И что же там

1286й год ссЖ, месяц первый, день 4тый       Итак, получается, прошло три года с тех пор, как я сделала последнюю запись здесь. Три года это с одной стороны довольно мало, а с другой — огромный срок. Если бы я не нашла эту тетрадку, я, наверное, и не вспомнила бы о тех событиях. Хотя бы взять ту поездку к побережью… как давно это было. Я не смогу сейчас вспомнить, что там происходило, но было очень здорово.       Не знаю, возможно, стоит, конечно, расписать здесь, что произошло и происходит сейчас на случай, если я опять забуду где-нибудь эту тетрадь, а потом найду и захочу вспомнить, что творилось вокруг меня и что я об этом думала несколько лет назад. Ну, вот как сейчас. Мало ли что будет.       В общем, я сейчас заканчиваю базовое учение. Отец говорит, что мне этого достаточно и что он не будет оплачивать мне обучение в Цитадели. Но вообще, я слышала, что господа учителя обсуждали, что я, Лютик и ещё пара человек из другой группы могут пройти в цитадель бесплатно. То есть просто потому что мы умные. Ну мне это Мишла рассказала, а сама она, кажется, от кого-то из мелких (как она их называет, крысят, хотя, как по мне, это ужасно — называть и уподоблять людей этим грязным животным), лично я сама никогда бы не опустилась до подслушивания чужих разговоров. Но, тем не менее, новость приятная.       А вообще, если задуматься, то эти три года назад я бы не поверила, что Лют и я можем своего рода… подружиться? Он мне объясняет, как решать сложные вычисления (скажу честно, у него это получается лучше, чем у господина Церика), да и в целом с ним интересно просто поговорить. И в принципе Лютик стал куда менее взбалмошным, успокоился. Раньше он напоминал своим поведением Дрю (который, к сожалению, не особо изменился, а если и изменился, то в более бешеную сторону), а теперь его вполне можно представить хорошим купцом. Хотя… если он пойдет в цитадель, то торговать вряд ли уже будет, а если не пойдет дальше учиться сейчас, то потом его вряд ли примут бесплатно. Грустно, конечно, будет при втором варианте развития событий.       На этом, наверное, на сегодня все, я не знаю, что еще сейчас записать. Дни у меня проходят рутинно, пересказывать содержания лекций не то чтобы у меня есть время, так что вот так вот. 1286 год ссЖ, месяц первый, день 6-й       Я сама не заметила, но начинается предпоследняя моя неделя учения. Даже не верится. Время пролетело так быстро. Кажется, что ещё совсем недавно я сидела в комнате с, кажется, тридцатью с чем-то таких же щебечущих детей, не знающих даже, как писать буквы, у меня были две тугие косички, какие носят все маленькие девчонки. Сейчас, получается, семь лет спустя нас в группе осталось всего четырнадцать. Меньше половины. Кто-то уже работает, пара мальчишек, насколько я знаю, ушли в низшие ряды стражи — там не нужно даже полностью оканчивать базовое учение. Моя, наверное, лучшая подруга раннего и среднего (интересно, говорят ли так?) детства, Кирса вот недавно родила. Мальчика, кстати. Я его не видела, но Мишла говорит, что малыш весьма миленький, с каштановыми такими волосами, кудрявыми, как у самой Кирсы. Я ещё даже подумать не могу о том, чтобы завести семью, а некоторые уже носят в своём чреве первое дитя, а то и второе. С другой стороны моя матушка меня родила в 14 или 15, но и где она сейчас — обсуждает вышивку, траву и заграничные десерты в кругу таких же «счастливых семейных» женщин. Я не хочу так. Даже от мыслей об этом дрожь берет.       Так. Ладно. Что-то я в своих рассуждениях куда-то не туда ушла.       Вот ещё две недели занятий, затем неделя экзаменов и я попрощаюсь уже со ставшими в каком-то роде родными стенами, г-жой Морн, г-ми Цериком и Воколем. Я, конечно, видела на перерывах приходящих выпускников и я, скорее всего, смогу так же приходить, но это уже будет не то, наверное. Грустно.       Мне ещё почему-то страшно, что меня не возьмут в цитадель. Хотя это глупый страх. Его не должно быть. Я ведь умная, я же смогу. Навер Не должно быть сомнений, никаких. Я смогу и точка.       Есть ещё один страх. Наверное, чуть более допустимый и обоснованный. Страх… Неизвестности? Наверное. Я пойду в новое место, где я по сути никого не знаю. Ну из моей группы в цитадель пойдёт Лютик и, может быть, Ганс, да и то, Лют будет по большей части в цифрах всяких, а Гансу, во первых, не факт что хватит денег и хороших оценок для обучения, а во вторых, ему интересны животные всякие, вещества и так далее. Гадость всякая, в общем. Так что ни с одним, ни с вторым я видеться не буду, скорее всего. А из наставников… Их же я тоже совсем не знаю. Ну может разве тот старый пожилой господин, о котором я писала ещё три года назад. Я его видела ещё с дюжину раз, теперь знаю, что он из цитадели, но имени его так и не запомнила. А жаль. Надеюсь мы ещё успеем познакомится хорошо. Но что если нет? Страшно, мурашки по коже бегают.       1286й год ссЖ, месяц 1й, день 10тый       Последние несколько дней особо не было сил и времени на записи здесь. Впрочем, когда я читала дневники великих людей из библиотеки на учении, там тоже бывало пропускали дни, а то и недели, так что, наверное, все нормально с этим. За эти, получается, шесть дней я практически все время учила к экзаменам. Информации за всё мое учение оказалось куда больше, чем я думала. Две полки тетрадей. С другой стороны, с годами не то что некоторую, довольно многую информацию (особенно про религию, историю и естествознание) повторяют, просто в более сложном варианте. Это несколько упростило задачу, но сложных моментов все равно было достаточно.       Позавчера отец водил нас посмотреть на отремонтированную Залу в здании Стражи. Раньше это был дворец какого-то очень богатого хрусталитского лорда, его, кажется, казнили во время Революции, вот и в Зале он проводил балы и приемы, транжиря очень много денег на пустые развлечения. Раньше там все было таким вычурным, очень ярким, крикливым, сейчас там переделали в более спокойные голубые и серебристые тона, как на гербе и на знамени Ресбуплики. Вообще по-моему довольно странно, что камень для, по сути, символа освобождения от гнета королевства, завозят как раз таки из этого самого королевства. Хотя, если задуматься, то особо больше и неоткуда. В Суазаране если его и добывают, то торговать с ними не особо удобно, далеко все-таки это очень, с Северянами мы вроде торгуем, но даже если камень у них есть, то они его не продают, а у нас гор нет, а до ближайших на севере дороги даже толком нет. Да и живут там разве что дикие звери какие-нибудь. Ни людей, ни богов, ни божков там нет и не было никогда. Хотя мне б, наверное, было бы интересно посмотреть что там. Не знаю. Может быть когда-нибудь из Лютьенны построят туда дорогу, будут дам деревеньки, аккуратные, красивенькие такие. А из них через какое-то время и город возникнет. Наверное, все же не такой большой как Парис или Анжелика, но, думаю, все равно милый.       А до экзамена тем временем осталась буквально одна ночь. Страшно, хотя вроде бы я выучила все, что могла. Вот уже даже проскакивали мысли, о том как хорошо сейчас какой-нибудь Мишле или Ваксу, которым все равно как они напишут. У них все равно уже все решено. Мишла, как и почти все девочки с учения, выйдет замуж, уже вроде как даже решено за кого (она мне точно об этом рассказывала, но я не особо слушала, честно признаться), Вакс и Дриск железно пойдут в стражу, у Шома будет лавка стеклодувная (перечислить можно было бы довольно долго). А я что. Куда я пойду? Конечно, было бы замечательно учиться и узнавать что-то новое до конца своих дней… но каковы шансы, что мне позволят это сделать? Я не знаю. И волнуюсь. Матушка сказала, перед важными днями необходимо хорошо выспаться, так что пусть еще не поздно, пойду-ка я лягу уже.       1286й год ссЖ, месяц 1й, день 11тый       Я написала экзамен??? Надеюсь, что не очень плохо. Вроде даже я почти все знала. Просидела правда дольше всех в кабинете, почти оба промежутка, которые нам дали. С историей, языком и культурой у меня проблем не было. Вычисления всегда были сложнее, но…вроде и сними я справилась??? Не решила только одну задачу из десяти, но я не уверена еще в двух.       Когда я только вышла с экзамена, у меня тряслись руки. Я просто шла домой, плакала (но, хочу отметить, не ревела), у меня дрожали пальцы, я не могла даже особо что-то держать в руках. А погода то хорошая — солнце светит, тепло, дети бегают, ну и я иду со слезами на глазах. Пришла домой, матушка заварила мне отвар, горький правда. Зато вроде успокоилась.       Самое обидное, что нам результаты не скажут до конца месяца. Проверить то они наверняка проверят быстро, не так уж и много писало у нас. Но ведь еще все работы и все личные дела будут рассматривать в Цитадели, что-то решать. Я очень надеюсь, да и г-жа Морн говорила, что меня возьмут, что я умная и все такое. Но все равно довольно-таки тревожно.       1286й год ссЖ, месяц первый, день 23й       Сегодня день освобождения, праздник революции, торжество Республики. Празднуем мы это каждый год, так что не вижу смысла переносить сюда половину моего курса по истории страны, да и все равно, думаю, я даже в старческом маразме смогу вспомнить в честь какого события мы тут водили хороводы, пели песни и ели вкусности. В общем. Сегодня праздник был куда более… Праздничным? Торжественным? Пафосным? Громким? Я не знаю как сказать, честно. Быть может, однажды придумаю и запишу. Посмотрим. В общем, сегодня была не просто годовщина, а юбилей, целых два века ровно мы свободны. Я не знаю, как было, когда вместо Сената правил вассал Хрустальногоитского короля, но нам говорят, что очень плохо. Сегодня ещё мы смотрели театралку на эту тему, но об этом все-таки позже. Начну рассказывать по порядку. О том, что было и что я думала вчера писать не буду — не вижу смысла — если что, перечитаю на предыдущих страницах. Проснулась я во столько же, во сколько обычно просыпаюсь на учение, с той лишь разницей, что сегодня мне не надо было быть предельно тихой — проснулась рано вся семья. Матушка выглядела поначалу невыспавшейся и поэтому добрую половину промежутка просидела с дольками камбера на глазах (я не знаю как это работает, но после того она кожа действительно чувствует себя лучше). Пока она так сидела, Гитта заплетала её волосы, а гиттина то ли дочка, то ли сестра — у их класса не разберешь — помогала моей матушке пить завар (причём, как я понимаю, довольно крепкий, мне такой не дают, хотя мне бы пригодился при подготовке к экзаменам). Я обычно одеваюсь сама, но сегодня платье нужно было праздничное, так что мне помогала та гиттина девчонка. Вообще я не совсем понимаю почему на праздничном платье обязательно нужно сделать столько застежек, завязок и прочих дополнительных элементов, что в итоге его нельзя было бы надеть без посторонней помощи, но, возможно, в этом есть какой-то смысл, надо бы почитать на досуге про это все. Так или иначе, мы с матушкой и Дрю вышли из дома. Было довольно рано, но, впрочем как и всегда на крупные праздники, народу на улицах хватало. Нашей семье, впрочем как и семьям других важных чинов, Сенат великодушно предоставил небольшой двухколесный экипажик. Сиденья были жестковаты, но это все-таки лучше чем идти пешком. Кучером был хмурый человек из бедных, в поношенном грязно-коричневом платье и сероватой шляпе с большими полями. Он глядел очень хмуро, а на матушкино приветсвие и улыбку лишь пробурчал что-то невнятное. А лицо, лицо у него было такое… крысиное — большой длинный нос, маленький подбородок с куцей бородкой и впалые маленькие и (как мне показалось) красные и злобные глаза. Пренеприятнейший человек, скажу я. Аж от его описания тошно стало. Зато лошадка у него была хорошенькая — светло-рыженькая, молоденькая и с такими большими глазами, красивыми. Лошадка была будто из нашей семьи — и папа, и матушка имеют светлые волосы, уходящие в медь. Дрю вообще практически как лис. Если верить портретам и рассказам родителей, то и другие мои предки были такими же. Одна я такая в роду, с соломенно-солнечной головой. Ну, так бывает. Наверное. Вернусь к повествованию, экипажик, каким неказистым он ни был, сильно помог — не думаю, что матушкино (а может и моё) платье пережило бы толпу на улицах и, в особенности, на площадях и проспектах, по которым шёл парад. Я, если честно, на военных смотрела без особого интереса, разве что в начале, когда шествовала папина часть с ним на сереньком коне и со знаменем в руках. Это было… Очень пафосно и, наверное, красиво. Я, как и матушка, сидела спокойно, а вот Дрю весь парад ужасно ерзал и вертелся на месте. Несностный мальчишка. Он меня так раздражает, я не могу. Парад продлился ровно один промежуток. Начался на Сенатской площади перед дворцом, где собственно заседает Сенат, там стража построилась, отсалютовала господам сенаторам и, выстроившись в каком-то другом, мне не понятном, порядке, промаршировала по улицам. Наш экипаж стоял вместе с другими такими же казенными на стыке площади и Каменного проспекта, место было хорошее, пусть и не как у сенаторов или очень богатых или видных граждан, вроде, наверное, главных банкиров, старейшин цитадели, купцов большой двадцатки и… ещё кого-нибудь, не знаю. Возможно, однажды я тоже буду смотреть на парад с самых лучших мест.       Вообще интересно, что парад Стражей, по идее отсылка к Гвардии, которой как таковой сейчас нет. Не то что бы я сильно сейчас в этом разбираюсь, но папа рассказывал, а я слушала. После парада кучер прокатил нас по паре улиц и высадил около главного здания стражи. Там матушку, Дрю и меня встретил отец и мы вместе пошли в Залу. По пути, да и в самой Зале Эндрю с папой болтали о лошадях, оружии и прочем подобном, матушка украдкой из-за своего весьма пышного веера поглядывала на молодых блондинистых офицеров (я не совсем разбираюсь в чинах у людей в форме, но вроде бы лучше всего всех так называть), у меня создалось ощущение, что она кого-то искала, но не могла делать это открыто. В Зале я уже бывала и вроде даже описывала её в прошлом месяце, если что перечитаю, но сегодня она в добавок к итак бывшему там великолепию, была украшена голубыми лентами и большими бумажными цветами. В одном конце стоял очень длинный стол с приборами и, видимо, едой. На небольшом балконе на втором этаже расположился оркестр, кажется, я даже узнала парочку музыкантов — они вроде как играют в храме Мрака по значимые дням. Зала была полна народу — такими же как и мы — стражами и их семьями. Насколько я знаю, у сенаторов в это время было примерно тоже самое, только более пафосное, наверное. У крупных гильдий и Цитадели вроде тоже, а остальные празднуют все дома или в трактирах (там наверное было так шумно, людно и душно ужас просто. хорошо все-таки я живу в интиллегетных кругах). В общем, вернусь к повествованию, я глянуть я не успела, как я осталась в одиночестве — матушка отошла к своим знакомым по женской Ложе, папа с Дрю тоже прижились к компании себеподобных. Я, если честно, немного перепугалась. Вокруг было как-то слишком много незнакомых мне людей. А даже те, кого я знала, кажется, отнюдь не горели желанием со мной поддержать хотя бы обычную советскую беседу о погоде и последних громчайших новостях. Ладно, что уж там немного, я действительно очень сильно испугалась. В животе похолодело, стало как-то трудно дышать, я почти не соображала и на немного шатающихся ногах (возможно, свою роль тут сыграло тесное и, если честно, далеко не самое удобное платье) отошла к колоннам, в тень и хотя б небольшую прохладу. Я не знаю сколько я там простояла прижавшись к холодном мрамору и тяжело дыша — паника притупила моё сознание. Помню, что зал в итоге чуть притих кто-то важный говорил что-то про величие сената и нашей страны в целом. Я очень жалею что толком не послушала его и не запомнила. Вероятно, я даже упала в обморок от духоты в зале и паники. Потом кто-то, вроде матушка, но это не точно, дал мне понюхать нашатыря или чего-то ещё такого редкого, мне стало легче.       Остаток приема в Зале ничего особо важного и интересного не происходило. Я немного поела пирожных, они были довольно вкусные, но я все еще себя плохо чувствовала и мы вскоре ушли, хотя торжество еще продолжался (какое некрасивое предложение получилось). Дрю был недоволен, но вроде бы ничего не сказал. Быть может родители его затнули, но хочется все-таки верить, что он сам додумался промолчать. Было бы куда приятнее думать, что мой брат куда умнее, чем кажется. Ладно, опять куда-то не туда ушла.       Из здания стражи мы поехали домой. Улицы были чуть менее забиты, чем утром, но народу все равно было много. Гитта и ее девчонка уже ушли к тому времени, но нас ждал, вероятно, ужин, пусть холодный, но съедобный и даже весьма сытный. Приятно, в общем.       После этого своеобразного обеда, наверное мы немного посидели дома, я вздремнула чутка. Платье помялось, матушка из-за этого была недовольна, но ничего собо не сказала. Ближе к вечеру буквально на пару вдохов зашел отец, снял парадную форму и пошел, кажется, в один из трактиров. Это матушке, кажется, тоже не сильно понравилось, но здесь реакции я тоже не заметила. А потом Дрю попросился на праздник на Храмовую площадь, куда естественно его без меня не отпустили, так как, цитирую, «ты еще недостаточно взрослый с пустой совершенно головой и вообще Лиз тоже хорошо бы развеяться и подышать свежим воздухом». В общем, мне пришлось переодеться в платье попроще (что бы, по словам матушки, красивое не испортить), точнее не то что бы в платье «попроще», но чуть более старое и с куда меньшим количеством декоративных добавок. Не суть. Сначала, если честно, я не очень хотела идти, но сейчас, по итогу, могу сказать, что очень хорошо провела время.       Вообще, вообще, такие праздничные… я даже не знаю как назвать… Ярмарки? Проводят на каждой из пяти площадей, да и мне с Дрю было бы быстрее и ближе дойти до Базаричной (что я, собственно, ему и предложила), но на Храмовой, как я поняла с его болтовни, будет что-то или кто-то по-интереснее обычных хороводов под веселую музыку и столов с ягодами и леденцами. Вообще, к слову, я зря к этому с сомнением отнеслась, Эндрю-то прав оказался. Я поначалу даже не узнала Храмовую площадь, столько на ней было всего. Все дома были в гирляндах и венках из голубых цветов, кажется, в основном, петунии, но я, если честно, не сильно разбираюсь. По центру установили длинный шест с кучей ленточек (в целом, раньше я такие видела только на Новой жизни пару-тройку раз, да и то они не были такими высокими), а около Храма, почти на входе, сложили небольшую горку дров для костра. От нее на некотором расстоянии, по бокам от храма по сути, поставили два стола с кучей еды… Причем вот сегодня в Зале было примерно столько же различных сладостей, деликатесов я б сказала, вроде по составу они и не особо-то и различались (разве что, наверное, по стоимости приготовления, не знаю), но здесь на улице все ощущалось будто вкуснее и аппетитнее. Одна из женщин, суетившаяся с едой сказала, что это от свежего воздуха и эмоций. Вообще довольно милая женщина с курчавыми волосами и ямочками на щеках, немного полненькая, ее кто-то вроде даже Булочкой называл, но на счет этого я не уверена. Я понимаю, наверное это ласково, но мне б, да и почти всем моим знакомым было бы неприятно, ч б их так называли. С другой стороны, это ее дело, не мое. Возможно это вообще было как раз про булочки, которые на столе лежали (кстати вкусные, я съела парочку). Надумаю себе всякое…       Когда мы с Дрю только туда пришли, он сразу убежал к каким-то своим знакомым (и где он толкьо их заводит? я и с теми, кто со мной вместе на учение ходит и в одном доме живет не особо общаюсь, а он в другом квартале себе друзей заводит… и откуда у него столько времени), а я тихонько у столов с едой стояла и пробовала всего понемножку. Брат носился с другими мальчишками мимо каких-то небольших вроде лавочек (я, честно, не подходила и не разглядывала, а потом их уже убрали). Со мной особо не разговаривали, да и я, к слову, не то что бы прявляла желание с кем-либо знакомиться, это длилось в районе четверти или даже половины промежутка. А затем начало темнеть, я хотела уже уйти, но Дрю куда-то делся (возможно специально, зная его, и такое может быть), так что пришлось задержаться… И началась наверное самая интересная и… я даже скажу лучшая часть дня.       С наступлением прям темных сумерек по всей площади начиная от Храма зажглись разноцветные фонарики, один за другим. Я не знаю, кто и как это устроил, но это было… волшебно. Храмовая площадь довольно большая, но она вся залилась чудесным, будто сказочным светом. Я, често, не ожидала этого и просто стояла с огромными глазами. У меня от удивления даже горло пересохло, ну и я попросила попить, получила простую глиняную кружку с, кажется, соком. Точно не могу сказать, вкус был какой-то новый и непонятный. Но меня взбодрило. И даже несколько развеселило. Будто бы общаться легче стало. Дрю с приятелями тоже, как я успела заметить, тоже выпили этого… сока. Хотя может это был и не сок, сейчас уже трудно казать. Я тогда вообще не то что бы успевала даже о чем-то подумать; заиграла музыка, меня подтолкнули к центру, в одну руку сунули летночку, в другую фонарик и я понеслась вместе с празднующей толпой вокруг площади. Я не знаю сколько мы так прокружились, но… это было так захватывающе… Затем меня вырубило (видно кровь в голову прилила), не знаю на сколько, но когда меня разбудили оказалось, что мой фонарик разбился, а этот прекрасный сияющий хоровод прекратился. Зато сознание прояснилось.       Было уже темно, думаю, около полуночи, может на полпромежутка-промежуток меньше. Еда к тому времени уже почти вся закончилась, некоторым желающим лишь разливали, как я понимаю, что-то спиртное, а почти на ступенях храма развели большой костер. Все притихли, начал играть появившийся будто из неоткуда бард и, боже первейший, как это было… прекрасно… Время будто замерло. Конечно, казалось бы вроде и лютня (вроде это была она) не была какой-то особенной, и голос принадлежал обычному человеку, но это так всех… зачаровывало. Вообще сейчас даже очень хочется думать, что это был один из божков-Менестрелей, но, насколько я над этим всем размышляла, у меня все же. вголове не укладывается как обычный человек, пусть и большим талантом к музыке (да и вообще к чему-либо) мог обмануть Смерть и остаться броить по миру, если даже у изначального этого не вышло. В общем этот бард так пел, вроде просто, но завораживающе, до мурашек по коже прям. Я, конечно, тогда уже была уставшая, но несколько отрывков все же запомнила.

Плач так легко сменяет смех, наш город спит

А по реке (на счет реки я не уверена, возможно там по другому было) который день плывет ладья.

Когда восход купается в речной воде,

Приходит час менять названья площадей, бить старый лед

И разбирать обломки стен

Ведь в парусах гуляет ветер перемен

      И

Солдаты революций и империй,

Чьи дни, как капли в море, сочтены.

Как вы могли, безумцы, слепо верить

В величие предавшей вас страны?

      Тут, понятное дело, про революцию (ну а про что еще может быть в этот день песня), но я чуть ли не впервые слышу про нее с какой-то грустной что ли столоны. Обычно это что-то мажорное и торжественное, что вот, мы победили, изгнали тиранию хрусталитов и все такое, и тут вроде тоже есть об этом, но еще с каким-то печальным подтекстом, я сама не до конца, если често, понимаю. Вот вроде и победили, в парусах ветер перемен, но все еще кто-то где-то плачеь, да и полное уничтожение старого и создание нового не всегда приводит к хорошему финалу.       И вот еще одна, наверное, последняя:

Дверь распахнута настежь, но выйти нельзя,

Ключевая вода разлилась по камням.

Слышу в шуме реки то ли плач, то ли вой,

Жажды не утолить ключевою водой

      Тут уже вряд ли что-то историческое, но и я никогда не слышала и не читала про каких-то мистиеских узников, заточенных в сказочном дворце, где единственная их преграда — вода. Может, в библиотеке Цитадели что-то такое будет. Посмотрим.       Вернулись мы домой очень и очень поздно. Уже идет последний промежуток, а пишу я не то что бы медленно. Матушка, кажется, уже спала. В любом случае, мы с Дрю старались и стараемся сейчас не шуметь, а то мало ли. Не хочется, что бы такой прекрасный день закончился недовольством матушки. Папа вернулся буквально пару сотен вдохов назад, немного пьяный, как я поняла, но сегодня уж, думаю, можно.       Вообще я сейчас даже не особо чувствую усталость в теле. Скорее так: я донельзя сейчас счастлива, но это счастье будто толстое пуховое одеяло обволакивает и клонит в сон. Да и вроде как я все, что могла записала, так что можно идти спать.