
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Прожив непростую жизнь, умереть никчемной смертью. Рейнира все еще помнила, как на теле сомкнулись челюсти Солнечного огня. Она не чувствовала физической боли, но испытывала жгучую ненависть к Зелёным и горькое сожаление от того, что её Эйгон вынужден был стать свидетелем всего этого... Следующим, что запомнила королева, была нескончаемая дорога, а вокруг лишь пустота и тишина. Она все шла и шла вперед, не чувствуя усталости, пока не увидела три фигуры, ожидающие её впереди...
Примечания
Возвращение Рейниры в прошлое, в восьмилетнее тело и её приключения.
Долгий путь к Деймире.
Много каноничных и оригинальных персонажей, парочек на втором и третьем планах.
Глава 16. ВСТРЕЧА ПОД НЕБОМ ВОЙНЫ
12 ноября 2024, 08:10
Полог взметнулся на мгновение и опустился назад, плотно закрывая входной проём за покинувшей шатёр наследницей. В оглушающей тишине ещё звучало эхо гневных слов. Король продолжал стоять на том же месте, медленно перекатываясь с пятки на носок. Его взгляд остекленел и был устремлён в пустоту, а руки бездумно теребили длинный хвост кожаного пояса.
Внезапно сбоку раздался грохот, словно раскат грома, и Визерис подпрыгнул на месте от неожиданности. В попытке быстро обернуться он не устоял на ногах и тяжело свалился на пол в неуклюжей позе. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это был всего лишь упавший стул.
— Рейнира, — позвал он негромко, но ответа не последовало. Тогда мужчина чуть повысил голос: — Рейнира!
Тишина. Дочери не было рядом. Правильно, она назвала его глупцом и ушла. Возможно, он действительно слепой глупец? Может быть, он всё делает неправильно, и поэтому Боги наказывают его раз за разом? Будь иначе, разве его Отрада взирала бы на него с такой яростью и презрением?
Но что неправильного в стремлении спасти как можно больше человеческих жизней? Визерис лишь не желал, чтобы множились вдовы и сироты. Это ведь просто несколько клочков земли, разве стоят они жизней его подданных? Отто сказал, что они проведут переговоры, заключат мирные договора, и Узкое море станет свободно от пиратства. Разве это не лучший выход из сложившейся ситуации?
Мысли, скручиваясь в тугие спирали, только усиливали мигрень. Надо... Надо поговорить с Рейнирой. Она просто не так поняла. Это всего лишь недопонимание. Они поговорят, он всё объяснит, и ситуация уладится. И он даже не будет ругать дочь за грубость, оскорбления и брошенный в него кубок.
Государь еще некоторое время сидел на вытоптанном зеленом ковре, пережидая дурноту и слабую боль в груди. Когда ему показалось, что дышать стало легче, он приподнялся и попытался встать, однако тело его подвело, совершенно не желая слушаться. Оглядевшись вокруг, мужчина глубоко вздохнул и перевернулся, становясь на колени. Так тоже ничего не получилось, и ему пришлось проползти около метра до стола, чтобы с его помощью наконец подняться. Мышцы совсем ослабели, и ноги неуверенно тряслись, готовые подломиться в любую секунду.
Всё ещё опираясь на столешницу, Визерис стиснул зубы и усилием воли сбросил с себя липкий холод потрясения. Глубокий вдох, и вот он уже выпрямился в полный рост. Решительно покинув шатёр, король удивлённо оглянулся, ища глазами королевских гвардейцев, но никого из них не было поблизости. Рыцари Красного замка подтвердили, что Дарклин, Каргиллы и Марбранд ушли с принцессой, Фелл оставался с королевой, а Торн — с принцем Эйгоном. Где носило Щита Рейниры, оставалось загадкой.
— Куда отправилась принцесса?
— Мы слышали, как она просила позвать лорда Стронга и лорда Бисбери к въезду в лагерь.
— Зачем?
— Не можем знать, ваше величество.
Не успел Визерис сделать пары шагов, как над его головой проскользила драконья фигура. Блеск золотой чешуи ослепил на мгновение. Жар и давно забытый запах пламени и ветра окутал трепетом. За долгие годы из памяти стерлись воспоминания о чувстве полета и единения с небесным зверем. В нем больше не осталось восторга всадника, только страх и сковывающее давление обычного человека.
Единственным драконом, который мог появиться посреди Королевского леса, была Сиракс. Но она не могла быть такой крупной. Да и цвет чешуи отличался. Драконов с подобным окрасом не было в родовом гнезде Таргариенов. Тогда откуда? Всё это наводило на тревожные мысли. Король не помнил, когда в последний раз бегал, но сейчас он перебирал ногами так быстро, что в ушах свистел ветер. Охотничий лагерь показался ему бесконечно длинным. Впереди в центральном проходе между шатрами собралась внушительная толпа любопытствующих.
— Позаботьтесь о подарке Сиракс, пожалуйста, — донесся до Визериса голос его наследницы. Только тогда он понял, что она уже забралась в седло и взирала на всех сверху вниз. Её поза была такой естественной и непринужденной, а движения легкими и грациозными, что казалось, будто летать ей привычнее, чем ходить.
— Я... я позабочусь... — послышался в ответ растерянный голос Харвина Стронга. Всадница на это кивнула, и драконица с места взмыла в небо.
— Рейнира! — попытался крикнуть Визерис, но его лёгкие, пылающие от бега, сжались, и из горла вырвался лишь хриплый выдох. Глядя, как Сиракс исчезает среди облаков, он сделал глубокий вдох и всё же смог исторгнуть из себя громкий крик: — Рейнира, вернись!
Его зов так и остался не услышанным дочерью. Да и на него самого никто не обратил внимания. Он стоял позади собравшейся толпы и беспомощно смотрел в закатное небо. Снова! Будь у него дракон, он мог бы полететь за ней и вернуть назад.
Шальная мысль мелькнула в гудящей голове и мгновенно пропала, в нарастающем гуле толпы. Всё отчетливее звучали взволнованные возгласы из первых рядов:
— Белый олень! Это же белый олень!
Присутствующие подались вперед так, словно готовы были залезть на головы друг другу.
— Что там? Что происходит? — возбужденно спросила стоявшая неподалеку молодая леди и даже подпрыгнула несколько раз, изнывая от любопытства.
— Белый олень! Дракон принцессы поймал белого оленя и принес ей его!
— Что? Но разве не говорили, что это знак будущего короля? Тогда принц Эйгон...
— Для кого-то символ королевской власти, а для кого-то закуска, — разнесся звонкий девичий голос над головами присутствующих, и Визерис наконец очнулся. Он сделал знак, чтобы рыцари, прибежавшие за ним следом, расчистили путь. Шаг за шагом он продвигался вперед, а голоса присутствующих постепенно стихали.
Рядом с большой окровавленной тушей на корточки присел сир Харвин, внимательно её осматривая. Лишь шея и голова с шикарными ветвистыми рогами остались нетронутыми, в то время как всё туловище было отмечено драконьими зубами.
Постояв ещё немного над мёртвым животным, Визерис обернулся и с удивлением заметил здесь же Эйгона на руках няньки и Алисенту, опирающуюся на леди Юлу Уайлд.
Растерянный король смотрел на окружающих и сжимал кулаки. Люди с интересом ждали его реакции на произошедшее. Даже больше, все жаждали увидеть то, как он разберется со сложившейся ситуацией. Впрочем, не все.
— Ваша милость, — решительно обратился лорд Десмонд. Его побагровевшее лицо блестело от пота, а на висках вздулись вены. — Ответьте, вы приказали войскам на Ступенях отступить? Это правда?
— Как вы смеете?! — сбрасывая с себя оцепенение, воскликнул Отто.
— Государь, позвольте, это серьёзный вопрос, затрагивающий все Семь королевств, — медленно произнес Лионель, сверля короля пронзительным взглядом. — Вы отозвали войска?
Визерис застыл, не в состоянии пошевелиться. Сейчас на него взирали множество глаз, и от такого пристального внимания во рту пересохло. Теперь идея пышных празднеств в честь именин Эйгона уже не представлялась ему такой замечательной. А решение с отзывом войск — еще более худшей. Надо было отложить вопрос на день-другой и обсудить всё с Малым советом спокойно и вдумчиво, а не подписывать королевский приказ на бегу.
— Думаю, стоит завершить охоту на этом, — заключил лорд Стронг, и никто ему не возразил.
Растянутые празднества окончились мгновенно, скомкано, без пышности и совсем не тем событием, которого ожидала Зелёная партия. Истории о произошедшем распространялись быстрее лесного пожара. Уже несколько бардов отметились песнями о «закуске для дракона». В грошовых театрах ставили целые представления о правящей семье. В то же время купцы и матросы во всех тавернах и борделях столицы, не скрываясь, единодушно ругали короля и уповали на принцессу Рейниру и принца Деймона.
На следующее утро почти половина мест в Малом чертоге Красного замка была занята представителями знатных семей. Пиршественный зал, примыкающий к Башне десницы, в данный момент имел отнюдь не праздничный вид. Низкий потолок нависал над головами лордов и рыцарей темным колпаком. Стяги, знамена или гобелены на стенах отсутствовали, что придавало им голый вид. Возможно, если бы на столах были скатерти, это немного улучшило бы атмосферу. Но даже это не было предусмотрено. Впрочем, надо признать, здесь было чисто прибрано.
За центральным столом восседали члены Малого королевского совета, и лишь одно место по левую руку правителя пустовало. Минуты отмеряли время, но никто не решался первым подать голос. Острое возмущение, терпкое непонимание, кислое раздражение было уготовано собравшимся вместо завтрака. Понимая, что затягивать больше не имеет смысла, мастер над законами кивнул герольду, и тот, соблюдая церемониал, призвал всех к тишине, хотя этого и не требовалось.
— Уважаемые господа! Сегодня будет рассмотрен вопрос о ситуации на Ступенях, — начал лорд Лионель, глубоко вздохнув и внутренне готовясь к тяжелому дню. Его тихий голос и медленная речь заставляли присутствующих внимательно прислушиваться, чтобы не пропустить ничего важного. — Годами адмиралы Триархии взимали непомерные пошлины с проходящих мимо кораблей. И даже получив откуп, грабили, насиловали, убивали. Уже стало обыденностью, что привлекательных девушек и юношей пираты забирали в рабство и продавали в так называемые Перинные дома, Дома Подушек или попросту бордели. Сложно переоценить, насколько пострадала морская торговля от разбоя и беззакония. Как всем известно, уже более двух лет принц Деймон и лорд Корлис Веларион ведут войну против пиратов Триархии.
— И надо сказать, весьма успешно, — вставил лорд Мандерли с хмурым видом. Рядом с ним, помимо сыновей, сидели лорд Графтон и лорд Дондаррион.
— Прежде чем мы начнём обсуждение, позвольте мне ознакомить вас с самыми последними донесениями о положении дел, — обратился Стронг, и слуги развернули на каждом столе карты. — За последние несколько месяцев ситуация в корне изменилась. Принц Деймон и лорд Корлис полностью взяли под контроль Ступени и Спорные земли. Тирош пал девять дней назад.
— Что?! Как пал?! Деймон ведь только собирался осадить город! — Визерис шокировано посмотрел на своего мастера над законами. Десница тоже сидел словно неживой, бледный и со стеклянным взглядом. Весь зал заполнился разнородными звуками потрясения. Некоторые поперхнулись и закашлялись, другие роняли предметы, хлопали себя по щекам или ерошили волосы. У лорда Крэбба, сидевшего рядом с Торрхеном, началась икота. Собственно, их нельзя было винить за такую реакцию.
— Видите ли, ваше величество, ворон преодолеет путь до Ступеней за полтора-два дня. Официальный гонец будет добираться от четырнадцати до семнадцати дней. Пока соглядатай десницы добирался из военной ставки, всё уже закончилось. Тирош не продержался и недели. На рассвете шестого дня жители и защитники города сдались и приняли власть принца Деймона. Архонт и вся правящая знать казнены.
— Откуда у вас такие сведенья, лорд Лионель? — осторожно подал голос сир Тиланд.
— Принцесса поддерживает связь со своим дядей. И их способы более быстрые и надежные, — пожал плечами мастер над законами. На это заявление Рунцитер и Меллос хмуро переглянулись, но промолчали. — Лисс пытается обороняться под предводительством адмирала Шарако Лохара. Наилучшая ситуация в Мирре из-за его континентального расположения, но и там не всё спокойно.
— Спасите нас Семеро! Так значит, мы на пороге войны с Вольными городами? — раздался голос лорда Лейгуда. Владения его рода располагались к северо-востоку от Звездного пика, и он не имел никакого отношения к морскому делу, но, видимо, Зелёные собирали на своей стороне всех, кого могли, ради увеличения значимости своего мнения.
— Именно поэтому государь отдал приказ отвести войска, — важно заявил десница, заглушая взволнованный ропот. Он уже пришел в себя после сокрушительной новости о Тироше. — Принц Деймон обязан вернуться в столицу. Флот Веларионов должен покинуть Ступени и Спорные земли. Сир Тиланд, как мастер над кораблями, проведет переговоры, которые обеспечат мирное мореходство.
— Это правильно. Правильно.
— Какая Вестеросу польза от Ступеней?
— Порочный принц и Морской Змей заигрались.
— Верно. Они все Семь королевств втянули в войну.
— Маловероятно, что остальные Вольные города вступятся за Триархию, — громко заявил Мандерли, и все недовольные обернулись в его сторону.
— Вы наивны, если считаете, что они будут смотреть на подобное сквозь пальцы, — фыркнул Отто. — Думаете, их устроит соседство с безумцем, который способен устроить кровавую бойню в любой момент?
— Какая наглость! Вы говорите о члене правящей семьи, сир Отто, — гневно повысил голос лорд Десмонд. — Проявляйте должное уважение к брату короля!
По знаку лорда Стронга герольд трижды стукнул своим длинным жезлом о каменный пол, и в зале вновь воцарилась тишина.
— На самом деле лорд Мандерли прав, — произнес Лионель и сцепил пальцы рук перед собой. — Пентос заключил союз с его высочеством Деймоном и лордом Корлисом еще в самом начале их военной компании и оказывает им содействие и помощь в борьбе с Триархией. Волантис так и не восстановился после последствий Кровавого века. Они укрепляют свои границы, но не более. Партия «слонов» рассчитывает на переговоры и мирное соседство в дальнейшем. Также известно, что Норвос и Квохор отказали миррийцам в поддержке и соблюдают нейтралитет.
— Вы хотите сказать, что они не возражают против полного уничтожения Триархии? — проскрипел старческим голосом лорд Берик и, получив кивок в ответ, развел руками. — Тогда я вообще ничего не понимаю.
— Морские пути стали намного безопаснее. Корабли не топят и не грабят, моряков никто в рабство не уводит, нападений на рыбацкие деревушки стало в разы меньше, — сильный голос лорда Доусона разнесся по всему Малому чертогу, привлекая внимание. — Принц хоть и назначил сбор, но он в пять раз меньше того, что требовали пираты. Люд, живущий морским делом, готов молиться на него, ведь он освободил их от гнёта Триархии.
— Порочный Принц неуправляем! — заявил лорд Староместа, при этом презрительно фыркнув и передернув плечами. — А лорд Веларион в своей жадности не знает меры. Сначала они объявили войну пиратам. Что ж, замечательно. Но потом их аппетиты возросли, и они напали на Спорные земли. Теперь, если верить словам лорда Стронга, принц разрушил Тирош. Кто будет следующим?
— Позвольте, ваша милость, но лорд Хоберт прав. Нельзя оставлять ситуацию как есть. А если принц Деймон не остановится?
— Более того, если он объявит себя королем, соберет войска в Эссосе и пожелает захватить Железный трон?
— Это не более чем ваши домыслы и попытки очернить его высочество, лорд-десница, — неожиданно жестко заметил Бисбери, не поднимая глаз от бумаг, которые перебирал всё это время. — Но, господа, давайте вернемся к насущной проблеме.
— Лорд Лиман, о чем вы? Приказ уже есть. Сир Ланнистер готовится к путешествию. Единственное, что может пойти не так, это если Деймон и Морской Змей воспротивятся королевской воле, — заговорил молчавший до этого Визерис. Он привык выслушивать аргументы и контраргументы на собраниях, но сейчас каждая фраза воспринималась им как упрек в сторону Короны. Более того, он ощущал царившее в Малом чертоге пренебрежение к своей персоне и испытывал потребность напомнить собравшимся, кто здесь король. — Я считаю, что это лучшее решение.
Присутствующие застыли в немом изумлении. По словам короля всё выглядело так легко и незначительно, словно закончить войну, провести переговоры и заставить оппонентов согласиться на выдвинутые условия не сложнее, чем выйти на прогулку в сад.
— Похоже, принцесса — наша единственная надежда. Да защитят её высочество Старые и Новые Боги, — куда-то в потолок пробормотал Дондаррион, потирая внезапно озябшие ладони друг о друга. В царившей тишине казалось, что эти слова не прошептали, а прокричали на пределе сил, не жалея легких.
Лионель устало опустился на свой стул и прикрыл глаза рукой в знак молчаливого согласия с лордом Черного Приюта. Со стороны могло показаться, что Зелёные одержали верх, но это было далеко не так. На этом собрании шла битва вовсе не за благосклонность короля, а за умы и лояльность представителей знати. И последняя фраза лорда Берика была подобна контратаке, беспощадной и разрушительной.
— Что вас не устраивает? Вы желаете, чтобы война продолжалась и кровь моих подданных текла реками?! — воскликнул Визерис и ударил по столу кулаком так, что тот закачался.
— Вы правда думаете, что все закончится так просто?! — неожиданно закричал в ответ лорд Тарт, порываясь вскочить. Торрхену Мандерли пришлось вцепиться в него, чтобы удержать на месте. Он негромко увещевал Граввена успокоиться и взять себя в руки, но тот, казалось, только сильнее распалялся. — Как только войска покинут отвоёванные земли, их место займёт отребье всех сортов. Они снова будут грабить, насиловать, уводить в рабство и убивать! Сколько?! Сколько мужчин, женщин и детей сгинуло в их рабском котле?! Вам этого мало?! Переживаете, что Тирош пал?! Да и в Пекло тирошийских ублюдков! Туда им и дорога!
— Лорд Тарт, пожалуйста, возьмите себя в руки.
— Год назад мою беременную жену и дочь похитили едва ли не из замка, — вдруг голос лорда Закатного надломился. Он теперь смотрел только на Торрхена, словно лишь он мог его услышать и понять. — Я обязан сиру Лейнору за их спасение.
— Лорд Граввен не единственный, кто пострадал от рук работорговцев. Например, леди Джоханна Сванн только чудом избежала участи шлюхи в перинном доме Лисса. А младший сын лорда Брюна из Бурой Лощины погиб во время нападения на его торговый корабль, когда он возвращался с Летних островов, — печально подтвердил лорд Лиман. — Те места со времен Рока Валирии не знали ни закона, ни порядка. Однако за последний год количество таких случаев значительно уменьшилось. В настоящее время власть в этом регионе поддерживается не армией или флотом, а страхом перед драконами.
— Народ не поймет вашего решения, государь, — мастер над законами говорил медленно, словно ввинчивал каждое слово в разумы слушателей. — Многие потеряли мужей, сыновей, отцов и братьев в этой войне. Отдать Ступени и Спорные земли — все равно что плюнуть на их могилы. Я полностью согласен с принцессой Рейнирой. Это может привести к беспорядкам и даже гражданской войне.
— Прошу прощения, — послышался голос с самого крайнего угла центрального стола, и все присутствующие вздрогнули. Мастер над шептунами вертел в руках четыре крошечных свитка и чуть хмурился. Он предпочел бы продолжать молча слушать и не встревать. Ларис ещё раз глубоко вздохнул и бойко продолжил: — Пришло сразу несколько донесений. Тирош пал. Шарако Лохар встречался с дорнийскими послами. Подробностей пока нет, но, полагаю, они договаривались о союзе. Волантис обратился к принцу Деймону с просьбой о переговорах, и его высочество согласился. Когда они состоятся, неизвестно, но Пентос будет выступать посредником. И, как было сказано ранее, в столице начались волнения. На данный момент Золотые плащи держат ситуацию под контролем. Значительно помогает то, что её высочество лично отправилась в военную ставку. Ваша милость, я лишь хочу добавить, что, помимо всего перечисленного, отступление нанесет непоправимый урон репутации. Это подорвет авторитет Короны и Вестероса, продемонстрирует слабость Семи королевств и спровоцирует дальнейшие нападки и притеснения.
Это замечание подвело черту обсуждениям. Визерис был тих и подавлен. Мысли, словно назойливые мухи, гудели внутри черепа, причиняя нестерпимую боль. Прошло уже более семи лет с тех пор, как он взошел на престол, и ни разу за все это время с ним не обращались столь непочтительно. Немыслимо было даже представить подобное отношение к его деду, королю Джейхейрису. Его дядя и отец, будучи только принцами, могли одним лишь взглядом заставить всю эту чванливую знать ползать перед ними на брюхе и пресмыкаться. Однако мнение и суждения Визериса никого не интересовали. А более всего его задевало то, что в своих доводах лорды ссылались на слова его четырнадцатилетней дочери.
— Есть ли возможность как-то выправить ситуацию? — поинтересовался сир Корлин.
— Выправлять ситуацию отправилась наследница, и да сопутствует ей удача, — фыркнул лорд Десмонд. — Как только принц получит приказ, он будет в ярости. В лучшем случае он спалит Лисс и Мирр, что не так плохо. А в худшем явится в Королевскую Гавань и уже здесь предъявит свои претензии. Если кто и сможет его сдержать, то только принцесса Рейнира.
— Сдержать и направить в нужное русло, — твердо кивнул лорд Стронг. — Ваше величество, следует исправить приказ и написать личное письмо с разъяснениями.
— Простите, лорд Лионель, но как вообще можно объяснить подобное?
— Мейстер Рунцитер в силу возраста допустил ошибку, — предложил Ларис и удивленно моргнул, перехватив взгляд отца. Это было, пожалуй, впервые, когда тот посмотрел на сына одобрительно и с толикой теплоты.
— Что?! — подскочил на месте мейстер так, что его цепь громко звякнула.
— Королевские приказы воронами не отправляются! — припечатал младший Стронг. — А принц Деймон и так будет знать правду.
──────── • ◈ • ────────
Огромный макет разрастался год от года, занимая всё больше места. Визерис любил его. Среди бесконечного потока государственных дел он был его радостью и отдушиной. Теребя в руках фигурки или скользя взглядом по зданиям, король мог расслабиться и погрузиться в свои мысли. Он искренне наслаждался этими моментами отрешённости. Но сегодня даже макет не мог спасти его. Перед внутренним взором снова и снова всплывали воспоминания о собрании по вопросу Ступеней. Они так и не пришли к единому мнению. Однако самое неприятное заключалось в другом: даже он теперь ясно видел две четко обозначенные стороны конфликта. Он мог признать это, хотя бы для самого себя. Король рассеянно осматривал Аногрион и вливал в себя вино кубок за кубком. Голоса лордов всё никак не желали утихать в голове, только настойчивее повторяли: «Да защитят её высочество Старые и Новые Боги!», «Да сопутствует удача принцессе Рейнире!», «Слава драконьей всаднице!», «Да здравствует защитница Семи королевств!». Когда всё это началось? После возвращения дочери из Лората? Рейнире потребовалось совсем немного времени, чтобы завоевать уважение лордов и любовь жителей столицы. Ей удалось сделать это так легко, что у Визериса от одной только мысли об этом сводило скулы. Он искренне радовался успехам дочери и в то же время боялся. Её власть росла, а влияние крепло. Орден, который должен был усмирить непокорный нрав и научить смирению, стал опорой для неё. В беспорядочном потоке мыслей вспомнилось обращение принцессы к незримому советнику. Этот человек знал о приказе. И не просто факт его наличия, а мельчайшие подробности. Еще Лионель упоминал, что Рейнира поддерживает связь с Деймоном. Неужели его сумасбродный и вспыльчивый брат подчинился власти собственной племянницы? Рассчитывать и надеяться на подобное было бы наивным. Гордый и самовлюбленный Порочный принц наверняка что-то задумал и выжидает. А Визерис, вместо того чтобы предостеречь свою наследницу от беды, только подтолкнул её к опасности. Отто больше не вызывал былого доверия. После оказанного на охоте и собрании давления со стороны Староместа даже поведение Алисенты начало вызывать сомнения. Король вспоминал их разговоры и находил в них всё больше намеков и полутонов, которые запутывали его, подталкивая к определенным решениям. Он так тосковал по Эймме. Её лучезарный взгляд и добрая улыбка могли мгновенно стереть тяжесть с его сердца. Нежные объятия дарили спокойствие, а сладкие поцелуи наполняли силами и решимостью. Как же ему хотелось повернуть время вспять. Он мечтает вернуться туда, где его любимая была рядом, где его дочь считает его лучшим папой на свете, а отношения с братом полны теплоты и поддержки. Слёзы сами собой потекли по щекам, а грудь сдавило. Кувшин опустел, и от этого стало еще горше. Вино не решало проблемы, но дарило забытьё. Визерис оглянулся и увидел в дальнем углу столик, на котором притаился сосуд с желанным напитком. Сладко-терпкий вкус алкоголя напоминал о той весне, когда расцвела их с Эйммой любовь. Сон и реальность слились в одно целое. Он жадно пил бокал за бокалом и не мог напиться, погрузившись в одурманивающий аромат весеннего цвета. Король шёл по тёмному коридору вслед за лёгким дуновением ветерка и улыбался, предчувствуя скорую встречу. Наконец тьма расступилась, и он увидел её. — Эймма! — Ваше величество? Вы в порядке? — Я пришёл к тебе! Ты знаешь, мне так тебя не хватает. — Ваше величество, вы пьяны. Вам лучше вернуться в свои покои. — Нет! Я не хочу никуда уходить. Хочу остаться с тобой, любовь моя. Моя Эймма, — упоенно шептал в пьяном бреду Визерис, обнимая женский стан и утыкаясь носом в мягкие пряди волос. — Я не королева. — Ты! Ты моя единственная королева! Не думай об Алисенте. Она ничего не значит. Просто так было надо, чтобы укрепить род. Я не хотел. Я хотел только тебя. — Ваше величество, отпустите, пожалуйста! — Нет, я буду любить тебя долго и нежно. Я покажу тебе всю глубину моих чувств, — шептал государь, еще крепче прижимая к себе дрожащее тело и не глядя поглаживая щеку своей возлюбленной в трепетной ласке. Рот прижался к тонкой коже на шее. От ощущения бешено бьющегося пульса губы обдало жаром сладострастия. — Отпустите, — в сдавленном шёпоте слышалась мольба. — Ну что ты, милая? Я знаю, что ты расстроена из-за Алисенты, — оставляя следы страсти на бледном плече, Визерис распутывал завязки на платье. Эймма все сильнее вырывалась из его объятий и пыталась отстраниться от прикосновений. Он поднял голову и заглянул в её заплаканное личико, с которого на него почему-то смотрели ярко-голубые глаза. — Не надо плакать. Всё будет хорошо. Ты же знаешь, я не причиню тебе вреда. — Не надо! — Эймма. Люблю тебя. Больше жизни люблю, Эймма. Сон окончательно поглотил короля жаркой негой, наполненной желанной страстью. Тревожные мысли и назойливые голоса отступили. Он чувствовал себя так хорошо, как было только с его любимой. Он наконец-то обрел долгожданный покой.──────── • ◈ • ────────
Небо таило в себе особую магию. Оно никогда не было одинаковым или монотонным. Облака словно легчайший пух, окрашенный золотыми и розово-персиковыми тонами. Наполненные бесконечным множеством оттенков и переливов, они демонстрировали полную отстранённость от человеческих грязи и смрада. Вечерний ветер напоминал о приближении ночи, которая совсем скоро укутает мир звёздным покрывалом и принесёт с собой прохладу. Будучи в Небесном Чертоге, Рейнира пришла в восторг от способности драконов преодолевать колоссальные расстояния за короткое время. Но наставники быстро остудили её пыл. Оказалось, что всё не так просто, и если от Чертога до Драконьего Камня можно добраться за час, то от Королевской Гавани до Ступеней придётся лететь не менее восьми часов. Тонкости использования Драконьего пути в очередной раз подчёркивали, насколько много знаний и навыков предков Таргариены утратили всего лишь за пару столетий. Принцесса не могла определиться, хорошо или плохо то, что путь ей предстоит довольно долгий. С одной стороны, ей необходимо как можно скорее решить созданную отцом проблему, но с другой, встретиться с Деймоном после всего случившегося было страшно до дрожи. Чтобы отвлечься, она мысленно пыталась просчитать, чего именно добивались королева и десница. Они знали о том, что Рейнира и Деймон планируют превратить архипелаг в плацдарм для Ордена? Если да, то кто мог донести на них? А впрочем, нет смысла думать о предательстве. Отто не дурак, вполне мог сложить кусочки мозаики и догадаться об их намереньях. Вот только сдача отвоёванных земель принесёт больше проблем, чем пользы. Значит, у Хайтауэра был на этот счёт план действий. Мысли вновь вернулись к Деймону. Он будет в ярости, когда прочитает приказ. Измученный бесконечными сражениями, издерганный из-за её отравления и дальнейшего исчезновения, вынужденный, по сути, бездействовать, несмотря на сложившуюся ситуацию. От Порочного принца можно было ожидать любой выходки. На самом деле Рейнира не была полностью уверена, что её письмо сможет остановить дядю от импульсивных поступков. Она переписывала то послание не менее десяти раз под диктовку Бирюзы. А сколько мучений пережила принцесса с теми зачеркнутыми строчками?! Сначала было ужасно стыдно писать подобное. Даже при воспоминании об этом щёки начинали гореть так, будто на них раскалённые угли высыпали. Как после такого смотреть в глаза Деймону, она не представляла. Их отношения теперь совсем не такие, как в прошлой жизни. Они больше не супруги и не любовники. Но, глядя на его сильные руки, она с тоской вспоминала, как его пальцы нежно скользили по её шее, опускались к груди, игриво очерчивая окружность соска, и дразняще перемещались по животу к мягким завиткам. У Рейниры никогда не получалось сдержаться. Её тело выгибалось дугой навстречу прикосновениям, голова запрокидывалась, а с уст срывался судорожный вздох. Она непроизвольно сгибала колени и сжимала ноги, ёрзала на месте и потирала бёдра друг о друга. Но больше всего её будоражил взгляд Деймона, в котором странным образом смешивались восхищение, желание и самодовольство. Но принцесса уже много лет не видела тот взгляд. Теперь её дядя смотрел на неё с теплотой и лаской, с заботой или беспокойством, внимательно или шутливо, но без страсти. Он не стремился прикоснуться к её груди или погладить по бедру, когда они просыпались вместе в одной кровати. В этой новой жизни Деймон мог провести рукой по её плечу или пощекотать её пятку. Он тщательно скрывал от неё своё утреннее возбуждение. И это понятно. Когда они в последний раз спали вместе, ей даже двенадцати лет не было. Рейнира была ребёнком во всех смыслах этого слова. Сейчас же она изменилась, и мысль о реакции Порочного принца не давала ей покоя, вызывая приятную дрожь внизу живота. Сиракс насмешливо фыркнула. После ритуала эволюции и тренировок в Небесном чертоге связь между ней и всадницей стала крепче, и Рейнира теперь могла уловить неясные отголоски эмоций своей любимицы. Хотя до понимания драконьей речи ей было невообразимо далеко, но она была уверена, что Золотая леди напоминает об обещании позволить Деймону наказать её, как только он пожелает. Принцесса со стоном прижалась лбом к седлу и замотала головой, пытаясь вытряхнуть из неё неприличные видения. Сиракс весело рыкнула и стала подниматься всё выше, перемещаясь от одного воздушного потока к другому. Небесная высь уже не казалась светлой, напротив, она словно чёрный лоснящийся бархат укрывала всё вокруг. Из звуков были слышны лишь тягучие переливы голоса ветра. Чудовищный холод пробирал до костей, несмотря на жар от драконьего тела. Ресницы заиндевели и слиплись, от чего обзор уменьшился вдвое. Но хуже всего была невозможность дышать. Однажды во время тренировок она попробовала сделать вдох и мгновенно потеряла сознание, а потом целый день пролежала в постели, мучимая головными болями и тошнотой. До архипелага они добрались далеко за полночь. Сиракс тихо скользила по ночному небосклону, прячась за серыми облаками. Рейнира же в это время мысленно ругала себя за свою глупость и порывистость. Что мешало ей сделать короткую остановку в Красном замке и забрать стеклянную свечу? Через неё она могла бы узнать, где находится её дядя, получил ли он уже приказ и как он на него отреагировал. Наследница не знала, где искать принца или лорда Корлиса. Она предполагала, что они могут находиться в Тироше, который был захвачен Деймоном девять дней назад. Однако полной уверенности у неё не было. — Альрис, ты тут? — позвала принцесса. — «Да», — единичным уколом отозвался мудрец. — Деймон сейчас в Тироше? — «Нет». — Он на одном из островов Ступеней? — «Нет». — Где-то в Спорных землях? — «Нет». — Да где его Неведомый носит?! — в сердцах воскликнула Рейнира. — Он же не улетел на Драконий Камень? — «Нет». Они уже миновали Кровавый Камень, сделали круг над Тирошем и двигались к Висельному, когда на горизонте на секунду показался всполох. Принцесса прищурилась и закусила губу. — Альрис, дядя сражается? — «Да». Скорость, которую после эволюции могла развивать Сиракс, кружила голову и приводила в трепет. Рейнире стоило огромного труда справляться с новыми возможностями своей Золотой Леди. Куклы уверяли, что всё дело в подготовке и опыте. К тому же магия, которую несла в себе валирийская кровь, давала определенные преимущества. Но сейчас, до боли стискивая ручки седла руками, уставшими после многочасового перелёта, все заверения казались ей пустыми словами и даже насмешкой. Вспышки пламени виднелись всё ближе. Черный дым столбами поднимался вверх. Уже стали доноситься звуки боя: лязг стали, отрывистые команды, крики триумфа и болезненные стенания, звон корабельных колоколов, протяжные звуки рогов и бой боевых барабанов. А солировали в этом странном оркестре драконы. Они с Сиракс поднялись на такую высоту, с которой их невозможно было увидеть ни с суши, ни с моря. Безлунная ночь, облака и дым позволяли им оставаться незамеченными. Наследница, проявив благоразумие, не спешила ввязываться в битву. Ещё один полезный урок, который она усвоила в прошлой жизни. Прежде чем обнажить оружие, следовало осмотреться, оценить расстановку сил и главное — не помешать союзникам в их планах. Впрочем, судя по расположению флота Веларионов, то были не планы вестеросцев. Напряжённо щуря глаза, Рейнира про себя отмечала силуэты знакомых кораблей. Она была поражена, что даже в данной ситуации и на таком расстоянии смогла их безошибочно узнать. Наследница не была опытным мореплавателем или адмиралом, чтобы быть способной на такое, но когда она тренировалась контролировать свечи, то часто практиковалась на Деймоне, Лейноре или Рейнис, и в девяти из десяти видений мелькали корабли. Отчёты, проверки, подготовка к бою или ремонт яркими картинами запечатлелись в её памяти. Сейчас она, кусая губы до крови, обеспокоенно наблюдала, как не менее трёх десятков кораблей оказались заблокированы в Худом проливе, неспособные маневрировать и нормально сражаться. Пираты, укрываясь в безопасных прибрежных пещерах полуострова, обстреливали их огненными стрелами и копьями. Кажется, они даже приспособили для этой цели скорпионы. Зажатые с одной стороны скалами Хали-Ло, а с другой — отмелями Страшного Кии, корабли флота Веларионов беспомощно качались на волнах, словно скорлупки, опасаясь протаранить друг друга и не способные защититься или увернуться от горящих снарядов. Лишь на переднем крае отчаянно огрызался статный галеон «Леванта», пытаясь прорвать блокаду. С одного фланга его поддерживали галеи «Акулий зуб» и «Южная роза», а с другого дерзко проскользнула «Спайстаунка» вдоль Птичьего полуострова, сильно рискуя налететь в темноте на подводные скалы. Однако ни две катапульты галеона, ни лучники с галей не справлялись с задачей. Это сражение можно было бы считать безнадежно проигранным, не будь на стороне вестеросцев драконов. Караксес и Морской дым слаженно скользили над лиссенийскими кораблями, проворно уворачиваясь от огромных стрел-копий скорпионов и обдавая пламенем вражеские суда. Лишь вопрос времени, когда блокада будет прорвана. У Южной Калитки лорд Корлис успешно расправлялся со второй половиной флота Шарако Лохара. «Морской Змей», «Слава лорда Эйтана», «Утренний прилив» и «Летняя дева», словно разъярённые морские чудовища, набрасывались на лёгкие одномачтовые когги, безжалостно обрушивая на них пылающие снаряды. Наблюдая сверху за происходящим, Рейнира не могла не восхищаться мастерством моряков с обеих сторон. Гребцы на галеях и дромонах проявляли просто невероятные стойкость, выносливость и слаженность. Если забыть про то, что там гибнут люди, это было похоже на элегантный танец. Внезапно Сиракс развернулась и стала пристально вглядываться в темноту, простирающуюся к западу между Пыточной Глубью и Висельным. Всадница кожей ощущала беспокойство своей Золотой Леди. Нерешительность охватила её. Она боялась усугубить ситуацию своим вмешательством, но также опасалась, что бездействие может обернуться сложностями для флота Веларионов. — Альрис, Сиракс что-то почувствовала внизу, но я ничего не вижу. Вы можете рассмотреть, что там через свечи? — «Да». — Корабли? — «Да». — Вестеросцы? — предположила принцесса. — «Нет». — Дорнийцы? — неожиданно осенило наследницу. — «Да». Старик ведь упоминал, что послы из Дорна встречались с адмиралами Триархии. Похоже они все же смогли договориться между собой. Видимо, Лохар со своим флотом были приманкой, в то время как дорнийцы должны были подкрасться с тыла и нанести неожиданный удар. Тактика могла показаться простой, но воплотить её в жизнь было сродни божественной удачи. Разделить вражеский флот на две части, запереть в проливах и отвлечь на себя драконов, чтобы дать союзникам возможность незаметно приблизиться. Смелость, граничащая с безумным отчаянием. Дорнийским капитанам также следовало отдать должное. Незаметно провести флотилию в кромешной темноте и соблюдая максимальную тишину через довольно узкие участки требовало опыта, сноровки и дисциплины. — Сколько там кораблей? Десять, двадцать... — спросила Рейнира. В затылок последовало четыре укола, а после еще один, но слабее. Значит, более сорока. Принцесса понимала, что у них с Сиракс нет настоящего боевого опыта и оказать действительно стоящую поддержку они вряд ли смогут. Но даже раскрыв готовящуюся западню, она не даст застать своих союзников врасплох и спутает противникам планы. Поняв, чего от нее ожидают, драконица рванула вниз. Это больше напоминало падение, нежели полет. Ветер свистел так, что закладывало уши. Возбуждение, решимость и страх клокотали в груди, словно стремились превратить ребра в пыль. Разум полностью опустел и сознание сжалось до размера крошечной горошины. В тот момент, когда Сиракс расправила крылья у поверхности воды и обдала ярким пламенем галею, что возглавляла дорнийский флот, страх испарился. Азарт и ощущение собственной силы захлестнули единым порывом взорвавшееся в мгновение сознание. Впервые Рейнира ощутила восторг битвы и захлебнулась в нем, опьянённая властью над человеческими жизнями. Через некоторое время уже пять кораблей ярко пылали в драконьем пламени. Перепуганные моряки кричали и прыгали в воду. Некоторые суда попытались развернуться и отступить, но в темноте только протаранили другие корабли. На секунду обернувшись, наследница посмотрела на флот Веларионов. К дорнийцам на полной скорости уже неслись весьма потрепанный «Ледяной волк» и «Пьяный менестрель», за ними устремились еще несколько кораблей, которые Рейнира не смогла опознать. Но она отчетливо слышала боевые кличи. Запуская с катапульт обмазанные в смоле и подожженные снаряды, воины драли глотки, превознося Почти королеву. Со всех кораблей слышались возгласы и призывы: «Слава принцессе Рейнис!», «За принцессу Рейнис!». Наследница оглянулась вокруг, выискивая глазами Мелеис, но не увидела в небе другого дракона. И только спустя пару минут она сообразила, что её приняли за двоюродную тётку. Это было неудивительно, ночь и боевая горячка искажали размеры Сиракс. Людям внизу она казалась еще больше, а из-за всполохов пламени её чешуя окрашивалась оттенками алого. Дорнийцам больше не было смысла соблюдать скрытность, и в темноте один за другим стали вспыхивать огни. Теперь их действия стали слаженными и чёткими. В Золотую Леди полетели стрелы, копья и гарпуны. Драконица быстро взмыла вверх, скрываясь за облаками, а через минуту, наполненную напряжённым ожиданием, она столь же молчаливо и стремительно обрушилась на корабли в тылу противника. Поддавшись панике, рулевой вражеского дромона дёрнул за рычаг и в неразберихе протаранил острым носом корму соседней галеи. Рейнира усмехнулась, и, вторя её настрою, Золотая леди взревела, ввергая моряков в трепетный ужас, ведь на море не было пещер, чтобы можно было спрятаться от драконьего пламени. Видимо, отчаяние придало стрелкам смелости, и в одно мгновение на наследницу обрушились сотни горящих стрел. Лишь благодаря новоприобретенной маневренности её любимицы принцесса осталась невредима. Внезапно Сиракс словно провалилась в воздушную яму, и тогда порыв ветра с силой отбросил всадницу назад. Рейнира в одно мгновение оказалась прижата спиной к седлу. На месте её удерживали только ремни на бедрах. Она даже не увидела, а скорее почувствовала снаряд скорпиона, пронесшийся прямо над ней. Живот, грудь и лицо обдало порывами воздуха, что закручивались вихрями вокруг смертоносной стрелы-копья. Останься она в прежнем положении, и это была бы верная смерть. Страх? Нет! Рейнира не боялась. В её крови вскипала ярость и жажда мести. Она от этих судёнышек даже угольков не оставит! Всадница выравнила свое положение и вновь ухватилась за кожаные ручки седла, стискивая их до судороги в пальцах. Гортанный рык вырвался из её рта и потонул во взбешенном рёве драконицы. Пламя пожирало дорнийские корабли один за другим. Люди не успевали даже спрыгнуть в море, оседая на волнах серым пеплом. Никто не смог избежать гневного ликования Отрады королевства. Ночь постепенно начала сдавать свои позиции, и небо на горизонте быстро светлело. Крики стихали, войны поднимали головы к небу и завороженно наблюдали плавный полет золотого небесного зверя, на спине у которого восседала совсем юная всадница. Лицо и волосы запачканы копотью, одежда совсем не подходит ни для полетов, ни для сражений, но глаза сверкают ярко и воинственно. — Это... наследница? — куда-то в пустоту спрашивает капитан «Пьяного менестреля». У него разбита голова, и правая рука висит плетью. Перед глазами всё плывет и двоится. — Да. Золотой дракон и беловолосая всадница, — опустошенно шепчет первый помощник, практически повиснув на румпеле и печально глянув в сторону, на мертвое тело рулевого, которого настигла шальная стрела уже под конец сражения. — Боги на нашей стороне.──────── • ◈ • ────────
Принцесса не могла сравниться с Деймоном или даже Лейнором, которые в своих действиях учитывали тактики морских и сухопутных войск. Она предельно ясно понимала, что её беспорядочные метания нельзя было назвать полноценным боем, и все же самую малость гордилась собой. Напряжение битвы отступило, и она наконец почувствовала накопившуюся усталость. Подступившая дремота заставила её встряхнуть головой, чтобы взбодриться. Сейчас не время для сна! Впереди долгожданная встреча с дядей. Мысль об этом мурашками пробегала по позвоночнику. Волнение, неуверенность, страх и томительное ожидание — ещё никогда она не чувствовала подобное перед их встречей. Заложив крутой вираж, Сиракс устремилась к Страшному Кии. Туда, где они видели других драконов ранее. В ярком утреннем свете Рейнира отчетливо могла разглядеть последствия битвы. Остовы сожженных и протараненных кораблей заполонили воды вокруг острова. Мертвые тела солдат и матросов не успевали собирать, и прибрежные птицы уже слетались к ним поживиться. У берега на южной стороне острова покачивался на волнах «Морской Змей». Его правый борт был сильно обуглен, а от парусов остались лишь дымящиеся ошметки. Чуть дальше бросил якорь «Леванта». Величественный галеон после ночной трепки больше походил на потасканную бездомную псину, нежели на один из лучших кораблей флота Веларионов. «Призрачная Русалка», лишившись обеих мачт, смотрелась печально лысой. Слева раздался неожиданно дружелюбный рёв Морского Дыма, который словно приглашал их заглянуть в гости. В трёх десятках метров от него разместились два больших военных шатра для командного штаба, немного поодаль ещё четыре для полевой столовой и госпиталя. Караксеса поблизости не наблюдалось, и Рейнира не знала, радоваться ей или переживать. От тревожных мыслей и необоснованных предчувствий её бросало в дрожь. Это было похоже на возвращение на Драконий Камень после полугодового прибывания в Небесном Чертоге. Когда Сиракс приземлилась на пляже, от взмахов её крыльев поднялась небольшая песчаная буря. Несмотря на это, Лейнор бежал к ним, а за ним следовали сам лорд Корлис и ещё несколько командиров. Спустившись на песок, Рейнира покачнулась и стала оседать. После долгого перелёта и ночного сражения колени просто подломились. Кузен, в отличие от своего отца и остальных, даже не подумал остановиться перед Золотой Леди. — Рейнира!? — Давно не виделись, — улыбнулась наследница и оперлась на предложенную руку. Однако встать у неё не получилось. Ноги свело судорогой так, что на глазах выступили слёзы, и ей пришлось закусить губу, чтобы позорно не разреветься. — Что? Ты ранена? — искренняя забота в голосе родственника напомнила принцессе годы, проведённые в браке. Они не были супругами, но смогли стать друзьями. Лейнор совсем не годился для политики и власти, но он был хорошим человеком. — Я в порядке. Не ранена. Просто устала, — покачала головой Рейнира. Кузен уже собирался ещё что-то сказать, когда над их головами раздался голос Караксеса. Его приветливый стрекот вибрировал в утреннем мареве, вызывая у принцессы счастливую улыбку. Красный дракон приземлился у кромки воды и эффектно встряхнул увенчанной рогами головой. Это движение напоминало мужчин, гордящихся своей шевелюрой и желающих обратить на нее внимание. Рейнира могла поклясться, что ощутила заинтересованность Кровавого Змея. Похоже, он даже забыл о своем всаднике, так нежно урчал и тянулся мордой к Сиракс. Её драконица смущенно фыркала и отворачивалась. Со стороны это смотрелось неправдоподобно, но невероятно мило и забавно. Деймон гневно окликнул своего зверя, судя по всему, не признав Золотую Леди, и тот послушно припал к земле, позволяя принцу спешиться. Некогда блестящие стальные доспехи теперь стали черными от копоти и грязи. Пышный плюмаж на шлеме за годы войны из красного превратился в засалено-серый. В каждом шаге и движении дяди таилось въедливое раздражение, и это заставляло внутренности сжиматься от волнения и страха. Он медленно шагал вперед, не сводя глаз с Сиракс и на ходу стягивал с левой руки перчатку. Песок громко хрустел под подошвами его сапог в унисон с бряцанием доспехов. Заставляя все еще слабые конечности двигаться, принцесса поднялась, опираясь на руку Велариона. Она вышла вперед и нерешительно остановилась. Момент испуганно застыл во времени, словно канатоходец над пропастью. Шум крови в ушах звучал громче, чем морской прибой и звуки, издаваемые драконами. Где-то на периферии зрения замерли в ожидании воины, боясь пошевелиться. — Рейнира? — пугающе надломленным шёпотом спросил Порочный принц, и мир словно ожил. Девушка сорвалась с места и бросилась вперед. Она оступалась на зыбком песке, падала, поднималась и вновь устремлялась к родному человеку. В этот момент забылось всё: сомнения и недосказанности прошлой жизни, неуверенность и опасения нынешней. Деймон так и стоял не шевелясь. Даже шлем не мог скрыть его замешательство и неуверенность. А когда племянница буквально впечаталась в него своим хрупким телом, воздух судорожным выдохом покинул его легкие. Рука принца, свободная от перчатки, осторожно коснулась серых от копоти локонов, и он немного склонился к макушке наследницы. — Это правда ты? Я сплю? Или умер? — Деймон, — в её устах его имя прозвучало как нечто сокровенное и бесценное. — Маленький дракон, — перчатки и шлем в тот же миг полетели в сторону. Большие ладони обхватили её лицо и подняли вверх. А через секунду она утонула в лиловой бесконечности глаз дяди. — Мой маленький дракон? — Да. Ноги подкосились, и они оба упали на колени, не сходя с места. Принц так сильно сжимал племянницу в своих объятиях, что ей было больно от жестких граней доспеха дяди. Но она не жаловалась, лишь крепче сжимала его туловище своими хрупкими руками. — Я так скучала, — слезы непроизвольно потекли по её щекам, и судорожный всхлип сорвался с губ. — Я даже не осознавала, как сильно скучала по тебе. — Никогда. Слышишь, никогда больше не исчезай, — шептал Деймон, приподняв лицо принцессы и заглядывая ей в глаза. Он все ещё не мог поверить, что она реальна, а не плод его измученного сознания. Он нежно огладил её щеку загрубевшими пальцами, а потом прижался губами к солëной от слёз дорожке. — Иначе я посажу тебя на цепь. Клянусь, я так и сделаю, маленький дракон! Душераздирающий момент был нарушен смущенным покашливанием Корлиса. Около шатров, не рискуя подходить ближе, собралась уже довольно большая толпа. Приковыляли при поддержке товарищей даже раненые. Побитые и уставшие мужчины завороженно смотрели на развернувшуюся перед ними сцену. Никаких насмешек или чего-то подобного. Без лишних слов было понятно, что авторитет Деймона остался при нём и доверие к нему ни на йоту не пошатнулось. Закаленные многочисленными боями воины улыбались, а некоторые без стеснения плакали. Над пляжем витали нотки зависти, тоски и ожидания. Их встреча с близкими ещё впереди. То ли чтобы развеять воцарившуюся атмосферу, то ли для привлечения внимания к себе, золотая драконица приблизилась ко все еще сидящим на коленях посреди пляжа Отраде Королевства и Порочному принцу. Она ласково дыхнула горячим дыханием мужчине в лицо и приветливо заурчала. Деймон задумчиво рассматривал «незнакомку» пару минут, пока осознание не снизошло на него: — Сиракс?! — Красотка, правда? — усмехнулась Рейнира, довольная произведенным эффектом, и Караксес поддержал её согласным свистом. — Что случилось? — спросил принц, продолжая прижимать племянницу к себе. — В двух словах и не рассказать, — вздохнула Рейнира, опустила голову и прижалась лбом к жестким доспехам дяди. Она только сейчас вспомнила, что им еще предстоит долгий и непростой разговор. Неожиданно перед её внутренним оком предстал Деймон, который едва ли не облысел от беспокойства за нее и в порыве эмоций обернулся кровожадным монстром, устроив бойню. Ей действительно надо беспокоиться о наказании. — Маленький дракон, — тихая угроза в голосе подсказывала, что шок от неожиданной встречи уже прошел. Вернув себе самообладание, принц готов был устроить ей выволочку немедленно. Его руки сильнее сжали её тонкую талию, а обветренные губы зашептали на ухо: — Помнится, ты что-то писала о наказании. Так некстати вспомнилось последнее письмо, и смущение залило щеки ярким румянцем. Почему-то тогда это казалось отличной идеей, а сейчас за провокационные намеки стало стыдно. Особенно из-за того, что во взгляде и словах Деймона не было никакого сексуального подтекста. — Этот вопрос вы решите потом сами, — хмыкнул Лейнор и опустился рядом. — Кузина, ты уверена, что тебе не нужен лекарь? — Ты ранена? — Нет. Просто устала. Мы с Сиракс летели сюда без отдыха от Королевского леса, а потом сражение... Дальше её уже не стали слушать, подхватили на руки и понесли в сторону импровизированного лагеря. — Ваше высочество! — подскочил к ним лорд Корлис. Однако Деймон даже не подумал остановиться. Он отнес её в шатёр командного штаба и усадил на перевернутый бочонок. Ей подали походную кружку с чистой питьевой водой и терпеливо ожидали, пока она напьётся. — Что случилось? — резко спросил Порочный принц, меняя образ взволнованного родственника на холоднокровного военноначальника. — Визерис сменил наследника? — Так вы еще не получили приказ? — осторожно спросила она. — Какой приказ? — Отец приказал войскам на Ступенях отступить. Тишина звенящей иголкой забиралась под кожу и дробила кости сдерживаемой злостью. Само слово «отступление» звучало инородно среди измученных, но стойких и храбрых мужчин. Никаких дальнейших обсуждений не последовало. Лорд Веларион единолично решил дождаться официального документа, а до этого оценить состояние флота после ночного сражения и отдохнуть.