Эксперимент №1: Драко Люциус Малфой.

— Гарри? Какого чёрта? — Не в силах терпеть, заверещал Малфой, на столь неподобающее поведение. Гриффиндорец был разбит, и Драко это видел. В его глазах были слёзы, он на коленях полз к кровати, после чего уселся рядом с мебелью и уткнулся лицом в мягкое одеяло. Слизеринец не понимал, что происходит, хоть и пытался. Мало того, что его сердце было не на месте, так и ко всем невзгодам пришёл ещё и Гарри. — И по какому поводу ты так напился? — Безучастно спросил Драко, пока Гарри снимал с себя обувь и одежду в целом. Выглядел тот до ужаса нелепо, особенно когда попытался привстать, чтобы снять затёртые джинсы. Теперь Поттер был не только в алкогольном опьянении, так ещё и практически голым. Лишь чёрные боксеры с белыми вставками по краям оттеняли весьма побитый геройский образ. Гарри засмеялся. Нет, это не выглядело как усмешка, или что-то на подобии. Скорее нервное: — Драко… Я такой идиот. — Сквозь смех, Малфой слышал нарастающую истерику. — Нарцисса… При упоминании матери, Драко словно сжался: — Что с ней? — Он старался скрыть в голосе переживания, пытался понять ситуацию, но пока что не особо выходило. Слушать пьяный бред, оказалось, весьма сложно. Сквозь неразборчивый лепет, тот чётко услышал слова, после которых жизнь многих людей перестаёт существовать. — Она умерла, Драко. — Словно гром по среди весеннего неба, прозвучали они. Как мертва? Почему? Где его сын? Что чёрт возьми произошло? Малфой не мог понять. Он лишь старался сжимать одежду, чтобы не расплакаться, хоть и очень хотелось. Немного гордости в душе всё же играло, и проявить слабость было невыносимо сложно. — Я приехал, когда тело было совсем холодным. Это случилось пару часов назад. Драко встал с кровати и стал нарезать круги по комнате. Слова будто отбойным молотком въелись в голову, не прекращая повторять она умерла, она умерла. Она. Умерла. О. Н. А. У. М. Е. Р. Л. А. Умерла… Он истерически дёргал себя за волосы, пытаясь сконцентрироваться хоть на чём-то, изредка бросая взор на Гарри, который уже рыдал, уткнувшись в подушку, лёжа на белоснежной кровати. Почему тот плачет, Малфой не понимал. Да, волнение за Нарциссу, вероятно, Поттер, тоже ощущал, но ведь она ему никто. Посторонний человек, который когда-то соврал Воландемору, защищая свою семью… Драко перестал думать, его словно окатило холодной водой, или же применили Круцио, заставляя вновь и вновь ощущать давящую боль в груди. — Это я виноват. — Сквозь слёзы, пьяным бредом начал объяснять Гарри. Малфой тут же опустился рядом с кроватью, пытаясь вслушаться в лепет. — Она ведь была больна… — Как? Почему ты молчал? — Драко не мог в это поверить. Нарцисса ведь говорила, что слегка приболела и всё равно приехала в Новый год. Может уже тогда ей было хуже. — Подумал слизеринец, пытаясь сконцентрироваться на ближайших предметах. Он чувствовал, что дикая тревожность, медленно заполняет разум, заставляя подчиняться и думать только о смерти. Ему было страшно, он винил себя и свою невнимательность в произошедшем. Его мама… Дорогая нежная Нарцисса Малфой, которая так любила ухаживать за пионами в саду, которая в последнее время уделяла остатки времени внуку, которая полюбила свою новую жизнь, даже несмотря на своего непутёвого сына. — Я обещал ей молчать, и… — Ты идиот?! — Резко перебил Драко. — Если бы я знал, то нашёл бы способ. Деньги и связи — нет проблем! — Драко ударил безобидную кровать несколько раз и закричал на Поттера. — ГАРРИ, ТЫ ТАКОЙ УЁБОК! — Срывая голосовые связки, он уже не понимал, что делает. Тот избивал тело на кровати, пытаясь как-то унять ураган внутри, слёзы катились одними непрерывным ручьём, оставляя после себя только горечь. Поттер же спокойно принимал на себя все удары, стараясь не кричать от боли. По крайне мере Малфой хотел думать так. Тот лежал на животе, спрятав лицо в мягкую подушку, пока Драко кричал много несуразных вещей, несвязных между собой: летели маты, непривычные оскорбления, даже стихи Есенина из его уст звучали как нечто угрожающее и ужасное. — В огород бы тебя, на чучело! — Малфой когда-то слышал, что в порыве злости или отчаяния, нужно читать стихи. Помогает отвлечься и расслабиться. Единственное, что пришло в его голову, были абсурдные строчки русских классиков. Когда-то он слишком углубился в литературу, и Пэнси подарила ему небольшую самодельную книжку с матерными стихами. Великолепно. — Пугать ворон! До печёнок меня замучила! Со всех сторон! Несмотря на смысл сказанных слов, боль внутри всё не утихала. Но вот силы понемногу уходили, и в итоге ему вновь пришлось сесть рядом с кроватью, захлёбываясь собственными слезами. — Ну почему ты мне не сказал… — Голосовые связки неприятно напрягались, из-за чего говорить стало тяжелее. После срывов и неконтролируемого крика, тихие всхлипы и голос с хрипотцой звучали слишком неестественно. — Я обещал ей… Только сейчас смысл сказанных слов, немного начал доходить до Малфоя. — Покажи мне. — Приказал тот, мельком оглядывая комнату в поисках палочки. Гарри не сопротивлялся, и через несколько минут перед глазами он увидел лёгкий дымок, после которого, как на маггловской странной штуке, начало проявляться воспоминание. Нарцисса сидела в кресле, прикрывая ноги мохровым зелёным пледом, и медленно пила ароматный чай. Воздух так и наполнился травянистым запахом, анисом в перемешку с ягодами облепихи. Гарри сидел напротив и всматривался в широкие арочные окна. Они находились в гостиной, где медленно горел огонь в камине. Дрова приятно потрескивали, комната казалась уютной. Драко предположил, что за окном начало зимы, или же конец осени, ибо сильные ветра то и дело безбрежно колыхали ветви. Снега ещё не было, но тот будто кожей чувствовал неприятных холодок, даже с учётом того, что это всего лишь воспоминание. — Я приехал за недостающими фолиантами. — Грубовато выдал Гарри, хватая руками фарфоровую посуду в поисках тепла. — То, что вы отдали в прошлый раз — недостаточно. Уголки губ женщины немного дрогнули от такого тона, но вслух она сказала лишь: — Для меня они очень важны. — Как и для вашего сына. — Не унимался гриффиндорец. Драко совсем не ожидал, что Гарри будет вести себя несколько неподобающе в аристократическом обществе. Он уважал свою мать, и даже сам раньше так с ней разговаривал. Война закончилась, а вместе с ней ушли и напышенная гордость, грубость и колкости. В последние годы они жили как обычная семья, если не считать проклятие. — Послушай, Поттер, — медленно начала Нарцисса, отставляя посуду на маленький кофейный столик, обшитый мрамором, — что происходит? — Малфой младший нуждается в этих книгах. Заболевание серьёзное. — Родовое проклятье, ведь так? — Несмотря на добрый взгляд, и порой выпускаемые эмоции, она никогда не была слабой женщиной. Чувствовать ложь и распознавать лесть было у неё в крови. — Можете не скрывать, я присутствовала во время проведения обряда. — Почему тогда не сказали сразу? — Мне нужно было больше времени, чтобы убедится в этом. Гарри потупил взгляд, рассматривая женщину. Он небрежно пил чай, изредка вдыхая аромат. Он ожидал, что Нарцисса скажет ему больше, раз именно она была рядом в тот момент. И пошёл по правильной тактике, ибо через несколько минут, она продолжила свой рассказ. Нарцисса лишь открыла рот, как воспоминания начали замыливаться, Драко ничего не слышал. Зато понял, что Поттер начал сопротивляться, закрывая сознание. Он всегда был плох в оклюменции, так что Малфою не потребовалось много усилий, чтобы восстановить связь. Краем уха он услышал, как Гарри угрюмо бормочет, после чего картинка вновь вернулась. — После завершения обряда, предок умирает от магического истощения, а потомок наоборот получает дополнительный запас. Люциус знал, что всё равно умрёт, и хотел сделать для сына хоть что-то хорошее… — Она замолчала. Её взгляд упал на семейный портрет, сделанный в начале седьмого курса. Здесь Драко выглядел отстранённым, и Гарри невольно закусил губу. Ему пришлось многое пережить, как и всем во время войны. — Ты должен дать непреложный обет. — Я согласен, но вы же знаете, что нам нужен свидетель. — Миппи! — Гарри был удивлён, он не знал, что в поместье остался хоть один эльф. Увидев его реакцию, Нарцисса сказала, что это её личный помощник. — Она не захотела уходить, даже после моих уговоров. И я рада, что в мэноре есть кто-то, кроме меня. — А как же Скорпиус? — Поттер только сейчас вспомнил, что здесь проживает не только Нарцисса. Он быстро осмотрел гостиную, после чего устремил взгляд на Нарциссу. — Где он? — Спит в моей комнате, но сейчас не об этом. Женщина поднялась с кресла, доставая свою палочку. Гарри последовал за ней. — Миппи, засвидетельсвуй. — Эльфийка всё поняла. Та поклонилась и осторожно подошла к ним. — Гарри Джеймс Поттер, ни при каких обстоятельствах Драко не должен узнать о последствиях законченного обряда, вплоть до моей смерти. — Клянусь, что сдержу данный мной обет, иначе покарает смерть. С двух палочек тут же поплелись красные нити, которые обвили запястья у обоих волшебников, заключивших непреложный. Они взглянули друг на друга, после чего гриффиндорец вновь уселся в кресло. Миппи тут же исчезла, не мешая другим разговаривать. — Мне нужно уладить некоторые дела, Гарри. — С помощью палочки, она призвала несколько книг и вручила их Поттеру. — Всё, что вам нужно находится здесь. После Нового года мы закончим обряд. — Как я узнаю, что… — Около двух месяцев. — Перебила его женщина. — Вы поймёте, когда нить на запястье исчезнет. И да, Гарри, — Нарцисса выглядела тоскливой. Если в начале разговора она пыталась держаться, то сейчас в её голосе четко слышалось сожаление, — позволь Скорпиусу находится в лаборатории, рядом с отцом. Когда это случится, передай кое-что Драко. В руках у Поттера тут же появился конверт. Он спрятал его в карман пиджака, после чего попрощался с женщиной и аппарировал в маггловский бар. Что произошло позже, Драко уже понял. От услышанной информации стало ещё хуже. Воспоминания развеялись, а на душе всё также оставалось горечь. Вот и нашлась истинная причина боли — организм словно знал, что вскоре близкий человек умрёт. Хотя на самом деле, Малфой уже не был в чём-то уверен. — Где мой сын? — Как можно тише сказал Драко. Ему было больнее всего представлять, как маленький белокурый ураган, вскоре превратиться в тихое бескрайнее море. Для детей потеря близких всегда очень травмированное событие. А ему всего лишь два года… — Мы с Невиллом оборудовали гостиную специально для него. Скорпиус спит. — Гарри еле поднялся с кровати, чтобы в успокаивающем жесте положить руку на плечо Драко. Но тот вовремя увернулся. В глазах ещё бушевала ярость, он не мог справится с эмоциями. — Ты знал, что она погибнет. И согласился на это. — Голос Малфоя звучал дико. — С каких пор ты жертвуешь другими людьми ради спасения пожирателя смерти? — Даже несмотря на всю ту нежность, что дарил когда-то Гарри, сейчас слизеринец точно для себя понял, что тот очень изменился. Прежний герой бы нашёл способ, чтобы никто не погиб. Он искал бы выходы даже там, где казалось только тупик и пропасть. А сейчас… Ничего не имел против, чтобы Нарцисса умерла ради Драко. — Вселенная всегда стремится к порядку. Чтобы где-то пришло, нужно, чтобы где-то ушло. — Словно мантру проговорил Гарри, утыкаясь взгляд в томные серые омуты. — Моя работа заключалась в том, чтобы снять твоё проклятье. И я сделаю всё, чтобы завершить начатое. — Но это не помогло! — Вновь вскрикнул Малфой. — Отличное решение, Поттер, оставить маленького ребенка без бабушки! Да лучше бы я умер — — Замолчи! — Гарри тоже стал выходить из себя. — Скорпиусу нужен любящий отец! Нарцисса и так бы умерла! — Силенцио! — Как же хорошо, что палочка была рядом. Драко не мог больше слушать Поттера. Как он может вот так просто говорить о смерти? Неужели даже у него нет никаких чувств по поводу гибели Нарциссы? — Моя мать — единственный близкий человек, который всегда был рядом, Поттер. И ты дал ей умереть. Это твоя вина. Гарри загневался ещё больше, и будучи не в самом трезвом состоянии, он налетел кулаками на Драко, разбивая тонкую светлую бровь. Второй опешил, и не сразу заметил атаку, так как в глазах легла влажная пелена. Он никак не ожидал, что снова будет избит. Но Поттер не продолжил, лишь схватил того за грудки и припечатал к стене, а после впился в губы жадным поцелуем. Слизеринец не хотел этого. Точно не сегодня. Его сердце было разбито, он настолько сильно разочаровался в Гарри, что теперь поцелуи больше не приносили жгучего желания. По крайней мере сегодня. Он был разочарован, уничтожен полностью, выжат досуха. Малфой оттолкнул от себя гриффиндорца, снял заклинание и тяжело вздохнул. Сил было критически мало, и самым лучшим решением было провалится в сон. Он хотел забыться, может даже напиться. Гарри был прав только в одном — Скорпиусу нужен любящий отец.

***

Отдохнув всего пару часов и словив несколько кошмаров, Драко решил больше не засыпать. За окном уже светила убывающая луна, а небольшой свет от неё проникал между тёмными шторами. Желание жить с каждым мгновением сокращалось, но он запретил себе отчаиваться. Поттера в комнате не было. Щёлкнул выключатель, и кухня тут же преобразилась. Циферблат на стене показывал три часа ночи. Малфой думал, что поспал очень мало, но на самом же деле прошло уже достаточно много времени. Шесть длительных часов сна, показались ему слишком быстрыми. Он заварил себе кофе, и сейчас сидел на любимом подоконнике, вглядываясь в темноту за окном. Осознание всего пиздеца, что произошёл в его жизни никуда не ушло. Множество вопросов крутилось в голове, которые хотелось бы задать Поттеру, но его разочарование так и билось о стенки черепной коробки, не давая мыслить хоть немного позитивно. Он хотел вновь ощутить тепло и поддержку, но в тоже время отсекал всякие попытки на примерение. — Нарцисса и так бы умерла. — Ну да, все мы когда-нибудь умрём. Может быть завтра, или же через неделю, а вероятнее всего в глубокой старости — никто точно знать этого не в силах. Но разве можно так беспощадно раскидываться людьми? Мать была единственным лучиком света в этом тяжёлом и тёмном мире, и вот теперь её нет. Остались лишь немногочисленные воспоминания о былых временах. Драко пожалел, что так и не смог извиниться перед ней, так и не смог вновь быть рядом… Так и не смог стать примерным сыном и отцом для своего ребёнка. Мысли в голове начинали двигаться в удушающем ритме, затягивая в пучину страха и отчаяния. Лишь где-то в глубине души промелькнула пугающая идея: может Нарцисса и так была больна? Может она пожертвовала собой так же, как и когда-то Люциус? Но даже если так, то почему она не сказала? Драко готов был искать лучших врачей и медиков для неё. Только бы вновь увидеть счастливую улыбку… Что делать дальше? В кухню зашёл Поттер. Вид у него был потерянный, будто того выгнали в запретный лес, чтобы отыскать неизвестный артефакт. Он присел за стол и схватился своими руками за голову. Видимо алкоголь ещё отравлял организм, потому что речь героя была скомканной, тот заикался и выглядел достаточно вялым, словно кисель. — Прости, я не хотел причинять тебе боль. — Вроде обычная и короткая фраза, но Гарри выговорил её с трудом. Драко вслушивался, и пытался сгенерировать ответ в своей голове. Не было никаких мыслей, лишь пустота. — Но ты причинил. — Как бы подтверждая факт, выговорил он. — Она и правда была сильно больна, и я подумал — — Ты не умеешь думать, Поттер. — Малфой перебил его. Ну как можно так говорить, ну вот как? Какая разница, болен ли человек или нет, это его жизнь. Нарцисса ведь так и не увидела Японию, хотя очень хотела туда попасть. У неё были мечты и цели, как и у любого другого человека. И… Вот так просто закончить свою жизнь, просто потому что сын был проклят? А Гарри ещё и ищет в этом какие-то плюсы? — Дал непреложный, и живёшь себе спокойно и счастливо. — Нет! — Оторвал его Гарри, подрываясь со стула. — Мне тоже больно, чтоб ты знал! Она сама выбрала этот путь! — Знаешь что?! — Драко встал с подоконника и медленно стал подходить к гриффиндорцу. — Плевать мне на твои замашки! В уговоре не было сказано о том, что ты не можешь говорить о болезни. Речь касалась только проклятия. Если бы я только знал! — Я осмотрел её! — И что с того? Неизлечимое заболевание, допустим, и ты опустил руки?! — Драко был зол. Резкая смена настроение очень пагубно на него влияет, ибо мозг уже не соображал, что говорит. — Мальчик, который выжил САМ, но погубил других? Мальчик, который самолично распоряжается чужими жизнями? Мальчик, который думает только о своей выгоде?! Так ты видишь себя, да? — Эмоции рвались наружу, он уже не мог остановить нескончаемый поток слов. — Чёртов эгоист! — Заткнись! — Поттер покраснел от злости, но старался всё же отвечать здержанно, чтобы вновь не сорваться. — Я сделал всё, что было в моих силах. И да, лицемерный ты уёбок, она была неизлечимо больна! — Он отошёл от стола и также стал наступать на Драко, пока расстояние между ними практически не свелось к паре сантиметров. Они столкнулись лбами, словно две неуравновешенные стихии. — И это был её собственный выбор. Ты не вправе решать за неё. — Но я должен был знать! — Драко отпихнул от себя Поттера, но тот и не собирался уходить далеко. Всё также злобно пялился на Малфоя, прожигая взглядом. — Правильно говорил Уизли, ты второй Тёмный лорд, а исправит таких, как правило, только могила! Последняя фраза звучала как мантра, словно заклинание. Драко даже не понял, в какой момент его схватили за тонкую шею и уткнули лопатками в стол. Ему стало тяжело дышать, он чувствовал, что вновь задыхается. И не только от рук, но и от мыслей, всей той боли, что пришлось пережить, от вновь вернувшейся ненависти к самому себе. Он лежал на столе, словно прибитая бабочка в рамке, ноги висели в воздухе, а тело уже начинало неметь от одного положения. Поттер лишь вглядывался в тонкие черты лица слизеринца и пытался найти в них хоть немного правдивости его слов. — Ну и что тебя держит? Раз я для тебя так и остался никем - вперёд! — Он проговаривал каждое слово сквозь стиснутые зубы. В его глазах горела боль вперемешку со злостью. Драко пытался оторвать от себя крепкие руки, но сил было настолько мало, что даже сколдовать простейшее заклинание вряд ли бы вышло. — Твоя мать пожертвовала собой, только чтобы ты жил. А в итоге виноват я? — Гарри ослабил хватку, но всё ещё держал слизеринца так, чтобы тот никуда не ушёл, но мог немного дышать. — Думаешь, мне нравится колечить людей? Нравится смотреть на то, как кто-то умирает? Злость выместила весь алкоголь в организме, теперь Гарри просто излучал негатив. — Да! — Наконец-то смог выкрикнуть Малфой. Он чувствовал, как лёгкие вновь могут вдохнуть воздух, и стал кричать. — Ты не пожалел мою мать! И винишь во всём меня? — Потому что ЭТО. БЫЛО. ЕЁ. РЕШЕНИЕ. — НЕ ВАЖНО! Поттер раздвинул ноги Драко и протиснулся между ними, чтобы взглянуть в серые омуты. — Научись принимать смерть, как обычное дело. Люди гибнут каждый день. Дети могут даже не появится на этот свет, ведь за них многое уже решили бестолковые родители. Магглы даже умудряются убивать себя наркотиками, алкоголем и таблетками, а твоя мать умерла ЗА ТЕБЯ. — Может твоя жена тоже умерла за своего ребёнка?! И не жалко тебе их? Ты бы хотел этого, зная, что она пыталась защитить его?! Дальше разговор не продолжился. Поттер притянул к себе Малфоя, до боли вгрызаясь в губы, грубо прижимая к себе тело. Драко стал отпихиваться руками, чтобы хоть как-то отползти, убежать от той бури эмоций, что была внутри. Но ничего не помогает. Гарри рвался заткнуть слизеринца, но приносил лишь боль. — Эти мягкие губы должны выстанывать моё имя, а не говорить такие ужасные вещи, Драко. — Поттер остановился лишь на пару мгновений, после чего подхватил хрупкого слизеринца на свои бедра, направляясь в сторону кровати. В комнате тут же появились заглушающие чары. Малфою некуда было выплеснуть эти эмоции, но почему-то сейчас, его злость медленно превращалась в жгучее и дикое желание. Грубость со стороны Гарри невероятно возбуждала, было приятно видеть огонь, разгорающийся в глазах. И мысли о вчерашнем дне тут же стали покидать голову, заменяясь на абсурдное возбуждение. И нет, Гарри не старался напугать. Тот лишь властно прижимал слизеринца к кровати, стягивая ненужную одежду, переходя к не самой ласковой прелюдии. Руки грубо проходили по всему телу, щипая мягкую кожу, и лишь изредка касались затвердевших сосков. Волосы на затылке тут же оттянули назад, заставляя прогибаться в пояснице ещё больше. И с виду всё походило на изнасилование. Если бы не одно но — Драко это очень нравилось. Он не мог понять почему. Просто тело податливо отвечало на ласки, член дёрнулся в нетерпении. Да, грубо. Да, очень страстно. И да — невероятно возбуждающе. Казалось, в этом жгучем танце, где два безумца цеплялись друг за друга как за спасательный круг, они обретали что-то настоящее. И если Гарри смог изменится, значит и Драко сможет. Кажется я схожу с ума. — Пронеслось у Драко в голове, когда Поттер потёрся своим членом о бедро. Гарри, даже под занавесом возбуждённого монстра, не забыл про нужные заклинания и подготовку. Правда Малфой был слегка сконфужен всего двумя пальцами, а не тремя, как было в прошлый раз. Решил меня наказать, негодник? Каждый раз когда Поттер задевал невзначай простату, Драко старался не перейти на крик, ибо было до одури приятно. Укусы вместо поцелуев, быстрые шлепки по ягодицам, утробный рык — всё безумно возбуждало. И вот когда Малфой уже готов был кончить… — Ну нет, Драко, так мы урок не освоим. — Проговорил Поттер и обхватил белоснежный член около основания. Драко отчаянно заскулил, видимо понимая, что сегодня ему кончить не дадут. Ну… По крайней мере не сейчас. Гарри склонился чуть ниже, заставляя мурашки медленно выступать на коже. Горячее дыхание опалило затылок, от чего уши тут же стали краснеть. Чёрт, как же приятно. — Ещё пол часа назад я готов был тебя убить, — прошептал Гарри, кусая уголок кожи между шеей и плечом, — и я всё ещё зол, Лисёнок, — грубоватый голос с хрипотцой звучал настораживающе, но Драко явно ощущал дикое возбуждение, и порой за этой непреступной стеной звучали тихие стоны. — Но мне кажется, ты сможешь меня успокоить, не так ли? Малфой понял. Очень болезненно понял, потому что колом стоящий член, который ещё несколько минут назад упирался в бедро, сейчас медленно входит в него. Он зашипел, пытаясь отодвинуться чуть дальше, но железная хватка его никак не отпускала. — Мне больно… — Очень тихо произнёс тот, чтобы не выдать нотки горечи в голосе. Парень уповал на совесть своего возлюбленного, если конечно такая была. — Гарри… — Чш-ш-ш. — Успокаивающе произнёс Поттер, оставляя на спине лёгкие поцелуи. Зверь стушевался, остановился на месте, пытаясь передать свои чувства. Драко понимал, что сам герой не сможет причинить боль самостоятельно, даже после тех жестоких слов. Он и правда перегнул палку. Я обязательно его выслушаю. — Прости меня. — Произнёс Малфой. Он и правда сейчас чувствовал себе ужасно. Дикая страсть и желание отошли на второй план, принося теперь лишь искорки удовольствия. Гарри не сдавался, он начал медленно двигаться, при этом нежно касаясь вставших розовых сосков, оставляя на спине мокрые следы от языка, словно зализывая ранее нанесенные удары. Где-то выступали синяки, за что и сам Поттер уже искренне извинялся. Руки на практически упавшем члене вновь задвигались. — И ты меня. Жар медленно стал нарастать, словно и не было той заминки между ними. Гарри проникал медленно, но глубоко, принося своими толчками только море удовольствия. Неприятные ощущения отошли на второй план, и Драко вновь почувствовал себя лучше. — Если я… — Голос Поттера немного запнулся, но он всё же закончил фразу, — немного подлечу твою бровь, ты не будешь против? Драко уже и думать забыл о ней, но всё же коротко кивнул. Его осторожно перевернули на спину. Малфой тут же вцепился в мягкие губы, ища в них только поддержки. Гарри отвечал нежно, слегка прикусывая нижнюю, принося новые эмоции. Его рука бережно опустилась на рану, и магия тут же заискрилась. Заклинание было направленно на быстрое лечение, так что пропасть в омуте желания и утонуть в проклятии им никто не дал. Но всё же долю нового возбуждения смогли получить оба. Тела задвигались вновь. Малфой очень ярко ощущал любое прикосновение, хотя побои и порезы уже давно стали чужды для его восприятия. Руки Гарри были нежными, без мозолей и других сухостей. Всё же он являлся колдомедиком, им это свойственно. — Если ты сейчас же не ускоришься, я за себя не отвечаю. — Сбивчиво проговорил Малфой, откидываясь головой назад и сминая в кулаках простынь. Гарри до сих пор игрался с ним, что совершенно не давало кончить. — Какие мы грозные. — Поттер сверкал глазками, будто был совсем не при делах. Но всё же немного ускорил темп, запуская руку в район поясницы, словно видя будущее. Драко прогнулся, немного меняя угол и наконец-то вновь застонал, теряясь в ощущениях, пока Гарри помогал ему держаться в таком положении. Малфой сразу понимал, что возлюбленный у него отменный. — Жёстче! — Уже рычал тот, прожигая глазами нависающее над ним тело. И даже в таком положении, он ощущал себя доминантом. Уж очень приятно было управлять Поттером, особенно когда тот из-за всех сил пытается сам не кончить. Умопомрачительное удовольствие! Оргазм словно выбил из Драко последние силы. Он чувствовал, как тело медленно расслабляется, теряясь в бархатном одеяле. Гарри ушёл в небытие практически следом, вновь кончая внутрь, на что слизеринец начал ворчать. — Может хватит кончать в меня? — Тот лениво провел пальцами в воздухе, колдуя беспалочковое очищающее. — А что, боишься забеременеть? — Гарри усмехнулся, падая рядом на кровать. Они даже не заметили, как за окном уже стало немного светать и комната вновь приобрела очертания. — Ты совсем тупой, Поттер? Это неприятно! У тебя не сперма, а ядерный реактор. Жжёт неприятно. — Последнее он уже добавил тише обычного. Пока Гарри отходил от приступа смеха, Драко забрал себе остатки одеяла и укутался в нём словно гусеница. Гриффиндорец что-то пробормотал, стараясь отвоевать себе хоть немного, но после сдался и ушёл на кухню готовить завтрак. Драко же подремал ещё немного, пока солнце полностью не вышло из горизонта. Ближе к обеду, парни уже сидели за столом и обсуждали последние события. Диалог и правда был не самым лёгким, Драко пришлось многое понять. Его мать и правда неизлечимо болела. При чём, это не было проклятие, или другие магические последствия. Рак мозга — маггловское заболевание. Кто бы мог подумать, что чистокровная волшебница будет умирать в муках от обычной болячки. Как сказал Гарри, такое даже если лечится, то была вероятность возобновления этого недуга. Он осматривал Нарциссу, и к сожалению, случай был не из лёгких. — Прости меня, Драко. Я знаю как это тяжело — терять близкого человека. — Поттер поник. Его взгляд был устремлён в стакан с огневиски. — Но она и правда хотела этого. Жаль, что обряд не помог снять твоё проклятие. — Жизнь в принципе штука несправедливая. Все когда-то умрут, даже мы с тобой. — На самом деле, Драко переживал не за себя, а за своего сына. Да, потрясение и жгучая боль внутри не утихнет ещё какие-то время, но всё же сейчас намного легче, чем вчера. — Как Скорпиус отреагировал? Подсознательно, Малфой не хотел слышать ответ на этот вопрос. Сейчас мальчик уютно спит в комнате на кровати. Лишь изредка метаясь по ней в поисках теплого одеяла. — Нарцисса дала ему зелье сна без сновидений. Он не застал трагедии. Когда я его забрал, он естественно громко плакал. — Сказал Гарри, после чего сделал большой глоток огневиски. — Теперь он боится, что ты тоже уйдёшь. — Я… Никогда не оставлю его. В этом мире остались только мы. — А как же я? — Поттер поиграл глазками, устремляя взор на Драко. — Меня нет в твоём счастливом будущем? Нихуя себе у вас запросы, мистер Поттер, да вы ебанный волшебник! Малфой опешил. Ему и правда было хорошо с Гарри. Он наконец-то смог почувствовать себя лучше. На дворе вот-вот наступит март, весна окутает землю. Иронично, что в его душе айсберг всё же сдвинулся, и сейчас под приятным солнечным светом, который излучал Гарри, тот медленно плавился. Да, вероятно жгучее тепло в оконцовке устроит наводнение, что совсем не понравится многим, но даже такая катастрофа вселенского масштаба была для него не самым ужасным. — Есть. — Драко улыбнулся, кладя руку поверх другой. — Думаю, нам есть о чём ещё побеседовать. Они сидели на кухне, болтая о разных вещах. Гарри смог раскрыться с совершенно другой стороны. Затронув тему восьмого курса, гриффиндорец не мог успокоится. После выпитого алкоголя, он начал плакать, ненавидя себя ещё больше. Драко успокаивал его как мог, но тот не хотел верить в оправдания. Оказывается Поттер не мог найти себе место, после случая с изнасилованием. — Не знаю, что на меня нашло, Драко! — Тот уткнулся в стол лицом, будто разговаривая с тёмным деревом. — Мне снились кошмары по ночам, я не мог спать! Пришлось изучать медицину, чтобы найти себе работу, я был просто уничтожен. — Наконец-то подняв взгляд, Драко смог лицезреть всю картину наяву: краснючие опухшие глаза, мокрые дорожки на щеках, слипшиеся ресницы. Даже жаль было гриффиндорца. — Я не хотел… — Я знаю, Гарри. — Хотя Малфой хотел бы сказать: зачем тогда сбросил меня с метлы и спровоцировал драку, но вовремя остановился, ибо Поттер сам всё сказал. — Я лишь хотел азарта, хотел вновь увидеть высокомерие в твоих глазах. Колкости услышать в конце концов! А ты превратился в тень! — Ну извини, я избегал любых стычек, ибо дрочить в спальне с однокурсниками немного неприятно. Тот вновь захныкал, словно маленький ребёнок. Кстати, Скорпиус давно уже проснулся, и сейчас играл в комнате с мягкими игрушками. Заглушающий купол слетел не очень вовремя, и когда малыш осторожно прошёл на кухню, Драко чуть не упал со стула. Ибо порой, Гарри Поттер умеет приятно удивлять. — Скорпиус, солнышко! — Тот присел на пол, обнимая малыша своими огромными лапищами. — Дядя Гарри так сожалеет! Твой папа самый лучший на свете! — Не пугай ребёнка. — Драко осторожно подошёл к ним и выхватил сына из медвежьей хватки, сажая его к себе на колени. — Дядя…? — Малыш впервые столкнулся с такими эмоциями. Ведь вся его жизнь в основном состояла из заботы любимой бабушки, а вот мама присутствовала лишь в начале его жизни. Но всё же он её помнил. — Ему грустно, малыш. Не пугайся. Мальчик внимательно рассматривал Гарри, переводя взгляд то на отца, то на другого человека. — Почему? — Скорпиус поднял голову вверх, встречаясь взглядом с Драко. — Дядя думает, что сделал много плохого. — Малфой посмотрел на Гарри, который так и не смог успокоиться. Видеть как герой магической Британии вот так просто напивается в стельку и плачет, выворачивая душу, дано увидеть не каждому. Но слизеринец не знал, как его поддержать. — Хоть на самом деле, он спас твоего папу. Малыш засветился от счастья и прильнул к отцу всем телом. Драко придерживал его за спину, слегка поглаживая. Удивительно, как дети в таком возрасте воспринимают мир совсем иначе. Для них нет ничего невозможного, перед глазами открыты новые горизонты, они познают мир каждый день. А эмоции у них совершенно чистые, в них нет места злобе. Лишь искренность. Гарри, услышав речь, всё же пришёл в себя. Он повторял слова, словно те отзывались эхом: — Спас… Я спас. Время на часах твердило о том, что практически весь день они провели за столом на кухне. Разговоры плавно перетекали от Хогвартса к семейной жизни. Гарри с теплотой в голосе отзывался о Джинни, так же как и Драко вспоминал Асторию. Скорпиус весело гонялся за снитчем, изредка падая на пятую точку. Но он совсем не плакал, только вставал и стремился вновь за своей целью. Истинный гриффиндорец. — Подумал Драко. — Лоб расшибёт, но снитч поймает. Они также вспоминали времена в начальных классах. Малфой наконец-то забрал бутылку у Гарри, на что тот лишь протяжно заскулил. Но вскоре уже был благодарен. Немного приходя в себя, тот всё же пытался приготовить ужин, но вышло мягко говоря так себе. Поэтому Драко взял инициативу на себя, впервые сделав суп из индейки. Всё сидели за столом, практически молча поедая ароматную еду. Скорпиус уснул, когда на часах уже было около двенадцати ночи. Поттер, к слову, увалился на кровать намного раньше. Всё же антипохмельное ему точно не помешает завтра.

***

Последний день февраля. 28 число, не високосный год. Скорпиус поднял всех ещё в восемь утра, стискивая с Гарри одеяло, на что тот немного поёжился и тут же прильнул к слизеринцу. — Ноги холодные! — Тот вскочил с постели, уже на ходу просыпаясь. — Малыш, стукни дядю, он не хочет просыпаться! И ребёнок тут же начал хлопать бедного Гарри по ногам. — Мхв, Лисёнок, ты так жесток со мной… — Протянул гриффиндорец, окончательно вставая с кровати. — А папа ещё немного поспит. — Драко показательно зевнул, отбирая одеяло вновь. Только вот Поттер явно был против, ибо в следующую минут, Малфой гордо барахтался на плече. Его не выпускали. — Кушать! — Кричал Скорпиус, убегая сразу на кухню. — Сначала чистить зубы и умываться! — Пытался возразить Малфой. Он колотил гриффиндорца, прикладываясь кулаками о спину, только тот держал его крепко. — Вот именно, Драко! — Он развернулся на 180 градусов и направился в ванную. — Чистить зубы и умываться! Слизеринец точно был недоволен такими событиями. Его сын и его возлюбленный словно сговорились. Пока эти двое готовились к завтраку, Малфой невольно засыпал на ходу. Он лёг достаточно поздно. После того, как его мужчины легли спать, пришлось убираться на кухне. Он вымыл посуду, и когда часы пробили час ночи, тот вспомнил, что так и не принял душ. Вообщем, поспать ему практически не удалось. Из дрёмы его вывел лёгкий поцелуй. Тело приятно задрожало на такие ласки, и он приоткрыл глаза. — Мы пойдём завтракать, а ты всё же поспи немного, ладно? — Гарри говорил шёпотом, словно убаюкивая. И Драко не был против вновь вернуться в кровать. Удивительно, но этот день пролетел очень быстро, по сравнению с двумя прошлыми. Когда за окном опускался закат, и когда Скорпиус уже сладко спал, слизеринец только очнулся от великого благоденствия, и застал довольно милую картину: Гарри поправлял одеяло у малыша, и что-то шептал ему на ухо, а после чмокнул в лоб и вернулся в постель. — И чем это вы занимались весь день, что он уже в девять спать ложится? — Не представляешь — лепили пельмени. Драко давно так не смеялся. Он старался сдерживаться, чтобы не разбудить мирно спящего малыша, но с каждой минутой у него получалось всё хуже и хуже. Гарри осторожно обнял его одной рукой за талию и притянул к себе. — Он замечательный малыш. И так легко воспринял уход бабушки… — Поттер, он потерял мать и в какой-то степени меня. Жаль, что так вышло, но мы всправимся. — Ему искренне было тяжело это говорить. Хоть и тот понимал, что порой дети способны на многое. Даже на то, на что не способны взрослые.