в последний раз ел. Заваренный рамён казался ему амброзией (с кимчи, так вообще сказка!), а соджу напоминал по вкусу нектар, который пили древнегреческие Боги на горе Олимп. — Минхо-хён, а тебе не кажется всё это, — Джисон неопределённо покрутил палочками в воздухе, жуя кимчи, — ну, сумасшествием, причём полным? — Знаешь, первые несколько часов очень даже казалось. Но у меня было достаточно времени в одиночестве, чтобы подумать, да и Чан-хён прав – мир намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Мы, люди, стремимся загнать всё в рамки, чтобы у нас была иллюзия того, что мы всё знаем. Придумываем, какие-то слова, меры исчисления… Но на самом то деле, мы боимся не бедности, не боли и даже не смерти. Мы боимся неизвестности. Джисон задумался над словами Минхо. Пожалуй, тот прав. Джисон боялся, что его жизнь разрушилась, не потому что он правда так ею дорожил, а потому что она была понятной ему самому, а теперь…, а теперь перед ним раскинулся огромный Мировой океан, и Джисон понятия не имел, что хранят его глубины. — Что ж, это был обычный соджу. Какой откроем теперь? — Минхо выставил несколько бутылочек на стол. Джисон смотрел на Минхо и тот казался ему каким-то уж слишком симпатичным и притягательным в свете кухонной лампы. Минхо до сих пор сидел в белой рубашке, серых брюках и очень скучного цвета носках, но было в нём что-то…, чего Джисон никогда раньше не замечал ни в одном другом человеке. Джисон закинул в себя остатки соджу, а потом со стуком приземлил рюмку на стол. Пора завязывать с такими мыслями. — Валяй клубнику, — сказал он, утерев рот рукой. И всё же дело в алкоголе, думал Джисон, продолжая откровенно пялиться на Минхо. Потому что ну… не бывает же настолько идеальных людей, Джисон в этом стопроцентно уверен. Он много разных людей за свою жизнь перевидал и всё же такого дьявольски красивого он не видел ни разу. Джисон моргнул. Надо срочно на что-то переключиться. — Кстати, — начал он, водя указательным пальцем по кромке рюмки, — а у тебя есть ещё тома манхвы про меня? Минхо этот вопрос напряг. Он замер, не успев поднести к губам соджу, а потом со стуком поставил рюмку на стол. Взгляд его сделался каким-то слишком уж серьёзным. — Не знаю, насколько тебе понравится мой ответ. — Просто… если есть, я бы хотел взглянуть. — Джисон поджал губы и опустил взгляд. На самом деле в душе его теплилась какая-то странная надежда. А вдруг на самом деле выяснится, что эта манхва не про него, а вдруг, а вдруг, а вдруг… Минхо молча встал из-за стола и поманил Джисона за собой. В комнате он залез на стул и, не без помощи Джисона, вытащил с верхней полки высокого шкафа две небольшие, но тяжеленные коробки. — Вот, — кивнул он на них, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба. Джисон почувствовал странное покалывание в пальцах. Руки его сильно тряслись, пока он тянулся к крышке одной из коробок. Он судорожно перелистывал страницы. Внутри клокотало что-то мерзкое, то, что хотелось вырвать из себя с корнем. Каждый разворот, каждый фрейм, каждая чёрточка — это всё Джисон, это всё — его жизнь. Он листал том за томом в надежде, что где-то ну хоть где-то будет то роковое различие, по которому Джисон поймёт, что этот нарисованный парень не он, но всё, вплоть до его сокровенных мыслей, было обнажено на глянцевых страницах. К горлу подкатила тошнота. Надежда умерла. Вместе с ней умер и Джисон. Он захлопнул один из последних томов и отбросил его в сторону. Ему хотелось сжечь эти книги, лишь бы не видеть самого себя, замершего на страницах, но он понимал, что не имеет права так издеваться над чужим имуществом. Внезапно Джисон очень остро ощутил присутствие того, о ком совсем позабыл: Минхо стоял за его спиной, уперев руки в бока, и молча лицезрел всё происходящее. — Минхо-хён, — хрипло и безжизненно, — я думаю, что мы закончим на сегодня с дегустацией соджу. Я хочу спать. — Джисон… — Минхо-хён, если тебе несложно, просто оставь меня одного. Прошу. Умоляю. — Теперь в голосе слышались слёзы. Несколько секунд Минхо мялся, явно борясь с собой. Потом он залез в шкаф, достал оттуда стопку постельного белья и направился к выходу из комнаты. — Если буду громко храпеть в ванной, не буди, — бросил он, закрывая за собой дверь. Джисон остался один в полной темноте. Он, наконец, смог выдохнуть, и слёзы заструились по его щекам. Боже, ну за что ему это всё?***
Просыпаться не хотелось от слова совсем, но всё же Джисон разлепил глаза. Он не помнил, как забрался в кровать и уснул. Он вообще не помнил, что было вчера вечером после того, как Минхо вышел из комнаты. Джисон повернулся к стене. Вставать не хотелось. Спать не хотелось. Жить не хотелось. Он пролежал не двигаясь больше часа, прежде чем дверь приоткрылась. — Джисон? — еле различимый сквозь толщу воды шепот. У Джисона даже промелькнула мысль не отзываться. — Да? — хрипло и надрывно все же ответил он. — Уже час дня. Я приготовил завтрак. Не пять звезд Мишлен, конечно, но сойдёт, так что иди поешь. Джисон отреагировал на эти слова без должного энтузиазма. — Где у тебя можно покурить? — внезапно спросил Хан, продолжая пялиться в стену. — Для этого тебе придётся встать. Джисон с трудом перевернулся. Сел на кровати. Потёр лицо руками, а потом впутался пальцами в пряди волос и принялся расчёсывать их пятернёй. — Скорее всего мои сигареты постирались вместе с джинсами в твоей стиралке, поэтому можно я обнаглею и стрельну у тебя одну? — Не постирались, — хмыкнул Минхо, — потому что я лично закинул в машинку твои джинсы. Но если ты любишь ментоловые, то я не возражаю. Джисон засунул руки в карманы пижамных штанов, которые решил использовать в качестве домашних, и как-то рассеянно кивнул. Балкона у Минхо не оказалось. Зато в распоряжении жильцов этого многоквартирного дома имелась целая крыша, на которую Минхо Джисона и затащил. Второй напряжённо покосился на кипящий внизу Сеул и устремил свой взгляд вдаль. Несмотря на тошноту, подкатившую от мыслей о том, какое количество метров сейчас под ними, Джисон почувствовал, что свежий ветерок, гудящий тут, наверху, немного привёл его в чувство. Он прикрыл глаза и втянул носом воздух. Минхо оперся о парапет, зажал одну сигарету в зубах, а другую протянул Джисону. Джисон открыл глаза и прежде чем забрать сигарету, неосознанно начал исследовать взглядом длинные сильные бледные пальцы, так изящно её державшие. Наверное, он не должен думать о том, какие у Минхо красивые пальцы и руки. Он усмехнулся своим мыслям и забрал сигарету. Возможно вчера это был не алкоголь. Прикрывая ладонью пламя зажигалки от ветра, Минхо сначала прикурил сам, а потом протянул руку с горящей зажигалкой к уголку рта Джисона и подпалил кончик сигареты. Джисон с наслаждением затянулся, а потом выдохнул дым, задрав голову вверх. Привкус ментола был непривычным, но Джисону он даже нравился. Напряжение стало потихоньку отпускать, а узел в груди развязываться. Он сделал ещё затяжку. И ещё. Жадно втягивал в себя отраву, будто она была важнее и нужнее воздуха. Минхо наблюдал за ним, почти забыв про свою тлеющую сигарету. — Весной и летом местные бабушки затаскивают сюда целые кадки с рассадой и выращивают всё — от персиков до перцев чили. И неважно, что в итоге у них ничего не выходит, из года в год одно и то же – они сажают, ничего не вырастает, и потом осенью эти бабушки ходят и ворчат. Но зато мне летом не так одиноко, когда я прихожу сюда, чтобы отключиться от мира. — И часто приходишь? — спросил Джисон, наконец посмотрев Минхо в глаза. Несколько секунд лишь ветер негромко завывал, впутываясь в пряди их волос. — Чаще, чем нужно, пожалуй. Джисон хмыкнул и зажал губами сигарету. Минхо отвернулся от него, полностью обратившись лицом к утыканному небоскрёбами Сеулу, которых, казалось, было уже больше, чем звезд на небе ночью. — Расскажи мне обо всём, что тебя волнует, Хан Джисон. Я не уверен в том, что смогу помочь тебе, но хотя бы выслушаю. Джисон опять прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Слова Минхо словно потянули за ниточку в душе Джисона, за ту самую ниточку, что была началом огромного запутанного мотка его чувств. И Минхо стал тем, кто протянул руки, как бы приглашая намотать на них пряжу, что до того спутанная лежала в мешке в самом дальнем ящике души, там где её никто не найдёт, где никто не достанет. Там, куда даже сам Джисон боялся заглянуть, потому что не был готов к тому, чтобы превратить эту гору пряжи в аккуратный клубок. Он не был готов к этому, потому что знал, что один не справится: кто-то должен помогать и натягивать нитку, словно тетиву, чтобы она не закурчавилась, не запуталась вновь… Но теперь… Джисон докурил. Минхо открыл пачку и протянул её Джисону, предлагая ещё одну сигарету. Недолго думая, Джисон вытащил сигарету и мрачно сунул её в рот. Перед носом его вновь щёлкнула зажигалка, Минхо поднёс её к губам Джисона и прикурил, глядя Хану прямо в глаза. Ментол вновь приятно осел на языке. Джисон молчал, подбирая слова, а Минхо ждал: он снова отвернулся и продолжил рассматривать город, раскинувшийся перед ними. — Я… я даже не знаю с чего начать. Я не верю во всё происходящее до сих пор… Всё это… будто дурной сон… Я не понимаю, что мне делать теперь, ради чего мне жить, кто я вообще такой? Персонаж, блять, манхвы? Это же звучит как ёбанный бред сумасшедшего! Почему я попал в этот мир? Как такое вообще возможно? У меня в голове столько вопросов, но я… я не знаю нужны ли мне ответы. Нужно ли мне вообще хоть что-то от жизни теперь… Моя жизнь мало походила на жизнь мечты, скорее наоборот, напоминала ночной кошмар, но, понимаешь, это была моя жизнь, у меня были свои цели, свои ценности, а теперь… теперь я даже не понимаю правда ли это всё было моим… Из меня вырвали личность, из меня вырвали меня, выбросив в другую реальность, в которой я лишь рисунок в программке для графического планшета, лишь чья-то фантазия и не больше… Я не понимаю, что мне делать, Минхо-хён? Скажи, что мне теперь делать?! — голос Джисона начал срываться. В нём слышались боль, отчаяние, страх и растерянность — пожалуй, самая отвратительная смесь чувств из всех возможных. Минхо стало почти физически больно. Он не знал, что его любимого Джисона могут вот так сломать. Жестоко и безжалостно. Его Джисона, того самого очаровательного раздолбая, который в своё время сбегал из плена мафии, который был всегда на шаг впереди своих врагов, что только и ждали момента, чтобы всадить ему пулю в лоб, того самого Джисона, который был для Минхо героем, взяли и раздавили, сплющили под прессом, и вот он теперь стоит и чуть ли не рыдает, потому что впервые в жизни попал в ситуацию, из которой даже его остроумный мозг не может придумать выхода. На самом деле, всё, чего сейчас хотелось Минхо — это найти того, из-за кого всё это произошло, и убить этого человека (ну или не человека) голыми руками. Минхо сам достал еще одну сигарету и прикурил. Он не знал, как ответить на вопросы Джисона, в горле стоял ком, а в голове звенела пустота. — Меня просто не существует, Минхо-хён, понимаешь? Просто не су-щес-тву-ет! Фантастика, блять! — Джисона пробило на истерический хохот. — Джисон, — Минхо задумчиво затушил сигарету о бетонный парапет и спрятал окурок в карман, чтобы не мусорить, — тебя парит то, что тебя не существует в условно реальном мире… Но, знаешь что? Я вот существую уже двадцать пять лет в этом самом «настоящем» мире, но ни разу за эти годы я не чувствовал себя живым. И только глядя на «несуществующего» тебя на страницах манхвы, я узнал, что такое реальная жизнь, что такое реальные чувства и эмоции. Существуешь ты в этом мире или нет — это не так важно. Важно то, готов ли ты к тому, чтобы не существовать, а жить. Это было очередное откровение — Джисон понял это по потухшему на миг взгляду Минхо. «Существую, но не чувствую себя живым»… Джисона эти слова ударили под дых. Он всматривался в лицо Минхо, пытаясь угадать не только ход его мыслей, но и чувства, которые сейчас испытывает Ли. — Поэтому, скажу тебе так: порой лучше не существовать, но быть живым. Ни в коем случае не наоборот. — Всё это время взгляд Минхо плавал от одного здания к другому, но не цеплял ничего из всего того многообразия, что красовалось перед ним. Ему вообще казалось, что мир внизу замер, все люди исчезли и они с Джисоном остались одни. Джисону тоже так казалось. Теперь он смотрел перед собой расфокусировано, а сердце гулко билось у него в груди. — Подумай над тем, готов ли ты к тому, чтобы жить здесь, Хан Джисон. И раз ты не знаешь, что тебе теперь делать, то я подскажу – нам с тобой нужно найти твоего создателя. Возможно именно он сможет объяснить нам, почему совершенно невероятная и невозможная вещь взяла и произошла. Джисон часто заморгал. Голову ему опьянило осознание. Минхо прав. Теперь у Джисона есть цель. И как он не додумался до неё раньше? — Где нам искать моего создателя, есть идеи? — как можно спокойнее спросил Джисон, но внутри него бушевал настоящий тихоокеанский шторм. Его будоражили слова Минхо, но пока что он не готов был к тому, чтобы сам Минхо об этом знал. — Вообще, есть парочка. Ладно, пойдём. Тебе надо поесть, да и ты продрог уже весь. Кошмар, ноябрь уже так скоро… Джисон и вправду дрожал. Но дело было совершенно не в холоде. Дело было в словах Ли Минхо.***
— Тебе не кажется, что спать в ванне — это не самая лучшая идея? — скрестив руки на груди, Джисон наблюдал за тем, как Минхо разбирал своё лежбище, вытаскивая из ванны одеяла и подушки. — У тебя есть идеи получше? — спокойно осведомился Минхо, а потом взяв в охапку подушку и два одеяла (одно он использовал вместо матраса, постелив в саму ванну, чтобы было не так беспощадно жёстко), выпихнул Джисона из дверного проёма. Ворчащий Минхо, наощупь передвигающийся по квартире, потому что подушка закрывала ему весь обзор, понятия не имел, какое влияние его слова оказали на Джисона. Хана будто окатили холодной водой в жаркий летний день, это было пусть и не очень приятно, но в итоге принесло облегчение. Вот и слова Минхо сначала разворошили в груди Джисона тлеющий уголёк, а потом подожгли его той самый зажигалкой, что всё время вертел в пальцах Минхо. И теперь этот огонь начал греть Джисону всё внутри. Хан осознавал, что он всё ещё не понимает, как ему жить, но, по крайней мере, он знает, ради чего ему это нужно делать хотя бы в ближайшее время. Джисону нужно найти его личного Бога. Бога, который пусть и не за семь дней, но всё-таки создал его Вселенную. Возможно встреча с создателем не решит всех проблем Джисона, но она может приблизить его к разгадке всего произошедшего или даже вернёт Хана обратно в его мир. Пока Минхо освобождал ванну для того чтобы Джисон мог принять душ, Хан не раз пытался предложить свою помощь, но получал лишь недовольное бурчание в ответ. Поэтому ему оставалось лишь не мешаться под ногами и наблюдать за тем, как Минхо носится по квартире. Красиво носится, чёрт бы его побрал. Джисон вдруг осознал одну странную вещь: когда Минхо рядом, ему не хочется думать о плохом. Ему вообще ни о чём не хочется думать, потому что всё его внимание сосредотачивается на объекте под названием Ли Минхо, и Джисон с каким-то странным предвкушением ждёт каждого последующего действия Ли. В конце концов, и правда, какой к чёрту экзистенциальный кризис, когда рядом с ним существует настолько невероятный человек? — Держи, оно новое, никем ещё не использованное, — Минхо протянул Джисону нежно-розовое махровое полотенце. Джисон и сам не понял отчего хихикнул. Ему отчего-то хотелось смеяться, видимо совсем кукухой тронулся, а крыша не просто потекла, а, помахав ручкой, сказала: «до свидания». Ощущение странной легкости заполнило Джисона, и из-за этого на душе было как-то подозрительно хорошо. Он быстро принял душ, насвистывая какую-то песню себе под нос (Минхо был категорически не согласен с тем, что Джисон просто насвистывал — на деле он пел в голос), и выскочил из ванной на удивление бодрым и готовым к сегодняшнему бою с этим чертовым миром. Перед тем, как предстать перед Минхо во всей свежести и красоте, Джисон осмотрел себя в зеркало: синяки стали желтеть по краям, а раны затягиваться. Выглядел он не так уж и плохо, ну или Джисону хотелось в это верить. — Итак, начнём с того, что мы знаем о моём создателе… — начал Джисон, глотая еду. — По сути, ничего, — сухо сказал Минхо. Он тщательно пережевывал завтрако-обед и медленно пил кофе. — В смысле? — Имя, написанное на обложке, — псевдоним. Никто не знает, как его зовут по-настоящему, и никто понятия не имеет, как он выглядит. — Чего-о-о-о?! — Джисон даже выронил вилку. — Какого чёрта?! Минхо пожал плечами. — Всё, чем я могу тебя обрадовать — это его профиль в «Инстаграме». — Минхо достал телефон из кармана, судя по всему, открыл приложение, нашёл профиль автора и протянул свой гаджет Джисону. Джисон, который только вылез из-под стола, потому что до того шарился по полу в поисках утраченной вилки, ловко выхватил из рук Минхо телефон. Сунув вилку, которая, напоминаю, только что валялась на полу, в рот, он принялся изучать аккаунт. Минхо даже поморщился, думая о том, сколько же сейчас за раз Джисон съел бактерий и пыли. Несколько минут Джисон пристально и внимательно сканировал взглядом все посты в профиле, но, к сожалению, не нашёл ничего примечательного: лишь благодарности читателям, какая-то устаревшая информация и небольшие спойлеры к манхве. Ничего, что могло бы хоть как-то намекнуть на настоящее имя, возраст и даже пол. Джисон в задумчивости пожевал губу, а потом… — Привет… Я не знаю, как мне тебя называть, но знаешь, кто я? Я — тот самый Хан Джисон, которого ты создал. Думаю, нам надо встретиться, — быстро сказал Джисон, направив фронтальную камеру телефона Минхо на себя. — Что ты делаешь? — Минхо с плохо скрываемым интересом наблюдал за Джисоном. — Я зашёл к нему в директ, слава Богу, он у него не закрыт и записал видео. Я не знаю, как иначе обозначить ему своё… э-э прибытие в этот мир. — Точно! — Минхо хлопнул себя по лбу. — В субботу же должна была выйти новая глава, но её не было, и автор ничего не написал в своём профиле, хотя раньше всегда делал так в случае задержки главы. — Джисон закивал, припоминая подобные посты, — А если… — А если с ним тоже что-то случилось?! — в ужасе произнёс Джисон и вновь уронил на пол вилку. У Хана аж в глазах потемнело от страха. По спине его пробежал жуткий холодок, а сердце рухнуло в пятки. Минхо нахмурился и принялся напряжённо размышлять. Есть вариант, что Джисон и его создатель поменялись местами, отправившись в миры друг друга. Если опустить сумбурные мысли о том, как это произошло, проблема заключалась в том, что это приключение должно окончиться возвращением Джисона обратно в его мир. Несмотря на то, что, по логике вещей, возвращение в свой мир — это то, к чему должен теперь стремиться Джисон по всем канонам жанра, Минхо почувствовал, как в нём поднимается волна разочарования. Он только смог коснуться недосягаемой для него звезды, и вот она вновь отдаляется от него на миллионы километров. Минхо постарался отогнать от себя эти глупые мысли, он ведь уже решил сам для себя, что поможет Джисону, и неважно каким будет следующий шаг Хана. Но странная горечь стекла по горлу куда-то вниз. — Подожди… — вдруг хрипло выдохнул Джисон и вытаращился на экран телефона Минхо. Минхо не выдержал, встал со своего места и подошёл к Джисону, чтобы лично взглянуть на предмет удивления Хана. «Уважаемые читатели! К вам от лица автора обращается его менеджер Чхве Чоль. К сожалению, на прошлой неделе любимый всеми нами автор манхвы «Смерть длиною в жизнь» заболел. В связи с этим выходы новых глав откладываются на неопределённый срок. Я приношу Вам глубочайшие извинения от лица автора! Давайте же пожелаем ему скорейшего выздоровления!...» — Значит заболел… — Минхо нахмурился сильнее, ещё раз перечитывая короткий пост, только что появившийся в профиле. — Значит Чхве Чоль… — Минхо практически услышал, как что-то громко щёлкнуло в черепной коробке у Джисона и после этого завертелись шестерёнки у него в мозгу. — С моим создателем что-то случилось, но чтобы там ни было, его менеджер — наша главная зацепка. Что за издательство выпускает эту манхву? — Честно? Я как-то не задумывался об этом, надо посмотреть… Обычно новые главы я читаю на Нэвер, а тома просто скупаю в магазине комиксов рядом с работой… Сейчас, подожди, — Минхо ушёл в комнату. Вернулся он через минуту с одним из томов в руках. На одной из последних страниц они обнаружили контактные данные издательства, и Джисон, не медля ни минуты, решил позвонить. Ему ответил приятный молодой женский голос. Джисон, не теряя ни секунды, принялся расспрашивать у нее о том, как и где он может встретиться с господином Чхве, но та внятного ответа не дала. В итоге, девушка протараторила ему в трубку, что если господина Чхве заинтересует эта встреча, то он напишет Джисону на почту (после чего, она, само собой, попросила Джисона продиктовать электронную почту, и Хан, за неимением своей, прикрыв динамик рукой, попросил у Минхо назвать его имейл) и сбросила звонок. Их разговор длился меньше двух минут. Джисон почувствовал, как к горлу подкатило отчаяние. — Чёрт, — он несильно стукнул кулаком по столу. — Какова вероятность того, что Чхве заинтересует встреча со мной? Минхо пожал плечами в задумчивости и прислонился задом к краю стола. — Прости, что я так бесцеремонно пользуюсь всем, чем только можно… Твоей квартирой, твоей почтой, твоим временем… — Если тебе может понадобиться, ты можешь взять и мою одежду, и мою еду и всё, что угодно. Ладно, вру, не всё, щётку мою не бери, в ванной в нижнем ящике лежит новая, — он усмехнулся. — Ну, и что теперь мы будем делать? Джисон растроганно смотрел на Минхо. И растрогался он настолько, что не сразу уловил суть последнего вопроса Минхо. Джисон опустил взгляд и неопределённо пожал плечами. — Будем ждать.***
— Нет, всё-таки пицца с ананасами – это не моё, — протянул Джисон и, несмотря на свои слова, взял ещё один кусочек гавайской. — Ты прям как Чан-и, — хмыкнул Минхо, — он тоже не любит ананасы в солёной еде. Не дай Бог ему попадётся кусочек фрукта в пицце или бургере, так сразу начнётся: «Откуда ананас в моём бургере?!», хотя ну… он сам заказывал такой бургер. Джисон рассмеялся. — Они беспокоятся о тебе, — вдруг сказал Хан и глазами показал на телефон Минхо. Под «они» Джисон, само собой, имел ввиду друзей Минхо. Минхо вздохнул и прикрыл глаза, но губы его расплылись в довольной улыбке. — Прости, я случайно увидел уведомления, когда держал твой телефон в руках, — жуя, сказал Джисон. В голосе его не было и капли раскаяния. — Но мне хватило пары сообщений из панели уведомлений, чтобы понять, как сильно они тобой дорожат. Минхо даже тихо рассмеялся. — Я ими тоже жутко дорожу. — Тогда почему не отвечаешь? — Джисон взял салфетку и деловито вытер уголки рта. Выражение лица Минхо изменилось. Минхо отложил кусочек пиццы и пересел поудобнее, продолжая молчать. Дело было в том, что Минхо и сам толком не знал, почему последние пару дней он не отвечает друзьям. Единственным человеком, с которым он хоть немного продолжал держать связь, был Чан, и то, только по трём причинам: первая заключалась в том, что Минхо беспокоился о здоровье Чана, вторая – в том, что ему в любом случае пришлось бы написать Бану, как непосредственному начальнику, чтобы взять несколько отгулов, а третья — это сам Бан Кристофер Чан, который в любом случае достанет Минхо, хоть из-под земли, и неважно хочет этого Ли или нет. Диалоги с остальными друзьями, как и общая беседа впрочем, оставались непрочитанными. И Минхо не понимал почему. Он сам жутко соскучился по друзьям, но рука не поднималась открыть КакаоТолк и ответить им всем, хотя бы в беседе, чтобы развеять всеобщее волнение. Минхо понимал, что поступает отвратительно, но жизнь его настолько изменилась за последние дни, что он перестал действовать рационально от слова совсем. Тем более, Минхо знал, что Чан-хён всё уладит, даст парням понять, что у Ли проблемы, и ему нужно немного времени, также он знал, что друзья дадут ему столько этого самого времени, сколько потребуется… но, пожалуй, это не отменяло того, что Минхо чувствовал себя последним мудаком, глядя на сообщения от друзей, которые, несмотря на стену, что выстроил вокруг себя Ли, продолжали о нём беспокоится. — Не знаю. — Наконец тихо ответил он. — Ещё не время. — А когда оно придёт? Минхо передёрнул плечами. — Не знаю. — Повторил он, и призрачная дымка раздражения скользнула в голосе, но то было раздражение не на Джисона, а на себя самого. — Ты закрылся от них, но почему? Тебе когда-то кто-то причинил сильную боль? — Ты не меньше меня знаешь, как мир жесток, — горькая усмешка. — Знаю, — согласился Джисон и для убедительности даже кивнул, — но если бы у меня были такие друзья, как у тебя, я бы никогда в жизни от них не закрылся. Минхо вновь невесело усмехнулся. Происходящее сейчас походило на какой-то не очень смешной анекдот: он сидит у себя дома на кухне вместе со своим любимым персонажем и тот, несмотря на то, что сам по уши в дерьме, пытается поддержать его, помочь ему и даже дать какие-то советы. К слову, обычно подобные порывы вызывали в Минхо иррациональное желание нагрубить и закрыться ещё сильнее, но сейчас он не чувствовал ничего подобного, наоборот, лишь усталость разливалась по его венам. Усталость из-за стольких лет молчания. Усталость, причиной которой был он сам. — Ты боишься, что они сочтут тебя сумасшедшим? Минхо, это бред! Если они твои друзья, они ни за что и никогда так не подумают. И главное, вспомни, как ты сам рассказывал мне про Чана, он поверил тебе и ни секунды в тебе не сомневался. В этом и смысл друзей, и не только друзей, а всех близких людей: если сходить с ума, то только вместе, если плакать, то только вместе, если громко смеяться, то тоже обязательно вместе! Сам вспомни, было ли у тебя такое, что ты смотришь на близкого человека, когда тот в слезах, и чувствуешь как твои глаза тоже начинает щипать? Или когда твой лучший друг смеётся, и твои губы сами по себе тянутся в улыбке? Они чувствуют то же самое по отношению к тебе. И даже, если ты сейчас, сидя здесь на кухне, сошёл с ума и лишь поэтому разговариваешь со мной, то они тоже двинутся рассудком вместе с тобой, поверь мне. — Этого я и боюсь, — вдруг выпалил Минхо. — Я не хочу, чтобы моя боль стала их болью, я не хочу, чтобы им было плохо. — Но понимаешь, хён, близкие люди — они на то и близкие люди. Даже если ты будешь улыбаться во все тридцать два, они всё равно заметят боль в твоих глазах. И им тоже будет больно. Ты можешь многое скрыть от посторонних людей, да даже от самого себя, но ты никогда не сможешь скрыть своих чувств от своих друзей, от семьи. — Джисон склонил голову, вглядываясь в лицо Минхо. — Они всегда будут хотеть помочь тебе, но не смогут, пока ты не позволишь им сделать это. Сделай шаг навстречу и тебе станет легче. Так ты облегчишь и их боль, понимаешь? — Мне страшно, — признался Минхо. — Хорошо. Чего ещё ты боишься, кроме того, что можешь причинить им боль? — Не знаю, — Минхо измученно вздохнул. — Вдруг им не понравится Минхо, который будет выливать на них всё своё дерьмо? Вдруг я стану слабым в их глазах и они не захотят обратиться ко мне за помощью в случае чего? — Минхо, кто для тебя самый сильный человек на свете? Можешь не отвечать, просто определи сам для себя. И вспомни, плакал ли он перед тобой? Злился? Вздыхал устало после тяжелого дня? — Тут Минхо невольно вспомнил Джисона, который вчера сначала едва ли сдержался от того, чтобы начаться кидаться томами манхвы от злости, а потом плакал сидя у него в комнате, пока Ли стоял под дверью полночи. После вспомнил Чана, который, устало вздыхая, отпихивал Минхо поглубже во дворы, чтобы защитить его. Пожалуй, в его жизни больше, чем один сильный человек. — Вспомни всё это и ответь сам себе: стал ли он для тебя слабым и уязвимым? Или наоборот ты увидел, что сила — это не прятаться от своей боли, от своих чувств, а сила — это признавать, что тебе, как и любому другому человеку, может быть плохо, очень плохо, но несмотря ни на что, ты справишься со всем этим? Минхо почувствовал, как горло его сдавил спазм, и он, не контролируя себя, закрыл лицо руками, сдерживая хлынувшие из глаз слёзы. — Сила и смелость — это не отсутствие страха, боли, усталости, слабости, трусости. Сила и смелость — это умение всё это дерьмо победить. Минхо задрожал, всё еще не издавая ни звука. Джисон почувствовал, как неприятно у него заскребло на душе при виде такого разбитого Минхо. Поджав губы, он встал со своего места и похлопал Минхо по спине. — Ну-ну, тише, хён. — Джисон немного помялся, но всё же приобнял Минхо за плечи. — Ты со всем справишься, я уверен в этом. Минхо громко шмыгнул. Он всё так же закрывал лицо руками, и лишь плечи его едва подрагивали. Он просидел так ещё несколько минут, чувствуя, как внутри, в душе, всё закручивается в дикий вихрь, в торнадо из чувств и эмоций. Страх, боль, облегчение атаковали его, заставляли нечто странно набухать в нем, как набирают силу почки весной. Он вытер слёзы тыльной стороной ладони и взял в руки телефон. Минхо: «Парни, простите, что долго не отвечал. Думаю, хён сказал вам, что у меня кое-что случилось, кое-что невероятное и я сам в растерянности, но я думаю, что мне пора вам обо всём рассказать» Двэкки-хён: «О Господи, мы уже думали, что ты кони двинул, а Чан-и просто не хочет нас расстраивать.» Ликси: « МИНХО-ХЁН!!!!!!!!» Джинни: «Минхо, ты козёл, ты в курсе, мы тут С УМА СОШЛИ» Минни: «Мне страшно, что у тебя там произошло…» Младшенький: «Минхо-хён, ну наконец! Мы с нетерпением ждём тебя! Надеюсь ты сейчас в порядке» Сообщения посыпались на Минхо, заставляя его чувствовать себя виноватым, но при этом улыбаться. То, что копилось ядом в нём последние дни, рассосалось в мгновение ока. Несмотря на его скотское отношение, парни всё еще ждали его, всё ещё волновались о нём. Чем же он их заслужил? Может быть в одной из прошлых жизней он был самым что ни на есть древнегреческим героем? Ликси: «Хён! Помни, что чтобы у тебя ни случилось, мы всегда готовы поддержать тебя и выслушать» Минхо сглотнул вновь подступивший к горлу ком. Блять. Он ведь правда их не достоин… Джисон за его спиной, забив на все правила приличия и на то, что вообще-то в чужой телефон из-за спины пялиться нельзя, улыбался во все тридцать два. Минхо: «Я думаю, что зайду завтра к вам в обеденный перерыв. И зайду я не один» Двэкки-хён: «Если ты женился на ком-то и не позвал на свадьбу нас, то ты покойник.» Минхо нервно прыснул и дрожащими руками отложил телефон. Он чувствовал, что наконец-то с его души упал камень, а невидимые цепи, в которые он был закован, — спали, и дышать ему стало намного легче. А ещё Минхо почувствовал прилив благодарности к Джисону. — Ну вот, — довольно произнес Джисон, — а теперь, давай попробуем следующую пиццу, а то я так и не решил, какая из них моя любимая. Минхо засмеялся сквозь слезы, и их дегустация пицц, которая должна была закончиться тем, что из пяти представленных Джисон выберет любимую, продолжилась. Минхо корил себя за то, что не смог подобрать удобный момент, чтобы сказать Хану простое «спасибо». Возможно, Джисон не считал, что сделал что-то сильно важное, но его слова задели Минхо за живое. Очень сильно задели. Но, несмотря на желание как-то обратить свою благодарность в слова, Минхо продолжал молчать, чувствуя себя глупо и даже неловко. Минут через десять усиленного жевания Минхо всё же заговорил вновь и на этот раз спокойно: — Я думаю взять отпуск за свой счет. Джисон вздернул бровь. — Просто… нам с тобой нужно разобраться с твоими… проблемами, кхм. И моя работа будет только мешать. Денег у меня достаточно, чтобы нам с тобой хватило на нормальную жизнь, не зря же я всё это время работал даже по выходным… Джисон закивал. Он совершенно забыл обо всём, что с ним случилось, слишком сосредоточившись на Минхо и его проблемах, поэтому осознание того, что ему нужно что-то решать с его попаданием в другой мир вдруг расстроило его. А точно ли он хочет сейчас что-то менять? Что было в старом мире такого, из-за чего Джисон захотел бы туда вернуться? Первые трещины пошли по инертному желанию Джисона вернуть всё на круги своя. — Джисон, я вот думаю, — загадочно начал Минхо, — о тех мужчинах, которые тебя избивали… Это же люди Такидзавы и они… ведь тоже из твоего мира. Джисон глупо моргнул, осознавая услышанное. А ведь и вправду… В ту ночь его в очередной раз нашли люди Такидзавы, они начали драться, а после… А после Джисон очнулся уже тогда, когда в подворотню забежали Минхо и Чан. — То есть мы умудрились как-то переместиться все вчетвером? — И проблема не только в этом, Джисон. Проблема в том, будут ли они преследовать тебя и в этом мире тоже. Джисон сначала удивлённо посмотрел на Минхо, а потом рассмеялся. — Ох, хён, в моей жизни столько проблем сейчас, и среди них эти парни занимают, пожалуй, последнее место. Не волнуйся, с ними я уж точно справлюсь в случае чего. — Слова Минхо жутко развеселили Джисона. Минхо даже насупился, делая вид, что обиделся на смех Хана, но потом не выдержал и тоже прыснул. — И, тем более, я думаю сейчас они не в меньшем ахуе от всего происходящего, чем я, если не в большем, — Джисон продолжил смеяться. — Пожалуй, ты прав, — хмыкнул Ли. — Ладно, всё, я больше не могу, — вздохнул Джисон, отодвигая от себя коробку с недоеденной пиццей. — Я не объелся, я обожрался. — Я тоже. Ну, и какая же твоя любимая, как минимум, из этих пяти? — Все, кроме гавайской, — улыбнулся Джисон, а Минхо закатил глаза. — Я заметил, — поддел он Джисона, намекая на единственную опустевшую коробку с гавайской пиццей. Теперь глаза закатил Джисон, скопировав позу Минхо, но в итоге они оба улыбнулись и даже засмеялись. Что Джисон, что Минхо чувствовали, как им легко шутить друг с другом, как легко просто сидеть на кухне, есть пиццу и разговаривать. Может это всё не зря? Может Джисон попал в этот мир не просто так? — Пойдем покурим? — предложил Джисон и белозубо улыбнулся, а Минхо в этот момент показалось, что сердце его сначала остановилось, а потом наоборот стало биться слишком уж быстро. — Вообще, я хочу показать тебе одну дораму, — задумчиво протянул Минхо, уже тогда, когда они с Джисоном стояли на крыше и курили. — Ну-ка, ну-ка, — хмыкнул Джисон. — Просто… Она очень сильно походит на нашу с тобой ситуацию, поэтому, думаю, будет в тему. — Я надеюсь, что в этой дораме будет прямое руководство к действию, — высказал шуточную надежду Джисон. — К сожалению, не совсем, — вздохнул Минхо, доставая из пачки новую сигарету. Вместе с щелчком зажигалки в груди разлилось какое-то приятное тепло. Дым заклубился вокруг них. Джисон надел на голову капюшон и с наслаждением затянулся своей сигаретой. — Итак, я полагаю, что наш план по разрешению этой ситуации — это смотреть дораму и ждать ответа менеджера? — Джисон повернулся спиной к парапету и облокотился на него. — Пока что да. Думаю, нам с тобой нужно ещё время, чтобы подумать. Джисон закивал, вглядываясь в лицо Минхо. Тот слегка нахмурился, тяжёлым взглядом буравя на город, тонущий в серости осени. Перед ними был огромный океан неизвестности. Джисону казалось, что они муравьи, стоящие у подножия Эвереста, и им позарез нужно на вершину. Но как достичь желаемого, если это практически невозможно? Вопрос, на который никто не знает ответа. Как минимум пока что. — Джисон. — А? — Я вижу, что ты всё ещё скрываешь от меня свои настоящие чувства, но я понимаю, что ещё слишком рано для того, чтобы ты мне открылся окончательно, да и кто я такой, чтобы на тебя давить. Поэтому, давай ты пообещаешь мне, что когда ты, глядя на плачущего меня, тоже захочешь плакать, или глядя на улыбающегося меня — смеяться, то тогда ты и откроешь мне свою душу. Потому что именно тогда, когда это произойдёт, мы станем окончательно и бесповоротно близкими друг другу людьми. Джисон усмехнулся, пряча за кривой улыбкой дыру в сердце. Наверное, когда Джисон сможет кому-нибудь в этом мире довериться, тогда он станет самым счастливым человеком на планете, но пока что он не может доверять даже самому себе. Теперь он знает, что всё может измениться в секунду, и даже мир, в котором ты жил с рождения, может просто исчезнуть, уйти у тебя из-под ног. Так и Минхо в любую секунду может пропасть раз и навсегда. А если Джисон Минхо доверится, и тот пропадёт… возможно это станет тем ударом судьбы, с которым Хан Джисон будет не в силах совладать. Бытует мысль, что сидеть и смотреть дораму, пока твой мир разлетелся на осколки, — это не самая лучшая идея, но очень даже приятная. Расслабляет мозги, заставляет переживать о выдуманных проблемах персонажей, а не о своих. Сказка, что тут скажешь? Джисон иногда нервно хихикал, глядя на людей на экране и думая о том, что когда-то он тоже был таким же… не существующим. Минхо перед просмотром рассказал Джисону аннотацию, чтобы тот понимал, что они будут смотреть. «Параллельные миры» — это, конечно, не совсем про них и дело не только в сюжете, а в том, что, ну, в реальном-реальном мире всё намного сложнее и как-то… безнадёжнее, пожалуй, чем в дораме, хотя наблюдать за всем происходящим было интересно. Особенно Джисона веселил Кан Чоль, в чьей трагической судьбе, само собой, не было и капли забавного, но смотреть на персонажа, который был персонажем манхвы, с тем учётом, что сам Хан только недавно со страниц, можно сказать, сошёл, — это что-то за гранью фантастики и безумия. Джисону определённо нравилось. Вот так, возможно немного бессмысленно и совершенно непродуктивно, Джисон и Минхо провели несколько часов своей жизни. Несмотря на общий веселый просмотр и комментарии, что вставлялись в паузах, оба чувствовали себя так, будто приближался конец света и они, не зная, что им делать, просто покорно ждали своей смерти. Иногда Джисон ловил себя на призрачном чувстве, что он никуда не перемещался, а манхвы про него и в помине не существует, просто они с Минхо случайно познакомились, даже можно сказать сдружились, и вот теперь вместе проводят время, как это и положено нормальным друзьям. И Сеул за окнами — это Сеул, который он видел с детства, а мафия, что преследует его, как и всегда, рыщет по улицам в попытке напасть на его след. Вдруг Джисон понял, что отсутствие преследователей развязало ему руки. Ведь если бы он был в своём мире, Хан бы ни за что не остался в доме у Минхо, потому что знал, что люди Такидзавы обязательно его найдут, а после сотрут в порошок всех, кто хоть чуточку был ему дорог. А Минхо уже был в опасной близости, пусть не к сердцу Джисона, но как минимум к его костям. Нет, в своём мире, Джисон бы ни за что не подверг Минхо такой опасности, но к счастью… К счастью он перешёл грань другой реальности, той реальности, в которой он не несёт смерть всем, кого любит. Мысли эти что-то ворочали внутри Джисона, ему то становилось легче, то наоборот тяжесть ложилась камнем на душу, а странное чувство того, что он здесь совершенно чужой сдавливало его сердце. Джисон всё ещё не мог принять ситуацию окончательно, что было совсем не в его духе, обычно он адаптировался к любым обстоятельствам с завидной быстротой, но тут… в груди его зияла дыра, потому что он лишился всего, что когда-либо имел. В том числе и самого себя. Иногда он смотрел на Минхо и думал о том, что возможно, он потерял себя, потерял те жалкие остатки дома, что были у него, но есть вероятность того, что он нашёл что-то более ценное и важное. То, что закроет дыру, оставшуюся вместо сердца, то, что залечит душу, наклеив на кровоточащие порезы пластыри, то, что, правда, станет уютным, согревающим своим теплом домом… И тут же Джисон одергивал себя – было ещё слишком рано для подобных выводов. Но надежда разгорающимся угольком уже грела где-то под рёбрами. Остановившись почти на середине дорамы, они скромно поужинали остатками пиццы, обсуждая всё просмотренное. — Они так легко принимают все обстоятельства… В жизни это почему-то не так просто. Как бы ни старался, но потом всё равно мысленно возвращаешься к отрицанию происходящего, — губы Джисона изогнулись в невесёлой улыбке. — Знаешь, наверное, из-за того, что это ты пришел в мой мир, а не я в твой, я принял всё намного быстрее тебя. Но вот тебе – да,… тебе нужно намного больше времени. — Мне всё кажется, что это странный сон… Не скажу, что плохой, скорее наоборот, но очень-очень странный, чересчур реалистичный… — Джисон отложил недоеденный кусок пепперони. — Я не знаю, это даже как-то забавно осознавать, что вся твоя жизнь — это карточный домик, на который стоит подуть и он развалится… Прости, что я опять об этом, — Джисон виновато и криво улыбнулся, посмотрев на Минхо, а потом опустил взгляд и поджал губы. — Говори столько, сколько тебе нужно, — пожал плечами Минхо, — я в любом случае, готов тебя слушать. Да, и на мой взгляд, ты переживаешь всё это очень мужественно. Многие, окажись в твоей ситуации, ещё в первый день, сошли бы с ума. — Мне просто очень повезло с теми, кого я встретил в этом чужом для меня мире, — улыбка Джисона стала теплее. Минхо едва заметно покраснел. — Не думаю, — пробурчал он. — Ладно, давай поедим и настроим тебе, наконец, телефон, — Минхо перевел не только тему, но и взгляд. Джисон рассмеялся. — Ты, правда, забавный, до жути забавный. Минхо лишь цокнул и закатил глаза. Но на душе его отчего-то стало очень хорошо. Вечер они закончили настраиванием телефона для Джисона, чтобы тот наконец-то смог пользоваться хоть чем-то своим, и просмотром ещё одной серии дорамы. А ещё Минхо заставил Джисона намазаться мазью от синяков и самолично наклеил ему голубой пластырь с розовым зайцем. Лёжа в кровати и глядя в тёмный потолок Джисон поймал себя на том, что улыбается. Между вчерашней ночью и сегодняшней будто прошла, как минимум, неделя, потому что засыпал Хан с совершенно иным ощущением на душе. Он засыпал другим человеком. Пока Джисон не понимал, нравится ему этот Хан Джисон или нет, но ему точно нравилось то, что чувствовал новый Хан Джисон – спокойствие и желание улыбаться рядом с Минхо. Такого с ним, пожалуй, и вправду никогда ещё не бывало. А жаль.
***
Джисону казалось, что у него хронический недосып, иначе объяснить своё желание спать по двенадцать или даже четырнадцать часов в сутки он не мог. Минхо встал намного раньше: сходил на пробежку, в душ и даже приготовил завтрак. Хан продрал глаза лишь к двенадцати и выполз на кухню, почёсываясь и зевая. Минхо пил кофе, параллельно читая очередную мангу, название которой он вмиг забыл, стоило ему поднять глаза на Джисона, стоящего в дверном проёме и улыбающегося уголком губ. — С добрым утром! — Хан улыбнулся шире. Как там это называется? Бабочки в животе? У Минхо, по ощущениям, в животе летали реактивные самолёты, и их гудение отдавалось у Ли в ушах. На удивление, эти самолеты не вызывали у самого Минхо чувство страха, а, наоборот, рождали в нём какой-то невероятный трепет перед мощью чудо-машины, что, невзирая на свой огромный вес, с легкостью таранит облака, ввинчиваясь в слои атмосферы. Восхищение и благоговение — вот что цвело в нём, когда он смотрел на Джисона и внутри у него всё переворачивалось. Минхо быстро отвел взгляд, кивнул и улыбнулся в кружку. Да, пожалуй, ничего подобного в жизни Минхо ещё не испытывал. Может это и есть эта, как её… влюблённость? При мысли об этом Минхо покраснел и подавился кофе. Он не совсем понимал свои чувства, возможно, как раз таки, потому что понятия не имел, что такое влюблённость. Слава богам, что Минхо закашлялся не сильно и, быстро справившись с ситуацией, глотнул остатки кофе, а после хрипло сказал, кивнув на плиту: — Это тебе. Прости, я позавтракал без тебя, не удержался. — М-м, как пахнет, — Джисон, убедившийся в том, что с кашляющим Минхо уже всё о'кей, с наслаждением принюхался. Нос его мило наморщился, когда он вдыхал аппетитный запах еды, и Минхо не сдержал улыбки. — Ты был бы очень заботливым мужем, — хмыкнул Джисон. — Я сочту это за комплимент. — Это и есть он! Чистой воды! — усмехнувшись, Джисон отошёл от плиты. — Я щас, — сказал он и сначала скользнул в туалет, а потом в ванную. Минхо усмехнулся сам себе под нос и глотнул ещё кофе. Джисон ничего такого не сделал, просто проснулся и вышел на кухню, ещё не до конца разлепив глаза, с гнездом на голове и немного опухшим лицом, а Минхо отчего-то пищать хотелось от счастья, хотелось петь и танцевать, хотелось улыбаться, хотелось жить. И это было странно вдвойне, с тем учётом, что совсем недавно Джисон был лишь картинкой на экране или на бумаге. Хотя, если говорить начистоту, «два дэ» Джисон тоже порождал в Минхо огромное множество чувств, но сам Ли будто прятался от них, отгораживался, скрывая искреннюю симпатию к личности от себя же, боясь влюбиться в бесплотный, но очень живой и яркий образ. Но теперь, вопреки всем законам мироздания, Джисон обрёл плоть, физическую оболочку и очень даже красивые лицо и тело, что выглядели намного лучше, чем на картинках… Пожалуй, теперь у Минхо нет ни одного козыря в рукаве, и он целиком и полностью во власти обаяния чёртового Хан Джисона. И не то, чтобы Минхо был против на самом деле. Скорее наоборот – он только «за». Была одна вещь, которой Минхо не уставал поражаться: то, как легко и правильно Джисон вписался в его жизнь. Вся эта эпопея продолжается лишь несколько суток, а у Минхо ощущение, что они с Джисоном знают друг друга всю жизнь и, как минимум, столько же живут вместе. Ему было комфортно и хорошо рядом с Джисоном, что, опять же, не могло не поражать. И как же Минхо хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Он прожил так совсем немного, но уже не представлял свою жизнь иной. Джисон пришёл в этот мир и вдохнул в Минхо жизнь. В того самого Минхо, что каждый день лишь делал вид, что живёт: механически ел, пил, работал и даже отдыхал механически, всё в нём говорило о том, что каждое его действие было искусственным, ненастоящим. Иногда Минхо от отчаяния хотелось биться головой об стену, он чувствовал себя чужим в своей же жизни. Персонаж второго плана или даже восьмое деревце в пятом ряду — вот кем чувствовал себя Минхо всю осознанную жизнь, но точно не главным персонажем данной истории. Так быть не должно, но Минхо и, правда, чувствовал себя лишь безликим наблюдателем за кипящим механизмом жизни, в котором он совершенно бесполезный винтик. Минхо не чувствовал, что он живет, а порой он даже не чувствовал, что существует. А вот Джисон… Джисон да, он жил, он чувствовал, он дружил, он дрался, он боролся с жизнью каждый чертовый день, и это, наоборот, лишь придавало ему сил. Он будто бросал жизни вызов и справлялся с ним неизменно, в отличие от Минхо, что был лишь собственной тенью, серой массой без чувств и эмоций. О Боже, как же он втайне завидовал нарисованному Джисону, потому что тот, несмотря на все проблемы и трудности, жил, а не существовал. — Жаль, что мне не достанешься, — Джисон уже вновь стоял у плиты, насвистывая что-то себе под нос. Минхо, что утонул в своих мыслях, выгнул бровь, не понимая, что тот имел в виду. — Ну, в смысле, что мне такой муж, как ты, не достанется, — объяснил Джисон, по-хозяйски накладывая себе еду в тарелку. Даже такое простое действие он делал так красиво, что Минхо не мог оторвать глаз. — Почему же? — Минхо гулко сглотнул, впиваясь в Джисона взглядом. — Эм, ну-у-у… — протянул Джисон, смутившись, — потому что мы живем в Корее? — А-а-а. Значит только это является проблемой? — Минхо выпрямился и скрестил руки на груди. — Что за каверзные вопросы с утра пораньше, м-м-м, господин Ли? — Джисон сел за стол и деловито взял в руки палочки. — Уже почти обед. И, кстати, напоминаю, что в обед мы должны быть у меня в офисе, так что поторапливайся, у тебя не так много времени, — Минхо вновь принял более расслабленную позу и уткнулся в телефон. — Есть, сэр, — отсалютовал ему Джисон, уже жуя. — Спасибо, кстати. Очень вкусно! — Джисон принялся есть энергичнее. На этот комплимент Минхо ничего не сказал, лишь тень улыбки мелькнула на его губах. Джисон ел и, за неимением других интересностей вокруг себя, следил за Минхо (хотя, стоит заметить, что даже если бы прямо сейчас рядом с Джисоном вовсю шёл японский фестиваль фейерверков, он бы, скорее всего, всё равно смотрел лишь на Минхо). Ли сидел достаточно прямо, в серой футболке, что, несмотря на явную поношенность, сидела на нём очень хорошо, и в чёрных спортивках, что достаточно… интересно обтягивали вытянутые ноги Минхо. Джисон с трудом сглотнул. Лицо Минхо было достаточно спокойным, лишь иногда он слегка хмурился, видимо из-за содержимого на экране его телефона, а челка в творческом беспорядке спадала на лоб. Отдельно стоило отметить профиль Минхо – он был просто и-де-аль-ным. Никогда в жизни Джисон не видел настолько невероятного носа, красивых губ… Джисон понял, что не может оторваться от лицезрения внешности Минхо. Хотя, лицезрением это назвать было сложно, если говорить по правде, Джисон тупо и очень палевно пялился на Минхо. — Что читаешь? — попытался отвлечь самого же себя Джисон и даже вытянул шею, чтобы хотя бы одним глазком глянуть на экран телефона Минхо. Опять проехавшись взглядом по Минхо, Джисон подумал о том, что отвлекать себя от Ли Минхо разговорами с самим Ли Минхо — это явно не самая умная его идея. — Мангу, — не поднимая глаз, ответил Минхо. — Ой, хорошо, тогда отвлекать не буду. — Джисон напихал побольше еды в рот. — Нет, если ты хочешь о чём-то спросить или поговорить, я отвлекусь, не сломаюсь, — Минхо посмотрел на Джисона, выключил телефон и отложил его, всем корпусом развернувшись к Хану. Джисон окончательно догнал – это полный провал. Просто полнейший. Потому что Джисон и до этого чувствовал, как щёки его припекало, пока он неотрывно глазел на Минхо, а сейчас… он покраснел до кончиков ушей, чувствуя, как сердце заполошно бьётся о ребра, а воздуха критически не хватает. Не хватает настолько, что у Джисона, судя по всему, началось кислородное голодание. — Менеджер наш ничего не писал? — единственное, что смог придумать Джисон сейчас. — Нет. Пока что. — Минхо сложил руки, глядя прямо в глаза Хану. Джисон закусил губу и отвел глаза. — А нам далеко до твоей работы? — губы Джисона дёргались в нервной улыбке. — Минут пятнадцать на автобусе, — ровно ответил он. — Но это если без пробок. — Неплохо. — Джисон почесал затылок. — Ладно, я пойду переоденусь, и ты тоже давай поторапливайся. — Минхо встал со своего места, захватив со стола свой телефон. Джисон смотрел в его спину и чувствовал себя полнейшим дураком Если не считать того, что в автобус они залетели пулей, оба красные как раки, в принципе, до работы Минхо они добрались без приключений. Только полдороги смеялись, вспоминая, как Джисон, услышав от Минхо роковое: «Мы опаздываем на наш автобус!!!» и увидев тот самый их автобус в опасной близости к остановке в отличие от них, Джисон рванул, что есть мочи, опять же в отличие от Минхо, который пусть и бегал очень даже хорошо, но от преследователей никогда не скрывался, поэтому крути педали, пока пизды не дали — это не про него. Зато, пока Минхо бодрым бегом добежал до автобуса, Джисон уже почти успел взять его штурмом, героически встав в дверях на случай, если те попытаются закрыться. — Честно тебе скажу, я не представляю их реакцию на твоё появление, — поделился Минхо, когда они вышли из автобуса. — Но мне жутко интересно посмотреть на их лица. Прям вот предвкушаю. — Звучит как-то кровожадно, — усмехнулся Джисон. Минхо на это лишь хмыкнул, достав пропуск. Они только вошли в здание компании, где работал Минхо, как Джисон тут же почувствовал здешнюю атмосферу: загруженную — воздух чуть ли не гудел от напряжения работающих мозгов и техники, и на удивление очень доброжелательную и приятную. Все мимо проходящие, включая охранников, здоровались с Минхо, называя его вежливым «заместитель президента Ли» и, улыбаясь, кивали незнакомцу Джисону. Они поднялись на несколько этажей и остановились у входа в один из отделов. — Так, давай сначала я один зайду, а потом позову тебя, о'кей? — Минхо сверился со временем на наручных часах и положил ладонь на ручку двери. Джисон кивнул. — Ну что? Как у вас дела, пчёлки-труженицы? — не сдерживая довольной улыбки, зашёл в отдел Минхо. — Явно лучше, чем у тебя, прогульщик, — послышался пока что незнакомый Джисону голос. А потом он услышал недовольное ворчание Минхо за дверью. Феликс запрыгнул на Минхо с разбега, сжав в дружеских объятиях до звездочек перед глазами. — Ох, наш второй хён, как же нам тебя не хватало, — выудив Минхо из цепких рук Феликса, Чанбин притянул его к себе и, зажав одной рукой, принялся трепать ему волосы. — Чудила, блин, — закачал головой Хёнджин, утягивая друга в объятья. Из-за одной из дверей показались головы Чонина и Сынмина, и первый вприпрыжку подскочил к Минхо и обнял его. Второй, качая головой, стоял в дверях, но, всё же, явно облегчённо улыбался, он волновался о Минхо не меньше других. — Дайте-ка угадаю, где главный босс… — Начал Минхо, которого не переставали тискать друзья. — Босс, как и всегда, на месте, — дверь негромко хлопнула и босс явился собственной персоной, чтобы потискать недовольного Минхо за щёки и крепко обнять. — Приятно видеть тебя снова. И видеть, что ты выглядишь лучше, чем прежде. — Так, Минхо-хён, если я не ошибаюсь, кое-кто обещал нам прийти не один, — Чонин по-лисьи сощурился и растянул губы в хитренькой улыбочке. — Кстати, мелкий дело говорит, — Чанбин с интересом воззрился на друга. Минхо и Чан переглянулись. Чан скривил губы, а потом заговорил: — Парни, я ещё раз предупреждаю… то, что вы сейчас увидите… вы, возможно, далеко не сразу поверите во всё, но, поверьте, то, что вы увидите, оно… ну… правда случилось… — Говорил Чан обтекаемо, вертя кистями рук в воздухе так, будто те могли бы помочь ему выразить свои мысли более точно. Пятеро друзей посмотрели на него очень странными взглядами, а потом опять впились глазами в Минхо. — Ну что ж… вы готовы, дети? — уточнил Минхо. — Да не тяни уже, капитан хренов,— всплеснул руками Сынмин, а потом опять скрестил их на груди. Минхо с Чаном ещё раз переглянулись на всякий случай, а потом Минхо открыл дверь. — Заходи, — негромко позвал он. Джисон чувствовал себя солистом балета: вот-вот он выйдет из-за кулис на сцену и все взоры будут обращены на него. И главное, чтобы он сейчас с этой самой сцены смачно не навернулся. Джисон усмехнулся собственным мыслям и стянул с себя кепку с маской. Внутри него, на удивление, плескалось какое-то приятное предвкушение. Интересно, как другие люди отреагируют на его появление в реальной жизни? Джисон вскочил в отдел, раскинув руки и выкрикнув: «тада-а-ам!» Минхо и Чан посмотрели на него, как на дурака, но ничего не сказали. А потом кто-то из парней с грохотом рухнул на стул. Пять пар глаз ошеломлённо метались от лица Джисона к лицам Чана и Минхо. — Ёбанный рот этого казино… — раздалось тихое от кого-то. Они сразу поняли, кто перед ними. — Это?... Это?... — заикнулся один из парней с очень низким и приятным голосом. А потом чуть не шлёпнулся в обморок, его под руки успели подхватить подкаченный парень и тот, что стоял рядом с Минхо — судя по самому спокойному взгляду Бан Чан, о котором Ли многократно рассказывал Хану. — У нас сейчас массовая галлюцинация или че? — Чанбин часто моргал, вглядываясь в лицо Джисона. Минхо еле-еле сдерживал смех. Лица друзей были просто неописуемыми. Вдруг один из парней подошёл поближе к Джисону и пригляделся. А потом резко отвернулся от него и схватился за голову. — Чего-о-о-о-о нахуй?... — Несколько секунд он сжимал голову руками, а потом резко принялся рассматривать свои ладони так, будто убеждался в их существовании. Взгляды всех мигом метнулись к нему, а Чан даже присвистнул. — Это кто его такому научил? — поинтересовался Чан, кивнув на Чонина и оглядев всех присутствующих. — Ну, я пока что не при делах, — поднял руки Джисон, и все взгляды опять впились в его лицо. Удивительно, но подобное внимание к его скромной персоне не смущало Джисона и тем более не пугало. Ему самому было интересно, как будут действовать парни, впервые столкнувшиеся с несуществующим человеком лицом к лицу. Пока что их реакция была забавной донельзя. — Итак, вы двое, хёны, чёрт бы вас побрал, вы собираетесь объяснить, какого чёрта тут происходит? — Сынмин, что теперь использовал дверной косяк в качестве единственной опоры и поддержки в этом мире, буквально требовал ответа от друзей. — Ой, а позвольте мне, — вдруг подал голос Джисон, прежде чем Чан и Минхо раскрыли рты. Те обменялись взглядами и кивнули Джисону. — Приятно познакомиться, я — Хан Джисон, персонаж манхвы «Смерть длиною в жизнь», который хрен пойми каким чудом оказался в этом вашем типа реальном мире. Лица пятерых парней вновь вытянулись. Минхо уже устал душить в себе мерзкое хихиканье. — И как нам на это реагировать? — Хёнджин обратился к Чану и Минхо, которые оба тихо хихикали. — Че вы ржёте?! — Чан и Минхо рассмеялись в голос. Чанбин вдруг тоже начал посмеиваться вместе с ними, качая головой. — Видимо, мы все просто на голову долбанутые, — Чанбин подошёл ближе и пожал Джисону руку. Сынмин вздохнул, закатил глаза, а потом твёрдым шагом направился к Джисону и тоже пожал ему ладонь. — В общем, я — Ким Сынмин. А это — придурки. Нам тоже приятно с тобой познакомиться. Джисон хохотнул. — Э-э-эй, — тут же донеслось от Чанбина, который пихнул своим кулаком Сынмина в плечо. — Чанбин-щи, полегче, пожалуйста, я не хочу ходить две недели в гипсе, — Сынмин потёр место удара и щурясь посмотрел на Со. Феликс присел на стол. Хёнджин попросил у Чонина налить ему воды из кулера. — Вообще, они все без исключения — придурки, — всё ещё посмеиваясь, сказал Минхо. А потом представил всех друзей по очереди. Джисон всем покивал, запоминая имена и лица. — Но… как? Как это возможно?... — Феликс непонимающе озирался на хёнов. — Думаю, это нам и предстоит узнать. — Пожал плечами Минхо. — Я так понимаю, именно это ты и имел в виду, хён, когда говорил, что «проблема» Минхо выходит за рамки нашего понимания? — Чанбин нервно хохотнул. — Ущипните меня кто-нибудь, я прошу, — Хёнджин аж схватился одной рукой за сердце, в другой руке держа пластиковый стаканчик с водой, которую притащил Чонин. Сынмин, что сел на стол рядом с Хенджином, сильно ущипнул его. В итоге Хёнджин лишь взвизгнул и облился водой, но Джисона видеть так и не перестал. — Не думайте о том, как, когда и почему, вам это не поможет, — сказал Чан. — Лучше поскорее примите нынешнюю реальность и примите Джисона в нашу маленькую семью. — Ой, ну это мы всегда, пожалуйста, только если сам Джисон-и согласен будет выдержать такую семейку, — хмыкнул Чанбин. Он быстрее всех принял реальность. — Хён, — голос Феликса звучал как шелест осенних листьев; обращался он к Чану — это поняли все по едва различимому тону, — у тебя где-то должен быть соджу в кабинете? Чан задумчиво потёр подбородок, а потом направился в свою обитель. — Вообще, если что, хён не пьет, это он для нас скорее держит алкашку. Мы, конечно, людям жизни не спасаем или от мафии каждый день не улизываем, но, знаешь, работа в компании добавляет пару седых волос нашим, пока еще молодым головам, — сказал Сынмин. Чан появился через минуту в общем офисе с бутылкой соджу и даже несколькими рюмками в руках. — Думаю, всё это надо отметить, — сказал он, со звоном поставив бутылку и рюмки на стол Хёнджина, что стоял посередине. — Да, или помянуть нашу нервную систему, — закивал Хёнджин и потянулся к соджу. — Цыц, — Чан поднял бутылку в воздух прежде, чем Хван успел до нее дотянуться своими длинными пальцами. — Мне больше нравится мысль выпить за упокой идеалов старого мира и наших старых представлениях о нём, — предложил Минхо. — Жизнь непредсказуемая штука, да, парни? — Чанбин взял одну из рюмок и протёр её. Минхо поманил Джисона пальцем к столу, к которому подтянулись и остальные. Джисона переполняли очень странные эмоции. Теперь он видел, как первый, мягко скажем, шок у парней начал спадать, и они, на удивление, не крутили пальцем у виска, а все дружно принимали сложившиеся обстоятельства, пусть и с различной степенью скорости и осознания. Удивительные люди. Таких в его мире не существовало. Минхо передал Джисону уже наполненную алкоголем рюмку. — Так за что в итоге пить будем? — поинтересовался Чонин хриплым голосом. — Думаю, за Хан Джисона, — предложил Чан. — За Хан Джисона! — Дружно чокнулись все, и даже Феликс, что дольше всех отходил от потрясения, поднял руку с рюмкой. — И кстати, — опрокинув рюмку в себя, заговорил Джисон, — насчёт того предложения про семью – я думаю, что стоит рискнуть и попробовать. — Вот это по-нашему, — Чанбин хлопнул Джисона по плечу и тот пошатнулся. Что ж, именно в тот момент Хан понял, что имел в виду Сынмин, говоря про гипс. Теперь ему предстояло узнать каждого из этих парней поближе, и Джисон, к собственному изумлению, был этому безумно рад. Неужели это на его горизонте, спустя столько лет беспросветного одиночества, забрезжил лучик надежды на крепкую дружбу? С одной стороны он поверить в это не мог, а с другой… пожалуй, ему бы очень хотелось поверить в это. Так как дети верят в Санта Клауса или Пасхального кролика. Так, как парни поверили в существовании его самого – Хан Джисона.