Второй шанс

***

Блум казалось, что она прощалась. Прощалась мысленно с родной маленькой Гарденией, где провела всю свою жизнь, прощалась с приемными родителями, ставшими для неё самой главной отдушиной и домом, прощалась и с шансом узнать биологических отца и мать, спасти свое утерянное королевство и сестру. За плечами оставались её первые настоящие друзья — Винкс, которые поддерживали во всем, специалисты, учителя, учеба, знакомые. Магия… Вся та жизнь, смешанная с сказками и фантазиями, что рассыпалась в пыль и выбила розовые стекла из очков прямо в раскрытые глаза. Все заботы отходили на второй план. Наверное, фея смирилась. Ни ярких эмоций, ни настроения. Последние дни, как день сурка. Серые, полные тревог и подготовок. Насыщенные ужасом и горьким принятием своей участи. Надежда на спасение Хранительницы теплилась в Винкс, во всех. Кто ж захочет сообщать Майку и Ванессе прискорбные новости, мол, простите, вы доверили нам свою дочь-подростка, но она пожертвовала собой в бою, от исхода которого зависело бы Магическое измерение. И пусть рыжеволосая поддерживающе улыбалась каждый раз, когда они говорили о светлых планах, в душе было мокро и склизко. Вообще никак. Будто тумблер переключили, дабы психика окончательно не надломилась. Господи, Дракон, да всё чертовы Боги, если они есть. Девушка не знала уже кому молиться, да и стоило бы? Но если и был шанс на спасение, то в лечебнице фея провела бы ни один долбанный год, залечивав все те дыры, что нанесли Валтор и Трикс. Не то чтобы до этого Блум была здорова, но теперь она ощущала себя точно поломанной и потерянной где-то по дороге куклой. Хотя можно ли было бы себя ощущать ещё более поломанной после встречи с ним, когда их тела были вновь так близко, губы касались друг друга, руки трепетали, а кровь мешалась с грязью от его слов. Злость. Да именно её ощущала Блум, желание проучить гада не давало покоя. Но ведь не одна она имеет вспыльчивый характер. Возможно ли было, что Валтор говорил всю ту чернь от гнетущего раздражения внутри? Вполне. Подковырнуть, уколоть, задеть посильнее. Разве не он из раза в раз наносил ей порезы, зашивал раны, а затем распарывал и ковырял руками, будто она учебный манекен в одном из кабинетов медицинского университета. Странные от начала и до конца отношения. Нездоровые, полные эмоций и тяги, против которой не пойти. Вся их история, все встречи увешены триггерами. И это могло бы продолжаться дальше, пока кто-нибудь не сдастся, пока не придут к миру или расстанутся. Только вот это была не обычная пара… — Переживаешь? Голос Флоры и касание её руки были ударом тока. Блум подняла затуманенные мыслями глаза на соседку. Смотреть на неё, на Винкс до сих пор было не по себе. Мурашки бежали от образов их бессознательных тел. Как не переживать? Блум кивнула. — Вдруг он уже догадался? Хранительница боялась, что их главный козырь уйдет также быстро, как пришел в рыжую голову в кабинете Фарагонды. — Боюсь, если бы Валтор догадался, что звезды подменили, уже бы оставил от этого места одну пыль вперемешку с прахом. — Не отрываясь от очередного томика книги пробурчала Муза, закусывая карандаш зубами. Концентрация уходила сквозь пальцы. Нервы, разговоры. Не только в стенах библиотеки, но и в самой Алфее. Казалось, что школа просто жужжит, как встревоженный улиц в ожидании очередного удара. — Либо же он просто использует нашу веру против нас. — Пожала плечами Текна, как обычно, не боясь озвучить более мрачный вариант. — Брось, Блум, мы и совет все обдумали ни раз. Все будет хорошо. — Улыбнулась Стелла. Удивительно, но на её лице не было ни грамма усталости. Либо это был макияж, либо хваленный аристократический контроль, но фея Солнца подавала пример своей расслабленностью, даже не смотря на то, что они битый час и битый день в архивах школы пытались найти что-нибудь стоящее для их и так шаткого положения. Хотя бы ради лучшей подруги. Блум же не знала во что верить. И к логике не всегда можно прийти, ведь они говорили о Валторе. Там не было никакой логики. Слишком много всего было понамешено в их взаимоотношениях, и слишком много нитей связей спутались в один сплошной неразборчивый клубок. Испытывает ли он к ней чувства или просто использовал, а может всё вместе. Захватывает мир потому что больше ничего не умеет и это воля ведьм или потому что это то, чего он искренне не хочет? Насколько он болен и был ли когда то здоров? — Фарагонда и директора отыщут артефакт стирающий память, ты убьешь Валтора и все закончится. — Ага. — Если бы рядом появлялась шкала, показывающая успех этой идеи или, по крайней мере, вера девушки в эту идею, то она бы показала ноль. Все так спокойно говорили об убийстве, будто это было дело привычным. Как с утра пораньше перед работой забежать в кофейню и выпить кружку ароматного кофе. Только вместо кофе — кровь, а магазина — кладбище. А ты там главный копаль. — Продолжим.

***

Масло черного тмина - через нас

Её тошнило от тревоги. Седьмое, или какое там по счету чувство, подсказывало, что сегодня. Кричало, выло, вызывая смесь страха и безнадеги. Они сковывали руки, сжимали сосуды до перекрытия крови и доступа кислорода к мозгу. Холодные руки, бледная от ледяного пота кожа. Фея скривилась над туалетом, держа волосы, выплевывая из себя желчь, напоминавшая о не съеденном накануне ужине. Смыв туалета, открытый кран, журчание воды, умывшее лицо. Фея посмотрела в зеркало. Влажные пряди струились по щекам. Синяки под глазами, лазурь радужек и расширенные черные зрачки ярко контрастировали на их фоне. Хранительница перевела взгляд в коридор. Ещё темно, не рассвело. Который час? Раннее утро, около пяти-шести, не более. Босые ноги чувствовали холод промерзшего пола. Рыжеволосая подошла к балкону, выглядывая на мрачную пустую улицу. Безветренно. Морозно. Погода навевала дрему. Зима подобралась так быстро и незаметно, что и настроение появиться толком то и не успело. Белые хлопья снега медленно кружились, падая с контрастного чёрного неба. Они опускались, подсвечиваясь точно драгоценные кристаллы в свете уличных фонарей, а затем устилали одинокую засохшую землю, что так давно ждала своего одеяла, чтобы лечь спать. Спокойствие и тишина — именно это приходит на ум, когда смотришь на утренний зимний пейзаж. Будто ничего не стоит внимания, будто и нет никаких забот. Будто тебе никуда не надо. Ты только замри и не дыши, как труп. А природа, наконец, умерла, чтобы после переродится вновь. «Не засну.» Именно этот вывод прозвучал в голове, как неопровержимый факт. Не сможет. Даже пытаться не стоит. Сидеть на месте не выход. Фея прикрыла глаза, не ощущая и капли сна, зато ощущая нервозность в каждой вибрирующей клетке организма. Блум глубоко вдохнула и выдохнула, разворачиваясь к комнате, чтобы одеться. Лицо гладил застывший воздух. Бледность разбавили румянцем щек. Редкие снежинки долетали до силуэта, до огненных волос, теряясь среди прядей, оставались на светлых ресницах и носу маленькими капельками. Белое покрывало под ногами смягчало скрипучие шаги. Идти было легко. Наверное из-за простора перед глазами, а может из-за выброса адреналина, который давал те самые силы. Плеер на кнопку плей, наушники в уши, музыка в голове. Расслабленная и до одури нагоняющая тоску. Не стоило, наверное. Терраса, ступеньки, дорожки, ворота, лес. Излюбленные тропы, ведущие к одному и тому же вдоль и поперек исследованному месту. Оно существовало в прошлом, существует сейчас и, возможно, существует в будущем. Роккалуче — сердце Магикса, сердце силы сестры и её дом, к которому она привязана проклятьем. Волшебное озеро, затопившее и покрывающее до сих пор сохранившейся дворец, хранящее в себе столько секретов и тайн. Вода, заполнившая пещеры стала могилой мага, а земля рядом с ним вторым шансом. И почему именно здесь все начиналось и заканчивалось? Почему именно это место стало отправной точкой произошедших событий? Почему именно тут столкнулась жизнь и смерть, светлый и темный огонь Дракона? Вопрос, на который пока не было ответа. — Дафна? — Фея подошла к берегу, где уже образовалась тонкая кромка льда, в кортом отражался редкий свет полной луны. Замерзшие руки тонули в шарфе, а тихий голос звучал умоляюще. Хотелось сесть, согнуть слабые ноги и упасть на песок, пачкая одежду. Еле видимый свет зажегся в темных глубинах, подходя к поверхности и озаряя точно утреннее солнце лицо. Облегченный вздох сорвался с сухих губ. Блум всё-таки села, не заботясь о своём внешнем виде. — Блум. — Голос, звучавший мерклым эхом, отозвался в груди тоской. Призрак Дафны материализовался рядом, даря золотое свечение, что аурой расплывалось вокруг ее нечеткого силуэта. Не касаясь земли, нимфа сошла с воды, приближаясь и останавливаясь рядом. Пришлось запрокинуть голову, чтобы вглядеться в родные черты. Только вот они слепили, выжигали глаза из-за окружающей темноты. Нужно привыкнуть. — Выглядишь плохо. — Подытожила сестра, оглядывая юную фею с головы до ног. Блум моргнула, прогоняя пелену. — Знаю. — Это даже не звучало, как оскорбление. Это просто… Просто было… — Мне не спится. — Я вижу. — И хоть она звучала холодно, но можно было разобрать ноты заботы. По крайней мере, Блум хотела их слышать. Эта была не та забота, которой окружали ее друзья. Друзья вызывали в ней вину за свое существование, за свой скорый уход. Дафна же не принадлежала этому миру, ее не тяготила больше жизнь и люди. — Как там говорится? — Хранительница усмехнулась, касаясь рукой песка, чтобы сгрести его в горстку и пропустить через пальцы. Влажные и холодные песчинки облепили кожу будто чешуей. — Перед смертью не надышишься. — Дафна шутки не оценила. В её глазах, где текло плавленое золото, сквозила только грусть и жалость. — Мне жаль. Блум покачала головой, не в силах остановить улыбку. — Это так смешно. Огонь Дракона — самая могущественная сила, но мы такие бессильные перед судьбой. — Она перевела взор на Дафну. Она не могла не согласиться. Шестнадцать лет назад ей самой пришлось передать свою силу, воспользоваться сиреникском, который в конечном итоге сделал из неё бестелесного духа. Как бы она не старалась, нимфа осталась без дома, без родителей, без сестры в каком-то своем извращенном роде. А Блум… Сколько раз она бы в будущем страдала из-за своей силы? Сколько страдает сейчас? Столько могущества и всё к чертям. — Наверное, это проклятье. Столько силы, а ни я, ни ты, ни наша мама… — Блум пришлось сделать паузу. Горло сдавил спазм, режущий слизистые глотки. Не выплюнуть. — Даже Валтор. Все мы в своём смысле несчастны. — Чем больше сила, тем больше ответственность, Блум. - Где-то она уже это слышала. - А ответственность ставит перед нами рамки. Загвоздка в том, что на наших плечах ответственность за весь волшебный мир. Кто ж виноват, что в наше время он под угрозой… Слеза горячим свинцом залила глаза и упала вниз, стекая по щеке. — Они виноваты. — Произнесла шепотом рыжеволосая, не стесняясь больше своей обиды. — Это нечестно. — Жизнь сама по себе несправедлива. — Правда ли верила в это Дафна? Причиняла ли эта истина ей такую же боль, или будучи бестелесным духом она перестала быть игроком и стала просто наблюдателем без чувств и эмоций? Если последнее, то, наверное, так легче. Проще. Правильнее. — Конечно, я бы хотела. — Это было так странно. Наблюдать, как её светлый призрак, выглядящий, как что-то божественное, садится рядом. — Что бы мы прожили другую жизнь. Без потерь, вместе, но… Но мы не можем на это повлиять. - Даже она предупреждениями не смогла помешать. Неужели судьба и правда существует? Неужели все предрешено? Крик душил. Душило бессилие. Глаза краснели, а лицо заливало солью. Подбородок дрожал, как и руки, вцепившиеся в колени. — Неправда. — Может, и так. Может, я просто не знаю всего. Мне хочется верить, Блум. — Дафна повернула голову к фее огня, желая прикоснуться к её спутанным волосам, что так напоминали волосы их погибшей матери, желая успокоить и облегчить ношу… Но её руки просто прошли сквозь плоть, которой она не обладала. И словно вспоминая, кем она являлась, старшая сестра одернула кисть. — Вы встретитесь с ним в сердце Алфеи. — Хранительница затаила дыхание. — Там где лежит одна из четырёх частей артефакта. — Ты о чём? — Блум облизнула губы, вытирая глаза. Она не отвечала. Сияние становилось всё слабее, а хоть какие-нибудь контуры теряли резкость. - Дафна. — Прости меня, что не смогла предотвратить это. Прости и будь осторожна. — Нимфа растворилась в воздухе исчезая, а в голове только и звучало «Я люблю тебя» и душераздирающее «Прости». Небо светлело, солнце всходило на юге, окрашивая небо в кровавый. Телефон в заднем кармане завибрировал. И как же не хотелось его доставать, не хотелось вставать с промерзшей земли, не хотелось жить сегодняшний день. Но Блум пришлось взять трубку. — Блум, иди в зал собраний.

***

— То есть, вы хотите сказать, что за одну долбанную ночь он смог проникнуть в поселение пикси, Красный Фонтан и Облачную башню?! — Бровь Музы была вздернута настолько вверх, что казалось, что она пробьет потолок. Её голос имел стальные ноты чуть не сходящие на мат, который был бы никак кстати. — Тон, юная леди. — Попыталась приструнить её Гризельда. — Вашу мать! Вас только мой тон заботит в этой ситуации? — Вскинула руками брюнетка, обводя зал собрания кистью. Директриса Облачной башни не смогла сдержать ухмылки. — Меня только то, что мы в полной заднице. И всё благодаря — Стелла вовремя потянула фею музыки за руку. — Спокойно. — Прошептала блондинка, хотя её лицо ни в коем разе не выражало радость. — Что-то исчезло? Саладин покачал головой, обводя большим морщинистым пальцем посох. Винкс со специалистами стояли. Блум же сидела за столом в своей задумчивости, совершенно наплевав на крики и скандалы. - Это странно. После произнесенных перед уходом слов Дафны девушка долго не могла взять себя в руки. Не могла и разгадать её загадку. Но сейчас… — Ему нужен кодекс. — Это была не теория. Кодекс состоял из четырех частей. Кодекс мог усилить и без того сокрушительную силу огня. Именно за кодексом охотился через год лорд Даркар. Валтор всего лишь решил ускорить время окончательно и предотвратить будущие проблемы. — Кодекс? — Переспросили все, кроме старой команды Света. Им то точно было известно, что под собой подразумевал данный артефакт. И как же дико было хранить в своей голове столько информации, о которой никто и не подозревал. — Кодекс — ключ-артефакт, состоящий из четырёх частей. С его помощью можно открыть портал к залу Реликса — зал абсолютной власти. — Устало проговорила Хранительница огня, массируя виски. Голова начинала болеть. — О! — Воскликнула фея музыки. — Просто отлично. — Чудилось, что ещё одна крупица и Муза просто взорвётся от переизбытка эмоций. Нельзя было описать всю злость, которая читалась на её лице. И вся она была посвящена совету. Думалось, что при их успехе этой ночью девушка проберется каждому в комнаты, оглушит и взорвёт мозг звуковой волной. Возможно, оно бы было и к лучшему. — Но зачем ему понадобился кодекс? — В крайней степени задумчивости спросила Гриффин. Она знала темного мага достаточно хорошо, чтобы помнить, что в его планах этого пункта никогда не было. Фея огня пожала плечами. — Неважно. Важно то, что мы знаем, что он будет искать сначала. Кодекс хранится в скрытой библиотеке Алфеи. Там то я его и встречу. — Казалось на этом собрание было окончено. Девушка встала из-за стола, отодвигая стул с противным скрежетом. — Блум, подожди. — Скай сделал шаг вперед. — Как же твоя память? — С памятью все было плохо, ведь об этом факторе девушка то и забыла. Если бы все так было просто и с остальной частью… — Да! — Всполошилась Стелла, отпуская брюнетку из своей хватки. — Вы говорили, что… Фарагонда кивнула, нагнувшись к ящикам. Директриса выдвинула его, доставая коробку, что проскользила по длинному столу будто в замедленной съемке. Блум оглядела сверху вниз квадратный ларец, выполненный из непонятного металла. Слюна встала комом в горле. Стелла взяла ту в руки, открывая. На бархатной подушке лежал браслет с пиритом. Черный камень переливался в серебре, бросая неровные блики. Внимание всех скопилось в одной точке. Стелла закусила губу глядя то на браслет, то на подругу. Рыжеволосая сжала зубы. Надежда. Та самая надежда находилась в метре от неё, а руки не слушались. Ведь если она коснется холодного камня, если наденет и застегнёт поясок браслета — это будет значить, что она поверит в другой исход. Понадеется на лучшее. — Пирит — усилит и структурирует твою энергию. Он свяжется с твоей памятью и воспоминаниями. — Отчеканила текст Фарагонда, глядя на сомнения нового поколения. — Когда покончишь с Валтором. — Гриффин обернулась через плечо. — Просто активируй его и он сотрет все твои воспоминания. — Прям все? — Не моргая, уточнила рыжеволосая. — Мы точно не знаем, как оно действует. — Призналась Фарагонда. — Но это лучше, чем ничего. — Лучше, чем ничего. — Прошептала девушка, принимая коробку. «Лучше, чем ничего.»

***

Ощущать на своём запястье тугой ремешок было чем-то странным. Инородное чувство поселилось в теле. Конечно, Блум списывала всё на самовнушение и тем не менее. Она ожидала чего-то другого. Всплеска, бури, помутнение рассудка. По словам директоров, это ждало ее после активации, но разве не должен был артефакт нести в себе силу и без активации? — Как мне это всё не нравится. — Признался Тимми, идя сзади вместе с Текной. Их руки были крепко переплетены, поддерживая друг друга. — Не одному тебе. — Съязвил Ривен, чьи руки же вечно стремились зачесать и без того уложенные волосы. Нервы были на пределе, а атмосфера вокруг накаляла обстановку. В Алфее было многолюдно. Не потому что все остались. Нет. Многие покинули эти стены. Вернее было бы сказать, что феи бежали подальше от этого места, как только Валтор огласил свои условия и обозначил всем жителям Магикса, что их будет ждать дальше. Кто-то просто ехал домой, кто-то стремился покинуть город и сбежать на другие планеты, в другие измерения, в другие королевства. Мозг отрицал происходящее. Людям думалось, что если быть дальше, то тебя это не коснется. То ты сможешь скрыться в своём мирке, в вакууме, выстроить стены между крахом и привычной жизнью. Но это было не так. Алфея была заполнена потому что ученики смешались. Здесь были и полноправные хозяева — феи, здесь дежурили специалисты, здесь мешали и готовили зелья ведьмы. Разно полярные силы пришли к недолгому соглашению, чтобы бороться. Хотя бы попытаться. Конечно, они боялись. Они бились в истериках, в панических атаках, ели тревогу на завтрак, обед и ужин, но они были здесь, чтобы попробовать. Возможно, разум некоторых просто не мог полностью осознать весь ужас и дышащую в затылок опасность. Возможно, подростковый максимализм внушал им чувство превосходства. Возможно, они надеялись на лучшее. Их роль была проста. Отвлекать, но биться, чтобы маг ничего не заподозрил. Никто теперь уже им не гарантировал безопасность, но они были в намного меньшей опасности, чем та же Блум. Яркие и светлые стены погрязли в тенях. Мрак расползался по полам, а цвета утрачивали яркость. Растения вяли, а в окна не бились лучи света. Даже замок ожил. Ожил в переносном смысле, ведь его стены трепетали вместе с сердцами перепуганных жителей. — Блум, мы сможем подстраховать. — Скай шёл бок о бок с ней, не прекращая говорить и фонтанировать идеями. — Мы можем окружить его, отвлечь. Можем использовать зелья и… — Скай, пожалуйста… — Фея огня отмахивалась от любого предложения, спеша вперед. — Это бессмысленно. Я не хочу, чтобы вы, не дай Дракон, жертвовали собой. Принц Эраклиона отдернул её за руку, заставляя всю их группу застыть на месте. — Ты эгоистка, Блум. — Что, прости?! — Блум повернулась к нему. Рыжие волосы полоснули по лицу. Бешеные глаза, ярко выраженные синяки, прокусанные до крови уста. Парень прикрыл глаза, дергая головой в тике. — Ты эгоистка. Ты думаешь только о том, как будет тебе, если мы умрем, но не думаешь, как будет нам. — Чудилось, что и звуки копошения застыли, заглохли во всём многоэтажном здании. Да. Наверняка эта мысль посещала каждую дорогую для неё голову. И да. Блум была эгоисткой. — Может, я и эгоистка. — Девушка выдернула руку из хватки, потирая запястье. — Но моя смерть будет чего-то стоить, а ваша — нет. — Это будет наш выбор. — Не то чтобы Ривен собирался умирать. — Ты не можешь знать наверняка. — Вступилась за Ская Стелла, обнявшая Брендона. — Даже секунда его промедление сыграет нам на руку. — Несколько процентов тоже шанс. — Отозвалась Текна, переглядываясь с Тимми. Блум. Блум просто не могла. Это было выше ее сил. — Вы… Он вас убьет. — Как только увидит, как только почует. На стороне Блум было ее происхождение, были его и её чувства. — Одна смерть лучше восьми. И тишина встала между ними точно барьер. И именно этот барьер стал отпускной точкой. За стенами послышался взрыв, а в следующий момент стёкла окон с грохотом выбило прямо на них, пронзая одежду и тело осколками… Конец был положен. А игра началась.