Мефодий Долгорукий и Теорема Вендетта

      С первым этажом его покоев справились чуть меньше чем за полтора часа, если верить чёрным старинным часам в прихожей. Однако по затихшим разговорам разбившихся на пары студентов и их понурым лицам Северусу ясно, что у них уже голова пухнет — вымотались прилично. Что ж, они это заслужили за попытку устроить попойку в первый же день в школе.       Остался второй этаж, где находятся только спальня с балконом, ванная и кабинет. Туда ведёт эбеновая закруглённая лестница с узорчатыми перилами. Он с удовлетворением проводит рукой по орнаменту, вероятнее всего это ручная работа. Некромант Амрита Фауст без знакомства уже заслужила его уважение — в таком антураже мужчина чувствовал себя аристократом.       Ребята, очевидно, решают устроить перерыв и идут на балкон, чтобы перевести дух.       — Стоять, — они синхронно оборачиваются на голос Снейпа, похожие на щенят, которых дёрнули за поводок. Разве что Якубовича силой развернул Столенин. — На отдых не более пятнадцати минут. Каждая секунда промедления после этого будет стоить вам часы отработок и годы сожалений, — меньше всего Северус хотел, чтобы это затянулось до вечера. Он полоснул всех и каждого взором, за который был номинирован на звание «Ужаса Подземелий».       — Конечно, сэр, — Иван получает несколько непонятливых взглядов в свою сторону. Как только открываются стеклянные двери, и подростки оказываются на балконе, Валентина и Эллиот хором издевательски протягивают «овся-а-анка, сэ-э-эр». Юноша закатывает глаза под их ехидное хихиканье и облокачивается на перила, опираясь на них ладонями. В глазах Мефодия на миг читается растерянность, он явно не понял шутки, как, впрочем, и Северус.       Он заходит на балкон подышать свежим воздухом, прелесть которого тоже оценивает высоко. Провёл много лет в подземельях Хогвартса. Из-за тумана играющих в футбол чьей-то черепушкой детей не видно, но слышно. Снейп достаёт палочку и насылает на приличный пласт воздушной территории между собой и ними глушащее заклинание.       — Долгорукий, — обращается он к парню, выглядевшему наименее измотанным. — Доставьте тот маленький стол и любое кресло из гостиной сюда.       Тот показывает ему большой палец и уходит, немного сутулясь. Ветер становится холоднее, но Северусу в своей одежде всё нипочём. Рубашка с рукавами до середины ладоней, затянутый чёрный камзол и мантия, скрадывающая фигуру — Минерва в его молодости много раз говорила, что он напоминает монаха. Закрыт от всех не менее чем на три тысячи пуговиц. Но это лучше, чем кошмарный малиновый сумбур Альбуса. Он моргает, отгоняя их из своих мыслей.       Смутным пейзажем любоваться трудно, но это лучше, чем просыпаться от морских чудищ, врезающихся в «окна», выходящие из подземелий в Чёрное озеро. Компания вокруг него молчит, и непонятно, из уважения или они хотят обсудить что-то не при нём. Самосвалова издаёт громкий вздох, будто хочет выпустить так всю душу.       Очевидно, погода не тёплая для одной блузки, но уходить девушка явно не собирается, лишь забивается в угол на пол, не жалея джинс, и обнимает руками колени.       Лили сидит земле под деревом, уперев лоб в поджатые к груди колени. Северус не успевает к ней подойти — это делает Поттер. Она дрожащим голосом, плача, что-то ему щебечет. Он так и не смог узнать, что случилось в тот день.       — Не сиди так, — приказным тоном произносит Ваня, вырвав Снейпа из воспоминаний. Здесь у всех есть привычка внезапно нарушать тишину?..       — Мне холодно. Не нравится — давай сюда пиджак, — отрезает Валентина, перебрасывая часть своей огненную шевелюры через плечо против ветра.       — А волшебное слово?       — Пиджак, сэр, — парирует она, и Эллиот почти беззвучно смеётся. На это представление остаётся только закатить глаза. Детский сад.       Столенин, не смотря на Валю, снимает свой красный пиджак и бросает в неё. Та его ловит и что-то нащупывает в кармане. С любопытством она достаёт небольшую чёрную коробочку. Возвращается Долгорукий, притащивший маленький круглый столик и кресло. Похоже, ребята избегали использование колдовства там, где они ещё не снимали и не проверяли заклятья бывшей хозяйки.       — О, ты не забыл! — она радостно улыбается во все зубы, глядя сначала на предмет, затем на Ивана как очень голодный лев, по носу которого медленно провели стейком. — Погадаешь может, а? — Северус с подозрением выгибает бровь на такую просьбу, а в груди растёт напряжение. Прорицания связаны с одним из худших его воспоминаний.       — Валенька, я не давал разрешения трогать мою колоду, — он точным движением отнимает коробочку, потирая её бархатную поверхность. — Если все согласны послушать, что я скажу, то с удовольствием.       — Я согласен слушать, даже если ты будешь кукарекать с утра пораньше, — Меф пожимает плечами и отходит от Северуса ближе к Эллиоту. Тот промямлил что-то невнятное, но неимеющее возражений под требовательным взглядом Самосваловой. Затем все посмотрели на Снейпа. Вместе с напряжением растёт любопытство — на что ещё способен Столенин?       — Вы столкнётесь с моей немилостью, если попытаетесь меня обмануть, — он складывает руки на груди, в своём дозволении на гадания пряча угрозу.       Иван кивнул и достал колоду таро. Карты чёрные, прочные, блестящие и с руническими символами на каждой. Такой у Трелони Снейп никогда не видел. Юноша, как какой-то картёжный трикстер, начинает с трюков во время размешивания карт, то подбрасывая их, то очень быстро меняя местами. Все наслаждаются устроенным шоу. Кроме учителя — он прокашливается, чтобы поторопить молодого человека.       — Валентина Самосвалова, — у Снейпа дёргается спина от того, как Иван это произнёс. Не своим обычным размеренным голосом, а потусторонним, будто демоническим, до холода по костям. Вылитая Сивилла. — Задавай свой вопрос.       — Что меня ждёт в этом году? И ещё можно я сама вытяну, а ты посмотришь? — тоном любознательного ребёнка умоляет она и получает кивок. Создаётся впечатление, будто между ними есть какое-то доверие. Валя выдёргивает карту с верхушки колоды, лежащей на вытянутой ладони парня. Северус успел лишь прочесть надпись «Страшный суд» перед тем, как она поспешно отдала карту Ване.       Бывший директор Хогварста со всё увеличивающимся количеством вопросов в голове наблюдает, как у Столенина раздвоились радужки — вторые были всё также голубого цвета, но гораздо светлее, что делало его похожим на какого-то чёрта ещё больше.       — У тебя есть некие вопросы уже много лет, мы оба это знаем. Они перестанут тебя беспокоить в этом году, наступит ясность. Но желания принять изменения у тебя не будет никакого, — он прищуривает глаза с небольшим сомнением, две светлых радужки внимательно бегают из стороны в сторону, минуя свои обычные. Он достаёт ещё одну карту, зажав её между двумя пальцами. — Мгм… я потом тебе скажу, что ещё здесь увидел, ладно?       — Ладно, спасибо, — Валя отходит на пару шагов назад, чтобы не мешать Столенину гадать остальным. Северус теряет интерес. По сравнению с тем, что выдала однажды Трелони, конкретики в словах Столенина было возмутительно мало. Хотя Самосвалова, довольная словно магл после просмотра очередного дурацкого фильма, крепче кутается в пиджак, и опускает голову, вдыхая его запах.       Дальше Снейп не очень внимательно слушает, его не интересуют будущие оглушительные неудачи Якубовича в этом учебном году и то, что Долгорукого кто-то там предаёт.       — Северус Снейп, — Столенин, наконец, обращается к нему и поправляет указательным пальцем сползшие очки. Он прищуривается, с подозрением отмечая, что Рита Афанасьевна его по фамилии не представляла, а значит, не было ни единой причины, по которой парень мог узнать эту информацию. — Ваш вопрос?       — Тот же, что у Самосваловой, — Снейп жадно наблюдает за движениями карт в продолговатых пальцах Столенина. Тот во время всего процесса до этого рассказывал удивительно быстро, чётко и уверенно. Бывший шпион объяснял это тем, что со своими одноклассниками он уже хорошо знаком, и ему проще с ними работать. Стало быть, с ним Ивану должно быть куда труднее, что не может не радовать. Лишний шанс проверить, насколько он хорош.       Вдруг из колоды падает сразу несколько карт, и юноша нелепо поднимает их все, мастеровито заламывает между пальцами, чтобы видеть каждую из них.       — Это интересно. Для начала я должен сказать, что вас ждёт неожиданная встреча с человеком из прошлого, в которое вас так часто бросает, — Снейп хмурится на такое вторжение в свои мысли так сильно, что его брови могут сдвинуться воедино. У него появляется всё больше оснований предполагать, что Столенин легилимент. — После этой встречи вам предстоит долгий мучительный процесс, в основном ради мести. Он не закончится в этом году, — бегающие глаза напрягаются, сужаются, белеют — жуткое зрелище. Мальчик думает. — В этом году вы испытаете полное разочарование в одном человеке…       — Смотрите в будущее, а не в текущее, — надавливает в ответ он. Но Столенин полностью пропускает это мимо ушей, продолжая:       — До этого вы относились к нему как к кумиру, возможно, даже чему-то… божественному, мгм… Скорее неестественному. Может, этот человек уже мёртв? Вижу, он имеет на вас по сей день довольно сильное влияние, которое должно прекратиться.       — Должно прекратиться ваше бессовестное враньё и шарлатанство! — Снейп яростно хлопает по столу, догадываясь, о ком имеет дерзость шевелить языком Столенин. И это после просьбы не лезть в его текущую жизнь.       Столенин сверкает очками и неряшливо складывает все карты в колоду. Все смотрят на него растерянно, словно Северус какой-то умалишённый.       — Вон отсюда! Каждый! — прогремел он, с оглушительным ударом распахивая дверь на выход. У него нет желания терпеть каких-то малолеток, сующих нос не в своё дело. У Столенина не хватило мозгов даже попросить остальных выйти, за что он обязательно поплатится. А у остальных не достаёт ума сделать это самим.       Что-что, а о мстительности бывшего профессора Хогвартса скоро узнают и здесь.