По ту сторону лагеря Ч.1.

12.25.2000

Штат Орегон, Медфорд, дом Джей Фоксов

00:27 A.M.

Фрэнки

      Я прошёл через затемнённую гостиную, в которой до сих пор мелькали огоньки гирлянд на маленькой ёлке. Они продолжали гореть, даже несмотря на то, что ощущение праздника уже покинуло нас. На тумбочке уже лежал имбирный пряник и стоял стакан молока. Вот так вот большой медведь стал тайным Сантой!       Я немного отпил оттуда, переведя взгляд в сторону. Телевизор всё также беззвучно сменял один кадр за другим, показывая, как бравый Джон Макклейн ползал по вентиляции и щёлкал зажигалкой. Я поставил стакан и оглядел кассетник, а затем подошёл к нему. Я нажал на нём паузу и вытащил кассету наружу, выключив телевизор.       Я взял её в свои большие лапы, оглядев. Кассета была ещё тёплой, а красный маркер на ней оглашал только: «Часть один и часть два». А затем слегка прихлопнул по ней пару раз.       — Да, Макклейн!.. — тихо усмехнулся я. — Не у одного тебя рождество не задалось!.. — вздохнул я и положил кассету рядом с телевизором.       Только половину посмотрели… А ведь на самом интересном остановились!       Свет теперь горел только на кухне, откуда доносилось только глухое бульканье бутылки. Я оглянулся, помотав головой. Только решили собраться всей семьёй, как вдруг празднику резко нужно перестать быть праздником. Всё-таки рождество… И фильм не досмотрели. Мой большой нос вдруг задёргался и я учуял запах свежей выпечки. Недоеденная миска ещё тёплых печенюх лежала на диване перед телевизором, а мелкие крошки подсвечивались от огоньков гирлянды.       Даже не доели ничего… Я обхватил миску под руку и направился в сторону кухни. Но, как видимо, извечная семейная мораль здесь попросту не работала. А стоило бы! Хотя бы ненадолго. Хотя бы ради видимости праздника. Ради детей.       Я захожу под свет лампочки и вхожу на кухню. Я буквально ощущал своим телом покидающее нас тепло уюта и ушедшего праздника. А в нос тут же вдарил запах наполовину пустой бутылки вина. Катрин сидела, облокотившись о стол, мечтательно и устало глядя сквозь меня. Да… Кажется, что эта история только продолжалась, а для кого-то Рождество закончилось, даже не начавшись.       Я помотал головой и положил миску на стол. А Катрин всё также сидела, глядя только в одну точку.       —… Скажи мне, Фрэнк… — медленно проговорила она, пока я присаживался. — Что я делаю не так?..       Я вскинул на неё свой взгляд, слегка ухмыльнувшись.       — Да ладно тебе!.. — а затем присел полностью. — Праздник же!.. — и кивнул в сторону окна. — Дождь за окном, чудеса!.. — я слегка усмехнулся, взяв печеньку себе в пальцы. — Где твой весёлый настрой?       — Пропал, — сухо сказала она, устало держа голову на одной руке. А второй рукой безвольно подняла бокал со стола. — Я просто не понимаю, зачем нужно было приводить её к нам в дом…       Я откусил голову у печеньки, которая за секунду до этого радостно улыбалась мне белой глазурью. Пока моя пасть кромсала её изнутри, я положил локти на стол.       — Ну слушай!.. — жевал я, задумавшись. — Джеймс отец и для Элли и для Даффи!.. — проглотил я её и выдохнул. — Он же не может просто так забыть про неё!.. — я закинул оставшуюся часть печенья себе в пасть.       — Я понима-а-аю!.. — отпила она из бокала, с трудом сделав глоток. И икнула. — Но я не могу так…       Я слегка выдохнул носом, прожевав и сложил лапы в замок.       — Ну слушай… — я на момент задумался, прекратив говорить. А затем почесал себе за ухом. — Девочке просто нужна мама!.. — не глядя на Катрин, сказал я. — Нормальная я имею в виду!..       — Я знаю, но!.. — она провела взглядом по потолку, перебирая пальцами по бокалу. — Я не могу быть её матерью… — и печально улыбнулась, ледяными глазами смотря в стену. — Когда я смотрю на неё, я вижу только ту гадину, от которой ушёл Джеймс…       — Он слишком добрый!.. — жевал я печенье. — Ещё бы он так оставил её!       — Я знаю, Фрэнк… — устало ответила она, отпустив взгляд ниже.       Как есть хочется…       А затем перевела его на мою лапу, которая тянулась к миске. И прихлопнула.       — Эй!.. — усмехнувшись, возразил я.       — Оставь на утро… — глубоко вздохнула она и медленно выдохнула. — Это для Даффи…       Я слегка удивился, пожав плечами.       — Он же ещё не ест печенье!..       — И что… — безучастно сказала она. — Я хочу, чтобы хотя бы у него остались хорошие воспоминания… — и вновь облокотилась, глядя в сторону.       — Что-то не похоже… — с лёгким задором сказал я.       Катрин тут же перевела свой взгляд на меня, недоумевая.       — Что? — пронзительно спросила она, от чего я даже обомлел на момент.       — Ну… — наклонил я слегка голову в бок. — Я к тому, что не похоже, что после этого рождества у него останутся хорошие воспоминания.       Она сверлила меня взглядом, затем напряжённо усмехнулась.       —… Фрэнк, я стараюсь не!..       — Ну то есть ты хочешь, чтобы у детей остались такие воспоминания, — не выдержал я, прервав её. — Элли может и не твоя дочь, но она всё равно ребёнок, — я смотрел на Катрин, не переставая. — Она и так забитая, ты бы хотя бы притворилась!..       Губы Катрин злобно дёрнулись, и её морда приняла нахмуренное выражение.       — Я её не хочу здесь видеть! — прикрикнула она. — И вообще думаю, что она только мешает нашей семье!..       Я чуть ли не стукнул по столу своим огромным кулаком, однако на полпути остановился. А затем приподнял палец выше, шикнув.       — Тс-с-с!.. Даффи сверху спит!.. — тихо прошипел я.       Катрин вздохнула, перейдя на шёпот.       —… Я просто хочу, чтобы меня тоже кто-нибудь понял!.. — понуро прошептала она. — У Джеймса есть мы, чем мы ему не семья? — я только хотел ответить, но она продолжила. — А в ней я вижу только отраву. Которой не хочу, чтобы и мы пропитались…       Я глубоко вздохнул носом, посмотрев в окно.       Мы затихли. Я видел, как она старательно не смотрела на меня, сдерживая слёзы. Однако они всё равно беззвучно вытекали и падали ниже. Катрин прикусила свой палец, оглядывая плиту рядом.       Мой взгляд сплыл чуть ниже, омывая стол под руками.       —… Я просто к тому, что не стоило кричать "Чтоб она здесь больше не появлялась", — пожал я плечами, помотав головой.       В бокале уже было пусто. Катрин судорожно выдохнула, подняв его выше и оглядывала.       — Я знаю… — тихо сказала она, вглядываясь в остатки вина на дне. — Мне неловко за это, правда… — и снова поставила его, вдумчиво глядя в стол. —… Но я не смогу её принять, — а затем легонько мотнула головой. — Не думаю, что смогу…       Я оглядывал Катрин, как она сидела уже отрешённо от меня, погрузившись в свои мысли. За окном где-то до сих пор мелькали гирлянды на соседних домах, а дождь уже потихоньку стихал. Да какое же это Рождество с дождём за окном… Какое это Рождество, когда семейный праздник перестаёт быть семейным. Но раз я был тут, я знал, что я был ей нужен. По крайней мере ей.       —… Хей, — тихо сказал, дотронувшись пальцем до её лапы. — Я же не обвинять тебя пришёл, — и слегка улыбнулся. На что она сверкнула мне своей печальной ухмылкой в ответ. — Поступай, как знаешь, это твоё дело, — Катрин моргнула мне, а затем вдумчиво поникла, глядя в стол. — Постарайся хотя бы ради маленького Даффи, — она ещё недолго омывала взглядом почти пустой стол, а затем посмотрела на меня.       И медленно кивнула.       — Да… — тихо, но уверенно ответила она. — Я уверена, что постараюсь.       Мы ещё недолго смотрели друг на друга в полной тишине. Но теперь её глаза были полны только решимости и твёрдости. Я знал, что она справится со всем, что встало перед ней.       Пока тем временем…       Катрин заметила, как я снова, как мне казалось, незаметно тянулся к миске с печеньем. Она легонько хлопнула по моей лапе, недовольно и лукаво улыбнувшись. На что я только задорно усмехнулся.       — Это на утро!.. — наигранно надменно сказала она.       — Да ну!.. — посмеялся я, отодвинув стул назад и встал с места, обойдя стол. — Ой ты вредина!.. — обнял я её сзади и начал шаркать по голове кулаком.       — Фрэнк! — не сдержавшись посмеялась она. — Ну мы как дети с тобой!..       — Так мы ими и останемся! — несильно шаркал я.       — Ну Фрэнк!.. Тебе надо было не сестру, а брата!.. — хихикала она. — Причём тоже медведя!..       — Ну значит ты так и остаешься лисичкой-сестричкой!       Мы продолжали смеяться, главное негромко, чтобы никого не разбудить.       Однако нет. Всё-таки был кто-то, кто мог разбудить маленького Даффи.       Сверху послышался громкий топот.       Мы смеялись до того момента, пока не затихли полностью.       Что за звуки?       Вслушивались. Громкий и неаккуратный топот ног на втором этаже дома. Кто-то взрослый, ребёнок не может так громко ходить.       Я напрягся, а вся шерсть встала дыбом. Ушки Катрин были навострёнными, а пронзительный взгляд пугал.       —… Это Даффи? — через паузу спросила она.       — Не думаю, — холодно ответил я, глядя в потолок.       Резкая волна падающей в пол вниз туши прошлась дрожью через стены.       Я дёрнулся, через паузу ринувшись к гостиной.       Твою мать, кто там?       — Даффи! — Катрин тут же побежала вслед за мной, пока я переставлял ноги через ступеньки, стараясь подняться как можно скорее.       Послышался плач. А вместе с тем звук битого стекла, рассыпающегося по полу. Хлёсткие удары по морде, а с ними женский голос, озлобленно мычащий после каждого удара.       — Там девушка! — впопыхах выкрикнул я озлобленно.       Я пробегаю небольшой тёмный коридор, врываясь плечом в дверь, откуда доносился грохот. Я наспех оглядываюсь, однако не мог ничего разглядеть, было темно. Комната была заполнена плачем Даффи, лежавшем на кровати.       Я всматриваюсь в разбитое и залитое кровью окно, однако никого уже не было.

***

06.15.2016

Штат Калифорния, лагерь, музыкальный кружок

10:29 A.M.

Даффи

      Я сидел с гитарой на стуле, около окна, откуда валило дневное солнце. Я морщился от него, хмуро глядя в одну точку на полу, где были тени от занавесок. Они немного дёргались от подступающего свежего воздуха из форточки, однако нас это не спасало.       Я выдыхаю носом и смотрю в сторону, где сидела Памела. В этот раз она решила попробовать написать припев вместо меня. Её горло запершило, и она откашлялась в лапу.       Единственное, что мне угнетало, так это, что мне придётся идти разговаривать с Лин. И пытаться помириться с ней… Но то ли меня щемила гордость, то ли осознание того, что это когда-нибудь повторится. В любом случае, мне надо было это сделать, хотел я этого или не хотел. Иначе, если я не поговорю, потом это выплеснется с новой силой.       Памела прикусила конец ручки, держа её зубами. Она протянула мне блокнотик, в котором был накидан текст.       Я навскидку оглядываю его, стараясь пропеть слова в голове. А вместе с этим подобрать правильные аккорды. Однако после нескольких попыток, медленно помотал головой. И продолжил понуро смотреть вперёд.       — Пиши сам тогда… — гнусавым голосом сказала она, выдохнув. Я вновь перевёл на неё свой взгляд.       — Ты чего-то всё утро в нос говоришь, — кивком спросил я её. Она сморкнула носом, невзирая на это продолжив что-то чёркать в блокноте.       —… Да не знаю… — слегка пожала она плечами. — Так себе чувствую себя…       Я оглядел её полностью, но единственное, что я заметил, так это белки её покрасневших глаз.       — Не спала что-ли?       — Спала… — с некоторой досадой ответила она. — Просто самочувствие плохое…       Я продолжать смотреть и слушать, как она сморкает носом. Может врачом я и не был, однако определённо понял, что Памеле, как минимум, нужно было отдохнуть.       И когда только успела простыть?..       — Так в медпункт иди, — коротко сказал я. Она укоризненно улыбнулась, лукаво посмотрев на меня.       — Ага, и припев один придумаешь?..       — Да какое припев!.. — недовольно усмехнулся я. — Нас заразишь!.. — я выдохнул, оставив гитару в сторону. А затем нехотя встал с места. — Давай, вставай!.. — показал я на неё лапой.       —… Я не хочу!.. — писала она дальше, не глядя на меня.       — Давай, пойдём, и без отговорок!.. — слегка нахмурился я. — Уговаривать я тебя не буду.       Памела притихла, остановившись. А затем выдохнула, свесив голову чуть ниже.       — Ладно, пойдём… — и взяла блокнот с собой. — Но я ещё там чего-нибудь подумаю!..       — Давай, мегамозг… — встала она, и мы пошли к выходу.       Кейти, сидящая около барабанов, оглядела нас.       Ну хоть у кого-то происшествий не было.

***

      Проводив Памелу до медпункта, я нехотя пошёл к домику Лин и Рокси.       Я стою на пороге двери, которая была закрыта. А затем глубоко вздыхаю, поджимая губой. Одно я знал точно — мне не хотелось этого делать. Но вот, она сидит там, я войду. Спустя пятнадцать минут уговоров и однозначных выводов о том, что я был не прав, мы помиримся. … А что потом? Не знаю… Будем сидеть, разговаривать, будто и не бывало. Расскажем, как прошёл наш вчерашний день, чем будем заниматься сегодня.       … В этот момент меня напрягла та мысль, что в лагере мы были всего на пару месяцев. Однако порой Лин решала не разговаривать со мной хоть сразу несколько дней. А после того, как разъедемся, писать, как же сильно она скучает и хочет посидеть рядом со мной. Но ей это было нужно. Ей было тяжело без времени, проведённого со мной, а если меня не было рядом, то она воспринимала это, как угрозу. Или заявление о том, что я её не люблю.       Однако это была её любовь. Видимо таким образом, она лишала любви и меня… Лин пусть и понимала это, но не могла ничего с собой поделать. Для неё это было всем. Видимо до того момента, пока мы полностью не растворимся друг в друге. И полностью забудем о том, что мы это не я и она, а просто мы. Безличное и смешанное.       А ведь она этого хотела, да? Хотела, чтобы я думал по-другому, и всячески старалась переубедить меня во всём. Она хотела, чтобы я влился в эти мысли. Она хотела, чтобы я задумался о том, как важно быть частью того, где ты есть. Как важно быть кем-то среди остальных.       Однако для меня это было подобно захвату.       Я постарался расслабиться и, сдавшись, выдохнул.       Но ведь она всё-таки просто девушка… Я не думаю, что у неё были подобные мысли.       Однако всё на это было похоже.       Я подношу кулак к двери и пару раз стучу в неё. А затем недолго жду. Однако в ответ мне никто ничего не ответил. После пары секунд тишины, я осознал, что теперь влез в эти извинения с головой, и что мне придётся идти до последнего.       — Никого?.. — тихо спросил я и всё-таки решился приоткрыть дверь. Я пропихнул свою голову в домик и огляделся.       Внутри было тихо, а солнечный свет ещё не проникал вовнутрь. На кровати лежала Лин, отстранённо глядя в телефон.       Ага, значит не отвечала просто…       — Хей, — сказал я в её сторону, однако она даже не обратила внимания. Я оглянулся ещё, чтобы поздороваться с Рокси, однако её тут не было. Хм…       Я хмыкнул носом и вошёл в домик, закрыв за собой дверь.       — А Рокси нет? — спросил я кивком Лин, медленно направившись к ней.       — В библиотеке, — сухо ответила она.       — М-м-м… — промычал я, затем оглядел её кровать. Я недолго постоял, а затем присел на её край. — А чего там?..       —… Книжки читает, — сказала она так, будто ответ был сам по себе очевиден.       Зато тон у неё был такой, будто я пришёл на Нюрнбергский процесс. Ага, и сейчас буду готовиться к смертной казни.       — М-м-м, — коротко промычал я. А затем хлопнул лапами по коленям, надув щёки, и выдохнул. И резко повернул голову в сторону Лин. — Всё, давай мириться уже, надоело не разговаривать!.. — и слегка пихнул её лапой в бок.       Она лишь немного отодвинулась. … Ну и чего это?..       — Хей… — немного потряс я её. — Мир?       Мы помолчали, пока она смотрела в телефон, даже не глядя на меня.       —… Нет, — холодно ответила она.       Да твою!.. Я отвернулся, грузно смотря вперёд. А всё вокруг было таким, что вот я ещё чего-нибудь скажу и мы расстанемся. Ну вот и приходи мириться после такого!.. И даже не смотрит… Как будто больше всего это было нужно конкретно мне. Ведь это потом будет припоминать мне «Ой, как долго ты не приходил ко мне!..» Да ну…       Я облокотился о собственные колени, нахмурившись. Только сейчас то мне чего делать? Честно, было желание просто уйти с чувством выполненного долго. А уж то, что она не хочет идти на контакт, так это её проблема. Я напряжённо выдохнул, стараясь сильно не злиться.       — Ну слушай, я не специально вчера!.. — и повернул свою голову снова к ней. — Ну я спал, даже не помню, что снилось… — и вдумчиво посмотрел выше. — Ну может лунатик я, да!.. — и снова свесил голову. — Но я же не специально…       — Угу, — сухо ответила она, листнув большим пальцем по экрану.       — Да я серьёзно!       — Я серьёзно верю тебе.       Я слегка цокнул, выдохнув.       — Ну даже если не ночевать вместе, то хотя бы!.. — заикнулся я, не зная, что сказать. — Ну разговаривать!..       Однако Лин ненадолго поникла, не говоря ни слова.       —… Да зачем я тебе, — тихо сказала она после небольшой паузы. — Раз я для тебя ещё и никто.       — Да я и не имел это в виду!.. — от недовольства я приподнял свои лапы выше.       — Да я вообще не про это! — вдруг разразилась она и заблокировала телефон, отложив. А затем хмуро посмотрела на меня, как недовольный котёнок. — Я про это вообще вчера ещё забыла!..       А про что?       — А… — недоумевая нахмурился я. — А что тогда?       — Я вчера немного позлилась, да и то!.. — озлобленно выдохнула она. — И то только потому что испугалась!       Не понимая о чём она, я пару раз хлопнул своими глазами.       — А чего тогда случилось то?       — Не знаю… — буркнула она и взялась за свой телефон. — Иди у своей лисицы спроси…       …       …       Во бл*ть. Вот это я уже крупно влип. Я сидел перед ней, обомлевший, не зная что сказать. По моему телу прошёлся небольшой холодок. … Но ведь у нас даже ничего не было такого! Ведь мы даже не поцеловались. Ну флиртовали, да, но ведь это же не преступление…       — Так!.. — буркнул я, злобно проворчав. — Я просто в лесу её встретил!       — Ага, конечно… — фыркнула она. — Вот и иди теперь в лес.       — Да я просто успокаивал её!..       — Да, конечно, умеешь ты успокаивать, — и грузно выдохнула, напряжённо листая картинки в телефоне. — Когда мне это надо было «Поноет и успокоится». Ага! — снова буркнула она. — Спасибо…       — Так я впервые решил кому-то помочь!.. Как ты говорила, а тебе это не нравится… — хлопнул я лапами по коленям, помотав головой. — Класс!       — Да конечно, миленькой лисичке, с который ты танцевал под сосной… — и напряжённо усмехнулась. — Романтичнее, бл*ть, не придумаешь.       Танцевал? А откуда она знает это? Я хмуро перевёл взгляд на пустующую кровать Рокси. Вот блин… Она же вчера проходила аккурат мимо нас вместе с Райаном. Твою мать, вот кто меня сдал. Ну ещё бы она не рассказала о таком… Своей то соседке.       — Я вчера ещё думала, что ты придёшь вечером и мы спокойно помиримся… — ворчала она у меня под ухом. — Но ты решил к ней пойти.       — Я решил! — обернулся я к ней. — Что просто хочу один побыть! — огрызнулся я. — Я откуда знаю, когда к тебе можно приходить мириться, а когда нет!       — Да ты постоянно один хочешь побыть! — положила она телефон на свой живот, недовольно глядя на меня. — То ты в музыкальном кружке устал, то ты не в настроении!.. — и поправила упавшую на нос чёлку. — Я уже сама не знаю, когда с тобой можно говорить, а когда нет… — однако чёлка снова упала, и она сдула её в сторону.       — Да, конечно, то есть это я целый день не разговариваю с тобой… — отвернулся я, напряжённо выдохнув.       — Я тебе говорю! — сказала она, вытянувшись в мою сторону. — Я думала, что ты придёшь вчера! А не с этой лисой будешь по лесу гулять!..       — Да причём тут!..       — Да при том! — резко возразила она. — Мне вчера рассказали, что ты мне изменяешь.       Изменяю я? Это откуда ещё такие новости… Твою мать, Лея! Ты и до Лин добралась. Я кого-нибудь придушу, когда выйду отсюда.       — Ну ты, конечно, поверила сразу!..       — Нет!.. — тут же с долей печали возразила она. — Я не поверила в это… — я свесил голову ниже и исподлобья посмотрел на Лин. — Пока Рокси мне не сказала, что ты вечером в лесу с девушкой стоял…       — Да она просто, блин, в лесу плакала, а я подошёл к ней!       — Ну ты то, конечно, герой-спаситель, сразу к ней пошёл!.. — я отчаянно выдохнул, слегка помотав головой.       —… Я не понимаю, чего ты сейчас хочешь? — спустя паузу сухо спросил я. — Хочешь ещё больше поругаться?       — Ничего я не хочу… — и отвернула голову к стене.       — Да нет, хочешь! — тут же возразил я. — У тебя ж всегда я виноватый, я ж постоянно извиняться к тебе прихожу!..       — Ну прости, раз я такая плохая… — громко выдохнула она.       — Да чего прости то!.. — быстро проговорил я, резко вдохнув. — Ты со мной на контакт вообще нихрена не идёшь!.. — выпалил я, наклонившись к ней поближе. — Видишь всё так, как ты хочешь это видеть!.. — и вновь сел прямо.       —… А это не так? — через паузу услышал я за спиной.       —… Мне тебе чего, сейчас доказывать, что я охренеть как сильно люблю тебя? — и свесил голову ниже, напряжённо сжав лапу в кулак. — Если ты мне и так не веришь, чего мне тебе ещё сказать…       — Даффи, я не…       — Да ладно, чего!.. — напряжённо усмехнулся я. — Ты мне и так не верила никогда! — пол под моими ногами скрипнул, и я со вздохом встал, пройдя в середину комнаты. Я безмятежно оглядел дверь и направился к ней. — Так чего я тебе говорить буду…       — Ну вот и разговаривай со своей лисицей… — села она на кровати.       Я остановился. Внутри меня нарастало и крепло чувство необъяснимой силы, подступающей изнутри. Она просто существовала во мне, словно поток бурной реки, прорывающей дамбы. Пока она не выплёскивалась полностью.       — Да чего ты так к ней прицепилась?! — оскалился я, развернувшись к ней.       Лин дёрнулась от подобного, чуть сильнее зажавшись в угол кровати. Однако страх её сменился удивлением.       — Да потому что у нас также всё начиналось! — с чувством глубокой обиды выпалила она.       А я стоял, злобно пыхтя. Кулаки были сжаты до предела, что костяшки на лапах зажгло от напряжения. Я стоял так, до того момента, пока не испугался. Сам себя. Я тяжело и часто дышал, пока не попытался расслабиться, и отвернул голову в сторону.       — То, что ты к ней подошёл, успокоил… — Лин прошлась коленями по кровати, встав на пол. — А потом, что вы пошли танцевать… — и подошла ближе ко мне. — Я понимаю, что может я надумала, но это всё очень похоже, пойми меня!..       Я стоял, боковым зрением наблюдая за ней. На самом деле, об этом я даже не думал… Однако всё произошедшее действительно было до жути похоже. Как будто одну девушку просто подменили на другую… А сцена осталась той же. Лишь замена актёров.       Но даже если так, то доверяла Лин когда-нибудь мне? Свои проблемы — да, и очень много. А я? Как будто я сам не мог знать о чём мне думать, о чём мне переживать. Порой у меня было ощущение, что она полностью пыталась контролировать все мои решения, даже самые мелкие. Любое неаккуратное слово, небольшое сомнение в том, что я люблю её — всё. Можно было не разговаривать пару дней. А то и больше.       Получается, что я в любом случае был одинок. Даже рядом с ней.       Тогда… Какой в этом был смысл?       — Даффи, прости, я… — и ступила ко мне, однако я отошёл назад, приподняв лапы вверх.       — Нет… — тихо, но напряжённо ответил я, резко помотав головой. — Мы о твоей ревности говорили уже не раз.       — Я понимаю, но мне тяжело… Даффи… — и подошла ещё ближе, чтобы обнять меня. Однако я положил лапу на её грудь, не позволив этого сделать.       Она подняла на меня свои изумрудные глазки, полные только безмолвной просьбы о помощи. Однако сколько раз я уже видел этот взгляд. Ей было плохо? Я в это уже не верил. Мне это уже было не нужно.       Я развернулся, надув щёки и выдохнул.       — Даффи… — услышал я за спиной, пока закрывал за собой дверь.

***

      Тропинка вела меня обратно к музыкальному кружку. Солнце всё также безрадостно слепило. Я поворачиваю в сторону и жмурюсь от подступающих лучей. Мне определённо была нужна передышка… Прикрывая лапой свои глаза, я посмотрел в сторону леса. Снова туда? Да чего-то не хочется… Возвращаться в домик? А, не… Я помотал головой, убрав лапу. Слишком скучно. А я был слишком напряжён, чтобы просто так сидеть там.       Хотелось бы разом это всё выплеснуть, но… … Я слегка выдохнул, подходя к зданию кружка. Выплесни это ещё раз, потом покатится, как снежный ком. И ничего уже будет не вернуть.       …       Нет, так я не могу… По крайней мере это было бы нечестно по отношению к себе самому. Каждый день притворяться, выпытывая из себя эмоции — это не про меня. Это вообще ни про кого. Но и перестать чувствовать мы не можем, и я этого не хотел. Если бы все проблемы в мире можно было бы решить разом, мы бы вообще ничего не хотели. Тогда бы и неинтересно было…       Просто хотелось чувствовать чего-то более тёплое и доброе. А тёплого и доброго всё нет… Ведь даже в плохие моменты мы всё равно тянемся к чему-то хорошему, к чему-то лучшему. Мы боимся и переправляем наши мысли в светлую сторону. Честно говоря, кажется, что мысли — это единственное, что осталось в нас свободного.       Ни тебе рамок, ни тебе законов. Единственное, что может нарушить эту идиллию — только ты сам. Мы сами себя загоняем в эти углы, упуская из жизни все моменты, о которых думать бы нам не хотелось. Но даже в них была своя прелесть. Она была в том, о чём думать мы не то, что не хотели, а о чём даже боялись подумать. Ведь только так ты мог узнать себе цену. Только если ты не сдаёшься, забивая себе голову нелепыми отмазками и надеждами. До того момента, пока не перестаёшь доверять себе полностью.       Правда беззащитна перед миром. Открытая рана, на которую пока не посмотришь, она не начинает болеть. Это бездна, в которую страшно смотреть. Но не смотреть в неё невозможно.       Дверь слегка скрипнула, и я устало перешёл за порог, и мои ушки дёрнулись, вслушиваясь. М-м-м, что это?.. От стен до сих пор отражался звон гитарных аккордов.       Кейти сидела за столом, пока вдруг, не заметив меня, не заглушила струны.       Так она играла, пока меня не было…       — Ой!.. — неловко улыбнулась она.       Я закрыл дверь и прошёл немного вовнутрь.       — Чего, играешь?..       Кейти мило усмехнулась и провела лапой по чёрной акустике.       — Пыталась…       — М-м-м, — безучастно промычал я, плюхнувшись задницей на стул. А затем облокотился о столик, протирая пальцами глаза. — Может и поёшь ещё?.. — устало усмехнулся я.       —… Ну так… — неуверенно ответила она, отчего даже её ушки свисли вниз. Я отодрал палец от глаза, слегка удивлённо посмотрев на неё.       —… Чего, правда?       Кейти немного улыбнулась, изумлённо глядя на меня.       — Пою немного…       — М-м-м, — промычал я, а затем почесал себе за ухом. — Круто!.. — коротко ответил я, водрузив голову на руку, которой облокачивался.       — Как там Памела?..       — Да ничего такого…       — Она заболела?..       — Температура у неё, — проговорил я, опирая свой подбородок на лапу. — Я говорил ей вчера, не надо в дождь выходить на улицу… А она…       — Хм… — хмыкнула она носом и поникла.       Я смотрел в окно, откуда поступал солнечный свет, и жмурился. Может самая малая часть меня и хотела просто вдруг исчезнуть, но зачем… Это просто избегание собственных эмоций, мне оно было не нужно. Я не боялся в это окунуться. А те, кто действительно ничего не чувствует — это мертвецы. А умереть мы ещё успеем!       Так что, пока мы живы, пока мы чувствуем, надо ловить этот момент по полной. Хм… Неужели кто-то действительно готов убить себя, чтобы ничего не чувствовать? Не морально, не метафорично, а по-настоящему. Я вот что думаю, если кто-то действительно хочет убить себя, он просто берёт и делает это. А не ждёт, пока его отговорят от самодельной смертной казни. Так что никто из нас не умирает, не умираешь и ты.       Это точно не вопрос силы воли, как думают некоторые. Нет, самоубийство проходит не через силу, которой ты сопротивляешься, чтобы не делать этого. Это просто момент. Когда в твоём сознании, словно сухой факт мелькает мысль, что вот оно. Всё. Никто из нас по-настоящему не хотел умереть. Мы все были фанатиками этой жизни.       — Вы поругались?.. — вдруг услышал я Кейти в стороне.       — А? — я резко вышел из своих мыслей, оглядев её. — Поругались?.. — недоумевая спросил я.       — Просто… — и неловко показала на меня кивком. — Ты сидишь такой задумчивый…       — А, да не… — и откинулся на спинку стула. — Это я просто…       — Хм… — хмыкнула она носом, легонько отстукивая пальцами по корпусу потёртой гитары. — Слушай, ты не против, я поиграю?..       Видно она ждала, чтобы спросить это.       — Да играй сколько влезет… — безучастно ответил я, слегка улыбнувшись. — Мы же всё-таки в музыкальном кружке…       Кейти уверенно улыбнулась, однако ей всё равно нужен был момент для того, чтобы собраться с мыслями. А я был, в общем-то и не против… Может мне это и было нужно, по крайней мере сейчас.       Крольчиха зажала свои пушистые лапки на грифе гитары, затем немного покряхтела горлом. Сейчас она будет петь, а для этого было необходимо успокоиться. Ведь её единственным слушателем был я. Да уж, лис, которого она не очень то и тайно любила…       Мы сидели в тихом ожидании, пока большой палец её лапы не заскользил по струнам, наигрывая простой бой. Я отрешённо смотрел в окно, пока ждал её голоса. Поиграть и спеть мне… Какая честь!.. Признаться честно, мне немного льстило, что я первый, ради кого она решила поиграть вживую. Ну раз уж она начала!..       Кейти продолжала играть, пока не начала мелодично петь.       —… Almost heaven… West Virginia…♫ — размеренно пела она. — Blue ridge mountains… Shenandoah river…♫       Это?.. Мои ушки резко навострились, вслушиваясь. Ого… Это она так поёт? Я сначала одобрительно кивнул, приподняв брови вверх, а затем легонько покивал. Красиво, ничего не сказать…       — Life is old there, older than the tre-e-es!.. ♫ Younger than the mountains, growing like a breeze!.. ♫       Кейти закрыла свои глаза, полностью отдавшись припеву.       — Country roads… Take me home…♫ To the place… I belong!.. ♫ West Virginia, Mountain momma!.. ♫ Take me home… Country roads…♫       Солнечный луч озарял её, а она пела дальше, целиком погрузившись в песню. Я сидел уже не так отстранённо, наблюдая за ней, пусть и не подавая виду. Так наша скромница Кейти так красиво поёт? Я, конечно, помню, как слышал её, когда мы разговаривали с Памелой в машине. Но вот так, вживую, передо мной. Сколько же смелости ей потребовалось набраться?       В моих глазах больше не было печали, она сменилась лёгким изумлением и любопытством.       Теперь мы поменялись местами. Уже я касался чего-то неизведанного и прекрасного, что нельзя описать никаким словом. Можно только услышать и ненадолго притронуться.       Только один вопрос мне не давал покоя… Почему? Она расцветала и открывалась мне, показывая самое сокровенное, что у неё есть. Я чувствовал, как от волнения её голос слегка дрожал. Однако в этом и была Кейти. Она рвалась показать мне саму себя, и я это понял. Только почему она не сделала этого раньше?       — I hear her voice… In the morning ho-o-urs she calls me!.. ♫ — расплылась она в улыбке. — The radio reminds me of my home… Far away…♫ — она пела дальше, балансируя, стараясь не сбиваться и не задыхаться. — And driving down the roads, I get a feeling, that I should have been home!. ♫, — и резко заглушила струны, доверившись своему голосу. — Yesterday… — небольшая пауза. — Yesterda-a-ay!.. ♫       Кейти, обрадованная тем, что не сфальшивила, продолжила наигрывать припев.       Я сидел, зачарованно глядя на неё. Вот это да… Признаться честно, она меня поразила. На момент мне представилось, что Кейти сидит в ковбойской шляпке, омываемая лучами солнца. Вокруг нас золотистое поле, а лёгкий летний ветер проходит через всю дорогу, которую нам ещё предстояло пройти. Казалось, что я почти ощутил потерянное чувство свободы, которого мне давно не хватало.       А сам я был странствующим путником, который не нашёл своего места в жизни. Однако знал, что когда-нибудь это случится. Что счастье где-то существует, пусть далеко, пусть до него и долго, но его хотелось найти. Что где-то есть место, в котором ты чувствуешь себя родным хоть кому-то.       Впереди нас ждал долгий путь, чтобы когда-нибудь вернуться домой. Когда-нибудь вернёмся и мы.       — Take me home, country roads!.. ♫ — заканчивала она, перестав играть и только пела. — Take me-e-e!.. Home…♫ — и свесила голову чуть ниже, слегка ухмыльнувшись. — Yeah… Country-y-y!.. Roads… ♫       …       Кейти открыла глаза, при этом спокойно улыбаясь. Все пейзажи Западной Вирджинии мигом исчезли, и мы вернулись в музыкальный кружок, где и сидели. Но этого уже было достаточно, чтобы полностью прочувствовать этот момент. Она сверкнула своими глазами, посмотрев чуть ниже и провела лапкой по гитаре.       А я понял, что не отрываясь, зачарованно оглядывал её, с застывшем на морде изумлением и удивлением.       —… Вау… — только и сказал я.       Кейти, довольная собой, слегка выдохнула, однако виду не подавала.       — Как-то так… — с лёгкой улыбкой сказала она, отставив гитару в сторону. Её корпус с глухим звуком неподвижно замер около стены.       — Я серьёзно… — она не смогла сдержать своей улыбки. — Почему ты раньше не пела при нас?..       — Не знаю… — пожала она плечами, зачарованно и смущённо глядя в пол. — Я боялась, что вам не понравится…       На что я только фыркнул, усмехнувшись.       — Ты сейчас спела лучше меня!.. — показал я на неё пальцем, поднимаясь со стула. — А мне этого признавать вообще-то не хочется!.. — в ответ она только усмехнулась.       А затем приподняла свой жалобный взгляд на меня.       — Ты куда? — с долей некоторой печали спросила она. Я полностью встал с места, подойдя к Кейти на шаг ближе.       — Я? — спросил я. — Да пойду возьму попить чего-нибудь вкусненького…       — А, хорошо… — и встала рядом со мной, поправив юбку у ног.       — Тебе взять чего-нибудь? — кивком спросил я её.       — Нет, спасибо… — проговорила она, потупив взгляд в пол. Я оглядел почти пустое помещение кружка. Однако без Памелы всё здесь ощущалось как-то совсем иначе. Мы остались с Кейти только вдвоём.       — Ну, зато можем делать, что угодно!.. — с задором усмехнулся я. — Пока нашего диктатора нет!..       Кейти тихо усмехнулась в ответ. Видимо она ожидала большей реакции, однако хвалебные тирады мне устраивать определённо не хотелось. А зачем?       Я перевёл взгляд на неё, а она приподняла свою мордашку выше…       Ой. Передо мной показались её красные глазки, в которые я заглянул. Теперь наши носики были в критической близости друг к другу. Как-то это!.. Слишком близко!..       Кейти судорожно вдохнула в себя, осознав, что я смотрю прямо в неё. Она напряглась, не сдвигаясь с места. А я всё смотрел в неё, омывая своим слегка удивлённым взглядом.       А-а-а!.. А чего это она так смотрит? А почему смотрю я? Что-то в этом было не так… Уж больно уверенной она стала в последнее время! Пусть и боялась, но делала ропотные, но уверенные шажки ко мне. Казалось, ещё немного и произойдёт что-то неизбежное. Да и я, конечно, не сказать, что вёл себя сдержанно в последнее время! Но… Что это был за взгляд? Напуганный, потерянный, но с чувством того, что всё обязательно будет хорошо. Какая-то несвойственная ей уверенность мелькала в её глазах, отчего я совсем ничего не понимал.       А мне то что делать? Испугаться, развернуться? Не, на меня это было бы не похоже… Я был во власти смутной тревоги. Я чувствовал её тёплое дыхание. Меня медленно пленило чувство подступающего азарта. Ох-х-х, стой!.. Нет, я не дам тебе поглотить меня, иначе я… А что, собственно, я? Пусть она что-нибудь сделает первой.       — «Поговори с ней, Даффи», — вспоминал я слова Памелы.       А чего я скажу то?       — «Знаешь, ты ей нравишься. Поговори с ней», — добавила мне Марси вчера вечером.       Ага, всезнайка, которая ведёт себя так, будто познала всё в этой жизни.       — «Ну есть кое-кто, кто мне нравится… В общем, это Кейти… Ты мне поможешь?» — к моим мыслям подключился голос Артура.       А что Артур то? Да, он мой друг… Но любила то она меня.       Нет, стой… О чём я думаю? У меня есть Лин, а она… В общем-то, неисправима. … Нет! Хватит!       — «Знаешь, мне не нравится, как она на тебя смотрит!..» — говорила когда-то Лин.       Да тебе никогда ничего не нравится…       Мх…       Я мысленно кричу себе: «Стой, остановись!», а сам всё балансировал на лезвии бритвы. Она же мне даже не нравится! Да, Кейти, симпатичная, милая, но всё же как подруга, не более! Нет, не целуй её! Да, момент подходящий, но прекрати!       Вдруг мне вспомнилась моя вчерашняя встреча с Мэриан. Как она одиноко сидела под сосной.       Знаете, существует какая-то сила, которая больше нас всех. В разы. Животная и первобытная. Есть что-то сильнее меня. Только малое количество может ей противостоять, а кто-то нет. Я чувствовал необъяснимую тягу показать этой маленькой крольчихе что такое жизнь. Дать ей то, чего она хочет, а затем лишить. Показать ей самой кто она такая без всего того, что определяет её, как личность.       Мой взгляд углубился, и теперь она могла видеть меня настоящего.       Надавить на то, что болело больше всего и освободить. Я уже это говорил. Не бояться даже боли, если цель оправдывает её. Показать, что на самом деле она также никчёмна, как и все остальные. И нет абсолютно никакого смысла стремиться к остальным. Нужно стремиться только к себе.       Я был свободен от всего того, что сковывает меня.       Моя голова дёрнулась, и я целую Кейти в губы.

♫Reignwolf — Over & Over

      Мы отстраняемся, и я оглядываю её. Она изумлённо и удивлённо посмотрела на меня. Вот оно, момент, которого она так долго ждала. Лежала ночами в кровати, обнимая подушку, представляя, что вместо неё я. А теперь мы тут, стоим и смотрим друг на друга, а кончики наших губ соприкасаются вместе.       Меня нахлынуло. Мой носик слегка дёрнулся, и я будто почувствовал… Её слабость и беззащитность передо мной, ох-х-х… Я вдохнул поглубже, стараясь поглотить её тёплое дыхание и запах полностью в себя. Мне постоянно приходилось чувствовать себя никем, чтобы не выпускать зверя из этой клетки. Но сейчас…       Я чувствовал эту власть. Я управлял своей жизнью и управлял другими.       Давай, возьми её… Обхвати её тонкие руки, ведь ты настоящий лидер. Сожри её полностью, не оставив и косточки, всё ведь обглодаешь… Прильни к её маленькой, но красивой груди. Притронься к тому, что никогда не трогал ни один другой парень.

Давай, она твоя.

      — Ещё, — вглядываясь в неё сказал я.       Кейти судорожно закивала головой, пока я к ней тянулся. Я вцепился своими губами в неё, пока она неумело целовала меня в ответ и широко открывала рот. Я целовал её до того момента, пока не обнял её хрупкое тело. Надави ещё немного и она сломается.       Я начал дышать ещё чаще, словно пытался поглотить её целиком. Мы с громким чмоканьем отстраняемся, и в какой-то момент я потерял контроль. Как будто он у меня был…       Я горячо выдыхаю, оглядывая её полностью. Ох, блин!.. Как же мне хотелось её полностью! Я слегка оскалился, улыбнувшись, а затем накидываюсь на неё снова. Пока она не падает на стул.       — Мх!.. — промычала она в меня, но меня уже было не остановить. Я закидываю своё колено на стул, прижавшись им меж её тонких ножек. Теперь я здесь был главный! — Мх-х-х!.. — стонет она в мой рот, пуская слюни, а открытыми глазами я смотрел, как она жмурится от моих подступающих движений под её юбкой.       Я резко отстраняюсь, напряжённо оглядев откровенную крольчиху, чьи ноги были раздвинуты передо мной.       —… Да к чёрту!.. — прошипел я и начал развязывать свой галстук.       Кейти сидела на стуле, прижав свои руки к груди, и с широко раскрытыми глазами смотрела на меня.       Почему она ждёт?!       — Даффи… — тихо сказала она.       Я расстёгиваю рубашку, хмуро глядя на неё. И кивком спрашиваю.       Кейти подозвала меня к себе пальцем, и я наклонился, напряжённо снимая с себя одежду.       — Я твоя маленькая зайка… — прошептала она. На что я только злобно усмехнулся.       — Ты чего это?       — Просто всегда хотелось сказать… — со скромной улыбкой сказала она.       — Ага!.. — и я посмотрел на неё, высовывая руки из рукавов. Она медленно, но уверенно кивает мне, и я выкидываю рубашку в сторону. — Так чего ж ты тогда ждала!..       Я выдыхаю, грубо вцепившись в её губы, и запускаю лапы под юбку. А мои выпущенные когти резко сдёргивают трусики по её ножкам. Однако у меня не получилось. Да блин!..       — Ах!.. — выругнулся я, отстранившись. — Поднимись!..       Кейти неуверенно приподнимает свою попу выше, и я оттягиваю их до конца. Что теперь трусики, на которых была нарисована маленькая морковка, свисали на её кедах. То-то же!..       Пока вдруг я не почувствовал, как её маленькая лапка водила по моим шортам. Она проводила подушечками своих лап по моему возбуждённому, пульсирующему члену. И как ведь смотрит!.. Сразу понятно, никогда не видела! Особенно с осознанием того, что она была причиной этой эрекции!.. Кажется, ей это даже немного льстило…       Я толкаю её к спинке стула, а затем разворачиваю. Моя лапа плюхнулась ей на плечо, и я откинул юбку кверху.

Артур

      — Знаешь, я просто его не понимаю… — Лин сидела со мной на скамейке во время перерыва.       — Ага… — с открытым от усталости ртом отвечаю я, вытирая пот у себя со лба.       Вот уж время она, конечно, нашла, чтобы поговорить по душам… Но а что я? Я не мог не поддержать её. Лин сидела, задумчивая и отстранённая. Как я понял, попытка помириться вышла неудачной… Ну Даффи…       — Я хочу, но!.. — и снова поникла, отрешённо наблюдая за работающими парнями из кружка. — Просто не могу.       — Да ладно, — слегка улыбнувшись, пихнул я её в плечо. — Он же пришёл к тебе помириться!..       — Да, просто порой… — и поджала губой, глядя в землю под нами. — Мне кажется, что я хуже его во всём. Или что я просто тупая, что не понимаю его…       — Лин!.. — тут же возразил я. — Если он выбрал тебя, значит есть за что!.. Ты самая понимающая и добрая девушка, какая только может быть.       — Да?.. — сверкнула она мне своими изумрудными глазами.       — Да, и я это знаю, — улыбнулся я.       Она печально улыбнулась.       — Хотелось бы…

Даффи

      Мой таз снова с размаху плюхается по её заднице.       — Воу! — выкрикнул я, схватившись покрепче в её плечо. Мы трахались на стуле, оба скользкие и сырые от пота и возбуждения. Вот и прощай детство!.. Меня ни пугала не девственная кровь, которая брызгала ниже, ни то, что кто-то может взять и войти.       Пусть входят и смотрят, как я имею маленькую крольчиху на стуле! Ей это и было нужно! Это было окончательное унижение, для меня и её. Нужно также, как и мне! Освободить! От всего!..       Я снова с силой вхожу в неё.       Что сковывает! Нас!       — Ай, подожди, снова больно!.. — она виляет передо мной своей попой и маленьким пушистым хвостом. Я пристраиваюсь в ответ.       —… Нормально?.. — спрашиваю я.       — Да… — говорит она со скорченной мордой. — Наверное…       Однако затем я снова с хлюпающим звуком влетаю в неё и ложусь животом на её спину.       — Тогда давай делать друг другу больно!.. — шепчу я на её длинное ушко. — Как это делают настоящие любовники!.. — и уже поджидал момент, зависнув своими острыми зубами над её шеей.       — Да, давай, мх-м-хм!.. — стонет она, зажмурившись. Пока подступающая волна воздуха из её груди не вырывается наружу. — Ах!..       — Да чего ты так громко то?!..       — Не знаю!.. — тряслась она от подступающих толчков. — Я не могу это сдерживать!..       — Я!.. — зажмурился я. — Тоже!..       Я невольно ускоряюсь. Я бился тазом о её задницу до тех пор, пока в ушах не застыл звон, и я мог слышать только биение висков в голове. Секс практически ничем не отличался от боли! Ведь боль — тоже чувства, чем она не проявления живучести? Так пусть мы сегодня причиним эту боль друг другу!       Я шлёпаюсь ещё раз, осознавая, что достигаю своего лимита. Я ускоряюсь ещё сильнее, пока пульсирующий член горячо раздавался в ней новой волной. До того момента, пока я не останавливаюсь.       И резко выхожу из неё.       А затем, извергаясь, лежу на её спине, выпуская всё напряжение наружу. Я глубоко и часто дышу носом.       … Пока, собравшись с силами, не выпрямляюсь и смотрю ниже.       А то немногое, что вытекало из моего члена, красное от крови и белое от комочков спермы.       Я слегка скалюсь, улыбаясь.       — Твою мать!..