Wendigo venit ad vitam.

Осень. Ноябрь.

Вдох-выдох

Вдох-выдох

Бледные трясущиеся руки судорожными движениями рылись в карманах бордовых джинсов в поисках пачки сигарет. Голубоволосый парень знатно нервничал, и он решил хоть как-нибудь ослабить своё нервное напряжение небольшой дозой табака и никотина. Сал слегка расслабился, нащупав в заднем кармане ту самую картонную коробочку, и открыл её. Последовало разочарование. Всего три штуки. — Бля… Пальцы Сала тряслись, отчего было тяжело достать сигарету. Она то и дело выскальзывала, но Фишер напрягся и наконец смог осуществить задуманное. Салли вынул из кармана зажигалку, чиркнул ею, поджёг и закурил, глубоко затянувшись сигаретным дымом, отчего Фишер грубо закашлялся, чувствуя мерзкий привкус табака во рту. Полный сумбур в голове… Очень и очень сложно сосредоточиться на одной конкретной мысли. Фишер хоть и был рассудительным, спокойным парнем с аналитическим складом ума, но сейчас ничего от былой невозмутимости не осталось. Мысли то и дело в огромном количестве навеивались и растворялись, перекрикивали одна другую. Душевное равновесие казалось чем-то эфемерным, таким далёким и несуществующим. Всё, чего он хотел сейчас — покоя. Провалиться в нирвану. Лампового времяпрепровождения со своими близкими, как в старые добрые времена. Забыть обо всей боли. Но, увы, счастье его уже не настигнет. Никогда. Никогда.

Никогда.

БОЛЬШЕ НИКОГДАААААА́А́А́

Слова гулким эхом отдавались в раздробленной черепушке Сала, причиняя невероятно сильную моральную боль. События накануне совершенно добили и без того душевнобольного парня с детства. Смерть матери, потеря лица, буллинг в дальнейшей жизни, ночные кошмары и борьба с нечистью здорово подорвали психику семнадцатилетнего подростка. От обилия переполняющих эмоций Фишер начал задыхаться и трястись ещё сильнее, а его голубые глаза заслезились. Пальцами одной руки он держал сигу, а другой опёрся о дерево, возле которого стоял, чтобы сохранить равновесие. — Да твою ж мать!!! Эмоции, что наполняли Сала, начали постепенно выходить наружу, но не взрывались до конца, словно закипевший чайник. Парень со всей силы долбанул в дерево кулаком, и, ощутив острую боль в области костяшек, опёрся спиной о кору и медленно сполз, сев на траву и поджав колени. Фишера съедало заживо, словно из него живьём мучительно выдрали сердце, оставив маленький ноющий и кровоточащий кусочек в грудной клетке. Салли поднял лицо с колен и обвёл взглядом озеро, на которое пришёл с целью успокоить свои нахлынувшие чувства. — Озеро "Вендиго", — горько усмехнулся Сал. — Какое совпадение. События последних месяцев доводили Фишера чуть ли не до психбольницы или могилы. Омерзительный монстр сделал всё, чтобы жизнь парня постепенно разрушилась, когда, казалось бы, она только пошла в гору. Вендиго... Встреча с ним сулит лишь несчастье и смерть, даже если и не сразу, то в скором времени ты точно почувствуешь негативные изменения. Как ранее рассказывал его друг Тодд, Вендиго — это злобный дух, обожающий поедать людей. Он испытывает вечный голод и ходит по лесам в поиске очередной зазевавшейся жертвы, которая впоследствии станет его завтраком, обедом или ужином - неважно. Салли и сам имел неудачу неоднократно встретиться с ним и мог описать его как заживо гниющего монстра, одновременно напоминающего как человека, так и лося. Его глаза светятся золотом в ночи, от него смрадно несёт стухшей двухнедельной плотью, а вместо головы у него красуется лосиный череп с ветвистыми замшелыми рогами. Фишер вычитал в древней трухлявой книге местной библиотеки, что, согласно алгонкинской мифологии, человек может превратиться в Вендиго на фоне психоза, при котором у больного появляются маниакальные желания убивать себе подобных и употреблять человеческое мясо. Сал бы и не поверил в эту старую легенду ещё в начале лета, но только не сейчас. Салли засмотрелся на водную гладь озера в ночи, а потом и на верхушки сосен, после чего вспомнил, как часто он тусовался с друзьями на природе: ребята купались, устраивали пикники и просто круто проводили время. Сейчас уже наступил мрачный ноябрь, но эти моменты стояли перед глазами, словно всё происходило вчера. Салли спрятал воспоминания в своём укромном уголке сердца, как самое драгоценное сокровище на свете. Такие беззаботные, счастливые дни. — Какое же я дерьмо. Салли докурил сигарету до фильтра и продолжал держать её, не обращая внимание на то, что окурок обжигал его холодные пальцы. Он просто этого не замечал. Душевная боль намного сильнее физической. Подул ноябрьский северный ветер, создавая волны на озере и поднимая листья с земли, завлекая в природный танец с воздухом. Ночь выдалась пасмурной, порой капал мерзкий мелкий дождик, но даже через слой серых облаков можно было сделать вывод о том, что луна продолжает подниматься всё выше к звёздам. Ветер то чуть ли не приходил в состояние урагана, сильно раскачивая голые ветви деревьев, то резко успокаивался, словно его и не было. Изо рта вырывался белый плотный пар, а кости от озноба ходили ходуном, - приближающаяся зима давала о себе знать, - но Сал и не собирался возвращаться в апартаменты. Если соседи увидят его в таком плачевном состоянии - вопросов не миновать, а общаться сейчас с кем-то - самое последнее, чего желает Салли. Ему просто необходим покой... Наконец, Фишер выбросил докуренный бычок в сухую траву и только сейчас обратил внимание на ноющие красные пятна на пальцах. Он обхватил свою голову руками и положил лицо на худые колени. Вокруг него больше не существовало ничего - мерзкого холода, ни гнетущего одиночества, ни этого грёбанного мира. Только Салли и его мысли. — Зачем, ну просто... Зачем?! — слова Фишера перешли в надрывный крик, оставляя после себя лишь пустоту, и более ничего. Салли резко поднял голову. У него появилось стойкое ощущение, что кто-то за ним внимательно наблюдает. Словно два цепких глаза впились в него и изучают с ног до головы. Фишер сразу "очухался", и все его психи ушли на второй план. — Опять ты?! Я знаю, что ты тут! — ... В ответ - тишина. Неудивительно. Он всегда был молчаливым. — И не пытайся меня напугать! Мне на все твои уловки уже плевать, кусок ходячего трупа! Его крики жутким эхом расходились по окрестностям, пугая спящих птиц на ветвях. Сал устало откинулся спиной на ствол голого клёна, под которым он сидел в эти тягостные минуты. Даже имея богатый опыт встреч с Вендиго, Фишер чувствовал сильную тревогу при малейшем подозрении на то, что чудовище находится где-то поблизости. — Показалось... Похоже. Никто не показывался, из-за чего парень решил, что здесь никого нет. Какое-никакое подобие спокойствия начало настигать Салли, и он стал апатично залипать на озеро, зеркалом отражающее чёрное небо, не имея сил чувствовать вообще что-либо.

И тут внезапно на Сала нахлынули воспоминания... Те самые, когда ещё казалось, что жизнь - не такая уж и плохая штука.