Второй шанс для Лили Эванс

— Не надо! Прошу! Умоляю! — голос Каркарова сорвался на визг, а затем перешел в нечеловеческий крик, когда Розье направил на него палочку и произнес: — Инсендио! — Вот, собственно, и все, — произнес сквозь зубы Люциус, когда Снейп покинул его сознание после сеанса легилименции. — Яркая вспышка пламени — и от Каркарова осталась лишь жалкая горстка пепла. — Бедняга, — невесело усмехнулся Северус. — Это просто какое-то катастрофическое невезение. — Что ты имеешь в виду? — Риддл расправился с Каркаровым и в той реальности, которую я показывал тебе пять лет назад. Правда, произошло это далеко не так эффектно, как в твоем воспоминании. — Расскажешь? — попросил Малфой. Казалось, беседа с Северусом успокаивала его, без сомнения, натянутые до предела нервы. — И наверняка опоздаю к отбою, — решил слегка набить себе цену Снейп. Вызвав Темпус, он убедился, что у него нет ни малейшего шанса вернуться в гриффиндорскую башню в положенное время. — Впрочем, я уже и так почти опоздал. — Тогда как же… — забеспокоился Малфой. — Может, переночуешь у нас, а с рассветом я верну тебя в Хогсмид? Впрочем, — осекся он, — я все время забываю, что ты и сам в состоянии аппарировать. — Не стоит утруждать ни себя, ни Нарциссу, — покачал головой Снейп. — Ты же помнишь, что я был директором Хогвартса и знаю обо всех потайных ходах и выходах. Не тревожься. Я сумею вернуться в замок. Касаемо нашего общего друга Каркарова — ныне уже покойного, — в тот раз он проштрафился перед Риддлом еще сильнее. После таинственного исчезновения Волдеморта, аврорам во главе с Грозным Глазом Грюмом удалось схватить множество Пожирателей смерти. Каркаров был в их числе. Его отправили в Азкабан, правда, там Игорь не задержался надолго. Он выступил перед Визенгамотом и публично дал показания против тех, кто служил Риддлу. Судя по рассказам Дамблдора, присутствовавшего на том заседании, против меня тоже, хотя к тому моменту я был официально оправдан. И, несмотря на то, что Визенгамот уже располагал сведениями о большинстве темных магов, являвшихся приспешниками Риддла, одно имя все же оказалось весьма ценным: Август Руквуд. Он работал в Отделе тайн и являлся шпионом Волдеморта. — Да, в самом деле я несколько раз слышал это имя, — ошарашенно заметил Малфой. — Значит, он уже завербован Риддлом, — хмыкнул Северус, — и, разумеется, было бы просто отлично, если бы в Министерстве проявили к нему пристальное внимание. — Да… да, — рассеянно произнес Люциус, — я подумаю, что можно сделать. — Только действуй осторожно, а лучше и вовсе через подставных лиц. Впрочем, не мне тебя учить! Так что Каркарова освободили, и буквально на следующий год он стал директором института Дурмстранг. Каким образом ему удалось втереться в доверие попечительского совета с его-то подмоченной репутацией — никто не знал. — Дурмстранг, — Люциус наморщил лоб, — это ведь школа, которую окончил Гриндевальд, я не ошибаюсь? — Не ошибаешься, — кивнул Северус. — И, пожалуй, никто так не навредил репутации Дурмстранга, как Гриндевальд. А позже его дело вполне успешно продолжил Каркаров. К тому времени, когда мы снова встретились с ним, Дурмстранг стал чуть ли не оплотом преподавания Темных Искусств. Кстати, ты всерьез задумывался, не отправить ли туда учиться своего единственного сына — Драко. Малфой ощутимо вздрогнул, точно ему залепили пощечину, и Северус понял, что сморозил бестактность: пока Зелье от тьмы не будет готово, не стоило упоминать при Люциусе о детях. — В 1994 году Каркаров со своими студентами прибыл в Хогвартс, где проходил возрожденный Дамблдором Турнир трех волшебников. — Турнир трех волшебников? — глаза Малфоя расширились от удивления. — Но ведь он был официально упразднен несколько веков назад из-за недопустимой смертности среди чемпионов… Дамблдор что — тронулся умом? — Давай я не стану сейчас пересказывать тебе, для чего в действительности возродили Турнир, это совершенно не относится к делу, — с легким раздражением произнес Северус. — Тебя ведь интересовала судьба Каркарова. — Да-да, — быстро кивнул Люциус. — В общих чертах: Риддлу, который, как многие надеялись, исчез навсегда, удалось вернуться. Само собой, он вызвал к себе своих прежних сторонников, в том числе и нас с тобой. Вот тогда-то Игорь, отлично знавший, что ему не поздоровится за сотрудничество с Визенгамотом, не нашел ничего лучшего, как сбежать. Не знаю, на что он, собственно, рассчитывал, ведь Метка на руке практически работала как компас, безошибочно указывая Риддлу, где следует искать нерадивого слугу. Правда, в случае Каркарова тому удалось прятаться от своего хозяина целый год, но в итоге его нашли в какой-то Мерлином забытой хижине на севере Европы и убили. Так что… — Снейп развел руками, — от судьбы он не ушел. — Мне кажется, нас всех ждет подобная участь, — в голосе Люциуса послышалось отчаяние. — Риддл становится все более неадекватен. Особенно это стало заметно после убийства Эйвери. Мы, его ближайшее окружение, те, кому он пожаловал Метку, всегда чувствовали себя избранными, особенными, а теперь никто не знает, доживет ли он до завтрашнего дня. Если раньше мы устраивали рейды исключительно против магглов и магглорожденных, то сейчас он требует нападать и на чистокровных волшебников. То есть на тех, на кого, по собственным словам Риддла, точнее, по его прежним заявлениям, мы станем опираться, когда захватим власть в Министерстве. Если еще год назад мне казалось, что я сделал ставку на умного и харизматичного политического лидера, то теперь у меня ощущение, что я с потрохами продался бандиту, которому уже совершенно все равно, кого убивать. А самое главное, втянул в этот ужас Нарси. Малфой замолчал. Он выглядел по-настоящему испуганным и опустошенным. Таким Северус видел его лишь дважды: в прошлой жизни по возвращении из заключения в Азкабане, но тогда над Люциусом как следует поработали дементоры, и нынешней осенью — после убийства Эйвери. Северус отлично понимал: причина отчаяния Малфоя была в осознании собственной фатальной ошибки и невозможности что-либо изменить. Впрочем, а такой ли уж безнадежной являлась ситуация, в которой оказался Люциус и его семья? — Послушай, а что если ты предложишь своему отцу скрыться со всеми деньгами и заодно увезти из Англии Нарциссу? Тебе, конечно, не поздоровится, но хотя бы они будут в безопасности. — Да я был бы счастлив, если бы Нарси оказалась подальше отсюда, да и отец тоже. Но тогда наш род совершенно точно прервется. Детей у нас быть не может — спасибо нашему Повелителю и его трижды клятой темной магии! — зло добавил он. — С этим клеймом на руке я, как ты понимаешь, никуда от Лорда не денусь, а уж какое наказание он придумает для меня после бегства жены и отца — одному Мерлину ведомо. — Не хочу обнадеживать тебя раньше времени, но с зельем, которое поможет вам с Нарси, есть существенное продвижение. Малфой издал задушенный вопль, но тут же закрыл рот ладонями. — Не спеши радоваться, — охладил его пыл Снейп. — На пасхальные каникулы я сумею как следует поработать над зельем в нашей домашней лаборатории. О результатах дам тебе знать незамедлительно. А вот с Меткой помочь не смогу никак, увы. Насколько я в курсе, способа избавиться от нее просто нет. — А вот тут твои сведения неточны, друг мой, — медленно, словно собираясь с духом, произнес Малфой. — Последние несколько месяцев я занимаюсь изучением этого вопроса и кое-что узнал. В одном старинном фолианте написано, что от нее можно избавиться. Правда, способ крайне болезненный и чудовищно опасный. — И какой же? Отсечь руку? — Северус почувствовал, как волосы на затылке стали дыбом от ужаса. — Нет. Сунуть ее в Адское пламя, — нарочито спокойно ответил Малфой. — Но ведь тогда останешься без руки! — Зато обретешь свободу. Смотря какие у кого приоритеты. Люциус потер переносицу, словно у него разболелась голова. — Только это страшно. Очень страшно. Я, к своему стыду, плохо переношу боль и боюсь, что не выдержу и сойду с ума или попросту умру от шока. К тому же в одиночку провернуть подобное просто невозможно. Кто-то опытный должен будет находиться рядом, чтобы вовремя остановить пламя и не дать ему сожрать меня целиком. Лично я не знаю никого, кому смогу доверить такую миссию. Уж точно не Нарси и не отцу… Они оба не столь сильные маги. Так что… нечего и говорить о том, что нельзя осуществить. Я в ловушке, друг мой, — Люциус тяжело вздохнул. Северус не знал, что сказать. Откровения Малфоя стали для него настоящим шоком. — Думаю, никто бы не отважился на такое. Даже ты, — продолжил Люциус. Создавалось впечатление, что он пытался отговорить самого себя от безумной авантюры. — Только представь, как бы ты варил свои зелья при помощи только одной руки? Твои руки — такой же инструмент, как серебряный кинжал или черпак. Ты можешь вообразить себе однорукого зельевара? Нет? Вот и я не могу. Лишившись руки, ты лишился бы возможности зарабатывать себе на хлеб. Освободиться от клятв, стать свободным и умереть от голода — так себе перспектива. Снова воцарилось гнетущее молчание. Затем Малфой сказал: — Нечего тешить себя пустыми мечтами. Это ни к чему не приведет. А ты, пожалуйста, постарайся изготовить зелье. В нем моя единственная надежда. — Договорились. Я приложу все усилия. Я знаю, насколько это важно для тебя. — «А еще я ненавижу проигрывать», — мысленно закончил фразу Северус. — Держи меня в курсе происходящего и… попробуй сделать что-нибудь в отношении Руквуда. *** В гриффиндорской башне Северус оказался лишь через полчаса после отбоя. Всю дорогу по тайному ходу, ведущему из «Трех метел» в коридор на третьем этаже, Снейп сочинял правдоподобное оправдание для Лили, однако, к счастью, она с Ремусом отправилась патрулировать коридоры — Северус незаметно проскочил мимо них, когда вылез из-за портрета пухлой ведьмочки в сиреневом парике. — Опять подтягивал младшекурсников по ЗОТИ? — позевывая, поинтересовался Сириус, разворачивая перед другом эссе по трансфигурации, заданное на этот вечер. — Вот, профессор Снейп, списывайте! — он церемонно склонил голову, словно находился на светском рауте. Что-что, а хорошие манеры Вальбурга вбила в своих сыновей намертво. — Заместитель профессора ЗОТИ Блэк, вы — замечательный человек, — так же церемонно отозвался Снейп, который только теперь ощутил неимоверную усталость от этого долгого дня и волнительного вечера. Сейчас бы он не сумел самостоятельно написать ни строчки. — Кстати, ты обратил внимание, что остальные профессора ничего не задали нам на пасхальные каникулы, мотивируя это огромной нагрузкой по подготовке к СОВ, которая вот-вот падет на наши хрупкие плечи, и только наш уважаемый декан завалила нас работой, да еще велела сдать ее после завтрака. — Жизнь несправедлива, Блэк, — отозвался Северус, быстро водя пером по пергаменту. Разговор с Малфоем буквально вывернул его наизнанку, и спать хотелось просто невыносимо. Однако, как бы он ни устал, требовалось хотя бы слегка изменить текст. МакГонагалл имела привычку сверять работы, которые подавали ей Мушкетеры, справедливо полагая, что эссе — плод коллективного творчества. Поэтому все они, даже не обладавший богатой фантазией Петтигрю, наловчились слегка изменять формулировки, чтобы работы не выглядели так, словно их копировали с помощью заклинания. — Ну все! — Северус откинулся на спинку стула и потер глаза. — Идешь спать? — поинтересовался Блэк. — Дождусь возвращения Лили, тогда и пойду. — Любовь, — уважительно хмыкнул Сириус. — На какие жертвы не приходится идти ради улыбки прекрасной дамы! А я вот опять свободен, как вольный ветер. Мы с Валери поссорились. Она решила пошутить насчет проклятия, которым Лили наградил поганец Кричер. Видите ли, ей показалось это смешным. Ну... я и сказал ей, что она — полная дура. В общем, больше она на занятия ЗОТИ не вернется. Видеть ее не хочу! — Ваши отношения — это частное дело, твое и Валери, а вот запретить ей посещать занятия и учиться защищать себя ты не в праве, — сдержанно сказал Снейп. Ему отлично была известна импульсивность Блэка, которую частенько приходилось сдерживать. И хотя, если Сириус ничего не преувеличил, Валери совершила некрасивый поступок, Северус не намеревался изгонять ее из кружка. Несмотря на то, что первая магическая война в этот раз развивалась по иному сценарию, не стоило впадать в эйфорию. Армия Пожирателей смерти, хотя и слегка уменьшившаяся, все еще была крайне опасна, а умение защитить себя и своих близких во время их нападений могло спасти многие жизни.