Птица и череп

      Мирные дни закончились, это стало ясно еще ночью, но тогда, в момент опасности, в момент страха и адреналинового криза, все существовало в конкретном моменте, состоящего лишь из попыток спастись. Теперь же, когда критический уровень гормонов в крови упал, организм был сыт, спокоен и не чувствовал боли, у Ланы возникали вопросы. В первую очередь она хотела понять, что случилось, что она пыталась понять и раньше, но картина состояла из кусков, относящихся к работам разных людей. Зачем кому-то было разрушать общежитие, затем убивать невиновных людей и превращать город в подобие руин? Была ли эта цель желанием кого-то конкретного, либо группы людей по интересам, или всё и вовсе не было связано — вот в чём представал главный вопрос. Но Лана не могла дать на него ответ, ведь у неё не было достаточного количества данных, чтобы сопоставлять факты и делать выводы.       Она понимала: кто-то хотел сорвать Битву. И у него получилось. Битва в числе ее основного состава — участников — всё так же находилась здесь, и даже те, кого не смогли эвакуировать в другие более безопасные места, оставались здесь. Но само шоу явно не могло продолжаться, хоть и вокруг происходили невероятно подходящие для сверхвысоких рейтингов события — реальная жизнь.       Эвакуация началась ночью, а Лана, так и не поспав ни единой минутки, не могла принять решение. Ей не хотелось бросать всё, ни в чем не разобравшись, что-то тянуло её в неизвестность, что-то внутри неё кричало о своем желании остаться и… помочь. Она не знала, кому и в чём конкретно могла бы помочь лично она, но. не могла перестать думать о том ужасе, который видели вокруг местные жители, простые зеваки, зрители и… не могла перестать винить себя в том, что не предотвратила всё это. Так же, как не могла перестать думать о Шине и о том, что с ним случилось, и как ему помочь, и… как он должно быть и сам ничего не понимает, но у нее не было возможности понять, каково ему сейчас.       — Эй, — раздалось совсем рядом, Лана вскинула голову, поворачиваясь на голос, увидела стоящую рядом Фиму. Лицо той в свете белых ламп выглядело таким бледно-серым, что Лане стало за неё боязно, Фима вряд ли успела поспать за эту ночь тоже. Наверняка, со стороны сама Лана ничем не отличалась.       — Тебе бы отдохнуть, — продолжила Фима тихим, усталым голосом.       — Не могу, — Лана мотнула головой. — У меня не вышло уснуть.       — Мда, — поджала губы Фима, — у меня тоже.       — Кто остался?       — Не знаю. Мои родители ещё здесь, но, скорее всего, меня уже упаковали и только ждут возможности объявить, что мне пора.       — Может, так даже лучше.       — Может, — Фима пожала плечами, но в голосе не было ни капли согласия, — а может, нет. Не знаю, что сейчас лучше.       — Эвакуация пока еще добровольная? Для участников, я имею ввиду.       — Моя уж точно нет. Я бы хотела помочь чем-нибудь, но, честно, даже не знаю, чем. Просто не хочется оставаться в неведении, пока взрослые и умные дяди и тети будут решать проблемы.       — Хах, ну, взрослые и умные это, конечно, очень расплывчато. Я слышала одним ухом — много кто хочет остаться. Пока их не заставили уйти.       — Нас, — поправила Фима, и Лана усмехнулась, кивая.       — Ну да, нас.       Что происходило за границами барьера Лане было неизвестно, сам барьер дополнительно провели в сторону портала до станции, откуда отправляли в тихое и безопасное место. Куда и каким образом прятались местные Лана уж тем более не могла знать. Может быть, в городе продолжались проблемы, наверняка, продолжались, по крайней мере, одна проблема с горящими алыми глазами и острым лезвием наперевес точно была, и вряд ли нуждалась в спасении и безопасности.       Это было первой причиной, почему Лана не хотела покидать Ситту. Второй причиной было то, что… она и не знала, куда ей отправляться — мир сузился до одного города и перестал существовать за его пределами, оттого Лана лишь больше хотела разгадать навалившиеся загадки, вроде той, что случилась вчерашним вечером после сражения. Лана до сих пор только гадала, не имея ответов. Отчего-то её память выглядела, словно желе, события в нем застревали, тонули и никак не могли выбраться обратно в сознание, предстать перед ней и ответить на вопросы.       Телефон Фимы пиликнул, она потянулась за ним, затем долго смотрела на экран, её брови недовольно сомкнулись.       — Что ж, — выдохнула та, — мне нужно идти рассказывать очередную причину, почему я никуда не поеду. Или, лучше, проигнорирую и пойду спать. Днем обещали, что всё будет тихо. Тебе бы тоже отдохнуть.       — Да, стоило бы, — кивнула Лана, но в мыслях не было ни единого плана на отдых.       — А, ту девочку, что мы привели, видела в коридоре. С ней всё хорошо.       Лана кивнула в ответ, ничего не говоря, и Фима развернулась, направившись вдаль по коридору. Следовало бы и самой Лане куда-то так отправиться, но для начала стоило проверить, как там все-таки Дора, но почему-то Лана не могла просто подняться и пойти к ней, не вспоминая, что приложила руку к её страданиям.       Одна из одинаковых медсестер благополучно проводила Лану в нужном направлении, вопросов ей не задали, о причинах посещения не справились, всё было так просто и спокойно, что Лане показалось несколько странным. Дора находилась в палате не одна, еще двое пациентов спали, укутанные целиком почти что с головой, и одна в дальнем углу смотрела в окно, Лана бросила на нее короткий взгляд, заметила несколько слоев бинтов под больничной рубашкой, и поежилась от мысли, что могло находиться под ними. Прикрыв за собой дверь, Лана прошла ближе к постели Доры, над кроватью левитировал округлый синеватый предмет, от которого вниз к руке тянулись прозрачные трубки. Сама она сидела, облокотившись на подушки, и на открывшуюся дверь повернула голову, чуть улыбнулась, Лана кивнула с улыбкой в ответ, выкладывая на прикроватную тумбочку телефон, который так бесцеремонно позаимствовала ранее и спросила:       — Как самочувствие?       — Лучше, чем раньше, — ответила Дора хрипло.       — Это хорошо.       Диалог их исчерпал себя почти не начавшись, Лана смотрела на Дору и видела только тот переулок, где наткнулась на ней и ничего не смогла сделать, так что Лана обратила внимание на остальных присутствующих в помещении, чтобы избавиться от неприятных мыслей. Рядом с Дорой на постели расположился уже знакомый Лане волк, он лениво оглядывал окружающие предметы, и выглядел спокойнее, чем был при прошлой их встрече. Это Лана вполне могла понять, учитывая все обстоятельства, и это было ожидаемо. Что ожидаемо не было так это гость, который решил посетить их как раз в этот момент, Лана почти заранее определила его личность, основываясь на шуме, доносящемуся из коридора, а так же тому, как встрепенулась и обернулась сидящая у окна девушка, и как её взгляд внезапно стал более осознанным, словно она выплыла из своих мыслей, и как в нем промелькнула надежда. Лана девушку не знала, зато знала гостя — это был Лу, но что он здесь делал… что ж, это Лана и спросила, совершенно бесцеремонно, как только она и могла:       — И чем же мы обязаны господину великому Духу воздуха за такую честь?       Пока Лука выбирал вариант для ответа, девушки в зеленом вывели из палаты других пациентов.       — Кое-что нам нужно сделать, — ответил он ей весьма уклончиво, — и для этого как раз ждали тебя.       — Что? — удивилась Лана, полагая это весьма странным. Не таким странным, как та медсестра… или… может, она специально привела её сюда, впрочем, это было бы совсем глупое совпадение.       — Кое-что, — подала голос Дора, не поднимая глаз от постели, — меня попросили сделать. Но… я не знаю, могу ли я сделать это. И… господин Дух сказал, что мне стоит попробовать, но я не уверена, что это вообще можно делать…       — Не беспокойся, — беспечно, в полном несоответствии с обеспокоенным голосом Доры, ответил Лука, — ничего плохого не произойдет.       — Может быть, мне стоит узнать, о чем речь для начала? — спросила Лана с недоумением, сарказмом и раздражением в одном флаконе.       — Я… даже не знаю, как это правильно объяснить… — начала Дора неуверенным голосом, но Лука перебил ее внезапным вопросом:       — Ты ведь хочешь помочь своему другу?       Лана насторожилась, ей не понравилась интонация — слишком обыденная при том, о каких вещах шла речь. Ставки поднялись. Переспрашивать она не стала, и так поняла, что речь шла о Шине. Других друзей, требующих помощи, у Ланы в данный момент не было       — В чем конкретно заключается эта помощь? — уточнила она.       — Для тебя только в участии в небольшом тесте, — пожал плечами Лука, только усиливая тревогу Ланы своей беспечностью.       — И что же это за тест?       Повисло молчание. Лана ждала ответа, но ответа не было.       — Что за тест? — повторила она, но только и смогла, что увидеть, как Дора сжимает пальцы в кулаках, подбирая слова.       — Что-то этот ваш тест совсем мне не нравится, — всё продолжала Лана заполнять тишину. Но, наконец, Дора собралась с мыслями и подобрала хоть какие-то ответы.       — Кое-что я могу сделать, чтобы помочь… ему, — Лана ощутила эту паузу в виде холодного болезненного укола в сердце, — хоть я этого и не хочу, но, вероятно, только я могу это сделать, по крайней мере, только меня попросили это сделать.       Дора усмехнулась, и Лане её депрессивная усмешка совершенно не понравилась. Однако, перебивать она не стала, и Дора продолжила:       — Есть своего рода ритуал, который может помочь. Этот ритуал очень старый, им давно никто не пользовался… и он запрещен.       — Во что вы хотите меня втянуть? — шепотом протянула Лана, но при этом страха в её сердце не было. Она хотела помочь, если это было в её силах. И запреты вряд ли бы могли остановить её желание.       — Может быть, не стоит? — этот вопрос был адресован Духу, на что тот ответил то, что Лана практически ожидала, но формулировка стала для неё неожиданной.       — Именно потому она и здесь. Ничего не случится. А если и случится, то, может быть, что-то полезное.       — Почему ты так уверен, что со мной ничего не произойдет? — удивилась Лана.       — Потому что я тебя знаю.       Что прозвучало… как-то неправильно. Они были знакомы, само собой, быть может, чуть ближе, чем стоило бы, но… Лана буквально ощущала, что речь шла не о таком знакомстве.       — Ты не можешь меня знать, — покосилась она в сторону Луки, тот только плечами пожал.       — Уверена?       — Конечно. За пару-тройку недель люди не узнаются.       Лука на это очень странно улыбнулся, посмотрел на Лану нечитаемым выражением лица, и сказал очередную странную вещь:       — Тогда тебе стоит согласиться.       Лана даже не знала, на что её просят согласиться, но отчего-то, быть может, от самоуверенной интонации в голосе Духа, от его странных предположений или от того, что она чувствовала свою вину и ответственность, ей захотелось сказать «окей, делайте, что хотите», она вздохнула, поднимая руки перед собой:       — Ладно. Мне всё равно. Я сделаю это ради Шина, потому что я не хочу, чтобы он окончательно поехал головой. А что-то мне подсказывает, что он мог был.       — Мог бы. Пока ещё никто не был убит им, есть возможность решить проблему как можно быстрее, — кивнул Лука.       — Если он кого-то убьет, то станет хуже? — нахмурилась Лана.       — Скорее всего, — уклончиво ответил Дух, — Но он этого не сделает.       — И почему же?       — А почему он не убил её? — Лука кивнул в сторону Доры. — Не убил тебя?       — Потому что волк спас нас, — ответила Лана, но она и сама сомневалась в своем ответе, так что версия Луки легла в её мировоззрение как влитая, когда тот сказал:       — Или потому что ему не захотелось. То, что сейчас правит баллом, не тот человек, с которым ты была знакома, и ему скучно. Ему хочется публики помасштабнее, чем он сам.       Лана сидела на стуле у самого выхода и размышляла, не говоря ни слова. То, что хотели от неё эти двое, было… она сама до конца не понимала, что именно они хотели. Лука сказал, что это необходимо для того, чтобы проверить, способна ли Дора на такое в принципе, и он же сказал, что никого, кроме Ланы для этого «теста» в округе не найдется. Льстило, конечно, само собой, но не было понятно, почему подходила именно Лана, на что ответа она не получила. Быть может, если бы ответ ей всё же дали, она могла бы рассуждать логичнее, понимать чуть лучше и не задавать глупых вопросов.       — Вы хотите поставить на мне эксперимент, так? — спросила Лана, наконец закончив размышлять.       — Нет, это не… эксп-перимент, — ответила ей Дора, чуть заикнувшись. Лана уже поняла, что не она это придумала — Дора не была человеком, который мог бы так легко сказать, что хочет провести тестирование способностей на другом человеке. Конечно, это была не она. Что не являлось чем-то необычным или каким-то откровением, мысль в голове казалась такой простой и легкой.       — Звучит очень похоже, — продолжала Лана, ощущая себя неким подопытным животным, у которого почему-то спрашивают, хочет ли он стать частью этого самого опыта, жутко и отвратительно себя ощущая.       — Думаете, — продолжала она, — в этом есть смысл? В копиях и всем том, о чем вы мне тут рассказывали?       — Это единственный известный способ, — прозвучало со стороны Луки без малейшего намека на беспокойство. Лана бы хотела не беспокоиться, но не получалось, «возможно, после смерти тебе не повезет» в недавнем диалоге, например, не давало ей адекватно оценивать ситуацию. Да и о какой адекватности могла идти речь с такими предложениями.       — Хочешь сказать, что у наисовременнейшей продвинутой науки и магии есть только древние, тысячелетней давности ритуалы, которые никто с тех пор и не использовал, потому что они немного опасны и слегка не котируются как разрешенные? Или, другой вариант, с тех самых древних пор никому никогда в голову не приходило отыскать другой способ, потому что не было прецедентов?       — Второй вариант более близок, — кивнул Лука.       — Прямо вот ни одного случая? — подняла бровь Лана.       — На моей памяти нет, — пожал плечами Дух. — К сожалению, ситуация весьма специфичная и завязанная на большом количестве сложностей.       Ни черта Лана ему не верила, на самом-то деле, и то, что они предлагали — помочь Доре проверить возможность создания копий в обратном мире, что потом может аукнуться Лане после смерти в виде невероятной возможности застрять в этом самом обратном мире каким-то бессмертным призраком — не звучало слишком уж… слишком, но она не понимала самого главного — как это должно было помочь Шину, в конце концов?       — Сложностей какого рода? — уточнила Лана, не особо надеясь на разъяснения.       — В данном случае? Не могу сказать, я их не знаю, — ответил Лука. — В прошлый раз всё было куда как прозаичнее, но это история для посиделок в спокойной атмосфере, в которой все проблемы устранены. Так что, давайте-ка начнем с того пункта плана, в котором мы эти проблемы устраняем, а потом я, может быть, расскажу пару историй из прошлого.       Лана не была удивлена, ни разу, впрочем, делалось все не ради Духа, а ради Шина, так что она могла это пережить.       — Это не смертельно? — всё же не смогла не спросить Лана.       — Не должно быть, — ответила Дора весьма честно, Лана одновременно была и благодарна ей, и думала, что та могла бы и соврать в такой ситуации. — Призыватели проходят через что-то подобное в детстве, когда в них просыпаются способности, но это процесс естественный. То, что мы будем делать сейчас, не настолько естественно, но должно пройти как-то так же. Наверное. Я думаю, что эти процессы схожие, однако, вряд ли после ты получишь способности призывателя. Мой… первоисточник, который прошел через это, о таком не сообщал.       — На моей памяти такого тоже не было, — добавил Лука.       Что-то кольнуло Лану острым холодным острием в области сердца, не было понятно, что именно вызвало такую реакцию, она полагала, что волнуется.       — Обратный мир, да? — невесело усмехнулась Лана, но быстро взяла себя в руки. — Ладно. К делу. Что от меня нужно?       — Сядь поближе, — кивнула Дора на часть кровати, которая не была занята. — Надеюсь, никто не будет против.       Лана подошла ближе, опустилась на поверхность белого чистого одеяла в совсем не чистой одеждой. Ей стало не секунду неприятно от того, что она портит чистоту, но, с другой стороны, тот, кто пустил её сюда, был виноват не меньше. Волк рядом пошевелил ушами, открыл глаза и чуть приподнял морду, осмотрел Лану, и прилег обратно. Лана не думала, что ему в принципе нужны глаза, чтобы воспринимать то, что происходило вокруг, но от его весьма… живых повадок ей было спокойнее.       — Мне что-то нужно будет делать? — спросила она, занимая место напротив Доры.       — Из того, что мне известно, нет. Но… я не знаю, как все пойдет. Обратный мир место немного специфичное и я не знаю, как на тебя отреагируют живущие там духи, так что… будь начеку, если что.       — Хорошо.       Дора подобрала ноги под себя, сбросила одеяло подальше, волк на постели зашевелился, но Лана не стала смотреть в его сторону. Затем Дора протянула Лане руки, та повернулась лицом и протянула свои в ответ. Руки у Доры оказались немного прохладными, но не настолько, чтобы быть неприятными на ощупь. Лане вспомнилось, что у Луки руки были как раз жутко холодными, и это вызывало странные ассоциации. Он как-то сказал, что стихия накладывает на носителей определенные изменения, но она не понимала, как это может оказывать влияние на духа, способного контролировать свое физическое воплощение вплоть до кончиков волос. Возможно, Лука просто был странным, и Лана подумала, что Шин был прав, когда говорил, что доверять ему — плохая мысль. Сейчас она планировала сделать это снова и полагала, что Шин после будет смеяться над иронией всей ситуации. Если у него получится выбраться из неё. Если у них получится ему помочь.       Пока она размышляла, Дора сжала её ладони в своих и закрыла глаза.       — Мне тоже нужно закрывать? — шепотом спросила Лана, не зная не прерывает ли она важный процесс.       — Если хочешь. Лучше, если закроешь, не будет мешать картинка.       Лана кивнула, хоть Дора этого и не могла видеть, и прикрыла глаза. Что происходило дальше Лана сказать не могла, как и не могла понять, изменяются ли как-то её ощущения, она вслушивалась в шум вентиляции, в ощущение прохладных пальцев Доры на своих руках, неровностей и складок простыни под ее ногами, а затем всё начало постепенно растворяться, словно смываемое водой. Волны наплывали на Лану и отступали снова, воображаемая вода размывала её связь с реальностью, постепенно принося ощущение легкости, что-то сродни… парения. Возможно, подумала она, призыватели были ближе к воздуху, если постоянно сталкивались с подобным ощущением в своей повседневности. Лана не чувствовала ничего плохого, никаких опасений не осталось, словно все её тревоги и мысли смыло в никуда, этот процесс казался похожим на распад материального тела, она словно пропадала из реальности и воссоздавалась вновь в совершенно другом месте, но это не приносило никаких ощущений, кроме воздушности, словно масса тела падала и падала, а Лана, как наполненный легким газом шарик, поднималась всё выше и выше. Казалось похожим на левитацию, которую она никогда на себе не испытывала, но отчего-то она думала, что так левитация и должна ощущаться.       Открывать глаза не хотелось, но, как только по ним ударил яркий свет, Лана ещё больше зажмурилась, затем свет превратился в цветные пятна, не менее яркие, но теперь они переливались и их словно было видно за тонкой кожей век. Картинка возникла внезапно. Глаза Лана не открывала, она отчетливо это чувствовала, но веки словно перестали существовать на её глазах, исчезли, и каждый раз, когда она думала, когда ей казалось, что она моргает, картинка никуда не пропадала ни на секунду.       Вокруг располагалась та же самая комната больницы, только вместо белых простыней и чистого кафеля все было покрыто зеленой вьющейся травой. Лана повернула голову влево, но лежащего там ранее волка не обнаружила, подумала, может, он остался в реальности, может, его присутствие и не нужно. Стены и потолок тоже затянуло зелеными лианами, местами среди них росли разнообразные цветы, ветви переплетались друг с другом в тех местах, где должны были находиться трубки и медицинские аппараты. Лана глянула на Дору, но её глаза оставались закрыты, уже имея опыт, Лана не могла сказать, что Дора её и вправду не видит, но наблюдать было интересно. Дора сморщилась, словно что-то плохое вспомнила или увидела. Или что-то произошло. Лана хотела спросить, но не смогла ничего сказать, звуки из её рта не доносились, она и не знала, нужно ли здесь говорить на самом деле, попыталась позвать Дору мысленно, но та сидела неподвижно, изредка дергаясь из стороны в сторону, словно ей пытались трогать и щекотать за чувствительные ребра, морщилась при этом, и никакой реакции Лана не получила. Что начинало её настораживать, ещё не вызывало полноценный страх, но уже казалось… неправильным. Лана, впрочем, и не знала, как должно быть правильно.       Внезапно за спиной что-то зашуршало. Лана обернулась, но ничего не увидела. Поначалу. Затем она присмотрелась и поняла, что лианы начинают ссыхаться буквально на глазах, становясь темнее и меньше, они скрипели и щелкали, словно ломаясь пополам. Лана вскинула голову, опасаясь, что ветки посыпятся на них сверху, но вместо веток и потолка увидела черное небо, а затем осознала, что уже не сидит, а вполне себе стоит посреди совершенно иного места, окруженная темнотой, едва способная разглядеть хоть что-то. На небе светились ярко-красные точки, много точек, которые точно не могли быть звездами, по цвету напоминая подсвеченные агаты. Вдалеке раздался высокий визг. Лана рефлекторно шагнула в сторону, под ботинком, — слава всевышним существам, она была в обуви, — хлюпнула лужа. Подвинув ногу ещё немного, Лана поняла, что лужа скользкая и вязкая, и поморщилась от неприязни. Всё ещё держа Дору за руки, чувствуя ей руки в своих, Лана однако не могла разглядеть её прямо перед собой, словно глаза были покрыты дымкой, но картина вокруг начала постепенно проясняться и оживать.       К тому одиночному вскрику добавился шум разговоров, звона стекла и струнной музыки, он раздавался отовсюду, постепенно появляясь из тишины, Лана поняла, что они находились посреди улицы, наполненной расслабленным весельем, посреди кромешной ночи, освещенной красными кристаллами-точками на черном небе. Атмосфера веселья показалась ей знакомой, и Лана на какое-то время немного расслабилась, но затем крик и визг раздались снова. Это были холодящие душу отчаянные крики боли, страданий и ненависти, что заполняли пробелы между песнями и стуком стеклянных кружек друг об друга, но крики словно бы доносились не отсюда, Лане показалось, будто бы здесь находилось что-то ещё, какие-то другие места, что невозможно было разглядеть пока её зрение не работало достаточно эффективно. И она не знала, что нужно делать, чтобы заставить обратный мир работать в её пользу, но Дора была рядом и следовало как-то достучаться до неё, чтобы задать вопросы.       Лана попыталась заговорить, но голос не поддавался, тогда она решила изо всех сил потрясти Дору, но не смогла сдвинуть её и на сантиметр, словно все силы выкачивались куда-то в землю и уходили только на то, чтобы стоять. Дора казалась такой тяжелой, что Лана не могла даже поменять положение рук.       Глаза, впрочем, постепенно привыкали к темноте, и она начала различать черные очертания домов и блеклые красные точки освещения над ними. Она пыталась всматриваться, моргала несуществующими веками, пыталась щуриться, чтобы хоть что-то разглядеть и… резко все стало четким и ясным. Яркие точки на небе показались более заметными, границы зданий выглядели покосившимися, отдельные палки торчали из стен в разные стороны, а местами вся стена и состояла лишь из нескольких прибитых поперек досок, странный запах забивался Лане в ноздри, но она не могла определить, чем пахло. Казалось, что она уже чувствовала его раньше, запах напоминал о чем-то, но воспоминания ускользали при каждой попытке поймать их.       Между балок покосившихся домов виднелись посетители странных черных баров, Лана смотрела на них, и все они тоже были черными с горящими глазами различных цветов: больше было алых или фиолетовых, но встречались и зеленые, темно-синие, и даже желтые… желтые смотрели прямо на Лану через щель в стене.       Именно здесь она ощутила страх. И странное ощущение знакомости. Но первая эмоция была более яркой.       «Нам нужно уходить отсюда!» — попыталась Лана достучаться до Доры мысленно. — «Срочно нужно уходить!»       Желтые глаза заинтересованно поднялись с черного стула и направились в сторону черной несуществующей двери.       «Дора, пожалуйста! Я не знаю, как до тебя достучаться, но нам точно пора!» — снова попыталась Лана, начала Дору трясти, но ничего не выходило, затем дернулась, попытавшись вырваться, чтобы хотя бы убежать, но и этого не получилось. Что, конечно, было к лучшему, бежать тут было явно некуда, выход находился ровно перед Ланой, и как в него попасть она не имела ни малейшего представления. Кричать не получалось, но она была уверена, что на крики сбегутся и другие светящиеся глаза что было бы … Лана не знала точно.       В черной стене образовался проем. Желтые глаза выбрались на улицу, представ перед Ланой в виде отдаленно напоминающего человека образе, у него, по крайней мере, было две руки и ноги, и что-то торчало круглое из головы с двух сторон, Лана не могла сказать, что именно, но подумала, что это рога. На фоне черного силуэта выделялись только глаза, которые пристально смотрели на Лану и не двигались с порога. Глаза не собирались подходить. Или, по крайней мере, Лана на это надеялась.       — Воу, — сказали желтые глаза с удивлением. — Вас давно не было. Мы думали, вы не вернетесь.       Лана вытаращилась полным ужаса выражением, не контролируя себя. Она не могла ответить, не могла сбежать, не могла спрятаться, не могла добраться до Доры. Находилась в неизвестном мире, в неизвестном месте, неизвестной ситуации, и вот неизвестное… существо пыталось с ней заговорить. Единственное, что могла Лана в данный момент — пытаться убедить себя, что всё под контролем, ведь она ничего не знает о том, как должно происходить, так что то, что происходило, могло быть нормально. Могло быть. Она так на это надеялась.       Глаза посмотрели на Дору, Лана придвинулась к ней ближе, закрывая, не была уверена, что это хоть на что-то повлияет, но пыталась. Она ощущала страх в голове, но не ощущала привычных для материального тела сопровождений к страху, почти могла разумно и логично мыслить, словно бы ничего не мешало ей.       — Почему с призывателем? И молчите? — всё никак не унимались глаза, ждали от Ланы ответа, но Лана не то что не знала, что отвечать, она все также не могла говорить, и молчание нагнетало обстановку.       — Может, забыли о нас? — спросили глаза. — Понимаю, сколько времени прошло.       — Эм, — голос внезапно прорезался, Лана посмотрела на Дору, но ничего не изменилось, они всё ещё были неизвестно где и неизвестно зачем. Не зная, как и поступить, Лана решила пойти с вежливой стороны. — Прошу прощения, но… я вас не помню.       Желтые глаза чуть расширились, затем покачнулись в черноте окружения, и незнакомец начал смеяться, но как-то невесело, надломлено больше, истерично, пугающе, отчего Лана шагнула назад, но Дора так и стояла, словно статуя, которую невозможно было сдвинуть с места. Что было смешного Лана не понимала, но это ведь значило, что умирать им пока не придется, не так ли?       — Интересно, как всех меняет время, — ответили глаза, отсмеявшись.       — Наверное, — зачем-то сказала Лана.       Тьма начала отступать. Начиная от Доры, как от центра, медленно поползла зеленая трава, а по небу кольцом расходился в стороны свет. Желтые глаза, не прощаясь, юркнули в противоположную сторону, но после крикнули Лане издалека:       — Лучше бы вам вспомнить как можно скорее! Пока кто-то другой не пришел сюда вместо вас.       И тьма поглотилась светом. Дора открыла глаза, пошевелилась, но руки Ланы не отпускала.       — Как… прошло? — спросила та, рот её при разговоре открывался, и это, наверное, был хороший знак.       — Так себе, — хмуро ответила Лана. В зелени и ярком свете ей было спокойнее, но ощущение знакомости не покидало её, в том числе её отчего-то беспокоило куда делся желтоглазый собеседник и все остальные, когда пространство так стремительно заполнилось светом.       — Где мы? — спросила Лана.       — Не могу сказать конкретно. Похоже на… — Дора поежилась, оглядываясь по сторонам, — Легеметон.       — Что?       — Место, где хранятся… некоторые пленённые страдающие души, — пояснила Дора с некоторой неприязнью в голосе, что Лане не понравилась. Желтоглазый не показался ей опечаленным пленником, однако… те крики настораживали.       — Пленённые? — переспросила Лана, осматривая зеленые луга, где ранее располагались покосившиеся избушки.       — Ну, знаешь, у нас у всех есть энергия, даже если она не проявляется в магии, и некоторые духи могут пленить эту энергию и сознания владельцев здесь, чтобы потом использовать их на свое усмотрение. Что-то похожее на призывателей только наоборот. Ты кого-то видела?       Желтые глаза находились в памяти Ланы так близко, что она почти могла вспомнить каждую деталь разговора, вызывающего немалого вопросов, ведь, если, по словам Доры, они были пленниками, то отчего же кто-то из них думал, что они знакомы и почему ждали Лану здесь? Может, он и вовсе обознался? Об этом стоило спросить Дору, решила Лана, она ведь разбиралась в таких вопросах на порядок лучше. Однако…       — Нет, — отчего-то ответила вместо желаемого Лана, — я ничего не видела… Мы собираемся обратно? Всё получилось?       — Я… не знаю, — вздохнула Дора. — Наверное. Я не уверена, что могу это определить, это ведь твоя копия….       — Логично, — кивнула Лана, ничего, впрочем, не понимая. — Тогда как мы можем это проверить?       — Призыватели могут изменять внешний вид мира вокруг. Хотя ты и не полноценный призыватель, в этом плане, может быть, что-нибудь да получится?       Неуверенность в словах Доры Лане не нравилась, но она всё равно кивнула.       — Мне нужно что-то представить? Что-то конкретное?       — Не обязательно. Иногда достаточно захотеть, чтобы мир соответствовал каким-то твоим желаниям и представлениям.       — Хорошо.       Лана, по правде говоря, не знала, какие у нее были (и могли быть) желания по поводу этого мира. Пока она размышляла, Дора продолжила:       — Призыватели обычно перекрывают друг друга, так что я попробую убрать тут все, — как только она закончила говорить, мир вокруг, словно по щелчку пальцев, разом потускнел, трава осталась, но превратилась в прозрачную, словно в ней не хватало материальности, словно трава стала духом.       — Ну, или как-то так, — голос Доры прозвучал недовольно, видимо, ей хотелось вернуть обратный мир в его исходное состояние, но получилось только что-то промежуточное. Лане было всё равно, она не знала, что хотела бы видеть, и как именно нужно было хотеть, чтобы увидеть. Но она попыталась представить первое, что пришло в голову — палату в больнице, с которой они начинали. Ничего не произошло. Затем она попыталась представить свою комнату в общежитии, которой больше не было, и тоже ничего не получилось. Потом в ход пошла другая комната, в которой Лана провела не так много времени, ей даже пришлось делить её с соседкой, которую она видела всего дважды, но и это не вышло.       — Это не работает, — удрученно вздохнула Лана.       — Ты представляла что-то конкретное?       — Ага.       — Попробуй нечто… более абстрактное. Чувство. Или событие. Может, сработает, — предложила Дора, улыбнувшись.       — Хорошо, попытаемся, — кивнула Лана и решила не искать потенциальное событие слишком глубоко в памяти. Она представила желтые глаза, как они смотрели на неё, это уж точно было яркое событие и яркое чувство. Но ничего не произошло и в этот раз.       — Это бесполезно, — выдохнула Лана и ощутила, как сверху что-то закапало.       Что-то мокрое и холодное стекало по коже. Мысль «духи ведь не ощущают такого, да? Но я же не дух, я проекция?» пролетела в её голове фоном, рассыпалась и улетучилась мгновенно, стоило Лане глянуть вниз на капли, что стекали, оставляя вязкие следы на одежде.       — Весьма… неожиданно, — произнесла Дора на удивление спокойно для случившейся ситуации.       С несуществующего неба капал несуществующий дождь, собираясь в несуществующие лужи, которые хлюпали под ботинками Ланы точь-в-точь как недавние лужи посреди кромешной темноты. Несуществующий дождь приносил с собой несуществующий запах, преследовавший Лану всего некоторое время назад. Чуть сладковатый запах с кислой примесью. Запах, напоминающий кровь.