Соседи

      Полуденное солнце нещадно било сквозь оконное стекло в гостиную, ложилось Марти на лицо, заставляя его морщиться во сне и в конце концов открыть глаза. Он с упоением потянулся и ещё несколько минут лежал в полудреме. Когда сознание окончательно вернулось к нему, он вдруг начал осознавать, что что-то здесь не так. Марти открыл глаза, быстро сел и осмотрел светлую, залитую солнцем гостинную.       Дотянувшись до телефона, Марти скривился, когда увидел пропущенный от Дэйва больше трёх часов назад. Один. Да к черту всё. Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько отдохнувшим и выспавшимся. Он опустился обратно на подушку и молча уставился в потолок, наслаждаясь этим редким моментом. Мог бы он пролежать так весь день? Марти был почти уверен, что мог бы. Он покосился на закрытую в спальню дверь. Возможно, он здесь один. Даже если и так. Но нужно было убедиться. Он нехотя выпутался из одеяла и подошёл к двери, громко шлепая по полу босыми ногами. Оказалось, что закрыта она была не до конца, так что, её стоило только толкнуть. Что он и сделал, не задумываясь. Ник растянулся в позе звезды почти на середине кровати и слегка похрапывал, спустив голову с подушки и отвернув лицо от назойливых солнечных лучей, сочащихся через незадернутое окно. Марти тихо усмехнулся и вспомнил туровые отели. Если кровать в номере была одна — можно было сразу стелить себе на полу, где ты всё равно в любом случае окажешься, будучи скинутым с постели первой же ночью. А учитывая, что после работы Ник спал очень крепко, Марти даже пробовал избивать его подушкой или заворачивать в одеяло в попытках обездвижить. После чего абсолютно точно был скинут с кровати, но уже полностью, как считал Ник, заслуженно.       Марти тихо скользнул в комнату, продолжая прокручивать в голове случайные воспоминания, и сел на край кровати. Почему это так завораживает? Он же ничего не делает, просто спит. Но словно под каким-то наваждением не хотелось отрывать взгляд. Марти очень осторожно убрал прядь волос с его лица. Он видел его каждый день — смеющимся, раздраженным, уставшим и сосредоточенным. Но наверное — и именно поэтому — он не помнил, когда видел его так мирно спящим, не знающим, что происходит вокруг него, ничего не контролирующим и от этого абсолютно беззащитным. В туровом автобусе Ник обычно спал, надвинув на лицо кепку или темные очки, заткнув уши от не стихающего шума и, по возможности, отвернувшись в какой-нибудь темный угол. Но сейчас Марти не мог оторвать взгляд от слегка подрагивающих во сне густых ресниц. Он не мог удержаться и провел пальцами по его щекам, еле заметно касаясь его кожи, сомкнутых век, его губ… Марти бессознательно потянулся к его губам, но остановился буквально в паре дюймов, уже чувствуя на своих губах его дыхание. Они за это время успели нарушить абсолютно все, как он считал, приличия. Ласкать его и возбуждаться до безумия? Да, почему нет, в этом и смысл. Позволять ему ласкать себя, когда и как он хочет? Конечно же да, он же хочет. Засосы, укусы, любые ласки — его это заводит, всё что угодно. Марти уже был уверен, что не осталось участка его кожи, который он не ласкал. Пока не замер в дюйме от его губ. В голове сами собой всплыли воспоминания о бесчисленных вечеринках после концертов, где засосать горячую красотку было в порядке приличия, ведь они там только ради этого; о группиз в гримерках, охотно занимающих его рот, пока они, наконец, не разъедутся по своим номерам. И в череде этих горячих телочек, Марти начинал осознавать, что проблема была очевидна. А самое дерьмовое то, что проверять свою теорию он даже не хотел пытаться. Если не хочешь знать ответ — не задавай вопрос. Но что касается его, Марти уже окончательно осознал, что влюблен.       — Ты вкусно пахнешь, — на лице Ника растянулась широкая улыбка. Он обхватил его тело ногами и сомкнул их железной хваткой на спине. Марти от неожиданности тут же потерял равновесие и полетел на кровать, едва успевая подставить руки, чтобы лбом не врезаться прямо в ухмыляющуюся физиономию. Но Ник держал крепко, притянул к себе за плечи, и впился поцелуем в его губы, медленно, но настойчиво, он не торопился и с наслаждением целовал его. Но Марти очень быстро лишился всякого терпения, прижал его к кровати и в диком желании перехватил инициативу. Ник тихо простонал и шумно втянул носом воздух. Он все еще держал его ногами, прижался членом к его животу, медленно толкался бедрами и вжался в его пах. Марти крепче стиснул его в объятиях, жар разгоряченного тела и ласки опьяняли его, он покрывал его тело бесчисленными поцелуями, желая каждый дюйм его тела. Он спускался все ниже, не прекращая вожделенно целовать, ласкал его бедра и поднимался обратно, пока Ник тихо стонал в нетерпении. Словно музыка для его ушей, Марти хотелось обладать им целиком, выпить его до дна и раствориться в этой буре ощущений, уже накрывших его с головой. Это безумие в его голове наконец закончилось, превратившись в волну так долго прятавшихся внутри него чувств, которые ему теперь хотелось подарить без ему остатка и без каких-либо сожалений.       — Черт, да… — Ник убрал его растрепавшиеся волосы, открывая лицо, раскрасневшееся от жары. Он не мог оторваться от его помутневшего возбужденного взгляда, его мягких и влажных губ, которые жадно ласкали его член. Он запустил руки в его волосы и крепко стянул их на затылке, вспомнив, что в прошлый Марти это понравилось, тут же получая одобрительный стон. У Ника перехватило дыхание и он откинулся на подушки, растворяясь в волнах нарастающего удовольствия.       — Нет, стой… Иди ко мне, — Ник слегка отстранил его и нежно обвел пальцем его влажные и припухшие губы.       — Ты путаешься, — Марти усмехнулся, но послушался, не без сожаления оставляя его член, и тут же жадно впился поцелуями в шею, не желая ни на секунду отрываться он него.       — У меня идея получше, — прошептал Ник прямо ему на ухо. — У нас еще будет время на это, — он потянулся рукой к ящику своей прикроватной тумбочки и наугад сгреб несколько всегда валяющихся там пачек презервативов, и кинул их на кровать. Марти остановился, посмотрел на Ника и попытался сообразить, действительно ли он сейчас все правильно понял.       — Если уж меня так угораздило на тебя запасть, то я хочу теперь быть оттраханным до потери сознания, понял? — объяснил Ник, вскрыл одну пачку и растянулся в широкой улыбке. — Тебе помочь или сам справишься?       — Погоди… Ты сейчас серьезно?       — А какие-то проблемы?       — Вообще ноль, — Марти сразу сделал, что он сказал, и тут же снова оказался заключённым в объятия и завлеченным в горячий поцелуй. Ник ласкал его настойчиво, бессвязно шептал ему в ухо, что и как он хочет, и Марти буквально растворялся и таял в его чуть сиплом слегка дрожащем голосе, пока резкий звонок словно пулей не пробил его прямо в мозг.       — Гребаный телефон, — Марти явно неохотно оторвался от его губ и покосился на трезвонящую трубку. Ника это максимально не интересовало и его поцелуи тут же переместились на плечи, и острые выступы его ключиц.       — Не, не, не, не, не! — запротестовал Ник и перехватил руку, уже тянущуюся прогнуться под босса.       — Да нас же уволят, — шипел Марти, косясь на телефон со смесью раздражения и паники.       — Да вот хрен ему! — Ник сдался и сам схватил телефон. — Слушай, если хочешь продолжать пахать на нас, следи, чтобы мы нахрен раньше времени не сдохли, окей? Я что, слишком тихо говорю? Блядские выходные, мы это обсуждали, Дэйв. Ага. А-а-ага.       У Марти упало сердце, пока он смотрел, как Ник продолжает держать у уха телефон, и совершенно не меняется в лице.       — Ну конечно, — протянул Ник и перевел на него заигрывающий взгляд, затем пару раз дернул бровями. Марти закатил глаза и вздохнул. Очевидно, сейчас речь уже шла о нем и ничего хорошего ему это не сулило. Но это все потом. А сейчас какого хера он трещит по телефону?       — На этот раз ты у нас слишком разговорчивый, — отметил Марти, и принялся настойчиво ласкать рукой его член.       — Бывай, — тут же бросил Ник и трубка полетела куда-то в неопределенном направлении.       — Чего хотел?       — Да я вообще нихрена не расслышал. Бла-бла-бла сроки, бла-бла-бла приходить, когда вздумается, — неразборчиво простонал Ник, затем развел колени и нетерпеливо прижался к нему ягодицами. Марти влажной от смазки рукой начал мягко массировать, ласкать его и медленно вводить пальцы внутрь, на что Ник подрагивал и тихо стонал, активно толкаясь бедрами. — Давай уже серьезнее.       Марти возбужденно стонал, наблюдая, как Ник уверенно насаживается на его пальцы, позволяя ему делать то, чего он не позволял себе даже в самых смелых мечтах. Но любые его даже самые откровенные фантазии сейчас проигрывали в сравнении. Вкус его кожи, влажной и соленой от пота, которую так жадно хотелось целовать, налившиеся краской и пересохшие от поцелуев губы, приоткрытые от тяжёлого дыхания, и завораживающее выражение наслаждения на его лице.       — Ты такой горячий, что я сейчас кончу.       — Не ты один. Вставляй его уже.       Всего несколько нещадно ускоряющихся толчков хватило Марти, чтобы кончить под стоны Ника, который довел себя рукой.       — Как же я жрать хочу. Ты нам завтрак не намутил, пока шел? — Ник приподнялся на подушке и попытался выпутаться из крепких объятий.       — Ты просто гений трепа в постели, — съязвил Марти, не позволяя ему даже шевельнуться.       — Зато в туре будет удобно.       — Ты о чем?       — Твой проигрыш в спички, — Ник усмехнулся. — Не придется что-то придумывать, будешь терпеть меня в каждом штате.       — Думаешь, это случайность? Я увидел возможность не оставлять тебя одного, при этом сделал всем одолжение. Я только выиграл.       — Тебе вообще квартира нужна? Или это твой коварный план затащить меня в постель, Дон Жуан ты хренов, — Ник легко ткнул Марти под ребро, от чего тот почти взвизгнул и дернулся, получая в ответ заливистый хохот.       — Нужна!       — И когда ты уже съедешь?       — Никогда, — прошептал Марти, нежно накрывая его губы поцелуем. — Но при одном условии: никакого телефона в нашей спальне, вообще не обсуждается, ты понял?       — Но я треплюсь с сестрой перед сном, и пиццу заказываю, мне теперь вставать и идти куда-то?       — Переживешь.       — Но…       — Переживешь!       — Ладно, — сдался Ник, и уткнулся носом в густую копну кудрявых волос. — Тогда сам иди на кухню, где есть телефон, и закажи нам пиццу, потому что это твоя блядская идея.