Зов крови

      — Мориэль, — я оторвалась от созерцания ромашки и подняла взгляд на Фингона, а он продолжил: — Мы планируем вылазку… не знаю, через сколько дней, но достаточно скоро. Долгую вылазку. Нечто наподобие очистки земель. И если все пройдет хорошо, то по возвращении неплохо бы устроить праздник.       — Без проблем, я подготовлю песни…       — Я хочу, чтобы ты присутствовала не как менестрель, — перебил нолдоран, и, видимо, выражение моего лица стоило того, он усмехнулся и закончил: — А как гость.       — С чего это? — что же, таким заявлением я была порядком озадачена, но было и кое-что поважнее, кое-что, тревожившее меня: — Ты уверен, что вылазка — хорошая идея? Ну, или пускай отправятся твои люди, ты нолдоран, а не полководец, — перешла к делу я, надеясь, что звучу убедительно.       — Мори, — нежно произнес втородомец, кладя руку на мою щеку и заставляя краснеть, — Пойми, это не вопрос чьей-то прихоти, — голос втородомца убаюкивал, уже не так и хотелось ему возразить, — Народ должен знать, что их правитель заинтересован в делах и благополучии государства. Ну, и в конце-концов, должен же я оправдывать прозвище, — шутливо закончил он. Я все же попробовала сохранить серьезное выражение лица, но при взгляде на его обезоруживающую улыбку все пасмурное настроение сошло на нет.       — Так ты согласна?       — Конечно. Речь, очевидно, шла о празднестве. Предложение, однако, весьма любопытное. Быть гостьей… это должно быть занимательно.       — А можно будет опять взять с собой детей? — уточнила я ненавязчиво, неуверенная в положительном ответе, тем более после утренней истории.       — В прошлый раз пропало четырнадцать наборов столовых приборов, — оповестил меня Золотые Ленточки напускным строгим голосом, — Но мне кажется, это небольшие убытки, так что, конечно, можно, — тут же миролюбиво добавил он.       — Спасибо, — а ведь сначала я подумала, что последует отказ, уж слишком натурально Финдэкано изобразил недовольство. Глядя в глубокие серо-голубые, как штормовое море, глаза, я не могла не думать об одном. Через некоторое время он уедет. Покинет Барад Эйтель на неопределенный срок. Если из прошлой вылазки нолдоран вернулся целым и невредимым, это не гарантия, что так будет в этот раз. Если верить книге, он должен дожить до Нирнаэт Арноэдиад. Но дожить — не равно не пострадать ранее. Дожить, какое ужасное слово в этом контексте. Я не хочу его смерти, не хочу, чтобы душа того, кого я люблю, отправилась в Мандос. Конечно, не дожить, а пережить. Я, мы обязательно что-нибудь придумаем, здесь или в Ангбанде — не важно. Только как устроить это, если я не планирую оставаться в городе надолго... Вскоре мы распрощались. Я осталась еще в саду, чтобы продолжить тренировку, но только с Силой, а Нолофинвиону же пора было возвращаться в замок.       — Всего хорошего, — пожелал он и на прощание поднес мою руку к своим губам.       — И тебе, — улыбнулась я. В одиночестве, однако, остаться мне было не суждено. Стоило уйти нолдо, как Тьма подала голос. Чаще, конечно, она выступала молчаливым наблюдателем. Иногда следовала за мной всюду, а иногда пропадала на несколько дней или даже неделю.       — Ты влюблена по уши, — констатировала она, а в ответ на вопросительный взгляд последовало объяснение: — Достаточно увидеть, какими глазами ты на него смотришь.       — А что в этом плохого? — спросила я без особой надобности, ответ и так был известен.       — Да то, — тем не меннее начала Тьма, — Что он — враг. Ну, и твой план трещит по швам.       — О, брось, я в состоянии уйти. Дай мне еще время. Месяц. После праздника я покину Барад Эйтель, вернусь в Ангбанд.       — Ну-ну, — усмехнулась собеседница. Это я проигнорировала, начав, наконец, упражнение. Для начала просто призвала Силу, заставив черные клубы дыма кружиться в ладони. После заставила ее принять твердую форму, напоминая внешне большой черный шип.       — Знаешь, а ты бы могла сравниться с Мелькором. Ну, или хотя бы приблизиться к его уровню, — словно невзначай заметила Тьма невинным тоном, — Если бы…       — Если бы что? — тут же оторвалась от созерцания Силы я.       — Да так, ничего, не обращай внимания на мою болтовню, — махнула рукой та.       — Но… — еще одна черта ее харарактера, ужасно раздражающая черта — утаивать что-то, начинать и не договаривать, чтобы тот, кто слушал, потом мучал себя догадками. Хотя, она — само зло, глупо было бы не ожидать от нее наслаждений страданиями.       — Я не зло, — возразило, в очередной раз покопавшись у меня в голове, эфирное создание, — Если я зло, то Эру, стало быть, добро, а это не так. Просто есть он, а есть я, не плохие и не хорошие.       — Да-да, я помню, просто не так выразилась, — а уж вернее — не так подумала.       — Ты попрекаешь меня, что я утаиваю, а что если ты, — она ткнула в меня подобием пальца, — Еще не готова узнать все? Не думала, что я могу действовать по какому-то плану?       — А я-то считала, что ты любишь хаотичность…       — Ох, я говорила, что хочу повергнуть это все в Хаос и стереть мир, созданный Эру. Это не одно и тоже, девочка, — поправила Тьма таким тоном, словно объясняла все в сотый раз. Иногда мне начинало казаться, что ей уж очень нравится действовать всем, ну, как всем, мне на нервы. В любом случае, следовало продолжать тренировку. Каким-то чудом мне удалось на это время отвлечься и от слов Тьмы, и от тревог по поводу скорой вылазки. За последние почти два месяца я совсем немного использовала лед. Объявилась майэ огня я из опасений, что первый может меня выдать. Насколько я помню, Мелькор более склонялся именно к нему.       — Ты была у него? — неожиданно тихо даже для себя самой спросила я, параллельно создавая на земле огненные цветы.       — Была, — подтвердила Тьма, находящаяся вне поля моего зрения, и на мой немой вопрос ответила: — Все в порядке. Мелькор до сих пор отправляет отряды на твои поиски.       — Он… злится? — цветы распустились, озаряя пространство вокруг на несколько десятков сантиметров.       — Конечно, а чего еще ты хотела? — и правда, глупый вопрос, если подумать, — Хотя, меньше, чем в первое время. Его бывшему наместнику, как его там, ах, точно, Майрону тогда досталось. Бедняжка, правда? Сначала Тол-ин-Гаурхот, потом и твой побег… — вопреки произнесенному, говорила она без всякого сожаления. И тем не менее пробудить мою совесть ей удалось. Почему-то, убегая, я совсем не думала, что обвинят во всем Саурона. А если его вообще теперь не восстановят в титуле наместника? Будущее может измениться совсем не в лучшую сторону. Как бы Падший майа ко мне не относился, дело свое он выполнял на «ура». Когда вернусь, нужно будет вступиться за него. Обязательно вступиться, только вот, послушают ли меня? Беглянку, наплевавшую на остальных. В этом я не могла быть уверенной.       — Ты не сказала, где я? Огненный цветок, тем временем, завял. Его листья опали, оставляя на земле выжженные следы.       — Нет, — покочала головой Тьма, и ее контуры размылись еще больше, только через несколько мгновений начав собираться вновь, — Он, по правде говоря, даже не знает, что мы… общаемся. Честно говоря, Мелькор все хотел ждать, заявил, рановато тебе… знакомиться со мной — она приобрела несколько виноватый вид, что, честно говоря, меня позабавило, — В любом случае, я не помогаю ни тебе, ни ему. Вообще-то, это вы мое оружие и средство достижения цели, — тут же добавила Тьма беспечным тоном, и все же мне показалось, что она не слишком хотела, чтобы Мелькор прознал о ее явлении мне, а слова прозвучали как оправдание. У меня уже возникали догадки, что моя знакомая может побаиваться неодобрения владыки Ангбанда. Не из-за опасений за себя, он, конечно, никак не может навредить. Но ведь все это время, до июля этого года, Мелькор был единственной ниточкой, соединявшей Тьму с этим миром. И, разорви они общение, она осталась бы одна, в пустоте. А, как сама Тьма подмечала ранее, немногим позже того момента, как появилась у меня в покоях, это страшная скука.       — Ну, отчасти ты права, я бы не хотела такого исхода, но он попросту невозможен, — произнесло эфирное создание, — И не смотри на меня так, ты просто слишком громко думаешь, кому сдалось просто так копаться у тебя в голове? — фыркнула она, заметив мой укоризненный взгляд, все же я предпочитаю, чтобы мои мысли оставались приватными, — А теперь сконцентрируйся и пошли эту сосульку наконец в цель, — под «целью» имелся в виду фонтан, — Или все уроки Мелькора прошли даром?

* * *

      — Ее подопечные еще и воры! — на этой возмущенной ноте Майтимо закончил рассказ о уже знакомом Финдэкано утреннем случае, — Они украли кошелек Финдарато, а она их защищает.       — Да, но это ведь просто дети… — начал нолдоран, но был перебит. Они расположились в привычном месте — кабинете последнего. Стол в кои-то веки не был завален документами, с ними его хозяин разобрался за полчаса до этого. Небо полыхало — то был закат. Анар клонился к горизонту, облака окрасились в розовый и местами уже заметны были звезды.       — Ну, конечно, ты поддерживаешь Мориэль. Бьюсь об заклад, что более того, ты уже знал о произошедшем из ее уст, так?       — Да, но хотел услышать твое мнение, — он было улыбнулся, но, заметив мрачный взгляд кузена, вновь принял серьезный вид, — Пойми, мне тоже не нравится такая деятельность, но сейчас нам ни в коем случае нельзя портить отношения с атани.       — Я знаю, Финьо, — кивнул Нельофинвэ, — Просто хочу помочь. И дело здесь, как по мне, не в Улфанге и его людях. Стоит речи зайти о Мориэль, как ты ведешь себя неразумно, — он поднял руку, дабы пресечь тем самым всякие возражения, которые втородомец уж было хотел озвучить, — Да, Финьо, ведешь, это так. И этим подвергаешь опасности нас и Союз.       — Хорошо, хорошо, ты прав, — согласился он, — Но, вспомни, как вел себя Финдарато, когда только познакомился с Амариэ.       — Честно говоря, не могу, Первый дом никогда не был близок с Третьим.       — Ну, тогда поверь мне на слово, в моем случае все не так плохо, — усмехнулся Золотые Ленточки и с радостью отметил улыбку и на устах друга.

* * *

Вернувшись в покои, я повесила на место Феникс и оглядела пространство вокруг. Сначала взгляд упал на морне лотэ. В большом горшке ему явно было лучше. Растение порядком разрослось, появились новые бутоны. Рядом стоял терновник. Фингон действительно подарил мне куст, выкорчеванный их земли. Интересно, где он его взял? Тот тоже поживал неплохо. А вот цветы, преподнесенные мне утром нолдораном, соседства такого, видимо, не вынесли. Ну,или виноваты во всем мои прикосновения, пусть и немногочисленные. А потом я заметила золотую ленточку, сиротливо лежащую на столе. Она за прошлые разы использования чуть растянулась. Но от того не выглядела хуже. Я с нежностью, вспоминая, кому принадлежит лента, взяла ее и повертела в руках. Губы растянулись в улыбке.