шипы и розы

      Уже на улице Чонин обнаружил, что оставил ключи от машины в комнате общежития. Выругавшись себе под нос, он достал телефон и набрал Чанёля. Кёнсу терпеливо ждал рядом.       Друг ответил со второго гудка:       — Да.       — Ты в общаге?       — Ага.       — Можешь вынести ключи от машины?       — Могу, — ответил Чанёль, и его голос заискрился от любопытства, — а куда ты намылился?       — Дело есть. — Чонин покосился на Кёнсу, который будто нарочно не смотрел в его сторону. — Вынесешь?       — Ладно, — согласился альфа, — но с тебя подробности.       — Окей.       Повесив трубку, он жестом велел омеге идти за ним. В молчании они добрались до здания общежития и остановились у лестницы, ведущей к главным дверям.       — Я мог бы доехать на такси, — сказал Кёнсу.       — Не говори глупостей. — Чонин убрал руки в карманы бомбера. — От него не убудет прогуляться.       На губах омеги мелькнула слабая улыбка. Для человека, который собирается профессионально командовать людьми, он вёл себя чересчур нерешительно. В чём же причина? Чонин терялся в догадках. Был ли тому виной поцелуй, который повис в воздухе, словно восклицательный знак, или омегу действительно выбил из колеи звонок, из-за которого он так рвался в Сеул?       Не успел альфа как следует задуматься над этим, как двустворчатая дверь в общежитие распахнулась, на пороге показался Чанёль. Губы кривились в насмешливой улыбочке, но стоило ему заметить Кёнсу, как улыбка исчезла.       — Привет, — поздоровался омега.       — Привет, — сухо ответил Чанёль. Спустившись на последнюю ступеньку, он протянул Чонину ключи. — Куда это вы собрались?       — В Сеул, — ответил альфа. Друг вопросительно выгнул бровь, но Чонин это проигнорировал: — Спасибо за ключи.       — Будешь должен.       В воздухе сгустилось что-то нехорошее. Напоследок окинув Кёнсу нечитаемым взглядом, Чанёль развернулся и зашагал обратно в общежитие.       — Кажется, твой друг не в духе, — сказал омега, когда тот скрылся за дверью.       — Не обращай внимания, — сказал Чонин. — Он такой из-за Бэкхёна.       Услышав имя брата, Кёнсу заметно напрягся. Альфа сошёл на дорожку, ведущую к зданию парковки. Омега последовал за ним.       — При чём здесь Бэкхён?       — Я видел, как они разговаривали.       — Когда?       — Два часа назад. Бэкхён поджидал его в коридоре возле тренажёрки.       Эта информация определённо стала новостью для Кёнсу. Поправив сползающую лямку рюкзака, он пытливо уставился на Чонина.       — Ты слышал, о чём они говорили?       — Нет, — ответил Чонин. — Когда я подошёл, они замолчали. Мне показалось, Чанёль разозлился.       — А Бэкхён?       — Он выглядел неважно. Не похоже, что этот разговор был из приятных.       Чанёль так и не рассказал, в чём там было дело, а у Чонина не было времени распрашивать — он торопился на встречу с Кёнсу. В тот момент альфа не придал этой ситуации большого значения. Однако теперь, глядя на обеспокоенное лицо омеги, начинал всерьёз волноваться.       Тем временем они подошли к серому двухэтажному зданию. Чонин приложил электронный пропуск к сканеру, и лампочка над входом загорелась зелёным. Открыв дверь, он пропустил омегу вперёд. Они оказались в просторном помещении, освещённом флуоресцентными лампами. Большинство парковочных мест было свободно, поскольку учебное время закончилось и преподаватели разъехались по домам. Остальные автомобили принадлежали студентам. Разумеется, далеко не все могли позволить себе такую роскошь — для тех, у кого не было машины, ходил специальный трансфер. От территории кампуса последние автобусы отъезжали в семь часов вечера: чтобы попасть из Академии в Сеул или Кимпхо после семи приходилось пользоваться услугами такси.       — Есть идеи, что они могли обсуждать? — спросил Чонин.       Он направился прямиком к чёрному Hyundai Equus, стоявшему в дальнем ряду. Это был подарок родителей в честь окончания школы. Отец лично отвёз Чонина в автосалон и позволил выбрать модель. Альфа намеренно выбрал не самую дорогую — меньше всего ему хотелось привлекать внимание на кампусе. Хватало и того, что он был племянником ректора.       — Красивая, — сказал Кёнсу, игнорируя заданный вопрос.       — Спасибо. — Альфа открыл перед ним переднюю дверь.       — Дорогая, наверное.       — Не знаю, это подарок.       Разумеется, Чонин знал стоимость автомобиля, но предпочитал это не обсуждать. Люди очень по-разному реагировали, когда узнавали цифру: одни удивлялись, почему так дёшево, ведь денег у его семьи куры не клюют. Для других же эта сумма равнялась сумме годового дохода, и в их глазах альфа мгновенно превращался в зажравшегося сыночка чеболей.       Дождавшись, пока Кёнсу займёт место в салоне, он закрыл дверцу, обошёл автомобиль спереди и занял место водителя. Сумку с одеждой для тренажёрного зала он забросил на заднее сидение.       — Куда ехать?       Кёнсу назвал адрес. Чонин забил его в навигатор, завёл мотор и выехал из здания парковки.       — Ты так и не ответил, — сказал он, когда Кёнсу застегнул ремень безопасности. Заметив, что омега безуспешно пытается разместить рюкзак на коленях, он кивнул назад: — Можешь положить туда.       — Спасибо.       Убирая рюкзак на заднее сидение, Кёнсу нечаянно задел локтем плечо Чонина. В салоне слегка пахло пылью — настолько давно альфа не садился за руль, и только сейчас до него дошло, что от омеги ничем не пахнет. Если кабинет студсовета был переполнен чужими ароматами, а во время пятничной стычки было не до того, то сейчас альфа уж точно должен был что-то учуять. Но по какой-то причине омега скрывал свой аромат. Чонин даже расстроился: запах человека позволяет лучше понять его чувства и эмоции, а в случае с Кёнсу — дополнительная информация точно бы не помешала.       На какое-то время салон погрузился в тишину. Чонин терпеливо ждал ответа. Кёнсу нерешительно жевал губу, глядя прямо перед собой. Этот неосознанный жест заставил мурашки пробежать по шее альфы. В прошлый раз омега так же кусал губу перед тем, как Чонин его поцеловал.«О чём, чёрт возьми, ты думаешь?»— завопил внутренний голос. —«Уж не собираешься ли ты повторить?»       — Не знаю, имею ли право тебе рассказывать, — сказал, наконец, омега.       — Почему?       Чонин изо всех сил ухватился за ниточку разговора, чтобы отвлечься от странных мыслей.       — Это касается Чанёля.       — Думаешь, он бы мне сказал, если бы хотел, чтобы я знал?       Кёнсу кивнул:       — Да. И вряд ли он гордится тем, что сделал.       Впереди замаячил светофор, он сигналил красным. Чонин остановился позади чёрного внедорожника. Кёнсу засуетился и чуть привстал, пытаясь разглядеть что-то за лобовым стеклом.       — Ты знаешь Лу Ханя? — спросил он внезапно.       — Думаю, да. Омега, играет в футбольной команде?       — Верно.       — А при чём тут он?       Кёнсу откинулся на спинку сидения. Светофор загорелся зелёным, и вереница автомобилей потянулась вперёд. Чонин тронулся с места.       — Бэкхён и Лу Хань встречаются, — ответил омега. Похоже, альфа не смог скрыть удивление, потому что Кёнсу вдруг усмехнулся. — Это необычно, знаю. Но у Бэкхёна нет предубеждений насчёт пола.       «А у тебя?»— хотелось спросить Чонину, но благоразумие заставило промолчать. Некстати вспомнилась флэшка, из-за которой всё и началось. Теперь альфа понял, кто был вторым человеком на том видео. С ума сойти!       — И что же сделал Чанёль?       — Рассказал Лу Ханю, что они с Бэкхёном спали.       У Чонина вырвался нервный смешок. Придурок!       — Что ж, — сказал он, съезжая с автострады на городскую дорогу. — Я почти не удивлён.       Это было в духе Чанёля. Пусть в обычной жизни он не был вспыльчивым и старался избегать конфликтов, когда что-то задевало альфу за живое, он мог натворить бед. Очевидно, к Бэкхёну Чанёль испытывал какие-то чувства и иначе, чем ревностью, объяснить его поступок было нельзя.       Чонин поймал взгляд Кёнсу — в нём читалась та же самая мысль.       Смутившись, альфа отвёл глаза и переключил внимание на дорогу. Навигатор показывал, что они проехали половину пути. Дом, адрес которого указал Кёнсу, находился в нескольких кварталах от новой квартиры Тэмина. Друг совсем недавно переехал туда, точнее — съехал от бывшего мужа. Альфа давно обещал заехать в гости, но всё время откладывал, а омега и не настаивал.       Очередной светофор загорелся красным так внезапно, что Чонин затормозил чересчур резко. Омега дёрнулся вперёд, но ремень безопасности спас его от падения. Подвеска на зеркале заднего вида стукнулась о лобовое стекло.       — Извини, — сказал альфа.       Вместо ответа Кёнсу протянул руку и поймал подвешенную к зеркалу фигурку балерины, которая по инерции продолжала качаться из стороны в сторону.       — Я слышал, ты раньше занимался балетом, — сказал он, по-прежнему не глядя на альфу. — Это правда, или очередной слух?       — Правда.       Чонин ощутил мурашки на руках. Он неотрывно наблюдал, как пальцы омеги касаются пачки балерины, словно пытаются разгладить пластиковые складочки. Было в этом действии что-то гипнотическое.       — А почему бросил?       — Сломал ногу, — прохрипел альфа.       Во рту пересохло. Ужасно хотелось схватить Кёнсу за руку, чтобы он перестал трогать злосчастную фигурку, но альфа не мог оторвать глаз от его пальцев. Мурашки перебрались с рук на затылок. Чонин изо всех сил вцепился в руль; к счастью, омега, будто почувствовав что-то, оставил балерину в покое.       — Хотел бы я посмотреть на тебя в трико, — сказал Кёнсу. В голосе мелькнуло что-то такое, от чего у альфы засосало под ложечкой. От растерянности он чуть не упустил момент, когда загорелся зелёный.       — Спроси у Чунмёна. У него точно сохранились фотки.       При упоминании Чунмёна омега изменился в лице. Губы сжались в полоску, и то странное наваждение, которое испытал альфа, отступило.       — Ты говорил с ним? — спросил Кёнсу.       — Нет, — нехотя ответил альфа. Он до сих пор не понимал, как реагировать на эту новую сторону брата. — Точнее, говорил, ноЭТОмы не обсуждали.       — Он сказал, что у него была течка, — сказал омега.       — Да, — ответил альфа. — Я знаю.       В их мире так заведено: если омега проводит с кем-то течку, это всегда что-то значит. Нужно по-настоящему доверять своему партнёру, чтобы позволить быть рядом в такой момент.       — Этого ты и боишься? — спросил Кёнсу. — Что между ними что-то серьёзное?       Альфу начинала пугать его проницательность.       — Да. — Он кивнул. Краем глаза он взглянул на омегу — тот смотрел с нескрываемым сочувствием, словно это будущее Чонина стояло на кону. — Ты ведь знаешь, почему?       — Да, — тихо ответил Кёнсу.       На мгновение стало больно дышать. Альфа медленно выдохнул, пытаясь унять эту боль.       — Наверное, для тебя это дикость?       — Так ли важно, что я думаю?       Этот ответ сбил Чонина с толку. Кёнсу пояснил:       — Важно лишь то, что думает Чунмён.       Чунмён.О чём бы омега ни думал, с Чонином он это не обсуждал. Альфа искренне старался не обижаться: понимал, что брату намного тяжелее. Если держать всё в себе ему помогает, то Чонин готов смириться и просто быть рядом.       — Ему повезло с тобой, — сказал Кёнсу после небольшой паузы. — Ты хороший брат.       Неожиданный комплимент заставил альфу улыбнуться.       — То же самое можно сказать и о тебе.       Он точно не ожидал, что от такой банальщины омега зальётся краской. Напряжение между ними мгновенно сгустилось, и к Чонину вернулись мурашки. К счастью, в этот момент навигатор сообщил, что они прибыли на место.       Автомобиль остановился перед небольшим двухэтажным коттеджем, обнесённым серым забором. В свете фар на подъездной дорожке мелькнул силуэт — невысокая сухощавая женщина средних лет. Домработница, решил альфа. Её серое платье сливалось с забором, от чего она сама словно таяла в воздухе.       — Приехали.       Кёнсу отстегнул ремень безопасности.       — Спасибо, что подвёз.       Чонин достал его рюкзак с заднего сидения.       — Пожалуйста, — сказал он, протягивая омеге рюкзак. — Ты будешь в порядке?       — Конечно, — Кёнсу закивал. — Встретимся в студсовете.       — Хорошо.       Попрощавшись, омега выскользнул из салона. Прежде чем он закрыл дверь, Чонин расслышал шелест гравия под подошвами его кроссовок. Сквозь тонированное стекло пассажирского окна он наблюдал, как Кёнсу торопливо шагал, на ходу забрасывая рюкзак на плечо, затем поравнялся с женщиной, которая вышла ему навстречу, и вместе они направились к дому.       Через минуту Кёнсу и женщина исчезли за калиткой, проделанной в воротах. Окна второго этажа зияли чернотой. Лёгкое свечение повисло над забором — должно быть, свет с нижнего этажа, но разглядеть, что внутри, было невозможно. Чонин вздохнул и устало опустил голову на руль. Почему-то он не сомневался, что дом принадлежит семье Кёнсу. Снаружи он походил на дом его собственных родителей, разве что размером поменьше. Правда, в отличие от дома омеги, Чонина там давно никто не ждал.       — Надеюсь, — прошептал он в пустоту салона, — тебе повезло больше, чем мне.