Второй шанс для Лили Эванс

Весь следующий день они провели в праздном ничегонеделании, и Северус поражался, насколько безделье может быть приятным. Особенно когда разделяешь его с друзьями. – Жду не дождусь визита к тебе, Ремус! – произнес Сириус, растянувшись на пледе и глядя, как в бескрайнем небе над их головами медленно проплывали похожие на диковинных животных облака. – Очень хочется послушать истории твоего отца, Лунатик! – Ему также не терпится познакомиться с тобой, Джеймсом и Лили, – лениво пожевывая травинку, отозвался Люпин. – А мама мечтает своими глазами увидеть человека, избавившего меня от мучений трансформации, – он повернулся к Снейпу и подмигнул ему. – Ты преувеличиваешь мои заслуги, Ремус, – смутился Северус. – Зелье изготовила моя прабабушка. – Согласен, но именно ты первым догадался о моей «пушистой проблеме» и нашел способ помочь мне, а не сбежал в ужасе, сверкая пятками. Я этого никогда не забуду! Как и мои родители! – Хватит уже, Ремус! – деланно сердитым тоном сказал Снейп. – У меня от твоих похвал скоро уши задымятся. И благодарностей мне не нужно. Достаточно того, что ты... вы все, – он посмотрел на Джеймса и Сириуса, – стали моими друзьями. В Коукворте у меня с этим было негусто. Там недолюбливают все непонятное и странное. – Так и Лили вроде бы тоже оттуда? – встрепенулся Джеймс. – Она как-то упомянула, что вы знакомы несколько лет. – Да, мы жили неподалеку, – нехотя отозвался Снейп. – Когда я впервые увидел ее с сестрой на детской площадке, то подумал, что она – самая обыкновенная маггловская девчонка, а потом у нее начались такие же выбросы, как и у меня. – Представляю, как перепугались ее родители! – сочувственно вздохнул Ремус. – Наверное, решили, что у их дочки не все в порядке с головой. Интересно, как магглам вообще сообщают про Хогвартс? Ведь не может же быть, чтобы им сразу посылали письмо с совой, а до одиннадцати лет они считали, что их ребенок – чокнутый? – К Лили, когда ей было лет семь, приходила МакГонагалл, – вмешался Снейп. – Объяснила ее родителям насчет магии и учебы в Хогвартсе. Лили мне рассказала. – Я слышал от Эрни Макдугалла, что отец настаивал на помещении его в психбольницу, – встрял в беседу молчавший до этого Джеймс. – Макдугаллы – ревностные католики, а тут их собственный сын вытворяет всякие дьявольские штуки... Правда, после визита профессора МакГонагалл они смирились. – Хорошо, что мы живем в двадцатом веке, а то Эрни, еще чего доброго, сожгли бы на костре, как богопротивного колдуна! – хмыкнул Сириус. – Настоящих волшебников, вообще-то, невозможно сжечь на костре, – назидательно произнес Люпин. – Я читал в одной книге, что в Средние века среди магов аутодафе (1) было любимым развлечением. – Ауто... что? – переспросил Сириус, услышав незнакомое слово. – Аутодафе. Так называлась казнь через сожжение на костре, – растолковал Люпин. – Ничего себе развлечения были у наших предков! – Сириус даже передернулся от отвращения. – И что приятного в том, что тебя медленно поджаривают, словно рождественского гуся, а вокруг толпятся орущие от восторга магглы? – В книге написано, что во время казни волшебники – я имею в виду настоящих волшебников, а не тех бедолаг, которых ложно обвиняли в колдовстве – зачаровывали пламя таким образом, что оно переставало обжигать, а лишь согревало. А потом, когда дым охватывал «горящую» фигуру, они попросту аппарировали оттуда, насмехаясь над простофилями-магглами на площади, – Люпин оторвал еще одну травинку и принялся вертеть ее в пальцах. – Сири, я чувствую себя неотесанным болваном рядом с этими кладезями мудрости! – с притворной грустью сказал Джеймс. – Один наш друг умеет колдовать без помощи волшебной палочки, создавать говорящего Патронуса, варит зелья, с которыми и старшекурсник не справится, и обладает еще Мерлин ведает какими талантами. Второй перечитал половину книг в хогвартской библиотеке и наверняка будет старостой школы! – Зато ни Северусу, ни Ремусу точно не светит стать ловцом команды по квиддичу! – хохотнул Блэк. – Пойдем, Поттер, пускай эти два умника ведут научные диспуты, пока мы гоняем на метлах! *** Когда после вечернего чая за Северусом явилась миссис Принц, он чуть было не принялся канючить и просить прабабушку оставить его у Поттеров еще на пару дней. Он давно не чувствовал себя так хорошо и спокойно. Правда, дома его отличное настроение подпортило письмо от Лили, в котором та сообщала, что задержится у бабушки еще на неделю, а значит, не успеет в следующие выходные попасть к Люпинам. «Если сможешь аппарировать в пригород Ноттингема, я буду очень рада, – писала Лили. – Я просто жутко по тебе соскучилась!» «Конечно, смогу! – накарябал он на обороте ее же записки. – Завтра в одиннадцать!» Северус скормил ожидавшей на подоконнике сове половину печенья, привязал к ее лапе послание и выпустил в окно. *** Окрестности Ноттингема – точнее, то немногое, что за полтора часа прогулки успела показать ему Лили – произвели на Северуса довольно сильное впечатление. – Да... Лес тут ничуть не хуже Запретного! – уважительно протянул он, разглядывая вековые ели, сплетавшие свои ветви у них над головой. – Неужели ты ничего не слышал о Шервудском лесе? (2) – поразилась его неосведомленности Лили. – Нет! – честно признался Северус, ожидая пересказа очередной маггловской легенды, которыми щедро делилась с ним подруга. – Первый раз о нем слышу. – Значит, придется тебя просветить, но сначала – пикник! – Лили присела на огромный ствол поваленного дерева, а затем достала из своего рюкзака пакет с кексами и два сэндвича с ветчиной. – Моя бабушка печет умопомрачительные кексы с черникой, но вот эти мы с Туньей готовили сами! – гордо произнесла она. Когда от угощения остались лишь крошки, Лили устроилась поудобнее и принялась рассказывать Северусу об отважном и благородном разбойнике Робин Гуде. – Робин Гуд – герой средневековых английских народных баллад, предводитель лесных разбойников. Личность прототипа этих баллад не установлена. По легенде это был молодой граф, ушедший воевать в Святую землю вместе с Ричардом Львиное Сердце. В Палестине он попал в плен к сарацинам, а когда, чудом сбежав от них, вернулся домой, обнаружил, что все его имущество присвоил себе жестокий шериф Ноттингемский. Робин поклялся отомстить ему и ушел в лес – вот в этот самый – и сделался разбойником. Он и его соратники научились без промаха стрелять из лука. Они грабили проезжавшие через лес обозы, а все награбленное раздавали беднякам. (3) – Благородный разбойник, значит, – усмехнулся Северус. В продолжение всего повествования он исподволь разглядывал лицо Лили, обрамленное вспыхивавшими золотом на солнце волосами. Порой ему становилось страшно в ее присутствии. В Хогвартсе или среди друзей он ощущал себя таким же подростком, как и они, но сейчас, наедине с Лили, его переполняли гораздо более глубокие, взрослые чувства, и ему приходилось прилагать все усилия, чтобы ненароком не выдать своей любви к ней. – Вот именно! – улыбнулась Лили, убрав за ухо непослушный локон. – Наверняка плохо кончил! – судорожно вздохнул Северус, стараясь унять бешено бьющееся сердце. – Я читала столько разных версий: от счастливой женитьбы на красотке Мэриан до смерти от руки мерзкого шерифа Ноттингемского, что уже и не представляю, какой из них верить, – отозвалась Лили. Затем она глянула на изящные наручные часики – подарок от родителей по случаю окончания первого курса Хогвартса – и испуганно охнула: – Уже почти час! Мы с Туньей договорились, что она пойдет с бабушкой за покупками, но к часу они должны вернуться. Мне тоже пора! Профессор МакГонагалл не рекомендовала рассказывать о Хогвартсе никому, кроме родителей. Так что бабушка не знает, ни где я учусь, ни с кем... – И правильно! – поддакнул Северус. – А то еще разволнуется, чего доброго. Далеко не все воспринимают магию так же естественно, как твои родители. – Сев, я понимаю, что ты, скорее всего, очень занят, но... – она покраснела, – тебе не слишком трудно навестить меня еще раз, перед тем как отправишься к Люпинам? – Конечно! Могла бы даже не спрашивать! – улыбнулся он. – Давай я провожу тебя домой, пока на тебя не напали разбойники. *** В преддверии нового свидания с Лили Северус еще раз проглотил «Всадника без головы», невольно ассоциируя себя с Морисом Джеральдом, а Лили – с Луизой. – Я бы предпочел, чтобы ты поменьше увлекался маггловской беллетристикой и побольше штудировал книги о боевой и темной магии! – не выдержал наконец прадед. – В недалеком будущем тебе предстоит встреча с невиданным доселе злом, Северус. Ты обязан оттачивать свой ум и тренировать магические навыки, а вместо этого ты целыми днями валяешься на диване и зачитываешься дамскими романами, словно воспитанница Шармбатона! – он возмущенно поджал тонкие, как у самого Северуса, губы и с явным неодобрением кивнул в сторону лежавшего на коленях у правнука томика Майн Рида. – Во-первых, это не дамский роман, а приключенческий, – спокойно парировал Снейп. – Насколько я понимаю, мальчишкам такое читать не зазорно. Во-вторых, формально мне всего-навсего двенадцать лет, и применение некоторых темных заклинаний на практике может превратить меня в совершенно бесполезного сквиба. И в-третьих, я уже прочел все имеющиеся в доме труды по данным разделам магии, а их, к моему огромному сожалению, совсем не так много. Вот если бы вы подсказали мне, где найти книги о крестражах, я был бы очень признателен вам за помощь. – Собираешься обрести бессмертие? – с тревогой поинтересовался Септимус. – Учти, Северус, эта магия считается не просто темной – она губительна для души любого волшебника... – Разве я сказал, что меня привлекает процесс создания крестражей для собственной выгоды? – вопросом на вопрос ответил Снейп. – Вы упомянули борьбу со Злом, а Зло в нашем случае не только многогранно, но еще и бессмертно. И, к несчастью, я выражаюсь отнюдь не фигурально. – Ты намекаешь, что тот напыщенный выскочка Полукровка, о котором говорила мне Элеонора... – Именно, – перебил Северус. – Причем его страх перед смертью был так огромен, а страсть к убийствам так велика, что он без всякого сожаления расколол свою душу на множество осколков. – И сколько крестражей он создал, по твоему мнению? – теперь Септимус выглядел не просто обеспокоенным, а смертельно напуганным. – Если бы я знал! – тяжело вздохнул Северус. – Мне доподлинно известно о трех. Один из них – перстень с черным камнем посередине. Два других – живые существа. Змея и человек. Мальчик. Впрочем, их пока можно списать со счетов, – Северус настолько увлекся, что, казалось, разговаривал сам с собой. – Оба этих крестража будут созданы гораздо позже, точнее, я сделаю все от меня зависящее, чтобы их не было вовсе. Ах да! – спохватился он. – Хогвартские привидения упоминали о существовании еще одного. Они обещали помочь мне найти его, но уничтожить крестраж я смогу не раньше четырнадцати лет из-за мордредова магического ядра. Не поверите, как это порой бесит! – он стукнул кулаком по кровати. – Притворяться ребенком, сдерживать свой потенциал, нарочно совершать нелепые промахи на уроках, обманывать Элеонору и Лили!.. – Бедный мальчик! – иронично усмехнулся Септимус. – А ты бы предпочел после возвращения из-за грани остаться взрослым магом? На несколько мгновений Северус представил свою жизнь в мире, где уже давным-давно нет Лили, где он снова будет страдать от острого, всепоглощающего одиночества и, скорее всего, так и не познает элементарного человеческого счастья. – Нет, – решительно покачал он головой, – момент для моего возвращения выбран прямо-таки идеально, иначе мне никогда не исправить тех ошибок, которые я натворил по молодости и глупости и в которых позже раскаивался всю оставшуюся жизнь. – Отлично! Признаться, я рад, что высшие силы позаботились о нашем с тобой знакомстве. А по поводу крестражей... Полагаю, тебя больше интересует, что конкретно они из себя представляют и чем можно их уничтожить? – Как раз с последним проблем возникнуть не должно, – с готовностью отозвался Северус. – Я совершенно точно знаю, что Адское пламя способно разрушить внешнюю оболочку артефакта, а без своего вместилища часть души существовать не сможет. Именно поэтому мне и придется ждать четырнадцатилетия. Понимаете, я не хочу впутывать в это дело кого-либо из взрослых магов. – Неужели в Хогвартсе нет никого, на чью помощь ты мог бы положиться? – скептически произнес Септимус. Возможно, в той, прошлой, реальности Северус и ответил бы на этот вопрос утвердительно. Несмотря на то, что Дамблдор обманул его, заставив стать шпионом светлой стороны в обмен на жизнь Лили, которую так и не спас, а затем подставил во второй раз, вынудив убить себя, тем самым обрекая Снейпа на презрение и ненависть окружающих, Северус, вероятнее всего, доверился бы старому интригану. В той реальности, но не теперь. Тайны и недомолвки Альбуса, его пустые разглагольствования о любви и ничем не подкрепленные обещания принесли Северусу лишь боль от потерь и в конечном итоге привели к гибели. Впредь он не собирался совершать подобных ошибок. _______________________________________________ 1. Аутодафе́ (ауто-да-фе, аут-да-фе, ауто де фе; порт. auto da fé, исп. auto de fe, лат. actus fidei, буквально — акт веры) – в Средние века в Испании и Португалии – торжественная религиозная церемония, включавшая в себя процессии, богослужение, выступление проповедников, публичное покаяние осужденных еретиков, чтение и исполнение их приговоров, как правило, сожжение на костре. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D1%83%D1%82%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%84%D0%B5 2. Ше́рву́дский лес (англ. Sherwood Forest) – парковая зона, расположенная близ деревни Эдвинстоу в графстве Ноттингемшир, Англия, являющаяся остатком гораздо большего леса, исторически связанного с легендами о Робин Гуде. В Шервудском лесу растет дуб-долгожитель, именуемый также Дуб-майор, который, согласно местному фольклору, был штаб-квартирой Робин Гуда. Свое второе имя он получил после того, как в 1790 году майор Рук Хейман описал дерево в своей книге о древнейших дубах Шервуда. Возраст Дуба-майора оценивается от 800 до 1000 лет. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%B5%D1%80%D0%B2%D1%83%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%BB%D0%B5%D1%81 3. Робин Гуд https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D0%BD_%D0%93%D1%83%D0%B4 Авторы честно признаются, что запутались в многочисленных легендах о Робин Гуде. И решили сделать некую «сборную солянку», из которой каждый волен выбирать версию себе по вкусу. Лили выбрала романтическую историю про молодого графа.