Хроники Магистрии. Книга I: Лунные сëстры

      Выйдя из лицея, первое, что заметила Кейти, это отсутствие Луны. Вторым, что она заметила, был молодой мужчина, достаточно молодой, что Кэт называла его «пацан», который, едва увидя, ее и Огонька, показал им язык и пронзительно засмеялся. Кейтилин была бы не Кейтилин, если бы не показала язык в ответ. Их бессловесную перепалку внезапно нарушил Книг, который еще почему-то не ушел домой, причем весьма оригинальным способом — он, по-прежнему смотря в пол, тихим голосом сообщил «пацану», что воспитанные магистры так себя не ведут. От ошарашенного лица «пацана» Кейти еще больше развеселилась, и лишь необходимость вытрясти из него информацию о местонахождении Луны, а потом еще и идти спасать ее из плена, омрачала ее в этот момент.       Пока «пацан» сообщал бледнеющему с каждым словом Книгу, кто он и куда ему следует пойти, Кэт бесшумно подошла к нему сзади и, одним сильным ударом своей сумки по голове, вырубила его. Книг, который сначала хотел куда-то уйти, возможно, в места, указанные «пацаном», передумал и осторожно прошептал Кейтилин, что она совершила уголовно наказуемое преступление, но той было глубоко плевать на слова Книга и на законы Эстании. «Пацана» связали, приковали цепью к забору и разбудили, облив водой. Допрос несчастного вела Кейти; Книг стоял рядом и шепотом рассказывал Огоньку полученную из книг про времена Златокорона I информацию о том, как правильно пытать политзаключенных.       — И так, «пацан», где сейчас Луна?       — В жо… — тут «пацан» ненадолго замолк, осторожно смотря на Книга, который как раз в красках описывал Огоньку, почему четвертование лучше, чем потрошение, — в одном месте у слона!       — Ничего получше придумать не смог? Что, можешь произносить только одни баяны и шутки времен моей прабабки?       — А ты верно думала, что какая-то веревка сможет сдержать меня? — нахально сказал «пацан». — А ещё я никакой не пацан, мне двадцать шесть… будет через неделю, — добавил он, превращаясь в орла, тем самым разорвав связывающую его веревку.       — Надо же, орел и по месяцу, и буквально, — весело сообщила Кэт, глядя на то, как разорванная веревка вновь становится целой и схватывает орла, при этом светясь то сиреневым, то зеленым цветом. — Поверь мне, твое умение превращаться в зверушек не поможет, Клык, эти веревки созданы самым занудным из зануд — Книгом, — сказала Кейтилин, когда орел превратился в гремучую змею, а затем в огромного льва, но волшебные веревки были все равно сильнее. — Кроме того, ты все еще прикован к забору, Клык.       — Откуда ты знаешь мое имя? Ты — моя фанатка? — спросил Клык, вновь став магистром. — Хочешь подпишу, разумеется, в обмен на свободу, тебе твои…       — Не смей, — отрезала Кейти. — Ты и так неделю торчал в виде змеи возле моего сада, думая, что тебя никто не видит. Вот в мое время тайные шпионы не менее тайных мировых правительств были такими, что их искали минимум год, не то что сейчас.       — Но ты младше меня! — возмутился Клык. — Я вообще могу называть тебя мелкой или писклявой!       — Еще раз ты меня так назовешь и отправишься исследовать просторы космоса, — предупредила Кэт.       — И что ты мне сделаешь, мелкая? Мамке пожалуешься? — после этих слов Клык, видимо совсем уже позабывший о своей прошлой встрече с Кейтилин в виде орла, от одного ее сильного удара пролетел над несколькими многоэтажными домами, яростно вопя и ругаясь на пяти различных языках.       — Я перестаралась, не так ли? — неловко спросила Кейти у двух сообщников.       Книг молча вручил девушке листочек с надписью: «Ваша оценка — 12+++».       — Буду считать это за комплимент, ботаник.       Валяющегося без сознания Клыка малолетнее ОПГ Эстании нашло на площади Солнцелуча Смертико. К огромному облегчению Книга (Кэт, как уже сообщалось ранее, было плевать на большенство законов, а Огонек являлся наследником знатного рода, что делало его практически неприкосновенным), Клык приземлился весьма удачно, по крайней мере, гораздо удачней, чем патриарх Курил, то есть прямо в фонтан со статуей (разумеется, из чистого золота) выше упомянутого Смертико. Тонущее тело почти двадцатишестилетнего «пацана» из воды с помощью телекинеза аккуратно вытащил Книг.       — В это раз пойдем быстрым путем, — заявила Кейтилин, когда Клык благодаря паре «воспитательных методов» (лещей) очнулся.       Клык явно хотел что-то ответить на столь серьезное заявление, но не успел — в глазах Кейти появились голубые и синие спирали, после чего до этого активно сопротивляющийся «пацан», лишь украдкой просмотрев в глаза девушки, впал в гипноз.        — С каких пор ты владеешь гипнозом? — удивленно наблюдая за тем, как в глазах Клыка появляются точно такие же голубые и синие спирали, спросил Книг.       — С тех пор, как пала Тризантия, ботаник, — ответила Кэт.       — Но она пала шесть тысяч лет назад, — заметил Книг. — Когда племя тюри под предводительством хана Тюри-Али вторглось в столицу Тризантии, Константу, и разгромила ее, после чего от Тризантии осталась лишь небольшая часть ее земель — Олимпия. К слову, именно этим и решил воспользоваться король Ореи Айс I Белокаменный, чтобы захватить как можно больше южных земель Стрии, и если бы не Лу…       — Достаточно, — прервала Кейтилин. — У нас есть дела поважнее, забыл?       — Точно! Сама сестра Лунаты Великой была похищена злодеями! Мы должны сообщить об этом интернациональной долговременной инспекционной организации-опозиции терроризму!       — Книг, не хочу тебя огорчать, но всё, что они могут сделать — это соврать всем, что все окей, — сказал Огонек. — Я как-то раз, когда еще маленьким совсем был, в лесу потерялся, так они меня месяц искали! Месяц! В лесу сто на сто метров! Так это еще мой отец им доплачивал за «более быстрые поиски». Поэтому спасать Луну нам придется самостоятельно.       — Но мы можем сообщить это Совелию Сапсанычу, — неуверенно предложил Книг.       — Нет, мы не можем сообщить это Совелию Сапсанычу. Он прямо сейчас занят очень важным делом — жалеет, что Луна не смогла поступить в лицей. Нельзя отвлекать его. И вообще, разве ты не фанат Луны Великой? — напомнил Огонек.       — Я не просто фанат Лунаты Великой, я — самый преданный и фанатичный фанат Лунаты Великой! — с гордостью заявил Книг. — У меня есть ее алтарь в моей комнате и я всегда ношу ее изображение с собой! И я помогу вам спасти ее сестру! — все это было произнесено очень громко и с несвойственным мальчику энтузиазмом.       — В таком виде он меня еще больше, чем в подавленном состоянии, пугает, — прошептала Кейти своему парню.       — Меня тоже, — согласился Огонек.       — Так чего же мы ждем! — выкрикнул возбужденный Книг и, подойдя вплотную к Клыку, накинулся на него. — Говори, где вы держите Лунату-младшую, иначе… иначе я поставлю тебе ноль баллов по математике! За год!       — Успокойся, ботаник, он же не ученик, ему плевать на оценки. К тому же, он под гипнозом и слушается только меня, — сказала Кэт. — Клык, станцуй польку!       Несчастный «пацан» принялся коряво исполнять танец, а Книг после слов Кейтилин вернулся к прежнему состоянию.       — А теперь скажи мне, где вы держите Луну? — спросила Кейти.       — На Скалистых берегах, — ответил Клык, продолжая танцевать.       — Где именно?       — Ну там есть гора, похожая чем-то на человеческий череп, красивая такая, еще и по-злодейски выглядит.       — Ладно, фиг с тобой, гора с черепом. Сейчас мы полетим к Скалистым берегам, и ты все нам покажешь. А теперь кивни.       Клык послушно кивнул.       — А на чем мы полетим? — шепотом спросил Книг. — Надеюсь, не на скелет-лошадях, я их до смерти боюсь.       — Сейчас узнаешь, ботаник. Раскэ! — громко позвала своего питомца Кэт.       Соворел прилетел всего лишь через несколько секунд. Увидя птицу, Книг тут же приободрился и заявил:       — О пресвятые сестры, это же соворел! Я просто обожаю соворлов!       — Надо не забыть подарить ему на Новый год билет на бесплатный прием к психологу. Так резко настроение даже у моего отца во время просмотра матчей по всевидящему оку не меняется, — прошептал сам себе Огонек.

***

      Луна очнулась из-за того, что кто-то облил ее водой. Второй раз за день. Если там на небесах действительно есть что-то всемогущее и всевидящее, то это что-то явно не на ее стороне. Открыв глаза, она увидела злобно ухмыляющегося мужчину. Он был чем-то похож на Огонька: в оранжевой мантии, расписанной золотом, с огненным пламенем огня на голове (только в его случае, оно почти полностью заменяло его рыжие волосы), татуировка у него была в виде красно-оранжевого пламени огня с пятью концами и красным глазом в нем, но в отличие от того же парня, незнакомец никаких колец со своей меткой не носил. Интересно, как его зовут? Красногонéк? Глазоогонéк? Красноглазоогонек?       — Меня зовут Ад, — словно прочитав мысли девочки сообщил мужчина. — Мне двадцать шесть лет, я — эстанец и мужик, тебе понятно, телка, или твой слаборазвитый женский мозг до такого не допрет?       Луне слова мужчины очень сильно не понравились.       — Я тебе не телка! — гневно возразила она, после чего Ад со всей силы ударил ее в живот.       Пока девочка плакала от ужасной боли, мужчина доходчиво объяснил свою позицию:       — Ты не мужик? Не мужик. А если не мужик, то кто? Баба. Синоним бабы — телка. Так что не спорь с мужиком и помалкивай, телка. Небось, уже и нечистая.       Луна, более-менее придя в себя после столь сильного удара, предположила, что перед ней представитель тех людей, которые совращают маленьких девочек. О них ей когда-то рассказывала ее приемная мама, и Луна всегда очень сильно боялась их. Теперь же, встретившись с одним из них лицом к лицу, она испытывала неподдельный ужас. К несчастью, она понятия не имела, что надо делать в такой ситуации.       — Не стоит пугать нашу гостью, Ад, — раздался женский, холодный, равнодушный голос.       Луна обернулась: у окна стояла женщина, разглядывающая обложку книги, написанную фигурами (кажется она начиналась с золотого символа полукруга, похожего на английскую букву «D»). Эта была та самая женщина, чей силуэт она видела в подворотне. На ней все еще было то серое платье с розовыми розами, а ее лицо все также не выражало никаких эмоций, но теперь Луна смогла разглядеть и другие черты ее внешности: серые длинные волосы, такие же серые глаза, где зрачок и почему-то не черная радужка буквально слились в одно целое, и метка в виде могилы, обросшей розами.       — Я Могилика, — представилась женщина. — Большего тебе знать не нужно, дитя. Сейчас придут Череп, Светосвод и Метеор, и мы начнем.       «Что начнем?» — в страхе подумала Луна. — «Неужели они все вместе это со мной будут делать? А как же Могилика? Она же вообще женщина! Господи, да это пропаганда нетрадиционных ценностей какая-то! Меня же за это посадить могут! Господи, боже мой, помоги мне, пожалуйста!»       Тут в комнату зашли трое мужчин. Первый из них был худым, бледным, черноволосым мужчиной, с мешками под пронзительно черными глазами, в которых, как и у Могилики, зрачок и радужка слились. Он был одет в изношенную черную мантию, а его метка представляла собой человеческий череп. Второй имел рыжие волосы, на этот раз без единого намека на пламя, и татуировку в виде кометы. Он носил выцветшую светло-коричневую мантию, а сзади эффектно развевался его коричневый плащ, к которому были прикреплены два меча в ножнах. В правой руке мужчины тоже был меч, заляпанный кровью (что вызвало еще больший ужас у Луны), в левой — коса с двумя лезвиями, а через плечо у него висела коричневая сумка, которая, как уже позже узнала Луна, была целиком и полностью забита холодным оружием. Третий был блондином с очень длинными волосами (кажется, они доставали до бедер) и золотым обручем на голове. Его лицо было белым, как чистый снег в лесу, и совершенно спокойным, глаза же имели разные цвета: левый — серый, правый — золотой. Он был одет в белую изящную мантию, а его метка представляла собой свечу и светло-голубое облако.       — Здравствуй, Луна Ларцева (Клык любезно сообщил мне, что ты предпочитаешь именовать себя именно так), надеюсь пребывание в нашей скромной обители не принесет большого ущерба твоим планам на этот чудесный день, подаренный нам самими пресвятыми сестрами, — сказал, вероятно, Светосвод.       — Зря ты с этой телкой любезничаешь, Светик, — недовольно произнес Ад. — Как бы она себя равной мужику не возомнила. Я их, баб, хорошо знаю. Им спуску давать нельзя.       — Ад, я не могу позволить себе этого, ведь твои слова противоречат древнему писанию и заветам пресвятых сестер, — мягко сообщил Светосвод. — Кроме того, меня зовут Светосвод, а не Светик.       — Черт, опять ты со своими пресвятыми бабами, — скривился Ад. — Нифига они мне не равны, вот их батя — реально молодец, раз таких баб известных заделал. Ему поклоняться надо, а не этим бабам недоделанным.       — Ад, хватит, — с едва заметным английским акцентом попросил черноволосый мужчина, которого скорее всего звали Череп. — Не при Могилике.       — Ты переходишь черту, Ад, — холодно сказала Могилика, откладывая книгу.       — Я, — Ад перевел взгляд с Черепа на Могилику (и от Луны не укрылось его внезапное смущение от слов последней). — Я… — он окончательно смирился, затих и отошел в дальний угол комнаты, подальше от остальных.       — Можно мне его избить? — попросил Метеор, который до этого с абсолютным равнодушием оттирал от крови свой меч.       — Мои взгляды притесняют! — выкрикнул Ад из своего угла.       — Нет, Метеор, — запретил Череп. — Ад, пожалуйста, успокойся.       — Это еще хорошо, что с нами нет Клыка, — с тенью улыбки заметила Могилика. — Джентльмены, вы забыли про нашу дорогую гостью. Это очень невежливо.       — С вашей стороны очень странно называть их джентльменами, — заметил Светосвод.       — Называть их как-то по-другому тоже было бы крайне невежливо, — пояснила Могилика. — А истинная леди должна быть вежлива со всеми, даже если с ней невежливы в ответ.       — Блин, опять у них возвышенные разговоры начались, — недовольно пробормотал Ад. — Хохол, угомонись! Все равно Могилика будет моей, а не твоей!       — С твоей стороны, Ад, очень грубо утверждать, что я могу принадлежать кому-либо, тем самым наделяя меня признаками неодушевленного предмета. И еще более грубо оскорблять Светосвода, исходя из его национальности, — Могилика холодно и с некоторыми оттенками презрения посмотрела на Ада.       — Прости, Могилика, я не хотел обидеть тебя! Но признай, ведь Сводя действительно хохол! Я просто констатировал факт!       — Ад, пожалуйста, хватит! — в который раз устало попросил Череп. — Ты вносишь в «Адский глаз» больше раздора, чем Клык! Давайте уже займемся тем, ради чего Клык неделю шпионил за двумя девочками-подростками, а Самэтти с Рябчиком искали редчайшие камни антилунной материи! Кстати, где же Клык?       Никто не смог дать ответ на заданный Черепом вопрос. Поэтому на неизвестного Луне Клыка было решено забить, и все четверо насильников-маньяков плюс Могилика приступили к активным действиям касательно их пленницы. Луну поместили в наколдованный Черепом черный непробиваемый шар, и в таком виде вынесли из комнаты и потащили куда-то по длинному, освещаемому одними лишь факелами коридору. В конце концов, ее принесли в большой зал, где уже находились черноволосая женщина в черной мантии, скрывающая свою метку под капюшоном, и на плече которой сидел черный ворон, а также низкорослый мужчина со шрамами на лице и меткой в виде какой-то птицы. Оба магистра (кажется, их звали Самэтти и Рябчик) усердно вставляли большие голубые камни в потолок. Как только Самэтти увидела мрачного Черепа, она заметно покраснела и улыбнулась, как предположила Луна (и на этот раз она оказалась права), своему возлюбленному.       — Самми, ты как раз закончила, отлично, отлично, — похвалил еще больше покрасневшую от его слов магистру Череп, не обращая ни малейшего внимания на Рябчика.       — О, Врани, а ты, как я погляжу, опять предпочел общество, — Самэтти бросила быстрый взгляд на Могилику и еще больше покраснела, — некоторых. Не то, чтобы я была против…       — Раз ты не против, тогда давайте быстрей приступим к делу! — совершенно не понял намеков Череп (и на этом моменте Луна была готова поспорить на что угодно, что даже отношения Марка и Ларисы были более простыми, чем отношения этих двух черноволосых похитителей детей).       Он щелкнул пальцами, и шар, в котором находилась Луна исчез, а сама девочка с грохотом упала на пол.       — Ай! Больно! — возмутилась она. — Если вы собираетесь сделать со мной то, что обычно делают мужчины с маленькими девочками, предупреждаю: у меня есть связи! Я знаю принца на белом коне, который спасет меня!       — Блин, что она несет? — не понял Череп. — Ад, ты что, опять ей что-то подлил, чтобы доказать всем, что женщины — круглые идиотки?       — Нет, эта телка сама эту лопуху молит.       — Ад, мы же обсуждали это с тобой, — спокойно произнесла Могилика, смотря на Ада все с тем же равнодушным видом. — Невежливо так говорить о наших гостях. Врани, к тебе это тоже относится.       — О да, конечно, Могилика, — одновременно сказали Ад и Череп, и по их смущенным взглядам Луна поняла, что у Самэтти есть довольно большие поводы ревновать своего «Врани».       — Луна Ларцева, мы здесь не для того, чтобы совершать над тобой такие ужасные, тяжкие и безбожные грехи, — попытался успокоить девочку Светосвод. — Однако, я полагаю, что некоторые из нас, — он бросил взгляд полный печали на Ада и Метеора, — захотят воткнуть в тебя что-нибудь острое.       — Не надо в меня ничего втыкать! — вскрикнула Луна, отползая от страха на несколько метров от своих похитителей.       — Ох не волнуйся, мы не причиним тебе ни капли вреда, если твоя великая сестра сразу откликнется на нашу небольшую просьбу, — с совершенно невинным тоном произнёс Череп.       — Придет сюда, и тогда мы ее кокнем, — Метеор улыбался как истинный маньяк. — Сначала я вырежу ей глаза, потом отрежу руки, а затем воткну мой меч в ее…       — Пресвятые сестры, оставь нас без подробностей, — попросила Могилика. — Ты бы знал, как ужасно звучишь со стороны, Мэт: пошло, грубо, а бедное дитя уже и так порядком дрожит от всех ваших высказываний, — она посмотрела на Луну, которая, вцепившись в ножку длинного чёрного стола, стоящего посередине зала, со страхом наблюдала за развитием событий.       — Да что вы всё болтаете, да болтаете! — выкрикнул успевший знатно заскучать Ад. — Давайте уже поймаем эту тел… — огневолосый замялся под пристальным взглядом Могилики, — кхм, эту Лунату Великую.       В голове Луны что-то настойчиво не складывалась, и наконец она поняла, что именно.       — А разве моя сестра до сих пор жива? — осторожно спросила она, не выпуская ножку стула.       — Ох, разумеется, Луна Ларцева, — впервые за все время подал голос Рябчик. — Ваша великая сестра все еще жива, — он говорил очень тихо, сжато, одновременно неловко улыбаясь девочке.       — Но здесь в Магистрии, в отличие от моего мира, прошла целая тысяча лет, с тех пор как она отправила меня на Землю, — пробормотала Луна. — Как можно жить больше тысячи лет?       — Неужели тебе никто не сообщил, что Луната Великая — высший магистр? — удивилась Самэтти, а ее ворон что-то возмущенно каркнул.       — Если честно, я и о «высших магистрах» слышу впервые, — Луна еще больше прижалась к ножке стола, чувствуя себя двоешницей в окружении отличников.       — Что ж, Луна Ларцева, раз уж ты лишь недавно вернулась в этот мир и только осваиваешь наши правила и обычаи, я просто обязан вручить тебе познавательную брошюру о высших магистрах, — Светосвод достал из кармана своей мантии пергаментную брошюру и с помощью телекинеза (в этот раз аура вокруг левитируемого предмета была желтой) передал ее девочке.       «Все о высших магистрах» — гласило название брошюры, и Луна не могла не заметить небольшую приписку чуть ниже заголовка: «Рекомендуется читать детям до трех лет». Сам текст занимал почти что три страницы, но был написан довольно крупно.       — Можно мне всего пару минуточек, чтобы все это прочесть? — умоляюще попросила Луна, хотя не то чтобы ей было шибко интересно, но инстинкт подсказывал ей как можно больше потянуть время.       Светосвод вопросительно посмотрел на Черепа, тот также вопросительно посмотрел на Могилику, та кивнула, первый в этом списке красноречиво ответил: «Можно», и Луна принялась читать.       Как вы все знаете, жители нашей скромной, но очень чудесной, прекрасной планеты называются магистрами. Но известно ли вам о существовании высших магистров, об их способностях, недоступных обычным магистрам, и об их огромном, бесспорном вкладе в развитие всего мира?       Начнем с того, как появляются высшие магистры. Думаю, ни для кого не секрет, что в наших телах течет особая энергия, с помощью которой мы и способны творить заклинания, и чем больше этой самой энергии, тем сильнее магистр или магистра. Когда магистр или магистра много тренируются, количество его или ее энергии растет, и рано или поздно эта энергия достигнет пика, а если магистр или магистра решат использовать разом всю эту энергию, то они преодолеют порог обычных существ, и достигнут космического, высшего уровня.       Преимущества высших магистров:       1. Наличие крыльев.       Все высшие магистры имеют одну пару орлиных крыльев. Цвет крыльев в большинстве случаев совпадает со цветом волос (исключение: легендарные крылья из листьев Листы Красной Крапивы).       2. Бессмертие.       Все высшие магистры обладают условным бессмертием — они не могут умереть от старости, голода, но их можно убить. Также высшие магистры не болеют ничем, кроме «Краба».       3. Наличие посоха.       У всех высших магистров и магистр есть волшебный посох. У каждого магистра или магистры внешний вид посоха уникален. Цвет посоха всегда соответствует цвету магии магистра или магистры, а узоры на нем так или иначе связаны либо с меткой магистра или магистры, либо с животными, олицетворяющим его или её, не исключены совмещения. Так, посох Лунаты Великой был голубым, имел кошачьи уши, две змеи, символ луны, а также три пары крыльев: орлиные, совиные и летучемышиные. Другой пример — Ледокол Смертико, король Знарфии, имеет светло-голубой посох, обвешанный льдом.       4. Возможность использования любых заклинаний, не произнося вслух их названий.       5. Нечувствительность к боли.       Также у высших магистров есть еще две собенности, которые нельзя однозначно отнести к плюсам. Во-первых, они имееют два цвета магии. Например, у вышеупомянутой Лунаты Великой вторым цветом является черный, а у так же вышеупомянутого Ледокола Смертико — белый. Во-вторых, у них шесть, а не пять пальцев на каждой руке.       — Ты закончила? — спросил Череп. — Просто у нас уже всё на этот день распланировано: в шесть часов вечера обращение к Лунате Великой, в семь часов пир по случаю победы над Лунатой Великой, в восемь начало конкурсов на тему «правители разных стран в разных эпохах», а ровно в десять часов ночи отбой.       — Десять часов — это ещё вечер, — поправил Светосвод. — Ночь наступает с одиннадцати.       — А почему отбой так рано? — запротестовал Ад. — Мы с Клыком и Мэтом собирались всю ночь играть в «Дурака» на раздевание.       — Я не буду участвовать в ваших дурацких посиделках, лучше займусь чем-нибудь полезным, например, буду пытать мелких детей, их крики — музыка для моих ушей, — мрачно заявил Метеор.       — Я всегда подозревал, что у тебя нет слуха, — пробормотал Череп. — Ад, ты ляжешь спать в десять, как и все остальные, и мне плевать, на какие части тела Мэта так активно желал посмотреть Клык, — он повернулся к Луне. — Ну так что там с этим буклетом? Ты закончила или нет?       — Закончила, — нервно сглотнув, ответила девочка.       — Отлично, — обрадовался Череп. — А теперь садись в круг посередине этого зала, и мы начнем.       В середине зала действительно был круг, начерченный белым мелом, совсем как в «Вие», правда, Луна никогда не смотрела «Вия», что уж таить, она вообще ни разу не слышала об этом прикольном произведении Гоголя (Гоголь в шоке, он впервый раз слышит, что его произведение оценили как «прикольное»), поэтому отсылку она не оценила. Но зато решила кое-что уточнить.       — А если я откажусь садиться в круг?       — Тогда тебя ждёт… — Череп не успел договорить предложение, так как его совершенно не по-джетельменски перебил Метеор.       — СМЕРТЬ! — раздался его маньячный крик на весь зал.       — Мэт, хватит! — приказал Череп, а после чего обернулся к сильно побледневшей Луне. — Я хотел сказать, что в таком случае тебя ждёт принудительное перемещение в круг с помощью левитации.       — Что же, это, конечно, звучит лучше, чем смерть, но пожалуй, я лучше сама сяду в этот нисколечко не подозрительный круг, — Луна действительно самостоятельно села в круг, и тут же почувствовала, что ее как будто охватывают невидимые веревки. Терзаемая сомнениями, она попыталась положить свою левую руку за пределы круга, но внезапная невидимая преграда помешала ей сделать это.       — Ты не сможешь выйти из круга, он заколдован, — мрачно произнёс Череп.       — Вы нарисовали его проклятым мелом? — ужаснулась Луна.       — Нет, — покачал головой Череп, почему-то удивленный вопросу девочки.       — Значит, заколдован был уже сам круг?       — Нет.       — Заколдовано само это место?       — Нет.       — Тогда как вы добились такого эффекта?       — Ну мы просто взяли и нарисовали мелом круг. Разве в вашем мире это так не работает? — с искренним удивлением спросил Череп.       — Эм… нет.       — Очень странный мир, — заключил Череп. — В любом случае, что-то я опять заговорился, давайте уже приступим к шантажу Лунаты Великой. Я ждал этого момента двенадцать лет!       Могилика, Самэтти, Рябчик и Ад встали с разных сторон вокруг Луны и, выставив правые руки ладонью вперёд, хором произнесли на латыни: «Контрарио окулус виденс, Луна Магма!» Тут же из ладоней Могилики и Самэтти прямо в центр круга, где была заключена Луна, вылетело по одному черному большому лучу, из ладони Рябчика появился золотой и тонкий, у Ада он предсказуемо был оранжевым, больше. Всё лучи слились воедино и после небольшой вспышки прямо над Луной образовался огромный огненный глаз.       — Познакомься с Всевидящим Оком, Луна, — мрачно заявил Череп.       — Эм, привет, око, — девочка нервно помахала волшебному глазу правой рукой.       — Что ж, теперь, когда мы все тут с друг другом знакомы, Светосвод, можешь начинать.       — Мы же это обсуждали, Череп. Я никого и никогда не буду пытать, это противоречит моей вере.       — А вступать в преступные организации случайно не противоречит твоей вере? — скептически поинтересовался Череп.       — Хм, — на секунду задумался Светосвод. — Нет, не противоречит.       — То есть ты предпочитаешь, чтобы ей занялся Метеор? — с хитрой улыбкой спросил Череп.       — Что ж, лучше я самолично буду пытать эту несчастную юную леди, чем позволю тебе отдать ее… как бы это помягче выразить… конченому садисту, — Светосвод подошёл настолько близко к Луне, насколько позволял ему круг.       Девочка в страхе наблюдала за спокойным блондином, из его рук вырвались золотые волны, каким-то немыслимым образом прошли сквозь барьер круга и пронзили Луну насквозь. Тут же всё вокруг нее резко потемнело, и она оказалась в полной чёрной зловещей пустоте, а несколько секунд спустя из темноты взошло красное, как огонь, солнце, но оно не давало света, а просто горело, вспыхивало и становилось все больше и больше, пока Луна не поняла, что солнце на самом деле было огромной каплей крови, и сразу после этого светило лопнуло, а его кровь залила всю пустоту.       «Я не умею плавать», — подумала Луна, перед тем как с головой погрузиться в кровавый океан. Очнулась она в кровавой комнате, все: стены, потолок, пол, старая, почти развалившаяся мебель, часы на стенах, совершенно все тут было сделано из крови. Стены, пол и потолок дрожали, как будто это было чье-то быстро бьющееся сердце, обе стрелки на часах показывали двенадцать, а на шкафу было нарисовано тринадцать различных символов, некоторые из которых Луна даже смогла запомнить: лист, глаз, огонь, луна, солнце и бабочка, находившаяся ровно посередине.       И тут шкаф открылся, и из него не торопясь вылезло Существо. У него было три гниющих руки, три гниющих ноги и множество светящихся красным цветом глаз без зрачков, разбросанных по всему телу. Луна хотела побежать прочь, но внезапно поняла, что не может двигаться, она перевела взгляд с чудища на свое тело, и с ужасом увидела, что по ней ползали трехглазые ядовитые черные змеи. Бежать было некуда.       — Лунаааа, — замогильным голосом прошипело Существо, приближаясь к девочке. — Лунаааа, иди ко мне, моя пташка с оторванными крыльями и сожженной черным огнем судьбой. Пойми, смерть — это только НАЧАЛО, страшно лишь навсегда отстаться в пустоте.       И тут Луна почувствовала отчаянье, страх, ужас, и главное пронзающую все ее тело и выворачивающую его на изнанку, боль. Не физическую, но душевную, заставляющую кричать, умолять и рыдать. Это давило на ее, ранило ее, убивало ее, и вскоре она была не в состоянии даже дышать, а потому обессиленно упала на пол и потеряла сознание. Очнулась она на полу в зале, все еще тяжело дыша. Круг из мела был стерт, но Всевидящее Око осталось, Могилика, Самэтти, Рябчик и Ад все еще стояли вокруг нее (видимо, они не давали Оку исчезнуть), а рядом с ней на коленях сидел Светосвод и протягивал ей стакан с водой.       — Выпейте, вам станет легче, Луна Ларцева.       Луна осторожно взяла стакан и залпом выпила все его содержимое. Это действительно была обычная вода, без яда, алкоголя и прочего, и она действительно помогла ей. Через минуту ее дыхание выровнялось, сердце перестало так бешено биться, и она села.       — Что это было? — спросила Луна у Светосвода. — Солнце из крови, чудовище…       — Я не знаю, что именно ты видела, Луна. Моя способность заключается лишь в том, чтобы заставлять магистров чувствовать определенные эмоции: как положительные, так и отрицательные. Все остальное придумываете вы сами.       — Ну у меня и воображение, — пробормотала Луна. — Но зачем это все? Для чего?       — Мы шантажируем твою сестру, показывая ей твои пытки с помощью Ока, — пояснил Череп. — Все знают как сильно Луната Великая любила свою сестренку, она неприменно придет за тобой и попадется в нашу ловушку, а мы убьём ее, и тогда никто больше не сможет остановить нас от завоевания всего мира!       — Завоевание всего мира? Боже, как же это банально.       — Эй! Между прочим, мы собираемся…       — Восстановить справедливость во всем мире? Осчастливить всех людей на планете? Я смотрела слишком много фильмов и мультиков, чтобы считать это чем-то «оригинальным».       — Она слишком наглая, предлагаю отрезать ей язык, — посоветовал Метеор Черепу, но тот, к счастью для Луны, отказался.       Следующие тридцать минут девять магистров, как полные идиоты, ждали прибытия Лунаты Великой, но та почему-то все никак не хотела прибывать. В конце концов, Метеору все это надоело и он с криками «сейчас ты мигом прилетишь, лунолобая» подбежал к Луне, которую предусмотрительно не туго связал волшебными золотыми веревками Светосвод, а она даже не успела отреагировать на столь неожиданный выпад, поэтому ее левая рука была насквозь проткнута острым мечом. Метеор быстро вынул меч, обратно, и Луна закричала от ужасной боли, пронзившей не только ее руку, но и все тело, а тем временем алая кровь огромной струей лилась из ее раны, пачкая мантию.       — МЕТЕОР! — раздался яростный крик Черепа, пока как Светосвод магией залечивал рану уже плачущей и стонущей Луны.       — Я пытаюсь помочь тебе, Черп. Спорим на продление сегодняшней вечеринки, что ровно через минуту Великая будет здесь.       — Я не буду ни о чем с тобой спорить, Мэт! — заявил все еще злой Череп. — Может ты еще скажешь, что сейчас вот эта стена, — они указал на одну из стен зала, — взорвется?       И тут стена взорвалась, оставив после себя огромное количество пыли. От этого момента офигели все, даже невозмутимые Светосвод и Могилика на миг потеряли свою невозмутимость. Всевидящее Око, естественно, пропало.       — Череп, чтоб тебе вóроны язык выклевали, — выразил общую мысль Метеор.       — ЮХУА! — из пыли выскочила веселая Кейтилин и одним ударом правой руки отправила ближе всех строящего к ней и совершенно не готового к такому повороту событий Ада в нокаут, впрочем, все, даже его коллеги по завоеванию мира, были этому только рады.       Вслед за Кейт из пыли выбежали Огонек и Книг, а Раскэ остался караулить выход. Вообще, этот день был очень значимым для каждого из четырех спасателей Луны. Кэт узнала, что Книг не стопроцентый зануда, ибо Раскэ его ни разу не укусил, Огонек — несколько дельных способов изготовления взрывчатки от своей девушки, Книг — что в мега-супер-пупер-прочной защите Магистрограда есть куча брешей, через которые спокойно можно нелегально летать туда и обратно, а Раскэ — что его максимальная вместимость больше, чем два магистра.       — А вы еще кто? — ошарашенно спросил Череп, думая, как они будут чинить весь устроенный тремя подростками и одним соворлом бардак.       — Я Кейтилин Грейт-Игл! — представилась Кэт. — А ты, как я поняла по твоему ужасному акценту, из Орении, как там тебя, кажется, Череп?       — А Кейтилин — это прям эстанское имя, — пробормотал Череп. — И нормальный у меня акцент, я в Эстании с трех лет живу, между прочим! Хотя я польщен, что мое имя известно среди молодежи. Вообще, мне не очень нравится мое первое имя, больше по душе второе — Ворон, но так я позволяю себя называть только самым близким людям, — он кинул нежный взгяд на Самэтти.       — Отлично, Врани. Этот зануда — Книг, самый горячий парень этого фанфика — Огонек Порохов, а соворла зовут Раскэ, и раз мы все тут познакомились, да начнется бой!       — Эй! Я же сказал, что второе имя только для самых близких людей! — возмутился Череп.       Но Кейти было плевать. Она вытащила из своей сумки один кинжал и кинула его прямо в плачущую Луну. Та зажмурилась, но как только кинжал подлетел к ней достаточно близко, Кейтилин щелкнула пальцами и выкрикнула: «Фунес Инцинерентур», после чего кинжал распался на двенадцать искр, полностью испепеливших золотые веревки Светосвода. Затем Кэт на огромной скорости подскочила к Луне, но взять ее помешал Светосвод, заключивший девочку в золотой шар. Ее подруга отпрыгнула назад и с совершенно невозмутимым видом предложила:       — Хочешь пари, Врани? Кто победит, тому и достанется эта прелестная сестра Лунаты Великой.       — Ты правда считаешь, что вы трое сможете одолеть нас? — фыркнул Череп. — Ладно, я согласен, только потом не плачь. Ах да, не смей называть меня «Врани»!       После его слов Кейти довольно хлопнула в ладоши, и по команде в зал с улицы залетел Клык, которому было приказано разобраться с Метеором. К тому времени Ад пришел в себя, и сражаться с ним было поручено Огоньку, Кингу достался Череп, а Кейтилин, видимо предпочитавшей женщин в качестве противников, — Самэтти и Могилика. Рябчик испуганно сжался в углу и в битве участия не принимал, а Светосводу калечить детей мешала его вера (хотя, тут еще не совсем понятно, кто кого покалечит), поэтому он просто охранял шар с Луной, которой в данный момент вообще не было дела до битва — все ее сознание заполнила боль.       Битва Ада и Огонька была очень проста: один атаковал огнем, другой тоже атаковал огнем, увы, но первый засчет большего количества опыта атакования огнем явно был сильнее второго. Был, правда, в их битве один нюанс — если в процессе сражения с Огоньком что-то случится, то за Адом придет все его огненное семейство, и тогда его от смерти уже ничего не спасет. Ад, естественно, знал об этом и потому их битва с Огоньком и сводилась к базовым огенным атакующим заклинаниям, которые не могли причинить наследнику Пороховых хоть какой-нибудь существенный вред.       Однако Ад не знал, что Огонек помимо стихии огня в свободное время занимался изучением стихий воздуха, земли и даже противоположной ему воды. Поэтому, когда Огонек совершенно наглым и бесчестным способом облил Ада водой, затушив его прекрасное огненное пламя, тот знатно так приофигел. Впрочем, скоро это офигивание сменилось глубоким гневом, а потому Ад со словами «ты не уйдешь» погнался за Огоньком по всему убежищу восьми будущих властителей мира.       Пока Ад и Огонек играли в догонялки, Книг пытался придумать идеальную стратегию победы над Черепом. Тот особо не церемонился и в лучших традициях Пороховых стрелял в противника огнем, правда не обычным красно-оранжевым, а черным, подобно его волосам, глазам и мантии. Книг лишь уворачивался от всех атак, ибо, между нами говоря, хоть теорию магии он и знал на отлично, но вот с практикой у него всегда были проблемы.       Кэт же получала от сражения с Могиликой и Самэтти лишь одно удовольствие. Хотя правильнее будет сказать, что от сражения с Могиликой, так как та вскоре самолично легким движением руки по голове вырубила свою коллегу — Могилика была тем еще интровертом (сто процентов понимая, ноль процентов осуждения). Ворон Самэтти недовольно выругался, но против наглой одиночки ничего поделать не мог, и поэтому он лишь позвал Рябчика, чтобы тот, дрожа от страха, унес тело сестры с поля боя.       По-началу, Кейти и Могилика просто спокойно махались на мечах, но потом вторая заметила, что два меча первой против ее одного меча как-то не справедливо, и Кейтилин согласилась перейти на магическое сражение, сразу отправив в противницу огромный огненный шар. Могилика с легкостью остановила его, создав стену из земли, которую тут же сломал огромный поток ветра от Кэт, от которого Могилика защитилась уже ледяной стеной. Кейти быстро взяла управление льдом на себя, но черный огонь Могилики полностью уничтожил его. Тогда из-под расплавленного льда появилось полчище изумрудных змей, молниеносно связавших Могилику, но та подожгла саму себя обычным огнем. Змеи быстро сгорели, а Могилика успела потушить огонь прежде, чем он смог навредить ей, но тут в ее спину внезапно прилетел мощный удар Кейтилин, и ее отбросило в другой конец зала. Туда же мгновенно переместилась Кэт, заковав все тело противницы кроме головы в лед.       — Для школьницы лет пятнадцати ты слишком сильная, — заметила Могилика, расплавив руками лед.       — Спасибо, я тоже так думаю, — сказала Кейти, кидая в Могилику кинжал.       — Это же… — договорить Могилике не дал громкий крик «Црепитус» и последующий за ним взрыв. Взрывная волна отбросила Могилику вправо, она быстро встала на ноги, слегка пошатываясь от ран, и потушила горящую левую руку огромной струей воды. Ее платье, волосы и светлая кожа были замараны кровью, левая рука продолжала кровоточить, а рукав ее платья был полностью разорван, но Могилику, казалось, все это совсем не корежило.       Тут на нее с клыками и когтями напал Клык, все еще находившийся под гипнозом Кейтилин (максимальная длительность гипноза составляла целых два часа) и одолевший Метеора (которого Рябчик тоже утащил подальше от поля боя). Учитывая, что садист использовал в битве только холодное оружее, не прибегая к магии, это было совсем не трудно. Но Могилика с легкостью отправила несчастное животное в потолок. Клык очень удачно стукнулся головой, а после свалился на Рябчика и участия в дальнейших событиях не принимал.       Кэт с двумя мечами атаковала Могилику в ту же секунду, как она кинула Клыка. К несчастью, Могилика успела среагировать на выпад, отскочив вправо, и даже умудрилась своим черным пламенем выбить из левой руки Кейти меч — тот улетел куда-то подаль. Правда, Кейтилин другим своим мечом успела хорошенько задеть раненую руку противницы. После этого, она обратила внимание на редчайшие голубые камни антилунной магии в потолке, после чего высоко подпрыгнула, схватилась за огромную люстру со свечами, залезла на нее и принялась кидать оттуда файерборы в Могилику, Черепа и очнувшуюся Самэтти, пришедшую на помощь возлюбленному в его нелегком деле — добивании тринадцатилетнего уставшего подростка. Естественно, те не могли оставить такую вопиющую дерзость без внимания (тем более, люстра в случае чего стоила примерно с зарплату учителя за десять лет), поэтому послали в Кэт столпы черного пламени в ответ, но та ловко перенаправила их в камни с помощью потоков ветра.       — Об таком развитии событий я как-то не подумал, — сказал Череп, смотря как его собственное пламя уничтожает единственный способ победить Луну Великую.       — Не расстраивайся, Врани, — с крайне печальным видом произнесла Кейти. — Ошибки помогают нам совершенствоваться и становиться лучше.       — Хватит звать меня «Врани»!       Тут внезапно не ожидавших такого бесчестного удара в спину Черепа и Самэтти окутали волшебные сиреневые веревки, затем их обвили зеленые лозы растений, и наконец вокруг них образовался сиреневый куб. Виновником этого проишествия оказался Книг, который решил доказать, что он не сигма.       — Учти, когда мы будем рассказывать о нашей доблестной победе самому Розокорону, ты не будешь полностью присваивать ее себе, — заявила Кейтилин. — А теперь иди и забери Луну у священника, пока я веселюсь с Могиликой. Ну и Огонька поищи за одно, я уже начинаю переживать за его противника.       Книг послушно побежал спасать все еще стонущую от боли Луну, Могилика естественно попыталась помешать ему, но Кэт мастерски помешала ей помешать Книгу, поэтому ему все же удалось добраться до шара с Луной, которую охранял Светосвод. Ну как охранял… Духовный маг с совершенно невозмутимым видом уничтожил свой собственный шар и вручил девочку её спасителю (возможно, он просто тоже их шипперит). Тут еще, как назло недозавоевателям мира, в зал вернулись Огонек и Ад, причем второй так и не сумел догнать первого (эх, возраст берет свое, даже если тебе всего лишь двадцать шесть лет).       — Пора сваливать, — объявила Кейти, отбиваясь от Могилики. Книг, Огонек и Луна были только за, а поэтому меньше чем через пять секунд все четверо подростков были на спине Раскэ.       — Черт, они сваливают! — заорал Череп, избавившись от всех веревок и сиреневого куба, но его крик ничего не мог поделать.       — Это потому что мы злодеи, — пояснила Самэтти, заботливо взъерошивая черные волосы возлюбленного. — А они всегда проигрывают.       — А я говорил, что нам стоит заняться благотворительностью, — напомнил отошедший от гипноза Клык.       А тем временем Кейтилин, сидя на спине своего соворла, с помощью рун залечивала рану подруги. Вскоре она полностью зажила, после чего Кэт наколдовала струю воды и смыла всю кровь с мантии Луны, а напоследок одним заклинанием зашила порванный рукав.       — Тебе лучше? — спросила она.       — Да, — слабо кивнула Луна. — Спасибо, что спасли меня.       — Да, чего только не сделаешь ради бесплатного повара, — пошутила Кейти. — А если серьезно, я же предупреждала тебя. Нельзя быть такой беспечной в стране, где насильников и убийц больше, чем нормальных копов. Это тебе еще повезло, что ты на «Адский глаз» наткнулась, над этими идиотами все князья потешаются.       — Адский глаз? Что за дурацкое пафосное название? — рассмеялась Луна.       — И не говори, — тут Кейтилин кое-что вспомнила. — Черт, я у них своей меч оставила, он же на заказ делался, таких в мире больше нигде нет! Может вернуться, пока не поздно?       — Нет! — хором запротестовали Луна и Книг.       — Ладно, в другой раз как-нибудь заберу. Но ты должна понять, Луксата, этот мир опасен, и никакой принц на белом коне тебя не спасет.       Луна заметно покраснела. Откуда Кэт узнала про ее мечты о принце на белом коне? Может быть, она не одна такая? Или Кэт все же умеет читать мысли?       — Да, ты не одна такая, — Кейти точно умела читать мысли.       — Да и зачем кому-то принц, если есть я? — встрял Огонек. — Будущий Лорд Пороховых, защитник обиженных и угнетенных! И конь у меня есть, правда рыжий, а не белый, но, признайтесь, так даже лучше.       От его слов атмосфера стала чуточку повеселее.       — А может, мне и не нужен никакой парень, — задумчиво произнесла Луна. — Хотя нет, меня ж так за пропаганду чайлдфри оштрафовать могут, лучше уж перестраховаться.       — Только ты главное с первым попавшимся не перестраховывайся, а то потом пол жизни от него убегать будешь, — посоветовала Кейтилин. — Я такой сюжет миллион раз видела.       — Я тоже. В фанфиках по Драмионе.       Какое-то время они летели молча. Луна обдумывала все, что произошло с ней в плену. Она не стала рассказывать друзьям о кровяном солнце и страшном монстре, что придумало ее воображение, но вопросов у нее было уйма.       — Адский глаз… Они сказали мне, что моя сестра все еще жива. Но где же она сейчас? Почему не пришла за мной?       — Никто не знает, Луната, — подал голос Книг. — Вашу сестру не видели уже много лет.       — Но почему? — спросила Луна. — И ты можешь обращаться ко мне на «ты», эм… я не помню твоего имени.       — Я Книг. И я бы хотел ответить на ва… твой вопрос, но этого тоже никто не знает.       — Поговаривают, что она отшельница, которая терпеть не может, когда к ней пристают, — вставила Кэт. — Как же я ее понимаю.       — Это все наглая ложь! — возмутился Книг. — Луната Великая — великий добрый маг, который с радостью поможет всем и каждому. Должна быть какая-то везкая причина, раз она перестала выходить на контакт.       — Ты ее идеализируешь, — сказала Кейти. — А она, может быть, уже давно померла от рук какой-нибудь магистры или вообще сгорела заживо в дьявольском огне. Все может быть.       — Нет, — отрезал Книг. — Такого точно не может.       — Хах, насчёт огня, — быстро перевела тему Луна. — Я видела, как Череп, Могилика и… Саумити, кажется, создавали черный огонь (хотя, может быть, это очередной плод моего воображения).       — А, это темная магия, — сообщила Кейтилин. — Черный огонь — особый огонь, он гораздо сильнее и опасней обычного, но законадательно не запрещен. Но все равно использовать не советую, за это у нас как бы буллят. Да, не повезло тем, у кого дар — этот огонь (их называют тéмномагами), их все ненавидят, а скрывать свои способности никто из магистров не может — если их не использовать, они будут активироваться в рандомные моменты. Зато у всех темномагов черные глаза и волосы, а это выглядит довольно круто.       — Но у Могилики серые глаза и волосы, а не черные, — заметила Луна. — Хотя она сама кажется мне довольно доброй, по крайней мере, она не садист, в отличие от Метеора, и не ненавистник всего, как Ад.       — Я бы не спешила с такими выводами, — предупредила Кейтилин.       — Что? Но почему?       — Понимаешь, Луната, магистры с серыми волосами и глазами не рождаются, их волосы и глаза могут стать серыми, но лишь в двух случаях: если они продали кому-то свою душу или, — тут Книг ненадолго замялся, — совершили кровоубийство.       «Кровоубийство?» — удивленно подумала Луна. — «Нет, Могилика слишком интеллигентная для убийств, тем более родственников. Но тогда получается, что она продала свою душу? Кому? А главное: зачем? Душу вообще можно продасть?» — тут к ней пришла одна мысль. — Может она просто покрасила волосы?       — У нас нет серой краски для волос, Луна, — отрезал Огонек. — Кроме того, черные волосы бесмысленно красить, одно использование темного огня, и они вновь станут черными.       — Что ж, я буду склоняться к первой версии, — решила Луна. — А мы скоро домой приедем?       — Минут через тридцать, — ответила Кэт. — Раскэ, конечно, быстрая птичка, но тысячу километров за минуту пролететь не может.       — Тысячу километров?! Да какая у этого соворла скорость?!       — Тысяча двести километров в час где-то, ну это еще ничего, помню встречала птенца, так он вообще до двух тысяч четыреста в час разгонялся.       «Ненормальный мир», — подумала Луна. — «У нас самолеты с такой скоростью вряд ли летают, а у них птицы спокойно парят, и всем хоть бы хны, вот что значит — магия»…       Чуть меньше, чем через тридцать минут Луна заметила вдалеке какую-то прозрачную розовато-сиреневую стену. Когда Раскэ подлетел поближе, стало ясно, что это было большое силовое поле, накрывающее всю огромную столицу Эстании, правда, в нём имелись нюансы — небольшие бреши, то и дело возникающие тут и там. В одну из них и залетел соворел.       — Тебя где высадить? — спросила Кейти у Книга.       — Да можно прямо здесь, — ответил тот.       — Отлично, — согласилась Кейтилин, и Раскэ тут скинул подростка на крышу невысокого дома. — Только никому не говори, что сестра Лунаты Великой вернулась, мне толпа магов, желающих получить ее автограф, под окном нафиг не нужна.       — Я постараюсь, — пообещал Книг. — Только в следующий раз бросайте меня на земле, а не на крыше. И до свидания, Луната, я был рад помочь тебе! Если что, обращайся в следующий раз!       — Следующего раза не будет, — пробормотала Кэт.       Через пять минут они прибыли к дому, который появился также мистически, как и исчез. Кейти попращались со своим огненным парнем (Луна, будучи от рождения тем еще шиппером, ждала, когда они поцелуются, но не фортануло), после чего две подруги вошли в дом.              — Мне нужно в душ, — заявила Луна, а потом поспешно спросила. — У вас, магов, ведь есть душ?       — Конечно, мы что, варвары какие-то? — Кейтилин отвела уставшую сожительницу в ванную комнату, находящуюся на втором этаже. Там была огромная золотая (позже выяснилось, что на самом деле это был просто покрашенный акрил) ванна с фиолетовыми шторами, на которых были нарисованы фиолетовые летучие мыши. Плитка на стенах тоже была фиолетовой, правда гораздо светлее штор. Также в ванной был небольшой комод, угадайте какого цвета.       «Кэт явно любит фиолетовый», — подумала Луна, залезая в ванну. Она закрыла шторы и потянулась к шлангу, как вдруг поняла, что вместо него была серебряная живая змея с двумя зелеными глазами, которая тут же напомнила ей о ее видениях под действием заклинания Светосвода. На ее испуганный вопль тот час же явилась Кейти.       — Ну что там у тебя?       — Змея.       — Все так и должно быть. Просто поглать ее брюхо, и из нее пойдет вода.       — Я бы удивилась, но боюсь, мой лимит шока на сегодня исчерпан, — устало произнесла Луна, гладя брюхо живой змеи, после чего изо рта рептилии действительно полилась вода.       Пробыв в ванне минимум минут сорок, Луна, так сказать, «смыла с себя весь стресс» этого дня. От раны, оставленной Метеором, не осталось ни следа, ни шрама в виде молнии, но, когда Луна случайно коснулась участка левой руки, проткнутого мечом, он вдруг вспыхнул дикой болью, однако быстро прошел. Гладя на левую руку и вспоминая все, что с ней сегодня произошло, девочка принела важнейшее решение… Она вылезла из ванны, оделась и пошла в свою новую комнату, по дороге наткнувшись на Лунни, которая все это время сидела дома и никак не могла понять, куда это делась ее хозяйка.       — Привет, Лунни, — устало поздоровалась Луна. — Я вернулась. Ты хочешь есть, не так ли? Тогда пойдем, думаю, я смогу отыскать кухню в этом огромном старом доме.       Кухню она отыскать не смогла, но, к счастью, случайно отыскала комнату Кейтилин, которая в это время опять собирала пазл, на этот раз с семейством орлов. Оторвавшись от своего хобби, Кэт сопроводила Луну с ее питомцем до кухни, где в эквиваленте холодильника — картонной коробке со льдом хранились все продукты питания. Лунни достался какой-то специальный кошачий корм «Лунный Кот» (видимо, в Эстании все, что содержало слово «луна» и от него производные, автоматически становилось успешным), Кейти забрала себе булочку с сыром и яблочный сок, а Луне по остаточному принципу досталась варенная картошка десятилетней давности. Тут из-за окна, закрытого занавесками, послышались какие-то восторженные крики. Кейтилин подошла к окну, раздвинула занавески, но тут же задвинула из обратно, едва увидя то, что происходило на улице.       — Что там происходит? — спросила Луна.       — Твои фанаты приперлись, — пояснила Кэт. — Самые неадекватные.       — Луна Великая вернулась, Луна Великая вернулась! — донеслось из-за окна.       — Но как они узнали?       — Ботаник проговорился, он же врать по природе не умеет, — уверенно произнесла Кейти, накладывая на кухню противозвуковые чары...       — Знаешь, я хочу обучаться в вашей школе, — сообщила вдруг Луна своей подруге за их скромной трапезой. — Чтобы никакие «Адские глазы» или «Райские рты» не могли одолеть меня и захватить в плен.       — Для этого нужно уметь колдовать хотя бы одно заклинание без рун, — напомнила Кейтилин, выпивая сок.       — Так научи меня, у нас есть еще несколько часов до завтрашнего дня!       Первые несколько секунд после этих слов Кэт впервые для Луны выглядела удивленной, но потом она довольно улыбнулась, и все вернулось на круги своя.       — Все-таки в тебе что-то есть, Луна.

***

      Совелий Сапсаныч летел. Два орлиных крыла за его спиной интенсивно шевелились, неся его все выше и выше к облакам, и он почти уже коснулся солнца, как вдруг услышал чей-то наглый голос: «Птичий директор, вставайте! Дело есть», и проснулся. Он лежал в своей постели в поместье своего рода, а над ним возвышалась очень веселая Кейтилин Грейт-Игл. Совелий Сапсаныч взглянул на настенные часы с кукушкой — два часа ночи. Тут он заметил, что за Кейти стоит Луна Ларцева, обрадованная до невозможности.       — Что вы здесь делаете? — спросил Птицев. — И как вы прошли через мою первоклассную охрану?       — Давай не будем об этом, — отмахнулась Кэт, не желавшая заострять внимание на по меньшей мере девятнадцати солдатах, сейчас без сознания валяющихся по всему поместью. — Главное, что она смогла, — девушка с гордостью указала на стоящую за ней Луну.       — Сфаера люкс! — выкрикнула она, и в ее руках зажегся крошечный шар света.              — Ну что, зачет? — настойчиво спросила Кейтилин.       — Зачет, — пробормотал сонный Совелий Сапсаныч. — Только выметайтесь из моего поместья. А еще мне срочно нужно нанять новую охрану, которую не будет раскидывать направо и налево пятнадцатилетняя школьница.       — Поздравляю, — торжественно объявила Луне Кейтилин. — Ты сдала.