Белые Лилии.

Свет ночного города заполнял номер отеля. Девушка ушла в душ первой. Крис предупредил ее, чтобы она вышла к нему в белье. Он почти залпом выпил рокс виски, когда дверь ванной комнаты захлопнулась за ней. Мысли о шоу никак не выходили из его головы. Поэтому во время близости с блондинкой он не открывал глаза без необходимости. Ему хотелось представлять на ее месте Ликси - тот очаровательный образ чувственной и легкой девушки, что он увидел впервые. Но сознание упорно рисовало эрегированный член на безупречном теле. Подкидывало картинки-воспоминания о том, насколько удивительно возбуждающей была близость Ликси с Хёнджином. Из раза в раз фантазии о двух стройных телах заставляли его член напрягаться сильнее. Он медленно понимал, что хочет увидеть их вдвоем вновь. Хоть это и казалось жутко «неправильным». За весь половой акт, он не обнажил тела шлюхи. Лишь сдвинул в сторону трусики, а потом кончил на них, размазывая сперму. И отчего-то ему вновь было абсолютно безразлично, понравилось ей или нет. Он просто удовлетворил свою потребность. Мысли терзали его до самого утра. Он представлял себе, какое шоу эти двое могут устроить специально для него. Размышлял о том, насколько это нормально - возбуждаться от наблюдения за действиями двух парней. Дьявольски красивых парней. Наконец, к моменту, когда прозвенел будильник, он принял решение. Это стало его точкой невозврата. ____ Утро Хёнликсов началось в 12 дня. После шоу они еще долго находились в клубе. Для них было привычно неторопливо собирать реквизит со сцены; курить травку; выпивать по коктейлю; обсуждать успех шоу с админами; наслаждаться друг другом и, периодически, уединяться в гримерке. В те вечера, когда Феликсу не хватало их близости и удовлетворения от шоу (что случалось нечасто). Хёнджин чаще просыпался первым. Готовил завтрак на двоих, будил Феликса множеством поцелуев, провожал его в крохотную ванную, ставил чайник на плиту и заваривал какой-нибудь легкий китайский чай. Иногда Ликс старался вставать пораньше, чтобы сделать эти же действия и показать свою любовь и заботу о Хёнджине. Ему было важно, чтобы тот видел и через действия его любовь. Ощущал под кожей, чувствовал всем нутром. И Хёнджин чувствовал то, что пытался донести его любимый. В такие моменты он был самым счастливым человеком на свете, и все проблемы и трудности отходили куда-то далеко на задний план. - Детка, ты лучше, чем кто бы то ни был, - шепчет Ликс на ушко, обвивая талию Хёнджина, пока тот разливает чай по массивным пиалам. Хёнджин ярко улыбается, поворачивая голову через плечо, и ласково касается кончика носа напротив, - Как и ты, малыш. Если бы я только мог описать то, насколько сильно люблю тебя. - В этом нет необходимости. Я способен чувствовать твою любовь, - легкое прикосновение к губам и крепкие объятия. День расстилался в их квартире невероятной духотой - открытые окна не спасали. Хёнджин выкуривал косячок, выпуская дым в потолок. Феликс лежал под боком, поглаживая влажную кожу. - В Италии обязательно надо отправиться в Тиволи, хочу увидеть виллу Адриана. Уж больно красиво выглядит на фотографиях, - мечтательно произносит Феликс, выводя в воздухе замысловатые узоры левой рукой. - Как скажешь, прелесть, - Хёнджин растворяется в своих ощущениях. Он становится чертовски восприимчивым к голосу Ликса, когда накурен. Этот низкий тембр бархатом разливается в сознании, разрезая пространство, отдаваясь вибрациями по телу. Он становится чувствительным к любым незначительным прикосновения, и они отдаются невесомыми волнами возбуждения. Хёнджин лежит с полуприкрытыми глазами, улыбается своим мыслям, ощущениям. Ему до бабочек в животе нравится, когда Феликс мирно лежит на его плече. Нравится чувствовать чужое биение сердца, дыхание. Ощущать своей кожей ликсову кожу, что еще горячее, чем его собственная. Феликс поднимается на кровати, усаживаясь поудобнее, и тянется за бонгом, Хёнджин нехотя выпускает его из объятий. Ликс аккуратно держит в руках стеклянный высокий бонг. Шаркает по зажигалке. Вдыхает. Задерживает дым. Наклоняется к лицу Хёнджина и неспешно выдыхает дым в его приоткрытый рот. Удовлетворенно улыбается, и смешинки в его глазах заставляют Хёнджина глупо улыбнуться в ответ. - Иди ко мне, малыш, - Хёнджин вытягивает руки к телу Ликса, когда тот поворачивается к нему спиной, встает с кровати и ставит бонг на пол. - Подожди чуть-чуть. Я скоро. Феликс проходит к холодильнику, достает оттуда бутылку газированной воды, делает несколько жадных глотков и наклоняется к морозильной камере. Он тихонько возвращается к Хёнджину, что теперь лежит с закрытыми глазами и вслушивается в звуки произведений Эйнауди. Выудив кубик льда из формы, опускается к хёнджинову животу, опаляет кожу своим дыханием, и в следующий миг проводит по этому месту небольшим ледяным кусочком. Хёнджин вздрагивает от резкой смены температур. - Ликси… - он небрежно выдыхает, ощущая кожей леденящую прохладу. - Да, детка, - с озорной улыбкой отзывается Феликс, удобнее располагаясь на бедрах любимого, и проводит новым кубиком по шее, заходя на ключицы. Ему нравится наблюдать за тем, как Хёнджин всякий раз вздрагивает от холодных прикосновений. Ему нравится, как мелкие капельки еле-еле стекают по коже. Повышенная чувствительность Хёнджина играет с ним не на шутку. Он все больше возбуждается, когда прохлада опускается на него, где ни попадя, а разгоряченная кожа Феликса покоится на его ногах. Член натягивает ткань трусов, и он ждёт, пока Ликс стянет их сам. Их взбудораженные тела сплетаются в горячей близости тогда, когда Феликс опустошает форму для льда. Хёнджин нависает над ним, вглядываясь в глаза. Входит резко, не желая больше терпеть тягостное возбуждение. Двигается быстро и грубо, сильно потея. Капли его пота разбиваются о кожу Феликса, от чего тот блаженно улыбается. Периодически приподнимается, чтобы почувствовать соленый вкус на языке, облизывая кожу плеч и груди. Хёнджин сходит с ума от переполняющих чувств и кончает на живот Феликса через 10 минут. После обхватывает своей ладонью чужой член и начинает активно стимулировать, выбивая громкие стоны. Ликс размазывает кончиками пальцев сперму по своему животу. Перед тем, как кончить, он облизывает пальцы, чувствуя горьковатый привкус семени. - Вот и сценарий для шоу готов, - тяжело дыша произносит Феликс, позволяя Хёнджину лечь на него сверху, - Я хочу это повторить. - Я повторю с тобой все, что угодно, - на ухо шепчет Хёнджин и аккуратно целует кожу ликсовой шеи.