Амброзия для Жнеца

      День одиннадцатый.       Библиотекой в Департаменте мало кто пользовался. Не редко случалось, что заплутавших меж стеллажей Жнецов находили спустя несколько дней, — обессиливших и тронутых нежной рукой истерики. А вот подобием кафе за соседней стеной Секретариата — постоянно.       Странное дело, подумывал каждый, проходя мимо заведения. Ведь чем чаще прибегаешь к человекоподобным штукам, тем стремительнее покидает тебя Жнецкое начало. Посмотрите на Сатклиффа… Яркий, эмоциональный, дворецким подрабатывал, был влюблён в одну небезызвестную мадам, поговаривают… Звучит как сплошные плюсы? Что уж поделать: так неблаготворно сказывается на шинигами чрезмерное потребление ромашкового чая. Призванный успокаивать людские души, он только распалял жнецов всех званий. Без исключения. Бедная…       — Бедная Энн… — Рональд заботливо передавал с соседних пустующих столиков стопки салфеток. — Выспится и очнётся, первый раз, что ли… — Он прикусил язык.       Губы Энн задрожали, вновь готовые взвыть от, чёрт её знает, каких чувств. Нокс так даже по Саше не убивался (Уильям — это другое). Пузырь слизи медленно стал раздуваться под ноздрёй секретарши.       — Довольно-довольно, — Нокс взял на себя обязанность избавиться от сырости на распухшем лице. — Ни один мужчина не хочет лицезреть ревущую, как ребёнок, женщину, и ни одна женщина не хочет, чтобы мужчина застал её слёз. — Добавил Нокс, пытаясь исправить ситуацию, параллельно затолкав свой язык себе же поглубже. — Ну… э-а, — в горле пересохло: он понимал как с каждым словом делает вдвое хуже. — Хороших Жнецов вообще ничего, кроме рабочих обязанностей, тревожить не должно…       Нет, втрое.       Как ни странно, Энн нашла в себе силы остановить слёзы.       — Вот! Уже лучше — выглядишь потрясно! Давай эту жижу поставим на стойку, вдруг кому понадобится, и вернёмся к делу всей нашей жизни: работа — лучшее успокоительное! Слышишь? Ра-бо-та. — Придерживая секретаршу за плечи, он повёл её в Отдел Кадров, минуя спуск на нижний этаж, где покоился Уильям Т. Спирс.       — Ты прав… — она утёрла нос рукавом (Нокс галантно заинтересовался однотонными стенами вокруг). — Если бы Уилл, Уилльям, — исправилась она, — был занят, ничего бы не произошло.       Слёз опять стало слишком много. К счастью, девушка уже находилась на территории Секретариата, а по сему забота о ней перекладывалась на плечи ближних коллег. Если, конечно, в этом окружении существовал кто-то сострадательнее Нокса.       Оглядевшись по сторонам, Нокс прошмыгнул по лестнице выше, искать доктора Франки.       Подельника в лаборатории не оказалось, Мастер Андерсон в мастерской его не наблюдал, а у остальных спрашивать — всё равно что себя подставлять. Не то, что бы в Департаменте поощряли вторжение в личное пространство, но Нокс решился на последний, отчаянный шаг: зайти к мистеру Франкенштейну в гости.       Когда он осторожно стукнул по хлипкой дверце, по ту сторону кто-то зашевелился, свалился, зашипел, пополз и замер. Или... сбежал! Нокс распахнул дверь и подпёр её спиной, будучи уже в комнате доктора. Сначала он обратил внимание на кокон из одеяла, замерший на полу, пару крупных чемоданов под койкой, затем почувствовал смрад трупного разложения. Одновременно испугавшись за Франки и опасаясь нечто, затаившееся внутри одеяла, Нокс на цыпочках подошёл ближе. Подцепил краешками пальцев пододеяльник и рванул на себя.       — Ку-ку! — Нокс потянулся к ладоням, искусным образом прикрывающим глаза и затыкающим уши.       В ответ на прикосновение Франки заорал. Да так, что на секунду в Департаменте стало тихо. Энн так и не дописала отчёт, а Уильям перевернулся с одного бока на другой.        — Боги, это ты, фу-у-х, — Франки перевёл дух, успокаивая эфемерное жнецкое сердце.       — Что здесь произошло? — Рональд указал на чемоданы, от которых разило гнилым мясом, боясь озвучивать страшную догадку об убийстве. Собеседник только заскулил, вновь пряча лицо в ладони — так он и продолжил отвечать на вопросы, пока Нокс вместе с ним и чемоданами не выпрыгнул в окно: — Преступники всегда возвращаются на место преступления, Франки!..

      «Рональд, — ответил ему секундой ранее док, — я уронил монокль, в Библиотеке его не было. В Мастерской о потерянной линзе никто не слышал».

      Подстава подстав, что ещё сказать. Накосячили они знатно: как только слухи начнут расползаться, тот, кто обнаружил монокль, обнаружит и их, а уж при тщательном осмотре секретной секции несложно догадаться, зачем они туда приходили. Сопоставить неизвестные в этом уравнении проще, чем объяснить нарушение Правил Департамента искренним желаниям вернуть Уильяма в строй как можно скорее.