псарня

      Из-за подобных воспоминаний начинает тошнить, но Чимин до конца не может понять, что именного его беспокоит в прошлом, которое он уничтожал с такой злостью и отвращением, стирая собственную личность без капли жалости. Его проклятую доброту и наивность никто даже не вспомнил, когда окунали головой в унитаз, били ногами и унижали. Им было всё равно, пока Чимин скалился и пытался вырваться, чтобы заставить их ответить за каждый синяк, плевок и оскорбление, которое должно было им разорвать к чёрту глотку.       Иногда он, если честно, задумывался о том, чтобы скормить им целую горсть гвоздей или лезвий и наблюдать за тем, как они расцарапывают себе шею в месиво, кашляют кровью и задыхаются, умоляя вызвать скорую. Как он выдавливает большими пальцами или протыкает канцелярским ножом глаза, которые смотрят на него с отвращением. Как сдавливает и заставляет лопаться каждый орган, позволяющий им жить и продолжать оскорблять его.       Это правильно.       Это нужно сделать.       Они этого заслуживают.       Но ведь такие мысли должны быть под запретом у подростка, однако Чимин их продолжал развивать до такой степени, что они непроизвольно всплывали перед ним даже в классе, когда он на кого-то смотрел. Под его ненависть попали абсолютно все, кроме Хосока, который оставался и остаётся рядом с ним, поддерживая абсолютно всё, что придёт ему в голову. Он — словно солнце в этой отвратительной и густой тьме, проникающей и отравляющей чиминово тело, которое нужно оберегать и прятать ото всех, чтобы не украли. Чимин просто не сможет прожить без Хосока, как и он без него, потому что их отношения намного крепче, чем дружеские или любовные.       Они — это жизнь и смерть, грех и покаяние, день и ночь. Они — продолжение друг друга, которые не могут существовать раздельно, и это точно то, что нужно сохранять, спасать и никогда не забывать, как это было с Чонгуком, который с такой лёгкостью опустился на самое дно канализации, чтобы развлекаться с мусором и плескаться в кислоте из ненависти и презрения. Чимин всё ещё на него злится и готов сорваться со своего места ради очередной драки в любую секунду, потому что школьные воспоминания и эмоции до сих пор живут в его памяти.       Лучше бы этот ублюдок сдох со своей семьёй, а не сидел перед ним прямо сейчас и не смотрел на него с такой надменностью, злостью и странной пародией на ожидание. Он не должен на него смотреть так, потому что пострадал в их истории только Чимин, а Чонгук стал только выше и получил больше авторитета среди того мусора в академии. Чёрт, его и правда ломает слишком сильно из-за этой встречи и представлений о том, что будет дальше. Нужно скорее убираться из этого дома, чтобы не сжечь его в огне из собственной злости и ненависти. — Долго ещё планируешь молчать? — Чонгук пытается в очередной разговор, но Чимин упорно игнорирует его, ковыряя ногтем заусенец на большом пальце. — Да ладно тебе, хватит обижаться на меня из-за тех детских шуток.       Детских шуток?       Серьёзно?       Чимин сжимает челюсть и давит ногтем со всей силы в подушечку пальца, чтобы и правда не взорваться прямо сейчас. То, что делал Чонгук, — это не детские шутки, которые можно простить, а тотальное унижение и доведение до самоубийства за ориентацию и изнасилование, которое он не планировал в своём дневнике как обязательный пункт для взросления. Ему даже никто не верил, кроме Хосока, — его просто травили, пока он ловил на себе липкий и отвратительный взгляд учителя и не знал, что делать дальше и куда бежать.       — Или ты опять думаешь о том, как раздвинуть перед кем-то ноги? — Чонгук облизывает нижнюю губу и ставит локти на стол, наклоняя голову в сторону. — Преподавательская шлюха.       — Как я посмотрю, тебе давно ебальник не били, — хрипит Чимин, откидываясь на спинку стула. — Тебе помочь с этим?       — Вау, — парень проводит кончиком языка по внутренней стороне щеки, — так ты всё-таки умеешь говорить, а не только члены за щеку засовывать.       — Ты слишком много говоришь о моей интимной жизни сегодня. Хочешь в ней поучаствовать?       — Предлагаешь опуститься мне до того, чтобы ебать какую-то шлюху?       — Не помню, чтобы предлагал тебе поебаться с прахом твоей мёртвой мамаши или сестры, — ухмыляется Чимин, — хотя инцест — это нормально для вашей семейки, разве нет?       — Рот.       — По больному ударил?       — Нет, — Чонгук медленно поднимается со стула и, взяв бокал вина в руку, подходит к Чимину. — Меня просто раздражает, что из твоего рта льётся столько грязи, — он выливает содержимое на макушку парня и наклоняется к его уху, сжав свободной рукой плечо. — Раньше ты был лучше, пока не обманул меня.       — Ты сам не захотел меня слушать в тот день, — Чимин слизывает с губ остатки вина, — а теперь обвиняешь меня в этом.       — Меня никогда не волновали оправдания преподавательской шлюхи.       — Эй, — парень резко поворачивает голову в чонгукову сторону, — не раздражай меня и выучи что-то новое.       — Обязательно, — он усмехается и выходит из столовой, оставляя парня одного.       Чимин наклоняется вперёд и, сильно оттягивая мокрые волосы, нервно смеётся. Эта злость всё ещё живёт в нём, отравляя не только тело, но и разум. Может, стоит убить этого ублюдка, и тогда всё это наконец-то закончится? Или просто сжечь весь этот дом с мусором, который никогда не был достоин жизни и внимания Чимина? Всё же станет лучше, если по щелчку его пальцев из этой больной реальности исчезнет всё, что его раздражает и заставляет испытывать эти отвратительные эмоции.       Всё станет намного лучше.       Он в этом уверен.       Но сейчас остаётся только смириться с этим дерьмом и попробовать жить как хороший человек, который смог победить свои травмы. Вот только у Чимина есть проблемы с агрессией, и своим травмам он снёс к чертям голову, чтобы точно сгнили в его подсознании и никогда больше не восстали из мёртвых. Он в сотни раз хуже, чем о нём думали в академии и думают сейчас среди семьи из-за его длинного языка и постоянного хамства. Ему больше нет смысла терпеть и находиться в этом доме. Чимин со всей силы ударяет кулаком по столу и резко встаёт, тяжело дыша. Он ненавидит их всех здесь и всё, что его окружает в данный момент.       Точно.       Чимин делает шаг назад и, схватив стул, поднимает его над своей головой и со всей силы ударяет им по столу. Они же пригласили в свой дом наследника одного из трёх крупнейших конгломератов семьи и должны показать ему, что у них достаточно денег для тех, кто вечно находится на втором месте. Самая дорогая посуда, мебель, еда и даже это проклятая белоснежная скатерть, которую выбирала его мачеха для поддержки идеального образа. Она же будет в бешенстве, если Чимин это всё разрушит.       А он разрушит всё это, потому что они в этом сами виноваты — заставили прийти в это место, вспомнить прошлое и встретиться с одним из тех, кто разрушил его.       — Ненавижу, — шипит Чимин, кидая красную вазу из хрусталя с цветами в любимую картину женщины, купленную на аукционе. — Пиздец ненавижу.       Парень кидает на пол и в стену всё, что попадает ему под руку, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Что они ему сделают после всего этого? Накричат? Тогда пусть сорвут свои глотки, доказывая ему бесполезные вещи, которые он забудет через секунду. Ударят? Пусть только попробуют — он с радостью ответит им в пять раз сильнее, не обращая внимания на то, кто будет стоять перед ним. Лишат акций и выгонят из родительской резиденции? Так будет даже лучше — не надо будет пересекаться с Чонгуком и дышать с ним одним воздухом.       Из-за одного только этого имени у Чимина щёлкает злость в очередной раз, и он переключается на стулья, ломая их и раскидывая по всей столовой.       — Молодой господин, — мужчина средних лет, поправив очки в тонкой оправе, отвлекает парня.       — Что? — рявкает Чимин, наваливаясь рукой на спинку последнего стула.       — Я подготовил для вас ванную, чтобы вы расслабились после тяжёлого дня.       — Кто приказал?       — Вы, когда были младше, а я исполняю все ваши приказы, молодой господин.       — Прикажи прислуге всё это убрать, — холодно бросает Чимин и встаёт напротив мужчины. — В каком крыле живёт этот уёбок?       — В западном, молодой господин, так распорядился ваш отец.       — Ты говорил ему, что я буду против?       — Да, но он просил передать, что вы можете делать всё что хотите, но гость не покинет западного крыла.       — Старый ублюдок, — Чимин сжимает ладони в кулаки, впиваясь ногтями в кожу.       — Мне жаль, что я не смог переубедить вашего отца, молодой господин, — мужчина тяжело вздыхает.       — Плевать.       Засунув руки в карманы, Чимин выходит из столовой и сразу же идёт в свою комнату, игнорируя испуганные взгляды новой прислуги. Потому что подобное они видят впервые и не знают, что с этим делать и как на подобное реагировать. Оно и понятно, ведь их выгонят спустя полгода или раньше, если мачеха узнает, что одна из прислуг в очередной раз оказалась под столом отца и полировала отцовский член, а не дорогую мебель.       В этом доме всегда происходила грязь, которую предпочитали прятать, скрывать и сдерживать до того момента, пока не будет забыто. Так было и с Чимином, которого просто бросили после того, как он начал доставлять проблемы, но у него не было другого выбора. Отец игнорировал его избитое на каникулах лицо и проблемы с психикой, но всегда обращал внимание на оценки, достижения в спортивных секциях и на тех, кто с ним общается.       Раздражает.       До ужаса.       Это ведь отец чувствовал себя неполноценным, находясь на втором месте, и постоянно пытался доказать что-то с помощью Чимина, а не он. И всё это всегда происходило примерно по одному и тому же сценарию, где каждому стоит обратить внимание на сына, преуспевающего во всём том, что не могут другие дети. Чимин хорош в тхэквондо и имеет много наград за первое место, но легко проигрывает толпе и бите. Хорош в беге, но из-за гвоздей в кроссовках прибегает только десятым, а затем падает в обморок. Хорош в учёбе, но сосед с задней парты подкидывает ему шпаргалки и все ему верят. Он был хорош во многих вещах, но обстоятельства всегда были против него и заставляли склонить голову.       Именно из-за этого от Чимина и отвернулся отец, надеясь, что Субин никогда не вырастет таким же мусором, как он. Точно. Как только он мог забыть тот самый разговор с отцом, когда он всё-таки сломался и признался в том, что произошло?

☣︎ ☣︎ ☣︎

      Перед глазами всё плывёт, и Чимину кажется, что он всё ещё находится на той стороне, где алкоголь вливают в рот прямиком из бутылки, пока он лежит на диване и давится им. Здесь лучше, чем в академии или дома, — здесь можно расслабиться, плыть по течению и вдыхать полной грудью запах травы и призрачной свободы. Так спокойно, что хочется выстрелить себе в висок в лучший момент своих восемнадцати лет, потому что вкус этой свободы слишком хорош, чтобы так легко от неё отказаться.       Парень моргает, и всё меняется, возвращаясь на своё место — он снова в семейной резиденции. Светильники на потолке больше не похожи на звёзды, а напоминают вулканические кратеры с лавой, которая на него сейчас выльется. Диван перестал быть облаком и теперь превратился в отвратительную ванную с холодной водой и кубиками льда. Компания Хосока и его друзей исчезла — и теперь это разгневанное лицо отца.       Пиздец.       Ему не стоило всё-таки моргать и прерывать лучший момент в своей жизни.       — Пак Чимин, — рычит отец, сжимая бортик ванной, — объясни своё состояние.       — Верни меня обратно, — хрипло тянет парень, откидывая назад голову, — не хочу смотреть на твою рожу.       — Как ты разговариваешь с отцом?! — он слышит визг мачехи и жмурится. — Что с тобой вообще происходит? Тебя разве так воспитывали? Ты вообще думал о том, что про твоего отца подумают, если узнают, где ты был? Боже, теперь понятно, почему Чонгук здесь больше не появляется!       — Чонгук? — Чимин нервно смеётся и проводит ладонями по мокрому лицу. — Серьёзно?       — Ты, малолетний выродок, опустился на самое дно, а теперь смеёшься? — отец хватает парня за волосы и приближает к себе. — Ты даже не справился с тем, чтобы сохранить дружбу с хорошим парнем, а теперь так себя ведёшь? Ты издеваешься надо мной?       — Что ты хочешь от меня? Мне ему в ноги упасть и умолять о том, — он сглатывает, — чтобы он снова начал со мной общаться?       — Удивительно, что даже в таком состоянии твои мозги ещё работают, — мужчина выпрямляется и поправляет галстук. — Я договорюсь о встрече с ним на неделе, а до этого времени — приходи в себя.       — Дорогой, ты слишком мягок к нему, — возражает женщина. — Его нужно лишить карты на год, чтобы он больше так не поступал.       — Это можно сделать в любой момент, милая. А сейчас иди и проверь Субина, чтобы он не переживал из-за этого малолетнего ублюдка.       — Эй, — тянет Чимин, — я разве дал согласие на то, чтобы поговорить с Чонгуком?       — Я должен спрашивать твоего мнения?       — Ну типа.       — Ты стал слишком наглым для ребёнка, которого я воспитывал. Как вообще Чонгук мог с тобой общаться?       — Всё просто, — парень кладёт руки на бортики ванной и улыбается, жмурясь, — он не знал про мои отношения с преподом по английскому, а после изнасилования четыре года назад…       Чимин не успевает договорить, потому что отец хватает его волосы и надавливает, опуская парня под воду. Мужчина, не обращая внимания на царапающие его ногти и попытки выбраться, смотрит на наручные часы и, понимая, что пора, убирает руку. Парень выныривает и, смотря на отца исподлобья, рвано дышит. В его голове словно что-то щёлкает в этот момент, потому что даже дома, в его убежище от всего мира, на него смотрят как на мусор из-за того признания, что он сделал. Почему они не спрашивают про его состояние? Почему не ругают за то, что он признался только сейчас?       Почему?       Почему всё происходит именно так?       Опустив взгляд, Чимин тяжело вздыхает. Всё-таки его даже дома принять не могут, а что говорить про остальных, которые относились к нему так? Может, он и правда всё-таки бракованный из-за того, что родился, а не из-за того, что с ним случилось? Даже если и так, то почему в его голове одни проклятия и злость, а не какая-то грусть и желание прямо сейчас умереть, чтобы смыть этот позор? Хочется кричать и драться, а не забиться в угол, умоляя о прощении, и плакать.       Это взросление или всё-таки смирение? Если первое, то это произошло слишком быстро, но если второе, то так даже лучше. Чимин не виноват, что так сильно проебался и доверил своё сердце тому, кто этого не заслуживал. Да, его растоптали, сломали, сделали хулиганом в глазах учителей и грушей для битья среди одноклассников, но так ли всё плохо на самом деле?       Те, кто его окружают сейчас, не врут ему прямо в лицо и отвечают сразу на сообщение, а не в тот момент, когда становится скучно. Также учитель по английскому неожиданно для всех уволился в этом году и больше не появлялся в академии, хотя его мать до сих пор стоит на посту директора. Она даже не задавала Чимину никаких вопросов и больше не вызывала для разбирательств. Всё в его жизни смогло наладиться.       А сейчас разрушилось.       Ну и плевать. Чимин снова вернёт всё на свои места через некоторое время и в этот раз не будет переживать из-за таких бесполезных мелочей, как семья по крови. Она просто для него стала бесполезной сейчас, и от этого немного, но становится легче. Пусть теперь делают что хотят с тем, что сказал Чимин. Ему плевать на блокировку карты, на домашний арест и крики про позор, но если они только попробуют помирить его с Чонгуком, то он убежит к Хосоку и больше сюда не вернётся.       Так будет лучше.       Так будет спокойнее.       Они устроят ночевку, позовут ту странную парочку на год старше и будут смотреть старые ужастики, надеясь, что Хосок не будет слишком громко кричать. Он очень пугливый, но такой смешной, когда впивается ногтями в чиминового плечо, умоляя сказать, когда закончится страшный момент. Чимин его опять, скорее всего, обманет, а после получит кулаком в бок за то, что наебал в очередной раз. Это сейчас его единственная отдушина, если честно, и из-за этого он может опять улыбаться, не думая о том, что он неправильный. Он правильный и особенный для тех, кто им дорожит. Его мысли о лучшем прерывает голос отца:       — Кто-то ещё об этом знает?       — Вся академия, — Чимин находит в себе силы, чтобы выбраться из ванной и сесть на бортик. — Я так-то подвергался травле, если ты не заметил, за то, что меня изнасиловали.       — Боже, так об этом позоре знают все…       — Ты… — мачеха неожиданно подаёт голос и резко хватает ворот футболки Чимина. — Ты трогал моего Субина?       — Чё?       — Ты трогал моего Субина?! — она кричит и замахивается. — Отвечай!       — Ты ёбу дала, блять? — нервно спрашивает Чимин. — Меня изнасиловали, а не твоего спиногрыза.       — Трогал, да?! — женщина ударяет его по щеке, а затем ещё раз. — Ублюдок! — ещё. — Ты трогал моего ребёнка! — и ещё. — Ты должен сдохнуть! — последняя пощёчина.       Отец всё-таки приходит в себя и оттаскивает мачеху от Чимина, который смотрит на всю эту картину пустым взглядом и не обращает внимания на кровь из носа. Они выходят из чиминовой ванной комнаты, оставляя его один на один с противными мыслями о том, что всем в этой семье всё равно на его состояние и трагедии, пережитые без их участия. Он не нуждается в их поддержке уже давно. Ему всё равно на обвинения этой сумасшедшей, потому что из её рта он всегда мог услышать только бред, недостойный внимания.       Чимин ковыряет заусенец на большом пальце и признаётся самому себе в том, что похоронить старую версию себя — лучшее, что он мог сделать. Пусть он будет плохим для каждого, кто на него посмотрит, пока он будет этим наслаждаться и радоваться тому, что в очередной раз сможет ударить Чонгука за его гнилые слова, брошенные ради шутки. Чимин эти шутки видел в его гробу, наполненным тараканами и гнилью.       Сегодня он устроит лучшие похороны для лучшей версии себя.

☣︎ ☣︎ ☣︎

      Чимин сквозь сон чувствует чужое присутствие в комнате уже слишком долго для обычной галлюцинации и, приподнявшись на локтях, приоткрывает один глаз. На стуле рядом с кроватью сидит Чонгук и читает книгу, взятую с чиминовой полки, и из-за этого хочется кричать и превратить его лицо в кровавое месиво. Он ещё не решил, что сделает первым делом, но больше склоняется ко второму варианту.       Вот только есть одно небольшое но, которое Чимин предпочитает игнорировать со вчерашнего дня: Чонгук теперь выше и больше, чем он, и как бы парень это ни отрицал, но факт того, что теперь его могут с лёгкостью избить, остаётся фактом. Ему нужно быть внимательнее, чтобы этого не допустить.       — Ты слишком крепко спишь, — говорит Чонгук и закрывает книгу, изогнув бровь, — во времена академии ты был другим.       — Нахуя пришёл? — хрипит Чимин, потирая переносицу.       — Просто так, — парень пожимает плечами. — Решил проверить кое-что, и всё.       — Проверил?       — Возможно.       — А теперь выметайся из моей комнаты, уёбок.       — Ты так много материшься, — встав со стула, Чонгук упирается коленом в чиминову кровать и наклоняется. — Раньше было лучше.       — Если не хочешь получить по еблу, то съебись, — Чимин проводит ладонью по волосам. — А твои сравнения меня ещё со вчерашнего дня заебали.       — Понял, — парень хрипло смеётся и выпрямляется. — И да, пока не забыл, — он щёлкает пальцами и становится на мгновение серьёзным, — ты всё ещё отвратительно притворяешься.       — Съеби, — нервно бросает Чимин в спину уходящего Чонгука, — и не делай вид, что знаешь меня.       — Но мне ведь нужно показывать то, — он сжимает дверной косяк пальцами, — в чём я самый лучший.       Чимин резко хватает настольный светильник за ножку и бросает его, надеясь, что попадёт в чонгуков затылок и убьёт его, но тот оказывается чуть быстрее и вовремя закрывает дверь. С этого момента ему стоит закрываться на замок, чтобы подобные ублюдки больше не заходили в его комнату и не раздражали своим присутствием. Вот только это не единственное, что напрягает в этой ситуации Чимина. Что он хотел проверить, пока находился в этой комнате?       Парень поднимается с кровати и, встав посередине комнаты, медленно осматривается по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. На первый взгляд всё лежит на своих местах, но может ли быть такое, что Чонгук пытался найти его дневник, который он уже давно не ведёт? Точно. В то время, когда они общались, Чимин каждый вечер заполнял дневник и делал запись о том, что сегодня произошло, а Чонгук довольно часто об этом подшучивал и говорил, что у него будут проблемы, если его кто-то найдёт.       И оказался прав.       Через неделю после того, как Чонгук переехал в другую комнату, из его комнаты пропал дневник. Чимин тогда довольно сильно испугался, потому что там были записаны всего его чувства, но Хосок тогда его успокоил и попросил лишний раз не переживать. Самое странное в этом всём было то, что про все эти записи никто не знал и даже не шантажировал его. Дневник просто исчез, как будто его никогда и не было, но это отвратительное предчувствие буквально кричало о том, что это плохо и нужно разобраться как можно быстрее. Не может же быть, чтобы его дневник забрал Чонгук, верно?       Если и да, то сейчас это не имеет значения. Что ему сделают записи десятилетней давности? Он изменился, и все мысли с того времени — теперь иллюзия или хороший сон, который неожиданно превратился в кошмар и заставил проснуться в холодном поту. Чимин качает головой и садится на корточки около кровати, проверяя уведомления на телефоне. Даже его отношение ко многим вещам изменилось.       Если раньше его телефон и ноутбук были заполнены смешными фотографиями и видео, которые всегда хотелось пересматривать и смеяться, то сейчас это смазанные снимки с вечеринок Хосока, клубов и других мероприятий, устроенных знакомыми. И это только то, что находится на поверхности, потому что в скрытых папках и чатах, которые Чимин прятал для собственного спокойствия, хранились фотографии наркотиков, чужих интимок и разбитых в мясо лиц.       Даже его профили в социальных сетях изменились — они стали пустыми или были просто удалены. Парень буквально уничтожил любое напоминание о том, что когда-то ему нравились книги про космос, классическая музыка и попса о любви, комиксы про супергероев, игры, фотографии природы в летний сезон и цитаты о жизни от философов из интернета. Но сделал он это не только из-за того, чтобы кому-то доказать и показать свои изменения, нет — ему просто стало стыдно, когда он всё это перечитывал.       Настолько, что в моменте захотелось выстрелить в экран ноутбука из ружья, а телефон со всем этим дерьмом разбить молотком, сжечь и закопать в лесу Аокигахара. Возможно, что в этом виноват юношеский максимализм и переходный возраст, но Чимин больше склоняется к тому, что у него вовремя появились мозги и его позора на тот момент меньше, чем могло бы быть. Вот только иногда он скучает по всему этому. Чимин тогда был таким ярким и делился всем, что только попадётся на его глаза.       Но это стоило того, потому что теперь у него одно слабое место, а не множество, как раньше.       Как раньше?       Чимин часто задаётся вопросом в пьяном бреду о том, что люди слишком зациклены на том, что было. Держат рядом с собой людей только из-за хороших воспоминаний и слепо надеются на то, что после всего дерьма они обязательно создадут новые и будут счастливы. Но разве это стоит того? Для него это то же самое, что пинать мёртвое тело и надеяться на то, что признаки разложения исчезнут и это нечто вернётся к жизни. Если человек предал или же к нему появилось отвращение, то от него стоит избавиться как от бесполезного паразита.       Держаться за воспоминание — это развлечение для неудачников. Чимин выше этого, и ему всё равно на то, что было раньше. Он всегда сможет создать новое.       На телефон приходит очередное уведомление из общего чата, и, подперев подбородок ладонью, парень бегло прочитывает панику Хосока на тему того, что Чимин не отвечает на сообщения и, скорее всего, умер в какой-то обоссанной подворотне с дешёвыми проститутками от передоза.       — Придурки, — он усмехается и опускает голову, потому что эту тему поддерживает ещё один человек, а второй просто отвечает, что им пора прекращать нести весь этот бред.       Сокджин и Намджун.       Они появились довольно неожиданно, и всё это выглядело так, что они должны были изначально подружиться именно с ними, хоть и были на год старше. Чимин до сих пор помнит, как Сокджин, наигранно улыбаясь, подсел к ним в столовой и начал расспрашивать про все те сплетни, что крутились вокруг них, поднимая всю эту грязь со дна. Он был настоящим ублюдком, который любил доводить людей и наслаждаться реакцией, не боясь последствий.       Потому что за его спиной всегда стоял молчаливый Намджун, который занимался тайским боксом. Он мог ударить за любое лишнее движение или взгляд в сокджинову сторону, и ему было всё равно на то, что инициатором конфликта был именно Сокджин.       И это выглядело довольно странно, потому что в тот раз Намджун спокойно сел рядом и начал есть, не обращая внимания на то, что Чимин и Хосок закипали от злости из-за слов, брошенных так легко и небрежно. Это было больше похоже на издевательство, которое через пару фраз просто высмеяли и назвали охотой на ведьм из-за чужой неполноценности. На вопрос о причине такого разговора Сокджин ответил, что ему было просто интересно, что чувствует человек, которого выставляют как мясо для секса на один раз.       Чимин не смог никак это прокомментировать, а Намджун извинился и попросил не воспринимать сокджиновы слова близко к сердцу. Он ведь не умеет говорить прямо о том, что хочет общаться или дружить, как это было раньше. Точно. Они ведь тогда пьяные рассказывали о том, что их дружба началась с драки из-за сокджиновых выходок. Он ломал и отбирал всё, что Намджуну нравилось, и всё для того, чтобы тот первый начал с ним разговор.       И правда придурки.       Но они все стоили друг друга.       Сокджин — это провокатор и давит на любую слабость, замеченную в разговоре. Намджун же более рациональный и помешанный на учёбе, но заставляет извиняться на коленях, если тронуть то, что ему дорого. Хосок глупый, но способный и всегда находит выход из любой ситуации, которая может хоть как-то навредить ему или его семье. И во главе всего этого стоит Чимин — агрессор, не имеющий принципов и сострадания. Страшное комбо, но манящее и заставляющее тянуться к нему, чтобы хоть немного побыть рядом с ними. Почувствовать на своей коже и в лёгких всё то, что окружает их. Раствориться и умереть в реальности, созданную ими через договор на крови и ненависть к миру.       В академии они были лучшими среди худших, но и лучшие из лучших на их фоне выглядели жалко.       Против них всегда стояла компания Чонгука — вылизанная до блеска, доведённая до идеала и скрывающая все свои косяки. Это было действительно отвратительно, потому что они просто убегали от самих себя до самого конца учёбы и с лёгкостью избавлялись от тех, кто мог подпортить их имидж. Но у них был основной состав, который Чимин мечтал смешать с грязью и уничтожить.       Интересно, а они до сих пор общаются?       Чимин быстро печатает сообщение в общий чат с этим вопросом и замирает на мгновение из-за осознания того, что только для Хосока эта тема слишком больная и личная. Чёрт. Из-за Чонгука он и правда потерял двух друзей, которых всегда защищал и оставался на их стороне, а они так легко его предали из-за того, что он — хулиган без целей на будущее. Его никто и никогда не пытался понять, кроме Чимина, забившего на всё и не думающего о том, что подумают остальные. Он — это аутсайдер с разрушенными мечтами, а у Хосока никогда не было такого, и ему проще плыть по течению.       Телефон начинает вибрировать через секунду после того, как сообщение оказывается прочитанным. Чимин выдыхает и садится на пол, наклоняя голову в сторону. Похоже, что Хосок будет первым, кто узнает про его временный переезд и прошлое, которое вернулось, когда его никто не ждал. Парень принимает звонок и, поставив на громкую, кладёт смартфон на кровать.       — Нахуя ты их вспомнил? — голос Хосока слишком грустный для человека, отпустившего прошлое.       — Интересно стало, — Чимин закидывает руки за голову.       — Я твой интерес в рот ебал, — он тяжело выдыхает. — Опять в какую-то хуйню влезть решил?       — А ты против?       — С тобой хоть на край света, родной, — Хосок смеётся в трубку. — Но для начала, да, где твоя задница, блять? Я сегодня ночевал около твоей двери.       — Нахуя?       — Ты не отвечал на мои звонки и сообщения.       — Ебанутый?       — Да?       — Я сейчас у родителей, но это ещё не все новости, — Чимин нервно смеётся перед тем, как раскрыть последний сюрприз. — Здесь Чонгук.       — Чё? — Хосок замолкает, пытаясь принять сказанное. — Ты сейчас решил так ахуенно пошутить, да?       — Нет, я серьёзно.       — Пиздец. Я думал, что он откинулся со своими предками.       — Нет, он выглядит довольно живым для того, кто вернулся с того света и решил действовать мне на нервы, блять, — в нём начинает цвести раздражение, и парень сжимает челюсть.       — Этот выблядок, он… — Хосок пытается подобрать правильные слова, — говорил тебе что-то?       — Назвал преподавательской шлюхой и…       — Он ахуел? — перебивает Чимина. — Я сейчас приеду и убью его нахуй.       — Хосок, сейчас тебе не стоит вмешиваться, — парень говорит серьёзно и мысленно благодарит друга за то, что тот готов приехать к нему прямо сейчас. — Лучше ответить на вопрос, который я задавал.       — Да, они до сих пор общаются.       — А ты откуда знаешь это?       — Мне Сокджин рассказал. Они ещё припёрлись в клуб отца и напились до синьки в випке. Ахуеть, да?       — Вау, — тянет Чимин, — а как они раньше нас за это гнобили и вечно пищали о том, что мы мусор.       — Ой, блять, да ты сам будто не знаешь, что та парочка сбегала из общаги чаще, чем мы.       — Но эта шалава вечно закрывала на это глаза, а нас постоянно оставляла после уроков ради объяснительной.       — Да, было время. Эх, сейчас бы очередную объяснительную написать, а не сидеть над делами из-за клуба.       — Ты ахуел?       — Чё не так?       — Это я все твои объяснительные писал, пока ты дрых, придурок.       — У тебя просто получалось лучше, чем у Намджуна. Напишет одно слово — и спать, блять, пока Сокджин ему хуи рисовал на отъебись.       — Ага, а потом они оба сдавали пустые листы.       — Идиоты.       — Реально.       — Но всё же, родной, что будешь делать с этим уёбком? — Хосок спрашивает это тихо и как-то отчаянно.       Он и правда боится, что Чимин простит его и признается, что хочет опять начать с ним общение. Это не ревность, а беспокойство из-за того, что было после той драки и её последствий, где только парень себя уничтожал и опускался на самое дно. Хосок в то время ничего не мог с этим сделать и просто принял его сторону, сдерживая в нужный момент, чтобы тот не упал слишком глубоко без обратной дороги назад.       Получал по лицу вместе с ним, ввязывался в драки из-за него и пытался очистить его имя в академии, объясняя каждому, что Чимин — это жертва взрослого уебана, а не преподавательская шлюха, но ему никто не верил. Даже тот, кто чуть не оказался на чиминовом месте, предал их и выставил всё так, что они оба просто ищут внимания и обвиняют хорошего преподавателя. Это был удар ниже пояса, но Хосок справился с этим и остался на стороне Чимина, который всегда держал спину прямо на глазах студентов.       Но никто в тот момент не думал о том, что тот просто притворяется. Парня мучали кошмары каждую ночь до такой степени, что он прятался в шкафу или под кроватью, умоляя снести ему голову. Чимин хотел, чтобы всё это поскорее закончилось, а Хосок не бросал и пытался помочь. Спал рядом с его кроватью и выслушивал всю эту ненависть, выкуривая одну за другой и обещая, что не бросит.       Хосок говорил это не просто так, а потому что был уверен в своих словах и клятве, что они дали друг другу спустя год их общения. Если кто-то из них решит умереть, то они сделают это вместе — и это не обсуждается, потому что план был готов в ту же ночь. После того как один из них признается в том, что больше не вывозит, у них будет неделя, чтобы решить все вопросы и поговорить в последний раз с людьми, которые их окружают. После этого они купят два дробовика и патроны в даркнете, снимут квартиру на окраине и выстрелят друг другу в голову, смотря глаза в глаза.       Они убьют то, что ценят в своей жизни больше всего, и умрут от руки самого дорого человека в своей жизни. Это не любовь от земли и до луны, а потом обратно. Это не дружба со спасением, где один погибает. Это клятва на крови, которая заставляет их жить дальше и бороться.       И Хосок постарается принять любое решение и не обращать внимания на то, что нож в руках Чимина ударит его слишком больно.       — Ничего, — спокойно отвечает парень.       — Что?       — Тебе всё вечно нужно объяснять, — Чимин берёт в руки телефон и повторяет сказанное ещё раз: — Я ничего не буду делать с мудаком, который живёт в этом доме, но планирую приехать в твой клуб в эти выходные.       — Буду ждать твою задницу, — Хосок смеётся в трубку, чувствуя облегчение.       Ему не нужно сомневаться из-за подобного.