Ложь во благо

* * *

      Первое, что Луи отметил у новой директрисы, — запах свежезаваренного кофе. Настолько насыщенный, настолько яркий, словно зёрна обжаривали прямо в кабинете.       — Итак, — устало вздохнула миссис Риггз, сцепив руки на столе. Брови её вопрошающе приподнялись, лоб рассекли мимические морщины.       В воздухе и сейчас витал этот густой аромат, навевая воспоминания о первом дне в школе.       — На вас поступила жалоба, господа. Мисс Уилкинсон говорит, вы не даёте ей вести урок.       Луи и Уолтер, слишком раздражённые, чтобы даже взглянуть друг на друга, хранили молчание. Директриса смотрела на них, будто бы пытаясь достучаться до чего-то под названием «совесть».       Тишину разбавляло только мерное тиканье настольного маятника.       — Это всё он. — Луи указал головой на Уолтера, всё же оборвав молчание, и тогда Конорс взглянул на него.       — Я ничего ему не сделал, он первый начал. Обозвал слабоумным ни с того ни с сего, — сказал он, невозмутимо пожимая плечами.       — Да, а ты обозвал меня членососом в коридоре.       — Кто-то может подтвердить это? — перебил футболист, однако Луи продолжал:       — Не моя вина, что ты не можешь смириться с тем, что ты пидор.       — Повтори это ещё раз, и я…       — Ты — что?       — Достаточно! — Миссис Риггз хлопнула ладонью по столу, приводя в движение расставленные на нём вещи.       Маятник подпрыгнул и, придвинувшись к фотографии в тяжёлой рамке, продолжил своё «тик-так, тик-так».       Оба замолчали. Уолтер стиснул челюсти, глядя на Миллера. На заострённом лице заиграли тугие желваки. Луи уставился на него в ответ.       — Следите за выражениями, молодые люди. Вспомните, где вы находитесь, в конце концов, — сдержанно отчеканила директриса. — Мистер Конорс, вы что-то зачастили в мой кабинет, так недалеко и до отчисления. Не хотите окончить школу? — Она с минуту сверлила Уолтера пытливым взглядом проницательных глаз.       «Зря стараетесь, — подумал Луи, утомлённый вызовом на ковёр, — у Уолтера совести не больше, чем у Теда Банди».       — А вы, мистер Миллер? — Теперь взгляд обратился к Луи. — Удивлена, что на вас вообще жалуется учитель.       Парень раздражённо сглотнул и отвёл глаза. На периферии сознания мелькнула картина, как он хватает рамку с, вероятно, семейным фото и разбивает её о чужую голову.       «Минус один спортсмен-идиот, какая будет потеря для школы».       Спустя некоторое время миссис Риггз сказала:       — Завтра будете чистить полки в библиотеке. Мистер Конорс, поработаете в тишине, будет время подумать над своим поведением. — Она снова взглянула на Луи: — А вам я делаю предупреждение. Надеюсь, такого больше не повторится.       Уолтер встрепенулся и нервно хмыкнул.       — Чистить полки? — переспросил он, словно не поверив услышанному. — Я не могу, у меня вся неделя забита тренировками. Вы же знаете, матч совсем скоро.       Луи довольно ухмыльнулся.       — В следующий раз вспомните, во что вам обошлись ваши выходки, — отрезала директриса и указала на двери. — Всё. Можете идти.       Луи поднялся первым, окидывая взглядом спортсмена. Чужие цепкие глаза не предвещали ничего хорошего.

* * *

      Затащив парня в гостиную, Луи толкнул его на диван и забрался ему на колени.       — Без засосов, — прошептал Клод, когда тот прижался к нему, и подставил шею губам.       Крепкие ладони легли на талию, скомкали ткань футболки.       — Не могу ничего обещать, — сказал Луи, покрывая солоноватую кожу поцелуями.       — Мне приходится оголяться в раздевалке. Парни задают вопросы.       Луи прыснул и отстранился, чтобы заглянуть ему в глаза.       — Скажи как есть, — произнёс он, очерчивая большим пальцем линию задранного подбородка. — «Меня трахает бывший нашего капитана».       На лице Клода проявилось сдержанное недовольство.       — Опять начинаешь. — Он обхватил Луи за талию и уложил его на диван.       — Но ты завёлся, — расплылся в улыбке Миллер, протягивая навстречу руки.       Возбуждение стремительно накалялось. Клод накрыл его губы своими, сжал левое бедро. Каждое прикосновение — как и в первый раз — напоминало ожог или слабый удар током. Даже через одежду. Было по-прежнему удивительно чувствовать Клода так близко. Ощущать его жар, испытывать удовольствие от его рук, губ, запаха. И взгляда.       — Признайся, — прошептал Луи, разорвав поцелуй, — тебе это нравится.       — Не нравится. — Карие глаза казались темнее обычного. — Мне это не нравится.       — Я про секс, — шире ухмыльнулся Миллер и словно в подтверждение своим словам сжал чужое возбуждение.       Как ожидалось, Клод ничего не ответил. Он наклонился и снова затянул его в поцелуй, от которого спёрло дыхание.       «Да, именно этим и занимаются не терпящие друг друга люди», — подумал Луи, зарываясь пальцами в его волосы.       Клод стянул с него штаны, стало несколько холодно. Обхватив его ногами, Луи прижался теснее в поисках тепла.       — Не останавливайся, — прошептал он в ухо, когда Клод задал темп.       И Клод не остановился. Придерживая вес на локтях, глубокими ритмичными движениями заставлял его извиваться, царапаться, ловить раскрасневшимися губами воздух. Чувство росло и росло до тех пор, пока у Луи не вырвался хриплый стон. Внутри разлилась приятная нега, и он вновь прижался к нему всем телом. Подушечки пальцев вдавились во влажные плечи Клода, который замер внутри него, давая время отойти от оргазма. От него приятно пахло. Луи положил ладонь ему на затылок и, уткнувшись носом куда-то в висок, вдохнул поглубже. Клод слегка шевельнул головой. Казалось, это вышло непроизвольно, словно его тело инстинктивно отозвалось на прикосновение.       Спустя время он снова начал двигаться. Его дыхание становилось всё более частым, кончик носа щекотали слипшиеся от пота пряди волос.       Клоду определённо было хорошо.       Это чувствовалось по его дыханию, по тому, как он прижимался, как реагировал на каждое прикосновение. Каким бы Мийо ни хотел казаться в его глазах и что бы ни пытался отрицать, его действия говорили сами за себя.       Меньше чем через минуту мышцы под пальцами затвердели, и по чужому телу прокатилась мелкая дрожь. Губы Луи растянулись в улыбке. Пока Клод приходил в себя, он поглаживал его по затылку, ощущая частые удары его сердца, неторопливо размазывал блестящие капли пота по пояснице и бокам.       С улицы доносились еле слышные голоса соседей напротив. Через щели опущенных штор было видно, как они возятся с коробками у крыльца своего дома, выносят их одну за другой.       — Что ты можешь сказать об Уолтере? — спросил Луи.       Он вспомнил, что Дэвид на совещании и у них достаточно времени, чтобы без опасений лежать так, полуголыми, в гостиной.       Клод зашевелился.       — Об Уолтере? — переспросил он, приподнимаясь.       Тепло ушло, воздух тут же обжёг кожу. Луи раздражённо сомкнул губы.       — Из-за этого клубка тестостерона меня отправили сегодня к директрисе.       Клод заинтересованно взглянул на него, натягивая футболку. Луи тоже принялся одеваться, почувствовав, как начинает пробирать озноб.       — Отделался предупреждением, но всё же. Неприятно.       — Что случилось?       — А ты не в курсе? Эта бешеная обезьяна очень расстроена из-за слухов, которые распространяются по школе.       Клод хмыкнул.       — Слухи? Ты так это называешь?       Подняв голову, Луи с недовольством на лице уставился на него. Клод встал, начал поправлять штаны.       — Разберись с ним, — сказал Луи, привлекая внимание к себе. — Он явно точит на меня зуб.       — Я тебе не телохранитель. Ты знал, что спортсмены тебя не жалуют. Не нужно было давать им повода.       — Если он что-то выкинет, ты же знаешь, я не буду молчать. Разберись с ним, не то придётся искать нового нападающего. Или кто он там.       Клод остановился и взглянул на него. Он будто бы признал, что такое действительно имеет место. На этой неделе, в пятницу вечером, у них матч, терять сейчас Уолтера, разумеется, нежелательно.       Помолчав, словно думая, спросить или нет, Клод всё-таки спросил:       — А что с Тристаном?       Луи расслабленно откинулся на спинку дивана, посмотрел на него.       — С ним всё в порядке. Ему не до чужих проблем.       — Он же хотел от тебя что-то.       — Помощи с литературой. Боится, что его вытурят из команды, — сказал Луи, задумчиво хмурясь.       Клод отвёл глаза. Тут у него зазвенел телефон.       Луи наблюдал за ним, пока он отвечал на звонок.       — Хорошо, скоро буду, — сказал Мийо, выслушав.       — Клиенты ждут? — спросил Луи. — Моя шлюшка такая востребованная.       — Ты напрашиваешься.       Парень довольно засмеялся.       — Серьёзно, разберись с Уолтером, — громко напомнил он, когда Клод направился к выходу.

* * *

      Над крышами низеньких построек нависало бледно-серое небо. На далёком шоссе выли и сигналили машины.       Щёлкнув зажигалкой, Клод сунул в зубы зажжённую сигарету и глубоко затянулся.       — Извини, что выдернул тебя так. — Липп покосился на него, подойдя ближе, упёрся спиной в стену рядом.       — Ничего. Я не был занят.       Они стояли у небольшой автомастерской Роджера, напротив старой заправочной станции, и ждали, пока тот закончит работу.       Недалеко от города мотоцикл Филиппа снова заглох. Пришлось звонить Клоду, чтобы забрал.       — Думаю, всё-таки придётся огорчить папашу, — вздохнул Липп, откидывая голову.       — Лучше уж так, чем каждый раз чинить. Поймёт и простит.       — Расстроится пиздец как.       — Ну, он расстроится ещё больше, если ты свернёшь на нём шею.       Клод знал, что мотоцикл, который Липп получил к своему пятнадцатилетию, был гордостью и достоянием его отца. Тот любил и старательно обхаживал его долгие семнадцать лет — почти всю свою молодость. Однако, как это случается со временем, байк старел, периодически давал осечки. И в конце концов Липп действительно мог свернуть на нём шею.       — Купи наконец новый, — посоветовал Клод, стряхивая пепел под ноги. — Будешь жив-здоров, и больше не придётся торчать на обочине каждые пять минут.       Липп снова вздохнул.       — Ты прав.       На улице становилось холоднее, вот-вот должны были наступить сумерки. Из открытых дверей гаража было слышно, как Роджер корпит над мотоциклом, пытаясь снова вернуть его к жизни.       — Думаешь, мы сможем выиграть в пятницу? — вдруг спросил Липп, взглянув на него.       Клод докуривал, хмуро глядя вдаль. Был сосредоточен на своих мыслях.       — Не знаю, — ответил он спустя некоторое время. — Возможно.       Однако с учётом нестабильного состояния капитана, а теперь ещё и Уолтера, шансы на победу были невелики. Для многих этот матч был хорошей возможностью продолжить спортивную карьеру во время учёбы в вузах. Закончить сезон проигрышем означало упустить чемпионство в этом году. Упустить чемпионство, лишиться спортивной стипендии и проворонить шанс получить предложение о поступлении в колледж. Наверняка Билл тоже думал об этом.       Затянувшееся молчание прервалось фразой:       — Кажется, Билл избегает нас.       Клод вынырнул из раздумий.       — Я пытался разговорить его насчёт того вечера, — продолжил Липп, — но ни в какую.       Клод сглотнул и, отправив окурок на бетонированное покрытие, задавил его мыском кроссовка. Выбросить из головы недавний срыв друга получилось только во время секса. И от осознания этого становилось особенно противно. Но теперь думать о случившемся предстояло весь остаток дня, всю ночь, всё утро.       — Я поговорю с ним. — Он засунул руки в карманы и шумно шмыгнул носом от холода.       Липп ничего не ответил. Лишь спустя минуту проговорил:       — После матча обязательно выпьем где-нибудь. Неважно, выиграем или нет.