Зов крови

Небо в кои-то веки было затянуто серыми тучами, такими привычными после жизни в Ангбанде. Яркое солнце не могло сквозь них пробиться, так что щуриться не приходилось, и я могла спокойно потренироваться. Феникс со свистом рассекал воздух, камень на рукоятке словно бы светился, что особенно заметно было в тумане. Обитатели Барад Эйтель после вчерашнего праздника видимо отсыпались, не мудрено, разошлись-то все ближе к утру, так что мне ничуть не мешали. На заднем дворе, в окружении кустов да беседок я находилась одна. Нк этот раз никто меня не тревожил и из окна за мной не наблюдал. Радоваться или нет, я не знала. С одной стороны, эффективнее всего будет ни на что не отвлекаться, а с другой, уж очень нравилось мне внимание Фингона, что, кстати, было весьма подозрительно, влюбиться мне еще в Светлого не хватало, нет уж, увольте.

* * *

Военный совет длился битый час, Майтимо что-то активно доказывал, то и дело потрясая картой. Финдэкано давно утерял нить разговора, еще когда только начался спор между одним из его военачальников и вождем эдайн, в который то и дело влезал, в попытке прекратить, кузен, и теперь рассматривал так и не вымывшиеся до конца пятна на любимом ковре. Празднество вчера слишком затянулось, а стоило закончиться ему, как тут же началось собрание. Нет, это, конечно, нужно, тем более, что у Союза, собираемого Нельо, действительно есть шанс одержать победу над Моринготто, однако неплохо было бы и перенести его. Но пришлось поддаться давлению общественности. Незнамо сколько будет длиться все это, а потом еще нужно расплатиться с Мориэль, действительно хорошо выступившей на пиру. К тому же проблема с оранжереей до сих пор не решена. «Да, выспаться вряд ли сегодня удасться» — с тоской подумалось нолдорану. А тем временем не только он потерял нить разговора. С момента беседы между Финдарато и черноволосой, первый все время выглядел каким-то рассеянным, что не заметить было невозможно, даже учитывая, сколь малое количество времени минуло. И никому не было известно, сколь безжалостно грызет короля Нарготронда совесть, которую, прежде, он бесприкословно слушался. До сих пор он терялся в догадках, правильно ли поступил. Что если из-за него они все погибнут? Если будет разрушено ВСЕ? Но ведь и сделай нолдо другой выбор, он не был бы уверен в своих действиях. Правильного варианта не было совсем.       — Хватит! — наконец остановил спор, уже перешедший на повышенные тона, Нолофинвион, — Или сейчас же возобновим совет или можем расходиться, на сегодня будет закончено, — в глубине души он надеялся на второй вариант, однако понимал, что так они ничего не обсудят, что, несомненно, повредит формированию Союза. И военачальник, и вождь эдайн притихли, потупив взгляд. Майтимо одобрительно кивнул. Финрод же никак не отреагировал на перемену, лишь продолжил изучать резное древко арфы, похожей на ту, что принадлежала его кузену из Второго Дома, только в узорах угадывались и родовой знак, и герб ее золотоволосого обладателя.       — Вернемся к… — взгляд, так не вовремя, упал на приоткрытое окно, в которое виднелась уже знакомая фигура, безустанно машащая мечом в разные стороны, мысль тут же вылетела из черноволосой головы Финдэкано, — А о чем мы говорили? — неловко поинтересовался он, поспешно отведя взгляд от менестреля.       — О том, что Моринготтовы твари все ближе подбираются к пределам Хитлума, — не слишком довольно напомнил рыжеволосый феаноринг, очертив вышеупомянутую границу грифелем и передвинув к ней безобразных деревянных фигурок, изображающих орков.       — Спасибо, Нельо, — поблагодарил нолдо, повернувшись к окну спиной и, стараясь не думать о Мориэль, на тренировку которой открывался такой прекрасный вид именно от сюда, подойдя ближе к столу, чтобы принять наконец участие в обсуждении.

* * *

      — Мори! — я развернулась, совсем забыв про меч в руке, да так и не законченный пируэт, а в следующее мгновение чуть не упала, под акомпонимент шелеста срезанной, ненароком, листвы близлежащего куста, — Акуратнее! — запоздало предупредила спешащая ко мне Куини.       — Привет, — я стряхнула с рукава упавшие на него листики, — А это очень страшно? — указала я на испорченное растения, думая, что везет мне на членовредительство.       — Ну, — девушка придирчиво оглядела идиально ровный срез, потом взяла охапку зелени и нахлобучила поверх него, — Вот если так… А еще немного издалека, — она отошла на несколько шагов, — Почти что… Ладно, это ужасно, пойдем скорее, — наконец заключила эльфийка и, не медля ни секунды, потащила меня в сторону от поверженного куста, однобоко красовавшегося теперь аккурат посередине двора, — Тебя кто-нибудь видел? — осведомилась она, косясь назад.       — Да нет, вроде, — неуверенно произнесла я.       — Ладно, не страшно, ты вчера хорошо выступила, на первый раз простят, аран Финдэкано милостив, — заключила подруга.       — Надеюсь, — вздознула я, печальнее некуда, представляя, что сделают со мной, если узнают, что порча имущества не впервой.       — А еще могут уменьшить оплату, — добавила она.       — Какую еще оплату? — переспросила я, не мразу поняв, о чем, собственно, говорит рыжеволосая.       — За твою работу менестрелем, — пояснила она, пристально вглядываясь в мое лицо, — Тебе ведь хоть платили когда-нибудь? — осведомилась Куини. Сложный вопрос. Если считать только жизеь в Арде, то нет, Мелькор ни разу не давал мне денег, некоторую сумму, о размерах которой я не могла судить, ведь так и не разобралась в ангбандской экономике, дарила Эйри, однако часть ее благополучно осталась дома, именно так я именовала Железную Крепость, а другая отправилась Шарку, за то что тот отвлечет Майрона в нужный момент. Если же учитывать и жизнь в прошлом мире, то там опыта подработки я не имела, училась на филологическом, где получала небольшую стипендию, однако это — не зарплата, так что фактически, я никогда не получала ни копейки заработка.       — Нет, — подумав, покочала головой я.       — Нет?! — удивилась, хотя, это еще мягко сказано, девушка, — Но… Как? Ты не выглядишь ребенком, — продолжила она.       — А зачем мне деньги? — ответила вопросом на вопрос я, эльфийка пожала плечами, — Вот видишь. Ни в еде, ни в воде я не нуждаюсь, если захочу, то могу совсем сбросить оболочку, — рассказала я.       — Действительно, — признала она и тут же заявила: — Ты только на половину майэ, однако живешь словно одна из них, — и заметив мой вопросительный взгляд, пояснила: — Не питаешься, можешь менять форму, однако я никогда не слышала, чтобы Лютиэн обладала подобными способностями, почему? При упоминании Тинувиэль я неприязненно поморшилась, памятуя о краже сильмарилла и собственной неудаче. С того момента я, восхищавшаяся, до этого, ее историей любви, невзлюбила дориатскую принцессу.       — Что-то не так? — забеспокоилась подруга, завидев реакцию, — Тебе не нравится Лютиэн?       — Вроде того, — подтвердила я.       — А по-моему у нее и Берена очень романтичная история… — мечтательно протянула она, — Кстати, а ты слышала, что они рассказали, когда вернулись? — поинтересовплась рыжеволосая, а я напряглась.       — И что же? — осторожно осведомилась я.       — У Моринготто есть жена! — свистящим шепотом оповестила она.       — И откуда ты знаешь? — фух, всего-лишь это. Сам Мелькор признал, что это совсем не опасное заблуждение и никакого вреда оно принести не должно. А предположение Тинувиэль лишь рассмешило его.        — Берен и Лютиэн посчитали, что я — ваша жена, — вспомнила я. — И что, назвали тебя искаженкой? — усмехнулся вала, — Тоже прозвище какое-нибудь придумали? — Нет, сказали, что если меня держат здесь насильно, то я могу уйти с ними, а еще предположили, что я из нолдор, — загиабя пальцы, принялась перечилсять я, — О, а еще пытались растолковать мне, что такое любовь. — И как успехи? Поняла? — Не сильно. — призналась я.       — А откуда ты знаешь? — был следующий вопрос, который, к слову, действительно меня очень интересовал.       — У моей троюродной сестры по материнской линии, Элениэль есть подруга, Лаурендиэ, муж которой знаком с воином, которому его жена рассказала, что поведала ей под строжайшим секретом ее знакомая, которая, собственно, и работает на кухне в Менегроте. — попыталась объяснить Куини, отчаянно жестекулируя.       — Ясно, — не совсем так, однако в цепочке имен и связей разбираться не так уж и хотелось, тем более, что и в этом ничего плохого нет.       — Как думаешь, они друг друга любят? — поинтересовалась она.       — Кто?       — Ну, Моринготто и эта его женушка. — напомнила девушка.       — Не знаю, — честно призналась я. Ведь даже если подразумевать Телепвен, мою мать, то я понятия не имела, что она испытывала к Мелькору. С одной стороны, раз сбежала за ним в Ангбанд, а потом еще и меня родила, чувства какие-то были, не мог же он ее насильно утащить, Корнулар говорил, что она была «лучом света», но не могла же Телепвен радостной в заточении ходить, следовательно, покинула Благословенный Край добровольно. Но с другой, что же это за любовь, если испугавшись, она тут же бежит, да и чего, ребенка. Лютиэн ведь тогда уже появилась на свет, а значит моя мать знала о возможности такого, во всяком случае, будь она с эльфом. Пару раз я пыталась узнать что-нибудь от Мелькора о прошлом, однако тот всегда ограничивался лишь парочкой скупых фраз, вродк: «Не знаю я, вот будешь в Амане, сама спросишь у Тьелпе». А потом еще обычно добавлял, что хватит бездельничать, если мне скучно, то он может провести дополнительную тренировку. Занятным и, возможно даже милым было то, что если вала и называл мою мать по имени, что, к слову, было крайне редко, то делал это исключительно в уменьшительно-ласкательной форме. Правда, можно ли считать это проявлением чувств, я не знала.       — Говорят, что ее держут там насильно, — добавила подруга, выводя тем самым меня из раздумий, — Однако никого пропавшего не было, особенно по приметам: Черноволосая эллет, среднего роста… — Великая Тьма, меня даже за эльфийку приняли, — Погоди-ка, — она внимательно оглядела меня с головы до ног, — А не ты ли это случайно? — Тьма, особенно шелестя, потекла по венам, к кончикам пальцев, — Ты чего, я же шучу! — рассмеялась она, — А ты что же, подумала, я серьезно тебя подозреваю? — Сила недовольно расползлась по всему телу, так и не вырвавшись, уже второй раз подряд.       — Да нет, конечно нет, — отмахнулась, натянуто улыбнувшись.

* * *

      — Думаю, на этом мы можем закончить, — объявил Финдэкано. Присутствующие, шумно переговариваясь, вышли из помещения. Остались двое, не считая самого нолдорана, а именно Майтимо и Финдарато.       — Нужно заплатить леди Мориэль, — заметил первый, подойдя к окну и отмечая краешком сознания, что девушка закончила тренировку.       — Сколько? — осведомился феаноринг, сворачивая карты и убирая фигурки.       — Ну, — Нолофинвион задумался, — Пятнадцать золотых, наверное.       — Сколько?! — переспросил рыжеволосый, бросив бумаги, — Ты не думаешь, что разумнее направить это на создание Союза? — уточнил он.       — Но я же не могу не оплатить ее труд, — осадил кузена и лучшего друга в одном лице Золотые Ленточки.       — Финьо прав, — встрял Финрод, оставив, наконец, в покое арфу.       — Если она Темная, то мы зря потратим… — начал перводомец, однако его осадил Финдэкано:       — Мы, кажется, решили, что леди Мориэль не послана Моринготто, — раздраженно произнес он.       — И все-таки что-то с Мориэль не чисто, а что, я уж точно докажу, — решительно произнес рыжеволосый, нолдоран фыркнул.