Любовь с двойным стандартом

      — Это шутка? — едва дыша, продолжала спрашивать Нина, переводя взгляд от самолёта к Артуру и обратно.       — Нет, не шутка, — с улыбкой ответил её любимый, — я же обещал показать тебе мой мир. С твоим я уже неплохо знаком, даже присутствовал на съёмках. А вот обо мне ты ещё мало знаешь. Пора бы это исправить.       — Но мне страшно, — срывающимся голосом ответила Нина, — не надо, я не хочу. Верю тебе на слово, ты очень крутой.       Бортмеханик всё это время смотрел на них с интересом и внимательно слушал разговор. Бросив на него взгляд, Нина внезапно подумала, какое мнение сложилось о ней у этого человека? Наверное, считает её очередной любовницей Артура, какой-нибудь стюардессой. И, несмотря на страх, ей стало не по себе.       Артур заметил её взгляд и промелькнувшее в нём выражение, видимо, догадался, о чём она думает. Тут же посмотрел на бортмеханика и сказал ему:       — Позвольте представить мою жену. Это госпожа Моретти. Прошу вас позаботиться о ней, пока я буду занят, — это было произнесено строгим, непререкаемым тоном, который до боли напоминал интонации Эдварда. Вид Артура был такой же властный и самоуверенный. Нина даже вздрогнула от нереального ощущения того, насколько они похожи. Возникло странное чувство, которому она пока не давала воли, не хотелось об этом думать.       Бортмеханик снова отдал честь и слегка поклонился Нине.       — Конечно, можете на меня рассчитывать, — ответил он и обратился к девушке. — Госпожа Моретти, прошу вас следовать за мной.       — Зачем? — не поняла Нина, которая уже окончательно растерялась.       — На трибуну, наблюдать за полётом.       — Так ты один летишь? — спросила Нина, слегка расслабившись.       — Конечно, на военный самолёт нельзя брать пассажиров. У тебя же нет специальной подготовки.       — А, ну тогда ладно… Что? Постой! Ты же не полетишь? — Нина только сейчас сообразила, что если не летит она, это не значит, что он тоже не летит. — Ты же не полетишь? Я серьёзно. Я запрещаю, — она кипела праведным гневом, понимая, что не позволит любимому так рисковать жизнью. — Без меня ты никуда не летишь!       Артур только рассмеялся.       — Милая, это моя работа. Как можно мне запрещать лететь? Это всё равно, что тебе не сниматься.       — Мои съёмки не опасны для жизни, — яростно выкрикнула Нина, лицо горело от эмоций.       — Очень даже опасны. Знаешь, сколько несчастных случаев бывает на съёмках. Намного больше, чем авиакатастроф, — усмехнулся Артур, — тем более, я в себе уверен на все сто. А вот ты не можешь быть уверена, что на съёмках всё пройдёт как надо.       — Да ты… — Нина задохнулась от злости и не смогла продолжить, сжимая и разжимая кулаки.       — Что я? — невозмутимо спросил Артур, который, как всегда, обожал её дразнить. — Люблю тебя? Да, это правда. А больше тебе ничего не надо знать. Этот полёт посвящён лучшей девушке на земле. Моей любимой и единственной. Я буду думать о тебе, а ты обо мне.       Не дав ей времени на то, чтобы ответить, Артур быстро поцеловал её и пошёл к самолёту.       — Нет! — в ужасе закричала Нина, не думая, что это выглядит смешно. — Пожалуйста, не надо, не пущу, не хочу, не позволю, — ей стало больно, сердце рванулось из груди, — любимый, пожалуйста!       Её поведение выглядело, словно она, по меньшей мере, провожала мужа на войну. И чувствовала себя сейчас примерно также.       — Госпожа Моретти, — спокойно произнёс механик, — попрошу следовать за мной. Всё будет хорошо. Вы, видимо, ещё не привыкли, но командир — профессионал. Никто не летает лучше. Он, наверное, родился за штурвалом. С ним можно быть абсолютно уверенным, что ничего плохого не случится, не доверять господину Моретти невозможно.       — Вы думаете? — едва слышно спросила Нина.       — Конечно, абсолютно, — успокаивал он, ведя Нину к трибунам.       Девушка почувствовала, что стала меньше дрожать.       — Спасибо.       — Но, конечно, надо держаться на расстоянии. Наблюдать с безопасного расстояния, чтобы не попасть в воздушный поток и чтобы не мешать. Самое опасное, если на полосе будут люди. Самолёт не сможет взлететь или приземлиться.       — А такое бывало? — удивилась Нина.       — У нас нет, но в других местах бывали случаи.       Стоя на трибуне, Нина во все глаза наблюдала, как Артур садится в самолёт. Ей было страшно, но она старалась гнать от себя панику, и так было стыдно за недавнюю вспышку, как будто не доверяет любимому. Но ведь это действительно так опасно, на взгляд постороннего.       — А я и не знал, что наш командир женат, — услышала Нина, — да ещё на такой красивой девушке.       — А что, он приезжал сюда с разными женщинами? — спросила Нина, прежде чем успела подумать.       — Нет, что вы. Никогда. Поэтому я и удивился. Он не говорил о жене. Я и думал, что в его жизни нет женщин, — сообразив, как это могло прозвучать, бортмеханик тут же прибавил. — В смысле, он живёт небом, поэтому никто бы не подумал, что он влюблён в кого-то.       Нина улыбнулась смущённому мужчине.       — Мы молодожёны, — ответила она, — так что да, до недавнего времени никого не было.       — Повезло командиру, — улыбнулся бортмеханик, — никогда не встречал девушку красивее. Если бы встретил вас не здесь, а в другой обстановке, даже подумал бы, что вы какая-нибудь кинодива. Уж извините, — он слегка рассмеялся от неловкости.       Нине было приятно смущать парня, но ещё приятнее от того, что её не узнали. Конечно, Артур не назвал её настоящую фамилию. Да и выглядит она сейчас очень просто. Кто может предположить, что знаменитость отправится в аэропорт с простым лётчиком.       — Меня зовут Александр, — представился бортмеханик, — а вас?       — Нина, — решила ответить правду, ведь фамилию не называет.       — Очень приятно.       — Взаимно.       Самолёт выехал на рулёжную дорожку и направился к взлётной полосе. Нина почувствовала, что у неё внутри всё сжалось.       — Любимый, — прошептала девушка непослушными губами, чувствуя, что кровь отливает от щёк. Не видя себя, она поняла, что бледнеет.       Самолёт выехал на полосу и поехал, всё увеличивая скорость. Нина статуей замерла, не отрывая от него взгляда. Ей казалось нереальным, что он взлетит. А если да, то боялась, что тут же упадёт на землю. Смотреть было одновременно и страшно, и завораживающе. Девушка не могла оторвать взгляд, не могла не признать, что зрелище невероятно прекрасно.       Вот колёса оторвались от земли, и истребитель взмыл в воздух, поднимаясь почти вертикально, в отличие от пассажирских самолётов. Острый нос был направлен в небо, а хвост в землю. Нина вздрогнула и не сдержала шокированный крик.       — Мамочки! Это же невозможно! Так не бывает!       — Госпожа Моретти, на военных самолётах можно так взлетать, — поспешил успокоить её Александр. Ему пришлось кричать ей почти в ухо, чтобы она услышала, так как грохот двигателя был оглушительный.       — Придурок! — закричала Нина, запрокидывая голову, чтобы смотреть на стремительно уходящий ввысь самолёт. — Я тебя ненавижу! Попробуй только разбейся, я тебя убью!       Однако никто не разбился. Полёт проходил успешно, как вскоре поняла девушка. Но не успела перевести дух и немного расслабиться, как снова громко закричала, а сердце камнем полетело вниз, так же, как и истребитель.       Нина дёрнулась, неизвестно зачем, желая бежать на поле, как будто могла чем-то помочь. Александр схватил её за руку и удержал.       — Госпожа Моретти, не беспокойтесь! Это так и должно быть.       Нина не успела ничего сообразить, как и в самом деле самолёт вышел из свободного падения и ближе к земле резко выровнялся, пронёсся совсем низко над полем и снова взмыл в облака.       — У меня нет для тебя цензурных слов, — прошипела Нина сквозь зубы, — только матерные.       К счастью для её репутации, бортмеханик не расслышал, а самолёт начал выделывать совсем уж немыслимые фигуры, названия которым Нина даже не знала. Повторяя свободное падение, он несколько раз переворачивался в воздухе, так, что, по мнению Нины, у человека в кабине должны были вытечь мозги через нос. Каждый раз он пугал её перспективой неизбежного падения, но в последний момент выравнивался, не долетая до земли, и снова взлетал, продолжая переворачиваться в воздухе. То делал мёртвую петлю почти у них над головами, какое-то время летел вверх дном, так что Нина не понимала, как можно удержаться в таком положении, не выпасть и вообще сохранить здравый рассудок.       — Теперь понимаю, почему у него мозги перевёрнутые и он полный дебил, — проворчала Нина.       Однако стоило признать, несмотря на её злость, вызванную страхом за любимого, никогда ещё не видела такого воздушного спектакля. Зрелище было несравнимо ни с чем, что она наблюдала прежде. Невозможно было поверить, что на всё это способен человек. Обычный человек, не робот, не супергерой. Нина прониклась уважением и гордостью к любимому. Такие действия оказались за пределами человеческих возможностей.       Постепенно она начала успокаиваться. Паника сменялась восторгом, глаза загорались всё большим восхищением. Любимый казался супергероем, сверхчеловеком, Нина не могла оторвать взгляда от летящего самолёта. Сюрприз в виде авиашоу для неё одной определённо начинал ей нравиться всё больше.       Внезапно она почувствовала вибрацию в кармане. Телефон! Звук, конечно, не услышала. Нина достала его, нажала на приём, даже не посмотрев имя звонившего.       — Алло! — заорала она во всю силу лёгких. — Говорите громче, я не слышу.       Грохот двигателя перекрывал почти всё, до Нины долетел едва слышный голос.       — Привет, Нина, давай встретимся завтра? — она узнала Кристиана.       Завтра Артур поедет поговорить с Эдвардом, значит, можно и встретиться, всё равно скучно сидеть дома одной.       — Хорошо! — ещё громче закричала Нина. — Тем более хотела задать важный вопрос, ты должен знать, как помочь.       — Всё, что хочешь, — радостно отозвался собеседник. — Договорились, я позвоню завтра, когда поеду за тобой.       — Хорошо, — Нина нажала на отбой. Ей действительно хотелось задать Кристиану вопрос о том, как можно найти человека, зная только имя и фамилию. Она их, правда, ещё не знала, но надеялась раздобыть нужную информацию в ближайшее время. Для этого необходимо, чтобы Артур познакомил её со своим отцом, а она взяла его номер и смогла бы позвонить, когда останется одна. Так что поиски матери Артура скоро увенчаются успехом. В этом Нина не сомневалась, и по её лицу поползла довольная улыбка.       Отвлёкшись на звонок, Нина пропустила, как самолёт пошёл на посадку. Когда положила телефон в карман, истребитель уже благополучно приземлился и ехал по взлётной полосе.       Нина облегчённо выдохнула. Она и не заметила, что всё это время не могла вдохнуть полной грудью, а зубы сжимались слишком сильно, так же, как и стиснутые в кулаки руки. Сейчас можно было, наконец, расслабиться.       — Идиот, — прошептала девушка, — мой любимый идиот.       Минут десять спустя они сжимали друг друга в объятиях. Нина плакала от накативших эмоций. Она не могла поверить, что благополучно пережила этот момент.       — Слушай, а как у тебя голова не кружится? — удивлённо спросила девушка. — Любого нормального человека должно выворачивать после такого полёта. И вверх ногами, как космонавт и все эти падения и взлёты, просто не могу поверить.       — Привычка, — улыбнулся Артур, — для меня это самое обычное дело. Например, моряков не укачивает в шторм, тогда как обычные люди даже просто на корабле не все могут плавать, некоторых укачивает без всякого шторма. Как тебе? Понравилось? — он посмотрел с такой надеждой, что Нина поняла, что для него это очень важно. Как для неё, когда ей важна реакция зрителей.       — Конечно, — сказала она, — хотя я очень испугалась.       — Не бойся, любимая, ты должна мне доверять. Во всём.       — Я постараюсь, — улыбнулась Нина, — я так люблю тебя, ты даже не представляешь.       — Не больше, чем я тебя, моя малышка, — проникновенно ответил Артур, не отрывая от неё влюблённого взгляда, — а сейчас пойдём.       — Куда? — удивилась Нина.       — Подальше от этого типа, — ответил Артур. Нина заметила, что Александр всё ещё посматривает на них. Артур прижал её к себе покрепче, и Нина ощутила, что он слегка дрожит. Она сама неожиданно почувствовала, как становится тепло и влажно в определённой части тела. — Здесь есть раздевалка, — он произнёс это совсем тихо и хрипло, склонившись к её уху, обжигая кожу дыханием.       По телу Нины прошёл настоящий жар, она вздрогнула и почувствовала себя совершенно обмякшей, ноги подкосились бы, если бы он не держал её. Внизу живота прошла сладкая судорога, усилившаяся, когда что-то твёрдое упёрлось чуть пониже живота.       — Здесь? — едва дыша, прошептала она, когда они дошли до небольшого здания, в котором, видимо, и была расположена раздевалка. — А если зайдут? — почти пропищала слабым голосом.       — Сразу же выйдут, — улыбнулся Артур, — никто не посмеет мешать. Идём, любимая, не могу ждать, ты меня так возбудила.       — Я или полёт? — усмехнулась Нина, хотя понимала, что и сама сильно возбудилась.       — Всё вместе, — шёпотом ответил Артур.       В раздевалке он просто прижал её к самой дальней стене и стал срывать одежду, как безумный. Нина помогла ему, извиваясь от нетерпения. И почему на этой форме столько пуговиц? Она нетерпеливо стонала и гладила его, ещё не до конца сняв одежду. Наконец, когда она была отброшена куда-то в сторону, влюблённые накинулись друг на друга, как голодные, грозя раствориться в своей страсти без остатка.       Нина едва не разрыдалась, ощутив его внутри, долгожданная, уже привычная наполненность, ощущение растущего блаженства. Страстные выкрики, становящиеся всё громче.       Нина тянула его за волосы, царапала спину ногтями, кричала всё громче, не думая о людях, мир перестал существовать, уменьшившись до размера их одних. При этом безумие происходящего только подогревало её страсть и желание. А нетерпение в действиях Артура приближало чувство яркого блаженства, которого волной захватывало и надвигалось всё явственнее. Движения и толчки внутри становились всё быстрее, оба кричали в голос, почти срываясь на хрип. Это напоминало безумие. Финал стал таким же безумием, которого оба достигли одновременно, взорвавшись изнутри наивысшим счастьем, рассыпавшись огненными брызгами.       После они долго отдыхали под душем, не думая ни о чём, кроме своей любви. Сюрприз получился просто отличным.