The genes of insanity

      То были ее последние слова, а после — лишь известие о том, что Вивиан покончила с собой. Неделей после у Морти отказали почки. Он думал, что не переживет потери еще одного человека, о котором так трепетно заботился. Кормил исключительно тем, что ему нравилось, давал ему других симпатичных девушек, заставляя их быть с ним, если тем не интересно быть рабами его «друзей». Снафлс был готов отдать все свое состояние лишь для того, чтобы только его мальчик жил, с чем совершенно не были согласны другие собаки.       «Думаете, они бы сделали то же самое ради нас?», «Отказались бы от своих денег в пользу жизни собак?», «Мы без всяких проблем отказались от своих людей ради свободы! Так почему же вы не можете сделать без них шагу?» — вопросов было много, а ответ всего один. Снежок слишком сильно привязался к своей семье. Да, они не были идеальны. Да, кто-то его особенно бесил, кто-то дразнил его едой, кто-то просто игнорировал, когда он хотел поиграть…когда он был наивным и глупым щенком, искренне любящим младших детей Смитов. Когда Морти всегда заступался за него, когда Вивиан общалась с ним, как с равным, и делила с ним кровать. Когда она устраивала почесушки, от которых он млел и был готов растечься лужицей. Когда он играл с Морти в мяч и учил команды, еще толком не зная, зачем же они мальчику, но это было весело.       — Мы — не они, — совсем тихо произнес он, мысленно понимая, что его правление привело к еще большему насилию. Собаки, что подвергались унижению, отрывались на людях так, как не срывались на них даже хозяева. Снафлс сам не заметил того, как посчитал себя…вовсе не равным своим друзьям, а выше них. Как еще когда-то спрашивал Ви, злилась бы она на него за это, а услышав ответ, полностью забил на ее чувства, по полной отрываясь на семье. Саммер он заставил участвовать в людских выставках, Вивиан сидела словно в клетке, Морти в собственном Эдеме, а их родители…неужели он, и впрямь, чудовище? — Мы — не они… — чуть громче повторяет пес, когда в глазах мелькнуло понимание и, кажется, щенок полностью осознал все свои ошибки. Только было уже поздно, Ви давно мертва, а медицинский прибор начал издавать противный писк…

***

      Щенок проснулся в диком ужасе, залаял и лишь затем, увидев спящую девушку возле себя, вдруг жалобно заскулил, начиная лизать ее щеки. Он взобрался на нее, встал лапками на ключицы подруги и затяфкал, чем, в свою очередь, и разбудил девушку.       — Что? Снафлс? Блин, щекотно же, дружище! — она посмеялась, пытаясь оттащить слюнявого пса от себя и вытерла щеку рукой, невольно улыбнувшись. — И тебе доброе утро. Снилось что-нибудь? Мне вот…приснился самый настоящий кошмар, — песик молчит, виновато опускает мордочку, а она чешет его за ушами, после чего обнимает, прижимая к себе, и целует в носик. — Ну же, что с тобой? Выглядишь так, словно тебя кто-то обидел. Кто посмел? Хочешь укусить засранца? Если это папа, то можешь грызть и не стесняться, мы с Морти тебя как-нибудь прикроем уж.       — Ви…я был не прав, — только сейчас, услышав механизированный голос, что зазвучал прямо позади нее, девушка замолчала, переведя взгляд в сторону экзоскелета. Что ж…ей очень хотелось верить в то, что это всего лишь было ее очередным наркоманским сном.       — О, так ты вчера и правда…теперь ясно, — Вивиан кивнула, сразу же убрав руки от щенка, как бы он и это не воспринял за попытку поиздеваться над ним. — Извини, мне не стоило нарушать твое личное пространство. Разве ты не спал в комнате родителей?       — Ты на меня обиделась?       — А ты как думаешь? Знаешь, если бы собаки изначально были с таким высоким интеллектом, что могли бы создать свою цивилизацию — люди бы их даже и не трогали. В этом плане. Фактически, твой IQ вырос, из-за чего предлагать еду из миски, или же и дальше пытаться обучать командам было бы просто…бесчеловечно. Но это не помешало тебе измываться над моей семьей. Не помешало вышвырнуть всех на улицу поздно ночью и испугать Саммер до такой степени, что она кричала на весь дом. Ты же в курсе, что ее даже ужастики так сильно не пугают?       — Прости… — Снафлс жалобно заскулил. — Ты можешь…снять с меня этот шлем, если хочешь.       — И лишить тебя интеллекта? Это твой выбор, Снафлс. Только твой. И если ты хочешь, чтобы все было как раньше — придется сначала разобраться с твоими друзьями, оружием и всем остальным, что ты наворотил в гостиной. Вернуть мебель, прибрать за собой…или ты думал, что сейчас снова станешь милым щеночком, а мы будем сражаться с собаками из-за того, что те решат, словно мы насильно стащили с тебя шлем? Я, к примеру, бить животных не хочу.       — Я тебя понял, Ви. Я…исправлю. Исправлю все, что натворил, — щенок слез с нее и запрыгнул обратно в свой экзоскелет. — Но и лишить их разума я тоже не могу. Возможно…нам просто будет лучше уйти из вашего мира. Навсегда.       — Тогда я тебя точно не прощу. Боже, блин, да иди уже! Брысь, кыш, фу…не знаю! Что-нибудь, только уйди, прошу тебя! С самого утра умудрился настроение испортить! Да мне папа так мозги за завтраком не делает, как ты, — девушка отвернулась от него к стенке, как маленький ребенок, и обняла подушку. Сжалась от страха, когда он коснулся ее механизированной рукой, а после тихо, едва слышно произнесла: — Чем-то еще расстроить хочешь?..       — Больше ничем, — Снафлс с тоской посмотрел на свою хозяйку прежде, чем оставить ее в одиночестве, тихонько закрыв за собой дверь.       Вивиан свернулась клубочком, подогнув колени, и, все так же обнимая подушку, тихо заплакала. Она не хотела, чтобы щенок уходил. Не хотела, потому что сильно привязалась к нему и считала членом семьи. Не хотела и из-за того, что полюбила его, а отпускать было безумно больно. Лучше уж, и правда, понаблюдать за тем, как он захватывал бы человечество, но…девушка просто чувствовала, что тогда все станет в разы хуже и исправить одним шлемом не получится.       Расставаться с ним было бы ужасно больно, а прощаться она не хотела. Знала, что больше его не увидит. И, все-таки, эгоистичное «хочу» заставляло ее запереться внутри самой себя, обидеться и просто желать того, чтобы все вернулось назад. Еще до того, как Снафлс получил шлем и начал понимать человеческую речь, команды. Больно отпускать того, кого ты буквально уже считал частью своей жизни и этот маленький, такой милый белый комочек счастья давно стал для нее семьей. Ее лучшим другом, ее милым питомцем, которого она регулярно купала, кормила и покупала разные игрушки на свои карманные. Снафлс был для нее как подушкой для слез, так и существом, которому она могла высказать абсолютно все, что думала. Вивиан слишком привыкла к щенку, привыкла к тому, что видит его каждый день, кормит и играет вместе с Морти. И сможет ли она после всего этого его забыть? Точно нет. В доме станет пусто, и Вивиан прекрасно это понимала. Жить, конечно же, возможно, но без этой радостной мордашки по утрам и звонкому лаю будет поначалу чертовски тяжело.       «Мы в ответе за тех, кого приручаем. Так же? Тогда…наверное, мне стоит помочь ему», — по крайней мере, это явно лучше, чем просто ныть, подобно маленькому ребенку. Не все будет идти так, как она того желает. Это девушка прекрасно осознала еще в детстве. И если тогда она искренне старалась добиваться своего вне зависимости от каких-либо факторов, то сейчас сил на это фактически и не осталось. Раньше она со страхом и болью смотрела на вечные ссоры родителей, а сейчас Вивиан спокойно могла пройти мимо, чтобы сделать себе кофе, и послать кого-то из них к черту. Кстати, в таком случае они мирились даже быстрее, чем когда она делала попытки разобраться в ссоре и говорила с каждым тет-а-тет. Они просто замолкали, смотрели ей в спину охреневшими глазами, а после объединялись вместе в команду против дочери, что повела себя по-хамски.       Девушка все же вышла из комнаты. Собаки выгружают все свои вещи на улицу, убираются, обратно ставят мебель, с чем, к общему удивлению, помогал им Джерри. Кажется, он даже подружился с какой-то таксой, что назвала его добрым человеком. Вивиан не было понятно, подкупили ли его комплиментами или пес говорил искренне, и ее папа решил помочь, но выглядело это, на самом деле, просто потрясающе.       — Давай-ка сюда, — девушка взялась за шкафчик с обратной стороны, помогая псу в экзоскелете донести его до кухни.       В целом, все проходило таким образом, что собаки довольно быстро справлялись с поставленными задачами, а семейство Смит им в этом помогало. Не только из-за того, что устранение погрома в доме было в их же интересах. Они сплотились, подружились с теми, кто, казалось бы, еще ночью вышвырнул их из собственного же дома и теперь были готовы работать бок о бок друг с другом.       «Погодите, а зачем мы это все делали, если пространственный исказитель способен все исправить?» — только сейчас в ее глазах мелькнуло осознание того, что всю работу, сделанную ими за столько времени, можно было решить всего парой нажатий кнопок.       — Снафлс. То есть… Снежок. Извини, все никак не привыкну к твоему новому имени, — девушка опустила взгляд, когда остановила своего щенка, на что тот чуть улыбнулся, погладив ее по голове своей лапкой.       — Ничего, Ви. Ты можешь звать меня и Снафлс, — разрешил он с таким безобидным видом, что сомнений в его словах даже и не возникло. А если судить по хвостику, что вилял из стороны в сторону вопреки его собственной воле…кажется, песик был очень рад, что хозяйка обратилась к нему даже несмотря на то, что было утром. — В конце концов…я понял, что мое имя дали мне друзья. Ты и Морти. Вы — мои люди. Приютившая меня семья. Родители называют как-то своих детей, вы же сделали по сути то же самое. И, следовательно, я не раб. Я — свободная собака, разумное существо и…ой, прости. Я несколько увлекся. Так ты что-то хотела? — девушка просто молча обняла его, зарывшись носиком в белоснежную шерстку и совсем тихо, едва слышно извинилась, прекрасно понимая, что повела она себя ужасно. Он продолжил гладить ее лапкой, прямо как маленького ребенка, а после, лизнув лоб, тише произнес: — Тебе не за что передо мной извиняться.       — А я понимаю, что есть. И то, что я чего-то не хочу, не дает мне права срываться на тебе, Снафлс. Прости…я не могу просить тебя снять шлем, потому что знаю, ты послушаешь, хотя и не захочешь. Мы друзья, и потому…я не буду идти против твоих желаний. Знаешь, есть одна фраза у людей… «Иногда любить — значит отпустить». Это тяжело, но жизнь сама по себе сложна и непредсказуема. Ты не знаешь, какой выбор правильный, но если он сделает того, кого ты любишь, счастливым…то, возможно, он-то и будет сделан не напрасно.       — Нам вовсе не обязательно прощаться, Ви… Ви? Почему ты плачешь? — щенок растерялся, не зная, как себя и повести, когда подруга, что всегда делилась с ним мыслями, всегда заботилась о нем и всегда старалась сделать так, как будет лучше, вдруг просто расплакалась, стоя перед ним.       — Я просто…просто очень люблю тебя, малыш.