1. Первые шаги.
Неизвестная, прибывшая в больницу, скончалась, не приходя в сознание в 05:35 утра. Не было ни родственников, ни друзей, что оплакали бы ее безмолвный уход. Она так и осталась неизвестной, пополнив собой статистику безымянной и совершенно обезличенной цифрой.
Всех привлекают таинственные истории, наполненные мистикой и самым настоящим волшебством. Да и как иначе? Людей испокон веков окружают всевозможные тайны и загадки, уходящие своими корнями в глубь самых древних и тёмных времён, когда ещё верилось, что в болотах живет водяной, а в лесах леший соседствует со страшной ведьмой. Сказки и мифы разных народов рассказывают нам о, казалось бы, невообразимых сверхъестественных событиях, многие из которых никак не соотносятся с реальными историческими и научными фактами. Не всегда стоит искать объяснение, либо смысл случившегося. Некоторые вещи лучше принимать, как данность, какими бы фантастическими они ни казались. Ведь искать так называемую «правду» себе дороже. Как известно, любопытство сгубило не одну кошку — так… к чему испытывать судьбу?
Скажи девушке, чье прошлое имя рассыпалось пеплом в безвестии, кто-то еще до того, как ее привезли в больницу, как именно сложится её жизнь дальше, девушка бы одарила этого глупого человека нечитаемым взглядом, а после для верности ещё бы пальцем у виска покрутила, может быть, даже разразилась бы целой лекцией на тему невозможности подобного.
Когда все это началось? Наверное, правильным ответом будет… «с того момента, когда ее оглушил автомобильный гудок, а после был сильный удар и темнота». Но это не совсем так. Хотя тут, пожалуй, сам вопрос не совсем верен. Когда все пошло не так, неправильно? Да, так точнее. Ближе к сути. Казалось, что все началось гораздо раньше, чем это можно было заметить, от того девушка и не обратила внимание, и все пришло к тому, что происходило прямо сейчас, как к некому закономерному итогу той цепочке событий, которую толком даже не удавалось отследить, разобрать ту на звенья и все понять хотя бы для самой себя.
Но обо всем по порядку…
_____________________________________________
Все случилось, когда весна только-только начинает отстаивать свои права в неизбежном столкновении с ленивой и разнеженной зимой — в это время она ещё напоминает совершенно продрогшего ребёнка с влажным и холодным носом, который вот-вот чихнёт, а потом ещё и ещё, чувствуя себя чужим среди всего этого холода. Но пусть этот ребёнок слишком мал и хрупок, но он растёт быстро, и его победа неизбежна. Да-да, точно. Это произошло в ранней весной, когда зима медленно и неохотно сдавала свои позиции. — Вы слышали? — Что? — Покушение! На химэ клана Яманака! Не прошло и дня с произошедшего, как весть будто на крыльях, разлетелась по миру, ничуть не уступая в скорости лесному пожару. И в самых именитых кланах, и среди простых людей, даже безродных бродяг — всюду оживлённо обсуждали происшествие. Впрочем, люди всегда любили почесать языками вне зависимости от своего статуса, положения и достатка. — Правда что-ли?! — Да враньё это все! Не может такого быть! И в этом неверии не было ничего удивительного. В конце концов, в мире существовало огромное множество кланов, числом превосходящих даже звезды на небе. Но были и те, которые выделялись среди всех и несомненными колоссами возвышались над остальными — в той же Конохе из было несколько, и «Яманака» входил в это ограниченное число. Недостижимо высоко застыло их сияющее солнце, слишком опасно и безжалостно было к тем, кто рисковал подойти слишком близко без положенного почтения. Никто и помыслить не мог, чтобы хотя бы посмотреть в сторону юных наследников и наследниц, не то, что покуситься на их жизни. Но… Видимо, один безумец все же нашёлся. И лекари прямо сейчас, позабыв о семьях, не смыкая глаз и не жалея сил, отчаянно боролись за жизнь совсем ещё юной химэ. Потому как знали, что если жизнь наследницы оборвётся, то последствия могут ужасны и непредсказуемы. — Злые языки это все! Злые языки! Она же такая маленькая, хрупкая! У кого вообще могла рука подняться на ребёнка? — Точно-точно! — Слушайте… а если несчастный случай, а? — Да нет же! Нет же! Говорю вам, это было покушение! Точно, покушение! — С чего ты взял-то? — У моего знакомого друг из этого клана. И там только о покушении и говорят! — И что там? Что? — Не томи! — Говорят… — устрашающая пауза. — Там был яд! — кто-то рядом охнул. — Ну, вот этого отравителя сейчас и ищут! Причём, все! От мала до велика! И АНБУ, говорит для клан Учиха и клан Хьюга участвуют в поисках! Ясно вам?! — А сама химэ? Она жива? — Да кто ж знает-то? К ней кроме лекарей и членов семьи никого не пускают… Но слухи все равно ходят, да! — И что говорят? — Говорят, что она при смерти. Шансов на то, что выживет, нет почти… Даже в сознание так и не пришла до сих пор вроде! — Что же творится-то, а… — Дела-а-а… — Что же теперь будет?.. Как уже говорилось ранее, люди всегда любили почесать языками вне зависимости от своего статуса, положения и достатка. Конечно, это пытались пресечь, но молва все равно неслась от человека к человеку, подгоняемая длинными языками. Кто-то обязательно скажет, что это они все из-за беспокойства за юную химэ — да, если их поймать прямо за длинный язык, они так и скажут обязательно, будут доказывать это с пеной у рта, если придётся. И кто-то и правда беспокоился за беспокойство маленькой девочки, находящейся на грани между жизнью и смертью, но не все… Ведь если обращать внимание не только на громкие разговоры и разные там причитания, можно было услышать и шёпот. Он звучал со всех сторон, будто бы преследовал. Тихим шорохом таился будто бы в самих тенях, подбираясь ближе, под ткань одежд и дальше, чтобы раздвоенным шепчущим языком лизнуть чуть солоноватую кожу. — А знаете… и хорошо, что ее отравили! Жаль только, что не всю семейку… Видать, яду не хватило! — Тихо ты! А вдруг кто услышит? — И что? Я уверен, многие бы хотели сделать то же самое! — Не знаю-не знаю… Она все-таки ещё совсем маленький ребёнок… — Вот вы, как хотите, а я считаю, что и поделом этим великим кланам! Слишком много позволять себе стали! Это все карма! Так что, если и умрет, никто жалеть не станет. — Верно-верно, поделом им! — Туда им и дорога!— спустя год —
[Страна Огня, Деревня Скрытого Листа «Коноха», квартал клана «Яманака», резиденция глава клана «Яманака»]
Ино сидела на широком парапете балкона в своих покоях. Прохладный ветер с легкими нотками влаги играл с волосами цвета белого золота, что едва достигали плеч. На её лице застыло выражение крайней задумчивости. Ино, а в прошлом кто-то другой, с детства помнила только это состояние в природе и не могла объяснить, почему все именно так — одно из немного, что сохранилось в памяти прошлой владелицы тела и нашло отклик в новой. Оно начиналось только ясным утром, чуть раньше восхода солнца, до его первых лучей. Безоблачное небо уже начинало высветляться и медленно, словно нехотя, разбегалось множеством красок и оттенков. Глубокую темно-синюю бирюзу, плавно перетекая из одного цвета в другой, сменял туманный нежно-розовый, постепенно становясь ярким, насыщенным, почти алым… Разом смолкали ночные птицы, а утренние, проснувшись, еще не пели, а словно ждали чего-то. Земля лежала еще темная, незрячая, сумеречная, но уже не ночная. Она медленно просыпалась и тихо избавлялась от ночных, окутывающих ее невесомых покровов. Если дул ветер, то наступал полный штиль. Вместе с птицами все в мире замолкало и становилось оцепенелым, но уже не спящим. Все живое и неживое в единый миг замирало, словно парализованное, и этой неведомой стихии всецело подчинялся и человек. Отчего-то становилось страшно нарушить вселенскую минуту молчания… Ино не понимала, что происходило с ней в это время, да и не нужно было понимать. Очень важно было прочувствовать это состояние до спирающего горло комка неясной и какой-то высочайшей тревоги, до волны озноба, пробежавшего по телу, до слезы, словно выдутой ветром. Все это происходило не часто, лишь, когда ей случалось в предрассветный час быть уже на ногах и пережить недолгие минуты неведомого спокойствия, в самый пик которого и происходило это необъяснимое явление. Его можно было бы назвать дуновением, неким беззвучным, таинственным вздохом небес. Все тотчас же оживало, и первым, кто обретал движение и голос, была маленькая птичка, которая бесстрашно приземлилась на соседний парапет. Ино не знала, что это за птица и откуда она взялась. Почему именно она прилетела сюда, чтобы разорвать цепь забвения? Если бы в одно такое утро ее бы вдруг не стало, то в жизни единственной дочери и наследницы главы клана Иноичи Яманака ничего бы не изменилось, но думать об этом не хотелось. Не здесь. Не сейчас. Ино запустила пятерню в волосы, зачесывая их назад, шумно выдыхая — этот жест был буквально пропитан какой-то растерянностью, даже отчаянностью, словно девочка оказалась перед проблемой, которую так просто не решить. Ино помнила, как это было.«Приходила в себя девушка медленно, тягуче и совершенно без желания разлеплять глаза. Голова казалась невероятно тяжелой, практически неподъемной.
Темно. Очень темно… Веки будто бы налились свинцом. Тело не слушалось.
Глубокий вдох. Выдох.
Казалось, в груди что-то оборвалось. Нет, все нормально. Только казалось. Еще одна неудачная попытка открыть глаза. Ничего не вышло.
Вдох. Выдох.
Дышать трудно. Воздух какой-то густой и вязкий. Тяжело. В груди опять что-то больно кольнуло. Кажется, вдох был слишком глубоким. Медленно, но получить чуть приоткрыть глаза.
Вдох. Выдох.
Глаза болели. В легких что-то болезненно кололо. Кулаки сжались, тут же разжимаясь. Слабость. Тело слушалось неохотно.
Вдох. Выдох.
Снова безрассудная попытка открыть глаза. Резкая боль. Но веки все равно упрямо поднимались вверх. Тяжело. Больно.
Вдох. Выдох.
Глаза уже должны были привыкнуть к свету. Тело уже могло переносить боль. Дышать стало гораздо легче. Над головой незнакомый потолок. Где она?
Вдох. Выдох.
Силы постепенно начинали возвращаться. Тело слушалось лучше. Уже не больно. Не страшно. Жить можно.
Осторожный поворот головы в сторону. Перед глазами расплывчатые пятна. Предметы вокруг постепенно набирали четкость. Вокруг дорогая и старинная мебель, совершенно незнакомая — это точно не ее комната, хотя не сказать, что помнила, какая у неё была комната, но от чего-то была уверена, что это не её.
Девушка попыталась сесть и поняла, что с её телом что-то не так. Оно было каким-то вялым и неповоротливым, а ещё стало словно бы меньше и легче. С трудом приняв сидячее положение, сначала растеряно, а потом с ужасом уставилась на собственные руки. Точнее, не на свои, а определенно чьи-то чужие руки, которыми она почему-то могла шевелить, хоть и видела их впервые в жизни: кисти были узкие с длинными пальцами музыканта и, судя по размеру… детские. Девушка, охваченная мрачными и безумными подозрениями, испуганно прохлопала себя по груди — та стала совершенно плоской.
Тело пробила дрожь — рождённая паникой и страхом.
Как она здесь оказалась?
— С пробуждением, юная химэ, — незнакомый голос заставил вздрогнуть. — Наконец-то вы очнулись!»
Да, голова тогда гудела. В глотке пересохло. Во рту было так погано, что не описать цензурными словами. В ушах стоял беспрерывный и раздражающий шум. В общем и целом, такое состояние обычно именуют достаточно емким на ощущения словом: «похмелье». И, судя по качеству и количеству испытываемого, девушка не просто напилась накануне, но и заткнула за пояс всех алкоголиков своей охочей до выпивки страны. И как только жива осталась после такого-то подвига? Непонятно. Конечно же, она не сразу поняла, где оказалась, кто этот напуганный старичок явно японской наружности, причём, с чётким монашеским флёром, и что вообще происходит. А когда стали появляться первые догадки, не поверила. Да и с чего бы ей верить? В конце концов, давно уже не была наивной школьницей, да и в те годы, пусть и грезила о том, чтобы попасть в ту же любимую книгу, фильм, сериал или аниме, все равно понимала, что это невозможно — с годами подобная убеждённость не изменилась. Так что когда понимание только-только стало робко и неохотно подступать, первой мыслью стало то, что ей это все снится, что просто переутомилась и все в таком духе — хотя бы правдоподобно. Понадобились определённые усилия — щипок, счёт собственных пальцев на руках дважды, иголка старичка, взявшего пару капель крови для каких-то своих изысканий — и время, правда, после вопросов: «где я?» и «что происходит?», старичок стал картинно заламывать руки, охать и неустанно твердить о какой-то своей ошибке, после которой все пошло не так, хотя «не так» — далеко не самое подходящее слово для описания сложившейся ситуации. Только потом пришли воспоминания о сигнальном гудке, слепящих фарах и болезненном ударе, от которого все померкло — но все слишком не четко, размыто. Именно после этого все пусть и с трудом, но сложилось, хотя верилось все равно слабо, ведь попаданчество, новая жизнь — слишком фантастично, чтобы поверить так просто, хотя в детстве вродеи фантазировала о чем-то подобном. И казалось бы… раз фантазии были, почему поверить так сложно? Просто девушка всегда держалась подальше от суеверий, глупых верований и прочего, предпочитая твёрдо и прочно стоять обеими ногами на земле. Но была одна вещь, вера в которую у неё сохранилась, несмотря на всю ту острозаточенную «приземленность», что та в себе любовно взрастила. Во что же она верила? Нет, не в попаданчество. В то, что человек рождался либо под счастливой звездой, либо нет, и это преследовало его до конца дней. Умирать — не приятно. Это вполне можно выдать за общеизвестный факт. Однако мало тех, кто прошел через подобное и смог вернуться, чтобы поделиться впечатлениями. Девушка оказалась в числе таких вот «счастливчиков» слишком неожиданно для самой себя. Как уже говорилось ранее, девушка всегда держалась подальше от суеверий, глупых верований и прочего, предпочитая твёрдо и прочно стоять обеими ногами на земле. И даже то, что она оказалась в чьей-то выдуманной истории, никак не пошатнуло ее веру — только если слегка. Вот только… было одно «но». И это «но» заключалось в том, в чьём теле девушка оказалась. Возможно, попади она в тело какого-нибудь Саске или Шикамару было бы как-то… проще. В теле Шикамару она бы идеально вписалась в этот новый для неё мир. Но, как выяснилось, «высшие силы» — если это, конечно, они забросили ее сюда — имели своё особое чувство юмора. В чьём теле она оказалась? В Ино. Казалось бы, что в этом такого? Это не Сакура, а значит, сталкиваться с тем же Орочимару или Сасори на прямую не придётся. К тому же, Ино было талантливой куноичи со способностями менталиста. И да, во всем этом был весомый плюс, но… недостаточный. Что же не устраивало? О ней практически ничего неизвестно, ну, кроме самой основной информации. О чем после этого вообще можно было говорить? Хотя, наверное, не стоило сбрасывать со счетов то, что девушка этот самый канон знала не до конца: смотрела анимэ, читала вики, мангу, фанфики. И от этого невольно становилось страшно…«Казалось бы, чего бояться? Не Орочимару же явился по ее душу, а просто обеспокоенный состоянием наследницы старичок, который, судя по всему, восстановлением этого самого состояния и занимался, так что, имел полное право волноваться за результат своих трудов. Тогда… что же ее пугало? А то, что получила от Ино не так уж и много: тело, знание языка и… все, больше ничего — никаких воспоминаний… ни личных, ни общих, ни навыков, как использовать чакру. И в этих обстоятельствах ее будущее виделось особенно плачевным. Почему? Хотя бы потому, что тут могли подумать, что тело дражайшей наследницы заняла какая-то сущность — не так уж и далеко от правды. А если ей и удастся убедить местных, что это не так, то проблемы, увы, не решатся. В конце концов, иллюзий по поводу этого мира не имела, слабость и бесполезность среди шиноби не то, что не жаловали, скорее уж, не прощали.
Наверное, стоило сказать хоть что-то, чтобы избавиться от этой вязкой, давящей тишины, пропитанной неловкостью девушки, что затаилась в теле ребёнка. Шестеренки в голове вращались с бешеной скоростью. С десяток самых разных вариантов, словесных конструкций промелькнуло в голове. Они теснились, толкались и разлетались на ошмётки, помеченные, как «забракованные». Что-то просто не подходило, что-то подняло бы уровень неловкости до прямо-таки недостижимой высоты, что-то звучало слишком глупо и не похоже на юную химэ — не подходило решительно ничего.
Молчаливая пауза тем временем затягивалась. Ситуация из статуса «просто странное» плавно переходила в «некомфортное, странное и подозрительное».
Где-то на периферии едва уловимо чувствовалось напряжение. И если тишина было эдаким пологом, своеобразным покрывалом, то постепенно и незаметно оно натягивалось — возможно, если прислушаться, то можно было услышать постепенно набирающий силу треск, ведь именно этот звук издавала ткань, когда ее натягивали слишком сильно.
— Юная химэ… как вы себя чувствуете? — вновь заговорил лекарь. — Вас что-то беспокоит? Боль? Головокружение? Тошнота? Жар? Слабость?
Девушка бы отдала многое, чтобы ее беспокоило все вышеперечисленное вместо всех тех проблем, что навалились неподъёмным грузом на плечи. Но если бы она эти свои мысли озвучила, то вряд ли бы нашла понимание.
Амнезия!
Да, эта догадка стала сродни самому настоящему озарению. Девушка даже на какой-то миг почувствовала себя Исааком Ньютоном. Нет, серьезно. Вероятно, он тогда испытывал схожие с ней чувства, ведь вместе с упавшим яблоком его пронзила идея, которая по итогу породила закон всемирного тяготения. На девушку, конечно же, ничего не падало. С чего бы чему-то ей падать на голову в покоях Ино? Но озарение было столь сильным и внезапным, что казалось практически физически ощутимым.
Конечно, это был не идеальный выход. Но идеал, как известно, недостижим. А учитывая саму ситуацию и все обстоятельства, идея с амнезией казалась хотя бы приемлемой и могла бы многое объяснить окружающим… наверное. Да, были свои риски, но они хотя бы были приемлемыми. В противном случае, ее могли заподозрить в одержимости и выселить — что произойдёт в этом случае, проверять не хотелось. Сделать вид, что Ино такая же, какой и была? Вряд ли справится, учитывая, что мало о ней знает, а её память не сохранилась — натурально сыграть маленькую девочку из великого японского клана менталистов не сможет.
Точно. Они ещё и менталисты… Хотя вроде без специальных техник и печатей прочесть мысли не смогут, так что сможет заметить, если кто-то решит пролезть к ней в голову. Сможет же?..
— Юная химэ?… Вы в порядке?
— Я… — вдох. — …ничего не помню… — выдох. — В памяти сохранились только имя и титул…»
Девушка не знала, насколько убедительно звучала. Но лекарь поверил, пусть и ужаснулся, явно тоже надеясь, что у старшей наследницы головокружение и тошнота, а не почти полная потеря памяти. Да что поверил… Он даже нашёл объяснение. А именно: лекарь обнаружил нестабильные потоки чакры в системе циркуляции, и хоть все восстановилось, но по его экспертному мнению «потеря памяти» — одно из возможных последствий, к сожалению, необратимых. И, по правде говоря, сложно было сказать, кто расстроился больше: девушка или лекарь. Впрочем, это и не важно. Отец пришёл почти сразу, что до чёртиков испугало. Хотя ничего страшного в нем было. Иноичи был очень красив. Исключительно правильные черты лица и пропорции тела. Прямой нос, четко очерченные скулы. Высокий. Светлая кожа, отдающая аристократизмом. Волосы цвета белого золота, а глаза льдисто-голубые. Ино внешне была на него очень похожа. Впрочем, дело не в том, как он выглядел. А что? Испугал-то не он сам, скорее уж, факт его появления. И да, страх, который вызвал у дочери, мужчина, конечно же, заметил — его глаза даже как-то потускнели. Иноичи заговорил, пытаясь успокоить. И это даже помогло. Воспоминаний у Ино не было, но, видимо, что-то все же осталось, что помнило отца, невольно успокаиваясь от звука его голоса. Причём, успокоилась химэ настолько, что даже не сразу среагировала на сложённую печать, а когда все поняла, было уже поздно — отец проник в её разум… Страх. Внутри был лишь страх. Но не тот, поверхностный, а более глубокий, животный, когда хотелось бежать без оглядки, сбивая в кровь ноги, и все лишь для того, чтобы найти укрытие, спрятаться, забиться и сжаться, подобно испуганному зверьку. Собственно, именно таким зверьком девушка себя и ощущала, находясь в покоях маленькой Ино, в её теле, наедине с её отцом, который вот-вот должен был выяснить, что перед ним не его дочь. Пожалуй, один из самых первых и страшных моментов ее недолгой новой жизни случился тогда, когда отец петлял по тропинкам ее разума, именно тогда было особенно страшно. Ведь в мире у людей множество разных фобий: насекомые, пауки, змеи, высота, глубина, множественные отверстия, огонь, темнота — этот список можно продолжать до бесконечности и ни разу не повториться при этом. Но существовал страх сильнее и древнее прочих. Какой же? Неизвестность — иначе говоря, агнософобия. Так уж исторически сложилось, что человеческий мозг считает, что неизвестность — это опасность, угроза. Когда мозг определит, где опасность, тогда ему легче контролировать весь процесс и защитить своего «обладателя». Психике лучше, когда все идет по плану, как все запланировано, когда есть последовательность и порядок. Мозгу тогда не нужно думать, что будет дальше, ведь тот уже знает, что у него все под контролем, что следует по уже известному сценарию. От того люди всегда стремятся к лучшему, к стабильности — хотят изменений, но в тоже время боятся перемен, потому что нужно будет от чего-то отказаться, от того, к чему привыкли. И вот тут невольно вспоминались слова Говарда Лавкрафта: «Самая старая и сильна эмоция человечества — это страх, а самый старый и самый сильный вид страха — страх перед неизвестностью.». Что тут скажешь? Старина Лавкрафт был прав. Ее окружала густая, вязкая и невероятно концентрированная неизвестность, от чего и было страшно. Но… Ничего не произошло. Нет, правда. Иноичи не нашёл в ее разуме ничего, чтобы раскрыло ему правду. Как потом Ино узнала, диагноз лекаря подтвердился — необратимая амнезия. Яд, которым отравили наследницу, взбунтовал чакру в детском теле, а та в свою очередь в неконтролируемом выбросе уничтожила все воспоминания девочки и ее саму. Странным было то, что Иноичи не смог прочесть ее нынешние мысли — те, словно были под нерушимым блоком. Однако выяснять, почему все так, а не иначе, точно не стоило. Лично нынешнюю Ино все устраивало — теперь у неё хотя бы была некоторая толика безопасности. Следующая неделя была отведена восстановлению наследницы — как раз за это время получилось привыкнуть к новому имени, что стало только легче от того, что не помнила своё старое. Отец к дочери заглянул ещё несколько раз, но теперь они просто разговаривали. Мачеха была в отъезде. Так что, по сути, в остальном маленькая Ино оказалась предоставлена самой себе, если не считать ещё и лекаря, что часто заглядывал к ней, то ли беспокоясь, что наследнице станет хуже, то ли надеясь, что случится чудо и память вернётся… чуда не произошло. А так… неделю девочка провела крайне «продуктивно». Она то лежала в апатии, пялясь в потолок, размышляя о тленности бытия, то в каком-то отчаянии исписывала русским листы, вспоминая события аниме и манги, о которых знала, слышала от знакомых в прошлой жизни, то просто под действием любопытства изучал свои покои. Что сказать? Покои, как покои — огромные, какие, видимо, и полагалось иметь наследнице: все светлое и нежное. В эти самые покои входило несколько комнат. Что-то вроде «гостиной» для гостей, а ещё такая же, но уже больше для личного пользования, с балконом. Имелась купальня. Небольшая комната для медитаций. Нечто вроде кабинета с книгами, свитками и прочими важными вещами — сразу видно, что Ино не просто «избалованная химэ клана», а именно что «наследница», ведь именно здесь, несмотря на юный возраст, она занималась с наставником в частном порядке. Ещё была небольшая цветочная оранжерея — прошлая Ино любовью к цветам была очень похожа на свою покойную матушку. Ну и, конечно, спальня. Не покои, а хоромы. По правде говоря, когда нынешняя Ино стала изучать комнаты, в которых жила она прошлая, надеялась узнать побольше. Но… не преуспела. Эти хоромы оказались совершенно обезличенными. Единственное, что удалось найти — небольшая шкатулка в тайнике за занавеской. Казалось бы, вот оно! Наконец, узнает хоть что-то, но… это были просто вещи: окровавленный платок, гребень и многое другое — нет, для Ино все это было дорого, важно, ценно, но для новой владелицы её тела без так необходимых воспоминаний все это было не больше, чем непонятным хламом. Нет, это определённо были подсказки, вот только без базовых знаний прошлого, разгадать их было невозможно. Все те знания канона, коих было довольно-таки много, тоже не сильно помогли — Ино была не тем персонажем, о котором известно достаточно, чтобы свободно и комфортно существовать в её шкуре. Поэтому в те периоды, насквозь пропитанные апатией, в голову Ино невольно закрадывались несвойственные ей мысли. Может, её просто проклял кто? А что? Пусть сама она не особо верила во всю эту хрень, но, казалось, что еще чуть-чуть и проникнется каким-то особым мрачным мистицизмом. На самом деле, стоит сказать, что это не просто. Не так просто, как прописано во многочисленных фанфиках. Нет никакой инструкции или помощи от Высших Сил. Нет сверхъестественной удачи, неуязвимости. В душу просто впились стальными когтями, буквально выдирая из знакомого и родного мира, стирая память о самой себе, сохраняя лишь воспоминания о каноне мира, в который её решили отправить. А все ради чего? Для развлечения тех самых Высших Сил. Никто не спросил нужно ли это. Никто не озаботился тем, как долго «подопытная смертная» проживет в новых условиях и выживет ли. А на вопрос: «Сможет ли она что-то изменить?», ей лишь рассмеялись в ответ, говоря: «Дерзни, посмотрим, что выйдет…». А ведь окажись все фанфиком, было бы легче. Там ведь как… 1. Девушка попадает в любимый для нее мир. Это ведь так здорово! Предел мечтаний. Но обычно опускаются детали, что в этом мире еще нужно жить. Здесь же пришлось привыкать к новым порядкам и реалиями, ко всему прочему. 2. Она обладает невероятной, просто незабываемой красотой. Нет, тут придраться не к чему. Ино была красавицей. Вот только конкретно в этом мире «красота» — не панацея от всех проблем и сама по себе особой погоды не сделает. Но не суть… Что там дальше по списку? 3. Случайная встреча и любовь с первого взгляда. Да, очень смешно. Любовь с первого взгляда — такое точно стоит оставить для сопливого школьного романа. К тому же, учитывая её нынешний возраст — последнее, на что стоило рассчитывать. Дальше пункты в фанфиках варьируются и прочее. Лично, Ино была больше озабочена, как жить дальше, ведь пока даже ещё не успела встретиться со своей здешней мачехой — правда, к такой встрече готова пока все равно не была. И единственной мыслью, что загнанно билась в голове, было то, что ей не хотелось глупо умереть, она вообще не стремилась умирать. Многие готовы были продать душу, чтобы стать попаданкой, ну, или попаданцем. Ино тоже когда-то хотела оказаться в каком-нибудь любимом сериале. Вот только… реальность оказалась жестокой и неприглядной. Теперь, было желание отдать все, что у неё есть и еще будет, лишь бы переместиться обратно. Но… обратно ничего отыграть было нельзя. Впрочем, первые неожиданные изменения, сулившие хотя бы небольшое облегчение участи, случились уже через неделю. Хотя непосредственно про «облегчение», как таковое, говорить пока было рановато. Сама Ино эти самые «изменения» считала больше обоюдоострым клинком, который мог и облегчением одарить, и голову отделить от остального тела, как повезёт, в общем. Что же случилось? А все было так…«Изначально планировался самый обычный день. Так что конкретно для Ино, застрявшей в своих покоях, не ожидалось ничего неожиданного или из ряда вон выходящего, все вполне вписывалось в привычную ей последнюю неделю. Ино бы назвала подобное «затишьем». Так что, это затишье даже комфортно для неё — и рада не выходить из покоев и никого, кроме лекаря и отца, не видеть ещё неделю или дольше… так чувствовала себя в относительной безопасности. Только вот… девочка забыла, что затишье — всегда лишь короткая передышка перед бурей.
Так вот…
Что там было? Точно. Совершенно обычный день, ничего из ряда вон выходящего и все в таком духе. Ино просто лежала на кровати, изучая исписанные листы, где указала все то, что знала про канон этого мира. Но… Тут как раз подойдёт ещё одно весьма жизненное высказывание, которое бьет не в бровь, а в глаз. Какое? «То, чего меньше всего ждёшь, имеет все шансы произойти в самый неожиданный и неподходящий момент» — иначе говоря, судьба любит… сюрпризы.
Так все и случилось. Просто в какой-то момент тишина и спокойствие покоев треснула из-за чьих-то спешных шагов. А в следующее мгновение двери распахнулись, впуская буквально вылетевшего внутрь гостя. И этот звук заставил Ино невольно вздрогнуть и чуть ли не выронить записи — в последнее мгновение успела накрыть их подушкой, чтобы не смущать местных неизвестным языком.
Влетевший гость оказался совершеннейшим незнакомцем. Но стыдно признаться, в первые мгновения это волновало меньше всего — Ино сама вся буквально застыла, стоило ей только увидеть своего гостя, ибо настолько красивых людей в своей прошлой жизни ей встречать не приходилось… только если в кино, если показывали каких-то эльфов из «Властелина колец», но все равно несравнимо: невероятно красивый парень, выглядевший так, словно только что сбежал со съёмок исторического сериала и не успел не то, что переодеться, но даже грим смыть. Исключительно правильные черты и пропорции тела. Прямой нос, четко очерченные скулы и губы. Кожа отдавала аристократичной белизной. Глаза золотисто-карие. А прямые волосы густой почти белой волной доходили аж до пояса — за такие в прошлой жизни Ино бы душу продала, хотя знала, что в будущем в длине, цвете, густоте и шелковистости ее собственные точно не уступят. И сам незнакомец был высоким, грациозным, элегантным с налетом иллюзорной хрупкости. В его красоте точно было что-то дьявольское — раз за одни волосы появилось желание продать душу.
И тем неожиданнее было то, что он буквально подлетел кровати, падая на колени рядом с ней. Хотя… Наверное, то, что влетевший незнакомец, вылетевший в покои, рухнул на колени, не было чем-то неожиданным — все-таки Ино являлась наследницей клана, считай, принцессой. На самом деле, это прекрасно вписывалось в схему из сотни вероятностей, почти сразу прорываясь в основную десятку — «топ 10», кажется, именно так назывался рейтинг самых популярных песен в прошлой жизни. Что сказать? В матрице вероятностей все сложнее хотя бы тем, что у каждого случая, у каждого события, вне зависимости от его значимости, есть свой топ вероятностей. Этот «топ», как правило, мы выбираем сами с помощью нашего восприятия, мировоззрения, привычек и прочего. И если так посмотреть, то этот топ весьма субъективен и ненадёжен. Но какой есть...
Вот только для Ино это все равно оставалось чем-то слишком внезапным. И вроде понимала, что теперь персона важная, что коленопреклонство и прочие атрибуты для неё должны стать чем-то естественным, но все равно как-то за неделю общения лишь с одним стареньким лекарем и собственным отцом не успела привыкнуть ко всему этому. Да и по ее скромному мнению, такой нечеловечески красивый человек на коленях стоять не должен, ну, или должен, но… не ради этого — неудивительно, что через мгновение после этих мыслей собственные щёки чуть потеплели… нет уж, ее мысли совершенно не подходили детскому телу, в котором оказалась!
Но человек продолжал стоять на коленях, звал её сестрёнкой, просил прощения, повторял, что что-то не смог, не справился, обещал, что те, кто покусился на жизнь Ино, обязательно ответят за это.
А потом он замолчал. И это выжидательное молчание затягивалось. Неизвестный парень, все еще стоящий на коленях, смотрел на Ино так, будто ждал, что это она начнёт ему что-то объяснять. Как она вообще может хоть что-то объяснить, если не знает, кто перед ней?.. Глупая ситуация. Даже абсурдная.
Первым не выдержала именно Ино. А кто вообще смог бы продержаться под печально виноватым взглядом сумасшедше красивого парня, стоящего на коленях?
— Кто ты?
Только через пару мгновений Ино готова была заклеймить себя абсолютно безжалостным существом. Ведь стоило этому вопросу прозвучать, как парень опасно побледнел и с ужасом уставился на неё, едва ли не со слезами на глазах. Нет, правда. Незнакомец выглядел так, будто вот-вот разрыдается или упадёт в обморок.
— Сестрёнка… ты ведь шутишь? Если ты на меня сердишься, то…»
Только позже стало известно, что перед ней тогда оказался Сора Яманака. Само имя ни о чем не говорило: то ли все из-за не самого полного знания канона, то ли он был «третьестепенным статистом», то ли тот вообще в каноне не упоминался — кто знает? Сора был старшим сводным братом Ино. Да-да, самым настоящим сводным братом — ребёнок мачехи от ее первого покойного мужа, а после того, как женщина вышла замуж за Иноичи, его просто приняли в клан, правда, на этом все. Ведь, хоть Сора и являлся старшим сводным братом и носил клановое имя, к учебе в Академии Шиноби допущен не был, а по факту и вовсе являлся личным слугой Ино, а не братом. «Сестрёнка»: так к ней он обращался, только когда они были наедине. К слову, Сору прикрепили к ней ещё в детстве. Надо сказать, по первости у них и правда не заладилось: часто ругались, дрались — тогда ещё совсем маленькую наследницу совершенно не устраивал такой вот слуга, признавать его братом, тем более, не собиралась, что было вполне взаимно. Все изменилось после похищения: похитили их тогда вдвоём, и им тогда очень повезло, что они выжили, но это их сблизило, пусть и немного — Ино и не представляло, что с химэ Яманака так много всего опасного происходило, ведь в каноне об этом не было ни слова. Но да… путь к обоюдному признанию был долгим. К слову, окровавленный платок из шкатулки в тайнике принадлежал именно Соре. И да, факт амнезии Сору совсем не обрадовал, мягко говоря. Он за сутки чуть не вытряс из бедного лекаря душу, доведя того до полуобморочного состояния, словно тот лично стёр память беззащитной химэ во сне. С горем пополам успокоить его удалось, хотя радости у него все равно не прибавилось. Собственно, именно появление Соры в жизни Ино и принесло облегчение. Однако облегчение облегчением, но расслабляться все равно было нельзя. Ведь, как уже говорилось ранее, брат вполне мог быть обоюдоострым мечом, если не быть достаточно осторожным. Конечно, Сора замечал странности, не мог их не замечать, но тут выручала амнезия, ибо многое списывали на неё. В остальном же Ино просто старалась отслеживать реакцию брата на те или иные поступки — это с окружающими Сора не менялась в лице, являя собой образец холодной непроницаемости, сдержанности, непоколебимости и все в таком духе, наедине же со своей сестрёнкой он был щедр на эмоции и реакции, так что оставалось быть внимательной, запоминать и в последствии подстраиваться. С попеременным успехом у Ино даже получалось, за что мысленно не забывала себя хвалить и напоминала себе «все-таки не расслабляться» и «не терять бдительность», что было не так уж и просто — аура у братишки такая располагающая, что даже если не хочешь, можешь легко и расслабиться, и бдительность потерять. А время неспешно, но неостановимо текло, теряясь в бесконечных тренировках и лекциях — так прошёл год. За этот год Ино прекрасно поладила с отцом, можно сказать, прониклась к нему, что стала считать его практически своим собственным — это было совсем несложно, ведь Иноичи свою дочь очень любил, и это проскальзывало буквально во всем, своего же отца из прошлой жизни Ино не помнила. С мачехой, к слову, познакомиться тоже получилось. Честно? Женщина специфическая. Не шиноби, но благородного происхождения — кажется, дальняя родственница правителя Страны Огня. И, как удалось понять, с Ино у неё и раньше были натянутые отношения. Нет, никакой жестокости и прочего, что присуще мачехам из сказок, тут, скорее, просто холодное безразличие, приправленное вечным неодобрением. Женщине не нравилось, что Иноичи развивает дочь больше, как будущую куноичи, а не как завидную невесту для будущего выгодного брака, который бы принёс процветание клану. В любом случае, это не так уж и важно — пересекались с мачехой все равно не часто. Но… да. Несмотря на прекраснейшие отношения с отцом, поддержку Соры, который всегда был рядом, чтобы подстраховать, помочь, защитить и далее по списку, что, наверняка, имелся у каждого «ангела-хранителя», прижиться по первости было не просто. И дело уже не только в пораженчестве и прочих вещах. Светлая кость, аквамариновая кровь. Тонкопалые эстеты и утонченные представители привилегированного класса — они рождаются с по умолчанию заложенными в подкорку манерами и осознанием предопределённости своей судьбы. Слушают разговоры о величии в узких кругах и частенько ловят завистливые взгляды на улицах — и представить страшно, каково наследникам клана Хьюга и Учиха! Дети кланов, взращённые зачастую на неплодородной почве брака по расчёту, удобренные холодностью собственных родителей. Они растут кривыми деревьями в редком лесу под названием «высшее общество», чем и пытаются гордиться. Никакой тебе детской непосредственности, никакого здорового любопытства. С первых шагов своих они учатся держать спину и тянуть носок. Кто-то скажет, что Ино родилась с серебряной ложкой во рту… и будет отчасти прав. Лишь отчасти. Отец и правда любил ее и многое позволял, но о долге, что повис на хрупкой и пока ещё детской шее забыть не получалось… не с такой мачехой, по крайней мере. Благо, Сора был рядом. Именно он помогал не наделать грубых и глупых ошибок, объяснял, что нужно. В итоге, худо-бедно, но к новой жизни и новым правилам к ней привыкнуть вроде получилось. А так… все было спокойно ровно до одного момента…«Ночь на, казалось бы, совершенно безлюдную Коноху опускалась медленно и тягуче — наверное, так же как переливается густой кисель через край переполненной чашки. Небеса смуглели издевательски постепенно. Солнечный диск нехотя проваливался за горизонт, разбрызгивая в стороны кроваво-золотистые блики, будто бы стремясь ими зацепиться за свинцовые тучи и задержаться подольше.
Ино только недавно расхрабрилась настолько, чтобы начать покидать клановый квартал. Сегодня так и вовсе отважилась на подобное без сопровождения Соры, в одиночестве, да ещё и в поздне-вечернее время — самый настоящий подвиг!
Ино как раз возвращалась домой после своей маленькой «разведки» по Конохе в поисках магазинчика с данго, где по канону бывал Итачи, которого встретить не удалось…
Шум. Именно шум откуда-то сбоку из проулка стало первым, что Ино услышала, что привлекло её внимание, заставляя сконцентрироваться на действительности, а не на мыслях о последнем уроке с наставником, на котором ее учили чувствовать чакру.
С того места, где девочка остановилась, был виден лишь небольшой тупиковый переулок, но ничего другого было не нужно, ведь шум доносился именно оттуда.
Ино пригляделась, взглядом отмечая до боли знакомого блондинистого мальчишку в майке и шортах, что был окружён тремя не самыми трезвыми мужчинами с далеко недобрыми намерениями — протекторы ясно говорили о том, что они не просто какие-то проходимцы, а самые настоящие шиноби.
Ино не должна была вмешиваться. А что? По канону Ино и Наруто в детстве до Академии не пересекались, да и после их «пересечения» можно было пересчитать по пальцам одной руки. К тому же, сама нынешняя Ино никогда не была героем, не стремилась им становиться — иллюзий на сей счёт у неё не было. Если бы составляли рейтинг героев, эдаких рыцарей в сияющих доспехах — не заняла бы даже последнее место, скорее, просто бы не вошла в него. Не просила этого. Не хотела. Никогда не хотела. Просто не подходила для этого.
Но…
Именно Ино, так не подходившая для геройства, в итоге оказалась между Наруто — а в том, что это именно он, сомнений не было — и теми тремя, раскинув руки в стороны, буквально загораживая тощего мальчишку собой. И даже под пытками не смогла бы объяснить, почему все сложилось именно так, а не иначе: сама не знала, даже о последствиях подумать не успела.
— Мелочь, иди куда шла, а… — заплетающимся языком проговорил один из троицы.
— И не подумаю! — упрямо вздёрнула подбородок Ино. — Втроём на одного… и вам не стыдно? Ещё и шиноби…
Ино говорила уверенно, звонко, даже с некоторой заносчивостью — очень не вовремя кровь «химэ», видимо, в ней взыграла. Так и не скажешь, что в это время лихорадочно думала о том, как бы выбраться из такой ситуации без «потерь». Вмешаться-то она вмешалась… но дальше-то что? Ино только училась чувствовать чакру и вряд ли могла хоть что-то противопоставить трём взрослым шиноби. Нет, можно было, конечно, сделать ставку на то, что ребёнка, тем более, девочку, да ещё и наследницу клана они ударить не посмеют, однако… надежды на подобное было мало. В конце концов, эти трое сильно выпили, а значит, им «море по колено», как говорится, да и к кланам сейчас отношение специфическое. Так что вряд ли стоило надеяться на собственную безопасность только из-за какого-то там происхождения. Пнуть в пах и сбежать, прихватив с собой и Наруто? Ну, против одного, пусть и с натяжкой подобное может быть и сработало, вот только их тут трое. Выход решительно не находился.
— Только посмотрите! У монстра появилась подружка! — пьяно загоготал один из троицы.
— Свали! — навис над ней другой, знатно дыхнув своим перегаром. — Или тоже получить захотела?!
Ино даже не дрогнула. Все так же продолжала стоять, расставив в стороны руки, с упрямством сжав губы в тонкую линию.
Страшно? До чёртиков. Но… сбежать сейчас было стыдно и глупо. Оставалось стоять до конца, хотя внутри ее уже ощутимо потряхивало.
Шиноби, нависший над ней, прорычал от недовольства. Его явно раздражала подобная реакция. Не этого он добивался. Видимо, желал услышать мольбу остановиться, увидеть слезы. Но эта чертова девка казалась непробиваемой.
Он замахнулся.
Ино зажмурилась, но не сдвинулась, не попыталась защититься.
И…
Ничего не произошло.
До слуха лишь донёсся звук какой-то странной возни. А ещё… ещё, кажется, были болезненные стоны. Да, точно. Были.
Не выдержав, Ино все же осторожно приоткрыла один глаз. А потом, не поверив увиденному, распахнула и второй.
Та троица, с которой девочка не знала, что делать, лежала в бессознательном состоянии на земле. Над ними возвышался один человек — понять, кто он, не представлялось возможным, но маска АНБУ, давала понять достаточно, ведь членам этого отряда точно не стоило большого труда разобраться с тремя пьяными шиноби.
— Спа… спасибо, АНБУ-сан, — голос Ино все же дрогнул.
— Не стоит химэ клана ходить по вечерним улицам Конохи в одиночестве, — голос из-за маски звучал приглушённо и совершенно незнакомо.
Ино нашла в себе силы лишь на кивок. Но хватило и его, ведь стоило кивнуть, как буквально через мгновение АНБУ исчез.
Глубокий вдох. Резкий выдох. И ещё один раз.
Только после этого Ино обернулась к заплаканному и явно ошарашенному всем произошедшим мальчишке, протягивая руку, словно несколько мгновений назад ничего такого не произошло. Даже улыбнулась ему открыто и искренне.
— Меня зовут Яманака Ино, — и протянула руку.
Сам же мальчишка просто смотрел на протянутую руку, будто бы сталкивался с чем-то подобным впервые.
Еще немного простояв без движения, Наруто все же протянул неуверенно свою в ответ — со стороны могло показаться, что мальчик видит чужую ладонь чем-то вроде дикого животного, которое и укусить может.
— Наруто… Наруто Узумаки.»
Все разрешилось? Да. Но это-то в итоге и стало той самой проблемой, из-за которой Ино встала с рассветом. В голове был самый настоящий сумбур — мыслей было слишком много: они налезали одна на другую, распухали так, что казалось ещё чуть-чуть и все это взорвется и разлетится в стороны, как в каком-нибудь зарубежном ужастике. «А стоило ли?..» — главный вопрос, будто подсвеченный неоном. Все уже произошло. Но Ино все равно была полна сомнений. Да, в ее решении хватало минусов, однако… были и плюсы, верно? Вот только не было уверенности, что плюсы в итоге перевесят. А встреча с главным героем истории — ощутимое вмешательство в канон, как ни крути. Подняла голову и паранойя, ведь любые изменения имели последствия: не зря же говорят что-то про взмах крыла в одной точке мира и тайфун в другом. К тому же, ещё неизвестно, как отец отреагирует на подобное знакомство: да, о случае в проулке ему доложили, из-за чего Ино нарвалась на обследование лекарем, а потом на лекции от отца и Соры, но, видимо, про присутствие во всей истории Наруто им не рассказывали. От того и перспективы ближайшего будущего казались довольно непредсказуемыми. — А стоило ли?.. — вопрос в пустоту. Усмешка появилась на ее губах. Но она была жесткая и даже какая-то усталая. Воздух с шумом покинул легкие. Ино прикрыла глаза. Пальцы руки едва заметно дрогнули раз, другой. — К черту… — на выдохе, на грани слышимости. Да. К черту все это... В конце концов, она никогда не была сильна в самокопании, жалости к себе и прочих не самых приятных вещах. Да, происходящее располагало к подобному, но все же… начинать не стоило. Это, в любом случае, не решило бы ни одной проблемы, а лишь усилило бы и продлило внутреннюю агонию — того, что было, и так уже в избытке. Тем более, она ведь хотела изменить хоть что-то, верно?..