«На игле»

С того разговора прошел месяц. Весна сменилась на теплое лето, а это означало одно — время тусовок и коротких юбок с платьями.  Но не для нее. Больше никогда не для нее. Юми перестала носить какую либо открытую, короткую и откровенную одежду. Хотя раньше она любила это. Но теперь, когда она осталась одна.. Она боялась привлечь лишнее внимание со стороны людей. Ее внешность итак была «диковатой» в Японии и привлекала лишнее внимание, так еще и такая одежда.. Да она быстрее креститься начнет и молитвы читать, чем оденет ее тут.  Высокая, фигуристая девушка, с блондинистами волосами и разными глазами — дикость для Японцев. На нее постоянно были устремлены взгляды. Будто увидели редкое вымирающее животное. Ей-богу, это всегда раздражало девушку. Иногда хотелось взять — и содрать с себя кожу. Вырвать свои блядские глаза. Лишь бы на нее не смотрели. Нет, она уже конечно привыкла, но когда только приехала, она часто носила солнечные очки и черную маску, но из-за этого ее чуть не приняли полицейские в участок, так как думали, что она употребляет запрещенные вещества. С того дня Юми просто перестала как-то ярко и выделяющее одеваться. И это помогло. Ведь теперь на нее мало кто смотрит и обращает внимание, и она могла спокойно выдохнуть. Но жизнь ведь — сука еще та? Нееет, она не просто сука. Она ебаная мразь, что решила устроить ей целый цирк с петлей у шеи. Ебаную русскую рулетку — где весь магазин полон пуль, и жестоко шмаляет по ней с большим удовольствием и смехом как у психа.  Удача? Она при рождении послала ее на три толстых хуя и решила, что она не заслуживает этого.  Белая полоса? Да единственная белая полоса в ее жизни — это будет чертова дорожка кокаина. Но зависимой она не будет. Это слишком низко и мерзко для нее.  Зависимость — это не про нее. Она не глупая, чтобы падать до такого. Быть зависимой — значит быть слабой. А значит — эти слабости могут пойти против тебя. Но она уже слаба. Слаба перед братом и подругой. Она готова за них принять пулю. Переломать этот мир. Да что угодно сделает для них. Только главное, чтобы они были живи.  Но они.. Они готовы сделать для нее это? Нет, нет. Они не должны это делать. Она не простит их, если они поступят также как и она. 

***

Так вот. В чем суть.  А сути нет. Какой-то паренек начал клеить свои яйца к Юми. И, как оказалось, он был ее однокурсником. Но вот ирония. Он часто пропадал куда-то, но постоянно приносил справки от врачей. Может, слабый иммунитет? Все возможно. И она не принимала это близко к своим рассуждениям. Он старательно бегал за ней уже целую неделю. Девушка была вроде и не против, но вот ее подруга, будто дикая кошка, шарахалась от него и, скорее всего, как-то рассказывала своему парню, что какой-то чмырь бегает за ней. Ну либо ее брату, ведь Юми начала замечать за собой слежку. И это ее сильно напрягало, но она старалась лишь думать позитивно, ведь ее брат очень глубоко осел в криминале, и это естественно. Это нормально.  Так должно быть. Это все для моей безопасности. — Юмии, - крикнул парень, который уже бежал обнимать ее. — О.. Тэкеши, привет, - девушка выучено улыбнулась ему и помахала рукой. Он выдернул ее из размышлений. Такой яркий и жизнерадостный. Он подошел к ней и закинул свою руку на ее плечо и чуть наклонился. — Юми, моя милая, может, сегодня сходим на свидание? — он смотрел на нее щенячьим взглядом. — Опять туда хочешь позвать меня? — Ну милая моя, это же отличный клуб! Обещаю, там будет прикольно. — Имаи, а кроме клубов ты знаешь приличные места? — Нет. Ну так что? — Ладно. Как он называется? — Burlesque Tokyo. В десять заеду за тобой. Только адрес напиши! Девушка тяжело выдохнула и наблюдала, как он радостно уходил от нее, что даже в столб врезался, а она лишь посмеялась и направилась к метро. По приходу домой она сразу ушла в душ. Ей постоянно кажется, что она грязная. Грязная и непристойная шлюха. Жертва общественного темперамента. Падшая женщина. И еще множество оскорблений, которые она слышала от своей матушки. Но почему? Почему же она так думала на свою дочь? Из мужчин она общалась только с отцом. Даже ее охрана были девушками. Все слуги — девушки. Ни одного мужчины рядом не было, кроме отца. Вот поэтому после их смерти девушка постоянно обитала в душе. Грязная. Мерзкая. Противная. Легкодоступная. И давалка. Так она постоянно думала о себе, когда рядом были мужчины. Да даже, блять, учителя — все были поголовно девушками. Только один мужчина мог присутствовать в ее жизни, и это — отец. Но потом. Потом случилось самое худшее. Ей понравился парень. Ей было 13, а ему 17. Всего лишь четыре года разницы, и то она не хотела признавать этого и решила забыть его, как кошмар. Но ее подруга растрепалась об этом, и он «ненавязчиво» начал крутиться возле нее, а потом и вовсе предложил встречаться. Но было одно «но». Которое я узнала после года отношений с этим ублюдком. И узнала именно после отношений. Он был конченным маньяком, что любил смотреть на то, как несколько, а то и более парней пускают по кругу одну девушку. И испытала она это на своей шкуре. В тот день был солнечный весенний день. Март радовал своей теплой погодой, что не могло многих радовать. Начало весны предвещает романтику, но не для нее. Когда она выбегает из чужой квартиры поздно вечером, вытирая слезы, плетется домой. Вот и чего я реву? Он же просто нравился мне. Но так больно. Конечно, больно. Ведь он сам предложил ей встречаться. И сам изменил ей с ее подругой. Какой молодец и самостоятельный парень. Но такой мерзкий. Все равно больно видеть измену. Будто сердце разрывается на маленькие атомы. Но плевать, поплачу да и все пройдет. Думала я тогда так. И все бы ничего, действительно прошло. Я забыла и отпустила, перестала с ними общаться, но он начал бегать за мной и пытаться вернуть наши «отношения». До чего смешной. Я полностью отпустила его и забыла о нем. Было начало августа. Знойная жара, от которой почти не было спасения, хоть кожу сдирай с себя. Я гуляла по парку вечером, и четкое предчувствие, что что-то произойдет плохое, не покидало меня. От этого чувства все внутри сжималось; голова шла кругом и хотелось выблевать все, что есть внутри меня. Я остановилась на месте. Парк был пустой. Только одна я стояла посредине этой широкой дороги. Оглянувшись назад, я никого не увидела. Посмотрев вперед, тоже никого не было. И я поняла, что пора идти, нет, даже бежать домой. С каждой секундой это чувство нарастало все сильнее. Все внутри кричало бежать. Ноги сами двинулись в сторону выхода из парка. Я и не заметила, как начала плакать от таких нахлынувших эмоций. Я плачу? Что? Ха-ха-ха. Это лишь человеческий фактор. Это не я плачу, а мое тело. Да. Это плачу не я. Но было одно «но» Которое я узнала после года отношений с этим ублюдком. И узнала именно после отношений. Он был конченным маньяком, что любил смотреть на то, как несколько, а то и более парней пускают по кругу одну девушку. И испытала она это на своей шкуре. В тот день был солнечный весенний день. Март радовал своей теплой погодой, что не могло многих радовать. Начало весны предвещает романтику, но не для нее. Когда она выбегает из чужой квартиры поздно вечером, вытирая слезы, плетется домой. Вот и чего я реву? Он же просто нравился мне. Но так больно. Конечно, больно. Ведь он сам предложил ей встречаться. И сам изменил ей с ее подругой. Какой молодец и самостоятельный парень. Но такой мерзкий. Все равно больно видеть измену. Будто сердце разрывается на маленькие атомы. Но плевать, поплачу да и все пройдет. Думала я тогда так. И все бы ничего, действительно прошло. Я забыла и отпустила, перестала с ними общаться, но он начал бегать за мной и пытаться вернуть наши «отношения». До чего смешной. Я полностью отпустила его и забыла о нем. Было начало августа. Знойная жара, от которой почти не было спасения, хоть кожу сдирай с себя. Я гуляла по парку вечером, и четкое предчувствие, что что-то произойдет плохое, не покидало меня. От этого чувства все внутри сжималось; голова шла кругом, и хотелось выблевать все, что есть внутри меня. Я остановилась на месте. Парк был пустой. Только одна я стояла посредине этой широкой дороги. Оглянувшись назад, я никого не увидела. Посмотрев вперед, тоже никого не было. И я поняла, что пора идти, нет, даже бежать домой. С каждой секундой это чувство нарастало все сильнее. Все внутри кричало бежать. Ноги сами двинулись в сторону выхода из парка. Я и не заметила, как начала плакать от таких нахлынувших эмоций. Я плачу? Что? Ха-ха-ха. Это лишь человеческий фактор. Это не я плачу, а мое тело. Да. Это плачу не я. Она внушала себе постоянно, что плачет не она. Что это лишь фактор ее организма. Она пыталась обмануть себя. Вечером того же дня, когда она шла домой, рядом с ней остановилась черная затонированная машина. Страх. Паника. Это внутреннее чувство, где внутри делают пируэты все органы и липкость тела, пока ты обильно потеешь и почти задыхаешься. В одном слове и обличии — трусость, что должна была быть несвойственна ей. Из машины вышло двое парней, нагло и грубо схватили ее за руку и потащили в машину. Когда до нее дошло, она начала отбиваться, но ее жалкая попытка закончилась избиением. После того, как ей въебали по лицу и кинули на заднее сиденье, они тронулись. Пока они ехали, она молча пялила на свои сандали. Ее мозг перестал функционировать нормально, только всепоглощающее чувство бессильного и дикого страха. Страх. Холодный. Липкий. Противный и неприятный. Ощущение, что ты идешь на верную смертную казнь за преступление, которое не совершал. Хотелось выблевать все свои внутренности. Вот так она умрет? Нет. Нет. НЕТ. Она не может вот так умереть. Спустя час они заехали в лес. Там стояло еще трое парней. Словно маленький дикий зверенок, Юми забилась в дверь и стучала по окну в надежде, что она сможет убежать. Но надежда умерла первой. Пятеро парней надругались над ней, и ее бывший смотрел на это с великим удовольствием. В тот день она умерла и возненавидела себя.