Одержимые тьмой

— Вот же она! Лавр, сердечная жила дракона, тринадцать и четверть дюйма. Тринити вытянула из бархата витую черную палочку. Свечение оставило на перчатке синеватый отблеск, и тут же по телу разлилась густая волна тепла. Аккуратный взмах высвободил дюжину коралловых искр: дружным вихрем они взмыли кверху, окрашивая стены закатными лучами. — Поразительно! — Олливандер размашисто встряхнул футляр. — Еще одна волшебная палочка обеспечит еще одно блестящее волшебное будущее!

Он склонился к Тринити и почти прошептал.

— Будьте осторожны, эта сердцевина легче всего склоняется к Темной магии. Она заметила на ладони ускользающее сияние лазури.

***

      Голова кружилась от смешения ароматов: сахарная лакрица, горькие листья бадьяна, древесный запах согретых солнцем пивных бочек. Под аккомпанемент шуршащих бумаг звенели недавно приобретенные склянки; лавровая, теперь уже личная палочка теплилась в руке, готовая к колдовству. После занятий костюм с регалиями, наконец, утратил маскарадное притворство, став для Тринити трогательным символом принадлежности новому миру. Продвигаясь к площади, она ненасытно впитывала каждое мимолетное ощущение. Украдкой водя пальцами по теплому камню стен, провожая взглядом белоснежных и пестрых охровых сов, внимая мелодиям деревенских проулков. Все вокруг так отличалось от Блэнавона, Лланелли, Кардиффа. Улицы лучились жизнью, сквозили почти осязаемым, накопленным за столетия волшебством. Тринити, проведя большую часть жизни среди маглов, ощущала это особенно явно. В Хогсмиде она была своей, была частью самой себя.       Себастьян ждал у ветвистого, причудливо скрученного дерева. Вся его фигура источала безмятежное спокойствие, но суетливые жесты выдавали нотки предвкушения. Тень переживания рассеялась, и веснушчатое лицо вновь озарилось хитроватой улыбкой. Подойдя ближе, Тринити невольно переняла эту веселость.       — Ну что? Все дела сделаны? — Себастьян одобрительно кивнул, бегло осматривая покупки.       — Я готова. А ты нашел, что хотел для сестры?       — Еще бы. Самое время познакомить тебя со сливочным пивом, — в его глазах мелькнул озорной огонек. — Покажешь новую па…       Слова потонули в глухом рокоте. Пространство изрезало омерзительным скрежетом металла. Угроза молниеносно приближалась: мерные удары один за другим громили каменную кладку. Вмиг землистая глыба с грохотом обрушилась на площадь. Тролль. Полетели щепки. Чудище оглушительно рычало, готовясь к атаке. Ведьмы вскинули палочки, и десятки разноцветных лучей устремились в существо, сбивая с толку. Тринити обдало жаром: броня тролля пылала угольным кармином, как ошейник Гебридца, напавшего на карету. Словно почуяв намерение, Себастьян выставил руку, заставляя Тринити отступить, но та порывисто оттолкнула его. Бездумная атака, отсвет накопленной злости — лишь царапнула монстра. Перекошенная морда обратилась к ним. Себастьян взмахнул палочкой, целясь наугад, но необъятная дубина лихо отразила чары. Глазницы тролля зарделись пламенем. Со свирепым ревом он занес орудие, но покачнулся, оглушенный взрывом — констебль применила Бомбарду.       — Нам нужно выманить его подальше от деревни! Быстрей!       Волшебники выбежали за стены домов, уводя за собой серую громаду. Недавнее поле битвы затянуло звенящим безмолвием. Пустота выделила из фона жгучие импульсы боли, с ярым усердием пытающиеся разорвать затылок Тринити. Отвернувшись от Себастьяна, она замерла в беззвучном крике, подавляя нарастающее жжение век. Прозрачная капля незамеченной прокатилась по щеке, когда новый звук ранил землю. Затишье раздавило тяжелым топотом. Крепкое каменное здание рассыпалось в мелкую крошку — еще один тролль с бешеной скоростью двигался прямо на них. Тринити опалило закипающей жаждой. Ужас переродился желанием испробовать силу, поделиться нестерпимой болью, уничтожить. Они с Себастьяном переглянулись. Палочки замерцали алым.       Попытки отразить удары лишь увеличивали шанс гибели. Чудище с удивительной скоростью поднимало и сбрасывало дубину, оставляя паутины трещин. Себастьян методично произносил одно взрывающее заклятье за другим, порой забывая о необходимости увернуться. Риск хронически разжигал в нем пылкий азарт: Себастьян сражался не с существом, но с самой судьбой. Беспорядочные атаки Тринити, казалось, не наносили урона. Она чувствовала, что чары укрепились: на дуэли заклинания едва могли сбить с ног, теперь же атакующее заклятье набрало и скорость, и мощь. Но туман гнева обращал хлесткие удары бессмысленной игрой света.       Болезненно кувыркаясь по плитам, Тринити держалась позади, пока Себастьян смело направлял огненные вспышки в оскаленную пасть. Вихрь пыли и мелких обломков вынуждал действовать почти вслепую. Ловким движением она нырнула за спину тролля и слегка отдалилась, прежде чем навести палочку. Заклинание немой буквой застыло на губах: после очередного удара в тени великана различился недвижимый силуэт сбитого с ног Себастьяна. Лихорадочная дрожь велела ринуться к нему, но Тринити тут же окатило зловонным рыком. Реальность заволокло плотной дымкой. Потусторонняя одержимость прошептала приказ. Резкий рывок, плавный поворот и уверенный взмах. Осколок гранита врезался в обрюзгшую плоть. Еще один. И еще.       Череда бросков ослабила тролля, дав возможность перевести дыхание. Освободившись от помешательства, Тринити обнаружила Себастьяна невредимым. Не покидая атакующей позы, он недоуменно поднял брови.       — Что это было?       — Плачу противнику его же монетой.       Каждое последующее заклятье полнилось ядом неутоленной ярости. После серии мощных выпадов Тринити кожей ощутила присутствие древней магии. Под ногами светилась россыпь полупрозрачных жемчужин, источающих вожделенную эссенцию силы. Удушающая мигрень отступила, вобрав крохи первородного волшебства. Себастьян, не видя следов магии, обеспокоился временным замешательством Тринити. Его атаки участились, бурые волны огня нещадно раскаляли зачарованный металл в попытках захватить внимание тролля.       — Еще пара ударов и свалится! Так-то, увалень безмозглый!       Комбинации резвых искр выбивали из монстра сверкающие голубые капли, тут же поглощаемые Тринити. Энергия внутри нее множилась, обращаясь безудержным ураганом. Тело мысленно обрастало невидимой броней, маневры приобретали уверенность, точность. Свирепая сила рвалась наружу, грозилась разорвать кожу, только бы низвергнуться на врага, только бы принести смерть. Иллюзия неприкасаемости распаляла, распутывала руки. Тринити подходила все ближе, сталкивая с тяжелым доспехом все, что окажется в поле зрения. Спираль последнего броска вышла небрежной и, зацепив один из обломков, она потеряла равновесие. Горловой рык ознаменовал замах дубины. Тринити оказалась прямо под ней, осознавая, что увернуться не хватит ни места, ни скорости. Гигантское орудие нависло, готовое размозжить зеленоволосую голову.       — Конфринго, уродец!       Себастьян исступленно прокричал заклинание, выступив вперед. Пламя с шумом врезалось в горб тролля, окончательно истощив его. Тринити в спешке отползла назад, и громадная туша звучным хлопком пала на каменные плиты. Секундное промедление, и Тринити, вскочив, отбежала к Себастьяну. Тролль, сдавленно рыча, вставал.       Над витой палочкой замелькали переливы лазури и золота, сходящиеся в плотный сияющий шар. Ладони свело до хруста, и Тринити вняла гипнотическому искушению. Сняв перчатку, она накрыла трепещущую сферу, позволяя древней магии вырваться из плена, вынести приговор. Ослепительная молния мертвенно-синим пронзила изможденное тело монстра. Мгновение, и он обратился облаком пепла, вскоре растворившимся над домами Хогсмида.       Тринити с приоткрытым ртом изумленно переводила остекленевший взгляд с трясущихся кистей рук на разгромленную площадь. Неровно дыша, она то посмеивалась, то нервно кивала пустоте. Еле заметное голубое свечение игриво оплетало пальцы, словно намекая, что это только начало. Себастьян, шумно выдохнув, осторожно коснулся ее плеча.       — Ты в порядке? — спросил он избитым усталостью голосом.       Захваченная восхищением, она помедлила. Первая попытка, неумелый трюк, повлекший за собой… смерть. Древняя магия в самом слабом своем проявлении способна умерщвлять за доли секунды. Чего же можно достичь, познав ее природу?       — Я так понимаю, это была моя вторая дуэль? — Тринити усмехнулась, торопливо натягивая перчатку.       — В дуэли участвуют двое, людей, как правило. А это уже ожесточенный бой… — проворчал он, разминая запястья. — Что это за фокус в конце?       — Мерлинова борода! Второй тролль? — обескураженная констебль Сингер избавила Тринити от сиюминутного ответа. — Вы двое справились со взрослым троллем? Сами?       — Всего-то парочка заклинаний и катаний по полу… — Себастьян скрестил руки, говоря куда-то в сторону. Его взгляд зацепился за порванную полу мантии и он, с явным неудовольствием, восстановил ее чарами.       — Мы были рады помочь, — не задумываясь бросила Тринити, несколько кривя душой.       — «Помочь»? По-моему, это слабо сказано, — Сингер осмотрелась вокруг. — Но, если вы двое невредимы, может, поможете приб…       Себастьян требовательно потянул Тринити за рукав, подталкивая ретироваться. Сам он выпрямился, одарил констебля нарочито жизнерадостным взглядом и чуть поклонился жестом необходимой вежливости. Они скрылись за поворотом и, пройдя через арку, направились вниз по улице.       — «Мы были рады помочь» — гримасничая, передразнил Себастьян. — Запомни, никогда не говори такого, если не хочешь перебить еще парочку тварей… А теперь за сливочным пивом. Может, это поможет забыть о том, как тролль чуть не стер меня в порошок.       Он махнул в сторону «Трех метел» и ускорился. Тринити просияла. Она украдкой шевелила пальцами, улавливая остатки магической энергии. Изнуряющая боль исчезла, как тогда, в руинах, и, очутившись в безопасности, Тринити всецело ощутила наступившую легкость. Все приобрело особую, фантастическую значимость. Вечерняя прохлада, мирный шелест листьев, даже солнечные веснушки на лице ее нового друга. Тринити застенчиво оправила галстук.       — Кстати, спасибо тебе. Ты меня, вроде как, спас.       — Это как поглядеть. Думал, придется жертвовать жизнью ради неумелой новенькой… — он запустил руку в каштановые пряди. — Впрочем, я был хорош.       — Мы отличная команда, не так ли?       Себастьян прикрыл глаза и растянулся в улыбке.       — И за это стоит выпить.