Учиха Изуна: Хроники Лунной Химе

      С того раза, когда я использовала сначала Огненный Шар, а потом и Тапугу, прошло довольно много времени. Сейчас мне уже почти 3 года, и скоро у меня будет особенный день рождения! Японцы — пусть это и не совсем Япония  — считают 3-х, 5-ти и 7-летие важными праздниками, но почему — не знаю.       С того происшествия я ни разу не вышла за пределы нашего двора и только иногда видела Главу клана или кого-то из Старейшин. Благодаря моему болтливому языку, шиноби мне не быть. И ведь не потому что потенциала нет — он-то как раз-таки есть, это чисто по генетике определить можно, — да только теперь эти… нехорошие люди — я очень стараюсь сдерживать любые отрицательные мысли в сторону родственников, но иногда они просто-напросто нарываются — боятся, что я пораню кого-нибудь ненароком. По их мнению, я свои «таланты» не контролирую, что, впрочем, не так и далеко от правды. Я их действительно не контролирую, но смысл об этом переживать, если после того случая я вообще никаких сверхспособностей (кроме способности влипать в неприятности, разумеется) не проявляла. В итоге мне запретили какие-либо тренировки, а их начинают как раз в 2-3 года. И ведь тому, как вести хозяйство, меня тоже никто не учил. Я же «Химе». И как я жить тогда буду, ничего не умея?! В любом случае, тренировки мне хоть и запретили, и техники тоже повторять нельзя, я решила, что очаг чакры раскачаю в любом случае, а контроль — дело наживное, как и дзюцу. А остальное можно и потом освоить. Ради этого пришлось ночью пробираться в домашнюю библиотеку, пока никто не видит. Так что: Имя: Учиха Изуна Статус: Химе Учиха Ичизоку, Неизвестная Химе Сенджу Ичизоку Возраст: 2 года, 11 месяцев, 29 дней Чакра: 150       Да-да, я раскачала объем чакры в три раза, и у меня завтра день рождения! И завтра меня представят клану! Ю-ху! Может, даже познакомлюсь с кем-нибудь… А то последнее время моими единственными друзьями являются книжки да кисточки со свитками… Вы не подумайте, мне читать нравится, но хотелось бы научиться, как показывалось в аниме: швыряться огнем, водой, строить стены из земли и многое другое, а не вот так просиживать время, марая бумагу и перечитывая книги про этикет… — Изуна! — раздалось из дома. — Иду, мам! — крикнула в ответ я, э-эх, наверное, теперь будем готовиться к празднику…

***

      Этот день прошел далеко не так, как я хотела. Этот день должен был стать самым счастливым, но стал самым худшим в моей жизни. Все шло по плану. Все было так, как я и в самых смелых своих мечтах позволить не могла. Горели фонарики, повсюду были дети, каждый встреченный мною человек улыбался мне, и я много с кем познакомилась. Это мог бы быть день, который я бы запомнила навсегда. И я запомнила, но не так, как того ожидала.       На территорию клана, под видом многочисленных гостей вне клана, проникли вражеские шиноби, и они сделали то, за что я никогда никого не прощу: они лишили меня самого ценного, что было у меня в этом мире. Они лишили меня матери, а я ничего не смогла сделать. Не смогла и не успела бы. Но от этого не легче. Только соленые слезы душат сильнее, а рыдания сдавливают горло.       День рождения шел как надо, разве что праздник был не у меня одной, а еще и у нескольких детей из клана, но так даже лучше, ведь теперь у меня есть друзья! Настоящие! И их довольно много, так как, видимо, о знакомстве со мной родители своих чад предупредили заранее.       Я вдоволь повеселилась, лишь иногда прибегая проверить, что там с моей родительницей. Она тоже не скучала. Из-за того, что я учудила когда-то, выпускать меня к остальным малышам опасались, а она не могла оставить меня надолго — вернее, это она так думала. Хотя мне и было бы скучно одной, но уж посидеть-то пару часиков я сумела бы — в следствии этого, почти перестав общаться с друзьями. Как оказалось, Хироми в клане любили, любят и будут любить, так что в одиночестве она не оставалась ни на минуту. Собственно, это и было основной причиной того, что от мамочки я держалась подальше. В конце концов, мы с ней очень похожи внешне, и в этой жизни я получилась очень миленькой, а потому щеки у меня болели уже через пять минут умиления ее подружек.        Празднование так-то шло с самого утра, но как-то так вышло, что мы с родственницей задержались аж до обеда. До того момента никаких кимоно я в глаза не видела — если не считать давних гостей — и постоянно дергалась, стараясь облегчить себе жизнь. Не получилось. «Халатик», надо признать, был очень красивый, но уж больно узкий и вообще неудобный. Правда, избавиться от него мне это не помогло, тем более, что красота требует жертв, а в прошлой жизни — я точно помню — я не отказывала себе в «удовольствии» прогуляться на каблуках. Кхм, ну, в общем, задержались мы маленько. Я знала, что это будет здорово, но и предположить не могла, что настолько! Уходить мне явно не хотелось, о чем я неоднократно говорила, но… детям пора спать. До этого я как-то не задумывалась о том, что маленьким ребенком так неудобно быть. И все же… день явно удался.       Мы с мамой неспешно шли домой, гулянка еще продолжалась, но опять-таки детям пора спать. Честно говоря, я была с этим согласна, так как и сама уже начинала зевать и тереть глаза в попытке согнать сон.       …Лучше бы это действительно был сон. Уже на половине пути к дому из-за угла вдруг выскочил какой-то дядя. Я даже испугалась, но потом опознала в шиноби — а этот дядя именно им и был — одного из гостей клана и успокоилась. В конце концов, их же пригласили в клановый квартал во время семейного праздника, значит, свои. Откуда ж мне было знать, что гостей мы пригласили, только чтобы показать свое расположение и завоевать симпатию у бывшего врага?!        Все произошло в одно мгновение. Я даже пискнуть не успела. Даже моргнуть. Может, именно из-за этого я до сих пор помню все без ошибок.        Раз — и он достает кунай.       Два — и он замахивается, а я удивленно выпячиваю глаза, не успевая ничего сообразить.       Три — и точно выполненное движение перерезает горло женщине, что успела лишь дернуться на защиту своего дитя. Ярко-алая кровь — самая яркая часть воспоминания — пролетает прямо у меня перед глазами, будто в замедленной съемке, и попадает мне на лицо. Я чувствую, как что-то мокрое и пахнущее железом течет по лицу, капая на белый воротник.       Четыре — и с крыши спрыгивает какой-то из моих соклановцев и молниеносно расправляется с убийцей. Но к тому моменту мне уже все равно, потому что мамы больше нет.       С «того» дня прошла всего неделя. Всего неделя, но для меня время будто остановилось. Мама меня люби… любила, это я точно знаю, и она точно не захотела бы, чтобы я так страдала. Это уже причина, чтобы постараться забыть и жить полной жизнью, но… Это так сложно. Как забыть обо всем том ужасе, если у меня при одном воспоминании об этом — что так и лезет в голову — начинается истерика? Но что-то сделать надо. Надо сделать вид, что все хорошо, а мама просто ушла… на миссию, к примеру. Она не была шиноби, но тренировалась в клане, так что она вполне могла решить стать шиноби официально. Да, точно! Стать шиноби и уйти на длительную миссию, чтобы доказать свою компетентность. Я же большая девочка, смогу прожить без мамы пару месяцев, правда?       Ненормально улыбнувшись, я вдолбила себе в голову, что надо выбираться из депрессии и пойти узнать, как мне теперь жить. Будет ли у меня взрослый, чтобы приглядывать за мной, или я буду жить одна? Последнее маловероятно. Я Химе или где? Понятно, что из меня Химе, как из Мадары — балерина, но статус-то никто не отменял. Здесь, в «Японии», с этим строго.       В таких вот убеждениях я и не заметила, как дошла до особняка Главы. Хорошо живет однако. И даже красная часть мона, который был буквально везде, меня не смущала. Мама же всего лишь в командировке. — Нравится? — внезапно раздалось у меня за спиной, я не смогла удержаться от того, чтобы не вздрогнуть. Я осторожно кивнула. — Тебе что-то нужно? — Мне… — в горле пересохло, а ладошки начали потеть. Я впервые говорю с Главой в одиночку. — Мама умерла и… — Тебе интересно, с кем ты будешь жить? — правильно понял меня Кагами. Здорово… — Ну что ж, это не секрет. Тот дом, в котором вы жили, выдал твоей матери клан, так что там ты жить не сможешь, — огорошил меня он, из-за чего я уж было начала тихонько его ненавидеть. — Теперь ты унаследовала… особняк, — что, и только? Я нахмурилась. — Но ты еще слишком маленькая. Так что мы еще подумаем над этим вопросом…       Все. Глава развернулся и ушел, оставив меня думать. Вопросов было много, и далеко не все из них нуждаются в озвучке. Так, а сейчас мне где жить? Хотя… а ладно, сейчас день, погуляю хоть по территории кланового квартала. И, надеюсь, к вечеру они решат, кому меня, всю такую из себя важную, отдавать.       Я вышла на площадку, которая была расположена недалеко от дома Главы и, сев на качели, пустилась в размышления. Ага, о вечном. Еще в той жизни я мечтала об огромном доме и большой семье. Большая семья — есть, аж целый квартал. А вот насчет большого дома еще не знаю, но «особняк» — это же значит, что дом большой? Наверное. Но тогда почему мы с мамой не жили там?        Вообще особняки в нашем клане себе отстраивают важные шишки, по типу того же Главы и Старейшин, ну или глав ветвей. К слову, насчет последнего: в клане есть 12 главных ветвей, в них, ну… кровь, короче, сохраняют. Есть еще род Главы клана, но обычно он из одной из Главных семей. Тут на многое влияет наследственность, тот же Кагами на месте Главы, только из-за своей силы и из-за того, что есть еще я, его дети не унаследуют «престол», вернее, унаследовать его может каждый, если сила есть, нужно только ее доказать, победив предыдущего Главу, но это случается редко — по пальцам одной руки пересчитать случаи можно.       Но вернемся к теме. Если коротко и по сути, то у нас есть домик, который себе строят важные шишки, а так как мы жили не там, значит, что-то с этим местом не так, и его явно не мама строила, иначе бы мы жили там. Скорее всего, если вспомнить, чья я внучка, это старый дом Главы клана, но из-за родственных же связей мама не захотела в нем жить… и это все? Ну ладно, я, наверное, просто чего-то не понимаю, но лично не отказалась бы от огромного дома по пустяковой причине. А вообще, мне интересно, я что, только особняк унаследовала? А как же счета? Наверняка же осталось что-то! Только вот придется подождать пока вырасту, а то я периодически забываю, что мне 3 года, а в этом возрасте дети должны не слишком хорошо разговаривать и радоваться жизни, а не помышлять, как бы достать деньжат. Но они — деньги — ведь никогда лишними не бывают! Ладно, я такая, какая есть, и меняться не собираюсь… но уточнить про счета попозже стоит. — Привет, как тебя зовут? — от неожиданности я чуть вздрогнула и перевела взгляд на нежданного собеседника. Опять задумалась! Моим собеседником, а если быть точной, то собеседницей, оказалась милая девочка лет 5-ти с классическими черными учиховскими волосами и, на удивление, синими глазами. Полукровка, что ли? Блин, надо ответить, а то она уже странно на меня смотрит. — Изуна, — буркнула я, насупившись, блин, неприветливо как-то вышло. Чтобы исправить ситуацию спросила: — А тебя? — Има! — улыбнулась девочка. — Давай дружить? — Давай! — знаете, если бы мне кто-то сказал, что однажды я буду сиять от предложения дружбы от 5-летнего ребенка, я бы на него посмотрела, как на придурка, но сейчас мне как-то плевать. Здесь мне три, и я хочу завести как можно больше друзей. — Садись!       После этого несомненно щедрого предложения, я подвинулась, освобождая тем самым место на качелях для еще одного человека… по крайней мере, нашей массы. Има — вот уж точно «Подарок»* — с радостью села рядом. Какое-то время мы сидели, раскачиваясь и ничего не говоря. Но потом моя и без того не бесконечная терпелка кончилась, и включилась «почемучка». — А почему у тебя глаза синие? — задала первый вопрос я, реально этим интересуясь. Нет, я, конечно, понимаю, что скорее всего один из родителей не Учиха, но интересно же поподробней узнать. Даже если это и не совсем вежливо в данном случае… — Мама говорит, что это от папы, — охотно ответила моя новая подружка, а потом погрустнела, — но он умер на миссии… — А у меня мама ушла, — чуть неловко сказала я, чтобы подбодрить девочку,  — жду, пока решат, где я буду жить…       Разговор закончился, даже не начавшись, и, кажется, я забыла, что разговариваю с пятилетним ребенком. Я уже было собралась перевести тему, но меня опередили. — А хочешь… я поделюсь своей мамой? — спросила меня Има, смотря большими наивными синими глазами… Чего?.. Мамой?.. — Хочу, — язык мой — враг мой. Зачем мне чужая мама?! — А где вы живете? Ну, а то я не знаю… — Я покажу! — воскликнула брюнетка и спрыгнула с качелей. — Пойдем!       Ну, я и пошла. А потом побежала. Остановились мы около небольшого ухоженного домика с садом во дворе. — Мам! — крикнула Има, едва не выбив калитку, в то время как я аккуратно прошла за ней, даже прикрыв дверцу. Немного повозившись с задвижкой, я обернулась. Как раз в это время на порог вышла женщина с обычной для Учиха внешностью. — Мама! — кинулась к женщине девочка. — Мама! Смотри, я привела себе сестренку!       В шоке была не только я, но и мама. Вот так сказанула девчонка. Правда, если я удивилась самой формулировке новости, то вот «мама»… Еще бы, живешь себе и тут, — бац! — а у тебя уже не один ребенок, а два. Хотя я не собираюсь их стеснять. У меня собственный особняк есть, осталось только подрасти достаточно, чтобы жить там. — О чем ты? — отошла от шока женщина. — Какая такая сестренка? — Ну как же? — искренне удивилась моя «сестренка». — Вот же она!        И она ткнула в меня пальцем. Ну, здрасьте. Приехали.