Расправляй же крылья, Валькирия

      Марипоса Пенья, конечно, смогла себя показать с достоинством перед директрисой академии. Девочка обучена грамоте, манерам, иностранным языкам и совсем немного верховой езде. Меньшего от дочери советника королевы и не ожидалось. Марипоса почтено кланяется перед директрисой и комиссией, а после нервно теребит амулет. Вспоминается путь до академии:       — А если они поймут, отец? —несколькими часами ранее задала вопрос Марипоса. Судно медленно, но уверено стремилось к берегам царства воды.       Дорога была томительно долгой, но, не смотря на свою морскую болезнь, маленькая Марипоса никак не могла оторвать глаз от всего того, что было за бортом корабля, пусть это и лишь горизонт, солнце да маячащий где-то вдалеке порт. Её на ближайшие пять лет заточат в самую настоящую тюрьму, она будет сидеть на подоконнике в своей запертой башне и спрашивать небеса: «За что?», но это будет потом, через часа три или четыре, а сейчас она на воле, дышит морским бризом, ловит каждой родинкой на лице утреннее солнце, ощущая что-то наподобие счастья.       — Успокойся, — это все, что он ответил на её опасения, к её облегчению не стал комментировать излишнюю панику дочери и то, как она безбожно трясётся. А после, как и подобает любому нормальному отцу, провел ладонью по её гладким волосам. — Да... Так намного лучше.       Не было сомнений, что её возьмут.       — Для нас такая честь приютить наследницу семьи Пенья, — улыбаясь, произносит директриса.       Но все же Марипосе покоя не было ни в её комнате, ни с личной служанкой, бережно застегивающей каждую пуговичку её рубашки, ни на уроках.       Казалось, каждый знает, что Марипоса лгунья. Водит за нос всех и каждого по прихоти её отца, потому что: «Любые двери после академии будут для тебя открыты».       Академия находится на прибрежье царства воды, на юго западе от центра столицы. Обнесена забором и тремя башнями, пусть вычурный задний двор располагает несколькими фонтанами (два поменьше и один огромный с лебедем посредине, пускающим струи воды), оранжереей и цветниками, меньше походить на тюрьму академия не стала. Все равно что дыру в стене прикрыть картиной, холодный воздух из щелей все равно проберется. Да и к тому же режим «днем спи, а ночью учись» — следствие влияния луны на приливы и отливы — не приносил удовольствия девочке-жаворонку. Всё в этом царстве воды наперекосяк, и этот странный режим лишь малая его часть.

***

      — Убери от меня свои руки! —вскрикивает Марипоса, мгновенно заткнув своим возгласом весь обеденный зал. Голова каждой ученицы поворачивается к ней.       Одна из учениц лишь хлопнула её по плечу, наверно, желая ободрить Марипосу после неудачи на экзамене. Марипоса исподлобья наблюдает, как девочка ошарашенно и медленно отстраняет руку, а после уходит в другой конец зала.       В этот момент Марипоса понимает, что в таком большом помещении, когда вокруг сотня девушек, она сидит совершенно одна за неприлично большим столом для неё одной.       После этого желающих завести разговор с Марипосой с каждым днем становилось всё меньше. То ударит по руке, тех, кто посмел её коснуться, то наградит высокомерным взглядом, выстраивая вокруг себя неприступные скалы из собственной напыщенности и цинизма.       «Мне никто не нужен, просто отстаньте все от меня», — уткнув голову в колени, бормочет она себе под нос.

***

      Уже светло, занятия давно кончились, и большинство учениц разбежалось по своим комнатам в двух из трех башен, третья же была прямо перед ней. Почти разрушена, периодически с верхушки падают ошметки шифера и труха кирпичей. Третья башня — единственное место в академии, куда никого не пускают в учебное время, мол опасно. Любое дуновение ветра, и пригвоздит к земле осколками окон или черепицей.       Но Марипосе здесь нравится, потому что никого нет, потому что в подвале школы живёт некромант, такой же одиночка-книжный-червь. А ещё, если набраться смелости, то сквозь обломки башни можно выбраться наружу.       На свободу!       Такие мысли она быстро отметает.       Отец достанет меня из под земли, нет смысла бежать.       Но её одиночество прерывает чей-то оклик.       — Эй, Пенья!       Марипоса встаёт с земли, отряхивает юбку и оставляет книгу, а уже после глядит на того, кто посмел вторгнуться в её пространство.       — Для вас «леди Пенья», Сюзан Джоунс.       Сюзан или просто Сюзи никогда не была примерной ученицей — грубила, шабила, но была донельзя честной, покорной своим правилам чести и приличия. Именно из-за этих качеств Марипоса смогла запомнить её имя.       Они смотрят друг на друга, но продолжают молчать и сводить этим молчанием друг друга с ума. Первой молчание нарушает Марипоса:       — Почему вы ещё не спите, леди?       — К тебе тот же вопрос, — Сюзи —тайфун в спокойном море.       — Идите в свою комнату, я не скажу, что видела вас после отбоя, но попрошу и вас обо мне не сообщать, — Марипоса делает несколько шагов ей навстречу, а после и совсем равняется, что лица Сюзи больше не видит.       — Мф... — Сюзи вздыхает и поворачивается к Марипосе, смотря той в затылок. — Я и не думала, что мисс «зазнайка» умеет вести обычный диалог.       Марипоса оборачивается к ней с застывшими словами на губах: «Да как ты смеешь!» Но Сюзи опережает её, схватив за волосы и одним лишь рывком повалив Марипосу на землю.       — Убери свои руки! — Марипоса брыкается, будто рыба на берегу, вопит, но Сюзи не отпускает, лишь крепче хватается за волосы, не давая той встать. Марипоса хватается за кисти рук, царапает и лишь изредка собирает энергию в теле, но та, от излишней паники владелицы, растворяется быстрее, чем достигнет цели.       — Меня всегда раздражали такие как ты, которые кичатся своим происхождение, но толком из себя ничего не представляют, — Сюзи говорит совершенно спокойным голосом, пока под её ладонями бьётся бешеный зверёк.       — Да я... — Марипоса задыхается. — Я сильнее вас всех здесь... Умнее... И...       — Да. И богаче. Знаю, — Сюзи корчит расстроенную гримасу, будто ожидала услышать нечто другое. — Только если ты сильнее, что же ты никак не оттолкнешь меня.       В эту же секунду, не успев что-то возразить в ответ, Сюзи срывает с шеи Марипосы амулет, победно вертит в руках, а зелёные солнечные зайчики прыгают по лицу Марипосы, которое исказила маска непподельного страха и гнева.       — Отдай... — мямлит Марипоса, оставив попытки вырваться, она лишь глотает ртом воздух и тянет руку к амулету. — Прошу... Отдай...       Сюзи её наконец отпускает, но Марипоса так и не встаёт, ноги трясутся, не желая подчиниться. Она лишь может ползти за ней на четвереньках, бормоча какую-то ерунду.       — Прошу, отдай... Это подарок... Отдай!       — Занятная безделушка, — Сюзи с интересом осматривает амулет, а после смеётся во весь голос, настолько громко и неестественно задорно, что Марипоса застывает, нервно глотая воздух. — Ты совсем дура? — Она вытягивает амулет, тот покачивается как маятник перед лицом Марипосы. — Гравировку видишь? — Марипоса старается напрячь зрение, но выходит скверно. — Этот амулет — работа моей матери, тупица. Думаешь я бы не смогла узнать матушкины побрякушки?!       — Я прошу тебя... Отдай, мне он нужен...       — Конечно нужен, без него ты такая же никчемная слабачка, прямо как твой папашка. —Она с упоением наблюдает, как Марипоса заходится в неконтролируемом вое и плаче. — Хоть знаешь, как он занял свою должность?       — Мой отец... — немеющими губами произносит Марипоса. — Я... Не такая же...       Сюзи плевать хотела на жалобный скулеж где-то под её ногами, и Марипоса видит, как амулет падает на каменную дорожку, уже тянется за ним, как Сюзи разбивает амулет каблуком. Осколки разлетаются вокруг, медленно испаряясь в свете солнца, сверкнуы последним близком на прощание.       Далее все как в тумане, Марипоса приходит в себя лишь находясь на Сюзи сверху. Руки Марипосы в ссадинах, а лицо девочки под ней приобретает дьявольский оскал. Сюзи улыбается, несмотря на многочисленные побои.       — Марипоса Аврора Пенья, что здесь, черт возьми, происходит? — доносится откуда-то голос одной из преподавательниц.       Миссис Кук донельзя смешная в своём ночном чепчике, рубахе и с шалью на плечах. Она движется в их сторону, рывком отдергивая Марипосу от Сюзи.       — Ваш отец будет очень огорчён случившемся.       — Я.. Я не... Это все она! — Марипоса буквально вопит, пытаясь вырваться из хватки учительницы. — Это она! Она виновата!       Её вопли так и остались не услышанными, а в щели закрывающихся дверей последнее что она видит, это ухмылку Сюзи.       Всё теряет смысл, она перестаёт выпрямлять волосы, чувствуя при этом странную лёгкость и прилив сил, выгоняет служанку и шипит подобно зверю на каждого, кто посмеет подойти. День за днем не желает никого видеть, зачитывается до сухости в глазах низкосортными романами. Пару раз берет учебник по геологии и также пару раз пытается подчинить себе землю. Учебник летит в стенку.       После череды одинаковых дней взаперти, она все же выходит на занятия. Сейчас она похожа на маленького несуразного птенца, у которого прорезались первые перья. Она совершенно не умеет сама одеваться и приводить себя в порядок, поэтому половину пуговиц она так и не застегивает, один из чулков сползает до щиколотки, а на болтающиеся в разные стороны шнурки Марипоса времени наступает, едва ли не падая.       Слухи о драке расползлись быстрее, чем она думала. Каждый коридор и кабинет наполнялся шёпотом сплетен и слухов, которые дегтем застывают на стенах и потолке, капая на неё сверху. И она, грязная и униженная, выбегает прочь, стараясь отдышаться, ищет где умыться.       Сюзи она больше не видит, но новые проблемы сами находят Марипосу. Новые драки, новые наказания и так по кругу. Все происходит в однотипной суете, которая не поддаётся её контролю, лишь изредка она будто пробуждается от транса со шваброй в руке, с новым синяком или ссадиной.

***

      Рассвет. Она терпеливо отжимает тряпку и небрежно бросает на головку швабры, елозит без энтузиазма по полу, оставляя разводы грязи и воды.       — Даже это дочери семьи Пенья не по силам? — до мурашек знакомый голос слышится из-за спины. — Оценки хуже всех, силы на нуле, да и кристалл самый тёмный...       Сюзи не успевает закончить потешаться над ней, как рядом с ней в мраморную стену врезается ведро, а вода едва не обливает Сюзи с головой.       — Полегче, до приезда твоего отца менее суток, не думаю, что он будет в восторге от ещё одной твоей выходки.       Марипоса не отвечает, губы растягиваются в оскал, она дышит через плотно сжатые зубы.       — И правда монстр, — продолжает Сюзи. — Я никогда не видела людей с таким тёмным кристаллом, лишь слышала, что такие становятся монстрами, — она кивает в окно, желая, чтобы Марипоса взглянула на разрушенную третью башню. — Видишь?! Монстры постарались, и ты, наверно, наворотишь ещё больше и страшнее дел. Слышала про некроманта в подвале? У него до сих пор нервный тик не прошёл от прошлой нападки чудовищ.       Марипоса заносит кулак, снова опьяненная свой яростью, но её останавливает звон колокола с крыши академии. Этот звон не мог предвещать ничего хорошего. А после обе девочки слышат:       — Напали! На нас напали!       «Кто напал? Кто?» — мечется Марипоса из стороны в сторону, оглядываясь.       — Валькирия! На нас напала Валькирия!