Даффи
Теперь я был один. Тропинка впереди меня казалась бесконечной, но в конечном итоге она просто водила меня по кругу.
Стоило ли мне вообще продолжать заниматься этим? Да вряд ли. Что я вообще успел сделать за это время? Узнал, что сплетников было двое, одного даже смог узнать. Да толку то?.. Я даже не знал где его искать, что уж говорить о том, что я ничего о нём не знал. А что я мог успеть сделать за оставшееся время? До обеда оставалось каких-то полчаса, а я до сих пор не был уверен в виновности Лин.
Была бы хоть какая-нибудь подсказка или зацепка о том, что это всё сделала она. Все изначальные доказательства, конечно, вели к этому, но, твою мать, сколько было не решённых вопросов… Зачем они это делали, когда они начали, кто они были. Ни на что не было ответов. Никто не говорил, что это будет просто, но я не знал что делать ещё!..
Солнце до сих пор безжалостно светило, а зной стоял невыносимый. Таким было лето в Калифорнии… Оно было таким всегда. Хотя зной и жаркая погода на мой взгляд ни коим образом не подходили к происходящему. Пошёл бы хоть какой-нибудь символичный дождь, или небо затянуло бы облаками, вот это было бы кстати. А солнце… А что оно?.. Только мешало мне проводить моё расследование…
Однако я продолжал. Теперь я действительно просто бесцельно бродил по всему лагерю. А получается, что продолжал барахтаться.
Это ли не было настоящим понятием абсурда? Выходит, что все мы давно потеряли какую-то главную нить. Она связывала всех нас, объединяя, но в какой-то момент разорвалась, незаметно и безболезненно. Мы все занимались абсурдом, по крайней мере, я точно. Ведь только в сердце того, у кого ещё жила борьба, был по-настоящему абсурдным.
А по мне так просто нормальным. Это всё нелепая чушь, что абсурда не существовало. По крайней мере, его влияние было настолько сильным, что не могло не заставить задумываться о нём. Мы все были странными друг для друга, однако я никогда не любил это слово. Странный… Ты странный, я странный. Никто не странный. Это просто слово паразит, которое ограничивает нас от того, что мы не хотим понимать. В мире столько всего нового и неоткрытого нашим разумом, а мы боимся это воспринимать.
А может так я бы быстрее приблизился к разгадке происходящего…
Да, всё давно открыли задолго до нас. Однако не в этом была та правда, от которой мы постоянно бежали. Она разрушительна, опасна. Она крылась в тех давно заживших травмах и ранах, которые не давали нам спокойно жить. А почему? А потому, что мы боялись боли. Мы не хотели ковырять эти раны, мы хотели о них забыть. Сила была не в этом. Настоящая сила была в том, кто умел и мог чувствовать всё. Старое дерево крепкое и чёрствое, а взрастающее гибкое и уязвимое.
Кем я был перед сплетниками? Тем, кто боялся их. Потому что они знали обо мне всё. Порой даже то, что я уже успел зарыть в потаённых уголках своего сознания. Я знал, что это было неправильно, но я боялся. Мне было страшно познакомиться с тем лисом, что жил долгое время внутри меня. Я знал, что он был давно озлоблен на меня. Скрёб по стенкам моего разума когтями, взвывая, рыча, остервенело вырываясь наружу.
Но он молчал. Сколько бы не приходилось его сдерживать, он не говорил ни слова. А ведь всё это время он был где-то во мне… Смотрел в меня своими хитрыми глазами, наполненными ужасом и страданием, но он ничего не говорил. Он предпочитал действовать сразу. И уж его то стремления я точно не мог оставить незамеченными.
Мне приходилось его сдерживать. Не только потому что остальные не были готовы с ним встретиться, а я сам.
А сплетники его знали. Причём таким, каким он был изначально. И откуда?.. Да и зачем? Они же так яростно рвались познакомиться с ним, но зачем им это было надо? Если они, конечно, не пытались убить его изнутри меня. Тогда, спешу сказать, что они разозлили его только ещё больше.
А сам я за себя больше не мог отвечать.
Не надо бояться доверять себе, даже если это ранит. Даже если это убьёт тебя или разрушит. Потому что оно было во всех нас. Та боль, которую мы прятали от всего мира. Живёшь ли с ней ты? А если и восполняешь её, то зачем? Ты веришь своим чувствам, которые воют внутри тебя? Чьи чужие эмоции ты поглощаешь, чтобы не слышать эти крики? От кого ты бежишь? От себя? От себя никогда не убежишь. Ты ничем не заглушишь ту боль, что сидит внутри тебя.
Пора было дать ему волю. И я уже был готов победить самого себя.
А какой смысл был прятаться? Они уже знали обо мне всё, что им хотелось знать. Я был беззащитен перед ними, словно маленький глупый лисёнок. Больше не было ничего, что я мог бы спрятать. Пусть теперь все знают, что мои эмоции были настоящими. А самого меня уже не сдерживала та нить, которая связывала меня с остальными. Я был свободен от них.
Эта связь, которая удерживала всех нас вместе, те условности, которые мы соблюдали между собой — это грязные и мучительные истязания, претензии на личную независимость и свободу. И только разрушение было ответом, как внутреннее, так и внешнее. До этого дорастают лишь немногие, но в своей голове я был идеалом.
Тем идеалом, которого хотел достичь.
Проходя мимо домиков, я злобно и устало посмотрел на линию леса. Она начиналась где-то уже близко со мной, а я сам всё не решался ступить туда снова. Вдруг и там окажется та фантомная боль, которая преследовала меня по пятам.
Я выдохнул и направился дальше.
Ярко светило солнце, прорываясь сквозь облака, а вокруг было пусто. Всё-таки стоило признать, что я бродил здесь, словно в тумане. Пришлось смириться с тем, что я ходил в полном неведении того, что происходит. Да оно уже произошло… Было бы хоть немного больше времени, так я бы всё успел понять. А если бы я нашёл этого белого оленя, что бы я ему сделал?
Избить? Это было самым простым вариантом. Да и не только я один уже стал охотником на оленей… Просто, изменило бы это хоть что-нибудь? Побить его значило доказать, что он был прав. Он бы сам увидел, что его действия имели для меня какое-то значение. И получалось, что я бы просто доказал свою слабость. Он уже избил меня. Внутренне.
Забить на него? Да если бы я мог. Всё-таки не так просто было закрыть глаза на то, как моя жизнь в лагере потихоньку разрушалась после всего, что он сделал. И сделал я. В любом случае, это было бы нечестно по отношению к самому себе. А он видимо думал, что я этого заслуживал.
Отомстить ему я тоже никак не мог. Хотя, наверное, в какой-то мере мне действительно хотелось так сделать. Кто бы что не говорил, насколько путь мести может быть разрушительным, меня это не волновало. А вот его, кажется, да. Потому что единственной достойной причиной всего того, что он натворил, могло быть этим.
Он… Мстил мне.
Я ненадолго покосился вниз, пока размеренно бродил дальше. Вот только за что?..
Если он действительно был в сговоре со вторым сплетником… Получается, что именно второй хотел мне отомстить? Даже если это была Лин, то за что?.. Она, конечно, часто обижалась на меня, порой именно на то, что она сама себе выдумала. Да для неё любой косяк мог уже оказаться поводом для крупного скандала… Если и это было одной из выдуманных причин, то…
…
А с ней я что сделаю?.. Да и, уж, при всём желании, я не мог в это поверить.
Зачем Аарон вообще заходил к Ирландцу в начале смены? А потом и общался с Леей. Вот… Как это можно было всё связать воедино? Учитывая, что они действовали слишком аккуратно, стал бы он просто так появляться публично? Достаточно публично, если лично его видели лишь дважды.
Да он вообще жил в лагере?..
Складывалось такое ощущение, что он и правда был каким-то лесным зверем, который лишь изредка объявлялся тут. Но, всё-таки, как же удобно он придумал, украсть телефон, чтобы не попадаться никому на глаза.
…
А что было по поводу пропавших вещей?.. Неужели их он тоже украл? Ага, также и наши шампуни. Насчёт зарядок я не сомневался, однако у него действительно не было своей?.. Просто если об этом говорила вожатая, значит он выкрал их. А сколько он их вообще украл?.. У Лин же была зарядка, которая подходила к телефону Рокси.
…
Я шёл, нахмурившись смотря на дорогу передо мной.
А когда начал додумывать новую теорию, нахмурился ещё больше и остановился.
Я поднял свой взгляд выше, туда где особняком стояла наша столовая.
Твою мать…
Кто-то ел больше одной порции в столовой. Я со всем вниманием попытался вспомнить наш завтрак, когда мы сидели втроём. Наш разговор про пролетария. Тот единственный раз, когда мы видели Аарона. Он сидел и ел. А на столе у него было… Две порции. Однако, ко второй он даже не притронулся.
…
Я почесал себе лоб, внимательно вглядываясь в столовую вдалеке.
Он же её не съел. Он оставил её…
Для кого-то?..
Почему он сидел один?
— Блин!.. — резко прошипел я. Я не помню, ел он её или нет!.. Но ведь был же кто-то второй! Не мог один олень, которого я совсем не знал, устроить это всё! Если была вторая порция завтрака, не мог же он оставить её Лин!.. … Она бы уж давно разжирела!..
А остальные пропавшие вещи!.. У Марси украли кеды, получается они были… Волчьи?
Волчьи блин… Из волчиц я знал разве что саму Марси, так что скорее всего это она забыла куда их убрала… Можно было бы подумать на неё? Да вряд ли, мы это вчера ещё выясняли… Хотя сейчас это было бы очень кстати. С Рокси она не общалась, чтобы украсть у неё телефон, к моему она тоже доступа не имела. Да и стала бы она сегодня разговаривать со мной утром, если это была она?.. Нет, здесь было что-то другое.
Я тяжело дыша, бесстрастно посмотрел в сторону.
Рядом с площадью уже ходил отряд походных рюкзачков, а вместе и их вожатая. Вот блин!..
— О, чёрт, только не сейчас!.. — я наклонился, положив лапы на колени, вглядываясь туда. — Твою мать… — поморщился я, выпрямившись, и отмахнулся.
Лин уже вернулась. А это значило, что нужно было идти прямо сейчас.
— Блин!.. — прошипел я, стоя на месте. У меня не было ещё зацепок для того, чтобы признать её полностью виновной. Более того, у меня было ещё больше мыслей, которые делали всю картину произошедшего более логичной!.. Но в ней не было Лин.
Да, это она могла спокойно забрать телефон у Рокси, она могла знать про меня все секреты и воспользоваться этим!.. Но было ещё больше сомнений, когда я начинал разбираться в этом глубже.
У меня была лишь единственная мысль, которая твердила о её непричастности. Вчера вечером, когда я отправил сообщение на номер Рокси, его кто-то прочитал. А Лин в это время была в лесу, где не было связи. Но и это… Телефон мог находиться у Аарона в лагере. А значит, что грош цена этому.
В любом случае, надо было думать быстрее. На носу ещё была встреча с Мэриан, а значит мне надо было выбирать между.
Начать всё заново и забыть о тех сложностях, которые преследовали меня. Или попытаться решить те проблемы, которые навалились на меня сверхсилой.
…
Как бы то ни было, я просто оттягивал этот момент. А он должен был наступить в любом случае.
Пора было сделать свой выбор. И взять эту ответственность на себя.
Я выпрямил свою спину, а затем напряжённо выдохнул носом.
***
Я стоял перед дверью, понуро глядя в неё. За ней слышались какие-то звуки и радостные разговоры, а я стоял в нерешимости постучать.
Я не тот.
Вот какая мысль меня посетила в этот момент. Я уже не тот лис, который мог со всей честностью посмотреть ей в глаза. На меня медленно обрушилось осознание всего того, что я успел сделать за последние дни. Не говоря уже про то, что я изменил ей, так ещё и назначил встречу с другой девушкой. В этом был весь я, что уж тут говорить… Я не чувствовал себя. То ощущение внутри, которое говорит тебе о том, что ты — это ты. Этого уже не было, а сам я был воплощением той ошибки, которую успел совершить.
Причём по такой глупости.
Я устало оглянулся в сторону площади. Как ты там?.. Где-то на скамейке уже сидела белоснежная лисица, которая ждала меня. Именно где-то там было начало новой истории, более радостной и тёплой. Это потом мы будем вместе лежать и вспоминать, как я пришёл к ней на площадь, обнял, улыбнулся. А к вечеру поцеловал.
Но только я по итогу буду помнить, что стояло за всем этим. И какой выбор мне пришлось сделать.
А если этого не будет?.. Я перевёл свой взгляд на дверь, а за ней до сих пор слышались разговоры. Какое продолжение могло быть у другой истории?..
Мы помиримся, а что дальше?.. Я спрошу как она сходила в поход, мы будем лежать, разговаривать. И ничего на этом не изменится. Кроме того, что я теперь буду думать о том, как в моём досье добавилась ещё одна неприятная строчка.
Однако, как только я представлял, как говорю это вслух, то меня тут же охватывала нескончаемая жалость к Лин.
«Нам надо расстаться»
Она этого определённо не заслуживала, но как я вдруг представил, что мне потом придётся после этого смотреть в её стеклянные глаза, то меня продёрнуло. Что-то внутри меня яростно отторгало эту мысль, что мне придётся сделать это.
Я не хотел. Мне хотелось поддаться, сходу обнять её, пусть даже мы и были в ссоре. Хотелось просто зайти, отбросить все мысли про сплетни и хотя бы побыть рядом. Однако, я всё равно не знал какой вариант был лучшим. Как бы то ни было, подводные камни будут лежать в любом случае.
Я знал, что нерешимость играла со мной злую шутку, а неотвратимость нашего разговора только усугубляла эту ситуацию.
Но я знал, что этот момент настанет. Мне всё равно надо было сделать свой выбор, как бы я его не оттягивал.
Я постучал в дверь, и разговоры затихли. Послышались какие-то шорохи, а я стоял ожидая и понимал. Вот оно. То, что я не мог сделать, но надо было уже давно. По крайней мере, оставлять ситуацию в таком виде, в каком она была, уже нельзя. Надо было что-то решать.
— Да!.. — это был приглушённый голос Лин. Я слегка выдохнул и, взявшись за ручки двери, приоткрыл её.
—… Я войду?.. — немного заглянул я вовнутрь и заметил её. Она стояла возле кровати боком ко мне и разбирала вещи из рюкзака. На ней была форма лагеря. Не так уж и часто она её носила, но тут ей это очень подходило. Словно подчёркивало торжество всего момента, который сейчас настанет.
Ага, самое то для этого…
— Да, заходи, — она мельком обернулась ко мне, улыбнувшись с еле заметной печалью.
Я молча вошёл, прикрыв за собой дверь, а потом задумался.
А смогу ли я?..
Дверь сзади меня тихо хлопнула, а затем я прошёл чуть дальше по домику.
Была ли в принципе во мне та решимость, которая позволила бы мне так поступить? Не знаю. А почему я тогда об этом думал? Вот я пришёл, увидел её, но был ли я готов к этому? Только сейчас я полностью осознал, что мне придётся с ней говорить, отчего моя шерсть слегка встала дыбом. Даже если после этого ничего не изменится, даже если я останусь с ней, мне всё равно останется только думать о том, что было.
Я же всегда стремился к переменам. Быть может это оно и было? А я сам просто неотвратимо пытался исправить тот быт, который у меня был. Ведь не просто же так я делал всё то, что делал. В этом же тоже была своя правда, просто… Можно ли было тут что-нибудь изменить?
— О, Даффи, ты не нашёл мой телефон? — радостно спросила Рокси, подойдя ко мне.
Ах, блин, Рокси!.. Вот сейчас точно не до этого!..
— Не сейчас!.. — тихо сказал я, резко отмахнувшись, и вновь посмотрел на Лин, которая мельком глянула на нас.
— М-м-м, — недоумевая промычала Рокси. — Ну ладно… — и выдохнула. — Вы не пойдёте обедать?
— Нет, не сейчас, — слегка улыбнулась нам Лин и продолжила разбирать вещи. Рокси оглядела нас обоих.
— Ну… — и пожала плечами. — Ладно?.. — вновь посмотрев на меня, она подошла к двери и вышла наружу.
Кажется, все понимали напряжённость момента, который сейчас будет. Одна только Лин безмятежно продолжала заниматься делами, словно не замечая того, что сейчас происходит.
Нет, она не могла такого не заметить. По крайней мере, напряжение резко возросло после того, как я пришёл к ней. Вот только о чём она думала в этот момент, я понять не мог.
Дверь сзади меня закрылась и я подошёл ближе к кровати.
— Привет, — еле заметно улыбнувшись мне, сказала Лин.
— Привет… — тихо ответил я, оглядев её вещи.
— Ты как?.. — не отрываясь спросила она, однако затем всё-таки посмотрела в ту сторону, где стоял я. Её взгляд задержался на мне, и она удивлённо хлопнула глазами, подойдя ближе. — Ты каким-то уставшим выглядишь, — и коснулась большим пальцем места под моим глазом. А затем провела им по моей щеке. — Всё в порядке? — она провела затем пальцем по моей щеке, отчего внутри меня что-то защемило.
Волнуется?..
Я еле заметно покивал ей, а затем слегка отвёл голову в сторону.
—… Хорошо… — тихо ответила она. Я оглядевшись, чуть отступил назад и присел на край кровати.
Её лапа безвольно опустилась ниже. Теперь она стояла, со всей вдумчивостью и печалью глядя куда-то в пол.
Вот только с чего начать я совсем не знал… Я ведь даже почти не думал над тем, что буду говорить. Ни если решу помириться, ни если расстаться. Я ведь даже ещё не определился…
— Ты хоть спал? — слегка улыбнулась она мне, присев рядом.
— Почти, — холодно ответил я, однако сам находился в раздумьях. Лин присела рядом и теперь нас разделяло всего несколько сантиметров.
— Хм, — безмятежно хмыкнула она, а затем слегка выдохнула. — Хорошо…
…
— Слушай… — сказала она, потупившись взглядом в ноги, а затем взволнованно усмехнулась. — Я хотела поговорить… — и слегка пожала плечами, собираясь с мыслями. — Ну… По поводу вчерашнего.
Я устало посмотрел на неё, кивком спросив.
Лин выдохнула, а затем повернулась ко мне, сев на кровать полностью. Она взяла мою лапу в свою и вдумчиво загляделась вниз.
— Прости… — тихо сказала она, не глядя на меня, а затем с печалью улыбнулась. — Я знаю, что тебе не нравится, когда я ревную тебя…
Так она?.. Она сама решила извиниться передо мной? Вот о чём она думала… Как бы то ни было, сейчас это было очень не кстати. По крайней мере теперь мне было тяжело даже представить, что я говорю этой девушке: «Мы расстаёмся».
Твою мать, а мне то что отвечать?..
Лин продолжала держать меня за лапу, вскоре начав растирать её пальцем.
— Просто мы поругались, а ты общался с другой, и… — она зажмурилась, улыбнувшись, и помотала головой. — Всё так сложилось в моей голове… — и пожала плечами, раскрыв свои глаза. — В общем, прости… — тихо сказала она, вновь посмотрев на наши лапы.
Да, скажи, что ты не хотела этого!.. Не заставляй меня так поступать!.. Пожалуйста, скажи, что это не ты пускала слухи про меня и остальных. Я не хотел делать тебе больно, я хотел верить.
А сколько ты испытывал из-за неё боли? Подумай о том, что она держит тебя рядом с собой только ради этого. Она ограничила твою свободу уже давно. Теперь нет тебя и её, только вы. Ты растворился в ней, ради чего? Ради чего ты готов идти дальше?
Твою мать, не хотел я! Я не думал, что всё так обернётся! Она же просто девушка.
Ты прирос к несвободе, освободись. Разрушь всё то, что было вами, и дай себе уйти. Скажи ей холодно, как факт. Как солдат, выполняющий приказ. Ты же это умеешь.
Да, но!.. Я не был готов к тому, что мне придётся сказать это.
Ты ни к чему никогда не был готов. Вспомни Элли, Марси. Твоё освобождение должно быть моментальным, чтобы ты полностью его ощутил. Она никогда не считалась с тобой, даже когда ты продолжал верить. Во что? Когда она перестанет убивать тебя изнутри?
Я всегда хотел что-то решить, чтобы не было никаких ссор. Вот только!..
Ты убиваешь себя ради неё. Прими, что твои старания ни к чему не привели. Ты хотел ей помочь. Но сам углубился в проблемы, которые тебя не касались. Она тоже тянет тебя на дно. Ты этого хотел?
… Нет.
Зачем ты ждёшь её одобрения, чтобы жить? Почему ты зависим? Это не было тем идеалом, который ты строил у себя в голове. Разрушь её полностью. Покажи весь свой холод. Тебя не касаются те проблемы, которые она создаёт себе. Утрать последнюю надежду на контакт. Это сделает тебя по-настоящему свободным.
…
Я отрешённо смотрел в наши лапы, от напряжения слегка начав растирать её лапу пальцем.
— Я правда постараюсь, чтобы такого больше не было, — улыбнулась она мне. — Хорошо?
Я поднял свой холодный и тяжёлый взгляд.
…
…
…
— Мы расстаёмся.
Мы сидели так ещё секунду в полной тишине, а затем она прекратила тереть мою лапу. Её взгляд вмиг сделался стеклянным, а глаза чуть удивлённо расширились. Но на момент я заметил, как в них вдруг резко что-то умерло, а изумрудный блеск куда-то пропал.
Я даже не моргнул. Просто следил за её реакцией. Ведь тот, кто уверен в своей цели, обязательно идёт до конца. Всё, что нам остаётся — это действовать, без страха, жалости. Бесстрастное и точное выполнение действий, потому что только так мы были готовы к великим поступкам. Я чувствовал, как внутри меня произошла маленькая революция чувств, которая твердила мне, что я поступил правильно.
Лапа Лин медленно стянулась обратно, когда она поняла, что до сих пор держит меня. Её умерший взгляд скользнул в сторону, а к груди подступало резкое чувство тупой боли. Я это видел по тому, как она дышала. Сначала спокойно, а затем напряжённо, но размеренно. Она проглотила свою слюну, а затем не поверив в мои слова, тихо сказала.
— Хорошо… — и еле заметно покивала, отрешённо смотря в сторону.
Я всё смотрел на неё, холодно и бесстрастно, однако в один момент задумался.
Разве это был взгляд той, кто мог так поступить со мной?.. Пусть её глаза и были стеклянными, но они говорили слишком много, чтобы не заметить этого. Там не было той подлости, которую я успел себе вообразить. Там было непонимание. Не было той логической цепочки, которая привела меня к такому выбору.
Неужели это была не Лин?.. Сейчас я не видел перед собой второго сплетника, а уж тем более ту девушку, которая испытывала злость ко мне. Нескончаемая ненависть куда-то пропала. А была ли она вообще? Или это я себе придумал? Я вдруг осознал то, что я только что сказал. Однако отступать уже не было никакого смысла. А чего уж теперь?.. Раз я всё-таки осмелился, не стоило пытаться вновь связать ту нить, которая сдерживала нас вместе. Только хуже сделаю.
А как видимо уже сделал. По крайней мере, ей точно. Лин на момент зажмурилась, а от невыносимой грусти слёзы пробились из её глаз, разбиваясь о постель. Однако она держалась. Просто тяжело вдыхала в себя побольше воздуха, стараясь сделать это как можно тише.
— Я не!.. — а затем вдохнула с новой силой. — Не буду тебя держать!.. — и поджала губой, отвернув голову в сторону.
— Хорошо, — сухо ответил я, нескончаемо глядя на неё.
— Просто!.. — и напряжённо улыбнулась, если это можно было назвать улыбкой. — Ты меня больше не любишь?.. — на выдохе спросила она.
—… А тебе так знать это надо? — холодно спросил я.
— Просто скажи мне… — помотала она головой, жмурясь от подступающих слёз.
— Не надо!.. — напряжённо выдохнул я. — Мы так только хуже сделаем.
— Мне надо знать!.. — сдержанно ответила она. — Просто скажи…
Я выдохнул, отведя голову в сторону, а затем покосился чуть ниже.
…
Справился ли ты до конца? Посмотри, как теперь она пытается удержать тебя. Она не понимает настоящей свободы, ты да.
Да заткнись ты нахер, и так хреново…
А ты думал расстанешься и пойдёшь спокойно смотреть на стройную задницу Мэри? Да, зад у неё отменный, но так ты себе это представлял?
Не знаю я как это должно было выглядеть…
Посмотри как ты раздавил её. Она далека от того понятия, к которому близишься ты. Она пытается удержать в себе тот кусок сердца, который ты вырвал из её груди. Но чем дольше она держит его в себе, тем больше это ранит. Кроваво. Дай ей полностью это ощутить.
Ради чего?..
Чтобы ощутить себя по-настоящему живым и дать ей это тоже. Потому что боль тоже чувства.
…
Я не!..
Я не могу так!..
— Люблю… — нехотя ответил я, прошипев.
…
Блин…
Лин тут же посмотрела на меня, моргнув влажными глазами.
—… Тогда почему?.. — тихо спросила она через паузу.
Я напряжённо выдохнул, посмотрев в пол.
— Ты как будто сама этого не замечаешь… — и нахмурился.
— Чего именно?.. — я обернулся к ней, встретив серьёзным взглядом.
— Тебе так постоянно надо всё знать? — она медленно кивнула головой.
— Сейчас да, — сухо ответила она.
— Нет, — помотал я головой. — Не только сейчас. Всегда.
Лин удивлённо хлопнула своими влажными изумрудными глазками, а затем со всем вниманием слушала меня.
— Ты мне постоянно говорила о доверии, когда сама не открывалась самой себе, — начал перечислять я по пальцам, загибая. — В каждой ссоре, я почему-то был всегда виноват!.. — однако эта фраза меня уже слегка разозлила. — Ты не просто!.. — вдохнул я. — Ты не просто хотела, чтобы я доверился тебе, ты постоянно вытягивала из меня это. Словно признание…
— В-вытягивала?.. — неуверенно спросила она, тихо и робко.
— Да, вытягивала, — холодно ответил я. — Я не могу!.. Рассказывать о чём-то, когда ты так давишь на меня. А потом начинаешь говорить о том, что я никому не доверяю, — укоризненно усмехнулся я.
Её глаза в какой-то момент стыдливо сползли вниз, однако я продолжал.
— Ты будто пытаешься всё контролировать, — пожал я плечами, помотав головой. — Когда контролировать, блин, нечего.
— Просто раньше у меня…
— Я не хочу слушать про твоего бывшего, — тут же ответил я, и она вновь затихла. — Ты пытаешься всё держать в своих лапах, помогать остальным, — я ненадолго остановил свою речь. — А этого я, кстати, вообще не понимаю… — и нахмурился ещё больше. — Напялила на себя образ психолога, который знает всё на свете, а потом живёшь этим.
Лин мельком глянула на меня, затем снова потупилась вниз.
— Ты же специально ходишь, всех поддерживаешь, хотя на самом деле просто ждёшь, пока кто-нибудь поможет тебе.
После этого она тихо хныкнула, и из её зажмуренных глаз прыснули слёзы.
— Ой, ну… — выдохнул я, поджав губой. — А потом, когда не получаешь этого, начинаешь злиться на меня и сама не понимаешь почему… — недовольно сказал я, отвернув голову в сторону.
Всё правильно. Покажи ей, что ты видишь её насквозь. Уткни её в ту тиранию, которую она создавала ради тебя. Покажи, что из-за её собственных проблем страдают остальные. Столкни её с нереальности, в которой она существовала. Дай ей ощутить то мгновение, которое застало её врасплох.
Да и так уже дал предостаточно, чего ещё говорить?
Тебе не нужны никакие слова. Зачем что-то говорить, если всё и так уже сделано. А она стремилась к тому, чтобы быть зависимой от тебя. Потому что без тебя она никто, и ты без неё. Но это не самое страшное.
Разве?
А разве не это та свобода, которую ты так жаждал? Ты уже встряхнул её, дал почувствовать реальность вокруг себя. Прикончи её. Дай ей невидимый луч надежды, а затем вновь оборви его.
Я!..
У меня, конечно, были причины расстаться с ней!.. Но разве оно должно быть именно так?..
Ей никогда не было нужно спасение, которого она хотела. Она просто хотела ухватиться, почувствовать себя. Ради этого ты должен был страдать?
Я… Нет.
Я лишь хотел помочь ей…
По итогу ты просто сам стал заложником её чувств. Послушай как она тихонько хнычет. Даже сейчас она не выплёскивает свою боль наружу. Она взывает тебя к себе жалостью. Послушай как ты причинил кому-то боль. Ты хотел помочь. Хотел осчастливить её, но разве это у тебя получилось?
… Как видимо не очень…
Вы были не такими уж разными. Нашлись два спасателя, которые утопили друг друга. Только раз за разом, спасая её, ты понял, что больше не веришь в эти слёзы. Здесь не она была героем, который помогал остальным. А ты. Ты был героем этой истории. Ты уже положил часть своей жизни ради неё. Для чего ты был готов стараться дальше?
А что мне ещё оставалось делать? К чему мне было стремиться?
…
Ты уже достигал то, чего хотел в своей жизни. Ты не помнишь? Отбрось теперь всё, что не имело подлинной ценности. Лин и сама знала что она натворила, зачем тебе рассказывать об этом?
…
— Да зачем я тебе это всё рассказываю… — устало сказал я. — И так сама знаешь…
Однако я заметил, как Лин замотала головой, всё также жмурясь.
—… Нет, — только и ответила она.
…
Чего?..
Я перевёл свой хмурый взгляд на неё, а затем спросил.
— В смысле нет?..
— Я даже не думала о таком… — тихо сказала она, а её веки задёргались в волнении расплакаться передо мной. — И ты всё это знал и не говорил мне?..
—… Ну так я думал ты постоянно так… — и посмотрел на неё более удивлённо. — Думала… — я вдумчиво и отрешённо загляделся на неё, а она всё сдерживалась.
Подождите. Так она сама не понимала что делает?.. Это, конечно, не умоляло её вины, но разве нельзя было понять что происходит в твоей голове? Уж я то думал, что раз берёшь на себя фальшивый образ психолога-спасателя, то хотя бы разбираешься в этом. А тут…
— Ты правда не задумывалась о таком?.. — слегка прищурился я.
— Нет… — слегка помотала она головой. — Может как-то подсознательно, но не до такого… — Лин сморкнулась, а затем спокойно посмотрела в сторону.
— Хм… — тихо хмыкнул я, а затем отвернул голову.
Вот как оно получалось. Я постоянно злился, а по итогу она сама не понимала что происходит. А всё можно было решить спокойным разговором… Хотя, тоже мне… Однако ведь с этого всё и начиналось. Какая-то неустанная борьба в моей голове, которая твердила мне, что нужно действовать решительно. Эта война была войной ментальной. Даже не смотря на то, что мы были с ней вместе, причём очень долгое время, я всё равно. Будто… Сражался с ней?
А по итогу так и не смог победить того зверя, который терзал её изнутри.
Я еле слышимо усмехнулся себе под нос.
Получается, что он сидел не только во мне?.. Значит и я был не прав в том, что пытался подавить ту часть, которая была с ней нераздельна. Все наши чувства не что-то отдельно взятое. Это единая картина, она воплощается во всём, что ты испытываешь. Нельзя разрезать себя на куски, как бы ты не пытался. И уж точно никогда не забудешь о том, что так долго пытался от себя отделить. Это было нашей действительностью, ей и останется.
— Знаешь что самое забавное?.. — слегка усмехнулась Лин, вытерев слезу запястьем.
— М-м-м?.. — отрешённо промычал я, глядя в сторону.
— Самое забавное, что сейчас ты говоришь это искренне… — и помотала головой, посмотрев в потолок. А затем вздохнула.
— Хм, — слегка усмехнулся я. — Может быть…
Её взгляд спустился ниже, и она взглянула на меня, а изумрудные глаза всё также блестели.
— Тебе хоть полегчало?.. — тихо спросила она. — После того, как ты выговорился…
Я сначала не хотел ей ничего отвечать. Однако затем медленно кивнул.
— Немного… — и еле заметно пожал плечами.
— Хм… — тихо хмыкнула она и вновь погрузилась в свои мысли.
…
Может сейчас она думала, а почему я не сделал этого раньше? Я, честно, тоже об этом думал. Будь я может немного более откровенным, может до этого бы не дошло?.. Ведь она же говорила мне, чтобы и я выговаривался, но всё, что я сейчас сказал… Не знаю, я думал это не так важно? По крайней мере ей, но…
Я мельком глянул на неё.
Разве могла она так реагировать, если я был ей безразличен?.. Не думаю. Быть может в слёзы я больше и не верил, зато знал, что сейчас она плачет по-настоящему. Пусть и сдерживалась. Пусть больно. Невыносимо. А она всё держалась.
Мой взгляд сполз чуть ниже с её мордашки, и я заметил, что галстук на её рубашке был небрежно завязан. В какой-то момент меня это даже умилило… Она их никогда не умела завязывать правильно, да и форму надевала она редко.
Я еле заметно улыбнулся и перевёл свой взгляд на вещи, которые лежали на кровати. Рюкзак, сзади которого сверкали значки её любимых групп. Записная книжка с фиолетовой обложкой. Там она иногда рисовала. А когда я заглядывал туда, она яростно отпиралась… Рядом лежала её кружка со стёртой надписью сбоку, а я смотрел и думал.
Почему-то все эти вещи твердили мне о том, что передо мной была она.
Но ведь это же просто вещи, ими и останутся, однако… Я почувствовал в этом что-то еле уловимое, отчего внутри меня всё сжалось. А потом пронзило.
Ведь в этом же была она. То, чем она жила, в то время, как я всё это отбросил. Наверное вот что чувствуешь, когда убиваешь кого-то.
Я вдруг понял.
А ведь всё.
Меня это больше не касалось.
Я уже отбросил от себя ту девушку, которая сидела рядом со мной. На меня обрушилось осознание, что так мы общаемся в последний раз, и её в моей жизни больше нет. Я сам вырвал из себя кусок сердца, раздавив его. Как видимо, я был готов к тому, чтобы сказать это, но… Сложнее всего после этого ощутить реальность, которая остаётся после сказанного.
Я точно этого не ожидал… Как-то изначально я это представлял себе совсем по-другому… Быть может Мэриан и ждала меня где-то там, уже думала над тем что скажет мне, когда я приду к ней. Но… Как-то мне уже абсолютно этого не хотелось… По крайней мере, уж сейчас точно. Уж тем более думать после о том, какой я безжалостный лис, если за пару минут до этого так холодно отбросил девушку, которая меня любила.
Теперь и не было всех тех моментов, которые связывали нас вместе. Которые давали мне понять, что всё это время она была рядом со мной.
Когда она надувала свои губки, если я не чмокал её перед сном. Или если обнимал подушку, вместо неё… Когда она показывала мне видео с приколюхами про лягушек, которые смешно кричали под водой. Или когда она тёрлась своей щекой о мою, как бы показывая.
«Я рядом» — вот что это было. А когда она так делала, я понимал, что она действительно была рядом со мной. А когда я посмотрел на её заплаканную мордашку, я понял, что больше она никогда так не сделает. Со мной.
А я тот, кто не просто бросил её, а ещё и подставил. Потому что было во мне то, что позволило так обидеть её. Это же я был тем зверем, способным ранить кого угодно, в особенности тех, кто близко находился ко мне. Это же я устроил часть переполоха в лагере. Испугал Лею, переспал с Кейти, наврал Артуру, а ещё и расстался с Лин. Причём так бесстрастно.
Это же были не сплетники. А я. Всё это началось из-за меня, а не из-за них. То, что Артура избил Ирландец — тоже я. То, что Кейти теперь навсегда останется замкнутой — опять я. Хотя, это было не так уж и плохо, но всё же… То, что я назначил встречу с Мэриан, хотя не рассказал ей о том, что у меня была девушка.
В том и дело, что только была.
Ох…
Теперь у меня точно складывалось ощущение, что я сам устраивал для себя хаос, из которого невозможно выбраться. Может подсознательно, может и не замечал, но я задумался.
…
Быть может я действительно был сам ядом для остальных?..
Ведь даже Ирландец, суровый и до забавного серьёзный волк, не обращался так с чувствами девушки, которую даже не знал. Может он это и скрывал, но даже те письма, которые она оставляла ему, он сохранял и постоянно носил с собой.
А что я?.. Это было точно не про меня. Совсем не про меня…
Снова будешь начинать сказку о том, что твоя сводная сестра травмировала тебя в детстве? Ты уже дал себе слабину. Заставил себя думать, что всё это происходило из-за неё. Но разве она это делала за тебя?
Я не говорю о том, что это была она, но почему наши с ней мысли были так похожи?..
А разве есть кто-то оригинальный? У всех одни мысли, одни чувства, потому что других никогда не будет. Пора признать, что твоя травма по итогу осталась просто травмой. Она не была отдельна от тебя. Поддайся своей слабине полностью, вспомни тот момент, когда ты был полностью беззащитен. Пойми, что те шрамы на тебе останутся на всю жизнь.
… И поэтому я делал остальным больно?..
А кто не делал? Мы все причиняли боль друг другу, потому что это делало нас живыми. Ты не хотел забывать. Ты хотел помнить. Ту картину, где она спокойно резала себе вены лезвием, если ты не трахнешь её. Из-под её шерсти выплывала тёмная кровь. Да какой мужик откажется от такого? Даже если она твоя сестра, бери, да трахай вдоволь. Помнишь, как ты решился? А потом оба были измазаны в крови, потому что она так хотела.
…
Не возвращай меня в ту ночь, когда это произошло.
А что, нежный лисёнок снова забоялся боли? Пойми, что никому ты был не нужен, ни тогда, ни сейчас. Не рассказывай никому оправданий, если ты не был готов принять эту боль и пройти через неё. Ты её давно спрятал в себе, теперь говоришь, что ты живёшь? Да нихрена. Не говори о том, как ты сильно старался не чувствовать её. Потому что под конец это не будет иметь никакого значения.
Вспомни, как ты вложил в неё своё доверие, которое по итогу оборвалось. Как кровь мерными струйками стекала на кровать, на вашу одежду, пока твой маленький член входил в неё. Она хотела тебя уничтожить. Убить! Что сделал ты, чтобы жить дальше с этой болью?
…
Я вдруг почувствовал, как кто-то потянул мой рукав рубашки, и я мигом вылетел из своих мыслей.
— Даффи?.. — перепугано смотрела на меня Лин. — Всё в порядке?..
Я взглянул на неё широко раскрытыми глазами, не шевелясь. Однако чувствовал, как внутри меня растекалось, а затем крепло чувство полной беззащитности. Это я был!.. Я был… Слаб перед ней…
Я понял, что тяжело и часто дышу, а потом всё-таки моргнул. Но в моей голове всё было также пусто. Словно всё, о чём я когда-либо думал, потеряло свою значимость. Наверное вот о чём думаешь, когда умираешь. Но самое, что было в этом неприятное, что я был жив и мне приходилось чувствовать это вновь и вновь.
Наверное это было единственным, что я чувствовать не хотел…
Я поморгал ещё, а затем слегка покивал, не глядя на Лин.
— Снова эти мысли? — тихо, но взволнованно спросила она.
Я помотал своей головой, пока пытался отдышаться. А затем отвёл свой стеклянный взгляд в сторону.
—… Я же вижу, что да… — она чуть наклонилась ко мне, стараясь вглядеться в мои безжизненные глаза.
Лин слегка выдохнула, а затем пододвинулась ближе.
— Иди сюда…
Однако я тут же судорожно замотал головой, нахмурившись и зажмурившись. Но даже несмотря на это, она меня обняла.
Нет! Нет!.. Не чувствуй её тепло! Всё уже закончилось и для меня, и для неё!
Однако Лин вдруг провела своей лапой по моим волосам и прислонила меня к себе.
…
Хорошо тут… Под её шеей хорошо.
Да, блин, нет же!.. Хватит поддаваться той жалости, которую я испытывал! Это уже было не про нас!..
Но так приятно… Так уютно, когда она готова побыть рядом со мной. И ведь не для того, чтобы я остался с ней, а потому что она знала, что конкретно в этот момент, мне это было нужно.
Лин обвила свои лапы вокруг моей спины и прижала к себе.
Почему она продолжала? Ведь знала же, что все это ничем не кончится!.. Я уйду, мы больше не будем вместе!.. Почему? Почему она это делала!..
От неотвратимости собственных мыслей я тихо прорычал в её шею. Мои кулаки сжались до предела, пока я не схватился за простынь под нами. И сжал ещё сильнее.
…
…
…
Нет.
Нет…
Я не мог так поступить… Я не тот зверь, который разрушал всё на своём пути. По крайней мере, мне действительно было нужно, чтобы она была рядом. Со мной.
Мои лапы расслабились, и я буквально упал мордой в её шею, прильнув.
…
Ох, да… А как приятно, уютно…
Лин положила свою лапу на мою голову, слегка придавив моё ушко в бок. Я обнял её, прижавшись к ней сильнее, а она начала медленно гладить меня по волосам. Как же хорошо всё-таки было ощущать тепло друг друга. Неважно, что дальше может и будет тяжело. Ещё тяжелее, чем я думал. Главное, что мы были рядом, а остальное меня уже не волновало…
…
Даже расстаться нормально не можешь.
— Слушай… — тихо сказала Лин над моей головой.
—… М-м-м? — коротко и устало промычал я в неё.
…
—… Может всё-таки попробуем начать всё заново?..
Ох, Лин… Но почему-то я так и знал, что она это спросит.
— А смысл заново всё начинать?.. — измученно пробубнил я в неё. — Если мы и так будем помнить, что между нами было…
Я вдруг услышал, как её сердце громко стучало, вбиваясь своим ритмом мне в щёку.
— Хм, — взволнованно хмыкнула она. — Тоже верно…
—… Мы же с тобой не изменимся после этого… — я прислонился к ней поплотнее. — Останемся такими же, какими и были…
—… Может быть… — сказала она, а после пожала плечами. — Может тогда постараться над тем, что у нас уже есть?..
Я вздохнул и отстранился от неё. А затем с усталой улыбкой оглядел кошечку передо мной. Она спокойно, но со всей серьёзностью смотрела на меня. А мельком я заметил, как она теребит свои пальцы, сжав лапу в кулак.
А быть может, всё действительно было не так уж и плохо?.. Да, может, я никогда и не изменюсь, но… Может я просто мог делать поменьше плохого и побольше хорошего? Не знаю… Может я и мог попробовать. По крайней мере, может после этого и действительно будет сложно, но вместе вроде было не так страшно постараться над этим.
А что Мэри? А Мэри меня совсем не знала, как знала Лин…
Я посмотрел чуть ниже и увидел, что её галстук так и был до сих пор неправильно завязан.
Я слегка выдохнул, а затем схватился за него, развязывая тот морской узел, который был на ней.
— Даффи?.. — слегка прищурилась она. Однако я продолжал развязывать его.
— Ты снова неправильно его завязала?.. — безмятежно спросил я её.
— Скажи, пожалуйста, это да или нет… — однако я хитро улыбнулся и продолжил. — Даффи…
Я вытянул узелок наружу и снова накинул галстук на её шею. Лин уже слегка надула свои губки, а затем недовольно посмотрела на меня.
— Ну скажи!.. — и потрясла моё колено.
— Ну да, да!.. — нехотя выпалил я. — Блин, весь символизм момента убила…
…
Лин сначала закрыла свои глаза, а затем уголки её губ непроизвольно дёрнулись, и она не сдержала своей улыбки. Она зажмурилась и бессильно упала в мои объятия. Я обвёл свои руки вокруг неё, прижав к себе, а затем задумался.
Пусть эти объятия покажутся самыми тёплыми в нашей жизни. Даже несмотря на всё то, что я успел сделать, я мог постараться. Хотя бы для неё. Хотя бы на день не замечать всего того, что происходило в лагере, и просто пожить, как я делал это раньше.
Как раньше?.. Не-а. Ведь если мы и снова захотим жить, как мы жили до этого, у нас уже ничего не выйдет. Да уже и не хочется так, как было… Главное, что у нас было впереди. Главное, что вместе, а остальное не страшно… Наверное мы и не были близко по-настоящему, лишь когда-то. Но за один момент мы успели полностью потерять друг друга и обрести вновь. Это было дороже всех тех невзгод, через которые мы прошли, потому что я знал. Теперь всё будет намного лучше.
Тяжело может и будет. Но я понял, что хочу улыбаться. По крайней мере, ради неё.
