Веер Молнии

      Как только я пересек проход платформы девять и три четверти, на меня накатило приятное чувство облегчения — магглам совершенно не было дела до какого-то мелкого мальчишки в очках. Конечно, не обошлось и без скупого количества волшебников, что встречали своих детей уже на этой части Лондона. Только я не имею понятия, почему.       Но тут я заметил, что не только рыжеволосая пара в годах с маленькой девочкой пристально смотрят на меня. Это, предположительно, родители четырёх братьев и сестры, которые упорно прокладывали путь через толпу магглов, чтобы добраться до нас. Я также почувствовал на себе чей-то недовольный взгляд.       Спустя пару мгновений пришло осознание, что этот взгляд мне вполне знаком. Как это ни было бы невероятно, меня пришел встречать дядя Вернон, что явно чувствовал себя некомфортно в этот момент.       Для меня стало это полнейшей неожиданностью, ведь я сам не писал Дурслям на протяжении года и точно не предупреждал о своем возвращении. Но затем я подумал, что, скорее всего, все родители или опекуны получают уведомления автоматически. Как бы то ни было, это меня приятно удивило.       Чтоб лишний раз не нервировать дядю, я быстро попрощался с ребятами и поспешил к нему.       — Добрый день, дядя Вернон. Благодарю за то, что встретили меня, — вежливость в данном менталитете превыше всего.       — Пошли уже, — подхватив мой чемодан, он поспешил убраться отсюда подальше.       По его дергающемуся глазу и постоянных поглядываний по сторонам сразу было видно, что ему очень неприятно общество магов. Ну еще бы: нужно постараться еще найти такое место, где сконцентрировано столько неуравновешенных людей, да еще и несуразно одетых.       Меня они тоже очень напрягают. В особенности некая дама с гигантской «живой» цаплей на шляпе, которая что-то громогласно затирает своему собеседнику-полугоблину в «модном» пестром плаще. Кажется, они спорят о стоимости гравировки панциря зубоскала или что-то в этом роде. Не хочу даже ничего об этом знать, так что поспешу за дядей, чтоб не вникать в этот бред.

***

      Дома не сказать, что мне были особо рады, в особенности, если учесть произошедшее в прошлом году. Надеюсь, в этом году обойдемся без ломящегося полувеликана или кого-то подобного.       С первых дней с моего возвращения меня посещала мысль, что меня в этом доме боятся и даже не рискуют со мной заговорить. Хотя я не помню, чтоб я давал повод так считать. Возможно, они боятся самой магии как таковой.       Пфф. Как будто бы мне делать нечего, кроме как на них отрабатывать полученные заклинания? Впрочем, я их не виню за это. Люди всегда боятся неизведанного — это их суть, и ничего с этим не поделаешь.       Однако, мне необходимо сейчас с ними кое-что обсудить.       — Могу я вас отвлечь? — подошел я к Вернону и Петунье одним вечером — где-то неделю спустя с моего возвращения в этот дом. Они в данный момент смотрели какую-то увеселительную передачу по телевизору, и я обратился к ним во время рекламной паузы.       — Чего хотел? — хмуро отозвался дядя, не отводя взгляда от предлагаемой продукции, в виде пылесоса нового поколения.       — Дело в том, что я хочу поступить в обычную среднюю школу.       На этом моменте они медленно повернули свои головы, и наконец-то посмотрели на меня недоверчивыми глазами.       — Тебя что, выгнали из вашей школы для чокнутых? — мерзко хихикнул собственной шутке Вернон.       — Нет, — я предпочел не заметить, что меня только что назвали чокнутым, и просто донести до них свою идею. — Дело в том, что я не хочу разрывать контакты с обычным миром. В той школе не преподают традиционных предметов, и я считаю это большим упущением.       — Так ты сам решил бросить всю эту чушь? — приободрился он. — Рад, что ты наконец решил взяться за ум! Не зря мы тебя столько времени держали подальше от этой дряни!       — Эм, нет, — решил я прервать его ликование. — Я не планирую бросать Хогвартс.       Улыбка моментом сползла с его лица, и оно начало наливаться кровью от злости.       — Тогда что ты хочешь?       — Я хочу сдавать предметы экстерном, чтоб я в последствии мог получить диплом об образовании. Для этого мне необходимо восстановиться в школе «Хай Камеронс» или какой-то иной.       — И как ты представляешь это? Как ты объяснишь то, что ты можешь посещать школу только летом, да и-то только два месяца?       — Я предлагаю выдать им справку, что я чем-то болен и поэтому могу обучаться только на дому. В принципе, это несложно сделать: всего-то лишь сходить пару раз в больницу и получить необходимые бумаги. Так как тетя Петунья является домохозяйкой, то можно сказать, что она заботится о моем здоровье. Если кто-то придет с проверкой, всегда можно будет сказать, что меня отправили на стационар.       — Допустим. А нам с этого какой толк?       — Хорошее объяснение для общественности того, куда я вообще подевался и почему не хожу в школу. Если дело в деньгах, то обещаю вам все возместить, когда я начну работать.       — Ну не знаю, — отвернулся он вновь к телику.       — Вернон, — обратилась к нему тетя. — Мне кажется, это действительно хорошая идея. Так он не отобьется от общества, подобно моей сестре. Я могу сама всем этим заняться.       Дядя тяжело вздохнул и напряг свои кустистые брови, обдумывая мое предложение. Затем смерил меня еще один раз хмурым взглядом и ответил:       — Ладно! Так уж и быть, разрешаю. Действительно, иначе ты совсем из рук отобьешься, если только своими чудачествами будешь заниматься!       — Большое спасибо, постараюсь всё сделать в лучшем виде, — улыбнулся ему я.       — И с какой болезнью ты «заляжешь»?       — Мигрень на почве перестройки гормонального фона. Вроде бы и звучит достаточно просто, но в то же время это может приводить к потере сознания и носить форму приступов. — К тому же, у меня действительно зачастили головные боли, и обследование может выйти не совсем лишним. — Плюсом является и то, что эта болезнь может пройти по достижению зрелости и не будет являться особой проблемой при трудоустройстве.       — Всё-то ты продумал, — покачал он головой. — Ладно, иди ты уже — из-за тебя мы тут самое интересное пропустили!       Хорошо, что всё так удачно прошло. Осталось только подготовиться к походу в больницу. Надеюсь, что ничего с оборудованием не случится из-за каких-нибудь магических волн.

***

      Что же, начиная с понедельника, мы начали вместе с тетей разъезжать по больницам. Сперва поход к терапевту. Запись была на десять утра в местной поликлинике.       Там я описал свою проблему, немного приукрасив факты, но жаловался на конкретные симптомы. А именно на то, что у меня болит область шрама, и от него боль распространяется на всю остальную часть головы.       Все мои жалобы тщательно законспектировали. Сам шрам внимательно рассмотрели и прощупали. Затем мой лечащий врач, Майкл Эддисон, поинтересовался, каким образом я его получил. Ему же скормили байку об автокатастрофе, в которой погибли мои родители. В ответ на тот рассказ, что ничуть его не смутил, он спросил, была ли черепно-мозговая травма и трещины лобной области.       — Нет, только эта царапина, — ответила растерявшаяся Петунья. — Точнее, это больше походило на ожог.       — Не знаете ли вы, были в вашей семье случаи подобных мигреней? — спросил ее Майкл.       — Не знаю, что было в семье со стороны его отца, но в нашей, насколько мне известно, никто не страдал подобной болезнью.       Я, на всякий случай, заранее сообщил своей тете о своих болях. На это она лишь с раздражением поинтересовалась, почему я раньше об этом молчал. Но раньше-то и не было ничего! По крайней мере, до Хогвартса. Да и жаловаться на свое здоровье без веских на то причин я бы не стал.       Впервые боль пришла еще на церемонии поступления, но тогда она была незначительной, и я не обратил на это особого внимания. Серьезно беспокоить мигрень меня начала только этой весной. А самый пик — встреча с Волдемортом. Тогда казалось, что мне кто-то приставил ко лбу раскаленную проволоку. Так что я связал эту боль именно с этим. Но проблема-то в том, что и сейчас иногда меня сопровождают колющие ощущения в голове, даже вдали от всего магического. И тем более, я не думаю, что в данный момент Темный Лорд что-то забыл в Литтл Уингинге.       — Какие-нибудь лекарства принимали? — спросил доктор уже меня.       — Только аспирин, но во время пиков боли он не особо помогал.       — Хорошо, тогда я выпишу вам рецепт другого лекарства на первое время. А также дам направления на необходимые обследования. Затем, вместе с ними, снова подойдете ко мне, и я поставлю диагноз, — подвел он итог.       — А случаем, когда ты будешь проходить томографию, не сломается медицинское оборудование от твоих причудностей? — хмуро спросила тетя.       — Не знаю, — честно ответил я. — Думаю, если я буду расслаблен, то ничего не должно случится. Но в любом случае, за это с вас денег не должны взять.       — Знаешь ли, это другим людям может принести беспокойства, а ты так спокойно об этом говоришь! Нужно же иметь совесть! — недовольно высказалась она.       — Не беспокойтесь, я постараюсь этого не допустить.       На это она лишь недовольно покачала головой, решив, что спорить со мной бесполезно.       На самом деле, я и не думал, что медицина настолько дорогая. За восемь полноценных обследований пришлось выложить немалую сумму денег, и далеко не все покрывала страховка. Я клятвенно обещал все возместить, даже расписку сделал, чтоб у Дурслей не было ко мне претензий.       Сперва пришлось по-новой проходить окулиста. Благо показатели не изменились в худшую сторону, впрочем, в лучшую они тоже не изменились.       Потом была томография с целью определить, есть ли у меня какая-либо опухоль. Для лучшего эффекта мне ввели контрастное вещество, чтоб лучше рассмотреть сосуды головного мозга. Они же были слегка расширены по сравнению с нормой.       В целом, мозг с виду ничем особым не отличается от обычного. Только вот врачи сообщили, что есть некая область в районе среднего мозга. Что-то вроде некого дополнительного отростка, соединяющего каналом красное ядро в левом полушарии мозга с ретикулярной формацией. — Знать бы еще, что это такое.       Успокоили нас тем, что, хотя ученые еще не знают, за что этот отросток отвечает, иногда он встречается у людей (по статистике, менее чем у двадцатой части процента населения Земли) и не является какой-либо патологией.       Интересно, не эта ли часть мозга отвечает за магические способности? Если это так, то учитывая, что в мире сейчас чуть более пяти миллиардов людей, то их статистика выявила всего десять миллионов потенциальных волшебников.       Но вроде бы в самой Великобритании только порядка пятидесяти тысяч магов, насколько я прикинул из своих знаний о волшебном мире.       Не сходиться это как-то.       Может, это вообще все, кто несет в себе ген, отвечающий за магические способности, к примеру, сквибы и их потомки? Да, это звучит уже более вероятным.       Так, если подумать, рождение волшебников в семье магглов выглядит вообще маловероятным событием, учитывая, что магические способности передаются по наследству. Тогда, возможно, потомки Дадли вполне могут обнаружить в себе склонность к волшебству, раз уже его тетка внезапно оказалась ведьмой.       В любом случае, остальные анализы тоже были забавными. Анализ крови отличился неизвестным им соединением металла в связке с гемоглобином, да и уровень сахара заметно понижен.       Про прохождение психотерапевта с его многочисленными тестами я вообще промолчу. Главное, он подтвердил, что я не опасен для общества, но подвержен депрессивным состояниям, а также выявил склонность к суициду. В итоге, он настоятельно рекомендовал моей тете лучше приглядывать за мной, а также посоветовал для профилактики записаться к психологу.       В общем, «прекрасно» сходил…       Электроэнцефалограмма показала, что нервная система тоже была перенапряжена и отличалась повышенной возбудимостью некоторых областей мозга.       С остальными специалистами проблем не возникло: невролог рекомендовал больше времени посвятить сну, а хирург отметил хорошее состояние моего тела.       С такими результатами мы вернулись к Майклу Эдисону. Ознакомившись с ними, он выписал еще несколько рецептов и, наконец, выдал необходимую справку, учитывая, что на момент прохождения обследований я чувствовал себя неплохо.       Параллельно с медицинскими обследованиями меня зачислили в обычную частную общеобразовательную школу в нашем городке. При этом я сам выбрал ее, настояв на том, что она включает в себя двухгодичную подготовку к университету — то есть в ней есть профильные предметы. Как если бы в другой школе нужно было бы сперва окончить вторую ступень образования, и только потом поступать в другую школу с соответствующей подготовкой.       Конечно, опекуны поворчали по этому поводу, но все же согласились. В любом случае, это простая школа, и оплата за ее обучение даже меньше, чем у Дадли — почти в два раза. А учитывая, что мне не нужно платить за проживание при школе или же за простое питание на протяжении всего года, то еще меньше.       В любом случае, я уже пообщался с некоторыми преподавателями и узнал, что буду сдавать учебный материал в виде тестов и некоторых бесед. А также там мне показали, что именно они будут спрашивать с меня.       Историю и математику я сразу же сдал, как только меня туда зачислили, точнее, на следующий день, после той беседы с примерами экзаменационных билетов. К остальным предметам я решил все же подготовиться. И для этого я взял учебники за прошедший год у своего кузена.       Вообще оказалось, что подобная практика, в виде домашнего обучения, довольно распространена в Англии и графстве, в котором мы живем. Так что с этим вообще никаких проблем не возникло. Даже проверок с внезапным визитом на дом быть не должно.       Решающим фактором стало и то, что до этого я сдавал все экзамены на высший балл и по окончанию первой ступени получил хорошую рекомендацию от учителей, даже если не был особо социализирован.       На самом деле больше заморочек было именно с собиранием справок. Кстати, диагноз мне поставили довольно неприятный: «Мигрень, спровоцированная детской травмой лобной доли головного мозга, сопровождаемой расстройством нервной системы. Наблюдается небольшая дисфункция психологических структур, которые ответственны за нравственное поведение». Прибавляя то, что написал мне психотерапевт — я психопат.       Вот и сходил, пожаловался на головную боль. Н-да…       Правда, я не заметил у себя того, что я совсем уж моральный урод. Может быть, я и не сильно эмпатирую другим людям, но сопереживать я все же умею. Ну да, возможно, она у меня немного атрофировалась в последствии пережитого мной. Но если судить таким образом, то я очень даже адекватный человек для всего этого. Суицидальные наклонности не в счет.