Чудовище

Коноха. Особняк Узумаки. Немного ранее.

      Кицуне довольно быстро вернулась домой, и, раздевшись до нижнего белья, она с тяжёлым сердцем уселась на диван. Поджав колени и хвосты, она в полном одиночестве начала прокручивать прошедшие события и рефлексировать на тему — кто же я теперь? Она больше не хотела признавать себя Узумаки Кушиной, той, что чуть не убила сына.       Хотя теперь Лисица полностью согласна с мнением Наруто насчёт того, что она вообще не является его матерью. Она даже не человек, как и Наруто, в крови которого что только не перемешано. Если следовать топорной логике, Наруто по сути стал сыном всех тех родителей, чьих детей он и поглотил. Сложно вообразить, сколько у него образовалось «родных» мам, пап, братьев, сестёр, дядюшек, тётушек, бабушек и дедушек.       Так что лучше просто отбросить все стандартные шаблоны поведения и перестать считать Наруто сыном. Раз так, кем же он является для неё? Другом? Братом? Знакомым? Или… возможным возлюбленным? От таких мыслей Кицуне непроизвольно раскраснелась. Нет, какой возлюбленный? Во-первых — она как-никак бывшая мать. При том родная. Во-вторых — у него уже есть Киёми.       Хотя, у них вряд ли что-то получится. Судя по нынешним взаимоотношениям этой парочки, Киёми для Наруто кто-то вроде сестры, и то не горячо любимая. К такой сестре можно в каком-то смысле испытывать какую-никакую привязанность и даже любовь, но она не так сильна, чтобы сделать ради неё что-то из ряда вон выходящее. Например, пожертвовать собой или уничтожить тех кто её обидел. От этих дум Аловолосая начала испытывать фантомную мигрень. Поэтому она просто перестала о чём либо думать.       Просидев в полнейшей тишине ещё несколько минут, Аловолосая направилась в ванную комнату, где повесила зеркало и активировала фуин-печать над раковиной. — «Какое же ты ничтожество. Не хочу тебя больше видеть. Лучше бы ты сгинула в ту ночь.» — Аловолосая в сердцах начала проклинать Кушину и всеми силами отрицать свою связь с ней. И такая ненависть не смутила девушку, напротив, она начала поддаваться ей и игнорировать другие варианты решения возникшей проблемы.       После умывания, Кицуне снова посмотрела на своё отражение. Теперь лицо Кушины вызывало в ней исключительно негативные эмоции. Они настолько сильны, что вызывают нервную дрожь. Но отрицание и гнев не до конца затмили хорошие воспоминания. Прежде всего Кицуне вспоминала многих хороших людей… и тут же в её сознание врезались режущие саму душу слова Шимуры.       Никто не поддержал Кушину в час острой нужды. Вместо этого девушку открыто ненавидели за грехи Кьюби, который устроил хаос на улицах Конохи много лет назад. Такой неприязни не было даже в детстве, когда в неё запихнули демона лиса. Лишь Микото до последнего не оставляла подругу в полном одиночестве, но и её Кушина потеряла из-за своей слабости. А что Какаши? Этот мальчишка исчез из её жизни одним из первых, ведь ему надо было самому погоревать и закрыться от всех окружающих, что конечно же не оправдывает его. Вдруг в сознании девушки всплыл образ ещё одной близкой подруги, почти сестры. — «Что бы ты обо мне подумала? Тоже возненавидела? Или смогла понять? Нет… я больше не Кушина. Нет смысла задумываться о том, что обо мне подумают другие. Но… как же сложно отказываться от прошлого, даже когда оно предначертано не для меня.»

///

      В сознании Лисицы вспыхнули жуткие образы, созданные собственным воображением. Перед ней предстали плачущий в своей колыбели Наруто и Кушина, что нависла над ним с подушкой в руках. — Нет… не смей… — Кицуне изо всех сил побежала в их сторону, чтобы оттолкнуть обезумевшую женщину, но она только отдалялась от них. И каждый шаг давался ей всё труднее и труднее, будто её ноги по колено увязли в смоле. — ОСТАНОВИСЬ!!! — отчаянно закричала Лисица, протягивая руку вперёд. Кушина надавила подушкой на маленькое тельце, при этом безумно улыбаясь. Наруто приглушённо плакал, ему было больно и страшно, он хотел оказаться в объятиях любимой матери, чтобы снова ощутить себя в безопасности. Однако, он не мог знать, что именно собственная мать хочет оборвать его только начавшуюся жизнь.

///

*ТРЕСК*

      Из болезненного транса двушку вывел звук треснувшего зеркала. Что иронично, трещина появилась именно на лице Кушины, которую Аловолосая более не признаёт частью себя. И это самое желание оказалось настолько сильным и искренним, что заставило энергии Кьюби и Кицуне отреагировать непредсказуемым образом. Девушка начала пятиться назад из-за сильных болей по всему телу, пока не наткнулась на стену по которой сползла на холодный пол. — Хаааа… хаааа… хаааа… — учащённо задышала девушка. Это продолжалось всего несколько секунд, но они казались вечностью. — Ч-что это было? — встав на ноги, Кицуне сразу же обратила внимание на свои волосы и хвосты. Шевелюра стала тёмно-синей, а хвосты обрели белоснежный оттенок. Только вот она не желала превращаться в кого-то. Банально из-за того, что у неё не получилось бы по вине паршивого контроля над новым телом.       Посмотрев на себя в треснувшем зеркале, Кицуне встретилась взглядом с совершенно другой девушкой, которой на вид было не больше двадцати лет. Она имеет янтарно-золотой цвет светящихся глаз и, протянувшиеся до колен, тёмно-синие волосы, а также два локона и разветвляющуюся чёлку спереди, где одна прядь находится сбоку одного глаза, а вторая практически полностью закрывает другой глаз. А длинные локоны находятся между шеей и пересекаются на груди, как раз под подбородком чуть ниже ключиц. Но отличительной чертой в новой внешности являются три отметины в виде усов с каждой стороны на её щеках, почти как у Наруто. — Это же… Кимико? Как? Почему? — Кицуне не сразу, но узнала в отражении подругу, погибшую или пропавшую во времена третьей мировой войны.       Кимико не какая-то там случайная личность, она была самой первой лучшей подругой Кушины. В отличие от второй лучшей подруги, Микото, Кимико была безродной и оттого аристократической манерности в ней не было от слова совсем. На самом деле Кимико являлась той ещё пацанкой, чьи кулаки разбили не мало мальчишеских носов и выбили сотни молочных зубов.       Именно эта черта нравилась Кушине, ведь и она была не прочь ломать лица хулиганам, которые осмеливались обижать её и называть Помидоркой или Жгучим Красным Перчиком. А в подростковые годы Кимико, вместе с Кушиной и Микото, имела такое внимание со стороны мужского пола, что приходилось буквально отбиваться от них, а некоторых особо ретивых доводить до ментальной инвалидности, то бишь, они начинали бояться женского пола, как обезьяна боится огня. Благо, таких дураков за один год не набиралось и двух штук, однако их наличие всё равно сильно удручало.       Ввиду того, что Кушина и Микото были не последними людьми в Конохе, Кимико, как их близкая подруга и крайне одарённая куноичи в плане гендзюцу и ниндзюцу, которыми она могла похвастаться даже перед клановыми, имела какие-никакие привилегии и долю безнаказанности, когда она калечила несостоявшихся ухажёров из числа безродных. Клановых она всегда только слегка избивала или очень убедительно посылала далеко и надолго.       Правда особо настойчивые представители благородных кланов всё равно возвращались снова и снова, однако они самую малость не успели добиться расположения роковой красавицы. Кимико убили или же похитили на войне при очень странных обстоятельствах. Самого тела не нашли, но вся команда, лидером которой она являлась, однозначно была уничтожена. Но кем? Естественно, никто не брался расследовать это дело. Ведь Кимико стопроцентно мертва. Но почему «Кушина» резко обратилась в подругу детства? Вот главный вопрос. Вроде как Кьюби не был способен меняться столь радикальным образом. Причин тому две: Во-первых — размеры не позволяли. Во-вторых — лис переросток фонил силой на многие сотни миль.       Сознание Лисицы всеми силами пыталось обработать произошедшее, как тут, этажом выше, раздался звук падения. Что-то или кто-то упал всем весом на пол в одной из комнат. Но кому или чему там падать? На верхних этажах буквально ничего нет, кроме странной запечатанной комнаты. Подорвавшись, уже не Аловолосая Лисица поднялась на второй этаж и остановилась перед той самой комнатой.       Прислушавшись и просканировав помещение на предмет посторонних, Лисица обнаружила всего один источник чакры и болезненные стоны. Судя по всему, этот кто-то сильно истощён и ранен. Как ни странно, запечатанная дверь легко поддалась. Девушка вошла внутрь и сразу же увидела в центре помещения сильно раненую и полностью измазанную в чёрной жиже женскую фигуру. — «Киёми-чан?!» — увидев в глазах девушки пылающий алым пламенем Мангекьё Шаринган, Кицуне сразу узнала гостью. — Кха… кха…! Бха…! — Учиха ответила не сразу, сначала она с большим трудом выблевала всю чёрную жижу, что накопилась внутри неё. — А ты… ещё… кто… такая? — затуманенным взглядом посмотрев на Кицуне, с хрипотцой спрашивает брюнетка. После пережитого она туго соображает, но она всё равно примечает ушки на макушке девушки и её белоснежные хвосты. — «Э? Ушки и хвосты? Похоже мне сильно досталось… Стоп. Это не похоже на глюки… и эта аура. Прямо как у…»       Когда боль утихла, а сознание и зрение пришли в норму, Киёми наконец-то начала осознавать происходящее и задаваться вопросами — откуда тут взялась полуголая девушка с нечеловеческими янтарными глазами, ушками и хвостами? Куда её вообще отправил Наруто, раз здесь обитают такие люди с животными чертами?       Почему в принципе Узумаки отправил её к такой особе, чьей внешности позавидует абсолютное большинство девушек? Да и сама девушка какая-то странная, не считая лисьих атрибутов. У Киёми есть смутные догадки, но её сомнения подкрепляются полной сенсорной дезориентацией и истощением. — А… ну… — Кицуне растерялась. Она только отреклась от себя прежней, и тут такой резкий вопрос о её личности. Но кем ей представиться? Уж точно не Кушиной и не матерью Наруто. Дочь Микото её точно не поймёт вплоть до самого возвращения хозяина дома. — Меня зовут… Кимико, я… знакомая Наруто-куна. А тебя как зовут? — едва сдержав подступающий румянец, спрашивает Лисица. Решение назваться именем покойной подруги было принято спонтанно, но ничего уже не поделаешь. — Знакомая? Откуда ты можешь знать… нгх?! — Киёми хотела встать на ноги, но они тут же развалились на куски. Её плоть и кости почти полностью разъело эссенцией Хируко. Отрегенерировать такое будет очень трудно, особенно при её критически низких запасах чакры.       Брюнетке сейчас явно не до выяснений о том, откуда у Наруто могла взяться знакомая, о которой она слыхом не слыхивала. Нет, Узумаки не обязан ей ни о чём докладывать, но и особых секретов у него никогда не было. Если у него что-то случалось или ему доводилось с кем-то сражаться или знакомится, Наруто всегда об этом рассказывал. Такая уж у него натура — прямолинейная. — Осторожно, дай я тебе… — «Кимико» хотела помочь ей, но Киёми схватила её за запястье. — Кьюби? — после прямого контакта сомнения Учихи окончательно развеялись. — Кто ты такая? Откуда у тебя его сила? — брюнетка зловеще посмотрела в глаза «Кимико». Сейчас она не сможет ввести в гендзюцу даже генина, но эффект устрашения сработал на ура. — Это трудно объяснить. Но для начала, не могла бы ты меня отпустить? Эта дрянь довольно едкая. — попросила Кицуне, почувствовав, как эссенция начала активно разъедать руку. Учиха ещё секунд пять смотрела в янтарные глаза и наконец-то отпустила её. — «Где она побывала, чтобы подхватить такое?» — эссенция продолжала разъедать её руку, при том куда быстрее, чем плоть Киёми. Казалось, эту субстанцию специально создали против таких, как она. — Давай для начала избавим тебя от этой мерзости, а потом уже поговорим, хорошо? — Ладно. — вздохнула Киёми. Организм девушки мало по малу оправляется от жутких травм. Внутренние органы уже более или менее очистились и уже в процессе восстановления. А вот от эссенции на всём остальном теле действительно надо поскорее избавиться. — «Пока поверю ей. Всё таки Наруто не мог отправить меня на смерть… или мог? Сейчас я никак не могу быть уверена в чём либо…» — Я принесу тазик с тёплой водой. Эм, нет, лучше несколько тазиков. — поправила себя Кицуне, прикинув сколько надо будет тут повозиться. — Подожди немного, я быстро. — Иди-иди, я один хрен никуда не денусь, разве что могу раствориться к чёртовой матери… — фыркнула Учиха и улеглась на полу. Ей всё равно противопоказаны активные действия, в противном случае её разбросает по всему дому ещё до того как она доберётся до ванной. — «А они действительно похожи.» — улыбнувшись, «Кимико» побежала в ванную комнату, по пути быстренько одевшись в домашнюю одежду состоящую из чёрных шорт и белой рубашки с изображением алого водоворота на спине. Негоже при гостье щеголять своими прелестями. — «Хм…» — набрав воды, «Кимико» между делом повнимательней осмотрела себя в зеркале, и обнаружила, что она не только лицом стала другим человеком. К примеру, она стала выше и куда стройнее, точнее намного стройнее, чем может позволить себе обычный человек. А её грудь немного увеличилась и даже подтянулась. Не то чтобы Кицуне не гордилась прежней фигурой, но такое телосложение определённо является настоящим идеалом для любой девушки. — «Интересно… как Наруто воспримет моё преображение?» — прошлась шальная мысль в голове синеволосой.       Лисица представила Наруто, который с выпученными глазами и отвисшей челюстью говорит — «Ух ты…» — уж сейчас стоит признать, что Кимико была самой высокой, привлекательной и дерзкой в их троице. Даже по меркам самой Кушины. А с возрастом темперамент Кимико только прибавил оборотов, в то время как Учиха и Узумаки постепенно становились мягче. Но это всего лишь мечты. Кицуне слишком хорошо узнала характер блондина, чтобы точно предсказать его реакцию. И она будет такой… — «О, причёску сменила? Зря, прошлая мне нравилась больше.» — Кицуне и сама была бы не против принять более оригинальный облик, но преображение в Кимико произошло совершенно случайно и ничего с этим не поделать. По крайней мере пока она не научиться контролировать свои новые способности.

***

      Вернувшись в родной мир, Узумаки застаёт только пустоту и руины. Ни Эссенции, ни Неджи, ни Ли, ни даже его клона из био-массы. В поле его сенсорики попались только Саске в сотнях метрах и Шимузен к востоку. — «Раз Саске ушёл в противоположную сторону, значит, он решил отступить. Правильный выбор, учитывая его небоеспособное состояние. Буду надеется, что Ли, Какаши и Неджи он также прихватил с собой. Ладно, пора срубить это деревце и топать назад в Коноху, а то вся эта история слишком сильно затянулась.»       Достигнув местоположения монстра, Узумаки заприметил только странный кокон, что на вид был похож на большой кристалл, и целое озеро эссенции в которой он плавал. Судя по всему, кристаллические образования помогают монстру эволюционировать. Хируко такого явно не ожидал, ибо сам учёный не планировал закатываться в кокон. Но Шимузен, в отличие от создателя, является зверем, почти не имеющего собственного сознания, воли и улучшенных геномов. Логично предположить, что для такого создания без собственной «души» нужно намного больше времени для роста. Узумаки решил воспользоватся идеальной возможностью. — «Одной грубой силы тут явно будет недостаточно. Надо обратиться к Лисяре, чтобы одолжить у него немного чакры.» — открыв портал, блондин снова оказался в корневом измерении. — Хм? Зачем ты опять припёрся? Ты же только свалил. — Кьюби уже сидел посреди огромного кратера, но от Хируко вообще не было видно. Очевидно, Лис с ним не церемонился и почти сразу стёр в порошок, вместе со свей оставшийся эссенцией и руинами. — Мне нужно позаимствовать у тебя немного чакры. — И для каких же нужд? Не думаю, что на той стороне остался хоть кто-то, кто способен тебя убить. — Верно думаешь, но давай без лишних разговоров. У меня нарисовалось неотложное дело. — Пф, ну держи. — ни Кьюби, ни Наруто не хотел разговаривать или выстраивать какие-то отношения. Только хрупкая договорённость не даёт им порвать друг-друга, и то Лис из подобной драки не выйдет победителем. Когда Узумаки получил то за чем пришёл, он снова исчез в фиолетовой воронке, оставив раздражённого демона наедине со своими мыслями.       Снова представ перед смолянисто чёрным озером, Наруто создал дюжину древесных клонов с частичкой кармы и вместе с ними рассредоточился вокруг озера. На всё про всё ушло чуть меньше десяти минут, сказывается обширная территория обхвата и рассеивающие чакру миазмы. Хлопнув ладонями по земле, клоны начали сформировывать прозрачный купол, радиусом в сотню метров. Вдруг кокон начал активно трещать. Монстр внутри почти пробудился и начал «вылупление» из своей скорлупы. — Медлишь…       Наруто приложил ладонь с кармой к барьеру, тем самым поставив точку в затянувшимся противостоянии. Гигантский купол засветился ярким белым светом, после он начал сжиматься до состояния точки, пока окончательно не исчез вместе с озером Эссенции, коконом и облаками. — Фух… к такому не просто привыкнуть. — устало вздохнул Узумаки.       Почти всю чакру Кьюби как корова слизала, что вызвало в теле Развитого сильный дискомфорт из-за острой нехватки сил. Всё таки его тело приспособлено под использование чакры, и её нехватка не самое радостное событие. — Что же, как я и обещал…       Узумаки сложил руки вместе для того, чтобы из скальной породы воздвигнуть статую учёного. Данная статуя простоит целый век, а сломать её почти невозможно из-за вложенной в неё чакры Узумаки и Лиса. Данное изваяние будет безымянным, но только лишь взглянув на него можно понять, он был не последним человеком в этом проклятом мире. — Твои стремления заслуживали того, чтобы о них узнали. — парень положил на плечо статуи ладонь. — Но, увы, этого никогда не произойдёт. Покойся с миром. — в последний раз бросив уважительный взгляд на «собеседника», Наруто на большой скорости покинул территорию горы.       Отследив Учиху, Узумаки понял куда челкастый держит путь и направился чуть дальше, чтобы эффектно встретить друга на его пути. И на удивление, Саске пробежал мимо Наруто буквально в десяти метрах и не обратил на него никакого внимания. Поразительная рассеянность. Блондину даже пришлось свистнуть, чтобы привлечь внимание к себе. — Ты не спешил. Я уже был готов умереть от старости, пока ты, принц, соизволишь доковылять до этого места. — прислонившись спиной к стволу дерева, блондин с ухмылкой поприветствовал черноглазого. — Наруто…? — Учиха не мог складно соображать. Потеря сил почти довела его до обморочного состояния. Лишь злоба давала ему силы для поддержания собственного сознания. К слову, Наруто не заметил что у Саске снова два глаза, поскольку восстановившийся орган слишком чувствителен к дневному свету. Поэтому Учихой было решено закрыть его импровизированной повязкой. — Успокойся. Химеры и Хируко больше не доставят нам проблем. — Я не о Химерах беспокоюсь… — Ах, ты о Киёми? Она в безопасности. Я отправил её в Коноху, там о ней позаботятся. — Наруто тактично умолчал, что позаботится о Киёми предстоит, по сути, его «маме». — Вот как… — такая новость мгновенно сняла с плеч Саске тяжёлый груз. В итоге брюнет просто обмяк и уселся у дерева. — Лучше скажи, ты нашёл Какаши? Всё таки ради него вы кинулись в пасть монстрам. — Нашёл. — Учиха даже не пытался скрыть горечь и злобу. Его голос дрожал, а лицо и тело, несмотря на сильное истощение, напряжены до предела. Казалось, брюнет вот-вот готов взорваться. — Не вижу радости на твоей физиономии. — … — Учиха не ответил, он просто посмотрел в глаза Наруто.       Брюнет действительно нашёл Какаши, но он был уже мёртв. Дело в том, что Хируко не нужен был сам Хатаке. Поэтому учёный предусмотрительно уничтожил разум мужчины и с помощью эссенции поддерживал в нём жизнь всё это время. И когда вся она ушла на Шимузена, поддерживать жизнь в пустом сосуде было нечему. — Понятно… — Наруто вздохнул и с тяжёлым взглядом посмотрел на чистое голубое небо с мирно плывущими облаками. Дикий контраст. У них тут горе, а погода в эту атмосферу никак не вписывается. Лучше бы дождь пошёл, он был бы сейчас к месту.       Может ли Узумаки оживить «сенсея»? Нет, если человек умер достаточно давно, вернуть того к жизни никак не получится. Узумаки пробовал воскрешать с помощью био-массы, однако даже после возвращения организма в идеальное состояние, труп не встанет. Обратить умершего в Развитого? Наруто так и сделал с тремя вражескими шиноби, сугубо ради интереса. И результат оказался не то чтобы отрицательным.       «Воскрешённые», если их вообще можно так называть, полностью теряли память и свою личность, что странно. Ибо мозг, носитель воспоминаний и личности, остаётся нетронутым. Возникает вопрос — что вообще служит САМЫМ ГЛАВНЫМ носителем этих данных? Неужто душа? Раз так, то для полноценного воскрешения именно что нужна специальная техника по типу Эдо Тенсей? Впрочем, искать ответы на эти вопросы слишком муторно. Остаётся только работать с тем что есть.       Вернёмся к «воскрешённым». У них также не было никакой реакции на внешние раздражители. Да что уж там, они даже говорить не умели. Хотя их обучаемость подавала большие надежды и перспективы. Всего за несколько дней они научились простейшим действиям и языку. Но вдруг они вздумают восстать, когда научаться всему необходимому?       Подобную проблему легко можно решить сторонними средствами, то есть, закладками с нужными установками поведения. Правда для полного успеха их нужно как раз таки обучить, чтобы от них была хоть какая-то польза. Этим и занялись древесные клоны. Пока оригинал был занят, клоны глубоко под особняком Узумаки занимались плотным обучением подопытных.       Опечален ли Наруто смертью Какаши? Нет, в отличие от Саске или Киёми, он не был настолько близок с «учителем», но вот шутить по этому поводу ему тоже не хотелось. Всё таки Хатаке был одним из тех, кого Узумаки уважал, и он вполне мог назвать Копирующего… другом. К сожалению, момент упущен, на этот раз навсегда. — К слову, ты знаешь, что сталось со всей той дрянью? — Саске решил отвлечься от мрачных мыслей и поговорить с Узумаки. — Она вся превратилась в сырьё для эволюции твари, самой сильной среди Химер. Но Хируко просчитался и не учёл момент с долгой подготовкой, чем я и воспользовался, отправив монстра в другое измерение. — Так ты не убил его? — Саске выразил неподдельное замешательство. Чтобы Наруто не убил кого-то столь опасного? Это что-то новенькое, ведь Узумаки никогда не отличался милосердием к врагу. — Не было возможности, да и время играло против меня. Поэтому я принял самое оптимальное решение в той ситуации. — И ты уверен, что он больше нас не побеспокоит? — Учиха мало что знал о настоящих возможностях блондинистого друга, но он никогда не ставил его силу под сомнение. Однако тот, кого не смог убить Узумаки, не может не вызывать сильного опасения. Даже если его забросили в другой мир. — Уверен. Я закинул тварь очень далеко, настолько далеко, что даже я не смогу найти его при всём желании. — признался Наруто.       Во время тренировок с Кармой блондин случайно обнаружил целую сеть измерений в которых выжить просто невозможно. Именно в одно такое измерение Шимузен и отправился. Но учитывая его способность к абсурдной адаптации, он вряд ли умрёт сразу. Может помучается и умрёт, а возможно приспособится и будет там жить. Как бы то ни было, с ним покончено. — Отлично… и ещё кое-что. Ты можешь вернуть меня в норму? — В смысле? — Киёми… она поделилась со мной своей силой, когда я помогал ей вернуть воспоминания. — То есть, она обратила тебя? — а вот сейчас Узумаки повнимательнее присмотрелся к Учихе. Ошибки быть не может, Саске действительно находится в процессе превращения в Развитого. Но скорость распространения Чёрного Света в организме слишком мала, чтобы окончательно превратить брюнета в Развитого. — В каком-то смысле. — Учиха устало пожал плечами. — Ну так что? — Для начала спрошу — почему ты так легко отказываешься от силы? С ней ты вполне мог бы достичь неимоверных высот. — Узумаки не так часто удивляется до состояния прострации, однако Учиха действительно его удивил. — Потому что я хочу стать кем-то, кто не будет зависеть от чужой силы. Однажды я нарушил данное себе слово, позволив Данзо внедрить в себя клетки Первого Хокаге. Дважды оступаться от своих слов я не собираюсь. — Саске-Саске, однажды твоя гордость сведёт тебя в могилу. Неужели ты так и не усвоил урок? Сила правит миром. Даже я, тот кто изначально плевался в сторону биджу, использую чакру Кьюби. И это спасло мне жизнь… — И даже со всей своей силой ты не смог спасти жизнь Какаши. — Саске с вызовом посмотрел на Наруто. В его взгляде не было осуждения или неприязни, лишь чистая решимость и уверенность в собственном пути. — А вот это сейчас похоже на предъяву в мой адрес. — спрыгнув с дерева и встав напротив сидящего Саске, Узумаки сурово посмотрел на челкастого. — Это она и есть. Скажи мне, неужели твои фокусы с пространством и временем связаны с этим твоим… «Кеккей Генкаем»? — в ответ ухмыльнулся Учиха. — При чём тут это? — Просто отвечай на вопрос. — отрезал Учиха. — Нет, по крайней мере не напрямую. К чему ты вообще ведёшь? — Я веду к тому, что не биология делает нас сильнее, а наши упорство и труд! — Учиха встал напротив друга и также сурово посмотрел на блондина. Чёрные и голубые глаза столкнулись в молчаливом противостоянии, пока их владельцы обсуждали природу силы человека. — Хех, странно слышать это от тебя, наследника клана Учиха. — Наруто решил кинуть в огород брюнета камень. То есть, уличить глазастого в лицемерии. Но к большому удивлению, Саске не поддался привычной учиховской гордости и выдал следующее. — Ты прав, совсем недавно я был уверен в том, что моя принадлежность к клану делает меня особенным. Но после увиденного на этом задании, я понял… наследие крови, это чушь собачья. — уверенно заявил Саске.       Подвиг Гая сильно повлиял на него, теперь он решителен достичь подобной силой. Без посторонней помощи и без смертельного исхода, как это было с Густобровым-старшим. — Поэтому давай, покончим с этим и поскорее вернёмся домой. — Пф, воля твоя. — не став развивать дебаты, Наруто без всякого предупреждения пронзил сердце Учихи.       Саске даже не пикнул от острой боли в груди, ведь он прекрасно знал, блондин может легко исцелить подобную рану. Выкачав из организма Учихи остатки Чёрного Света, Узумаки исцелил брюнета, который наконец-то потерял сознание. Теперь Саске снова обычный человек. — «Я тебя не понимаю. Совсем недавно ты был одержим силой, и такое стремление не может испариться в одночасье.»       Узумаки пытался понять мотивацию Учихи, но всё время натыкался на стену непонимания. Учихи всегда славились стремлением к силе. Так с чего же вдруг Саске стал таким? Впрочем, эти вопросы несущественны на данный момент. Если не хочет силы, пускай.

Неизвестное место.

      В неизвестном храме лежал серебряный гроб, и судя по символам на нём, он создан кем-то из клана Ооцуцуки. Вдруг каменная крышка гроба сдвинулась с места, будто невидимая сила хочет освободить из него что-то. Или кого-то. Когда крышка гроба окончательно рухнула на пол, из него выбралась молодая девушка воистину божественной красоты.       Её бледная кожа казалась очень хрупкой, а длинные серебряные волосы словно сами по себе способны нести в себе яркий свет. Черты лица так вовсе выдавали в ней какую-то святую деву, не способную нанести вред кому бы то ни было. Но как правило, внешность обманчива, ведь она не меньше других в клане изнуряла себя тренировками. И если бы не сильная регенерация, присущая самым близким потомкам Ооцуцуки, её «украшали» бы ужасные шрамы с головы до самых ног. — Ммм… — болезненно застонала девушка, попутно думая о том, почему она очнулась именно таким образом?       Ведь перед впаданием в глубокий сон, сереброволосая отчётливо помнит слова отца о том, что только люди из их клана могут разбудить её. Но она никого не чувствует рядом с собой. Кроме слуг-марионеток, что были созданы из тел настоящих людей. — Отец? Отец, где ты? — ослабшим голосом молвит сереброволосая девушка.       Казалось, она полностью дезориентирована, что неудивительно, ведь у неё нет глаз. Вместо них в её глазницах клубилась непроглядная тьма. В ней понемногу начался разрастаться страх, а страх мог превратится в панику. Спустя несколько минут она смогла успокоиться. После короткого приступа, её куда-то начали уводить бездушные слуги. Будто их заранее кто-то запрограммировал сопроводить её куда-то, ведь зрения у неё нет.       Спустя несколько минут блужданий, куклы уложили на кушетку и подготовили к специальной операции по возвращению зрения, длившийся около получаса. По окончанию операции, девушка проморгалась и постепенно начала привыкать к искусственным глазам. Когда она полностью освоилась, перед ней предстал мужчина. — Отец! — воскликнула девушка и было кинулась на родственника, но она быстро опомнилась. — «Проекция? Отец сохранил в этих глазах свою запись?» — Дочь моя, если ты это видишь, это означает, что я мёртв… — эти слова эхом прошлись в сознании сереброволосой. Но не успела она осознать сказанное, проекция продолжила говорить. — Война зашла слишком далеко, и тот, кто обещал принести нам победу, оказался агентом правящей ветви. — с грустью признался мужчина, а девушка уже не могла сдерживать слёз. — Мы не смогли одержать однозначную победу в этой бессмысленной войне, но и правящая ветвь не смогла добиться своей цели. Перед окончательным поражением, нашими генералами было решено использовать силу твоих глаз и изничтожить их всех.       И для этого потребуется объединить жизненную энергию каждого члена побочной ветви, что несомненно убьёт нас всех. Они также хотели использовать и тебя, как истинную владелицу этой силы. Но я… я не смог с этим смириться, не смог принять факт того, что ты исчезнешь вместе с нами в забвении. Вот почему, перед ритуалом, я, в тайне ото всех, отвёл тебя в этот храм и погрузил в глубокий сон. Прости, дочь… прости что солгал тебе и не осуществил твою мечту… — из глаз мужчины вырвались горькие слёзы сожаления и вины. — Но ты должна выжить… нет, жить. Проклятие клана не должно тебя коснуться и поглотить твою душу! И источники знаний в этом храме помогут тебе осуществить твои давние мечты. — после речи он горько улыбнулся. Тут послышался грохот со стороны проекции. — Время уже на исходе. Прощай, Фумико, твой папа очень сильно тебя любит и гордится тобой.       На этой грустной ноте запись прервалась. Тишина в стерильном помещении сохранялась недолго. Спустя минуту стены сотряслись от горьких рыданий девушки. Она осталась совсем одна в этом холодном и безжизненном лунном царстве, окружённая бесчувственными куклами, что просто смотрели на её страдания своими стеклянными глазами. Но горе не могло длиться вечно, ибо юная девушка знает в какой реальности она живёт.       Вернув самообладание, как учил отец, Фумико приказала куклам сопроводить её к тем самым источникам знаний. Там должны быть ответы на все вопросы, и самая главная из них — как началась война, уничтожившая весь клан Ооцуцуки. Со стороны побочной ветви была одна точка зрения, значит, со стороны правящей была иная. И она решительно настроена тщательно изучить всё что попадётся ей на глаза. Она обязана понять, кто в конце концов ответственен за эту катастрофу.

***

Врата Конохи. День спустя.

      Учитывая подвиг, совершённый Наруто и Ко, на входе их должны были встречать аки героев. Но, увы, Узумаки ограничился всего лишь двумя вечными стражами ворот. — Доброе утро, тунеядцы! — крикнул Наруто, отчего парочка чуть не схватила по инсульту. — Наруто-сан! Рады видеть вас в добром здравии! — Изумо и Котецу вытянулись по струнке смирно. — Вольно, самураи. Вместо вылизывания задниц лучше составьте отчёт о возвращении единственного и неповторимого меня! — Будет сделано! Эм… а с какого вы задания? — S-рангового, конечно. — ухмыльнулся Узумаки. — Ладно, я бы рад с вами поболтать, господа, но меня уже Данзо заждался. Ну а вам, храбрецам, я желаю удачи! Продолжайте охранять покой Конохи! — отсалютовав чунинам, Узумаки исчез в вихре листьев. Почему он вообще добрался до деревни пешим ходом? Во-первых — ему хотелось пройтись. Во-вторых — Узумаки был сильно голоден. Так что по пути он немного сократил поголовье разбойников и нукенинов, тем самым сделав одолжение некоторым маленьким деревням, что страдали от их налётов. — Ненавижу когда он так делает. — вздохнул Котецу.       При любой возможности блондин их по всякому троллит, но не выходит за грань дозволенного. Зато блондин мастерски умеет бить по самому больному. Отчего отношение к нему было соответствующим — тихая неприязнь. Но открыто на Узумаки никто не полезет, кроме самых смелых. Или глупых. — Смирись, братан, такова уж природа сильных. А нам, слабакам, остаётся только смириться с судьбой. — Изумо в знак поддержки, положил ладонь на плечо друга. — Изумо, сделай одолжение, завались…

***

Резиденция Хокаге.

— Данзо-сама. — в кабинет Хокаге вошёл чунин. — Узумаки Наруто прибыл. — Отлично, впусти его. — чунин открыл дверь, пропустив блондина внутрь. — А куда делась та секретарша? — невзначай поинтересовался Наруто. — Уволил, мне нужны квалифицированные шиноби, а не обычные люди. Ладно, опустим ненужные детали. Как прошла миссия? — Враг успешно ликвидирован. Но Хатаке Какаши был убит. Подробности в этом отчёте. — Узумаки положил на стол свиток. — Где вся остальная команда? — Саске, Неджи и Ли запечатаны в моём свитке. Они получили серьёзные ранения и нуждаются в отдыхе. Что до Майто Гая и Сая, они погибли во время выполнения задания. — Майто Гай погиб? — удивился Шимура, совсем не поинтересовавшись о Сае. Лишь новость о гибели одного из сильнейших джоунинов Конохи заставила старика неприятно удивиться. — Опять же, всё в отчёте. Ну а когда очнётся сам Саске, он поведает свою версию событий. — Хорошо, но что случилось с Учихой Киёми и Инузукой Кибой? Ты так и не упомянул о них. — С помощью обратного призыва я транспортировал Киёми в свой особняк. А Инузука Киба… — Узумаки ухмыльнулся. — Я не счёл необходимым за ним возвращаться. По словам Саске, состояние Инузуки было вполне себе удовлетворительным, всего лишь истощение очага. Так что он самостоятельно сможет добратся до Конохи в ближайшее время. — пояснил блондин.       Учитывая наличие у Кибы эксклюзивных клановых пилюль, способных за короткое время восстановить чакру, собачник уже должен быть огурчиком и полным сил. Вполне вероятно, что он объявиться через пару дней. Если только его не убили, хотя такое вряд ли может произойти. Даже раненый Киба будет способен дать бой практически любому противнику. Ну или сбежать, если шансы на победу крайне малы. — Раз так, не стану тебя упрекать. Главное, что основная цель была устранена. Остальное вторично. — довольно улыбнулся Шимура. В его толковании, бросить Инузуку было верным решением. По словам Узумаки, Собачник вполне себе в порядке и может добраться домой своим ходом. Главное Учихи остались целы, а потери в виде Майто Гая и Хатаке Какаши легко заменить их же учениками. Благо, сам Узумаки прекрасно это понимает. Любой другой подросток был бы подавлен потерей сенсея и того факта, что его не удалось спасти. — Раз мы закончили, я пойду домой. Надоело уже откладывать дела на потом. — Узумаки было развернулся, но его остановил Данзо. — Постой, Наруто-кун. — старик встал с кресла, обошёл стол и подошёл блондину. — Мне нужно кое-что тебе показать. — А это не может подождать? — тяжело вздохнул Наруто. — Не может. Это очень важно, по крайней мере для тебя. — Шимура загадочно улыбнулся. — Хм, ты меня заинтриговал. Веди, раз уж на то пошло.

***

— Ну, может уже скажешь, что именно ты хочешь показать? А то весь этот саспенс начинает порядком наскучивать. — Хм, несмотря ни на что, ты всё равно очень сильно похож на свою мать. — посмеялся Шимура. — Значит, ты по новой познакомился с Кушиной? — Наруто ни капли не удивился этому. Наоборот, было бы странно не будь Данзо осведомлённым о «воскрешении» Аловолосой. — Именно, и сейчас ты увидишь, то что видела она. — когда они достигли до той самой комнаты, Шимура открыл потайную дверь и они вошли внутрь. — Не знай я о твоей безмерной любви к Конохе, подумал бы, что ты готовишь для меня какую-то изощрённую ловушку. — ухмыльнулся Узумаки, заметив на стенах коридора весьма неплохие письмена фуин. — Если бы я планировал загнать тебя в ловушку, ты бы даже не догадывался о моих намерениях до самого конца. — в ответ ухмыльнулся Данзо. — Пф, ну-ну.       Дуэт наконец-то достиг цели, и увиденное не вызвало в Узумаки ничего особенного. По крайней мере Шимура не приметил никаких изменений на лице блондина. И это не стало сюрпризом для Лидера НЕ, ведь Узумаки отличился своей хладнокровностью, рациональностью и циничностью. — В отличие от своей матери, вы держитесь молодцом. Даже я бы пришёл в ярость, если бы узнал, что мою мать использовали в бесчеловечных экспериментах какие-то сомнительные люди. — По-твоему, я мог устроить сцену из-за такой банальной причины? Она уже мертва. Это всего лишь пустой сосуд без личности и души. Ей явно не доставляло никаких страданий от того, что вы с ней развлекались. — фыркнул Узумаки.       Блондин так говорит, потому что он уже делал вещи куда более страшные, чем Шимура может представить. А здесь всего лишь одно тело, о котором хорошо позаботились, учитывая, насколько хорошо оно сохранилось. Наруто считает, что здесь нет причин для конфликтов. — Но всё же спрошу, почему ни ты, ни Хирузен не сообщили мне о Кушине? — Мы ждали подходящего момента. Если бы мы поспешили сообщить тебе о твоей матери, над которой проводились различные эксперименты, ты мог бы отреагировать довольно негативно и обозлиться на Коноху. Мы просто не хотели подрывать и так хрупкие доверительные отношения с тобой. — Вот оно как. Ха, ну что тут можно сказать? Аргумент принят. С натяжкой. — не переставая ухмыляться, согласился Наруто.       В те далёкие времена Узумаки Наруто являлся не только джинчурики, но и высококлассным шиноби с неизвестным геномом, в узких кругах именующийся Кеккей Мора. Сам факт наличия такой особенности делает фигуру наследника Четвёртого Хокаге исключительной. Ибо со времён первого появления Ооцуцуки больше не существовало существ, что по щелчку пальцев могли кардинально изменить саму суть человеческой природы.       Все вышеперечисленные факторы делают саму мысль о предательстве такого индивида тревожной, а то и вовсе ужасающей. Верхушка селения на тот момент подозревала, что Узумаки на все сто процентов может контролировать силу Кьюби, оттого опаска к блондинистой персоне усиливалась с каждым днём. — Что же, раз мы тут закончили, я пойду. И тело Кушины я тоже забираю с собой. — Именно ради этого я и привёл тебя сюда. — Шимура щёлкнул пальцами, чтобы в комнату вошли ожидавшие за дверью АНБУ НЕ. Те приступили к процессу извлечения тела Кушины из сосуда, и это надо сделать максимально аккуратно, дабы не навредить женщине или не дай Ками разозлить Узумаки. — Как щедро с твоей стороны. — Наруто уже представил, как превращает то что осталось от Кушины в подчинённую ему Развитую. Ну или возвращает это тело законной хозяйке, ведь так и так он получит лояльную союзницу, на которую не надо будет тратить время на обучение с нуля. — Полагаю, у тебя на неё большие планы? — Вот за это ты мне нравишься и не нравишься одновременно. — Наруто с иронией отнёсся к Шимуре. — В отличие от большинства, ты очень понятливый. Иной раз через чур. — Таково уж моё призвание, понимать то, чего не могут понять другие. — искренне посмеялся Данзо. Всё же он человек, пускай и с сомнительной репутацией и довольно жестоким мировоззрением. Если собеседник окажется равным ему, то почему бы не дать эмоциям хоть немного воли? — Но всё же спрошу, ты точно уверен? — Без обид, но это уже не твоё дело. — Конечно-конечно, я всё прекрасно понимаю. — Шимура напялил улыбку доброго старика. — Хех, кто бы сомневался. — Кстати, у меня есть одна история про неё. Интересует? Её я рассказал Кушине, когда она сюда пришла. — пока они ждут, Шимура между делом решил рассказать блондину урезанную версию той самой истории. — Ну, валяй. Мне так и так надо знать, что тут у вас вообще происходило. — и Наруто узнал почти всё.       Узумаки вновь не испытал никаких потрясений по поводу шокирующего прошлого. А всё потому что параллельно с рассказом Данзо Наруто копался в своих ранних воспоминаниях, которые он никогда не рассматривал из-за кажущийся ненадобности. Оказывается, там было на что посмотреть.       Кушина действительно заботилась о нём в первый год жизни, и она даже улыбалась, через силу и боль, но улыбалась. Но с каждым днём ей становилось всё хуже, пока наконец она не совершила ужасное — попыталась убить Наруто. Но это не вызвало в юноше никаких негативных эмоций.       Напротив, уважение Узумаки стало лишь сильнее. Ведь несмотря на подорванное физическое и психическое здоровье, она держалась до последнего, пока не настал тот роковой день. Узумаки на полном серьёзе захотел поскорее вернутся домой и крепко обнять Кицуне, чтобы сказать ей насколько сильно он ей благодарен за возможность жить в этом мире. И плевать на то что она является клоном. Всё равно, Кицуне — часть Кушины. Женщины, которая пожертвовала всем ради него и оставалась с ним до конца, пока безумие не поглотило её душу. — Вытаскивайте уже её, а я подожду за дверью. Мне надо многое обдумать.       На этом разговор между двумя могущественным фигурами Конохи закончился. Когда всё было готово, а тело было упаковано в свиток, Узумаки наконец-то направился в сторону своего дома, при этом по пути пересматривая воспоминания. — Я дома! — переступив порог, Наруто направился на кухню, где… сидели две особы. Одну он отправил сюда самолично, а второй особой была «незнакомая» женщина с белыми хвостами и тёмно-синими волосами. — Это что такое?