Любовь с двойным стандартом

      8 декабря 2010 года, 05:00.       Остров Виктория.       Приложение в телефоне сообщило о подъехавшем такси. Нина до сих пор не купила себе машину. Она не любила водить машину, считая, что это занятие недостойное звезды. А нанимать водителя ей не очень хотелось. Ей было бы неприятно ездить в компании безумно влюблённого в неё водителя. А то, что непременно произойдёт, она не сомневалась, так как была уверена, что все мужчины — её преданные фанаты и все до единого влюблены в неё. Поэтому, если она ездила одна, то предпочитала вызывать такси.       Нина посмотрела на часы. Было почти пять утра. Она понимала, что это не лучшее время для визита, но не могла ждать. Ей необходимо было всё выяснить. Если всё пойдёт по её плану, то утром можно будет пока ничего не делать с ребёнком. Немного подождать, ведь он нужен будет для теста ДНК. На каком именно сроке проводят анализ, Нина не знала. Она вообще ничего об этом не знала. И её всё больше одолевали сомнения. Слишком уж рискованный был план. Она отдавала себе отчёт в том, что в этот раз у неё может и не получиться. Эдвард не тот человек, который позволит себя шантажировать. Если она заикнётся про международный суд, прессу и так далее, он просто не позволит ей уехать из страны. Сразу же вызовет охрану, её задержат, отберут паспорт и никуда не отпустят. У неё не было американского гражданства, так как на острове Виктория было запрещено иметь двойное гражданство. А она не хотела терять гражданство Виктории, так как всегда рассчитывала, что Эдвард на ней женится. А с гражданством другой страны это было бы недопустимо. Но сейчас это делало её беззащитной перед ним. Поэтому она понимала, что должна выяснить всё немедленно. Посмотреть, получится ли у неё то, что она задумала. Было вполне возможно, что нет, и тогда ей придётся осуществить первоначальный план, то есть с утра везти Дашу в клинику. О том, как она поступит с ребёнком Даши, если её план всё-таки удастся, Нина старалась пока не думать. Она не знала, как именно ей действовать на этот раз, что говорить. Даже не знала, как заставить охранника её пропустить. Впервые Нина вступила в игру против врага, который был намного сильнее неё, и понимала, что у неё огромный шанс провала. При этом иначе как врагом она его уже не считала, уверенная, что он сломал жизнь ей и её сестре. Она мечтала одновременно и отомстить ему, и получить доступ к его деньгам.       Нина села в такси, на минуту подумав о том, правильно ли поступила, оставив беременную Дашку одну. Но выхода не было, не тащить же её с собой. Она понимала, что, скорее всего, её не пропустят, а Дашке от дороги станет хуже. Она продолжала обдумывать свой план, когда услышала голос водителя.       — Леди, вы не назвали адрес.       Действительно, она так задумалась, что забыла назвать адрес.       — Мне надо в центр Викториавиля, кантри клуб Бельвиль, бульвар Эдуарда, Вилла Шато Лавалле.       Водитель удивлённо посмотрел на неё.       — Вы уверены, что именно этот адрес? В это время? Мне бы не хотелось проблем, — немного испуганно спросил таксист.       — Я точно уверена, — отрезала Нина, немного разозлившись, — если боитесь, высадите меня немного раньше.       — Отлично, договорились, — повеселел таксист.       Когда Нина подошла к воротам, она так и не знала, что скажет охраннику, чтобы её пропустили. За время дороги она так ничего и не придумала. Но надо было как-то действовать. Нина нерешительно подошла к шлагбауму. Охранник тут же остановил её и не пропустил дальше.       — Мне надо пройти, у меня срочное дело. Я подруга Эдварда, — сбивчиво сказала Нина.       — Не могу пропустить, сейчас ночь, — он что-то посмотрел по компьютеру, — и на сегодня не назначено никаких встреч, так что уходите.       Охранник напоминал робота. Спокойный, безэмоциональный и говорил как на одной ноте, каким-то механическим голосом.       Нина разозлилась. Это напомнило ей, как к ней всё время пытались прорваться фанаты, и охранник точно также их посылал.       — Послушайте, но это очень важно, речь идёт о моей сестре, — безо всякой надежды сказала Нина, — вы можете как-то сообщить Эдварду, что я от Даши Малининой? Может, он меня пропустит.       К её огромному удивлению, охранник тут же изменился в лице Теперь это был уже не суровый робот, а добродушный улыбчивый дядька. И он зачем-то произнёс целую речь:       — Так вы от госпожи Дашеньки? Сразу бы сказали. А почему она сама не пришла? Давно её что-то не видели. Вы не поверите, такая девочка замечательная. Мы все её очень любим. Очень добрая, вежливая, ко всем относится с уважением. Моя жена повар. Так Дашенька, когда приходит, всегда помогает ей готовить. Уже столько рецептов подсказала. А когда у жены спина болела, Дашенька ей такой крем подарила, всё тут же прошло. Говорит, сама его придумала. Она же фармацевт или химик. В общем, умная такая. И заботливая, всем помогает. Мы ей всегда очень рады. А что же вы сразу не сказали, что от неё? Конечно, проходите, потом передадите привет сестрёнке, скажите, что мы все по ней скучаем. Моя жена испечёт ей вкусный тортик, как она любит.       И охранник пропустил Нину за ворота. Она даже не подумала сказать ему «спасибо».       Девушка не могла поверить в то, что услышала. Эдвард не скрывает Дашу от обслуживающего персонала? Но ведь тогда его невеста узнает о ней. Тут Нине пришло в голову, что, возможно, невеста всё знает, но закрывает на это глаза. Конечно, когда твой парень самый богатый человек в мире, то ему всё простишь.       Нина медленно пошла по дорожке к дому.       Ей всегда нравился этот дом, больше напоминающий дворец. Конечно, она очень редко бывала здесь, но с детства знала, что мечтает жить в этом доме. Но сейчас ей было неприятно здесь находиться. Она чувствовала себя как на войне. И не понимала, неужели успехи всегда достаются такой ценой? Подходя к двери, она почувствовала, что задыхается. Её мучило странное предчувствие, ей не хотелось здесь находиться. Она мечтала убежать и больше никогда сюда не приходить. Она не понимала, зачем пришла, чего хочет добиться. Вступить в открытый конфликт, нажить себе врага?       «Уходи, Нина, не надо тебе всего этого. Уходи, пока есть возможность, откажись от всего. Найди своего любимого, брось всё, будь с ним. Не надо тебе больше проблем. Ничем хорошим это не закончится. Здесь всё кончено, ты уже ничего не добьёшься. И какой справедливости ты добиваешься? Сама понимаешь, что идёшь на это ради себя, а не Даши», — Нина не знала, был ли это голос сердца, совести, души или подсознания.       Но её упрямство не позволило ей прислушаться к этому голосу.       Она подошла к двери, остановилась. Хотела перевести дыхание, но почувствовала, что не может полноценно вдохнуть. Это её напугало. Она никогда раньше такого не испытывала.       «Что это, неужели нервы? Это был очень тяжёлый день, но это ничто по сравнению с тем, что будет. Я сама в это вмешалась, может, и не надо было».       У неё подкашивались ноги. Раньше она так не волновалась даже перед важными съёмками. Нина прижалась спиной к двери, чтобы перевести дыхание и успокоиться. Раздался звонок. Видимо, она нечаянно нажала на кнопку звонка. Нина выругалась. Она ещё не была готова. Одно дело чувствовать себя храброй в мыслях и другое на самом деле. Вся её решимость прошла. Ведь она узнала его истинную сущность и понимала, что её не ждёт ничего хорошего за вмешательство в его жизнь. Это был уже не тот милый мальчик, которого она запомнила, а жестокий, беспринципный человек, не жалеющий даже друзей детства.       Она хотела убежать, но трудно было двигаться. Не только из-за высоких каблуков, а скорее от нервного перенапряжения.       В этот момент дверь открылась. Нина чуть не упала. Она была очень разочарована. До последнего надеялась, что Эдвард не услышит и не откроет дверь.       — Любимая, ты?       В голосе столько надежды. Нина растерялась. Однако тут же разозлилась. Вспомнила свои неудавшиеся планы, обманутую сестру.       Она перестала дрожать от страха. Как вообще могла поддаться эмоциям и забыть о важном деле? Такого с ней раньше не случалось. Нина почувствовала себя увереннее. Она победит, должна победить и добиться своего. Слишком много уже отдала за это, чтобы просто так сдаться. Почему должна бояться этого самовлюблённого придурка? Подбадривая себя таким образом, Нина зашла в дом. Ей почти удалось убедить себя, что делает это ради благих целей и ещё и отомстит ему. Однако она молчала, не зная, как лучше начать разговор. Всё-таки ей ещё не приходилось разбираться с парнями сестры. Она даже и представить не могла такой ситуации. Настолько Даша ей казалась ребёнком.       Эдвард выглядел отлично, как всегда. Хорошо одетый, причёсанный, как на деловой встрече.       «Он что, всегда, даже ночью у себя дома, так выглядит или, может, кого-то ждал?» — удивилась про себя Нина.       — Нина? — растерянно спросил Эдвард. — Зачем ты пришла?       Он посмотрел на неё с отвращением или же ей так показалось. Отошёл от неё подальше, как будто она была опасной маньячкой.       — Я хотела поговорить, — начала Нина.       — Это уже слишком. Ты меня преследуешь? Я, кажется, ясно сказал, чтобы ты ко мне больше не подходила. Не хочу тебя видеть.       Эдвард говорил спокойно, даже равнодушно, но Нина каким-то образом поняла, что он не шутит. В спокойном голосе слышалась угроза. Сейчас это уже не был милый, скромный парень, который так понравился Нине в первый день приезда месяц назад. Она сама не понимала, как такое могло быть. Видимо, всё дело было в уверенности в себе и чувстве собственного достоинства. Трудно было поверить, что когда-то они считались друзьями. Теперь она сама убедилась, что происхождение действительно играет не последнюю роль в характере человека.       Ей стало жарко от ярости.       — Ты не имеешь права так со мной разговаривать. Чем ты лучше меня? Строишь из себя благородного дворянина, а на самом деле притворяешься. Я всё про тебя знаю, — Нина уже не могла сдерживаться и кричала, при этом в её голосе слышались слёзы.       Эдвард подумал о том, как ему надоела эта глупая актриса. Она пришла оскорблять его, потому что ей больше ничего не оставалось. Это тоже считалось плебейским поведением. Показывать истинные чувства, устраивать скандал. Человек из высшего общества никогда не позволяет себе так низко опуститься. Он скрывает свои эмоции, не показывая, что думает на самом деле. Эдвард так всегда и поступал, как бы его не пытались вывести из себя.       Эдвард посмотрел на неё с лёгким презрением.       — Это твой новый план? Не оригинально. Так что лучше уходи.       Нина ещё больше разозлилась. До чего же он самоуверенный. Как он смеет быть таким спокойным, когда её собственные эмоции били через край, как бурный водопад, который плещется во все стороны.       — А если не уйду, позовёшь охранника? — с вызовом спросила Нина.       — Конечно, если по-другому ты не понимаешь. Это уже навязчивость, тебе не кажется? Для тебя, видимо, нет понятия личного пространства, — при внешнем спокойствии, внутри него был бушующий океан, которому он не позволял выплеснуться. — Кстати, как тебя пропустили? Или ты убила охранника? Для достижения своих целей ты вполне на это способна.       Нина нервно рассмеялась, представив себе, как она убивает охранника, весившего в три раза больше неё.       — Нет, просто меня пустили, узнав, что я известная актриса, — Нина решила пока не говорить про Дашу, — сказала, что я твоя подруга.       Нина внимательно посмотрела на Эдварда, в ожидании реакции.       Его взгляд был холодным и равнодушным.       — Думаю, мне придётся уволить этого охранника за то, что пускает всех подряд без разрешения, — как можно спокойнее сказал он, — извини, но больше не могу тратить на тебя время.       Нина была в ярости. Это он её назвал «всех подряд». Её, самую знаменитую звезду в мире, приравнивает к простым людям. И не собирается отвечать на её вопросы.       — Ты, значит, потратил на меня много времени? Интересно, ты что, теперь ещё и по ночам работаешь? Или, может, не работаешь, а наоборот? Учти, я всё про тебя знаю. Можешь не изображать образец нравственности, как вчера.       Как же она раздражала его. Но он не должен был это демонстрировать. Он посмотрел на неё с презрительной улыбкой.       — Всё, что ты говоришь, только унижает тебя. Это показывает, насколько ты разочарована и не умеешь скрывать свои чувства. Даже не знаю, как ты стала актрисой. Я уже сомневаюсь в твоих способностях, — спокойно ответил он, выходя из гостиной, — когда уйдёшь, не забудь закрыть дверь.       Нина чуть не завизжала от злости: да он что, издевается над ней? Чем она злее, тем он спокойнее.       — Но мы не договорили, ты должен меня выслушать… — сказала она, направляясь за ним по коридору.       Это было уже слишком. Он с трудом контролировал себя, чтобы не сорваться.       Нина не договорила. Эдвард резко повернулся к ней.       — Я тебе ничего не должен. Запомни это. Я никому ничего не должен. Постарайся как-то привыкнуть к тому, что твой план не удался. Здесь я принимаю решения, а не ты. И всё будет так, как хочу я. Если не понимаешь это, тебе лучше уехать отсюда. И не говори так со мной, не ищи неприятностей.       Он говорил спокойно, но тоном, не терпящим возражений.       Нина поняла, что спорить бесполезно. А ведь она так и не успела сказать главное, ради чего пришла. В этот момент она его ненавидела. Ярость внутри неё пылала огнём. Это уже не был её друг детства. Всем своим вежливым, невозмутимым видом он показал ей огромную разницу между ними. Она никогда не смогла бы выразить большего презрения своим фанатам, даже открытым пренебрежением.       Понимая, что потерпела провал, Нина неожиданно для себя разрыдалась.       — Я тебя ненавижу, — сквозь слёзы сказала она.       — Этим ты тоже ничего не добьёшься, — холодно ответил Эдвард, — знаешь, сколько было таких, как ты. Я прекрасно понимаю, что вам всем нужно. Это так предсказуемо.       Нина уже не могла сдерживаться. Она начала высказывать всё, о чём думала.       — И моя сестра была одной из них, да? А ты лицемер, если говоришь, что никто из них тебе не нравился. Конечно, выбрал самую скромную девушку. Почему именно она? Ответь мне! За что ты сломал жизнь моей сестре? — Нина кричала, не в силах остановиться. У неё уже была истерика. Её красивая причёска растрепалась, от слёз потекла тушь, макияж был испорчен, лицо было перекошено. Она сама не знала, насколько жалко выглядела. Особенно в контрасте с Эдвардом, который выглядел прекрасно, был абсолютно спокоен и слушал её с лёгкой улыбкой.       Нина надеялась на какую-то реакцию, но Эдвард только покачал головой в ответ на эмоциональный монолог.       — Нина, у тебя такое воображение. Тебе надо быть не актрисой, а режиссёром. Мелодрамы снимать, сюжет уже придумала.       Его невозмутимость сводила её с ума. Ещё немного, и она бы запустила в него чем-нибудь тяжёлым.       — Значит, утверждаешь, что это неправда? У тебя ничего не было с моей сестрой? А вот она говорит совсем другое. Или скажешь, что Дашка врёт? Самая честная девушка на свете. Может, её позвать, и она подтвердит факт изнасилования? — хотя Нина знала, что последнее утверждение не было правдой, она не могла остановиться.       Ей показалось, что, наконец, добилась нужного эффекта. На его лице одно за другим появились удивление, растерянность, смущение. Но Эдвард тут же взял себя в руки. Опять то же выражение невозмутимости. Он подошёл к ней почти вплотную, видимо, забыв о том, что решил держаться от неё на расстоянии.       — Она так сказала? Когда? — немного взволнованно спросил он.       — Да, вчера, — с торжеством ответила Нина, хотя и знала, что преувеличивала, но ей необходимо было ударить его побольнее.       Эффект был не тот, на который Нина рассчитывала.       Эдвард зачем-то взял её за плечи и слегка тряхнул. Такого она не ожидала.       — Она знает, что ты меня поцеловала вчера? Ты ей сказала? — он старался не показать волнение.       Нина немного испугалась. Это было очень странно.       — Отпусти меня, ты что, псих? — возмутилась девушка.       — Отвечай! От этого может зависеть жизнь Даши.       — Нет. Зачем мне это? Но она сказала правду. Будешь дальше отрицать, что у вас ничего не было? — с вызовом спросила она, не понимая, как жизнь Даши может от этого зависеть. Видимо, он пытается увести разговор от важной темы.       Эдвард не ожидал такого наглого вмешательства в свою жизнь. Было похоже, что для этой девицы не существовало никаких границ.       — Я не собираюсь обсуждать это с тобой, — он слегка покраснел, — это не твоё дело.       — Как не моё? — истерично выкрикнула она, сжимая себе пальцы одной руки, второй грозя сломать их. — Речь идёт о моей сестре. Ты вообще понимаешь, что сделал? Даша такая хорошая девушка. Как ты посмел? Я тебя ненавижу.       Он посмотрел на неё насмешливо.       — А ты завидуешь, да?       Такого она точно не ожидала. Получается, он действительно совершенно беспринципный человек. А она-то надеялась, что он осознает свой поступок и раскается.       — Что? Да как ты смеешь? Тебя совесть не мучает?       — Нина, ты так говоришь, потому что завидуешь, как ещё объяснить твою реакцию? Особенно после того, что ты сказала вчера. Конечно, ты мечтаешь оказаться на её месте.       Мир рухнул окончательно. Если раньше Нина надеялась, что Даша пошутила, то теперь всё полностью подтвердилось. Он больше ничего не отрицал. Подтвердил всё таким циничным способом, как само собой разумеющееся. Нина не знала, от чего расстроилась больше. Из-за крушения собственных планов, из-за бесчестия сестры или из-за друга, оказавшегося подлым негодяем.       Она опустила голову, сдерживая слёзы.       — Ты не имеешь права, — с трудом сказала она.       — Имею право, Ниночка, если ты этого ещё не поняла. Это ты не имеешь права мне что-то указывать, — в голосе слышалось едва заметное презрение, — и можешь дальше мечтать, ты меня не интересуешь.       — Ну, спасибо, очень рада, что не окажусь жертвой насилия. Какое счастье, что я тебя не интересую, — язвительно ответила Нина, — только мне обидно, что мой друг оказался циничной сволочью.       — Попрошу без оскорблений.       — Но Даша так сказала. Конечно, меня очень удивляет, что человек, пропагандирующий моральные и этические принципы, заводит любовницу перед свадьбой. Но я бы ничего не сказала, если бы это не была моя сестра. Беззащитная девушка, за которую никто не вступится.       — Ладно, придётся всё рассказать. Ты же не отстанешь. Кажется, ты так ничего и не поняла. И Даша не беззащитная, — при этих словах он улыбнулся, — она просто очень скромная и добрая. Но если надо, всегда сможет себя защитить. И она очень сильная личность. Её никто не смог сломать, как ни пытались.       Эдвард открыл дверь одной из комнат и пропустил Нину вперёд.       «Мы говорим об одном и том же человеке? Неожиданно. Такое впечатление, что каждый здесь что-то скрывает», — подумала Нина.       — Ты сам сказал, что у тебя скоро свадьба, — напомнила она, заходя в комнату, — и что ты не изменяешь невесте.       — Конечно, так и есть, — подтвердил Эдвард.       — А как же Даша? Значит, ты всё-таки лицемер?       Он рассмеялся, что ей показалось не к месту.       — Ты так и не поняла?       — Что?       — Даша — моя невеста, — снисходительно сказал Эдвард, глядя на Нину прямым и проникающим в душу взглядом, сложив руки на груди. Возникло неприятное ощущение, что её просвечивают насквозь рентгеном.       Наконец-то Эдвард мог позволить себе насладиться её реакцией. Он так хотел ей всё рассказать ещё в день её приезда. Навсегда стереть эту её приторную улыбочку, которая всегда была у неё, когда она думала о собственном превосходстве над другими.       Нина почувствовала, что задыхается. Она не могла осознать то, что услышала. Как будто её ударили по голове. Это было против всех правил. Слишком нереально.       — Не может быть. Это совершенно невозможно, — прошептала Нина, — ты не можешь жениться на простой девушке. Никогда в это не поверю. Это же мезальянс. Она не знаменитость, не дворянка, её родители не миллионеры. Простая студентка. Она, конечно, очень красивая. Но кто так теряет голову от красоты?       Эдвард рассмеялся.       — Если так рассуждать, то да, ты права. Она не богатая и не знаменитая, но Даша не простая девушка. Простая мне бы не понравилась. Она самая необычная девушка на свете. И ты права, это мезальянс.       — О чём я и говорю, — обрадовано начала Нина, — ты же дворянин, а она…       — Мезальянс, — прервал он, — потому что Даша — высшее существо, по сравнению с ней я обычный человек. Не понимаю, как она обратила на меня внимание. До сих пор думаю, что это всё сон. Даша уникальная, она из другого мира, светлый ангел. Таких больше нет. Ещё она самая умная и очень скромная, никто даже не догадывается о её способностях.       Он говорил совершенно серьёзно. Без намёка на шутку. Нина была шокирована. В его глазах появился фанатичный блеск, как до этого у Даши.       — Знаешь, я, кажется, поняла. Сейчас мне даже смешно. О тебе мечтают все девушки. На что только не идут, чтобы привлечь твоё внимание. А секрет прост: тебе нравится чувствовать себя рыцарем. Спасать несчастную девушку, попавшую в беду. Дашка всегда такой была. Чуть что, сразу рыдала и ждала, пока ей кто-то поможет. Ни с чем не могла справиться сама. Ждала, когда её защитят. А тебе, видимо, это нравится. Разве я не права?       — Ты не права. Даша не такая, как кажется. Она может себя защитить, ты её плохо знаешь. Она, конечно, очень милая и добрая, но не советую её злить.       — Но это слишком невероятно.       — Я люблю её с детства, с первой встречи. Помню, она на меня так посмотрела, как будто в душу заглянула. У неё необыкновенные глаза. Я тогда сразу понял, что именно она будет моей женой.       Нина не могла поверить в то, что услышала. Она-то была уверена, что в детстве он любил её. Сестру она никогда даже не принимала в расчёт. Настолько та казалась ей маленькой, неприметной, скучной. Она никогда бы не подумала, что такая может кого-то заинтересовать.       — Постой, так это что же получается. Как она могла тебе нравиться? Она же намного младше. Это ненормально. Как ты можешь любить её с детства? Это же типа извращение? — недоумённо посмотрела на него Нина.       «Ты совсем больная? Только тебе придёт в голову так подумать. Наверное, судишь других по себе?»       — Не так, как сейчас. В детстве это была душевная близость. Она мне казалась родным человеком, с общими мыслями, видением мира, чувствами. Меня всегда интуитивно тянуло к ней. Рядом с ней мне было хорошо и спокойно, — он уже не выглядел равнодушным, наоборот, его взгляд стал тёплым, полным любви.       — Обалдеть, — только и смогла протянуть Нина, удивлённая его словами и непривычным влюблённым видом. На неё ещё никто так не смотрел.       — Мне важно, чтобы она была счастлива и ничего не нужно взамен. Основа этой любви неизменна. Для меня самое главное — её счастье. Моя любовь всегда будет безусловной. Я буду любить её независимо оттого, со мной она или нет. Если бы она полюбила кого-то другого, я бы не стал вмешиваться. Наоборот, был бы рад за неё. Хотя тогда моя жизнь не имела бы смысла, — у него был вид, как у фанатика, говорящего о своей богине.       Нина внимательно слушала его, непрерывно задаваясь вопросом, в своём ли уме этот человек. Ей уже казалось, что ему надо срочно посетить психиатра. Если раньше она кипела от злости, то сейчас ей с каждой минутой становилось всё страшнее. Сама она сталкивалась с такой одержимостью только в кино.       — В этом мы отличаемся. Для Даши всё по-другому. Она скорее отвечает на любовь, чем любит. Она собственница. Ей важно знать, что я принадлежу ей, живу ради неё. Даша любит меня, пока я с ней. Если бы произошло невероятное, и я бы полюбил другую девушку, Даша никогда не была бы рада за меня. Ей важно, чтобы я был счастлив только с ней. Мой мир должен состоять из неё. Остальные люди только как декорация для фона. Она радуется, если я нравлюсь другим девушкам, потому что это подтверждение её исключительности. Она знает, что мне не нравится никто, кроме неё.       Нине стало жарко. Чего ещё она не знает про сестру. Это же ненормально, но она и сама уже наблюдала её резкие перемены настроения. Списала всё на симптомы беременности, но, видимо, всё началось ещё раньше. Это было страшно.       — Но это ужасно. Получается, что она сумасшедшая. Ведь такая зависимость ненормальна это токсичная любовь, — возмутилась Нина. — Мне кажется, судя по всему, у неё психическое расстройство. Я права?       Нина даже похолодела от своей догадки. У неё и раньше бывали подобные предположения, но она надеялась, что ошибалась. Эдвард не смотрел на неё.       — Ты сама ответила на свой вопрос, — сказал он наконец, — но это её тайна. Никто не должен знать. Не знаю, как ты догадалась.       Нина закрыла лицо руками и снова зарыдала.       — Я знала, знала, всегда подозревала. Это так ужасно, бедная Даша, и такой позор. Надо же, псих в семье. А если кто-то узнает? Что про меня подумают? Вдруг решат, что я такая же? — в ужасе сказала Нина.       «Самое ужасное в вашей семье — ты. Большего несчастья не может быть», — подумал Эдвард.       — Не бойся, никто не подумает, что ты такая же. Для этого ты слишком поверхностная, — успокоил он её.       — Но как? Получается, ты знаешь об этом и всё равно любишь её? — удивилась Нина.       — Конечно. Даже ещё больше, чем раньше.       — Но ты говорил, что твою девушку похитили бандиты. Причём тут Даша?       — Так Дашу и похитили. Ты разве не знала? Надеялись через неё оказать давление на профессора Малинина. Им нужны были его изобретения. До этого мы с Дашей не виделись почти шесть лет. Именно в тот день я понял, что люблю её по-настоящему, сильнее, чем в детстве. Но она мне отказала. Мы тогда неправильно поняли друг друга. Она боялась, что я узнаю про биполярку, а я подумал, что она меня не любит.       — Обалдеть, — только и смогла повторить Нина.       — После этого она уехала учиться в Бразилию на полгода, но потом мы снова встретились.       — А почему она уехала?       — Были причины. Мы оба скрывали правду о себе. Сейчас это смешно. Но тогда это казалось правильным. И ещё она уехала, потому что боялась отца. Того, что он мог сделать.       — Почему?       Эдвард внимательно посмотрел на неё.       — Ты хорошо знаешь своего отчима?       — Ну так. Раньше хорошо знала, сейчас не знаю.       — Он пойдёт на всё ради Даши. Я тоже, но у нас разные методы. Хочешь узнать, что случилось с похитителями? — он слегка поморщился.       — Что? — спросила Нина, почему-то холодея, как будто что-то предчувствуя.       Его лицо позеленело. Нина удивилась.       — Они были в тюрьме в ожидании суда. Через несколько дней кто-то нашёл утром всех охранников без сознания, — в голосе Эдварда послышалось лёгкое отвращение, — а все бандиты были…       — Что? — тихо спросила Нина. — Продолжай.       Ему было неприятно вспоминать.       — Никто не мог понять, как это произошло. Ничего не удалось определить. Экспертиза ничего не показала. Как будто у них просто произошла остановка дыхания и не было никаких признаков отравления. Как мистика. Но это невозможно.       Нина была потрясена. Ей стало очень страшно.       — У тебя есть предположения? Неужели это…       — Конечно, но я стараюсь не думать об этом.       — Сколько их было?       — Трое.       — И ты думаешь, мой отчим, — Нина запнулась, почувствовав спазм в горле, но она всё же смогла продолжить, — убил троих человек?       Он поморщился.       — Я бы не назвал их людьми, но ты права.       — Как он это сделал?       — Не знаю. Даже не хочу думать о его изобретениях.       Нина с трудом сдержала приступ тошноты. Конечно, она не жалела бандитов, напавших на её сестру. Она их ненавидела. Но узнать, что человек, заменивший ей отца, решился на такой шаг, было выше её понимания. Несмотря на свой характер, она была против насильственных действий. Всем методам борьбы предпочитала хитрость и интриги. Никогда не причиняла людям физический вред. Даже врагам, которых у неё было немало. Это невольно натолкнуло её на мысль о том, были ли её собственные методы безобидными. Она подумала, что люди, которых она подставляла, запросто могли совершить самоубийство. Та же Оливия — актриса, у которой она отняла роль. Или Элис, жена режиссёра. Нина не знала, что с ними случилось. Она впервые задумалась о своих жертвах, и ей стало страшно при мысли о том, что они могли с собой что-то сделать по её вине. Она решила, что по возвращении в Голливуд обязательно узнает, всё ли у них в порядке.       — И что ты об этом думаешь? — наконец спросила она.       — Даже не знаю. Это против моих убеждений. Я пацифист и не приветствую месть и насилие. Но, видимо, у отца Даши другое мнение. Как я могу его осуждать?       — Она знает об этом?       — Нет, и не рассказывай. Даша не должна знать правду об отце. Она и так боится, что он меня убьёт.       — С ума сойти. А ты его не боишься?       — У него нет для этого никакого повода. Я люблю Дашу.       — Смело, учитывая его возможности.       — Но я тебе это рассказал, чтобы ты не думала, что Даша — простая и беззащитная девушка. Скромная, да и очень бескорыстная, но не простая. Только в её случае это не имеет отношение к деньгам или популярности.       Нина не стала спорить, хотя не была с ним согласна. По её мнению, человек мог быть каким угодно: умным, добрым, непохожим на других, но если у него не было денег, положения в обществе, популярности, это был простой человек. Например, Артур. Он казался ей идеалом, но при этом оставался простым парнем.       Нина даже не знала, как быть дальше. Попыталась проанализировать свои дальнейшие действия и не нашла никакого выхода. Все её планы рухнули окончательно, никак не могла осознать, что сестра вмешалась в её планы. Когда Нина приехала сюда месяц назад, то ожидала предложения от Эдварда, а вместо этого получила приглашение на свадьбу. Но не теряла надежду, всё это время была одержима идеей сорвать свадьбу Эдварда. Нина всю жизнь была уверена, что он любит именно её. Узнав о невесте, решила, что он женится на какой-нибудь девице из высшего общества, просто по традиции. И всеми способами пыталась разлучить их. Придумала эту подделку с номером телефона, флиртовала, открыто призналась в любви. И ещё удивлялась, почему у неё ничего не получается. Теперь ей открылась вся правда. Ненавистной соперницей, претенденткой на её роль оказалась Даша. Та, которой не нужны были ни деньги, ни власть, ни положение в обществе. Единственное, что у неё было — это болезненная зависимость от любимого человека. В отличии от Нины, ей был нужен именно Эдвард, а не его деньги. Нина чуть не рассмеялась. Какая же ирония судьбы. Из всех парней с прекрасной душой, сестра выбрала почему-то самого богатого, того, кто был нужен Нине для достижения успеха. Сама того не зная, Дашка обошла её, нарушила все её планы.       Нина снова разозлилась. Эта мелкая всю жизнь ей мешала. Сначала полностью перетянула на себя внимание матери, потом всех остальных родственников. В семье никто не обращал на Нину внимания. На семейных встречах с родными все хвалили только Дашку, а Нину не замечали. Дашка считалась отличницей, умницей, доброй, милой. Ей прощали капризы, истерики, потому что она же такая слабая, беззащитная, робкая. А родители ещё и уделяли ей много внимания из-за болезни. Поэтому мечтой Нины с детства было как-то обратить на себя внимание, выделиться, стать особенной. Она уже многого добилась, но не собиралась на этом останавливаться. Ей хотелось большего. И как так получилось, что Дашка украла её мечту о светлом будущем. Теперь королевой станет не звезда Нина, а никому неизвестная девчонка Дашка. У которой к тому же биполярка. Какая из Дашки первая леди самой богатой страны в мире. Абсурд. Нина опять чуть не рассмеялась, представив, как Дашка будет выглядеть в обществе дворян. Нет, это было выше её понимания. От ярости Нину била дрожь. Она не могла поверить в реальность происходящего.       Внезапно она подумала о том, что идея с сообщениями привела к желаемому результату. Даша уверена, что у Эдварда есть другая девушка, и решила с ним расстаться. А что если? Нина поняла, что вряд ли расскажет правду о сообщениях. Она же всё-таки добилась своего. Надо только подождать, пока они расстанутся. Если Дашка уедет в Бразилию, как она хотела, то Эдвард её забудет. Подумаешь, любовь из детства. Нина добьётся того, чтобы он о ней забыл. Она не позволит сестре обойти её. Так будет лучше для всех. Дашка сама когда-нибудь осознает, что она не подходит для высшего общества, а Нина подойдёт идеально.       На минуту Нина пришла в ужас от собственных мыслей. Приходилось выбирать между сестрой и достижением своих целей. В этот раз выбор был не так очевиден. Но она убеждала себя в том, что всё равно Даша уже не простит Эдварда. Даже если Нина расскажет правду о своём плане с сообщениями, Дашка не поверит ей. Лучше для Нины, если Даша никогда не узнает, от кого были сообщения. Даже если бы Нина захотела всё исправить и поступить честно, это было бы невозможно. Любые объяснения будут выглядеть неубедительными попытками оправдаться. Ведь нет никаких доказательств, что сообщения поддельные. Всё выглядит по-настоящему. Пути назад нет. Даже если Нина скажет правду, Даша не поверит, что Эдвард ни в чём не виноват, она уже уверена, что он ей изменяет. И если она узнает, от кого сообщения… Нина даже боялась представить себе, что тогда будет. Во-первых, она не хотела разрывать отношения с сестрой, а во-вторых, боялась родителей. Вдруг её отчим действительно спятивший учёный и решит как-то отомстить за свою дочь? Это не входило в планы Нины.       — Так значит, ты её видела? Вчера? — его голос прервал её мысли. — У меня было предчувствие, что с ней что-то происходит. Она не отвечает на звонки и пишет странные сообщения. Видимо, это связано с этой биполяркой. Хотя с тех пор, как мы вместе, у неё ничего такого не было. Она научилась это контролировать. Даша просила меня никому не рассказывать про нас до свадьбы. Она очень скромная и не хочет афишировать наши отношения. Но в таком состоянии она себя не контролирует. Всё видит в искажённой реальности, может даже что-то выдумать. Потом сама не помнит, что сказала. Она говорила про свадьбу?       Нина покачала головой.       Она не знала, как выкрутиться в этой ситуации. Она уже поняла, что всё дело было не в биполярке, а именно в её сообщениях.       Если Даша и была мнительной и могла что-то придумать, то на этот раз причина была реальной. И об этом никто не должен был узнать. Пусть Эдвард думает, что дело в биполярке. По-видимому, во время своих припадков и смен фаз Даша и раньше так обижалась и во всём его обвиняла. Так что вряд ли он что-то заподозрит. Главное не говорить, где она.       Для Нины это всё казалось каким-то фантастическим фильмом. Она ещё никогда в жизни с таким не сталкивалась. Хотя теперь ей стало понятно, как сестре в голову приходят гениальные идеи и почему у неё такие способности с детства. Но она не понимала, как можно любить такого человека и спокойно это воспринимать.       — Нина, у меня к тебе предложение, — неожиданно сказал Эдвард.       Она не могла поверить тому, что услышала. Неужели всё-таки?       — Как это? — только и смогла спросить она. — Ты же говорил, что…       — Не то, что ты подумала, — немного насмешливо ответил он, — но тебе понравится. Потому что речь пойдёт о деньгах. Для тебя же это самое важное?       — Не только, — возразила Нина, — популярность для меня ещё важнее.       — Я знаю. У меня к тебе деловое предложение.       — Я вся во внимание.       — Ты понимаешь, что в Голливуде находишься в рабстве?       — Что ты такое говоришь? — потрясённо спросила Нина. — Почему это рабство?       — А как ещё назвать условия твоего контракта? На тебе зарабатывают миллиарды, а ты не имеешь права жить для себя. Твоя главная задача — привлекать внимание фанатов. Ты должна быть такой, какой тебя хотят видеть. Не можешь любить кого хочешь. Твоя работа зависит от внимания фанатов. Ты не принадлежишь себе. А если захочешь отдохнуть от работы и какое-то время не сниматься, о тебе все забудут. В моду войдёт другая актриса, повторит твой путь. Разве это нормальная жизнь?       — Подумаешь, я уже привыкла. Мне нравится внимание, — Нина опустила глаза, потому что он повторил мысли, которые часто приходили ей в голову, — и в этом нет ничего страшного.       — Никто не должен так жить, — возразил он, — это самое настоящее современное рабство. Предлагаю тебе остаться здесь. Будешь сниматься в кино. У нас тоже неплохие фильмы. Зарплата будет больше, чем в Голливуде. И сможешь жить, как хочешь. Здесь не такие навязчивые фанаты, как в других странах. Люди будут смотреть твои фильмы, узнавать тебя, всё, как тебе нравится. Но им не будет дела до твоей жизни. Сможешь выйти замуж за Артура. Это никак не отразится на твоей популярности.       Нина в изумлении отступила назад, к стене. Этого она точно не ожидала. Получать больше денег, чем в Голливуде, быть свободной, остаться с тем, кого любит, а не с тем, кто богаче. Невероятная возможность.       — Но зачем тебе это надо? — удивилась она.       — Из-за Даши, — ответил он, — она тебя очень любит, хотя не знаю за что. Это же она придумала идею с фильмом, чтобы ты приехала.       — Даша придумала? — потрясённо воскликнула Нина. — Не ты?       — Нет, конечно, я и не думал об этом. Но когда Дашенька это предложила, я понял, что идея прекрасная. Людей мало интересует история моей страны. Знают только то, что изучают в школе, а потом быстро забывают. Но я не хотел, чтобы ты играла. Мне казалось, лучше подойдёт моя сестра Аннабелла. Но Даша настояла, чтобы главная роль была именно у тебя.       «Кто? Эта тупая светская львица сыграла бы лучше талантливой актрисы?» — про себя возмутилась Нина.       — А ты, значит, во всём её слушаешь? — подколола его уязвлённая Нина. — Не ожидала от тебя такого. Мне казалось, что ты не обращаешь внимание на мнение других людей.       — Дашенька — моя любимая жена, для меня нет ничего важнее её мнения.       Нина разозлилась.       «И что такого в моей сестре, что она превратила сильного человека в подкаблучника? Он теперь зависит от её мнения. Она что, настолько хороша…» — Нина не стала додумывать эту мысль, ей всё ещё было очень неприятно любое напоминание о том, что Даша уже не маленький ребёнок, а взрослая женщина, будущая мать.       — Учти, что мне, как старшей сестре, всё это очень не нравится, — напомнила она. — Для меня Даша всё ещё маленькая девочка. Я, конечно, не её мать и не могу высказать всё, что думаю об этом, но я очень недовольна. Что бы ты ни говорил про любовь, но такому моральному падению нет оправдания.       Он тут же изобразил выражение глубокого раскаяния.       — Извини, сестрёнка. Ты совершенно права. Надеюсь, я смогу заслужить твоё прощение.       Нина закатила глаза. Она не поняла, серьёзно ли он говорит или смеётся над ней.       — Как ты меня назвал? — удивлённо спросила она.       — Ты же сестра моей жены, значит, и моя сестра. А родственников не выбирают, — сказал он с лёгкой улыбкой. Но тут же прибавил серьёзнее, — у нас были проблемы. Предлагаю оставить их в прошлом. Я не знал, как общаться с тобой после вчерашнего. Но мы можем сделать вид, что ничего не было, ради Даши. Она должна видеть, что у нас всё в порядке. Ей не нужны проблемы в семье.       Нина немного обиделась. Он думает только о Даше, все думают только о Даше, о ней — никто. Он предлагает ей восстановить их дружбу не потому, что ценит её как друга, а чтобы сделать приятное Даше.       Она удивилась своему отношению к сестре. Каждый раз, когда она думала, что Дашу обижают, то сразу бросалась ей на помощь. Но стоило ей узнать, что кто-то любит сестру больше, чем её, она сразу начинала злиться и ревновать.       — То есть, тебе важна не наша дружба, а только настроение Даши? Ты всё делаешь для неё? А если бы не она, ты, наверное, никогда бы со мной не общался, да? — её глаза расширились от неожиданной догадки. — Ты был моим другом из-за неё? Чтобы иметь возможность приходить к нам и видеть её?       Девушка очень надеялась, что ошиблась в своём предположении. Но Эдвард промолчал, что подтвердило её догадку. И по его равнодушному взгляду она поняла, что это правда. Она закрыла лицо руками. Получалось, что она вообще никому не нужна. Всех интересует только Дашка. Поэтому ей и была так важна любовь фанатов.       Нина отвернулась. Что же, Дашка тоже ничего не добьётся. Она уверена в измене своего любимого и скоро уедет. Но только правильно ли она поступила? Нина разрывалась от противоречивых мыслей. Всё-таки у них ребёнок, может, это слишком жестоко с её стороны? Но стоило Нине вспомнить о том, как все любят Дашку, а не её, жалость сразу пропадала.       Она без сил прислонилась к стене. Как же она устала от всего этого. Ей захотелось уехать отсюда немедленно. Странное предчувствие камнем сдавило ей сердце, не давая вздохнуть.       — Нина, извини, не хотел тебя обидеть, — растерянно сказал Эдвард, — конечно, ты важна для меня. Ты всегда была мне как сестра. Поэтому и предлагаю всё забыть и стать одной семьёй.       Конечно, на самом деле он так не думал. Но, предпочитая решать конфликты мирным путём, он часто притворялся.       Подойдя ближе, он обнял прижавшуюся к стене Нину. Такого она совершенно не ожидала. Поэтому никак не отреагировала. Не обняла в ответ, но и не оттолкнула.       — Подумай над моим предложением. Останься здесь. Вернись на светлую сторону, сестрёнка, нам тебя очень не хватает, — он говорил очень тихо и вкрадчиво, — ты будешь свободна и сможешь жить, как захочешь. Артур тебя очень любит. Он хороший парень, хотя немного странный.       Слушая его, Нина понимала, что это самое правильное решение. Ей очень хотелось согласиться. И она бы согласилась, если бы не одно но. Её сестра. Девочка, которую она всегда так любила. И которой всегда завидовала из-за внимания матери. Если Нина примет новые условия и поменяет свою жизнь, то да, она будет счастлива. Она будет жить дома, с любимым человеком, в кругу семьи. У неё останется любимая работа, пусть и в другой стране. Но Дашка. Всё дело в ней. Она станет известнее Нины. Весь мир будет обсуждать новую королеву острова Виктория. Нина отойдёт на второй план. После того, как Дашка выйдет в свет, про Нину никто не вспомнит. Кому будет дело до какой-то местной актрисы с мужем-лётчиком, когда всех будет интересовать жена Эдварда. Дашка станет самой главной знаменитостью, а про Нину все забудут. Для неё это будет концом света. Она понимала, что не сможет этого допустить. А это значило, что ей придётся переступить через свои чувства и отказаться от этого. И всеми силами не допустить этой свадьбы.       Она думала, как повежливее отказаться от такого прекрасного плана, когда услышала ужасный грохот за дверью. Не сдержавшись, она завизжала от неожиданности. Здесь же кроме них никого не было. Эдвард посмотрел в коридор, но в темноте никого не увидел.       — Нина, ты должна спрятаться, — тихо сказал он.       — Думаешь, это киллер? — дрожа от страха, прошептала она.       — Нет, киллер не смог бы пройти мимо охранника. Если бы стреляли, мы бы услышали, — напряжённым голосом ответил он, — но у меня есть предположение, кто это может быть. Он смог бы пройти незаметно. И тебе лучше спрятаться.       — Кто? — еле шевеля губами, смогла спросить девушка. Её начала бить дрожь от невероятного ужаса.       — Сама не понимаешь? — мрачно сказал Эдвард. — Если Даша в таком состоянии, она могла всё рассказать не только тебе. При этом сильно преувеличивая реальность. Попробую убедить его, что всё совсем не так. Если смогу.       Эдвард слегка оттолкнул её назад, закрывая собой. Нина удивилась, что даже в такой ситуации он помнит о манерах и защищает её, несмотря на недавний конфликт.       — Так кто? — на всякий случай уточнила она, хотя и так уже всё поняла. Её обдало волной ледяной паники при мысли о страшной опасности. Она уже представила невидимое вещество, которое проникает в её организм и подбирается к лёгким. Ей даже показалось, что она уже не может дышать, хотя это всё было пока в воображении.       Он подтвердил её худшие опасения.       — Это может быть только профессор Малинин.