The Royal Gambit

                    И, наверное, ничего удивительного в том, что когда Нираги зашёл на территорию «Пляжа», то сразу замер, растерянно во все глаза смотря на бассейн и резвившихся там людей. Отчасти Кейко, наверное, даже могла его понять. Не принимай она участие во всем это, то, впервые оказавшись здесь, тоже была бы сбита столку. Это место… оно словно бы было из прошлого мира. После множества смертей и игр на выживание в «Пограничье» все воспринималось абсурдно и дико. Но, как уже говорилось ранее, разум человека всегда цеплялся за привычное и знакомое, особенно в стрессовых ситуациях, если находился в условиях, к которым сложно привыкнуть, которые сложно принять. Именно поэтому, придя сюда, люди не уходили. Какой бы иллюзорной и лживой ни была «утопия» она давала надежду, вынуждая цепляться за неё. Нираги не выглядел тем, кто цеплялся за прошлый мир, его вполне устраивал этот. Однако он все ещё был человеком, как и Кейко, знавшая о том, что все вокруг не более, чем постановка харизматичного лидера и умелого психолога, опорой для которых стал бывший якудза с военным прошлым. Девушка все знала, но она… не ушла. И понимала, что парень, что пришёл сюда с ней, тоже не уйдёт, даже если ему откроется правда. Как бы парадоксально не звучало, но иногда ложь, иллюзия чего-то необходима, пусть и прослужит та не долгий срок.              — Что это за чертовщина?        Да, это были эти слова. Именно они прозвучали, когда Нираги не выдержал, останавливаясь у бассейна. Его взгляд метался, замирая то на парочке, дурачившейся в бассейне, то на нескольких, что сидели на шезлонгах, потягивая что-то явно алкогольное, то на танцующих. Пока людей было не так уж и много, но даже их с лихвой хватало, чтобы выбить почву из-под ног у тех, кто только здесь оказался, ожидая увидеть, что угодно, но не это.        Проходящая мимо девушка в бордовом бикини подмигнула Нираги, как-то призывно улыбаясь накрашенными губами. «Контрольный выстрел в голову», так сказать.              — А ты ей приглянулся, — хмыкнула Кейко.        По правде говоря, она эту девушку толком не знала — ее привёл Такеру после одной из игр. Нет, та ей, наверняка, была представлена, вот только имя так и не закрепилось в памяти — видимо, из-за уверенности, что долго эта девушка в играх не протянет. Цинично и высокомерно? Может, для кого-то и так. Сама Кейко предпочитала называть это объективностью.              — Класть я хотел на эту бабу, — с раздражённым пренебрежением отозвался Нираги. — Ты на вопрос не ответила.              — Вопрос? — Кейко сделала вид, что не понимает, о чем он.              — Дуру из себя не строй. Не идёт, — резко бросил он, вульгарно сплюнув себе под ноги. — Миру пиздец. А тут музыка, бассейн, бабы в купальниках… И знаешь, что особенно бросается в глаза?              — Нет. И что же?              — Ты не удивлена, — припечатал Нираги. — Поэтому спрошу ещё раз. Что, черт возьми, тут происходит?        Хороший вопрос, а главное — предсказуемый.        Кейко легко могла все рассказать. Причём, «все» — это не только какое-нибудь краткое объяснение. Могла углубиться в детали своей встречи с Такеру на одной из игр, ну, и дальше по нарастающей. Могла даже поделиться своим видением, может, упоминала бы Томаса Мора. Могла, но… не стала. Ведь всего этого, на самом деле, от неё не требовалось. Да, девушка стояла у истоков, была одной из тех, кто помог создать иллюзию утопии их руин. Однако главным все ещё оставался Такеру. И, по правде говоря, Кейко подобное положение вещей вполне устраивало — к власти не рвалась, ведь эта самая «власть» в этом мире, где можно умереть в каждой игре, ничего не решала.              — Безумие? — вопросом на вопрос ответила Кейко, смешно вздёрнув брови, будто бы не вкладывая и капли серьезности в то, что сказала.        Честный ответ. Честный ответ в незамысловатой обертке из шутки.        Ну, а что? Именно так девушка и воспринимала всю концепцию «Пляжа». Учитывая законы этого странного и непостижимо далёкого от всех привычных реалий мира, само существование этой маленькой, тщательно выстроенной и совершенно искусственной утопии — не более, чем концентрированное и ничем неразбавленное безумие.              — Думаешь, это смешно?              — А похоже, что я шучу? — снова вопросом на вопрос с раздражающей невозмутимостью. — Весь мир со всеми этими играми на выживание — одно сплошное безумие, а тебя удивляют такие простые мелочи, как музыка, бассейн и бабы в купальниках. Серьезно? — впрочем, ответа дожидаться Кейко не стала. — У тебя, в любом случае, есть выбор: можешь пойти со мной, а можешь уйти, никто тебя держать не будет.              — Типа, как в грёбанной «Матрице»? Красная или синяя таблетка? — криво усмехнулся.              — Как тебе удобнее, — пожала плечами Кейко.        Собственно, так они и оказались у дверей в «покои Шляпника», охранявшихся двумя рослыми парнями, которых не так давно «подобрал» Агуни на одной из своих игр. Эти двое даже не попытались хоть как-то помешать Кейко или остановить: она вошла, как и в прошлый раз без стука, оставляя Нираги стоять у дверей — далеко все равно не убежит, а если и сделает это, то, наверное, потеря не так уж и велика… этот парень явно из тех, кто и в одиночку вполне мог выжить в этом безумном мире.        Такеру долго искать не пришлось. Он в плавках и наброшенном на плечи халате вольготно, подобно «хозяину жизни», развалился на удлиненном диване в компании бутылки чего-то алкогольного — к этикетке девушка особо не присматривалась.              — Кейко-тян! — воскликнул Такеру, едва завидев ее, и даже похлопал ладонью по дивану рядом с собой, словно девушка была его послушной собачонкой, не иначе. — Я знал, что ты вернёшься!        Естественно, присаживаться Кейко не стала, лишь положила на стол очередную добытую карту. Иногда девушка, конечно, позволяла ему пересекать некоторые границы до определенного предела, но чтобы самой их пересечь, тем более, когда он в таком состоянии… уж точно нет. Поэтому и ограничилась одним единственным шагом, которым сократила расстояние до стола, чтобы положить на него карту, и там и остановилась.              — Слышал, ты пришла не одна, — приложился губами к горлышку, с жадностью сделав сразу несколько громких глотков, даже не поморщившись, словно пил не алкоголь, а самую обычную воду.        Такеру уже все знал.        «Откуда?» — глупый вопрос. Несмотря на малую численность обитателей «Пляжа», у него уже был свой маленький выводок «крысят», отчаянно желавших выслужиться: они-то и доложили о том, что девушка «вернулась не одна», едва та зашла на территорию в компании Нираги. И нет, Кейко не осуждала ни их, ни его. Во первых, ни в одном из режимов — а «Пляж» был именно что «режимом» — правитель не обходился без доносчиков. Во вторых, для людей желание выслужиться тоже вполне себе естественно — все хотят себе хорошее место под солнцем, а особенно в таком мире, где жизнь под постоянной угрозой… они просто видят в Такеру некую гарантию того, что выживут, вот и тянутся к нему, не гнушаясь идти по головам или докладывать о ком-то. Кейко все это знала и воспринимала спокойно, из-за чего с ее стороны и не было никаких глупых вопросов.        Да и к тому же за дверью ждал Нираги. И хоть знала его Кейко всего ничего, уже сейчас могла с уверенностью сказать, что тот не отличался достаточными запасами терпения, чтобы просто стоять и ждать.              — А кто-то ещё сегодня говорил, что не работает в команде… — протянул Такеру, все же сменив полулежачее положение на сидячее. — Получается, все-таки работаешь?              — Все люди стремятся к выживанию, — невозмутимо пожала плечами Кейко. — Если для того, чтобы выжить, надо с кем-то объединиться, я это сделаю. Все просто.        Возможно, девушка бы подыграла, поддержала игривый тон, не выходя за границы. Но игра была довольно выматывающей: слишком устала физически и была совершенно не в том настроении, чтобы что-то играть.              — Обжигающе холодна, как и всегда… — по-театральному печальный вздох. — Ну, что ж… запускайте его сюда! — крикнул он тем парням, что выступали его охраной за дверями. — Не терпится взглянуть на того, кого к нам привела наша «Королева Червей»!        С губ Кейко сорвался едва слышный вздох. И отошла к окну. Нет, она могла сесть в одно из кресел или и вовсе на диван рядом с Такеру — все же ее положение здесь подобное позволяло — но девушка не стала этого делать. А что? В конце концов, в грядущем погорелом спектакле сполна хватит и одного актера.        Честно? Никогда особо не нравилась ей вся эта вычурная театральность и умение Такеру из всего сделать шоу, однако, надо отдать ему должное, впечатлять и пускать пыль в глаза он умел. Хотя… что ещё ожидать от того, кто был хостом? Однако нравилась эта вычурная театральность девушке или не нравилось — не особо-то и важно, учитывая, что этот навык «Шляпника» был полезен и отлично «играл» в нужные моменты.              — Да я и сам могу!.. Черт бы вас всех побрал… — выругался Нираги, которого «гостеприимно» втолкнули в комнату, из-за чего он споткнулся, едва не упал, но в последний момент все же смог удержать равновесие.        Начать приветственный диалог с позиции силы, хотя эта «сила» была весьма условной, тоже являлось частью спектакля, направленного на «промывку мозгов». Нет, обычно, когда подбирался кто-то подходящий, с самого начала, там на играх, позиции силы не было, наоборот, обитатели «Пляжа» позиционировали себя спасителями, обещали такую необходимую безопасность, но ровно до того момента, как «кто-то подходящий» попадёт на «Пляж». И вот дальше как раз и начинался приветственный диалог с «позиции силы», чтобы настроить на серьёзный лад и показать, кто главный. Кейко была одной из создателей этого «сценария». И да, все прекрасно работало, собственно, как и задумывалось.        Однако уже сейчас Кейко была уверенна, что планируемый спектакль не произведёт привычного впечатления — этот парень был не из тех, кого можно купить пьяной харизмой, театральными речами, алкоголем и обещанием возможности вернуться в «нормальный мир». И ведь девушка толком ничего не знала о нем, но то, что успела заметить… он слишком далёк от нормальности, чтобы вписаться во что-то, движимый неясной наградой в виде возвращения в «нормальный мир». Так что, если после спектакля и останется, то по своим причинам.        Кейко отвернулась к окну, обращая свой взгляд на «мёртвый Токио» — именно таким он ею и воспринимался. Совсем не похож на тот город, каким она его запомнила. Живой организм. Или даже несколько организмов, сплетенных в единое тело руками какого-то безумного хирурга. Кровь без устали циркулировала по бесчисленным сосудам, и тело постоянно меняло клетки. Рассылало свежую информацию, стирала устаревшие данные, переливаясь, вспыхивая и подрагивая в мерном пульсе своих артерий. Сейчас же ничего этого не было — мёртвый город.        Почему не обернулась, чтобы понаблюдать за происходящим? Не за чем. И без того все отлично видела в отражении застекленного окна — так сказать, была не в первом ряду, а за кулисами, не отрицая собственного присутствия, но демонстрируя незаинтересованность в происходящем.              — Может, кто-то уже ответит мне, что хуйня тут творится, а?        Первое отличие от привычного.        Обычно начинал говорить Такеру. Если кто-то все же брал слово первым, то начинал растерянно, с некоторым страхом перед неизвестностью — в таком случае, уже неважно то, что «гость» заговорил первым, ведь у такого перехватить контроль… пара пустяков. Но Нираги начал без страха, без растерянности, с самой, что ни на есть, атакующей позиции — и это читалось не только в отсутствии пиетета перед «Шляпником», и не в том, что он не попытался подобрать слова, а именно что в позе, в тоне, во взгляде и даже в дыхании.        Вот только Такеру не растерялся: все же он в прошлом был хостом и имел дело с самыми разными клиентками и коллегами — его не так-то просто сбить с мысли. Хотя Кейко бы с удовольствием посмотрела на подобное.              — О-о-о… ну, конечно! Ты получишь ответы на все вопросы! — громогласно, будто находился на сцене. — Но для начала… добро пожаловать… — раскинул руки в стороны. — …в нашу утопию… в небольшой кусочек Рая в этом страшном новом мире!        И тут Такеру понесло.        С ним такое происходило частенько. Возможно, сложись его жизнь немного иначе, стал бы актёром или кем-то подобным. Есть такие люди, которые рождены для сцены и получают концентрированный и ничем неразбавленный кайф, даже если зритель всего один.        Конечно, начал Такеру с небольшой вступительной речи. Если кратко, то это небольшая, но полная отчаяния и безысходности от того, во что превратился привычный мир. Потом шло сжатое отступление, в котором довольно-таки раскрывалась история «Шляпника» — при этом ни слова о самом Такеру, кто он и откуда взялся такой «весь из себя», не было. По сути, это отступление было нужно для усиления отчаяния и безысходности вступления вступления и для плавного перехода к следующей главе.        Кейко подошла к здешнему импровизированному бару, взяла початую бутылку и уже вместе с ней вернулась обратно к окну приземлилась на широкий подоконник, согнув одну ногу в колене и сделав ее опорой, прислонив к холодному стеклу, а вторую свесив вниз. А что? Хорошие истории лучше всего слушать под аккомпанемент вина — к сожалению, в качестве самих вин разбираться так и не научилась, а сейчас вроде как и не с руки начинать.        Такеру тем временем продолжал. И останавливаться в ближайшее время точно не собирался.        Сейчас вот как раз шла речь о нежелании сдаваться, гениальнейшем озарении и верных товарищах. Если верить рассказам, то идея с пляжем его посетила внезапно, все прямо как у Исаака Ньютона, которого упавшее на голову яблоко побудило разработать закон всемирного тяготения. Тут, конечно, никому и ничего на голову не падало, но даже без пресловутого яблока было очень похоже. И… да, про участие товарищей в разработке такого проекта, как «Пляж», тоже не забыл, правда, их роль оказалась сильно урезано, из-за чего они стали напоминать больше статистов, но Кейко не возражала — ей, в общем-то, было плевать, какая там у неё роль в этой истории, переданной в виде эпического диалога… казалось, ещё немного и Такеру заговорит стихами, подобно Гамлету из одноимённой пяти актовой трагедии Уильяма Шекспира.        В итоге, все плавно перешло к тому, что же такое «Пляж». И вот тут-то «Шляпник» выложился на полную, выкручивая харизму на все двести процентов, грамотно играя на контрастах, ведь совсем недавно со вкусом распинался про отчаяние и безысходность, а сейчас уже виртуозно рисовал перед Нираги утопическую картину «Рай в Аду».        Кейко бросила мимолётный взгляд на своего нового знакомого.        Что сказать? На выступления Такеру бывали разные реакции. В большинстве своём все, конечно, проникались театральным монологом и готовы были отдать не только карты, которые у них бы и так забрали, но и душу, сердце, почки и последнее нижнее белье, как говорится. Хотя ничего в этом особенного не было. Людей впечатлить довольно просто, особенно тем, у кого было валом природной харизмы, некоторый опыт в вопросах создания нужного первого впечатления и манипулирования — а Такеру получил его предостаточно, работая хостом — и психолог под боком, ну, и, конечно, нужно предложить то, чего у людей нет, а «Шляпник» предлагал утопию, безопасность и возможность вернуться в привычный прошлый мир… после такого любой проникается, даже самый толстокожий. Однако… да, исключения были и будут всегда и везде — так уж заведено. И тот же Нираги впечатлённым не выглядел. Удивлённым? Есть немного. Пропитанным скептицизмом и сомнениями? И это тоже было в наличии. Считающим «Шляпника» чокнутым? Не без этого. Но… не впечатлённым.        Кейко приникла губами к горлышку бутылки, делая сразу три глотка, поморщившись в конце — все же ошиблась в выборе, вино оказалось слишком сладким, чем-то напоминая виноградный компот… неприятно. Идти к бару за другой бутылкой не хотелось. Так что, оставалось цедить эту. Благо, оставалось недолго. Медленно, но верно сольное выступление Такеру шло к своему завершению.        Когда все, буквально все, оказалось залито мёдом утопии, «Шляпник» перешёл к «ложке дёгтя», ну, или к «вишенке на торте» — тут уж все зависело от восприятия — а именно… к правилам. Но ход определенно грамотный, ведь обычно к этому моменту новичок уже «на крючке».              — …на «Пляже» нужно ходить исключительно в купальных костюмах.        Да, это было первое правило.        И Кейко прекрасно помнила, как оно было придумано.        Именно Агуни первым внёс предложение по безопасности. И оно было конструктивным. Какое же? В условностях этого мира безопасность не гарантирована даже вне игр, ведь люди слишком близки с животными, особенно если их поместить в определённые обстоятельства. Собрать же людей в одном месте, пообещать им выход и возвращение в прежний мир, взамен просто доверяя, что те не ударят в спину, как только подвернётся случай — слишком глупо и наивно. Со своей стороны Агуни готов обеспечивать безопасность. Однако несмотря на весь его опыт и его навыки, они все ещё человек и вполне мог за чем-то не уследить. Лишить всех будущих жителей «Пляжа» оружия — дельная мысль. Вот только… как осуществить? Захмелевшим уже тогда Такеру предложил всем ходить голыми: кажется, он тогда ещё лепетал что-то про близость природой или похожую по смыслу ерунду. Однако превращать утопию в сборище «вечно-пьяных-нудистов» — идейка так себе, хотя, наверное, извращенцев для подобного «проекта» здесь найти было можно… ведь как-то же «Шляпнику» пришло это в голову, а где один, там, как известно, и двое, и дальше по нарастающей. Но… нет, идея с нудистами решительно не подходила — сама Кейко не собиралась ни в чем подобном участвовать, да и Агуни как-то особым желанием не горел. А значит, нужны ещё варианты. Удачный, к слову, все же нашёлся. Это какой же? Купальники. Да, именно купальники. В них спрятать оружие сложно, хоть и возможно при должной изобретательность. К тому же, у них все-таки «Пляж» — купальники тут будут очень в тему, плюс в них как-то по-лучше, чем совсем без всего. Собственно, так и было придумано первое правило.              — Чего? Что за бред?! — Нираги, кажется, не смог уловить сути их изящного замысла.              — В купальниках не спрячешь огнестрел. Плюс, мы залили все дверные замки суперклеем, чтобы никто ничего не скрывал, — проговорила со своего Кейко, качнув бутылкой, которая все еще была в руке. — Так безопаснее. И минимизирует возможность вооруженного бунта с последующим переворотом.        Насчёт дверных замков тоже предложил Агуни, что, в общем-то, неудивительно. Все же опыт в обеспечении безопасности у него был, причём, не малый.        Нираги же залитым замкам не особо обрадовался — по лицу видно. Однако ничего на это не сказал.              — Моя королева права, как и всегда, — тут же среагировал Такеру, а Кейко успела пожалеть, что вообще вмешалась в разговор. — Конечно же, всем разрешено пить, принимать наркотики, заниматься сексом. В этом плане никаких ограничений. Так что, постарайся максимально насладиться жизнью! — продолжал он. — Второе правило… Все карты принадлежат «Пляжу», — довольно простое правило. — Мы заберём все козырные карты, которые ты соберёшь. Но это не значит, что твой вклад останется незамеченным. Ведь те, кто соберёт больше карт, будут повышены до нового номера…        Третье и последнее правило тоже не оказалось сложным и мудрёный. Много сложных правил вообще ни к чему — лучше ограничиться малым количеством, простотой и кристальной ясностью, не оставляющей никаких иных трактовок, кроме той единственной, задуманной изначально.        Какое же правило? Смерть предателям — это если кратко и по простому. Если же добавить театральщины, то: «Все на «Пляже» поклялись пожертвовать жизнями, чтобы обеспечить первому человеку побег из этого безумного мира! Это и есть наша миссия! Тех, кто посмеет от неё отвернуться, «Пляж» никогда не простит!». Да, все настолько серьезно. А как иначе-то? Здесь не могло быть тех же способов сдерживания, что работали в прошлом мире. А так как жизнь — здесь единственная ценность, то возможная смерть становится тем единственным, чем можно сдержать остальных. Все просто. В конце концов, в каждой сказке есть своя доля мрака и тьмы, ведь на этом контрастном фоне свет становится только ярче.              — И последнее правило, — вдруг снова заговорил Такеру, и это заставило даже Кейко удивиться, ведь точно помнила, что правил был только три, по крайней мере, ещё утром и вряд ли к вечеру что-то изменилось. — «Королева Червей» неприкосновенна. Ведь я очень не люблю, когда трогают… моё, — последнее он выделил особенно.        Китагава на это только вздохнула.        Такеру опять о своём. И ведь девушка не давала ему ни единого повода думать в подобном направлении. Но, судя по всему, этому мужчине и потом не нужно: он сам что-то там в своей голове решил, и ему этого было вполне достаточно. Хотя… чего ещё ждать от «большого ребёнка», коим, по сути своей, и являлся «Шляпник»? Для него всё вокруг и все вокруг были его игрушками, а дети своими игрушками делиться не любят — общеизвестный факт. Тут даже злиться бессмысленно.        Итог всего разговора? Честно говоря, Кейко думала, что Нираги откажется — выражение лица было уж слишком говорящим. Да и не похож он был ни на того, кто готов жертвовать жизнью ради кого-то другого, тем более, незнакомца, ни на того, кто будет работать в команде на благо великой цели. Если подумать, Кейко, заранее догадываясь о его отказе, сама не знала, зачем его сюда притащила.        Вот только…        Нираги согласился.        Просто взял и согласился, порушив невольные ожидания Кейко. А потом просто ушёл. Куда? Как он сказал: «…стараться максимально насладиться жизнью» — издевку в свою сторону Такеру даже не заметил. Правда, тут было не во невнимательности, как таковой, просто «Шляпник» и сам был рад спровадить новичка из своих комнат — слишком много выпил уже для хоть сколько-нибудь серьёзных разговоров. На театральный монолог его хватило, да, но не больше.              — И что это было? — спросила со своего места Кейко, когда за Нираги закрылась дверь.              — Ты о чем, моя королева? — хмельным голосом отозвался Такеру.              — Да вот… как раз об этом, — Китагава со стуком поставила недопитую бутылку на подоконник, вставая с насиженного места. — Когда я попала в категорию «твоё», м?              — Кейко-тян, ты разбиваешь мне сердце! — картинно приложил руки к груди, правда, забывая, что сердце больше слева, чем справа.              — Сердце справа, Такеру, — только и сказала Китагава на это очередное театральное выступление, а после направилась к выходу, остановившись лишь у самой двери. — И, Такеру… этого не будет. Я серьезно.              — Ну, а я, моя королева, стараюсь не загадывать так далеко… — но его, похоже, было не пронять.       

***

             Музыка снаружи не утихала. Хотя с чего бы ей? Она будет играть вплоть до утра и дальше — собравшиеся здесь словно задались целью сдохнуть на импровизированном танцполе, упившись до смерти. Впрочем, может, это не так уж и плохо, учитывая все обстоятельства?        Кейко достала пачку сигарет из внутреннего кармана куртки. Одним хлопком выбила одну из них, тут же зажимая фильтр зубами. Щелчок зажигалки. И… Вдох. Первая её затяжка особенная. Глубокая. Едкий дым напополам с никотином легко проскользнул в глотку, пищевод, легкие. Девушка прикрыла глаза, с каким-то садистским удовольствием задерживая его внутри, выдыхая лишь через пару мгновений.              — Значит, «Королева»?        Китагава даже не стала оборачиваться. Голос узнать было несложно.        Что тут скажешь? Встреча с Нираги произошла гораздо раньше, чем можно было ожидать. Впрочем, Кейко и вовсе ее не планировала. Парень сам ее подловил на одном из общих балконов — как только нашёл? В то, что случайно наткнулся, Китагава не верила ни на грош.              — Только если тебе так хочется оказаться на коленях, — хмыкнула Кейко, но Нираги на это ничего не ответил, лишь закурил, останавливаясь рядом и опираясь локтями на парапет.              — Неужели и правда спишь с тем чокнутым?              — Ого… Только вступил в наши ряды, а уже такое неуважение к лидеру… — присвистнула Китагава.              — Ты как-то странно отвечаешь на вопросы, в курсе? — Нираги сделал затяжку.              — Ну так я вроде и не обязана отвечать, — стряхнула лишний пепел с сигареты.              — Ты спишь с ним? — а он настойчив.        Кейко выбросила недокуренную сигарету в банку, которую оставили здесь, в качестве пепельницы.              — Дружеский совет. Лучше найди ту девушку в бордовом бикини и сбрось уже напряжение, — похлопав по плечу Китагава ушла, так и не обернувшись.