Тень

      Каэль кулем рухнул на незаправленную кровать своей комнаты в общежитии при управлении. На чердаке приюта, конечно, удобнее и комфортнее морально, но сейчас с детьми играться отчаянно не хотелось. Знает он их: с начала поиграй, потом почитай… и вот ты уже лежишь на заботливо собранном из односпалок огромном ложе, придавленный ордой спиногрызов к пружинистому матрацу. В ребра упирается чье-то острое колено, в рот лезут волосы из растрепанной косички, а руку отлежали два неопределенных тела. А самое главное, няньки и не подумают помочь вылезти, лишь с тихим ехидным смешком закроют двери. После такого отдыха с малявками нужно отпуск брать.       Нос уткнулся, в пропахшие свежим ветром простыни — Каэль любил, чтобы окно было открыто хотя бы немножко даже зимой. Но дышать все равно становится трудно. Перевернулся на спину. Полежал. Тяжело вздохнул — постель придется поменять, все же, поддавшись моменту, улегся в перепачканной песком и прочими непотребствами одежде. Рядом с подушкой терпеливо ждала своего времени папка. Злосчастная. Красненькая. С серебряным тиснением Центра. За окном уже темнело. В Кадыкчане вообще темнеет рано, даже летом. Относительно более западных городов, естественно. Надо включить свет, отогреть кости в теплой ванне, поменять постель, в конце концов, поесть… После прочтения очередного словесного кружева московских творцов не захочется ничего, кроме спокойного сна. Это не первое задание Запада, которое за определенную, очень существенную, плату выполняет их округ. Это не что-то абсурдное — родной округ расположен близ Магадана. Здесь, за неимением лучшего слова… прохладно. Во всех отношениях. Во времена, когда Регина была еще Второй Главой, многочисленные угледобывающие городки могли быть на полном самообеспечении за счет обычных людей. Но взрыв на шахте в 1994 году закрыл производство. На момент начала правления Никиты в 2013 году окончился переход на финансы Чистильщиков от командировок в другие округи, а порой, с соглашения Высшего Ковена, и в другие страны.       Рывком вскочив на ноги, Каэль развеял плащ и впитал свою же энергию. Чуть выше диафрагмы приятно потеплело, серая майка показалась почти белой там, где сквозь нее проникло свечение от грудной клетки. Всего на мгновение, но прикосновение собственного ядра как будто к ребрам с той, обратной, стороны всегда давало небольшой шипучий заряд бодрости. Каэль потянулся, прохрустел как будто бы всеми костями разом, покачался с пятки на носок и лениво пополз к входной двери. Вообще комнатой это место можно было назвать весьма условно. Больше было похоже на однокомнатную крохотную квартиру-студию. Рабочие при Чистильщике теневики живут по одному-по двое. Разве что кухни не имелось — она была общая на 4 корпуса и располагалась на первом этаже главного здания. Занимала в целом, учитывая склады, холодильники, комнаты отдыха персонала, целый этаж. Работали там местные добропорядочные бабушки из обычных, которые периодически обучали поварскому искусству ребятню из приюта и продленку школы. Общажный комплекс в целом состоял из 4 пятиэтажек. На каждом этаже по 3 такие квартирки. Раньше оно было стандартным, как везде. Переезд в эти несколько зданий как в общежитие произошел совсем недавно, году в 2015, когда Каэль еще даже из приюта не выпустился. На какие шиши Нина Игоревна это сделала — загадка. Не иначе как разводила арабов на деньги, с нее станется. Без всяких сомнений можно предположить, что мужчины ложились и ложатся под ее каблуки без пререканий. Разве что с фанатичным "да, госпожа" на выдохе. В свои 51 она, как и любой теневик, выглядела разве что на 30 с большой натяжкой за счет официальных платьев, идеально графичного каре и дорогого алого маникюра.       Каэль вышел в узкий коридор между квартирами и направился к трем шкафам-пеналам около лестницы. Тяжелая дверца, на которой сверху скотчем аккуратно приклеен номерок "54", тихонько скрипнули. Внутри лежало постельное белье и одежда после прачечной. За отчисления от своих заказов все чистильщики могла рассчитывать на помощь с уборкой, стиркой и прочими неинтересными делами. Со средней полки Каэль забрал сумку с постиранными вещами, сверху — стопку постельного набора. Закрыв ногой пенал, он снова пополз в комнату. "Рутина, конечно, изрядно успокаивает мозг", — размышлял Каэль, укладывая чистые вещи в шкаф и перестилая кровать, — "но закрывать гапы гораздо легче, чем стараться не заснуть за уборкой. На чердаке таких услуг по уборке нет, пока сам вежливо не попросишь домовиху. И не получишь разрешение от нее же… Там все по фен-шую разложено в аккуратные горы ненужных вещей".       В углу комнаты за деревянной ширмой стояли рядышком в ряд раковина, унитаз и добротная чугунная ванна. Такой спартанский набор был в каждом номере. Пока вода набиралась, Каэль через тень метнулся на кухню. Поприветствовал собирающуюся домой баб Жанну и забрал подогретый в тормозке ужин. Кухня была открыта всегда, но посменно Жанна и Лариса на ней работали только с 6 до 14 и с 14 до 22. Вообще введенное в 2015 обслуживание в "военном", по мнению многочисленных обычных жителей города, общежитии создало много рабочих мест. Учитывая что никакой производственной ценности у города не было, межокружные контракты были почти необходимостью. Наверное, нынешний экзаменационный принесет большую прибыль округу… Все же западных можно называть как угодно, но не скупыми.

***

             Бывают такие книги, где даже если очень постараться понять все переплетения мысли автора, смысл будет утекать, как песок сквозь пальцы. Одно слово противоречит другому. Нет ни одного очевидного одобрения или неодобрения. Какие-то обязательные к выполнению условия? Насмешили, конечно, нет. Критерии выполнения задания? Просто выполнить. Что выполнить? Ну, есть определенные события, случающиеся при определенных условиях, когда Марс в зените, утконос в слюне, кафель зеленый, дырка в носке, а носок в ноздре… И да, это безусловно произошло само собой и никак не зависело от возможностей Центра, важно подчеркнуть. Это, собственно все, из чего состоял невероятно важный документ. Каэль не считал себя ни тупым, ни немного тупым человеком. Выжил — мозг работает на все свои хваленые 100%. Работа напрямую на главу округа приучает к довольно спорным вещам. Абсолютно четким инструкциям, например. К хорошему быстро привыкаешь, поэтому даже попытка перестроиться на такую хрень взбесила. Ну, или занятие душной беллетристикой с утра пораньше после работы сыграло в этом свою роль.       Но, переодевшись, Каэль заварил себе чай — единственное, чем он предпочитал заниматься сам, без вмешательства кухонных работников, — оперся боком о стол, чтобы лучи солнца удобно падали на текст, снова перечитал. Даже повертел в попытке найти какой-то особый шифр. Нафиг. Первой остановкой на сегодняшний день логичнее было обратиться к Тиши. Во-первых, к карапузам заглянуть-таки все же обещал. От этой конкретной повинности хочется освободиться как можно раньше. Во-вторых, кто как не Тиши может дать хороший совет, учитывая при этом откровенное нежелание Каэль в процессе отбросить коньки из-за неосведомленности. Можете считать параноиком, ведь есть так много знакомых положительных примеров уже выполненных заданий. Но до этого у заданий не было специальных курьеров и они не обсуждались на Совете Старейшин. И сам запрос. Каэлю приходилось работать в архиве, когда он был еще подростком, чтобы особо не мешался под ногами зашивающейся с новыми обязанностями Никиты. Запросы от центра хоть и всегда были витиеватыми настолько, что устаешь читать, но связными и подробными. Буквально пояснение умственно-отсталым детишкам как вести себя в гостях, чтобы дома не отхватить люлей за проказы. В сравнение со вчерашним не идет. Настораживает.       На часах застыл десятый час утра, свежий ветер поздней весны проказливо дернул воротник рубашки. Пахло сиренью даже на четвертом этаже — внизу был совсем крохотный садик из каких-то трудно произносимых декоративных цветов, плодовых деревьев и той самой сирени. Еще приятнее пахло у главного штаба, но это скорее для душевного спокойствия Главы, чем для праздных прогулок людей — здание огорожено в соответствии со всеми требованиями охраняемых объектов. Кто знает о теневых, пусть знает. Но приезжим по разным целям, малочисленным туристам и прочим разномастным людям о городских секретах было узнавать без надобности. Каких-то особых мер не требовалось, Кадыкчан далеко находится от областного центра, однако банальное отделение от общедоступных мест — почему нет.       

***

      Сразу напроситься на разговор с Тиши не получилось. Молящие глазки знакомой воспитательницы оказались сильнее. Ну, это зачтется под пункт в расписании "посидеть с детьми". Пока та ускакала по каким-то крайне важным делам, группа дошколят ответственно игралась в песочнице, около нее, на площадке и, что таить, на самом Каэле. Удобство способности Преобразования не единожды спасало детей от различных казусов и самоповреждений. Даже от банального поедания песка выгодно отвлекает превращение песчинок в вальс животных. Маленьких и на считанные секунды. Среди детей были и не настолько осведомленные о теневых. Лучше спустить все на шутки-прибаутки и "показалось", чем справедливо отхватывать за неуместные детские вопросы. Мирайя, та самая воспитательница и в миру Мария Федоровна, прибежала через час и, рассыпаясь в благодарностях, забрала свой весело гыгыкающий табор обедать.       Следуя за ними в отдалении, Каэль пополз по коридору в самый дальний кабинет, где рядом со складскими помещениями, архивами, прачечной и кухней располагался кабинет Тиши. Наверное, в реальных условиях без помощи печатей Тисе здесь бы было работать невыносимо. Но внутри не было слышно почти пулеметной очереди звона ложек о тарелки, работы стиральных машин и детских криков. В углу играл старый патефон какой-то романс, которому подмурлыкивала Тиши, заполняя документы. Обычные отчеты, заявки на пополнение, ведомости, счета.       — Быстро ты, я тебя ждала минимум через пару дней. Неужто действительно на эту белиберду хошь согласиться? — без расшаркиваний сразу начала разговор старушка. В этой нелюбви к пустым словам они с Каэлем были схожи, поэтому привычно без "здрасте" перешли сразу к делу.Каэль упал в дальний от патефона угол дивана и ответил:       — А как иначе? Я уже 5 лет на одиночки гоняю, но надбавок и бонусов за это не вижу как, - щелкнул залихватски по ушной раковине, — собственных ушей. Еще ж попробуй кому скажи, что я так работаю — скандал выше крыши будет. Нежана с начала на наставницу нашипит, а потом меня за демонстрацию плохого примера поджигать пойдет.       — И будет в этом права, — справедливо заметила Тиши, наконец отложив любимую перьевую ручку. — Если у тебя пока не было проблем, даже за 5 лет, не значит, что их не было бы в такой же ситуации у другого, который бы вдохновился твоими "успехами". Сам посуди, как ни придешь, за тобой толпами ребятки бежать готовы.       — Может это потому что я просто веселый, — пробурчал Каэль насупившись.       — Или ты просто на их уровне развития.       Каэль прижал руку к сердцу, изображая глубокую уязвленность. Тиши наконец по-настоящему рассмеялась. И смех у нее был не под стать внешности: молодой, звонкий, разносящийся по комнате как тот же весенний запах зелени и дождевой воды. Дальше притворяться оскорбленным не было смысла — он всегда улыбался, когда Тиши позволяла себе выйти из роли доброй строгой бабушки.       — Ранг позволит мне делать больше, изучать больше, брать задания сложнее и интереснее. Даже этот заказ, если откинуть спорность, куда интереснее того, что я делаю обычно. А дети… ну, им всегда можно разъяснить, что для такого результата надо обучаться у Камаэля. Сомневаюсь, что он до самой гробовой доски возьмет хоть одного ученика — пренебрежительно повел плечом Каэль.       Хоть он произнес это без особых эмоций, Тиши тяжело вдохнула. Все помнили, как обучался Каэль. Талантливый и любопытный мальчик. Но очень беспокойный. Азы теневого ремесла ему дались почти абсурдно быстро, но дел было и так невпроворот, чтобы отвлекаться на очередного новоприбывшего в полку сиротку. Хоть неспокойные времена среди обычных людей тогда закончились, у теневых они были в самом разгаре. Центр что-то мутил, а беспокойства на западе, как известно ударной волной расходятся по всей стране. Что уж говорить, если даже самых отрешенных от возни северян задело? Сама Тиши не пыталась таким образом скинуть с себя вину за следующие после переезда в приют Каэля года. Жизнь так повернулась, даже можно сказать сделала сальто, что Каэль должен был стать учеником Камаэля. Регина уже устала терпеть выходки уважаемого Жреца и почти вручила старику неограненный алмаз. Ну, он и огранил. Как умел. А он не умел. После Каэль весело рассказывал, как его случайно забывали на пару дней у маленьких Гапов, кидали в эпицентр зарождающихся заварушек и совершенно абсурдно не обучали.       Собственно, прекратила это издевательство, к которому Каэль относился искорежено нормально, сама Тиши, когда попросила взять уже начавшего обучение ребенка Никиту. Тогда еще у только выбранной на должность Третьей главы. Ей не было времени обучать кого-то с нуля, так что они друг другу идеально подошли. Но того, что за Каэля просила глава приюта, Тиши не распространялась ни перед кем. Официально Никита попросила у Камаэля ученика, а тот скинул с барского плеча ей такой ценный дар. Ум и сила никогда не обещают также наличия сколь либо терпимого характера. Камаэль был уважаемым человеком, который стоял за строительством Кадыкчана, и спасением теневых из лагерей, откуда обычно не возвращались. Великая личность с ужасным отношением к полукровкам и обычным людям. Учитывая его историю, просить у него чего-то большего они права не имели. Если за него держатся даже боги, что-то звонко-справедливое, честное и искреннее в нем есть. Миру не нужны идеальные, ему нужны любимые дети разные в своих характерах и умениях.       — Если таков твой выбор. — Тиши не посчитала сверх необходимым навязывать свои опасения. Это может быть как и интуиция, так и банальная паранойя. — В любом случае я навела некоторые справки. Лисий Фимыч, доброхотушко, принеси-ка нам твоего фирменного чайку.       Из темного угла на стыке двух шкафов высотой в стену за спиной Тиши и по правую ее руку послышалось тихое кряхтение.       — Будет сделано, хозяюшка, — послышался ответ домового. Голос его был максимально обычный, с речевыми привычками любого старика, но полон какого-то потустороннего эха. Так было в целом у любых сущностей, рожденных вне материального мира. Тень, может, и не Грань, однако создания их имеют определенные сходства. Скорее даже морочные — стыдливая попытка повторить таких созданий баланса как домовые и иже с ними. Лисий Фимыч со своей семейкой из домовухи и двух домовинок когда-то жил на месте приюта в старой охотничьей постройке — все, что осталось от некогда большого сруба, который раньше был добротным домом семьи лесников. Держался за это место, как полагается, до последнего. Но Тиши каким-то образом смогла уговорить услужливого духа работать на нее. Что он решит сделать, когда Тиши пойдет на покой? Вопрос интересный… Но не скорый. Сам домовой больше помогает именно своей назначенной хозяйке как секретарь: мечется по старейшинам с документами, следит за порядком местного архива, следит за работниками. Его женушка, называемая просто Ришкой, с дочками следит за порядком и чистотой в приюте. Таким составом они вполне справляются без особой помощи людей и теневых.       Через считанные минуты Тиши отложила дописанный документ, сделала патефон потише и села на противоположный край небольшого диванчика. Небрежно скинув туфли, она положила стопы на низенький пуфик около кофейного столика и откинулась на мягкий плюш. Дети часто забегали в кабинет директора. Для них на нижних полках шкафа у двери всегда было припрятано штук тридцать раскрасок, шкатулка с канцелярией к ним, старые потрепанные детские книги разных жанров. Какие-то из них читал еще Каэль. Мелкие часто засыпали, зачитавшись. Поэтому старый промятый диван уже давно заменил этот серый пушистый монстр, на котором сейчас устроились они. Спустя мгновение на лаковом красном дереве оказался серебряный поднос с цветастым чайником и двумя наполненными чашками чая — все как любит Тиши, чтоб уже слегка подостыл. Одну из них Элька сам протянул хозяйке кабинета, чтоб ей не пришлось менять удобную позу. Получив благодарную улыбку, Каэль сделал глоток из своей чашки. Знакомый свежий вкус мяты и клюквы, что попервой казалось необычным сочетанием, взбодрил свежестью и кислинкой. Пить надо всенепременно без сахара и большими глотками, как обучала Тиши. Когда особо хочется спать, она еще добавляет дольку лимона. Послевкусие отдавало легкой горечью полыни, совсем немного.       Когда чай был наполовину выпит, Тиши начала говорить:       — В целом, сложившаяся, хм, — тихий пренебрежительный хмык сопровождался быстрым закатыванием глаз, — ситуация является естественным продолжением кризиса нулевых. — Каэль с интересом подался вперед, опираясь на колени локтями, и делает очередной глоток. — Не то чтобы он настолько бесконечный, чтобы длиться второй десяток лет… Тогда пришло аналогичное заявление. Постфактум, сейчас мы знаем, что был поднят… если говорить корректно, бунт. Причины его назревали еще со времен гонений. Так нам сказали. Не все решились на сопротивление как Камаэль и Иннок. Многие решили затаиться среди обычных людей, надолго забыв о своих способностях. И под "надолго" я имею в виду, что по сей день кровь теневых разбавлена среди половины коренного населения той же Москвы. Теневые в той части страны практически добровольно отреклись от себя. Это их путь к выживанию. Но такими были не все. Когда в 1941 решили создавать Теневые Округи и Высший Ковен, все же нашлись несогласные со своим ущемленным, — на этом слове Тиши сделала особый акцент перед тем, как приложиться к чашке, — положением товарищи… Подозреваю, именно это и стало играть большую роль в нынешнем положении вещей. К тем, кто умудрился сохранить чистоту своей веры и силы, началось довольно привилегированное отношение. В этом, конечно, также сыграл важную роль консерватизм. А там, где его слишком много, появляются проблемы. Причем много проблем. Полукровки… Технология Користов стала доступна всем, но производством их занимались и занимаются впредь только Глава Восточного округа со своими старейшинами и Жрец Камаэль. Как ты понимаешь, Запад не собирается тратить деньги на тех, что когда-то "предали" веру. Хе, — резко выпрямилась Тиши с презрительной улыбкой, — конечно, если бы люди знали, что в последствии будут нести вечный стыд за свое желание жить, они бы сами сдались нашим гонителям. Но кто знал, что через какие-то 25 лет они будут презираемы своими же союзниками. Были те, кто окончательно сдались и впредь своим детям даже не говорили, какая сила заложена в их сути. Были те, кто дали детям право выбора — передали свою безграничную любовь к нашей Вечной Матушке… Именно эти дети и захотели вернуться к истокам, помогать защищать Тень — голос Тиши стал мягче и… печальнее. — Их не приняли тепло. Какая глупость… Нет, им не запрещали быть чистильщиками. Наоборот. Надо понимать, чем больше людей, обиды, тем хуже гап. В те военные времена и после разрывы были просто омерзительны. Последний могильник нам удалось окончательно закрыть только в 68. Я тоже там работала, как понимаешь. И я видела, как этих неучей толкали на верную смерть. Да, фактически Западный Округ участвовал в ликвидации последствий. Но чистокровных, сильных теневых из них набиралось едва ли с десяток энтузиастов. Да и если бы они сами не вызывались, эту золотую молодежь никто бы и не заставил работать на передовой. Користов у них не было, а природная уязвимость ядер… Кому, как не тебе, это понимать.       — Разумеется, — Каэль скривился и поставил пустую чашку на столик. Он приподнялся на колене и поближе боком прижался к спинке дивана. Ядро как будто обдало фантомным холодом. Если есть необходимость в использовании большого количества сил, что чистокровному, что полукровке надо было приблизить ядро к поверхности, не тратить силы на его защиту. Только вот полукровкам, соответственно, достигнуть необходимости в такой энергозатрате гораздо легче. А уж как морочных притягивает энергия теневых… — Значит дохли как мухи. А кто не дох, травился и дох как бомба замедленного действия. Лиричненько.       — Если упрощать, то да. Мы пытались им помочь, но зачем они там вообще, если нам приходится тратиться еще и на защиту своих же… Все эти вопросы были нами заданы. И также были традиционно оставлены без внятного ответа. Насколько сейчас отличается в положительную сторону жизнь людей в центре от всей остальной России, настолько же невыносима там была жизнь полукровок. Приход к власти Зорицы не особо-то изменил положение, ведь прошлый глава был ее прадедом. Воспитание… что ж, она полностью его внучка по всем параметрам. Такая же непробиваемая гордыня. В 1999 был вынесен законопроект о Користах, наконец… Не особо о нем осведомлена, но Маик говорил, что его пытался пропихнуть недавний ученик Востока.       — Не думал, что Маик так откровенно за чем-то может следить, — удивленно заметил Каэль, выразительно вытянув лицо.       — Конечно, нет. Наставником этого смелого мальчика был кто-то из тех, с кем наш уважаемый старейшина когда-то учился. Честно сказать, я сама в удивлении… — протянула Тиши, смотря в потолок и покачивая пустую чайную чашку на мизинце. — Однако в условиях Восточного Округа не удивительно сблизиться с навязанными жизнью товарищами. Даже с его характером, — тихо. — И поведением, — еще тише. — И привычками… — совсем на выдохе прошептала Тиши, затем уже нормальным голосом, как ни в чем не бывало, продолжила, — не важно. Подробности можешь, ну… попытаться узнать уже у него, если настолько приспичило.       — Мм, не самоубийца. Лучше у Ялы спрошу, она недавно звала потрещать.       — Справедливо. Передай от меня привет и приглашение на чай. Совсем мы с ней плесенью поросли: она в своей библиотеке, я здесь, — кивок на рабочий стол в своеобразном "аккуратном беспорядке", — в четырех стенах. А на улице весна-а, — снова теплая улыбка и нежный взгляд в никуда.       — Что-то мне намекает, что законопроект не был принят.       — О, разумеется. Вера во вменяемость Зорицы, между нами, Каэль, очень наивна… Мне кажется, что она, как в христианстве, ребро своего деда, развившееся в отдельного челове-ека, — плавно протянула последнее слово Тиши. — Ни одного изменения в парадигме с ее становлением Главой не произошло. Я наблюдаю за этим краем глаза, все же вопрос детей для меня никогда не был пустым звуком. Может быть все эти годы работы в вынужденном союзе Округов меня и привели к этому кабинету и должности. Я могу понять все, но не бессмысленные смерти ребят чуть старше 17 лет. Что они, что ты для меня до сих пор дети, как и завещала нам Великая Мать.       Каэль спорить не стал, хотя и чуть неловко улыбнулся, обворожительно похлопав глазами. Дите так дите. Есть, ваша честь. Взгрустнувшая было Тиши вновь рассмеялась, прежде чем продолжить:       — Бунты активно существовали и до 1999, но тут вдруг замерли. Глава Округа как могла оттягивала оглашение результата переговоров ее Совета. Система принятия у них гораздо обширнее нашей. Надо получить одобрение большей части огромного количества глав чистокровных семей. По последним сведениям, что я помню, заседали практически сотня старейшин. Не чета нашему узкому… дружескому кружку по интересам.       — Если они все такие же стихоплеты как те, кто пишет для нас заявки, я понимаю, почему это было долго, — покивал Каэль, вспоминая утреннее чтиво.       — Четыре года, если быть точнее. И в это время они не фигуристо договаривались о поставках. Четыре года ради грубого отказа. Буквально ноль голосов в поддержку этой идеи… И тут произошел… взрыв!.. — патетично воскликнула женщина, — волнения превратились в настоящий беспредел. Заслуженно. Отцы и матери потеряли слишком много не только от обычных властей, но и от властей теневых. Если десятки лет они стыдливо оправдывали все своей позорной трусостью, то теперь терпеть было уже невозможно. Вина работает как рычаг давления долго, но не бесконечно. Что было успешной тактикой при Мокше, при Зорице вызывало только слепое бешенство. Мы не стали вмешиваться. Регина действовала осмотрительно. Но события снова привлекли к нам внимание чуть позже. Когда пришло экстренное требование о помощи. Гап в центре огромного города — это не шутка. Может быть мы были слишком неосмотрительны… Было много жертв среди наших… Понимаешь, 2003 год…       — О. То самое задние… — Каэль прикусил щеку изнутри и отвел взгляд. Родители, да. И первый год в приюте.       — Главный гап был закрыт не ими, но он был не последним. Произошло аномальное количество сближений во всему миру, как взрывная волна. Может быть нам стоило вмешаться еще в 1999, но… не наш цирк, не наши обезья-яны. Тем более на упрашивание Камаэль, — акцентно громко, — ушло бы гораздо больше времени, чем четыре года. Я не собираюсь никого обвинять.       Тиши замолчала, но было видно, что она не может решиться сказать еще что-то. Но набрав в легкие побольше воздуха, она уперлась ногами в диван и, подтянувшись к краю, полностью обернулась к Каэлю. Каэль чуть по совиному повернул в голову и уверенно взглянул в напряженные глаза женщины.       — Послушай. Есть одна деталь, которую заметили ребята, которые закрывали основной гап. Никто, даже они сами, не придали этому большого значения. Но меня это задело. Чую, что важно… объяснить сложновато, потому что сама я этого не видела. Однако гап, — чуть замялась, — не выглядел естественно. Что-что, а процесс образования сближений нам известен с древних времен. Также нам известны и случаи, когда кто-то способствовал гапу. Теоретически известны. Ни на что не намекаю, разумеется.       Разумеется. потому что намека тут нет, для таких, как Тиши, почти прямое заявление. Каэлю захотелось побиться головой о стену и патетично взреветь в дождливое небо "почему я!?" как в дешевой мелодраме. За столько лет, конечно, пора привыкнуть, что все проблемы начинаются, когда Камаэль кажется, что надо избавиться от него. Как иначе воспринимать это? Особенно с точки зрения дружбы его с Маиком, который старого хрыча без информации б не оставил. Однако с делами надо разбираться по порядку. Чтобы расслабиться, Каэль еще минут 20 поболтал с Тиши об отвлеченных понятиях. Получил от Фимыча узелок с новым чаем на пробу — даже у домовых есть хобби, — с шутовским поклоном и искренней благодарностью шагнул в тень.       — Паяц, — нежно шепнула себе под нос Тиши. Может, наученная горьким опытом, она должна была раскрасить все в таких красках, чтобы Каэль даже не думал соглашаться на навязанное откровенной манипуляцией задание? Отвадило бы это от риска Рану или Коленьку? Нет. А Каэль, как повелось, взял от родителей лучшее. Упрямы были оба. Исход предрешен, не иначе.