Второй шанс для Лили Эванс

– Северус, ты уверен в том, что делаешь? – это был уже Мерлин ведает какой по счету подобный вопрос, который с завидным упорством задавали Снейпу с утра Блэк или Поттер. За ним неизменно следовало продолжение: – А вдруг случится что-нибудь непредвиденное, и Люпин порвет тебя на кусочки? Северус прекрасно понимал, что друзья искренне волнуются за него, но все-таки, в сотый раз отвечая одно и то же, он уже не скрывал своего раздражения. Четверть часа назад Люпин отправился к мадам Помфри. Обычно она отводила его в Визжащую хижину после пяти вечера и забирала в восемь утра, так что Северусу требовалось поторопиться. – Значит, с завтрашнего дня вам придется привыкать жить без моего постоянного занудства, – резко обрубил он, но, увидев вытянувшиеся лица Поттера и Блэка, добавил более мягким тоном: – Успокойтесь. Я обещаю – все будет отлично, а в следующий раз мы сможем составить Ремусу компанию вместе. Джеймс, давай уже свою мантию! Закутавшись поплотнее в мантию-невидимку и наложив на себя для подстраховки чары Отвлечения внимания, Северус выскользнул из гриффиндорской башни, спустился по Парадной лестнице и принялся дожидаться возле огромных дубовых дверей замка. Примерно через десять минут позади него послышался нарочито громкий голос мадам Помфри: – Мистер Люпин, попросите вашего отца доставить вас к входным воротам не позднее половины восьмого утра, иначе вы опоздаете на занятия. И передайте матушке пожелания скорейшего выздоровления. – Непременно, мадам! – заученно ответил Ремус. По всей вероятности, они со школьной медсестрой не в первый раз играли в эту игру, чтобы создать Люпину убедительное алиби на время его ежемесячных отлучек. Иногда Снейп задавался вопросом: как могло случиться, что только его одного заинтересовала странная периодичность «приступов болезни» миссис Люпин? Неужели никому другому не пришло в голову сопоставить даты исчезновения молодого оборотня с лунным календарем? Впрочем, судя по тому, что до конца обучения об истинной сущности Люпина знали лишь преподаватели и пятеро студентов, одним из которых являлся он сам, все остальные вокруг страдали от тотальной невнимательности. Снейп поежился. Он до сих пор с ужасом вспоминал тот трижды проклятый день. *** Все началось с его перепалки с Блэком, когда они столкнулись нос к носу в одном из бесконечных коридоров Хогвартса незадолго до отбоя. – А... Смотри-ка, Сохатый, вот и наш сторонничек Темных искусств пожаловал. Легок на помине! – оскалился Блэк, точно встретил дорогого друга. Руки Северуса, как назло, были заняты тяжеленными книгами, которые он взял в библиотеке, чтобы без помех позаниматься в гостиной Слизерина до поздней ночи, и вытащить палочку не имелось абсолютно никакой возможности. – Что это у него? Стибрил библиотечные книги? – Джеймс нарочно толкнул Северуса плечом, и фолианты посыпались на пол. – Давай-ка поглядим, какие дисциплины интересуют нашего Нюнчика... Снейп попытался сунуть руку в карман мантии за палочкой, но Блэк оказался проворнее и тут же швырнул в него Ступефаем, от которого Северус кулем повалился наземь, не в силах пошевелиться. Джеймс между тем присел на корточки и принялся перелистывать пожелтевшие от времени страницы. – Так, так, та-ак... Зелья... Ну, это предсказуемо... Книги по темной магии – тоже вполне понятно. А это что такое? – он повертел в руках небольшую брошюрку «Анимагия – от теории к практике». – Наш Нюнчик, вероятно, решил поупражняться в превращении в животное? Любопытно в какое... Держу пари в змею. Это ведь так соответствует имиджу твоего обожаемого кумира – Волдеморта! Или в летучую мышь? Хотя ты и так на нее похож, вот только крыльев нет! Представляю, как бы ты хотел взлететь на верхушку гриффиндорской башни и проникнуть в спальню девочек. Небось мечтаешь взглянуть на сиськи Эванс?! А, Нюнчик? Смотрите, он покраснел! Точно. Этот прихвостень Пожирателей смерти, кажется, влюблен... Блэк с Петтигрю глумливо заржали. Северус чувствовал, как волны гнева на этих троих подонков поднимались в нем все выше и выше, грозя затопить его с головой. – Ты что, вздумал за нами следить? Надоело в одиночестве сидеть в библиотеке? Решил немного поразмяться? – Да! – Северуса наконец прорвало. – Собираюсь разведать, куда это каждое полнолуние направляется ваш друг Люпин. Чем это он заболевает с такой завидной периодичностью? – Так ты желаешь узнать, что не так с Ремусом? – Блэк опустился на пол рядом с обездвиженным Снейпом. – Желаю, – упрямо повторил тот, пытаясь невербально сбросить заклятие. – Бродяга, а может, не надо? – пискнул насмерть перепуганный Петтигрю. Блэк не обратил на его скулеж никакого внимания. – Тогда тебе нужно лишь отыскать на стволе Гремучей ивы небольшой нарост и ткнуть в него посильнее палкой. Дальше – сообразительности хватит. Но ты ведь это не всерьез, а, Нюнчик? Спорим, в последний момент ты струсишь и ничего не сделаешь! Блэк рассмеялся Снейпу в лицо, не больно, а скорее, для того чтобы унизить, пнул его в бок, и вся троица удалилась по коридору. Спустя четверть часа Северус, сумевший в конце концов освободиться от заклятия, быстро бросив книги на кровать в своей спальне, уже бежал по направлению к Гремучей иве. Как только он приблизился к дереву, оно, точно почувствовав присутствие чужака, грозно и предупреждающе зашелестело скрученными, словно плети, ветвями. – Люмос, – прошептал Снейп, осветив шершавый ствол, и буквально через пару секунд у самых корней увидел нарост, о котором упоминал Блэк. Но едва Северус протянул руку, чтобы коснуться его, как получил от ивы хлесткий удар, вынудивший его отпрянуть и застонать от боли. – Ты зря надеешься, что заставишь меня уйти, тупая деревяшка, – пробормотал он сквозь зубы и огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно было бы ткнуть в нарост, не опасаясь ветвей сумасшедшего дерева. Неподалеку Северус заметил небольшой сучок. – Это именно то, что мне нужно, – сказал он самому себе. – Вингардиум Левиоса! Сучок плавно взмыл в воздух и, направляемый волшебной палочкой Снейпа, ударил точно в выступ на стволе. Ива замерла так резко, будто на нее наложили Ступефай. Северус еще раз внимательно осмотрел нижнюю часть дерева и обнаружил лаз, в который с трудом мог протиснуться взрослый человек. Не раздумывая дважды, он нырнул в нору и оказался в длинном темном тоннеле. Подсвечивая себе волшебной палочкой и согнувшись в три погибели, Снейп медленно продвигался вперед. Внезапно в конце коридора послышался душераздирающий вой, и в неясном свете Люмоса мелькнули очертания какого-то жуткого животного. – Нюниус, сейчас же уходи отсюда! – раздался позади него крик Поттера. – Уходи, если тебе дорога жизнь! Что-то (точнее, кто-то) неотвратимо приближалось к застывшему от ужаса Снейпу. Оно было огромных размеров и издавало низкое, утробное рычание. Северусу даже показалось, что он видит отблеск желтых, горящих ненавистью глаз. – Беги! – заорал Джеймс, дергая его за мантию. – Не то будет поздно! Северус не помнил, как выбрался наружу. Как добрел до факультетской спальни. Он дрожал с головы до ног и еще долго не мог унять бешено бьющееся сердце. Оборотень! Снейп давно это подозревал. Но одно дело догадываться и совсем иное – узреть воочию. Дамблдор, верно, абсолютно выжил из ума, позволив столь агрессивному и злобному, а главное, непредсказуемому существу находиться в школе, полной детей и подростков! А Поттер? Ведь он остался там совершенно один! Что, если превратившийся в чудовище Люпин загрыз его? Снейп провел бессонную ночь. Он не хотел идти на завтрак, опасаясь, что директор с прискорбием объявит о трагической гибели Джеймса Поттера от руки его товарища. Северус винил себя в трусости. Возможно, вдвоем они бы справились с оборотнем, но он попросту сбежал и не оставил Джеймсу ни единого шанса. Снедаемый подобными мыслями, терзаемый угрызениями совести, он поплелся в Большой зал и первое, что увидел с порога, был... Поттер. Живой и здоровый. Он как ни в чем не бывало восседал между самодовольно ухмыльнувшимся при появлении Северуса Блэком и бледным как смерть Люпином, лицо которого украшали свежие царапины. Снейп перевел взгляд на преподавательский стол и заметил, что директор Дамблдор выглядел чуть более озабоченным, чем обычно. «Вероятно, ему уже стали известны подробности ночного инцидента! – злорадно подумал Северус. – Теперь Блэка и Люпина точно выгонят из школы! Оборотень и без пяти минут убийца – сладкая парочка!» Но случилось совершенно не так, как на несколько часов позволил себе размечтаться Снейп. После уроков его вызвали в кабинет директора. – Вы понимаете, какому риску подвергли себя и мистера Поттера? – буравя его своими голубыми глазами, жестко спросил Дамблдор. Северус почувствовал вторжение в свое сознание и с нескрываемым удовольствием впустил туда директора. «Смотри же, старый дурак! Смотри, как все было на самом деле!» – ликовал он, показывая Дамблдору сцену в коридоре, когда Блэк, буквально лучась от счастья, описывал Снейпу, как пробраться в логово оборотня. – Я очень разочарован вашей выходкой, мистер Снейп, – печально и строго сказал старый волшебник, полностью проигнорировав полученную от Снейпа информацию. – Если бы не отважный поступок мистера Поттера, вас сейчас бы уже не было в живых. – То есть как?.. – опешил Северус. – Вы же все видели... – Что именно я видел? – искренне удивился директор, а потом продолжил: – Со слов мистера Поттера, я понял: вы давно одержимы идеей узнать тайну, которая касается лишь мистера Люпина. Вчера после отбоя вам удалось проникнуть в проход под Гремучей ивой. На ваше счастье, мистер Поттер пошел за вами следом и фактически спас вам жизнь, рискуя при этом собственной. Вы осознаете, что находитесь на волосок от отчисления? – Я?! – не ожидавший подобной наглости Северус на мгновение потерял дар речи. – Но ведь это Блэк.... – Не надо впутывать в эту мерзкую историю других студентов, мистер Снейп, – ледяным тоном произнес Дамблдор. – Вы и так уже на очень нехорошем счету у преподавателей из-за вашего увлечения темной магией. Не усугубляйте свою участь враньем и поклепом. Впрочем, если вы поклянетесь никому не сообщать о случившемся, я, так и быть, закрою глаза на этот инцидент и разрешу вам доучиться. Ну так как? Вы же понимаете, что ответ мне нужен немедленно? Я не позволю вам, выйдя из моего кабинета, распространять по школе вредные слухи. Северус почувствовал, словно его вываляли в грязи. Он давно уже не ощущал себя таким униженным и беспомощным. «Подожди, – подумал он, ставя самый сильный ментальный блок, на какой только был способен, – через пару лет я непременно поквитаюсь и с тобой, и со сворой этих поганых Мародеров!» Несколько минут в комнате царила гнетущая, давящая на уши тишина. Потом Снейп поднял голову и взглянул прямо в голубые глаза сидевшего напротив Дамблдора. – Я согласен, – твердо сказал он. *** Голоса мадам Помфри и Люпина звучали все ближе, а Снейп чувствовал, как воспоминания буквально душат его, не позволяя сдвинуться с места. «Немедленно успокойся! – мысленно прикрикнул он на самого себя. – Тебе скоро вновь предстоит встреча с оборотнем, а ты взвинчиваешь себя до невменяемого состояния, вместо того чтобы призвать на помощь все свое хладнокровие!» В конце концов Северусу удалось очистить сознание. Сделать это было весьма непросто, и Снейп вспомнил, как тиранил в иной жизни беднягу Гарри, у которого никак не получалось справиться со своими эмоциями. Впрочем, Северус, в отличие от Поттера-младшего, являлся выдающимся менталистом и в итоге совладал с собой. И вовремя! Школьная медсестра уже отворила тяжелую створку входной двери, и в холл ворвался холодный февральский ветер. – Запахнитесь поплотнее в мантию, мистер Люпин. Простудитесь, – сказала мадам Помфри, пропуская Ремуса вперед. Северус неслышно двинулся за ними. Он прекрасно помнил, как нужно обращаться с Гремучей ивой, но не хотел терять ни минуты на борьбу со зловредным деревом, поэтому намеревался прокрасться в потайной лаз вместе с Люпином. В полном молчании Помфри и Ремус дошли до ивы, грозно зашумевшей ветвями при их появлении. Школьная медсестра поискала припрятанный ею за камнями сучок и уверенной рукой левитировала его к стволу, чтобы остановить беснующееся дерево, которое сразу же замерло. По длинному темному коридору, подсвеченному лишь Люмосом на кончике волшебной палочки Помфри, сгибаясь в три погибели, они добрались до потайной двери в Визжащую хижину. – Алохомора! – произнесла женщина, и замок негромко щелкнул. – Заходите, мистер Люпин, – она нажала дверную ручку. Раздался скрип давно несмазанных петель. Молодой оборотень покорно шагнул внутрь, а вслед за ним незримой тенью в комнату проскользнул и Северус. – Мистер Люпин, – мадам Помфри сочувственно посмотрела на мальчика, которому предстояло в ближайшие часы заново пережить ад, – я понимаю, что сейчас скажу совершенно банальную вещь, но постарайтесь все же не увечить себя так сильно. – Вы прекрасно знаете, я делаю так против своей воли, – горько откликнулся Ремус. – Знаю. И от этого беспокоюсь не меньше. И директор, поверьте, тоже. Если бы был хоть какой-то способ облегчить ваше состояние, мы бы его нашли! – Я не сомневаюсь в этом и очень благодарен вам, а теперь вы можете идти. Я справлюсь, – немного раздраженно ответил молодой оборотень. Ему явно не терпелось остаться одному и проверить – здесь ли Северус, а мадам Помфри со своим бесполезным сочувствием только задерживала его. Кроме того, он, разумеется, опасался неотвратимо надвигавшегося с каждой минутой восхода луны и предпочитал, вместо того чтобы вести пустые беседы, морально подготовиться к трансформации. Мадам Помфри тяжело вздохнула, послала Люпину напоследок полный сострадания взгляд и затворила дверь. Послышался скрежет запираемого заклинанием засова, а вслед за ним – звук удаляющихся шагов. Лишь когда в коридоре все стихло, Северус наконец сдернул с себя мантию-невидимку. – Уф! Слава Мерлину! Я думал – она никогда не уйдет, – сказал он, вытирая пот со лба и осматриваясь. Комната, куда мадам Помфри приводила Люпина, выглядела запущенной и неимоверно грязной. Пол и жалкие остатки поломанной мебели покрывал толстый слой пыли. Обои были местами разодраны в клочья. Окна – наглухо заколочены досками. – Здесь есть еще одна дверь, – Люпин кивнул в сторону противоположного конца комнаты. – Там – лестница на второй этаж. Но в моем распоряжении находятся только вот эти апартаменты, – он с грустной улыбкой обвел рукой свое временное обиталище. – Директор потрудился на славу: перед самым моим приездом над входом в тоннель посадили Гремучую иву, чтобы никто и случайно сюда не пробрался. Окна, как ты и сам можешь убедиться, забиты намертво. Вторая дверь тоже заколочена: я пробовал несколько раз открыть ее – не тут-то было! А единственный выход мадам Помфри запирает заклинаниями. Так что до утра я не могу отсюда выйти, даже если очень постараюсь. Да оно и к лучшему! Через час ты и сам увидишь, во что я превращаюсь. Северус в красках представил себе беснующегося в хижине Люпина, и его всего передернуло от ужаса и сострадания к другу. – Сегодня все будет совсем по-иному. Обещаю тебе! – заверил он Ремуса. – Сколько у нас времени? Ремус взглянул на старые наручные часы, доставшиеся ему от деда со стороны матери. – Еще пятьдесят две минуты. И... – он густо покраснел, – мне придется раздеться. Полностью. Иначе от одежды останутся одни лохмотья. Так что отвернись. – Накинь на себя хотя бы мантию. Простудишься, – буркнул Снейп, поворачиваясь к нему спиной. В хижине действительно было очень холодно. В комнате имелся камин, но и он тоже был заколочен досками, поэтому Северус просто набросил на них с Люпином Согревающие чары. – Обычно я так не делаю, – откликнулся Ремус, – я же говорил, мне никогда не бывает холодно. Особенно непосредственно перед превращением. Но ради тебя – так уж и быть. Он быстро скинул одежду, сложил ее аккуратной стопкой и отлевитировал на полку, прибитую почти под самым потолком – пожалуй, единственный целый предмет мебели среди всеобщего разгрома и хаоса. – Потом поможешь мне починить мантию? – спросил он у Снейпа. – Мне неудобно просить родителей каждый раз покупать мне новую. – Надеюсь, нам вообще не понадобится что-либо чинить, – успокоил его Северус.