Здесь обитают драконы

             Яна, приставив руку ко лбу, с тоской посмотрела на солнце, уже начавшее клониться к закату. Чтобы дойти до этого луга, они с Меллом встали до зари, а сам путь отнял не менее двух часов. Сейчас, наверное, где-то около трех пополудни, а по техническим причинам обратная дорога займет гораздо дольше времени, даже если стиснуть зубы и выйти через пятнадцать минут (что вряд ли). Короче, вероятность вернуться в Дейл до темноты отчаянно стремилась к нулю.       Замечательно. Великолепно. Угробиться к чертям посередине восхитительного «ничего» — отличный способ провести единственный оставшийся выходной.       Вообще, изначально идея отправиться вместе с эльфом за травами показалась Яне искренне понравилась. Жаль, она не учла того, что, по мнению привыкшего к неудобьям эльфа, «легкая прогулка» для городской жительницы вроде нее, окажется сущим кошмаром.       О, нет, горы были прекрасны. Альпийские луга — восхитительны. Погода — лучше не придумаешь. Только вот привыкшие к ровному асфальту ноги ходить по этой красоте не умели.       Собравшись с духом, Яна опустила голову, решительно кивнув.       — Давай, — велела она, выдавив это слово через стиснутые зубы.       Мелл, сосредоточенно нахмурившись, обхватил ее щиколотку и стопу — как по учебнику — и резким движением вправил кость в сустав. В ноге звонко хрустнуло, и Яна, зажмурившись, вскрикнула от боли, выбившей слезы из глаз.       Твою ж мать!..       — Все в порядке? — поинтересовался эльф.       Яна, раздраженно вытерев щеку, попыталась пошевелить стопой. Вывих Мелл, конечно, вправил, но нога болела все равно, и от одной мысли о том, что придется на нее опереться, медику стало очень грустно. А ведь предстояло еще как-то доковылять целых две мили до города по тем же неровным горным тропкам… бррр…       — Зря ты отказалась взять лошадей, — проговорил Мелл, заметив, как изменилось ее лицо.       — Тогда бы я свернула шею, а не лодыжку, — проворчала Яна, снова шевеля ногой и морщась от боли. Несмотря за то, что Бард по старой дружбе предлагал воспользоваться услугами городской конюшни бесплатно, эта идея как-то не вдохновляла. Даже теперь. — Ерунда, я выдержу. Надо только чем-то зафиксировать сустав.       Мелл в сомнении покачал головой.       — Лучше я схожу в город за помощью, — предложил он. — А ты, госпожа, подождешь меня в перелеске. Я обернусь за пару часов.       Яна страдальчески скривилась, покосившись на упомянутый «перелесок» ниже по склону — широкий зеленый остров, словно стекающий к долине. Может, выросший в Лихолесье эльф и не воспринимал его всерьез, но Яне он казался полноценным лесом, огромным и наверняка дремучим, кишащим опасными тварями. Пусть пауков, о которых рассказывал Мелл, в этих краях не водилось, а уцелевшие орки после памятной битвы отступили далеко на север, там и без них наверняка хватало опасностей. Волки, змеи, кабаны, медведи… люди, опять же. Правда, в окрестностях Дейла «ведьму» хорошо знали, но мало ли, кого сюда может занести. В общем, что бы там Мелл ни говорил, Яне это место не казалось безопасным.       — Нет уж, — решительно сказала она. — Давай хоть до развилки дойдем?.. Может, там кого-нибудь встретим, тогда и…       — Поздно, — сказал вдруг Мелл, на миг прислушавшись. — «Кто-то» уже едет сюда.       Он указал на дорогу, извилистой лентой струящейся по широкому пологому склону. Вроде бы там действительно что-то двигалось, но, как Яна ни щурилась, не смогла разглядеть ничего, кроме двух крошечных точек, ползущих вниз. Да и то не была уверена, что это не привиделось ей от усердия…       — И кто?.. — спросила она, с досадой мотнув головой: опять забыла, что Мелл и видит и слышит гораздо лучше, да настолько, что бессмысленно даже пытаться углядеть то, что видят его эльфийские глаза.       — Два гнома на пони, — ответил он, хмуро сдвинув брови.       Яна удивленно цокнула языком.       — Чего это их сюда занесло? — спросила она, хотя, пожалуй, вопрос был риторическим, и в той же степени был применим и к ним с Меллом. Дорога эта прежде соединяла Эребор и Серые Горы, но так как те колонии давно сгинули, теперь вела буквально вникуда. Еще до дракона ей пользовались лишь пастухи да охотники, а сейчас она и вовсе почти заросла. Так что в принципе шанс встретить кого-то здесь был невелик, а особенно — самих обитателей Горы, мягко говоря, не склонных праздно шататься по окрестностям.       Мелл пожал плечами, снова вглядевшись в неразличимых путников.       — Не знаю, — честно ответил он. — Но один из них — Торин.       Яна вздрогнула, от неожиданности и испуга на миг забыв, как дышать.       Торин?..       Похоже, у Мироздания все-таки имеется чувство юмора. Ибо из всех, кого можно было встретить на этой чертовой дороге, включая стаю волков или невесть как забредшего так далеко к югу горного тролля, оно подсунуло именно его! Тролль, честно говоря, был бы предпочтительнее.       — Черт, — только и смогла выдавить она, с нелепой надеждой посмотрев на Мелла. Вдруг эльф все-таки обознался? Весьма вероятно, кстати. Гораздо вероятнее, чем подгорный король, за каким-то чертом потащившийся в эту глушь, да еще и без охраны и свиты! Торин, впрочем, и раньше пренебрегал подобной компанией, но со стороны его подданных было бы крайне глупо отпускать его одного непонятно куда. — Ты уверен?       — Абсолютно, — вздохнул Мелл, и в задумчивости пожал плечами. — Мы могли бы попросить их помочь…       Яна предпочла не отвечать. Все ее прежние сомнения испарились: сейчас пересекаться с гномьим королем, и, тем более, просить у него помощи, ей категорически не хотелось. Зато Торин начерняка «обрадуется» этой встрече. Еще бы! Такой повод отвести оскорбленную в лучших чувствах душу! На этом фоне предложение Мелла пару часов проторчать в лесу уже не казалось таким пугающим. Жаль, но дойти до опушки, с учетом саднящей Яниной лодыжки, они уже не успевали: всадники приближались, притом теперь уже довольно быстро. Наверное, пришпорили коней, решив с ветерком прокатиться с горки.       Яна гадала, заметили ли их с Меллом — зрение у гномов острое, хотя и не как у эльфов, а луг с холма просматривался, как на ладони. С другой стороны, и эльфийская куртка Мелла, и Янино серо-зеленое платье терялись на фоне пестрого луга — издалека и не разглядишь, человек там, замшелый камень или особо развесистый лопух. Хорошо, что трава у обочины высокая — так хоть вблизи не видно.       Но, тем не менее…       Яна вцепилась взглядом в извилистый пунктир старой дороги. Теперь уже и она могла разглядеть фигуру Торина — он был облачен в отороченный мехом синий плащ, а за спиной его сверкала серебряная искорка — рукоять Оркриста, с которым гном не расставался, похоже, никогда. Как будто на него действительно кто-то мог напасть, ха!       — Если они нас заметят и сами подъедут — попросим, — заключила она, ссутулив плечи, чтобы не слишком торчать из травы. — Если нет — то и нет. Уж больно быстро они несутся, как бы с ног не сбили.       Мелл с укором качнул головой, но промолчал.       Увы, Янины надежды не оправдались — гномы свернули с дороги на повороте, направившись через луг к камням, где они с эльфом сидели. Значит, тоже заметили их, и уже давно. Нырнув в траву, их пони вынуждено перешли на шаг, путаясь ногами в высоких стеблях, но Торин все продолжал подстегивать своего гнедого, вырвавшись вперед и добравшись до медиков первым. Его спутник — крепкий светловолосый гном с короткой золотистой бородкой — нагнал его через пару секунд и остановился рядом, любопытно разглядывая Мелла и Яну ярко-голубыми глазами.       — Леди Йанна, надо же, — приветственно оскалившись, протянул Торин. Пони, разгоряченный недавней скачкой, так плясал под ним, что Меллу невольно пришлось отодвинуться и заодно прихватить небрежно брошенную второпях. — Выбрались на романтическую прогулку?       Судя по его едкому тону, гном пребывал не в лучшем настроении. Ну, или наоборот — был крайне рад случайной возможности почесать свое эго. Довольно мерзко с его стороны, надо сказать. Мог бы и мимо проехать, сделав вид, что никого на лугу не разглядел — Яне все равно было бы обидно.       — Собирали травы, — мрачно поправила она, глядя на него из-под нахмуренных бровей.       Гном, ухмыльнувшись, хотел было сказать что-то еще, но его самым беспардонным образом перебили.       — Так это она — та самая Йанна?.. — воскликнул спутник Торина, подавшись вперед и почти рискованно перевесившись через шею своей рыжей кобылки.       Медик удивленно перевела взгляд на него… то есть, на нее. Да, точно — это была женщина, светловолосая и довольно симпатичная, даже странно, что Яна сразу не обратила внимания. Просто из-за бороды (ничуть не портившей милое круглое личико) и свободного мужского костюма это не так бросалось в глаза, как, скажем, подчеркнутая феминность Дис…       Это открытие вызвало в Яне довольно странные чувства, но она торопливо приструнила их. Не хватало еще его ревновать!       Торин же как-то резко помрачнел. Щека его нервно дернулась, но его величество почти тут же овладел собой и снова холодно улыбнулся.       — Да, моя госпожа, — кивнул он. — Позвольте представить вам — леди Йанна Дейлская, лучшая лекарка по эту сторону Туманных Гор. И ее коллега, лесной эльф Мелледан.       Эльф чопорно поклонился, Яна вежливо качнула головой, одновременно как бы невзначай одернув юбку, чтобы прикрыть наспех перемотанную ногу.       — Леди Френна, дочь Бальдра Медноголового из рода Железноруков, наших братьев из чертогов Красных Гор, — лаконично представил Торин и свою спутницу. Леди ограничилась весьма сдержанным кивком, глядя на медиков сверху вниз, но, впрочем, скорее с жадным любопытством, чем с холодной надменностью.       — Кажется, я поняла, почему вы заговорили о романтических прогулках, — подражая светскому тону Торина, проговорила Яна, чувствуя одновременно и раздражение (ну почему они не проехали мимо?!) и облегчение. Раз проводит время в компании очаровательный гномки, можно надеяться, что он все-таки одумался и забыл свою безумную идею.       Леди Френна застенчиво улыбнулась, бросив кокетливый взгляд на Торина. Он лишь раздраженно поморщился, старательно проигнорировав даму.       Да уж. Галантно, ничего не скажешь…       — Просто показываю моей гостье окрестности, — самым наилюбезным тоном отозвался гномий король.       — Здесь очень красиво, — вставила Френна.       — Несомненно, — хмуро подтвердил Торин.       — Не хотели вас отвлекать, — с нажимом проговорил Мелл, которому этот спектакль, кажется, уже надоел. — Но нам не помешала бы помощь.       — Мелл! — возмущенно шепнула Яна, дернув его за полу куртки, но он не обратил на это внимания.       Торин поднял брови в наигранном удивлении.       — Эльф просит о помощи?.. Гнома?       — Леди Йанна оступилась и подвернула ногу, ей не осилить обратный путь, — пояснил Мелледан. — Поэтому я прошу вас одолжить на время одного из ваших пони.       Гном заинтересованно посмотрел на Яну. На доли секунды их взгляды пересеклись, но она почти тут же отвернулась, всем своим видом показывая, что чувствует себя прекрасно и в помощи не нуждается. Естественно, это было глупо и противоречило здравому смыслу и клиническому опыту, но доставлять Торину удовольствие, упрашивая его, медик точно не собиралась.       — Вот как? — задумчиво произнес гном. — Что ж, я думаю, было бы весьма неблагородно с моей стороны бросить леди в беде. Ты ведь не возражаешь, Френна?       Девушка одарила его полным обожания взглядом.       — Конечно нет! — проворковала она, протягивая ему руку, которую Торин поймал на вытянутой ладони. — Ведь это та самая лекарка, что спасла твою жизнь? Было бы верхом неблагодарности остаться безучастным сейчас…       — Верно, — Торин сжал ее пальцы и отпустил, снова повернувшись к Яне. — Более того, я лично удостоверюсь, что она добралась благополучно. Я сам отвезу ее в Дейл.       Эти слова, сказанные самым учтивым тоном, на какой только Торин был способен, прогремели над лугом подобно раскату грома. Яна вздрогнула, поперхнувшись вдохом. Леди Френна разинула рот, едва ли не в ужасе уставившись на короля, щеки ее вспыхнули. Мелл слегка приподнял бровь, то есть так же выразил глубочайшее изумление.       — Мелледан, не будете ли вы добры проводить мою спутницу к воротам Эребора? — как ни в чем ни бывало, обратился Торин к эльфу. — Недопустимо оставлять ее одну.       — Он же эльф? — недоуменно воскликнула Френна, отчаянно вертя головой и переводя взгляд с Торина на Мелла.       — Да, вот именно. Благороднейший и честнейший из всех нас. К тому же, он отлично знает местность и сможет защитить вас, если потребуется.       Мелл поднял и вторую бровь, видимо, пытаясь припомнить, когда это он успел стать благороднейшим и честнейшим. Торин никогда не звал его иначе как «остроухой сволочью», а то и как похуже.       — Право, не стоит, — торопливо пробормотала Яна, натянуто улыбаясь и опасливо глядя на гномку. Судя по ее помрачневшумв лицу, вот-вот должна была разразиться катастрофа еще похлеще той, что уже случилась. — Вашей даме наверняка не захочется идти пешком.       — Конечно, нет, — подтвердил Торин. — Пони выносливы, и мой легко выдержит двоих. А Мелледан поведет кобылу Френны под уздцы. Думаю, это устроит нас всех. Моя гостья ведь уже сказала, что не возражает, чтобы я помог вам.       Френна возражала, и еще как. На нее было жалко смотреть — покраснев и возмущенно насупившись, она стала похожа на маленький закипающий чайничек, и казалось, будто пар вот-вот пойдет у нее из ушей. Но она молчала — ведь всего минутой ранее она действительно признала, что согласна.       Яна, впрочем, тоже не поддерживала эту идею, но все ее протесты выходили какими-то неубедительными. Эльф и гном достигли удивительной степени солидарности, еще никогда невиданной между двумя их народами. Мелл авторитетно (научила же на свою голову!) заявил, что поврежденной ноге нужен покой, и что даже недолгий путь до развилки увеличит время восстановления на несколько дней, а Торин насмешливо припомнил костыль и миллион Яниных призывов беречь ногу. В конце концов, не слушая ее возражений, они оба взяли Яну под локти с явным намерением погрузить ее в седло, если потребуется — насильно.       То, что здесь называли «пони» не имело ничего общего с приземистыми коротконогими животными из родного мира. Скорее уж это были мелкие лошади — крепкие, выносливые и удивительно проходимые. Разве что не слишком быстроногие, но ценили их за способность проделывать долгие переходы и нести на себе тяжелую поклажу, а не за скорость.       Яна только и успела в ужасе уставиться на мохнатую холку животного, на которую ей предстояло забраться, как ее буквально впихнули наверх. Торин тут же запрыгнул следом и уселся позади.       — Вот так, — проговорил он над ее ухом, когда Мелл подал ему поводья. — Крепко держишься, ведьма?..       — Нет, — мрачно ответила Яна. Она ощущала себя настолько неустойчиво, что боялась пошевелиться — казалось, что даже ничтожное смещение массы нарушит хрупкое равновесие и она завалится на бок. И Торин ее не удержит.       — Не волнуйся, я не дам тебе упасть, — усмехнулся гном. — Даю слово…       Пони вдруг зашевелился и начал как-то слишком уж шустро разворачиваться, и Яна отчаянно вцепилась в переднюю луку седла, едва удержавшись, чтобы не закричать. Почему-то сверху этот страшный мохнатый зверь казался гораздо выше, чем с земли… Торин негромко рассмеялся, подлец, но хотя бы не стал это комментировать. Впрочем, это и не требовалось: Яна и без его помощи замечательно опозорилась.       Гнедой Торина поравнялся с пони Френны и остановился, нервно перебрав ногами.       — Я постараюсь обернуться быстрее, — вежливо, но без особого участия проговорил гном. — Надеюсь, что успею перехватить вас на обратном пути.       Что-то подсказывало Яне, что он соврал.              ***              Пони скакал бодрой рысью, словно не чувствуя ни двойной тяжести, ни довольно крутого подъема. Но к тому моменту, как они вскарабкались на вершину холма, Яна окончательно уверилась, что это была скверная идея. Пойди они с Меллом пешком, пострадала бы только ее больная нога, а так она отбила себе вообще все, что только возможно. Она и так-то не то чтобы умела ездить верхом (скорее, нет), а теперь и вовсе была уверена, что раз и навсегда возненавидит это занятие.       Они перевалили через холм, и луг постепенно отступил, сменившись унылой каменистой пустошью. В окрестностях Дейла и на склоне Горы то и дело встречались такие странные проплешины, где земля отчего-то никак не могла оправиться от губительной ауры дракона. Яна не раз задавалась вопросом, отчего это зависит, но этого не знал даже Мелледан.       Торин позволил пони перейти на неторопливый шаг, решив, видимо, дать животному (да и Яне) перевести дух. Дорога теперь виляла между выступающих из земли обветренных валунов, под копытами гнедого хрустели мелкие камешки. До развилки оставалось совсем немного.       — Ты так непривычно тиха, милая ведьма, — проговорил вдруг Торин. — Неужели боль так сильна, что тебе пришлось прикусить свой острый язык?..       Яна поморщилась. Ну, конечно. Она ведь и не ожидала, что Торин будет молчать всю дорогу. Поэтому и не хотела с ним ехать.       — Просто не хочу с тобой разговаривать, — пробормотала она.       — Жаль, — в голосе гнома послышалась недобрая усмешка. — Потому что я, напротив, очень хочу с тобой поговорить.       Яна фыркнула, решив проигнорировать его тон. Возможно, зря, но вести с ним переговоры она точно не намеревалась. Просто хотелось поскорее отделаться и от этого разговора, и от самого Торина.       — Мне кажется, после полутора месяцев молчания нам с тобой говорить не о чем, — заявила она. — Разве что о погоде.       — Дожди этой весной несколько затянулись, не правда ли? — поддразнил Торин. — И странно, что в молчании ты обвиняешь меня. Или ты хотела, чтобы я стоял на коленях у твоего порога, моля о прощении?..       Отчего-то от этих слов жар прилил к Яниным щекам, а выдох застрял в горле.       Гордость и упрямство Торина уже давно стали притчей во языцах, но это уже, пожалуй, слишком! Ладно бы он просто не пожелал извиняться, но обвинять ее в самой необходимости получить извинения, да еще и с такой неприкрытой издевкой — просто уму непостижимо!       — Что?.. — возмущенно воскликнула Яна, отпрянув от него настолько, насколько позволяло не слишком просторное седло. — С чего ты это взял?.. Хотел бы ты помириться, мог бы написать письмо! Я ведь теперь даже читать умею…       Торин бросил поводья, резким движением развернув Яну к себе, чтобы заглянуть ей в лицо. За доли секунды она успела и испугаться, и удивиться — что она сказала, чтобы так его разозлить.       Но Торин… не злился. Скорее, был… растерян?       — Мог бы? — хрипло выдохнул он, в недоумении мотая головой. — Я писал тебе почти каждую неделю. Просил о встрече. Отправлял дары. Что тебе еще было нужно?..       Яна удивленно вскинула брови.       — Я не получала твоих писем, — возразила она. — Ни одного.       — Ни одного? — хватка Торина вдруг резко ослабла. — Бофур клялся, что передал тебе их лично в руки!       — Никто мне ничего не передавал, — упрямо повторила Яна, но само заявление гнома ей не понравилось.       Лицо Торина вдруг побледнело. На мгновение его взгляд замер, и в нем мелькнула жуткая, бездонная пустота. Как у покойника.       И вот тут Яне действительно стало страшно.       Торин, конечно, был в полном порядке, по крайней мере, физически. Вот он, здесь — живой и теплый, и сердце его бьется — Яна чувствует, касаясь плечом широкой груди… Вот только глаза ее почему-то сейчас снова видят его на операционном столе: бледного, истекающего кровью…       Мертвого.       — Торин?.. — дрогнувшим голосом позвала она.       Гном закрыл глаза и медленно, прерывисто вздохнул.       — Проклятье… — прошептал он почти неслышно. — Дис…       — Что?.. — переспросила Яна, едва разобрав последнее слово.       И тут до нее вдруг дошло.       Дис. Старшая в роду. Та, чей долг — найти возмутительно-холостому королю подходящую жену. И убедиться, что какая-то безродная простолюдинка не сможет этому помешать…       О, господи…       — Ничего, — с нажимом проговорил гном, устремив все такой же пустой взгляд на дорогу. — Я с этим разберусь. Впредь ни одно мое письмо не будет утеряно.       Несмотря на его спокойный тон, прозвучало это довольно зловеще. Пугающе. Яна не то чтобы испытывала к Дис какую-то симпатию, но сейчас ей невольно стало ее жаль. А вдруг Торин так разозлится, что сделает что-то… непоправимое? Кажется, Гендальф говорил, что у него уже были приступы паранойи в его… самые темные дни. Что же будет теперь, когда его действительно обманули?       Черт. Все это уже давно вышло за рамки совета «не вмешиваться», но теперь события обретали какой-то совсем уж поганый оборот.       — Ну, она хотела как лучше, — не слишком уверено проговорила Яна.       Верхняя губа гнома раздраженно дернулась.       — Не думай об этом, — сказал он, снова обратив взгляд к дороге. — Нам надо ехать дальше.              ***              Пони то ли устал, то ли откровенно сачковал, еле как переставляя ноги. Торин его не подгонял, лишь изредка натягивая поводья, если гнедой совсем наглел и пытался на ходу пощипывать траву у обочины. При желании их сейчас мог бы обогнать и пеший.       Ехали они теперь молча. Только Яна была не так уж этому рада.       Надо же. Он писал ей письма… Забавно, но если бы он хотя бы раз решил зайти лично, это, хм, недоразумение вскрылось бы гораздо раньше. Хотя то первое письмо он тоже писал, чтобы извиниться — так может, это просто очередной выверт местного этикета? Может, извинения тут принято приносить только в письменной форме?       Но все же, это так… трогательно. Любопытно — Дис эти письма уничтожила или все же где-то хранит? Было бы занятно когда-нибудь их все-таки прочитать…       Яна, словно очнувшись, тряхнула головой. Что за дурацкие мысли?.. Что же, выходит, она его как-то незаметно для самой себя его простила, раз так умиляется этой ерунде?.. Так просто — взяла и простила? Как это она умудрилась упустить момент, когда собственные мозги вытекли через уши? Неужели у нее настолько все плох о с гормонами, что побыв полчаса рядом с Торином, она уже готова растечься лужицей от любых его действий…       Ну, нет…       …Через некоторое время они добрались до места, где дорогу пересекал мелкий ручеек. Одно слово, честно говоря, а не водоем: по большей части он напоминал текучую лужу, а шагов через двадцать ниже по склону и вовсе сходил на нет, превращаясь в неопрятную серую кашу на щебнистой осыпи. Но чуть выше дороги кто-то углубил русло, обложив его крупными камнями — получился маленький омуток, где можно было набрать воды.       Торин остановил гнедого, и, спрыгнув на землю, осторожно помог спешится Яне, пробормотав что-то о том, что пони устал и его надо обязательно напоить. Почему-то она ему не поверила, но возражать не стала, радуясь возможности отдохнуть от седла. И, может быть, сделать эту поездку немножечко дольше… Нет-нет, никаких романтических соплей: просто у нее остались вопросы, которые она хотела задать.       А, да кого она пытается обмануть?..       Сидя на камне, Яна наблюдала за гномом, одновременно и злясь на себя, и тайно радуясь, что они все-таки встретились на том лугу. Может, зря Торин не верит в судьбу? Вывих лодыжки — довольно сомнительный знак, но если бы Яна была аккуратнее, они с Меллом наверняка разминулись бы с гномами, и эта маленькая хитрость Дис осталась бы нераскрытой. Вдруг их странная встреча — это что-то вроде молчаливого одобрения местных высших сил, решивших снова свести их пути? Уж будем честны: вероятность случайно наткнуться на гномьего короля не просто мала, а ничтожна…       Пока пони лениво пил из омутка, Торин поправлял седло, подтягивая какие-то ремешки и тесемки. Животному это не слишком нравилось: гнедой нервно стриг ушами и недовольно фыркал, но покорно стоял на месте, позволяя хозяину сделать необходимое. Гном, казалось, был полностью поглощен этим процессом, но в какой-то момент вдруг поднял голову, поймав Янин взгляд.       — Все еще злишься на меня за то, что я тебе тогда сказал? — спросил он.       Яна, застигнутая врасплох, неопределенно пожала плечами. Этот простой, вроде бы, вопрос требовал некоторых размышлений. Прошло много времени, и ее обида успела не то чтобы поутихнуть, но перейти в другую плоскость.       — Ты говорил то, что думаешь, — осторожно проговорила она, так как Торин терпеливо ждал ответа.       — А следовало бы промолчать, — заметил гном. Не раскаиваясь, не извиняясь — просто излагая очевидное.       — Нет, напротив, — иронично процедила Яна, подражая его тону. — Хорошо, что теперь я знаю, что занимаюсь ерундой и трачу свою жизнь на смену обгаженных простыней и спасение никчемных жизней.       Торин криво ухмыльнулся.       — И мне, самовлюбленному болвану, этого никогда не понять. Я же стремлюсь лишь к тому, чтобы заточить тебя в своем затхлом подземелье, и не позволить тебе закончить свои дни в грязи и нищете.       Яна скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась, хотя на самом деле уверенность ее дрогнула. Торин, выходит, тоже не забыл ее слов. Попытка принести обоюдные извинения не увенчалась успехом — потому, что никто не хотел начинать первым.       — Так что вы все-таки делали на том лугу? — после некоторой паузы спросил гном, продолжая что-то ковырять в позолоченной уздечке.       — Собирали травы, — буркнула Яна.       — Травы, — Торин насмешливо фыркнул. — зная тебя, я скорее поверю, что ты ловила ядовитых змей, чем искала какие-то корешки. Тем более, что твоя сумка была пустой.       — Потому что мы не нашли, что искали, — раздраженно отозвалась она.       — И что же?..       Лунный мак, — заявила Яна, чуть нахмурившись — было довольно трудно сохранять уверенный тон, описывая то, о чем сама знаешь только со слов эльфа. — Такие голубые цветы с желтыми серединками.       — Ты будешь удивлена, но я знаю, как выглядят лунные маки, — ехидно сказал Торин. — Тут их полно.       — Было. До дракона, — упрямо возразила она. — Мелл рассказывал, что когда-то собирал их на том лугу. Но теперь они, похоже, вымерли. Мы не нашли даже листьев.       — Ха. Вы просто не там искали, — гном, словно опомнившись, подобрал поводья и потянул гнедого прочь от омутка. Точнее, от сочной травы на его бережках, которую пони уже успел объесть. — Повыше, где снег и камни, их целые поляны. Только вряд ли твой эльф когда-либо туда заходил. Не зная дороги, до тех мест не добраться.       — А ты ее, конечно, знаешь? — с вызовом прищурилась Яна.       — Разумеется, — ответил Торин. — Одно твое слово — и я отвезу тебя туда. Это как раз недалеко, если верхом. Потеряем полчаса, не больше.       Яна задумалась. Вообще-то предложение было заманчивым. И Мелл будет рад, и им с Торином, возможно, удастся-таки хоть о чем-то договориться. Правда, чувствовался в этом некий подвох.       — Леди Френна будет недовольна, если ты задержишься, — заметила Яна.       — Я потом извинюсь, — даже не задумавшись, ответил Торин, — Так что? Нужна тебе эта трава, ведьма?       Она задумчиво поджала губы, оценивающе поглядев на гнома.       А ведь он хочет, чтобы она согласилась, пусть и прячет это за пренебрежительным тоном. Яна печально улыбнулась. Да уж. Они оба друг друга стоят…       — Что-то мне подсказывает, что я об этом пожалею, — вздохнула она.       — Не пожалеешь, — заверил Торин, тоже невольно растягивая губы в улыбке. — Слово короля.              ***              Насчет получаса Торин явно погорячился. Или он позабыл, как длинна дорога, или сам заблудился, но не подал виду, или, что вполне вероятно, намеренно преуменьшил. Так или иначе путь был довольно долгим. Но не сказать, что неприятным.       Склоны Одинокой Горы казались дикими и неприступными — даже пастухи, в былые времена по рассказам Барда, выпасавшие здесь коз и овец, остерегались сворачивать со старой дороги. Иные места выглядели непроходимыми или откровенно пугающими. Торин, впрочем, каким-то образом умудрялся выбирать более-менее удобный для пони путь. Яна удивлялась его уверенности, пока вдруг не заметила, что пони идет по тропе: едва намеченной, почти неразличимой для неопытного взгляда. Стоит отвлечься — и она исчезнет, растворится между камней.       С этой стороны Гора не имела высоких отрогов, только от ее основания тянулись похожие на корни узкие холмы. Склон в этом месте был достаточно пологим для того, чтобы проехать по нему, но из-за редкой кочковатой травы и камней в глазах так рябило, что уклон виделся круче. Порой казалось, что пони идет по краю пропасти, хотя на самом деле никакой пропасти, естественно, не было. Это было жутковато. В какой-то момент Яна поймала себя на том, что слишком уж сильно прижимается к Торину, буквально прилипнув спиной к его груди, но отстраниться было выше ее сил — словно в любой момент можно было потерять равновесие и сорваться вниз. Ерунда, конечно, но…       Далеко внизу до самого горизонта расстилалась бескрайняя дикая равнина. С запада ее окантовывала неровная темная бахрома — северная часть Лихолесья, а за нею высились нечеткие гребни далеких гор, таящих в сизой дымке. Серебристые жилки извилистых рек и похожие на шрамы борозды оврагов, темные озерца и бархатные холмы были такими маленькими, что казались ненастоящими, словно нарисованными. Внизу, должно быть, это место выглядело довольно уныло, но с высоты пустошь напоминала пестрое расписное покрывало — зеленое, серое, желтое и красное. По небу плыли белоснежные облака, и их тени медленно ползли по земле. Это было захватывающе красиво.       Через некоторое время тропа стала круче, и Торину пришлось спешиться и вести гнедого в поводу. Яна, мигом позабыв об окружающих видах, нервно вцепилась в переднюю луку седла, но продолжалось это, к счастью, недолго — короткий и трудный подъем вывел их на узкое каменистое плато. А там…       Сперва Яна подумала, что они оказались на берегу горного озера, зеркалом отражавшего небесную синеву. Но первый же порыв ветра разрушил иллюзию: водная гладь не подернулась рябью, а колыхнулась и затрепетала тысячами бледно-голубых лепестков. Она так и застыла с открытым ртом, не веря своим глазам — ей в жизни не приходилось видеть столько цветов, разве что одуванчики на газоне да тюльпаны в парке на клумбе. Но то другое… То — не так. Торин, искоса наблюдавший за медиком, довольно ухмыльнулся, но промолчал.       Срывать маки было совестно, почти кощунственно, но Яна все-таки решилась. Мелл говорил, что из молодых завязей можно приготовить вытяжку, которая будет снимать даже очень сильную боль, а в госпитале любые анестетики ох как нужны. К счастью, скакать на больной ноге ради сбора сырья не пришлось: достаточно было сесть у края поляны и аккуратно оборвать вокруг себя подходящие цветки — у которых уже начали опадать тычинки, но еще не побледнели лепестки. Эльф, конечно, справился бы с этим быстрее, но Яна, набив сумку, надеялась, что хотя бы часть ее содержимого окажется пригодной.       Солнце уже начало уверенно клониться к западному горизонту, и поляну заливал мягкий золотистый свет, даривший обманчивое ощущение тепла. До темноты оставалось всего пара часов, но спускаться обратно к дороге никто не спешил. Торину, казалось, было вообще все равно, когда возвращаться, а Яне просто не хотелось отсюда уходить. А о том, чтобы снова оказаться в седле, даже думать было противно. Пожалуй, они могли позволить себе еще полчаса покоя. Главное, успеть дотемна найти дорогу — там уже трудно будет заблудиться.       Торин сидел рядом на голой траве, рассеянно наблюдая за пасущимся у края луга пони. Сами маки гнедой не трогал — наверное, из-за густого и горького их сока — а придирчиво выбирал какие-то тоненькие темные стебельки.       Яна искоса посмотрела на гнома, невольно гадая, о чем он сейчас думает. Что-то в нем неуловимо изменилось с той памятной ночи. Или это изменилась она, и теперь просто смотрела на него иначе? Во всяком случае, Торин в ее глазах растерял бОльшую часть своей властной ауры, которая, подобно драконьим чарам, подавляла все живое в пределах видимости.       Много разных мыслей вертелось в ее голове, и приятных, но больше тревожных. И, в конце концов, она все-таки не выдержала, осмелившись задать давно мучавший ее вопрос.       — Так кто эта девушка? — Быстро проговорила она, опасаясь, как бы не растерять с трудом накопленную решимость. — Леди Френна?..       Торин заинтересованно обернулся. Яна досадливо прикусила язык, тут же пожалев о поднятой теме, едва только увидела хитрые искорки в его глазах.       Если он сейчас спросит что-то вроде «А ты ревнуешь?», ей придется, наверное, провалиться под землю.       Потому что да…       — Юная девица из благородного рода, которую мне, как королю и старому другу ее отца, надлежит всячески развлекать, — ответил гном, небрежно пожав плечами.       — Не очень-то ты справляешься с этой обязанностью, — хмыкнула Яна.       — Я ее сюда не приглашал, — с неожиданной холодностью сказал Торин. — Честно говоря, я очень надеюсь, что она теперь на меня обидится и перестанет следовать за мной, как пришитая.       Яна удивленно подняла брови.       — А я думала, она твоя невеста, — осторожно произнесла она.       Торин медленно кивнул, едва заметно улыбнувшись.       — Многие хотели бы так думать, особенно Дис, — согласился он, внимательно глядя Яне в глаза. — Но она безнадежно опоздала с этим сватовством. Я уже сделал свой выбор.       Потребовалось некоторое время, чтобы до Яны дошел смысл его слов. А, когда это произошло, ее словно окатило ледяной водой и тут же бросило в жар.       — То есть ты так и не отказался от этой своей затеи?.. — как можно более непринужденно спросила она, но обмануть не получилось даже себя.       — И не надейся, — гном неожиданно по-мальчишески ей подмигнул. — Я не привык отступать.       Яна, неловко улыбнувшись, покачала головой.       — Даже ради здравого смысла? — спросила она. — Я ведь совсем не подхожу на роль королевы. И вообще, я тебя недостойна.       — Почему это?       — Ну… — она задумалась, поджав губы, выбирая какой-нибудь особенно неприятный аргумент из всего многообразия внутренних противоречий. — Во-первых, у меня уже был мужчина.       — Я догадался, — к ее изумлению спокойно ответил Торин, хотя его улыбка несколько померкла.       — Неужели? — нахмурилась Яна, чувствуя, как теперь пылают ее щеки. — Каким это образом?       Торин некоторое время молчал, разглядывая ее лицо — внимательно и цепко, словно пытаясь отыскать какой-то изъян, грязное пятно на коже, которое ничем теперь не отмыть. И горько усмехнулся.       — Если раненая охотником лань выживает, то она становится очень осторожной, — медленно проговорил он. — А ты очень осторожна. Не веришь даже самой себе.       Яна, не выдержав его взгляда, опустила глаза, нервно смахнув какой-то мусор с юбки.       — Ты весьма наблюдателен, — пробормотала она. — И тебя это не смущает?       Гном удивленно наклонил голову.       — Йанна, — проникновенно произнес он, и имя это загудело у Яны в ушах. — Почему ты так упорно считаешь меня идиотом?       Она пожала плечами.       — Ну, ты же король все-таки. Тебе вряд ли нужны подержанные вещи. Или потасканные женщины.       Торин, к ее глубокому изумлению, вдруг громко расхохотался — так, что веселое эхо подхватило его смех, словно гном рассказал ему какую-то веселую шутку. Гора недовольно заворчала, ругаясь на потревоженный сон, но тут же затихла.       — Оркрист, мой меч — весьма подержанная вещь, — успокоившись, заговорил гном. — Ему больше тысячи лет и я даже не берусь подсчитать, сколько ладоней касалось его рукояти! Им владели и эльфийские короли и горные тролли. Но я не променяю его ни на какой другой клинок, ибо равных себе он не имеет.       Яна скептически поджала губы, пытаясь понять, нравится ей эта метафора или нет. Пожалуй, нет, хотя Торин, похоже, искренне считал, что делает ей изысканный комплимент, сравнивая со своим клинком.       — Есть много женщин лучше меня, — сказала она, словно пытаясь его переубедить. — Та же Френна. Она ведь идеальна с точки зрения всех этих ваших матримониальных правил.       — Да, но она тупа, как пробка, скучна, как осенняя морось и навязчива, как пиявка! — посмеиваясь, ответил Торин. — Если по какому-то роковому стечению обстоятельств она все-таки станет моей женой, то не пройдет и месяца, как я брошусь в пропасть от тоски.       — Нехорошо так говорить о девушке, которая в тебя влюблена, — поморщилась Яна, чтобы скрыть невольную улыбку. Его Величество, естественно, был не прав, но и вряд ли — серьезен. За его наигранным ворчанием крылось нечто еще.       — Влюблена? Френна? — он вздохнул. — Вряд ли. Она и мужчин-то толком не видела, кроме своего отца и братьев. А ей подсунули меня. Она бы в мою сторону и не посмотрела, если б в моем роду остался кто-то моложе и приятнее лицом…       Он неожиданно умолк, обреченно закрыв глаза. Эта его рана, видимо, так и не зажила. Яна, глядя на него, почувствовала себя неловко и очень печально. Вряд ли она смогла бы понять его боль. Но это не значило, что не могла почувствовать.       Утешать Яна никогда не умела. Умела говорить родственникам, что сожалеет об их утрате, умела проявлять сочувствие, прячась за шаблонными фразами даже в тех случаях, когда оно было искренним. Но она так боялась чужой боли, что так и не научилась ее разделять. И сейчас впервые в жизни она об этом пожалела.       Не очень понимая, что ей теперь делать, Яна придвинулась чуть ближе и осторожно коснулась его плеча — все, на что хватило сейчас ее смелости.       Торин, судорожно выдохнув, накрыл ее руку своей ладонью.       …кто-то не умеет проявлять сочувствие, кто-то не умеет его принимать. Иногда эти люди встречаются и совершенно не понимают, что им делать друг с другом…       Ветер шевелил тяжелые головки голубых цветов, косые солнечные лучи рисовали причудливые узоры из теней и света. Золотые облака медленно плыли по небу, такие величественные и абсолютно равнодушные…       Какое-то время они так и сидели, не шевелясь и не говоря ни слова. Потом у Яны из-за неудобной позы начала затекать спина, но вместо того, чтобы выпрямиться, она медленно и осторожно, словно боясь спугнуть дикого зверя шелестом юбки, наклонилась к гному и положила голову ему на плечо.       — Знаешь, мне, наверное, тоже надо извиниться, — сказала она. — Я тогда… не знаю, что на меня нашло. Я, наверное, просто испугалась.       Торин, усмехнувшись, чуть отодвинулся — но только чтобы обнять ее. Тоже — медленно и осторожно. Боясь спугнуть.       — Чего? — насмешливо поинтересовался он. — Подумала, что я утащу тебя в свое подземное логово?..       Яна невесело улыбнулась, хотя вряд ли гном мог сейчас это видеть.       — Нет, — тихо ответила она, ненадолго задумавшись. — Раньше бы я сказала, что «несвободы». Но, кажется, это все-таки не самый большой мой страх.       — А какой тогда?       — Что я никогда не смогу вернуться домой, — уверенно проговорила она. — Что просто… не захочу возвращаться. И мне кажется, что у меня будет лишь одна попытка, а, если я намеренно от нее откажусь, то потом уже ничего нельзя будет исправить.       — Путь до южных земель не так уж и долог, — удивленно заметил Торин.       — Дольше, чем ты думаешь, — горько сказала Яна.       Они снова немного помолчали. Очередной порыв ветра сорвал несколько голубых лепестков, и пронес мимо.       — Мне знакомо это чувство, — проговорил вдруг гном. — Но возвращение домой не всегда бывает радостным. Порой оно не приносит ничего, кроме горечи и слез.       Яна приподняла голову, пытаясь разглядеть ее лицо, но тяжелая рука Торина сильно ограничивала ее в движениях.       — Ты жалеешь, что вернулся? — удивилась она.       Торин снова вздохнул, чуть сильнее прижав ее к себе.       — Нет, — ответил он после недолгой паузы. — Но я представлял это иначе. Я думал, что здесь меня ждет дом, а нашел лишь пустые залы, по которым гуляет эхо… С другой стороны, сейчас мне не на что жаловаться.       Он улыбнулся, повернувшись к Яне. У нее тут же закружилась голова. Их сейчас разделяло всего несколько сантиметров. Чуть больше, чем тогда, в саду. Но это поправимо…       Яна смущенно отвернулась, спрятав нос в складках его плаща. Все-таки трезвой она была не готова его целовать. Пока.       Настаивать Торин не стал.       Пока…       — Уже темнеет, — произнес вдруг он. — Нам пора возвращаться. А то как бы твой эльф не решил, что я и правда тебя похитил.       Яна подняла голову, взглянув на небо и с ужасом осознала, что он прав. Небо на западе уже начало розоветь, готовясь засиять закатной зарей, солнце висело теперь совсем низко. И когда это оно только успело?!       — Ох! Вот черт! Ты прав, — пробормотала медик. — Мы теперь не успеем до темноты!       — Успеем, — Торин нехотя отстранился и встал, протянув Яне ладони. — Если не заблудимся, конечно.       — Но мы не заблудимся? — она взяла его за руки и Торин помог ей подняться.       — Все возможно, — загадочно сказал он, криво усмехнувшись. — Но на этот раз я не буду об этом жалеть.              ***              Они все-таки успели спуститься к дороге засветло, но в Дейл прибыли только ближе к полуночи. Торину пришлось снова вести гнедого в поводу — пони скверно видят в темноте и спотыкаются даже на ровной дороге.       Зато никто не увидел их — с наступлением темноты улицы города опустели, словно вымерли. Стражники у ворот, узнав подгорного короля, не стали его останавливать, только перешептывались да невежливо таращились на припозднившихся путников. Торин не глядя сунул десятнику пару мелких монет, чтобы не особо распространялся об этой встрече, но Яна сомневалась, что тот удержит язык за зубами дольше, чем пару дней.       Расстались они только у самого крыльца госпиталя. Торин помог Яне спуститься с пони, как бы случайно задержав ее в своих объятиях несколько дольше необходимого, но она и сама не торопилась отстраняться. Нога все еще болела, но терпимо, так что медик решительно отказалась от предложения донести ее на руках, не желая давать пищу слухам. Гном нехотя согласился, признав, что кое-кто может и перенервничать, узнав, что их видели вместе послед наступления темноты.       — Могу я кое о чем тебя попросить? — спохватилась Яна, неожиданно вспомнив кое о чем после его слов.       — Конечно, — отозвался Торин, коснувшись кончиками пальцев ее щеки.       Яна тревожно прикусила губу, почти тут же пожалев об этой идее. Но все же решилась.       — Не наказывай Дис слишком строго, — сказала она.- И Бофура тоже…       Вот так… Она выдохнула, кивнув сама себе. Дис, конечно, поступила подло, но вряд ли она желала зла. Черт его знает, какое наказание ждало бы ее по законам Эребора, но Яна не сомневалась — Торин наверняка выберет самый суровый вариант. Вряд ли, конечно, Торин сбросит Дис со стены, что когда-то пытался проделать с несчастным Бильбо, но и в том, что гномка не отделается воспитательной беседой, Яна не сомневалась. Она прекрасна знала, каким жестоким он может быть, когда ему больно.       — Они предали меня, — холодно напомнил гном. — Они оба лгали мне в лицо. Мне, своему королю! Это не просто какой-то мелкий проступок, ведьма. Это измена.       Лицо его стало непроницаемым и суровым, а в глазах вновь заблестел арктический лед. Яна вздохнула, требовательно сжав его ладони, чтобы заставить не просто смотреть на себя — но и видеть.       — Но она твоя сестра, — проговорила она почти шепотом. — И вредила по сути не тебе, а мне. Может, она думала, что защищает тебя. Не дает сделать ошибку…       — И ты готова так легко ее простить? — многозначительно спросил Торин.       — Нет, — честно сказала Яна. — Но я вряд ли оценю, если из-за меня ты уничтожишь то, что осталось от твоей семьи.       Он помолчал, обдумывая ее слова. Молчал долго, напряженно, рассеянно глядя куда-то в пустоту. А, когда заговорил, голос его был тих и полон боли.       — Я сам не хотел бы этого, но Дис должна быть наказана. Она могла сказать мне о том, что ее тревожит мой выбор, но предпочла врать и плести козни. Так старшая женщина в роду может поступить со своими сыновьями или младшими братьями, но не со своим королем.       Яна нервно усмехнулась. Ничего себе у них традиции… Интересно, что бы Дис тогда сделала с Тауриэль?.. Может, ей самой еще повезло, что они с Торином были в ссоре…       — У вас ведь принято дарить примирительные подарки, верно? — спросила она, осененная внезапной идеей. Торин кивнул. — Тогда пусть это будет моим подарком! Пусть их с Бофуром наказание не будет суровым.       Торин взглянул на нее и вымученно улыбнулся.       — Ты слишком великодушна, моя госпожа, — его пальцы вновь коснулись Яниного лица. — И не представляешь, как это может быть опасно. Но… хорошо. Я выполню твою просьбу… Даю слово.