Учиха Изуна: Хроники Лунной Химе

      Я пораженно уставилась на мать Кайо, впиваясь в нее взглядом так, словно пыталась разглядеть что-то. Не сказать, что она была так уж стара… нет, если присмотреться, то ей где-то лет сорок пять. Ощущение чакры, да и общий ее вид говорили о какой-то болезни, что прекрасно могло объяснить, почему она так старо выглядит. Однако это сбрасывает ей лишь лет десять. Сам факт остается неизменным: Кайо оказался поздним ребенком. Что было очень странно, ведь о наличии у него братьев-сестер я не слышала ни разу за восемь лет нашего знакомства. Опустим то, что и с его матерью я до сего момента знакома не была. — П-приятно познакомиться, — выдавила я, растерянно улыбаясь. В принципе, теперь становится даже немного ясно, почему командир решил дать мне время. Здесь принято замуж выходить рано, да и детей заводить тоже, но если он сам родился, когда его матери было… сколько? Лет тридцать, наверное. Тогда это все объясняет. Тогда понятно, почему он не видит в моем желании повременить с замужеством ничего страшного. Уж ему-то должно быть очевидно, что взрослая мать лучше матери-подростка. Чуть помедлив, представляюсь: — Учиха Изуна.       Не то, чтобы она меня не знала, но вежливость никто не отменял. Тем более, что это мать Кайо, а значит — только с точки зрения окружающих! — моя будущая свекровь.       Свекровь. О, боже… мне не по себе от одной мысли об этом. Мы ведь договорились не рассказывать никому о фиктивности нашей помолвки! Эта женщина не выглядит особенно здоровой, а мой способ разрыва и для прошлого мира был не очень… Надеюсь, ее сердце выдержит и она не станет возлагать на эту помолвку слишком больших надежд. — Знаете, это так волнительно, говорить с Вами, — взволнованно всплеснула Умэ-сан рукам. Я улыбнулась еще более натянуто и паникующим взглядом уставилась на Кайо. Мамочки… вот поэтому я и не люблю бывать в убежищах. Думаете, это она со мной встретиться рада? Не-е-ет, это все Изуна-джи. Ну, или мне просто кажется, и я параноик. — Поверьте, я чувствую то же самое, — ничуть не покривив душой, ответила я, аккуратно косясь на Акиру с Гином. Судя по их ответным взглядам, они уже поняли, что я влипла, и это может затянуться — Даже не верится, что Вы, Изуна-сама, и мой Кайо… — эмоциональным шепотом выдала женщина. Изуна-сама? По-моему, мне не показалось — ведь я Изуна-химе, такое негласное правило — и от этого еще более стремно. Ну, зато свекровь не будет меня ненавидеть… ой, тьфу! Она же не станет мне свекровью! И вообще, потом она, вероятно, уйдет обратно в убежища, так что плевать, понравлюсь я ей или нет. — Тсс, — я заговорчески склонилась к Умэ-сан и приложила палец к губам, тихо зашипев. — Об этом пока не объявили, давайте не будем говорить об этом раньше време… — А теперь настало время сделать важное объявление, — Кагами недвусмысленно посмотрел на нас обоих, а Танако-сенсей жестом сказала нам быстро идти к ним. О, черт…       Естественно, не послушаться молчаливого приказа сенсея ни я, ни Кайо не могли. Пришлось выйти на импровизированную сцену. Люди просто разошлись, образуя для нас этакий круг, в центре которого оказались я, Кагами и, конечно же, Кайо. Кажется, сейчас для меня закроются даже черные ходы назад.       Руки непроизвольно начали подрагивать, а сердце застучало, как бешеное. О, мой бог! Почему же так страшно?! Мне ведь не привыкать к чужим взглядам, да и они сейчас не такие хитро-смущающие, как раньше, но почему-то, несмотря на то, что каменная маска и не думала сползать с моего лица, внутри словно началась тревожная буря.       Спустя мгновение Кагами объявил о нашей с Кайо помолвке. Соклановцы возликовали, все бросились нас поздравлять, как будто и не знали об этом заранее. А через полчаса я, под испепеляющим взглядом Танако-сенсея, покинула праздник под предлогом плохого самочувствия. Мне действительно стало плохо, но дело явно было не в ночных купаниях пять дней назад. И не в том, что я простыла, стоя на улице зимой в одном кимоно. Просто в который раз меня настигло пугающее осознание, какую авантюру я проворачиваю за спиной у всех. И никакое попустительство прошлого главы мне не поможет, когда я ее завершу. Собственно, я вообще слабо представляю, что сможет мне помочь, когда я разорву эту помолвку.       Потуги моего воображения раз за разом выдают одну и ту же картину: Кагами меня убьет. И Танако-сенсей. И старейшины. И даже маменька Кайо, возможно, присоединится. Но я не сдамся. Поздно отступать. А еще…       Никакое благо клана, особенно такое размытое, не способно заставить меня отбросить свою личность. На это меня может заставить пойти прямая угроза близким людям, но точно не это. Этого мало.

***

      Хлопнула дверь-ворота. По саду нервным стуком раздавались мои шаги. — Я поставила таймер на свою казнь, — смех получался что-то не совсем здоровым, но мне было плевать. Сильнее, чем он, меня волновало другое. Он же пришел, правда? Не мог не прийти. Или мог?.. В то время, как мои мысли терзало одно, язык, как и всегда, переживал за другое: — Господи, если они узнают… когда они узнают, они меня убьют.       Тишина ответила мне молчанием. Что не удивительно. Было бы странно услышать чей-то голос здесь, в уголке, спрятанном ото всего мира. Единственный, кто мог бы ответить мне... — Впрочем, сами виноваты! — в попытке добавить себе решительности, я сжала ладонь в кулак. Хотя зачем мне сейчас решительность, если дело сделано? Вот всегда я так.       До дома я в итоге так и не дошла, присев на холодный камень у пруда. Хах, водичка в нем была не теплее льда тогда… Ну где же он? Где? Я совсем не чувствую его чакры… Конечно, это еще ничего не значит, но… А ведь дед и раньше не приходил в эти дни. Всегда пропадал куда-то. Иногда у меня бывали мысли, что в этот день он поздравляет Изуну-джи. Но это глупо. Слишком много времени прошло. Ни один нормальный человек не будет… а хотя когда это местные были нормальными? Мадара же выделяется даже среди них.       Грустно. Кажется, он все-таки не придет. На помолвку — тем более, что он в курсе ее фиктивности — ему плевать, на мой день рождения… и подавно. Из горла вырвался тяжелый вздох. Отлично. Просто прекрасно. Значит, все-таки ответ — «нет». На мою просьбу…       Посидев у пруда еще немного, я все же пошла в дом. Не стоит долго сидеть на холоде, если хочу завтра же умотать на миссию. Несмотря на сделанные уже выводы, я продолжала надеяться, что ошиблась. Что он… придет. Хоть раз. Но ни когда я стягивала украшениям из прически, ни когда смывала макияж и скидывала праздничное кимоно, ни когда ложилась спать, чувства знакомой чакры так и не появилось.       Кто бы сомневался, — подумала я перед сном с обидой, отворачиваясь к стенке, чтобы даже со стороны не было видно моего лица. Эта мысль не была вопросом, а если и была, то риторическим. Но ответ я дала себе сама: Я сомневалась. Как и всегда. Надеялась на что-то каждый раз, хотя прекрасно знаю, что это маловероятно. Вдвойне глупо, когда я — это я, а Мадара — это Мадара. Откуда такая вера в его зачастую отсутствующие хорошие качества? Самой бы знать. Но от этой веры хорошо всем, кроме меня и... если подумать, всех остальных, не считая деда.       А может, и его самого достало мое вечное ожидание от него благородных поступков, на которые он вообще, быть может, не способен?! — бахнула истерическая мысль напоследок. И, как бы мне не было от этого больно, она очень походила на правду. Я действительно слишком многого от него жду. Это не плохо и не хорошо. Мне просто нужно запомнить, что если я продолжу это делать, то так будет всегда. Всегда.       Всегда.