The genes of insanity

      Вивиан продолжает работать вместо деда даже вопреки тому, что все мысли были теперь заняты лишь тем, что она убила пришельца. И как бы, с одной стороны, ей совершенно не было его жалко. Возможно, это чувство у нее отступило еще в детстве, когда она, еще будучи малышкой, толкнула заледеневшего ребенка в надежде на то, что он разобьется на множество осколков, чтобы только больше девочка не видела его лицо.       А может, и позже, когда они стреляли в монстров. Морти на ее глазах пристрелил огромную муху, у которой была семья, и они… если так подумать, избавились уже от многих, но от чего-то совесть из-за этого ребят не грызла. Ни ее, ни брата… оба его внука пусть и паниковали, пусть и кричали, какой их дед урод, но все равно слушались его, понимая, что он — единственный их шанс на выживание. Но он же был и их погибелью. С Риком было весело, но до чертиков опасно. Им нравилось исследовать миры и помогать ему, но каждое приключение было переполнено чем-то безумным и ненормальным, чем-то таким же из ряда вон выходящим, как и их родственник, завалившийся в их дом однажды поздно ночью. В хламину, разрушив добрую половину гаража и тачку Джерри…       — Виви! Виви, детка! — он влетел в их некое подобие лаборатории. Ноги его заплетались, в руке бутылка с крепким алкоголем, а сам он поплелся к ней, хлопая по столу и сметая какие-то склянки рукой, проливая содержимое бутылки. — К тебе… к т-тебе не приходил тут? О-Один мой приятель, Виви. Ты не видела з-здесь такого? — он словно забыла слово и попытался что-то показать руками, а потом сам же свалился на добрую половину стола, скидывая с него все остальное.       — Блин, деда, я же только-только прибралась! — возмутилась девушка, когда на полу теперь оказалось все. Разбитые колбы, пара порошков, пропитавшихся фиолетовой жидкостью, и блокнот, куда Вивиан записывала состав наркотиков. Но наблюдая за тупым выражением лица старика, что улыбался и лишь тянулся к бутылке, которую она подняла за ним, девушка едва заметно улыбнулась, сравнив его с ребенком, и намеренно держала алкоголь чуть дальше от него, наблюдая за тем, как ученый, лежащий спиной на столе, пытается руками достать свое добро. — Не хочешь попробовать кое-что интересное? — он перестал тянуться. Наклоняет голову назад через стол и смотрит на перевернутую внучку так, словно пытался угадать, что же ей пришло на ум.       — В-Виви, н-неужели… т-ты хочешь, чтобы дедушка принял твою дурь? — он говорил спокойно, но посмотрел так осуждающе, что девушке стало, на самом деле, как-то и не по себе. Черт, ну как он до этого вообще смог додуматься?! Да даже если бы это правда была дурь, Вивиан бы никогда не дала ее Санчезу! А он еще и смотрит на нее так, словно та отравить его решила! Что за хрень-то вообще?! — Так держать, крошка! Д-Давай сюда свою бурду, Виви! Я… я все перепробую, Виви! Все-все, ч-что ты тут намешала! — а теперь он стал таким радостным, словно его внучка превзошла саму себя и вышла на новый уровень. — Я… я с-сделаю это р-ради… ради тебя, Виви. В-Все сделаю, что попросишь… — его взгляд был затуманен, а зрачки расширены. Он смотрел словно на нее, но при этом куда-то сквозь, и застыл на несколько секунд с тупым, ничего не выражающим выражением лица.       — Эм… деда? Рик! — только Вивиан прекрасно понимала, что это был крайне хреновый знак. Его довольно часто могло заклинить, когда он жестко нажирался, и если раньше девушку это пугало, потому что в такие моменты он жутко таращился на нее, то сейчас, когда речь, все же, шла не только об алкоголе, но и о наркотиках, ей действительно стало страшно за него. — Дурак… блять, ну какой же ты дурак, — совсем тихо выругалась она, сдвигая все колбы и препараты, чтобы более-менее уложить ученого нормально, и он больше не свисал со стола башкой вниз. — Говоришь, что сделаешь все, о чем я тебя попрошу? Да когда такое было вообще?.. — шепотом спросила она, прекрасно понимая, что Санчез, вероятнее всего, сейчас ее даже и не слышал.       «Ну раз выпьешь все, что захочу, то, наверное, начнем с отрезвляющего раствора, которому ты меня научил», — подумала Вивиан, когда померила на всякий случай его пульс и убедилась в том, что старик дышал. С ним все было в порядке. Просто из-за того, что Рик постоянно что-то пьет и пробует разную гадость, с ним частенько случается так, что его тупо заклинивает.       Девушка чуть помедлила, покрутив колбу в своей руке, наблюдая за разведенным раствором, формулу которого она переписывала когда-то бесчисленное количество раз. Сев на край стола возле дедушки, она поднесла лекарство к его губам и слегка наклонила колбу, чтобы то вылилось ему в рот. Только того, что жидкость начнет выталкиваться и стекать мимо, она ожидать не могла. В его глазах Вивиан увидела осознание, Рик не сказал ей, ровным счетом, ничего, и еще не очнулся полностью для того, чтобы обматерить ее за попытку «забрать кайф», но если судить по хмурому виду, то явно собирался.       — Вот же хитрый мерзавец, — она тяжело вздохнула, понимая, что после ей наверняка еще прилетит за это от него. — Эй, разве ты не говорил, что выпьешь все, что я тебе дам? Как-то поздновато ты решил забрать свои слова, дедуль, — только вставить ему слово Вивиан так и не дала. Набрала лекарства в рот и наклонилась к ученому, уверенно касаясь его губ своими. Чувствует, как он поддается, и, сжимая в руке ткань его одежды, сама заставляет принять раствор так, чтобы Рик и думать больше не смел о том, чтобы выплюнуть его.       Девушка замирает на какое-то мгновение, и игриво прикусывает его нижнюю губу прежде, чем полностью отстраниться. Вытирает рот рукавом и тут же отворачивается, думая только о том, как бы он не запомнил этого или же как оправдаться в том случае, если Санчез спросит, что же это было. Но с другой стороны, что-то ей подсказывало, что это останется таким же секретом, как и то, что произошло с его жопой после того, как Вивиан очнулась в пробирке и едва не задохнулась в какой-то жидкости…       — Это глупо. Целоваться с тем, кого не любишь. Это… просто не принесет тебе никакого удовольствия, я думаю. И будет чувствоваться обычно, либо же противно. И испортит все впечатление от первого раза, — поучительно рассказал ей тогда Морти, от чего Вивиан лишь неловко улыбнулась, понимая, что тогда навряд ли она вообще когда-нибудь узнает, что это такое. — Не торопись с этим. Знаю, может, тебе интересно… но не лучше ли найти человека, с которым тебе будет приятно, чем сделать это в спешке с каким-то уродом лишь из любопытства? Весь кайф себе только поломаешь.       «Чувствую, что где-то меня обманули», — Вивиан усмехнулась, вспоминая слова Морти, когда собиралась совершить страшнейшую ошибку в своей жизни. И по итогу ее первый поцелуй действительно произошел с человеком, которого она любила. Но совсем не так, как папа любил маму, или как Саммер испытывала сильную симпатию к очередным придурковатым подросткам. Но ощущения… вовсе не были такими, как описывал в то время ее старший брат. Ведь привкус дешевого алкоголя и сильного средства от похмелья никак не ассоциировался с чем-то приятным и, само собой, не мог принести ей кайф.       — О, уже очнулся? — девушка подняла блокнот и пролистала страницы до нужного ей наркотика, который она пыталась сделать все до этого. — Как себя чувствуешь? — Рик молча сверлит ее взглядом, а Вивиан активно делает вид, что ничего не произошло, продолжая заниматься делом. — Кстати, тут… проблема нарисовалась. Слушай, чисто теоретически… если один пациент убьет другого, и кто-то об этом узнает… то что будет? — тише спросила Смит, слегка наклонив голову в бок. Может, ей стоило вылить эту гадость из ведра куда-то в унитаз и смыть? А если засорится?       — Ты уже успела кого-то грохнуть?.. — хрипло спросил дед и по его виду можно было понять, что ученого это, на самом деле, даже и не удивило. Словно он заранее знал, что что-то подобное произойдет.       — Допустим? Так ты не знаешь, куда можно деть тело? Или его лучше в чем-то растворить? У него, кстати, ярко выраженная аллергия на эту дурь, — она показала на порошок в пакетике, который готовила до этого для персонала, чтобы наркотик разъел их изнутри, но… тот уже оказал смертельный эффект, когда она просто брызнула им в растворенном виде на чудовище. — Хотя, это скорее яд, но все же… — Вивиан мялась под осуждающим взглядом ученого, после чего отвернулась от него со скрещенными руками. — Да, я грохнула того ублюдка, за которым ты пришел.       — За дело?       — За дело, — совсем тихо повторила она, когда мужчина, поднявшийся со стола, только сейчас заметил зеленые следы на ее больничной пижаме, оставленные, вероятнее всего, тем самым торчком, что тайком пытался пробраться в это подобие лаборатории. — Рик, я больше не хочу здесь оставаться. Я… поняла свою ошибку и больше никогда не попрошу у тебя те чертовы таблетки. Т-Только пожалуйста… пожалуйста, можем мы вернуться домой, Рик? — Вивиан не оборачивалась к нему, чтобы не показывать сейчас, насколько ей было плохо, но сам вид того, как она подняла голову, видимо, пытаясь смотреть в потолок, чтобы не заплакать, уже сам за себя говорил ученому о том, что его внучка просто пыталась перед ним не разреветься.       И только стоило деду положить свою руку ей на плечо, как девушка обернулась и молча обняла его, утыкаясь лицом ему в грудь. Она заплакала, сжимая в руках ткань его больничной пижамы, и не хотела отстраняться, даже… просто смотреть на него, понимая, насколько жалко сейчас выглядит. Когда-то Рик уже сравнивал ее с Джерри, что точно так же отчаянно цеплялся за свою жену. Она была слабой и немощной, наивной до такой степени, что не злилась на него даже после того, сколько дерьма он сделал за все время их путешествия. Сколько выпивал, сколько промывал мозги за одну ночь… сколько угрожал, а после разговаривал с ней так, словно ничего и не было. Вивиан делала вид, что ничего не было. И он понимал, что терпела она лишь из-за того, что там, в космосе, Санчез был ее единственной надеждой на спасение. Так… что же изменилось? Почему она продолжает лезть к нему, когда он неоднократно подвергал ее опасности? Почему остается рядом, когда, казалось бы, давно могла уже спиздить портальную пушку, да свалить уже домой?       — Эй, Виви… — хотелось задать все волнующий вопрос, но догадываясь уже об ответе на него, Рик промолчал, решив, что слышать это от нее… последнее, чего он, в принципе, хотел бы в этой жизни.       — Прости, я снова веду себя, как мой отец, — она так же резко отвернулась, вытирая слезы руками и улыбаясь ему через силу.       В этот момент, когда Рик впервые почувствовал себя таким уродом и даже не знал, стоит ли ему перенести все в шутку или же ответить с сарказмом, дверь в лабораторию открылась и более мелкий инопланетянин, точно так же не получивший сегодня свою дурь, ткнул на этих химиков пальцев с громким выкриком:       — Это они! Я видел, как эта девка выбрасывала красные капсулы в урну, а Санчез спиздил FRP-194! — выкрикнув название какого-то нового препарата, пропищал пришелец, с нахальной улыбкой наблюдая теперь за тем, как неподкупные работники центра хватают парочку дилеров за руки и за ноги…