Мир цепей и богов

Часть I

Дети хаоса

Ветер Севера,

Спой мне о доме моём

Что посмела забыть.

В небо серое

Мы на рассвете уйдём

До Чертогов Судьбы.

— Тэм Гринхилл, «Ветер Севера».

      — Возможно, я невовремя? — уточнил Иснан.       «Я тебя убью! — прошипел Ренольд. — Убью, мелкий засранец!»       «Расслабься, чего ты нервный-то такой? Вряд ли они посмеют…»       Иснан не успел закончить мысль: долбанные великаны оказались не такими уж и сильными, раз не смогли удержать одного человека. Энцелад вырвался, и Иснан, даже не ожидая от себя такого, вскрикнул, метнулся в сторону, запрыгнул на ближайший диван, быстро пробежал по нему и остановился возле Четвёртого. Тот не успел и моргнуть, как Иснан схватил его за плечи, развернул, закрыв им себя, и истерично выпалил:       — Угомонись, бешеный! Вы что, его совсем не кормите, что он на людей бросается?..       Иснан наклонился к Николасу, надеясь заглянуть ему в глаза, но тот резко сбросил его руки со своих плеч и отшатнулся. В воздухе заискрилась магия: ровные нити фиолетового цвета, где-то изогнутые под прямыми и острыми углами, растянулись во все стороны и окружили Иснана.       — Это обязательно? — разочарованно спросил он, сложив руки на груди. Он уже мог не беспокоиться из-за бешеного рыцаря, которого лживый король великанов вновь схватил и пытался удержать на месте. Движение не только держало Иснана на месте, окружив барьерами, но и не подпускало кого-либо к нему. Что, впрочем, пока что ему нравилось.       «Почему ты такой? — обречённо простонал Ренольд. — Почему ты просто не можешь говорить нормально? Неужели это так сложно: объяснить всё и не устраивать сцен?»       «А ты так уверен, что они бы не убили меня сразу? Так хоть малыш Нико защитит нас».       — Может, кто-нибудь уже что-нибудь скажет? — вслух спросил Иснан, медленно переводя взгляд от одного присутствующего к другому. — Вот, например, ты, — он улыбнулся Гилберту, который, казалось бы, едва не подскочил на месте, когда взгляд Иснан остановился на нём. — Ты же король, да? Вроде как заправляешь тут всем. Что мне сделать, чтобы добиться нормальных переговоров? У вас, типа, белый флаг надо принести, или как? Кто-нибудь может одолжить мне белый флаг?       Никто ему не ответил. Иснан бы уже начал рвать и метать от злости, если бы не понимал, что, вообще-то, и впрямь ведёт себя не совсем нормально. Будь он в здравом уме, ни за что не явился бы к этим придуркам и не предлагал заключить союз.       Но выбор был невелик: либо они, либо Хайбарус, который не оставит от него даже частички хаоса. Уничтожит, не моргнув и глазом, разорвёт его связь с Ренольдом. Как бы сильно сакри ни бесил его, Иснан не был готов расставаться с такой силой. Он всё ещё не знал, почему Ренольд привязан к нему; не понимал, что видел в Лабиринте и чьё присутствие ощущал; не мог вспомнить, как к нему обращалась Геирисандра. Она использовала какое-то другое имя, не Иснан, а он, как бы ни старался, не мог вспомнить этого.       Ему нужно было разобраться, что с ним происходило, и если для этого ему придётся заключить союз с другими сальваторами — хорошо, пусть будет так.       В конце концов, они одной магии. Они не могли отвернуться от него.       — Зайдём с другой стороны, — сказал Иснан, когда никто так и не пошевелился. — Так и быть, я подарю вам подарок прямо сейчас. Отрываю его от сердца, так что, пожалуйста, оцените по достоинству. Искателя в студию!       Иснан щёлкнул пальцами и вытянул руку в сторону, за локоть подхватывая искателя, вывалившегося рядом с ним из пустоты. Парень едва мог стоять на ногах: клоки мышц свисали с конечностей, кровь заливала лицо, кости торчали наружу. Демоны так сильно изуродовали его, что даже Слово не сумело помочь ему. Иснан, честно говоря, и не старался особо, лишь сохранил человеку жизнь, зная, что этого будет достаточно.       — Дарю!       Иснан толкнул искателя вперёд, и тот, вывалившись за пределы барьеров, без единого звука рухнул на пол. Он не шевелился, казалось, даже не дышал. Иснан же, довольный собой, улыбался, уверенный, что если после такого щедрого подарка его не выслушают, он поубивает здесь всех и сожрёт сердце каждого.       — Он ещё жив, — на всякий случай уточнил Иснан, указав на искателя пальцем. — Спасибо мне и всё такое. Поторопитесь, если не хотите, чтобы он подох. Слово сделало всё, что можно, но иногда даже магия сакри бессильна. Что скажешь? — с улыбкой спросил он, посмотрев на Третьего. — Сможет ли Время помочь?       Иснан отчётливо уловил, как во взгляде великана промелькнула ярость. Ещё мгновение — и он бы сорвался с места и, не дав Второму даже возможности среагировать, сломал бы шею или вырвал хребет. Иснан, возможно, даже попытался спровоцировать Третьего, если бы всё ещё обладал хаосом и был так же силён, как и раньше.       Сейчас у него было мало шансов, против чистокровного великана со Временем — особенно. Поэтому Иснан выдавливал улыбку, надеясь, что выиграл себе хотя бы несколько минут.       — Нико! — вдруг рявкнул Третий так громко, что Четвёртый подскочил на месте.       Он метнулся к искателю, упал рядом с ним на колени и исчез, а всего через мгновение вновь появился, но уже возле Марселин. Иснан с интересом проследил за тем, как тот схватил её за плечо и, не позволяя возразить, перенёс вместе с собой. Второй улыбнулся ещё шире, на долю секунды заметив, как Движение ослабло, и тут же захрипел, ощутив на шее стальную хватку Третьего.       — Даришь, говоришь? — угрожающе тихо уточнил он, толкнув Иснана назад и впечатав его в стену.       — Без подарков к друзьям нельзя приходить, верно? — кое-как прохрипел Иснан, вцепившись в руку Третьего. — Всего лишь пытаюсь быть милым.       — Я могу убить тебя прямо сейчас.       — Так чего ждёшь? Может, тогда Ренольд достанется кому-то получше, кому-то, кто сможет вынести его нытьё.       «Ты совсем из ума выжил? — проворчал Ренольд. — Я не ною!»       «Из всего, что я сказал, тебя волнует только это?»       «Не только, но сказанного не забрать обратно».       «Я владею долбанным Словом, так что…»       «Помолчи, Иснан, и дай мне помочь тебе».       — Прежде чем сломаешь мне шею, — едва слышно процедил Иснан, изо всех сил пытаясь приподняться на носочках повыше, чтобы Третий не задушил его раньше времени, — выслушай Ренольда. Воле сакри нельзя перечить.       Ренольд разочарованно выдохнул, но, проворчав что-то о том, что Иснан сведёт его в могилу, послушно перенял контроль над телом. Иснану не слишком нравилась идея уходить на задний план, пока Третий всё ещё держал его за шею и в любую секунду мог сломать её, но у Ренольда и впрямь было больше шансов.       — Отпусти его, — произнёс сакри голосом Иснана. — Отпусти, Арне. Я не хочу с тобой сражаться.       Иснан видел, как посветлели глаза Третьего, но не успел распознать, когда того взял под контроль Арне. Понял это уже после того, как хватка на шее ослабла, а Третий сделал шаг назад. Ренольд медленно кивнул, будто благодаря за это, и Иснану захотелось наорать на него, требуя, чтобы он не смел совершать такие действия, будучи в его теле. Пусть он и предложил союз, Иснан не собирался склоняться перед другими сальваторами. Однако Ренольд считал совершенно иначе.       — Мне… жаль, что Иснан причинил вам столько боли.       «Ты охренел?!» — завопил Иснан, пытаясь силой вырвать у сакри контроль над телом.       — Он не всегда принимал разумные решения, однако нынешняя ситуация — исключение. Он убил Карстарса и помог юному искателю, Первая, — стрельнув глазами в её сторону, добавил Ренольд. — Поверь моему Слову: у него не было шансов. И всё же, Иснан его спас.       «Хватит пороть чушь! Он лишь мелкий тупой искатель!»       Иснан спас его только из-за возможности добиться внимания и расположения Первой, не более того. Всё-таки искатель был слабаком, простым человеком, и у Иснана всё ещё сохранилась его кровь. Если бы Первая попыталась его убить, Иснан бы оказался намного быстрее и лишил искателя жизни. Дело было исключительно в полезности смертного.       — Если бы Иснан хотел вас убить, уже убил бы, — спокойно продолжил Ренольд. На этих словах рыцарь, которого едва оттащили назад, дёрнулся вперёд и зарычал, как дикий зверь. Иснан хмыкнул, всё-таки порадовавшись тому, что контроль над телом был у Ренольда. Тот, однако, мысленно приказал ему не злорадствовать, тогда как вслух добавил: — Ни ему, ни вам больше нельзя отрицать связь между вами.       — Связь, значит.       Голос Третьего больше не принадлежал ему: в нём были слышны далёкие северные ветра, сдиравшие кожу, шум морских волн и треск, с которым ломались кости. Это была мощь Времени, давление которого Иснан ощутил, даже будучи запертым глубоко внутри себя.       — Теперь ты заговорил о связи? — так же угрожающе тихо спросил Арне, как минутами ранее это сделал Третий. — Слышала это, Лерайе?       Первая, всё ещё смотревшая на место, где недавно лежал искатель, не отреагировала. Она уже даже не обращала внимания на голову Карстарса, на которую то и дело косился Стефан, и будто бы забыла обо всех присутствующих.       — Рейна бы убила тебя за такие слова, — прошипел Арне, сделав шаг к Иснану и угрожающе нависнув над ним.       — А ты только и можешь, что думать, как бы поступила она, а не принимать решения самостоятельно?       Иснан ощутил, как Ренольд затаил дыхание — будто переступил черту, к которой никогда даже не приближался, и слишком поздно это осознал. Сакри, однако, быстро взял себя в руки. Даже когда Третий сделал ещё один шаг вперёд, а его глаза вспыхнули ярче, выдавая ярость Арне, Ренольд не дрогнул. Не моргнул и глазом, когда между ними выскочил Четвёртый, который тут же растолкал их в стороны.       — Неужели вы просто отвернётесь от него? — выпалил Ренольд, не позволяя Четвёртому рта открыть, лишь возмущённо замахать руками, пытаясь отогнать его как можно дальше. — Мы все одной магии, Арне. Нам нужно оставаться вместе.       «Не говори ерунды, — фыркнул Иснан, едва не физически ощущая желание закатить глаза. — Я в них не нуждаюсь».       Что, разумеется, было ложью. Иснану не вернуться к демонам, и в одиночку со всем не справиться. Уйдёт сейчас — и коалиция найдёт его в любой точке мира, используя сальваторов и их связь. Единственный шанс сохранить жизнь — сделать первый шаг самому, ударить до того, как ударят его. Даже если это означает, что он будет вынужден терпеть присутствие других и выполнять все тупые условия, которые ему поставят.       «Я ненавижу тебя», — подумал Иснан, обращаясь к Ренольду.       «Так откажись от связи со мной».       Иснан ему не ответил.       — Клятва на крови, Арне, — добавил Ренольд. — Вы не навредите Иснану, а он не навредит вам. Мы будем сражаться на вашей стороне.       — Сначала ты помогаешь ему истреблять сигридцев, а теперь защищаешь? — нервно рассмеявшись, спросил Арне.       — Ошибаются даже мудрейшие. Как, впрочем, и сильнейшие.       Жилка на шее Третьего дрогнула, и Иснан едва не рассмеялся. О нападении на дворец Омаги он знал не так уж много, лишь то, что видели и совершали демоны, которых он сумел подчинить себе, а после — уничтожить, тем самым лишив других тёмных созданий возможности управлять ими. Но Иснан знал, что Третий пытался спасти искателя. Пытался — и не сумел.       А Иснан смог. Нашёл его раньше, чем тот подох, и даже сохранил ему жизнь.       — Хайбаруса нужно остановить, — тише и яростнее произнёс Ренольд, выделяя каждое слово. — Неужели цель больше не оправдывает средства?       — Не мне говорить тебе, почему твоего сальватора не примут в коалиции.       — Мне не нужно, чтобы его принимали в коалиции. Мне нужно, чтобы вы не отворачивались от него хотя бы сейчас. Он такой же сальватор, как Первая, Третий и Четвёртый. Он с ними одной магии, так почему он должен быть один?       «Прекрати давить на жалость, сучёныш! — взвился Иснан. — Мне не нужно, чтобы они жалели меня!»       — Дело не в жалости, — вслух ответил Ренольд, не сводя взгляда с Третьего, — а в связи между вами. Может, ты и ошибся. Может, ты причинил им боль. Но ты всё ещё сальватор. И если хочешь остановить Хайбаруса, придётся признать, что ты был не самым прекрасным сальватором, и стать лучше.       — Прочитай его, — неожиданно подала голос Первая.       Третий вздрогнул, будто совершенно не думал, что она решит вступить в разговор, и как-то беспомощно посмотрел на неё. Первая, медленно переведя взгляд на голову Карстарса, повторила:       — Прочитай его. Если он и вправду убил его и спас Кита, он, возможно, заслуживает, чтобы мы его выслушали.       — Ты издеваешься?! — во всё горло заорал рыцарь, практически вырвавшись из схватки Киллиана.       — Он сальватор, — твёрже ответила Первая, — и я ничего не могу с этим поделать.       «Хватит пытаться заставить меня улыбнуться», — подумал Ренольд с осуждением.       «Это весело, — возразил Иснан. — Они перегрызут друг другу глотки раньше, чем доберутся до меня».       «Скоро ты не будешь смеяться».       «Это ещё почему? Если я заключу с ними союз…»       — Мы готовы выступить перед лидерами коалиции, — сказал Ренольд, прервав мысль Иснана. — Мы готовы открыться Времени и даже позволим королеве Ариадне заглянуть в душу, чтобы она убедилась, что Иснан не лгал.       Он бы возмутился этому, — в конце концов, Ренольд не имел права обещать что-то такое, будучи в его теле, — однако не мог даже сформулировать мысли. Иснан знал, что королева фей может заглянуть в душу любого с помощью Сердца, но даже не предполагал, что это сработает с демоном.       «Разве у демонов есть душа?» — спросил он у Ренольда, ненавидя себя за сомнения, но зная, что сакри не станет его за это осуждать.       — А разве ты демон? — ответил Ренольд достаточно громко, обведя взглядом каждого из присутствующих. — Ты — человек, которого насильно превратили в демона, и у тебя была душа. Так почему бы нам не найти её и не вытащить на поверхность?

***

      С момента спасения жителей Диких Земель от демонов прошло всего десять часов.       С момента, как Иснан, Второй сальватор, заявил о себе и предложил заключить союз, прошло десять часов и тридцать минут.       И с момента, как он вошёл в зал собраний, где были все лидеры коалиции и правители Диких Земель, прошло всего полминуты.       Николасу до сих пор казалось, что это плохой сон.       Они все были слишком уставшими, напуганными и отчаявшимися, чтобы принимать здравые решения, но Иснан не оставил им выбора. Явившись в особняк Гилберта, он доказал, что не желает им зла. Барьеры вокруг особняка не пропускали демонов, исключением была только Твайла, которая принесла Гилберту клятву на крови так же, как он — ей. Но Иснан прошёл, потому что отказался от своего хаоса. Он всё ещё был демоном, в его теле ещё циркулировало немного хаоса, буквально с десяток мелких частичек, но сейчас он существовал благодаря магии сакри. Это было первым, что понял Николас. Сразу же после Иснан вытащил Кита буквально из пустоты, и Николасу пришлось срочно переносить его и Марселин в другое место, где демон бы не смог навредить искателю. Будь воля Николаса, он бы остался и помог, но Рейна сказала, что Ренольд и Арне, вероятнее всего, поубивают друг друга, поэтому стоит вмешаться.       И в результате всё дошло до того, что Иснан, закованный в цепи, стоял в центре зала собраний и смотрел на лидеров коалиции и правителей Диких Земель.       — Безумие какое-то, — выдохнул Николас, закрыв лицо руками.       Из-за волнения он не мог даже сидеть: постоянно перебрасывал себя из одной точки в другую, параллельно следя за тем, чтобы Иснан не сломал цепи. Сделать это, конечно, было бы крайне трудно: цепи, сковавшие руки, ноги и тело, были защищены Движением, Временем и Силой. Но Николас не удивился бы, если бы Иснан хотя бы попробовал, чего он, однако, не делал. Просто стоял, с интересом изучая каждого, тихо напевал что-то себе под нос и даже притоптывал, отбивая ритм. Он практически не обращал внимания на взгляды, направленные на него, лишь изредка улыбался королеве Ариадне или Данталиону, который даже сейчас развалился на стуле и закинул ноги на стол, сложив руки за головой.       От количества магии и чар, наполнявших воздух, у Николаса начинала болеть голова. Иснану, должно быть, было и того хуже, но он отлично скрывал чувство дискомфорта. Даже когда рыцари, которые ввели его в зал, слишком сильно дёрнули за цепи, Иснан только непринуждённо рассмеялся.       Николас его не понимал. Неужели Иснан и впрямь решил им помочь? В это слабо верилось: ещё недавно он был готов их убить, а теперь…       «Почему ты сомневаешься?» — проворчала Рейна.       «Он всё ещё сальватор, — возразил Николас несмело. — Разве я не должен хотя бы дать ему шанс?»       «Ублюдок он, а не сальватор, и ты это знаешь».       «Но Ренольд сказал, что Иснан был человеком».       На это Рейне нечего было ответить, и её молчание только подтвердило, что Ренольд был прав. Фортинбрас ещё в Диких Землях предполагал, что Иснан не был рождён демоном, а стал им. Сакри не смог бы выбрать тёмное создание, но, возможно, мог быть связан с ним, если изначально сальватор не был демоном.       Вполне вероятно, что Иснан и впрямь был человеком, которого выбрал Ренольд — а после демоны насильно превратили Иснана в себе подобного, чтобы контролировать.       — Тихие вы какие-то, — вдруг выпалил Иснан с широкой улыбкой. — Помер, что ли, кто-то?       Быстрее, чем кто-либо успел среагировать, Диего Зальцман, — один из рыцарей, который следил за Иснаном, а также крайне сильный маг, — приставил лезвие меча к горлу Иснана.       — Понял, понял, — прохрипел Иснан, сделав аккуратный шаг назад. — Шутить мы не настроены. Может, мы тогда поговорим? Не то чтобы у меня много планов, но, честно говоря, я задолбался пахнуть кровью демонов! Хочу переодеться. Знаете, думаю, у меня тот же размер, что у маленького короля…       Николас вздрогнул, когда стул, на котором сидела королева фей, со скрипом отъехал в сторону и даже упал. Сальватор быстро переместился к нему, поднял и поставил на место, а после перепрыгнул к своему и сел, вцепившись в подлокотники. Лорд Эш, кажется, хотел взять слово до того, как это сделает королева, но та полоснула по нему яростным взглядом, и лорд сразу же притих. Правители Диких Земель вообще были крайне тихими: Киллиан изредка переглядывался с Гилбертом, но ничего не говорил; леди Аррана, ещё до собрания успевшая пообщаться с принцессой Сонал, молча наблюдала за Иснаном; леди Эдон, казалось бы, пригласили из вежливости, и Фортинбрас, стоявший за спинкой её стула, услужливо объяснял ей всё, чего она не понимала; лорд Бехар и лорд Рафт больше изучали членов коалиции, чем Иснана, и только последний уточнил, все ли лидеры присутствуют. Джулиан нехотя пояснил, что старейшины Грета и Армен продолжали заниматься размещением прибывших сигридцев.       Веселился только Данталион — в первую же минуту он приказал подать ему бутылку с кровью, и вампир пил её, с вызовом поглядывая на Иснана. Король Джулиан несколько раз сказал, что тот ведёт себя, как идиот, но в тишине это услышали абсолютно все. Искатели, Саул, Август и Мирна, переглядывались между собой и, Николас был готов поклясться, мысленно общались. Иначе он совершенно не представлял, как они понимали друг друга и почему постоянно кивали, будто соглашаясь с чем-то. Вероятнее всего, они просто пытались справиться с целой толпой сигридцев, которые свалились им на головы, а также следили, чтобы правители Диких Земель не перехватили инициативу. Их так же, как и леди Эдон, пригласили из вежливости, но, в отличие от неё, их мнение имело какой-никакой вес.       Сальваторов, возможно, тоже бы послушали, если бы чуть больше десяти часов назад они не привели во Второй мир ещё больше сигридцев, а после — Второго, который оказался демоном.       Николас был уверен — доверие, которого удалось добиться Фортинбрасу, трещало по швам. Причём под удар попал только он. На Пайпер вообще не обращали внимания, особенно после того, как несколько часов назад выяснилось, что Джонатан не вернулся. Она и не напоминала о себе: сидела с краю, смотря не на Иснана, а сквозь него, и даже на попытки Николаса втянуть её в разговор не велась. Лишь когда королева Ариадна остановилась в двух метрах от Иснана, Пайпер оживилась и будто бы вспомнила о присутствии Второго.       — Так на чём мы остановились? — миролюбиво уточнил Иснан.       — Не боишься, что тебя просто убьют? — тихо спросила королева фей.       Она шевельнула пальцами, под которыми тут же начал появляться длинный острый меч. Иснан проследил за тем, как королева обхватила рукоятку меча и легко приподняла его, не шелохнулся, когда сталь коснулась его руки, а мгновением позже лезвие переместилось к шее.       — Убивайте. Вам, судя по всему, совсем не нужен сальватор, который готов сотрудничать. Убивайте — идите против воли своих обожаемых богов.       Николас едва не вжал голову в плечи, заметив, как забеспокоились правители Диких Земель. О богах, сражавшихся друг с другом, коалиции рассказали, да только без доказательств все слова были лишь пустым звуком. Геирисандра не появилась, и ни королева Ариадна, ни король Джулиан не соглашались признать, будто боги и не боги вовсе.       — Может, тогда помолишься? — вкрадчиво спросила королева, заглянув в глаза Иснана. — Глядишь, боги тебе ответят. Придут и защитят.       — А не пойти ли этим богам в…       Королева резко опустила меч, схватила Иснана за челюсть и притянула к себе, едва не столкнувшись своим лбом с его. Николас затаил дыхание: если сейчас королева сможет что-нибудь прочитать в глазах Второго, значит, у того действительно есть душа, как и сказал Ренольд.       Насчёт существования души у демонов спорили многие учёные и маги, но никто так и не смог найти точного ответа. Когда Николас спрашивал об этом у Твайлы и Альтана, они говорили, что у демонов, живущих за счёт хаоса и поглощавших магию из живых существ, нет души, а у тех, что отказались от этого, она может появиться. Но как именно это происходило и что из себя представляла такая душа, они не знали. Появление души ни Время, ни Движение не смогли бы определить так же, как потоки магии, наполнявшие тело или расплывавшиеся в воздухе. Николас, честно говоря, попытался, когда Ренольд впервые заговорил о том, что Иснан не был рождён демоном, но ничего не сумел обнаружить.       Но королева, судя по всему, смогла. Она нахмурилась, оттолкнула Иснана от себя, на его шипение лишь закатив глаза, и строго бросила рыцарям:       — В темницу его.       — Эй! — мгновенно взвился Иснан. — Что за хрень?! Мы так не договаривались!       — Мы вообще никак не договаривались, — легко возразила королева, тряхнув рукой, из которой тут же исчез меч. — Но скажи спасибо своему сакрификиуму — если бы не он, я бы уже убила тебя.       Двое рыцарей дёрнули за цепи, потащив Иснана назад. Он, сопротивляясь, бешеным взглядом изучал зал собраний, искал, за кого зацепиться, но, не найдя, остановился на королеве и выплюнул:       — Мерзкая сучка! Как только я получу каплю твоей крови…       Диего Зальцман со всей силы рванул его назад, и Иснан едва не проехался по полу за пределы зала собраний. Он ещё громко ругался, рычал и шипел, кидаясь на рыцарей, пока двери за ними не захлопнулись с оглушительным стуком.       — Славный малый, — смеясь, бросил Данталион. — Мне нравится.

***

      Гилберт ничуть не удивился, когда королева Ариадна, мгновенно забыв о грозности, которую будто пообещала излучать в течение всего собрания, метнула на Данталиона убийственный взгляд и даже замахнулась, чтобы отвесить ему подзатыльник.       — Нравится ему! — прошипела она, когда Данталион увернулся от удара и рассмеялся во весь голос. — Может, тогда пойдёшь и сдашься ему?       — Демон-сальватор сам приполз к нам и предлагает союз. Разве это не весело?       — О, весело, конечно, — неожиданно для всех заговорила Сонал. Она сидела рядом с Гилбертом, и всё собрание, длившееся, право, не так уж и долго, внимательно изучала его, будто не понимала, что он прекрасно это видит. Ещё до начала она пообщалась с леди Арраной, но после — ни слова, и потому сейчас привлекла к себе всеобщее внимание лишь тремя лениво брошенными словами. — Если бы вы, Ваше Величество, не поспешили, я бы смогла понять, лжёт ли он.       — Не лжёт, — совсем тихо ответила Пайпер.       — Прекрасно, — цокнув языком, Сонал бросила на сальватора оценивающий взгляд. — Очень рада, что вы уже нашли общий язык.       — Дело в связи, — будто нехотя уточнила Пайпер.       — Я знаю, Первая, не такая уж и дура.       — Я бы поспорила.       Гилберт едва сдержал смешок, заметив, как вытянулось лицо принцессы. Джулиан же, рассмеявшись одновременно с Данталионом, снисходительно заметил:       — И впрямь весело.       Гилберт был с ним не согласен, но промолчал. Возможно, королева Ариадна и впрямь поторопилась, приказав посадить Иснана в темницу, а не разговорив его, тем самым позволив Свету Арраны узнать, лжёт ли сальватор. Одного подтверждения Пайпер было мало, чтобы всерьёз рассматривать предложение Иснана о союзе.       — Мы ведь можем… — несмело начал Николас, замявшись, — ну, допросить его?       — Чур, я первый! — радостно выпалил Данталион.       — Ты выпьешь всю его кровь, не вытянув ни слова, — со вздохом возразил Джулиан.       — Кто-то против?       — Он всё ещё сальватор, — громко, так, чтобы его услышал каждый, напомнил Фортинбрас. Леди Эдон, возле которой он простоял большую часть собрания, будто бы съёжилась от серьёзности в его голосе, смешанной с неприкрытой угрозой. — Нельзя игнорировать желания Ренольда. И если он готов открыть душу Иснана, нам следует воспользоваться этим.       — Проще сказать, чем сделать, — проворчала королева, начав торопливо расхаживать перед огромным полукруглым столом. — Я… видела кое-что, но с трудом могу понять, что именно. Было много демонов, тьмы и крови, а ещё… Огонь. Огонь был везде. Кажется, я слышала женский голос, который звал кого-то, но…       Королева остановилась, затихла, уставившись в пространство перед собой. Отблески ламп и маленьких кристаллов, вкраплённых в облицованные светлым мрамором стены, бросали на её лицо цветные пятна, которые отражались в стеклянных глазах. Королева была не зла и встревожена, как после того, как заглянула в ушу Фортинбраса на суде. Она была напугана и никак не могла справиться со страхом, который Гилберт чувствовал всё отчётливее с каждой секундой.       — У демонов не должно быть души, — совсем тихо произнесла она, прижав кончики пальцев к губам. — Но у Иснана она есть. В ней скрыто многое, но не всё я могу понять. Нужно допросить его, заставить говорить, открыться мне…       — Вряд ли ты у него в любимицах теперь, — перебил Данталион.       — Пусть говорит с сальваторами.       Голос был таким тихим, тонким и дрожащим, что Гилберт поначалу даже не понял, кому он принадлежал. Но мгновением позже леди Эдон, вжавшая голову в плечи от внимания, которое привлекла к себе неожиданным вмешательством, с большей уверенностью сказала:       — Иснану не нужны мы, лидеры, короли и вожди. Ему плевать на нас. Если его выслушают сальваторы, этого будет достаточно.       — Позволить одним только сальваторам решать столь важное дело? — со смешком уточнил лорд Рафт, покачав головой. — Вы многого не понимаете, леди Эдон, так что помолчите и дайте нам…       — Леди Эдон права, — прервал его Гилберт, подперев подбородок кулаком и бросив лорду Рафту испытующий взгляд. — Они — одной магии, и они должны хотя бы выслушать друг друга. Наше мнение для Иснана — пустой звук. Однако если мы хотим понять, как именно демон стал сальватором и откуда у него душа, нам придётся показать, что нам не плевать на его мнение. Хотите вы этого или нет, лорд Рафт, но Иснан — сальватор. И они, если вы ещё помните историю, должны держаться вместе. Что будет лучше: если мы сумеем склонить Иснана на свою сторону через сальваторов или если тот вернётся к Хайбарусу? Позволим демонам вновь завладеть Словом?       Гилберту потребовалась вся сила воли, чтобы не прикусить язык на первом же слове и договорить. Всё, чего он хотел, так это свернуть шею Иснану или заставить его захлебнуться собственной кровью. Гилберт не забыл, как всего в одно мгновение радость от спасения Сони и Твайлы сменилась болью, когда он увидел мёртвую Диону в руках Энцелада, а в её груди — стрелу, направление которой изменил Иснан. Он не забыл, как тот утянул Пайпер в карман между мирами, когда напал на особняк, как из-за него Карстарс убил Джонатана.       Даже если Иснан действительно сбежал от Хайбаруса и был готов заключить союз с коалицией, на его руках была кровь её членов, и от неё ему никогда не отмыться.       И при этом он оставался сальватором — последним из четырёх, владельцем Слова и тем, кто знал о планах демонов достаточно, чтобы помочь коалиции. Гилберт всем сердцем хотел убить его, но разум твердил, что Иснан может быть полезен.       Энцелад возненавидит Гилберта за это.       — Ренольд предлагал клятву на крови, — напомнил Николас. — Если мы вчетвером принесём друг другу клятвы, то сумеем контролировать Иснана. Ну, не контролировать, вообще-то… Скорее не позволять ему творить всё, что вздумается.       — Для начала нужно узнать, почему он вообще так хочет заключить союз, — возразил Фортинбрас.       — Мы всерьёз рассматриваем возможность допросить его? — хмыкнув, уточнил Джулиан. — Поверим мальчишке, уверенном, что он в состоянии проконтролировать демона?       — Этот мальчишка — Четвёртый сальватор, Ваше Величество, — произнёс Николас, нахмурившись. — И мы с Рейной всегда были на стороне коалиции. Не смейте сомневаться в нас или говорить, будто я ребёнок.       — Пацан тебя уделал, — с умным видом заключил Данталион, отпив из бутылки с кровью. — А ещё он, между прочим, дело говорит. Может, это и звучит странно…       — Звучит просто дико, — впервые за всё время собрания подал голос Август. — Дико и нереально.       — Но если боги сражались друг с другом, то почему демоны не могут?       — Демоны? — переспросил Саул. — Не демон?       — Кто-нибудь знает их язык? Никто? А жаль, — торопливо продолжил Данталион, не дав никому даже возможности ответить. — Понимаете, есть у них интересные словечки. Например, mer daran означает «нашедший место под солнцем». Одни демоны называют так тех, кто отбился от стаи, был изгнан. А другие называют так тех, кто научился жить, поглощая естественную магию самого мира. Так называют тех, кто живёт бок о бок с людьми. Помогает им, защищает. Учит и даже воспитывает. Представляете, есть демоны, которые живут среди землян и даже не едят их на завтрак, обед и ужин. Чудо, правда?       Если бы Гилберт уже не был знаком с Твайлой, он бы сильно удивился. Разумеется, искатели и рыцари сообщали о демонах, которые не желали вступать в бой и сбегали, спасая себя. И нередко их обнаруживали в самых неожиданных местах: в торговых центрах, на остановках общественного транспорта, в школах, бизнес-центрах, частных клубах. Везде, где были люди, находились и демоны, которые не нападали на землян. За годы существования коалиции Гилберт так и не привык к этому. Намного чаще встречались демоны, готовые перебить друг друга за возможность первыми сожрать какого-нибудь несчастного землянина.       Твайла была исключением, к которому Гилберт долго привыкал, — и, честно говоря, до сих пор не привык на все сто процентов. Но от мысли, что подобных Твайле может быть больше, намного больше, Гилберта бросало в дрожь. Каждый раксов раз.       — А теперь представьте, — продолжил Данталион, постучав короткими когтями по горлышку бутылки и вынуждая все взгляды обратиться к нему. — У нас есть три сальватора. Два человека, один великан. Кто они? Всего лишь символ, не более. Без обид, сладкие, — с улыбкой добавил он, подмигнув Николасу, который оказался ближе всего к нему. — С Третьим ещё есть проблемки, но, в принципе, дело идёт хорошо, да? Сигридцы довольны, что сальваторы снова есть. Сальватора-демона они уж точно не примут. Но, может, и не надо? Может, надо лишь создать ещё один символ, но не для сигридцев, а для демонов? Для mer daran. Если боги сражались друг с другом, то почему демоны не могут?       — Что за ересь? — возмутилась Мирна. — Сигридцы будут в ужасе, если мы объединимся с демонами!       — Зачем объединяться? Достаточно не убивать их, не угрожать, не гнать так, будто они покорны воле Хайбаруса. Они живут среди людей, скрываясь и от нас, и от других демонов. Они, может, и не союзники нам, но и не враги.       — Ракс тебя подери, к чему ты клонишь? — не выдержал Гилберт.       — Если Иснан так хочет быть нам союзником, пусть поработает для этого. Если демоны, ставшие mer daran, будут и дальше сражаться против Хайбаруса, нам это только на руку. Пусть сальватор-демон станет их символом. Пусть связь между четырьмя сальваторами будет крепкой, и пусть они принесут друг другу клятвы. Если мы можем ослабить демонов, то почему бы нам не сделать это? На войне все средства хороши.       — Вы не понимаете, о чём говорите, — холодно заметила принцесса Сонал, сложив руки перед собой. — Может, вампиры и не будут против, но что насчёт настоящих сигридцев?       — Солнышко, ещё одно скрытое оскорбление в адрес моих вампиров, и я выпью тебя досуха.       — Никто никого не будет пить! — едва не рявкнул Август. — Нельзя принимать такие решения, Данталион, не дав людям права выбора.       — Так я и не прошу вас решить всё сейчас. Феечка уже засадила Иснана за решётку. Пусть сальваторы с ним пообщаются, а солнышко Сонал узнает, искренни ли его намерения. За это время мы вполне можем узнать, как сигридцы настроены, а я выясню, что о временном перемирии думают mer daran. Этот мир — последний, что у нас остался, и нам лучше сделать всё возможное, чтобы защитить его. Порвите в клочья свою гордость и подумайте хорошенько над моей идеей.       Гилберт поставил локти на стол и спрятал лицо в ладонях, чувствуя, будто со всех сторон на него пялятся тысячи пар глаз, а давление на тело растёт в геометрической прогрессии. С одной стороны, Данталион был прав: если эти демоны, mer daran, неподвластны воле Хайбаруса, то лучше держать их поближе. Странно, дико и невозможно, но лучше такое перемирие, чем никакого. С другой стороны, они всё ещё оставались демонами. Не могли же они с первой секунды, как родились из хаоса, решить, что не будут поглощать магию живых существ. Когда-то они воевали против сигридцев, и Гилберт никогда об этом не забудет.       Данталион либо издевался над ними, либо, наконец, решил проявить себя как настоящий лидер.       — А знаете, — спустя несколько минут тишины подала голос принцесса Сонал, — если отбросить столетия истребления, которому подвергались сигридцы со стороны демонов, в этом есть смысл. Небольшой, но всё же. Враг моего врага — мой друг, верно?       — Да нам бы не поубивать друг друга для начала, — устало проворчал Джулиан.       — Уверена, среди членов коалиции есть те, кто поддержат господина Данталиона. Есть и те, кто посчитают его безумцем. Но все приносили клятву, которую обязаны соблюсти, если того потребуют их короли и королевы. Нужна железная рука, которая убедит сигридцев, что лучше временное перемирие с mer daran, чем война с демонами, которые разделились на два лагеря.       Гилберт против воли вздрогнул, когда принцесса повернулась к нему и холодно улыбнулась. В её взгляде была только сталь, а в изгибе губ — саркастичность и яд, который Гилберт сразу же распознал. Он расправил плечи, сложив руки перед собой, но внутренне сжался, готовый отражать нападение.       — Но если коалиция будет вынуждена сражаться на два фронта, погибнут тысячи невинных. У вас всё ещё слишком мало людей.       Король Джулиан громко скрипнул зубами.       — Позволю себе напомнить, что к коалиции присоединились лэндтирсцы, за что мы вам бесконечно благодарны, Ваше Высочество.       Он хотел добавить что-то ещё, но принцесса, рассмеявшись, бросила:       — Разве они стали частью коалиции? Как вы помните, Ваше Величество, я обещала, что помогу найти лэндтирсцев, если ко мне приведут Диего Зальцмана. Мы с ним мило поболтали и разрешили наш небольшой конфликт, но мой народ всё ещё не стал частью коалиции.       Гилберт нахмурился, бросив на Джулиана непонимающий взгляд, и заметил, как по лицу эльфа пробежала тень недовольства. Он сжал кулаки, лежавшие на подлокотниках стула, и был готов ответить, когда принцесса Сонал вновь взяла слово:       — Вспомните наш последний разговор, Ваше Величество. Я говорила, что нашла лэндтирсцев и готова привести их в коалицию. Говорила, что если вы желаете, чтобы Свет Арраны служил вам, следует предложить мне нечто равноценное.       — Сейчас не самое подходящее время, — процедил Джулиан.       — Наоборот, сейчас самое подходящее время. Лэндтирсцев намного больше, чем вы все думаете, и они готовы помочь коалиции, но не раньше, чем я прикажу им. Но вот так проблема: кто послушает простую принцессу?       Последние слова она выдавила жалостливо, приподняв брови и одарив Джулиана умоляющим взглядом, который секундой позже переместился на Гилберта.       — Королевство — это люди, а не земли, а корона — кусок металла, ставший символом. В этом мире я могу создать новый символ. К тому же с достойным королём такие перемены покажутся лишь мелочью. Согласны, Ваше Величество? — с надеждой спросила она у Гилберта, аккуратно накрыв его ладонь своей.       Гилберт изо всех сил подавил желание выдернуть руку. Вместо этого он бросил взгляд на Джулиана, лицо которого тут же прояснилось: он будто понял, о чём говорила принцесса, и из-за этого даже побледнел.       — Моему народу нужен король, — вкрадчивым шёпотом произнесла принцесса Сонал, смотря Гилберту в глаза, — так же, как вам, Ваше Величество, нужна королева. Сделайте меня своей королевой так же, как я сделаю вас своим королём, и тогда я приведу свой народ в коалицию, использую Свет Арраны, чтобы узнать, не лжёт ли Иснан, и приму перемирие с mer daran. Я сделаю всё, чтобы сигридцы, наконец, победили, отдам всю себя и весь свой дар, но не как принцесса, которой вы все можете помыкать, а как королева, равная вам. Откажитесь — и лишитесь тысячи людей, готовых сражаться за вас, а также один из самых ценных и сильных божественных даров. Клянусь именем Арраны.       Краем глаза Гилберт заметил, как Джулиан побледнел ещё сильнее. Услышал, как Ариадна поражённо выдохнула, Данталион — нервно рассмеялся, а Киллиан — выругался на ребнезарском. Воздух наполнился магией, лёгким страхом и замешательством, причём последний шёл буквально со всех сторон. Гилберту, который всё ещё смотрел на улыбающуюся Сонал, чья ладонь лежала на его ладони, потребовались лишние секунды, чтобы переварить услышанное.       Раксовы боги.       Она предлагала ему жениться на ней, сделать своей королевой, а в случае отказа грозилась лишить коалиции поддержки и дара, в которых они так нуждались.       «Раксовы боги», — с ужасом подумал Гилберт, когда Сонал слегка сжала его ладонь и улыбнулась с притворной нежностью.       Она предлагала ему жениться на ней.