Незаконченная история Лили Поттер

Лили сидела в хижине вместе со Слизнортом, развлекавшим ее историями о Гарри, преподавательской работе и своих выдающихся учениках, которых женщина то ли позабыла, то ли никогда не знала. О порядках в Хогвартсе он рассказывал очень осторожно, словно выбирая слова. Женщина пропускала мимо ушей все, что не касалось Гарри, Снейпа и Пожирателей смерти. Узнав, что ее сын ограбил Гринготтс, она сперва ахнула, а потом рассмеялась и даже с довольным видом посмотрела на озабоченного профессора. «Джеймс гордился бы им», - тут же пробежало в мыслях. В перерывах между разговорами Лили и Слизнорт молча жевали подгоревшие тосты с яйцом и беконом, оставленные Снейпом. – Вот так, моя дорогая, все труднее поддерживать дружеские связи. Всюду заговоры, интриги, старых друзей почти не осталось. А ведь когда-то половина министерских были поставлены мной на свои посты! А сейчас… – он не договорил фразу и с кислым выражением лица махнул рукой. – Вы верите ему? – задумчиво спросила Лили. Ее совершенно не интересовали министерские дрязги. – Кому? – Северусу. Он косо посмотрел на нее, как бы угадывая, какой ответ она хотела получить. – В наше время даже самому себе сложно верить, – пространно сказал профессор. – Нет, – помолчав, выдохнула она. – в такое время все как раз упрощается: либо веришь, либо нет. Это вопрос выбора. – Мое дитя, – Слизнорт мягко потрепал ее по плечу и участливо понизил голос, – не бывает только черного и белого. Всегда есть полутона. – Бывает. Мы все это отлично знаем, – парировала Лили. Гораций тут же стушевался. – Тогда вы не должны меня спрашивать об этом, – горько промолвил волшебник, доставая из кармана часы. – Но я не знаю, как поступить, – ее слова вымученно слетели с губ. – Это так сложно – заново открыть человека. Ты вроде бы прочел его, как открытую книгу, а потом он является тебе совершенно другой, как черт из табакерки, и вроде так убедительно говорит, но не веришь – и все тут. Страшно ошибиться… –Лили закрыла лицо руками и зарылась в копне волос. – Понимаю…понимаю… – бормотал профессор. Женщина медленно прошлась по комнате, водя руками по пыльным изодранным занавескам. Ее тяготило бездействие. Она вспомнила Дамблдора, их странные встречи, его рассказы и убеждения. Он оберегал ее и в то же время мучил, относился к ней как к дочери, но проявил безжалостность к ее ребенку, он уверял, что Северус – надежный человек, но последние события доказывали обратное... И все же было что-то твердое и нерушимое в этих черных глазах, что давало надежду. «Если нет веры Дамблдору, тогда нет веры никому», – подумала она. Лили погрузилась дальше в свои мысли, будто открывала пыльные ящики. В одном из них бережно захоронены ее друзья: Фрэнк и Алиса – Лили в общих чертах знала их ужасную историю, – Мэри, Сириус, Римус – вот, пожалуй, все, кого она удержала в своей памяти. В живых остался только Римус, оплот разума и спокойствия. Да, сейчас его очень не хватает. Она бездумно скользнула взглядом по комнате, не обратив внимания, что Слизнорт вздыхает и смотрит на часы. Молчание затянулось. – Моя милая, – робко начал он, – вы позволите мне отлучиться в мой кабинет? Видите ли, от здешнего эльфийского вина у меня совсем расстроился желудок, а я забыл свои спасительные зелья. Лили посмотрела на него, не понимая смысла слов. – Да? – Так вы не будете против, если я пойду к себе? – все так же жалостливо смотрел профессор. – Да, идите, конечно, – рассеянно сказала Лили. – Благодарю, мое дитя! – подобрел Слизнорт. – Клянусь Мерлином, я ни слова не скажу о вас! Вот только передайте Северусу, если он зайдет, что вы сами…хм…меня отпустили. Она задумчиво кивнула, почти не слушая его. Слизнорт живо подбежал к окну, приоткрыл шторы, пытаясь хоть что-то разглядеть в заколоченные окна, и деловито произнес: – Хм…тишина какая! Как затишье перед бурей, – и, раскланявшись, быстро вышел. Лили, удовлетворенная тем, что осталась наедине со своими мыслями, съежилась на полу. Теперь в голове мелькали только две фигуры: ее сын Гарри и Северус Снейп.

***

Было совсем темно, когда Лили внезапно очнулась от полудрема. Она широко раскрыла глаза, пытаясь сообразить, что происходит, и почувствовала сильную тяжесть в груди. Сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть наружу. Женщина быстро поднялась, накинула на себя мантию и побежала к месту, откуда начинался лаз в хижину. Она не понимала, отчего ей стало так тяжело и страшно. Лили отодвинула ящик и сунула голову в проход. Внезапно ее охватил такой ужас, что она тут же отпрянула, ударившись головой о косяк. Ей казалось, будто холод сочится сквозь проход, окутывая ее с головой. Она отходила все дальше, но нигде не было покоя. Ее бросало в жар и дрожь, обливало потом, крутило и вертело. Безотчетный и невозможный страх рвал ее сердце на части. Лили чувствовала приближение чего-то ужасного, невообразимого, катастрофического, но у него не было названия. Она забилась в угол комнатки и сжала голову руками. Среди шума, стука сердца и пульсирующей крови ей вдруг послышалось тихое, но зловещее шипение. Будто она оказалась в зоопарке или серпентарии. Змея! Она слышит змею? Разве это возможно? Лили закрыла глаза, изо всех сил пытаясь успокоиться, но шипение только усиливалось, будто змея подползает все ближе и ближе… И вот она видит, как к раскидистой Гремучей Иве плывут две мрачные фигуры в черных мантиях. Одна – трусит и корчится чуть поодаль, а другая гордо и властно летит, почти не касаясь земли. Она настолько бледна и безжизненна, будто в ней нет ни одной капли крови, ни лица, ни человеческих черт. А рядом в магическом куполе шипит извивающаяся змея… Осознание накрыло подобно раскату грома. Лили закричала во все горло, так что шрам впился ей в лицо, и рванулась с места. Она не знала куда бежать, ведь ОН рядом, ОН идет к единственному входу в хижину! Лили глядела в комнату, соображая, как бы ей исчезнуть, раствориться, провалиться, выпрыгнуть из злосчастного места. Она уперлась взглядом в заколоченное окно, не раздумывая схватила стул и тут же принялась бешено колотить, расчищая себе выход. Женщина нещадно била в окно, и трухлявые доски, прибитые без всякой магии, скоро поддались, освобождая путь. Лили ухватилась за подоконник, вскарабкалась и упала в темноту. Вокруг хижины стояли густые заросли, скрывавшие человека по пояс. Ноги превратились в вату и отказывались слушаться. Женщине казалось, что она несется, разрывая воздух, а на деле еле выползала из бурьяна. Страх, который должен был гнать прочь, сковал душу и тело. Зло, абсолютное Зло, было совсем близко. Она выбралась через заросли к старой тропинке, ведущей в деревню. Хогсмид должен был спать глубоким сном, но деревня гудела, как сирена. Лили хотела отыскать глазами источник Воющих чар и быстро скользнула по темноте, но внезапно открывшаяся картина поразила ее не меньше видения. Прямо на глазах где-то вдали огромный замок загорался сотнями огней. Едва заметные струйки взмывали в небо, рассекая ночь. Сила магических заклинаний поднималась все выше и укрывала Хогвартс будто куполом, вокруг которого заносились черные вихри. Лили шла, завороженная зрелищем. На улицу вываливали жидкие толпы зевак, охая и тыкая пальцем. Какая-то старуха визжала на всю улицу: – Спасайтесь, кто может! Они захватили Хогвартс! – Пустая твоя голова! – крикнул кто-то в ответ. – Это Щитовые Чары. Похоже, будут обороняться. Лили шла все дальше. Ее взгляд был прикован к замку, который буквально сиял от магии. Она не боялась столкнуться с Пожирателями, она боялась только ЕГО одного. Но Лили знала, где ОН сейчас, быть может, уже обнаружил ее присутствие, ищет ее, и тогда она обречена. Но кто-то вел ее вперед невидимой рукой, заставлял повиноваться, будто там, впереди, женщина найдет ответы на свои вопросы, будто там, в замке, бьется половинка ее сердца. Она шла так быстро, как могла, предчувствуя, надеясь и в то же время опасаясь. – Только бы там не было Гарри. Только бы его там не было, – бессвязно шептала Лили, чувствуя, что это не так. И тут будто рядом с ней повис высокий ледяной голос, возникший из ниоткуда, вызвавший крики, визги и отчаяние. – Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, – сказал голос Волан-де-Морта, – и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи. Люди на улице в суматохе загалдели: одни побежали к замку, другие поспешили убраться в дома. В окнах погас свет и задернулись занавески. Лили оцепенело стояла, словно в пустыне. Ее выворачивало наизнанку прокатившееся эхо. Да, этот голос она узнает из сотен тысяч, не спутает его ни с каким другим. Это голос смерти, голос зла, голос боли. Этот голос вдребезги разбил ее жизнь, ее любовь, ее семью. А теперь он просит Гарри. И слезы потекли в темноте, смывая надежду. «Надеюсь, у профессоров хватит смелости защитить его, - подумала она. – Нужно успеть добраться туда». Лили собрала последние силы в кулак и побежала по дорожке. Но краем глаза она заметила летящую тень, которая через секунду схватила ее за горло. – Ну-ка, кто тут у нас? – ехидно спросил мерзкий голос и откинул капюшон. Растрепанные волосы рассыпались по плечам. Лили попыталась отвернуться, но рука в кожаной перчатке не дала этого сделать. Голубой свет от волшебной палочки больно ткнул ей в глаза. Тень зашипела от удовольствия. – Какая птичка мне попалась! Темный Лорд будет доволен! – хмыкнул незнакомец. И Лили почувствовала, как тело опутало веревками.